Год хорошего Кощея

Второе января. Дели

Самолет, летящий в Дели, благополучно приземлился ранним утром в аэропорту Индиры Ганди.

Анджели выспалась в пути, но хорошего настроения это ей не прибавило.

В голове вертелись события вчерашней ночи, и она не могла осознать всего того, что с ней произошло.

Тогда, с крыши, она спустилась в банкетный зал. У неё был контракт, певица должна была выступать.

Её глаза были полны слёз, но артист – всегда артист. Она улыбалась, танцевала и исполняла песни для русской публики, как этого требовала профессиональная этика.

В перерыве ей хотелось найти водителя Фёдора и ту женщину, которая умела летать на Метле, но они уехали с вечера очень быстро. Так что ей не получилось у них ничего узнать.

Люди на корпоративе говорили, что Константин устроил трюк, что с крыши упал не он, а ледяной манекен. Всё это было странно и непонятно, ведь Анджели видела, как всё обстояло на самом деле.

Она ждала весь вечер, что двери в банкетный зал распахнутся, и господин Бессмертный войдёт, как ни в чём не бывало. Этого не случилось.

Княжна пыталась ему дозвониться, но телефон Бессмертного оказался в кармане того пиджака, который он накинул на её плечи на крыше.

Ночью, когда все уже танцевали под обычную фонограмму диджея, царевна спустилась на улицу. Она подошла к валяющейся на тротуаре одежде. Это, несомненно, те вещи, которые были на Константине, когда он бежал по бетонному бортику, прежде чем упасть.

Белые брюки, рубашка, жилет, портупея на ремне, туфли…

Вокруг – никаких следов крови… Только ледяные осколки повсюду. Среди них было и разбитое, растрескавшееся лицо, словно бы высеченное неведомым, талантливым скульптором.

Рука девушки коснулись щеки и носа. Настоящий лёд.

Точно такими же холодными были объятия русского. В них не было ни капли тепла, как будто бы и не живой человек её обнимал. А что она удивляется? Господин Бессмертный сам сказал, что он – не человек. Но кто тогда?

Всё, что произошло на крыше, было жутким и пугающим.

Но в её отношениях с Константином было и другое, что-то тёплое, настоящее. Их прогулки в парках, переписка, танец в холле отеля и живая музыка, льющаяся из под клавиш его пальцев…

Она вспоминала пиджак, наброшенный ей на плечи. Он был холодным, но Константин – единственный, кто догадался, что ей нужно одеться на улице, чтобы совсем не замёрзнуть.

Зачем, ради чего он это всё делал? Почему она, напуганная аномальными явлениями Москвы, стоит сейчас посреди улицы и плачет?

– Кто ты? – она помолчала и с рыдающей яростью ударила в ледяной торс рукой: – Кто ты?! Ответь! Ответь мне!

С глупой, бессильной яростью она пинала осколки льда, словно бы они были виновны, что ничего у неё С Константином не получилось. Не выдержав, девушка зарыдала

– Я… люблю тебя, Константин! Слышишь! Люблю! Не лёд, а тебя, русский! Ты же другой, ты – настоящий…

Слеза сорвалась с ресницы, упав на ледяную грудь в то самое место, где у людей находится сердце. Княжна этого даже не заметила.

Разбитая статуя всё так же неподвижно лежала на асфальте… Не было ответа.

Когда девушка возвращалась в подъезд, её неожиданно окликнул молодой человек в лиловом пиджаке.

– Он солгал вам, – внезапно произнёс он.

– Кто? – Анджели повернула голову в его сторону.

– Он сам их писал…

Княжна, не оборачиваясь, прошла мимо. Ей не хотелось ни с кем говорить.

– Я про стихи. Это не фрилансер… Он сам их сочинял, – сказал ей в спину незнакомец.

Девушка резко обернулась. На крыльце никого не было.

Получая багаж, царевна была настолько измучена воспоминаниями о московских событиях, что её даже не пугал нелегкий разговор с бабушкой.

Она не уберегла Мертвую Воду, но у неё остался флакон с Живой после того, как Константин его выронил. Из-за того, что вода была очень вязкая, она даже не расплескалалась.

На выходе из здания аэропорта к ней подошёл индиец с букетом цветов.

– Анджели Дамаянти Сингх? – спросил он, вежливо поклонившись.

Княжна кивнула. Её, как певицу, часто узнавали незнакомые люди.

– Это вам, – индиец передал ей букет, в который был воткнут белый конверт.

Цветы дарили ей сплошь и рядом. Им девушка тоже не удивилась.

Певица остановилась и достала конверт. Он был без подписи.

Внутри лежала фотография. Анджели извлекла её и изумленно приоткрыла рот.

На снимке был запечатлён тот единственный момент, когда она там, в Москве, подошла к медведю с балалайкой и сунула ему в лапы свой букет. Она даже не знала, что фотограф, приглашенный снимать вечер, в этот момент щелкнул её на камеру.

Поразительным было другое. Только один человек в Москве знал, что ей нужно было для бабушки фотографию, где она и медведь с балалайкой.

– Кто?! Кто передал вам этот букет? – спросила она, заглядывая в глаза посыльному.

– Мужчина.

– Какой? Как выглядит?! – ей было важно услышать ответ на этот вопрос.

– Он не индиец… Светлые волосы, светлая кожа…

– А глаза? Голубые?

– Не помню, госпожа.

Она поняла, что бедняга в самом деле не запомнил таких подробностей.

– Приметы какие-то у него были? Как он одет?

– Хорошо одет… Как европеец, госпожа.

– Но приметы… особые приметы есть?

– Не помню, госпожа… А нет… помню… он когда улыбается, у него на щеках такие… ямки появляются.

Анджели не выдержала и тихо засмеялась, пряча улыбку в ароматные цветы.

Оказывается, так немного было нужно ей, чтобы почувствовать себя по-настоящему счастливой в это утро.