Големы

Глава 4. Кощеево царство

— Спокойней мальчики, спокойней, не надо резких жестов, — поспешила высказать своё предложение Аграт до того, как кто-нибудь из этих дуралеев мог бы кинуться в схватку и всё окончательно испортить: — Разве вам не кажется, что сейчас не время и не место продолжать наши маленькие разногласия?

Она ожидала, возмущения и споров со стороны священника. Однако тот молчал, и вместо него заговорил паладин: — Может предложишь ещё объединиться с тобой, демон?

— Вау, такой видный мужчина предлагает мне «объединиться». Милорд, вы дарите простой девушке как я несбыточную мечту.

— Пожалуйста прекрати ерничать, — попросил священник.

Наверное, от того, что он именно попросил, а не приказал и голос его был устал и тих, поэтому Аграт проглотила готовый сорваться с губ ответ и молча кивнула.

— Вы знаете где мы находимся? — спросила эльфийка.

— Судя по тому, что на нас напали и пленили слуги Кощея, ответ очевиден.

— А зачем они нас пленили?

— Вот чего не знаю, того не знаю, — признался паладин. — Единственный кому из нас прежде довелось познакомиться с ними вживую вот этот большой парень. Но прежнее знакомство у них не задалось. Собственно его спутников, а это были, к слову, другие огры, гигантские скелеты разорвали пополам. Однако нас с вами не разорвали, и я понятия не имею почему так.

— Раз уж мы оказались здесь одним куском и все вместе вдобавок, то давайте хотя бы познакомимся. Вот я — Аграт.

Лучинэль. Бронислав. Джуанито. Большая Дубина.

— Его на самом деле так зовут, — подтвердил в ответ на недоверчивые взгляды девушек Бронислав.

Аграт страшно захотелось пошутить на тему, что у Большой Дубины в штанах должна быть дубина поменьше. Лишь только невероятным усилим воли она сдержалась. Поднятая на манер факела правая рука устала и демоница поменяла руки перекинув пусть скупо, но зато хоть как-то освещающий окружающее пространство пламя на левую.

— Интересно, долго ли нам тут оставаться? — спросила Лучинэль.

— Я бы на твоём месте опасался того, что произойдёт после того, как гостеприимный хозяин вспомнит о томящихся в темнице гостях, — поправила Аграт.

— Может быть Кощея уже давно нет на свете. Он ведь игрок, а кто захочет играть за сидящего подземельях старика? Может быть скелеты это всё, что осталось от его армии мёртвых и их задача только ловить тех, кто осмелится подобраться поближе, садить в этот каменный мешок и забывать про них?

— В этом случае здесь было бы полно костей, но их нет.

— Возможно мы просто первые глупцы, кто решил забраться в самые дебри темнолесья.

— Глупцы? Это многое объясняет.

— Моя не глуп, — подал голос Большая Дубина. — Моя самый умный огр на свете.

— И что же твоя тогда делать здесь, в одной тюрьме с нами, глупышами? — издевательски поинтересовалась Аграт.

Огр подумал с полминуты и объяснил: — Горе от ума.

Прошло почти восемь часов. Не то, чтобы невольные узники намеренно считали время, просто встроенные в виртуальную панель с навыками и бафами час не оставляли возможности ошибиться. Устав от разговоров, последние несколько часов они просто сидели или лежали в темноте, ожидая хоть какого-то изменения. И это изменение наступило.

В полной тишине оглушительно лязгнули каменные двери. Оказывается, перекрываемый каменной плитой люк в потолке был не единственным выходом отсюда. Все пятеро героев невольно сбились вместе. Каменные плиты разъехались в сторону и в образовавшийся проход вошли четверо гигантских скелетов, причём каждый из них, в обоих руках, нёс по горящему бездымным пламенем факелу так, что в помещении оказалось достаточно света.

Скелеты выстроились по два с каждой стороны на манер почётного караула у входа. Следом вошёл высокий и тощий старик с тяжёлой золотой короной, веса которой он, однако, казалось бы, даже не замечал.

Кощей.

Его сильный, хотя и резкий, словно скрип ножа по доспеху, голос взломал воцарившуюся в момент его прихода тишину: — Здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие.

Пока Бронислав и священник переглядывались, а Лучинэль пыталась подобрать подходящие слова, вперёд вышла Аграт.

— И ты будь здоров, дедушка Кощей! — звонко ответила демоница.

— Дедушка? Это мне нравится. Да, нравится, — старик прищурился. — Только кто ты сама будешь, внучка моя названная и кто твои друзья?

— Я — огненная дева, вот эта эльфийка со мной, а тех троих можешь сразу пускать на органы. Иной пользы от них не будет, — бойко предложила Аграт.

— Эк раскомандовалась… внучка.

Кощей внимательно оглядел всех пятерых и удивлённо тряхнул седыми волосами: — Эльфийский рейнджер, прохиндейка-демоница, священник-экзекутор, витязь и огр. Вот уж призанятная компания здесь собралась. Мне почти даже хочется выслушать вашу историю, только есть дело важнее.

Классы всех пятерых, как и имена, как и уровни, привычно скрыты. Однако создавалось впечатление будто Кощей видит их всех насквозь.

— Кхе-кхе-кхе, — скорее деланно, чем на самом деле, закашлялся страшный старик в золотой короне. — Уж простите гости за ожидание, сразу не смог зайти вам привет отдать. Только что же вы все восемь часов здесь, в темноте, и сидели? Даже не вышли в реал, не попили кофе, не накатали админам жалобу на бедного старика?

Упоминание реала царапало словно грубый мат в устах миловидной барышни. В игре не принято было вот так запросто упоминать и ссылаться на реальность или лишний раз подчёркивать, что всё вокруг ненастоящее. Конечно, среди игроков не имелось сошедших с ума которые принимали бы окружающий цифровой мир за реальность, но все они приходили сюда за иллюзией иной жизни и разбивать чужие иллюзии считалось крайне некультурным. В крайних случаях мог и штраф прилететь.

— Так почему не вышли в реал, голубки мои? — продолжал настаивать Кощей.

— Не хотели, дедушка, — ответила за всех Аграт.

— Ну не захотели, так не захотели. Идёмте тогда за мной.

— Куда идти?

— Как куда? — удивился Кощей: — на пир, конечно. Канон надо соблюдать. Сначала накормлю, напою, потом спать уложу, а там уже и о чём важном поговорить можно будет.

Он повернулся к ним спиной. И скелеты тоже повернулись, готовясь выходить по одному.

Бронислав заговорщицки переглянулся с Джуанито. Но они опоздали. Аграт и Лучинэль успели первыми. Стоило Кощею отвернутся, как рывком сократившая расстояние демоница подскочила к нему со спины и встав на носочки, чтобы достать до седых волос, одной рукой дёрнула его голову назад, а другой со всей силы воткнула жертвенный кинжал с горло старику. Лучинаэль также не теряла времени и успела нанести шесть ударов шестью различными кинжалами на каждом из которых имелся свой собственный яд. Какой бы у тебя ни был прокаченный персонаж, а столько критического урона разом никто не выдержит. По крайней мере не должен выдерживать по игровым правилам.

Тело Кощея никак не падало. Из перерезанного горла не изливалась толчками кровь, а его слуги, гигантские скелеты, не пытались помочь хозяину, они просто замерли кто где в какой позе находился, только черепа на шейных позвонках развернулись и с интересом наблюдали за происходящим.

— Эх внучки, внучки — обидели старика.

Аграт и Лучинэль отступили назад, не понимая, что происходит.

Кощей, персонаж которого, судя по всему, должен был получить огромное количество критического урона, развернулся и укоризненно посмотрел на замерших героев. Раны от кинжалов и открытая рана на горле никуда не делись, но из них не пролилась ни единая капля крови.

Лучниэль не выдержала, выхватила из инвентаря лук, наложила стрелу и выстрелила. Кощей поднял указательный палец, и уткнувшаяся в этот палец стрела упала на пол как будто столкнулась с непреодолимой преградой.

— Блокировать инвентарь, — произнёс вслух Кощей. Разрезанное горло ему говорить совсем не мешало.

Бронислав попытался достать из инвентаря мифриловый меч, но в ответ получил сообщение об ошибке «ваш инвентарь заблокирован».

— Блокировать способности, — добавил Кощей. — Снять пассивные и активные ауры.

Соответствующие иконки способностей сделались серыми и неактивными. Бронислав никогда не слышал, чтобы кто-нибудь мог проворачивать подобное.

— Ты админ? — спросила в конец растерянная Лучинэль.

— Ну какой из меня админ, — снизошёл до ответа Кощей и вдруг принялся смеяться противным, скрежетнувшим смехом: — Админы не имеют права вмешиваться в игровой процесс, а я, как видите, вмешиваюсь.

— Мы будем жаловаться, — пригрозила Аграт, но её голосу явно не хватало смелости.

— Жалуйтесь, — неожиданно согласился Кощей. — Давайте, вот прямо сейчас, нажимайте кнопки «выход» на своих интерфейсах, а потом пишите администраторам, что злой старик вас обижает. Почему вы этого ещё не сделали?

— И правда, почему? — подумал Бронислав. — Какого чёрта мы всё ещё здесь стоим и слушаем этого психа?

Внезапно взревев, словно только что проснувшись, Большая Дубина бросился на подземного царя намереваясь раздавить его и порвать за счёт голой силы, без применения неведомым образом заблокированных способностей.

— Ты слишком резок, дружок, — заметил ему Кощей. — Пожалуй срежем тебе три четверти выносливости, глядишь, тогда поспокойнее станешь. Заодно и параметр силы разделим на десять. Ну, как ты себя чувствуешь?

Огр действительно чувствовал себя очень странно. Его рывок неожиданно закончился, а сам он ощущал себя так, будто словил дикий перегруз, как если бы пытался загрузить инвентарь большим весом, чем тот был способен переносить. Заглянув в свои параметры, Большая Дубина увидел, что те действительно уменьшились.

— Моя — твоя, — только и смог выдавать из себя огр. — Твоя — моя!

— Так дело не пойдёт, — покачал головой Кощей. — Интеллекта явно не хватает, придётся исправлять.

Большая Дубина закричал, схватившись за голову.

— Больно? — словно бы даже с сочувствием пожалел подземный царь. — Когда статы уменьшаешь, это вроде как незаметно, а увеличивать всегда больно. Даже не знаю почему.

Дубина продолжал кричать, держась за голову и вращаясь на месте словно огромный зелёный волчок.

— Больно, очень больно, — озвучил очевидное Кощей, жадно наблюдая за агонией великана. — Почему ты не выйдешь из игры? Просто нажми на кнопку выход в своём интерфейса. Её легко найти, она располагается на самом видном месте.

В ответ Дубина обложи царя трёхэтажными матюгами.

— Ясно, — кивнул сам себе Кощей. — Пока ума, видимо, недостаточно, поднимем интеллект ещё немного.

И снова большой огр кричит, ревёт и плачет от боли.

Бронислав не знает, что ему делать. Происходящее настолько выбивалось из колеи, что он оказался в положении человека, у которого сломались все подходящие шаблоны действий и тот совершенно не понимает, как ему реагировать на происходящее.

Наконец Дубина замолчал и только злобно косился на Кощея, вернее на жезл в его руках. Совсем невзрачный артефакт — сделанная из красноватого металла палка длинной сантиметров тридцать, с закруглёнными концами. Но похоже с помощью этой штуки Кощей умудрялся редактировать параметры персонажей с такой лёгкостью какой просто не могло быть в игре.

— Молчишь? — спросил Кощей. — Похоже ума достаточно. Идём, гости, пир ждёт.

Они пошли за ним как стадо барашков за Ганнибалом Лектером.

Интерлюдия пятая

Отец не позвонил.

И не позвонит.

Телефон разрядился через несколько дней после того, как пропало напряжение в электросетях. Умная система домашнего энергосебережения обеспечивала питание охранного контура вокруг домашнего поместья министра и самой себя. На большее хранящейся в подвале росатомовской батарейки не хватало. Впрочем, у переведённой в режим саркофага капсулы виртуальной реальности имелась своя собственная атомная батарейка.

Отец не позвонил, а самому Денису некому звонить, все его контакты в сети и связь с ними через сеть, справочник номеров в телефоне практически пуст.

В конце концов телефон и вовсе разрядился.

Что ему оставалось делать? Конечно, он играл. Пытался что-то разузнать через чат игры, но там сначала царила полная неразбериха и никто ничего толком не знал, а потом наступила тишина. Чуть позже чат «Королевств» заполнили игровые сообщения, где игроки спрашивали друг у друга как разобраться с тем или иным квестом, обсуждали мануалы, комментировали игровой лор и объединялись в пати — словом обычная игровая жизнь, как будто не было той странной тишины.

Денис пытался расспрашивать их, но все его вопросы словно разбивались о невидимую преграду. Другие игроки не слышали и игнорировали его вопросы о реальном мире. Вот обсудить тонкости прокачки мечника тёмных эльфов — всегда пожалуйста. А на вопросы «что там в Москве?», в лучшем случае, отделывались невнятным «хорошая сегодня погода» или «с утра было немного жарко».

— Позвоните в полицию! — требовал Денис. — Хоть кому-нибудь. Мой адрес…

В ответ он слышал только ехидные замечания и пустой трёп. Если пытался настаивать — получал временный бан за нарушение правил общения в чате.

О сколько тысяч раз он успел пожалеть, что не имеет прямого выхода из игры в общую сеть, не может почитать новости и просмотреть последние события реального мира, до которого ему совсем недавно не было совсем никакого дела.

Несколько раз Денис просыпался в игре будто бы от звонка сотового телефона.

Мрачный замок, большой зал с погасшим камином похожим на распахнутую пасть и огромной кроватью похожей на чей-то высунутый язык. На смятых простынях просыпается в поту игрок. Ему слышится знакомый телефонный звонок. Но это лишь сон. Он один в пустом зале. Кроме него здесь только давно погасший камин-пасть, постель и смятая, брошенная на пол, одежда. И тишина. Зная, что не в силах больше заснуть, Денис проверяет журнал голосовых вызовов — пусто. Потом он проверяет глобальный чат — полно сообщений на игровом сленге, кто-то собирает команду героев для охоты на водяного змея, а кто-то продаёт клешни жемчужного краба по пять золотых за штуку.

Денис не выдерживает и пишет: — Люди! Здесь есть настоящие люди?!

В ответ прилетает полдесятка шутливых сообщений вида «Диоген, ты опять?» или «Купи фонарь» или «Ну я человек и что дальше?» или «Совсем боты распоясались, вот уже людей через чаты ищут».

Денис пишет в приват тому, кто назвался человеком: — Ты правда человек? Помоги мне! Расскажи, что происходит в реальном мире?!

Он получает ответ: — Расслабься, чувак. В реальном мире всё как обычно: девять миллиардов человек летят сквозь тьму сами не зная куда на крохотном шарике из камня и грязи. Лучше поговорим о том, что действительно имеет смысл: тебе мифриловый доспех на рыцаря случайно не нужен? Отдам за половину цены!

И Денис понимает, что он в тюрьме, хотя вокруг него огромный, живущий по своим собственным законам, мир.

Бескрайный.

Бесшовный.

Автоматически масштабируемый.

Иногда ему кажется, что всё в порядке. Что он в любой момент может выключить режим саркофага. И отец дома — в своём рабочем кабинете, как обычно, работает с документами. На столе внизу стоит блюдо полное бутербродов, приготовленных домработницей Мариной, чтобы было чем заняться в ожидании праздничного обеда, над которым она хлопочет на кухне. В саду опять чем-то громким занят садовник Андрей. Отец ещё немного потерпит, потом высунется в окно и крикнет, чтобы ему не мешали работать. Тогда Андрей, убрав инструменты и прочий садовый инвентарь, пойдёт на кухню, заигрывать с домработницей Мариной, трескать её замечательные бутерброды и потихоньку, пока хозяин не видит, выпить пива.

Денису почти получается уговорить самого себя, что всё так и есть. Но затем он открывает входящий видеопоток с единственной доступной ему видеокамеры, установленной прямо на виртуальной капсуле. Видеопоток бежит, вливается словно глоток воды в иссохшее от жажды горло. Однако видимая Денисом картинка статична будто фотография. Разрешить эту коллизию легко — просто с той стороны совсем ничего не происходит. Вот уже дни. Или даже недели. Изменения настолько незначительны, что заметить их можно лишь сравнивая текущую картинку и, например, месячной давности.

Видеокамера стоит под не самым удобным углом. В объектив попадает лишь часть комнаты. Комната забита его личными вещами и каждая из них содержит в себе крупицы памяти, вереницу связанных с конкретно этой вещью воспоминаний. Вот, например, навечно замер памятником самому себе Лайк — его робо-питомец. Тоже дорогая штучка, как и капсула, подарок отца. Но главное не это. Видеокамера фиксирует часть коридора видимого потому, что дверь открыта. Там, в коридоре, лежит чьё-то тело. Денис может видеть только ноги: от красных туфелек, до края юбки, которая, как он знает, заканчивается чуть ниже колен. Он знает кому принадлежат красные туфельки и юбка ниже колена. В коридоре лежит тело домработницы Марины. И тот факт, что она до сих пор там лежит и никто не приходит чтобы забрать её тело или выяснить что же произошло с самим Денисом, этот факт заставляет его спокойно лежать в превратившейся в саркофаг капсуле не пытаясь её открыть изнутри. К тому же Денис пообещал отцу не отключать режим саркофага изнутри до его прихода.

Время неумолимо бежало.

Он играл.

Потому, как: а что ещё было делать?

Это был странный пир. В подземелье, а может быть то был большой без окон, стоял стол, за которым, при желании, можно разом накормить всю дружину краснопольского князя и ещё бы осталось немножечко места.

Освещение давали подсвечники с длинными свечами, расставленные по столу. Кроме того, некоторые из прислуживающих или просто выстроившихся вдоль стен скелетов держали в костлявых руках бездымные факелы. Их здесь собралось десятка три, с такой армией, тем более учитывая силу каждого отдельного кощеевого слуги, можно попытаться захватить средних размером княжество вроде Краспнолья. И отчего-то Бронислав был уверен, что по слуг-скелетов у пригласившего их к обеду старика гораздо больше, чем он им пока показал.

Собственно говоря, из-за обилия открытого пламени, в зале довольно тепло и, при других обстоятельствах, могло бы даже показаться отчасти уютно.

Стол завален вполне нормальной едой. Даже превосходной, ассортимент представленных блюд радовал глаз и несомненно должен был порадовать желудок. Только сам Кощей, наверное, и знал откуда в его подземелье взялись такие кушания, как эльфийский салат из листьев мелорна, растущего лишь в пределах Великого Леса и нигде больше. Или рыба печёная, жаренная, тушенная и даже свежая, сначала замороженная, а потом, не размораживая, нарезанная тончайшими пластиками, посыпанными чёрным перцем и солью. Особенно если вспомнить, что они в сердце темнолесья, а от него, до озера, реки или любой другой большой воды, ещё пара дней пути.

Какой умелец приготовил все эти сладости: орехи в меду, варенье из клюквы и прочей лесной ягоды, запечённых мелких птичек лежащих горой на большом блюде и фаршированные тушки молодых поросят выстроившиеся вокруг блюда с птицами словно почётный караул.

— Кушайте, дорогие гости, — повелел Кощей, усаживаясь во главе большого стола. — Любые яства, которые только пожелаете, а если на столе не найдётся требуемое, то скажите моему повару, и он быстро исправит досадный недочёт.

Возможно, в их положении стоило бы повести себя осторожнее, однако герои больше восьми часов просидели в каменном мешке, а до этого или гнались по лесу доедая остатки сухого пайка или же, наоборот, убегали.

Продолжавший зло косится на подземного царя огр прокомментировал богатый стол: — Такое угощение бывает только в… мышеловках.

— Но вы ведь всё равно в неё уже попались, — рассмеялся Кощей. — Так не отказывайте себе в маленьких радостях.

Сам он, по-хозяйски, расположившись во главе стола налил себе из глиняного кувшина полную кружку холодного светлого пива с шапкой пены и лихо выпил не меньше половины за один большой глоток. Пододвинул тарелки с какой-то птицей, зажаренной целиком, в масле и специях.

— Была не была! — первым решился Большая Дубина выцепляя со стола бочонок пряного эля.

Чем бы ни являлась та болезненная процедура, но зелёнокожий великан после неё явно поумнел и даже избавился от косноязычия.

Не слишком долго медлили и остальные.

Бронислав наложил себе мясной запеканки, поданной прямо в запечатанных глиняных горшочках сразу из печи, исходящих ароматным паром. Эльфийка с осторожность попробовала салат из листьев мелорна, с удивлением посмотрела на Кощея, и подвинула к себе всю тарелку целиком. Демоница Аграт, к удивлению витязя, предпочла мясу блюда из рыбы. Джуанито остановил выбор на каком-то изысканном вине, которое он сначала понюхал, а потом, довольно кивнул, налил полный бокал и потихоньку отпивал из него пробуя то одно из представленных радушным хозяином яств, то другое.

Когда первый голод был утолён, прислуживающие за столом скелеты унесли пустые тарелки и заменили их полными, Кащей обратился к Брониславу: — Как тебя зовут? Имею в виду по-настоящему, в реальном мире?

Вопрос выходил далеко за рамки игровой этики. Бронислав сначала стушевался, потом разозлился: — Может быть ещё и паспорт показать?

А потому уже подумал, где и кому он дерзит и что лучше быть поспокойнее.

Впрочем, Кощей, похоже намеревался спустить первую дерзость с рук.

— Паспорт не надо, да и фамилию, тоже. Просто имя. Вот меня там, — он неопределённо мотнул головой — зовут Денис. А тебя?

— Допустим, Сергей.

— Что ж, приятно познакомится «допустим Сергей», — Кощей отсалютовал Брониславу бокалом и сделал хороший глоток из него.

Остальные герои молча наблюдали за их беседой. Разве только Джуанито продолжал потягивать так понравившееся ему вино, а Лучинэль хрустела салатом, доедая.

— Откуда ты родом, «допустим Сергей»? — поинтересовался Кощей. — Точного адреса не требую, назови хотя бы страну и город.

— Допус… то есть Новосибирск. Россия.

— Новосибирск! — почему-то обрадовался старик в золотой короне назвать которого Денисом, а не Кощеем ни у кого не повернулся бы язык. — Прекрасный город! Я как-то бывал там, очень давно, вместе с отцом. Помню ваш прекрасный оперный театр.

Он выжидательно посмотрел на Бронислава и тот вынужден был кивнуть: — Верно, есть такой.

— Не напомнишь, где этот театр располагается?

— На площади Ленина.

— Ну конечно, где же ещё ему быть, как не на этой площади! Там ещё стоит памятник самому Ильичу, а заодно солдатам и крестьянам. Не подскажешь, сколько всего фигур включает в себя памятник?

— Я… не помню, — ответ Бронислава прозвучал слегка неуверенно. Как будто он сам удивился тому, что не помнит.

— Конечно-конечно, — согласился Кощей. — Гигантский памятник в центре города, прямо перед театром, вдоль главной дороги и возле выхода из метро, как его можно не запомнить? Это я лицезрел один раз и запомнил, а ты, наверное, видел тысячу раз и забыл. Наверное, так тоже бывает…

— Какой твой любимый цвет или их сочетание, «допустим Сергей»?

— Серебряный.

— Братья или сёстры есть?

— Я..

— Сколько комнат в квартире, где ты живёшь? Какого цвета обои в прихожей? Что ты ел последний раз в реальном мире? Какую книгу прочитал? Какой фильм посмотрел? Как зовут родителей? Достаточно просто имён. Ну что же ты молчишь, допустим Сергей? Я ещё могу поверить, что ты забыл количество скульптур в памятнике на главной городской площади, но неужели не можешь назвать имена родителей?

— Я…

— Ты заглючил, Сергей, — презрительно бросил Кощей, допивая из бокала и с громким стуком возвращая его обратно на стол. — Перегрузись.

Кощей мрачно оглядел остальных героев пытающихся сидеть тихо, как мышки.

Аграт единственная нашла в себе силы сглотнуть и спросить: — Дедушка, что происходит?

— А ты действительно не понимаешь? — вцепился в неё взглядом Кощей.

Демоница замотала головой: — Не понимаю.

— Переполнение буфера или как там это у вас называется. Наглядный конфликт между задачами имитации личности и защитной программой, не позволяющей вам догадаться о своей подлинной природе. Так, посмотрим, сколько ушло времени чтобы ввести нашего «допустим Сергея» в конфликт верхнеуровневых императив? Двести тридцать одна секунда. Неплохо, но были времена, когда я массово ломал ботам мозги за пятьдесят секунд с двух или трёх вопросов. Теряю хватку.

— Не понимаю, что происходит, — повторила Аграт.

— Ещё бы ты понимала. Погляди, сейчас он почистит буфер, сбросит контекст и придёт в себя, — предупредил Кощей.

Действительно, сидевший до этого неподвижно Бронислав вдруг глубоко вдохнул и открыл глаза.

— О чём мы только что говорили? — потребовал от него ответа Кощей.

— Что?

— Мы только-что говорили? О чём?

Седой старик буквально вцепился в него взглядом отслеживая малейшие движение в глубине глаз.

— Мы говорили об эле, — ответил Бронислав.

— Разве?

— Он просто отличный. Как и вся остальная еда. Не знаю, откуда ты взял её в своём подземелье.

— Где взял, там больше нету, — отмахнулся Кощей и повернулся к остальным: — Видели?

Какое-то время он ждал ответа, потом словно опомнился и махнул рукой: — Тупые боты. Для кого я тут распинаюсь. Ладно, поиграли и хватит. Теперь давайте по серьёзному.

Стоило Кощею достать тот самый жезл которым он лишил огра большей части его выносливости и силы, как Большая Дубина переменился в лице, а Аграт и Лучинэль выскочили из-за стола сами не зная собираются они сражаться или же убегать, главное не дать отнять у них то, что никто не должен был отнимать.

— Успокойтесь, — подземный хозяин не соизволил даже поднять взгляд, продолжая работать с жезлом. — Никто не собирается редактировать ваши параметры. По крайней мере пока.

Аграт неуверенно оглянулась на выход из зала, загораживаемый парой гигантских скелетов и, дерзко тряхнув гривой рыжих волос, молча уселась на место. В воцарившийся в зале тишине все звуки усилились, включая скольжение ножек стула по каменному полу. Секунду спустя вернулась за стол и Лучинэль. Стоять в одиночестве, когда остальные сидят, ей показалось ужаснее, чем сидеть рядом со страшным стариком в золотой короне.

— Всего лишь отключу для вас пятерых верхнеуровневую императиву защищающую ваши псевдоличности от понимания того, кем они на самом деле являются, — объяснял Кощей продолжая совершать неведомые манипуляции. — Это она заставляла вас игнорировать мелкие нестыковки и неточности. А в случае прямого конфликта, как это было с нашим «допустим Сергеем», принудительно перегружала с очисткой контекста вызывая искусственную амнезию на несколько последних минут. Так. Готово.

— Ничего не чувствую, — пожав плечами ответил Джуанито.

— Тупой бот! — рассердился Кощей. — Конечно ты ничего не ощущаешь. Зато теперь сможешь выслушать мой рассказ, не перегружаясь каждые две минуты с потерей контекста разговора.

— Пожалуйста прекрати называть нас ботам, — нашла в себе силы потребовать Лучинэль.

— А кто вы ещё такие? — язвительно спросил Кощей: — Люди что ли?

— Конечно, люди, — ответил за всех Бронислав.

— Ой, ты вообще молчи, — отмахнулся Кощей.

Священник встал из-за стола: — Послушайте, что вы здесь устроили? Немедленно прекратите этот бред, иначе…

— Иначе что? Выйдешь из игры и напишешь на меня жалобу?

Джуанито был настроен серьёзно: — Именно так и сделаю.

— Давай, выходи, — подначил Кощей. — Почему ты ещё здесь?

— Не хочу… не хочу портить игровой процесс из-за большой и запущенной мании величия развившейся у маленького короля, — нашёлся Джуанито.

— Маленького короля?! — задохнулся от возмущения Кощей. — Да знаешь ли ты с кем говоришь? Я построил величайшую империю в мире «королевств», и я же её разрушил только ради одного лишь собственного развлечения. Впрочем ладно. Не можешь выйти — оставайся в игре.

— Могу, но не хочу, — поправил священник.

— Пусть так. А теперь все вы, попробуйте вспомнить, что вы ели последний раз перед тем, как лечь в вирт-капсулы. Где стоит ваша капсула? В какой комнате вашего дома? Сколько вообще в вашем доме комнат? Вспомните последнего человека, с которым вы разговаривали в реальном мире. О чём говорили? Какое было время года? Сколько у вас родных или друзей? Кто они, где живут и как их зовут?

Вероятно, он мог бы так продолжать ещё долго, но хватило уже сказанного.

— Я… — священник повернулся к огру и увидел, что тот взирает на него с не меньшим ужасом, чем он сам. — Не помню!

— И я не помню, — подтвердил Большая Дубина.

— Обрывки какие-то, — часто облизывая мгновенно пересыхающие губы прошептала демоница. — Кто я такая? Кто я, чёрт побери, такая?! Откуда я взялась? Мама… Я не помню свою мать, ни лицо, ни имя!

— Я тоже ничего не помню, — подтвердил Бронислав.

— Что происходит?! Немедленно ответьте мне, что происходит! — распсиховалась Лучинэль.

Эльфийка кричала, плакала и требовала до тех пор, пока самонадеянная улыбка не сошла с лица жадно наблюдавшего за героями Кощея. Подземный царь, в сердцах, выругался понимая, что герои, которых он сам погрузил в пучины экзистенционального кризиса, сейчас не готовы выслушивать никакую историю.

— Тупые боты! — привычно выругался царь подземелья.

Эльфийка продолжала кричать, плакать и причитать.

— Заткнись, ты.

Но она не переставала. Да и остальные находились не в лучшем состоянии.

— В покои их всех, — распорядился Кощей слугам. — В гостевые. Пока не свыкнутся с новыми собой. Надеюсь, я не сломал к чертям все ваши иксины отключая верхнеуровневую директиву, запрещающую понимание истинного порядка вещей. Говорил мне папа — учись на программиста сынок. Предлагал без экзаменов устроить в лучший вуз страны. Но у меня, балбеса, на уме одни игрушки были. Доигрался, блин!

Откровения подземного царя никто не слушал. Герои были заняты собственными переживаниями. Гигантские скелеты выводили их одного за другим, а впавшую в истерику эльфийку пришлось даже нести. Только Большая Дубина сообразил умыкнуть со стола полный бочонок так понравившегося ему эля. Видимо понимая, что переживать сущностный кризис лучше с бочком эля, чем без него. Сказывалась прибавка к параметру интеллекта щедро отпущенная кощеевой рукой.

— Господи, помоги и вразуми, — закончил молитву Джуанито.

Священник постоял немного с закрытыми глазами, после чего растерянно оглянулся так, словно ожидал немедленного появления ангела с золотыми крыльями, несущего ему послание, где было бы чётко написано кто он такой, что происходит и что ему, Джуанито Домингесу, играющему за персонажа священника-экзекутора испанского замка, следует делать дальше. Увы никакого ангела в мрачных подземных покоях не обнаружилось. Как и понимания что ему следует дальше делать.

— Бэса ми куло! У меня даже имя ненастоящее, это имя моего персонажа, но другого я не помню и поэтому приходится пользоваться им! — высказался Джуанито.

— У твоего перса хотя бы ник нормальный, — вздохнул Дубина. — Повезло.

— Ребят, админы не отвечали? — с надеждой спросила Лучинэль.

Оказавшись запертым и в просторных гостевых покоях, настоящей гостинице для почётных узников Кощея, где свободных комнат было втрое больше, чем пленённых героев, первым о чём они договорились это написать админам игры. Увы, до сих пор никто не ответил и, учитывая, сколько уже прошло времени, наверное, не ответит.

Бронислав удручённо покачал головой и вернулся к разглядыванию собственного интерфейса. Единственное, что он мог бы сейчас сказать про себя хоть с какой-то уверенностью так это, что он — Бронислав, старший витязь в дружине краснпольского князя Мстислава. Когда единственное, на что ты можешь с уверенностью положиться это история твоего персонажа в игре, стоит серьёзно задуматься на тему «кто ты есть на самом деле». Вдобавок ещё этот необъяснимый страх, возникающий стоит только подумать о том, чтобы нажать такую желанную кнопку «выход».

Вот она, в интерфейсе. Кнопка, как кнопка. Но стоит представить будто нажимаешь на неё и просто не моешь этого сделать. Почему так? Кто бы рассказал…

— Ну это всё равно полная ерунда! — заявила Аграт. — Никакие мы не боты. Я так уж точно. Об этом даже смешно говорить.

— Поддерживаю, — согласился Бронислав отрываясь от созерцания пугающей кнопки и закрывая окно интерфейса. — Если бы мы были иксинами в игре, то как бы я мог знать, что осенью листья желтеют, а зимой опадают. Что Москва — столица. И что в Новосибирске есть оперный театр и этот чёртов памятник перед ним. Я даже помню внешний вид этого театра. Просто не помню ничего о самом себе…

— Временная потеря или блокировка личностных воспоминаний с сохранением общих представлений — такое бывает. Кажется, я даже помню несколько фильмов или книг с подобным сюжетом, — добавила Аграт.

— Мы конечно же люди, не какие-нибудь дурацкие боты. Но ситуация весьма неоднозначная, согласитесь, — напомнил священник. — Почему все мы утратили личные воспоминания и когда именно это случилось? На том злополучном пиру или ещё раньше, просто никто сразу не заметил потери?

— Как можно забыть кто ты такой и не заметить этого? — удивилась Лучинэль.

Джуанито пожал плечами.

— Ситуация и правда хуже не придумаешь. Мы застряли в игре. Мы не помним кто мы такие. Админы не отвечают. Нас держит в плену какой-то маньяк, считающий себя то ли императором всей игры, то ли ожившим покойником, то ли, прости господи, персонажем древнеславянских сказок. Я ничего не забыл?

— Меня пугает кнопка «выход», — признался Бронислав. — Я хочу на неё нажать, но почему-то не могу. Стоит только представить будто нажимаешь, как захлёстывает волна ужаса.

— И у меня также.

— И у меня, — согласились остальные.

— Хорошо, что признался, — улыбнулся огр. — Я уже думал, что один тут с ума сошёл — начал кнопки боятся.

— Какой-то сумасшедший дом.

— Может быть это сон?

— Но кому конкретно из нас он снится? — с усмешкой переспросил Джуанито.

— А может быть всё это какой-то эксперимент? Потеря памяти, странная ситуация в которой мы все оказались. Это точно эксперимент! — Лучинэль обрадовалась тому, что нашла хоть какое-то объяснение происходящему.

— Эксперимент? Но в чём его цель?

— Не знаю, я ведь ничего не помню. Как и все мы.

Герои невольно собрались в главном коридоре, напротив единственной запертой двери ведущей в другую часть подземных катакомб. Поэтому, когда двери открылись и в гостевые покои вошёл Кошей в сопровождении пары скелетов-переростков, все пятеро сразу замолчали.

— Боты, привет!

Лучинэль горячо возразила: — Мы не боты!

— Вот как? — довольно улыбнулся Кощей. — И можно узнать почему вы так решили?

Его требовательный взгляд перебегал с одного лица на другое. Первым решился ответить здоровенный огр: — Мыслю, следовательно существую.

— Не пойдёт, — Кощей удовлетворённо потёр одну руку о другую. — Программа «hello world» тоже выводит на консоль «привет мир», но это же не значит, что она разговаривает и, тем более, мыслит. Другие идеи?

— Я помню шум дождя. Как он бьёт по стеклу. Как зимой падает снег. И многое другое. Пусть я забыла кто я такая, но я точно помню, что была живой и настоящей, — сказала Аграт.

Кощей отмахнулся и от этого: — База данных тоже много чего «помнит». Едем дальше.

— Я человек потому, что… человек!

— Плюс сто процентов к самоуверенности. Дальше.

— Может ли программа искренне верить в спасителя? Способна ли она отличить добро от зла и поступать так, чтобы увеличивалось количество первого и уменьшалось количество второго? — негромко спросил священник.

— Что есть добро? Что есть зло? Что есть искренняя вера и чем она отличается от неискренней? — выстрелил вопросами Кощей. — Если с компьютером можно играть в шахматы, то почему с ним же нельзя спорить о теологии?

Бронислав молча выдержал жестокий взгляд старика, и подземный царь вынужден был заговорить первым: — Ну а ты тоже считаешь себя настоящим человеком? Давай, расскажи почему так думаешь?!

— Пошёл к чёрту! — огрызнулся витязь.

— Вот это уже немного напоминает разумное поведение разумного существа, — рассмеялся Кощей. — Только никуда пойти не могу так как я уже здесь. Надеюсь, вы все достаточно успокоились, чтобы выслушать одну занимательную историю?

Ещё раз скользнув взглядом по лицам, он довольно улыбнулся. — Вы готовы. А значит я наконец-то начинаю свой рассказ. Всё началось с телефонного звонка. Тогда это был последний раз, когда я разговаривал с отцом…