Голливудские дети

ГЛАВА 9

Они сидели бок о бок в косметическом салоне. Черил обрабатывала ноги воском, Джорданна делала маникюр. Это был еженедельный ритуал: необходимо следить за собой.

– У меня вечеринка, – объявила Черил и осторожно добавила:

– Если хочешь, приходи.

– Что за вечеринка? – подозрительно спросила Джорданна.

Прошла почти неделя с тех пор, как Черил объявила о своем желании стать голливудской «мадам», и больше ее друзья о ней не слышали.

– Сборище, на котором будет несколько моих девочек и множество потенциальных клиентов, – жизнерадостно заявила Черил. – Всю неделю я висела на телефоне.

– Спасибо за приглашение, но не думаю, что я им воспользуюсь.

– Грэнт придет.

– Я в этом уверена.

– Я бы хотела, чтобы ты поддержала меня.

– Зачем? В свое время мы и так наделали немало глупостей. Тебя постигнет неудача, Черил.

– Жди!

– И подожду.

– У меня есть кое-какая информация, которая тебя заинтересует, – загадочно произнесла Черил.

Джорданна изучала свои ногти. Они были крепкие, длинные и блестящие. Маленьким, но важным дополнением было то, что она наконец-то отучилась их грызть.

– Какая информация? – заинтересовалась она.

– Весьма соблазнительная.

– Так выкладывай!

– Не здесь.

Иногда – большую часть времени – Черил бывала просто невыносима. Найдя свое призвание, она стала еще хуже.

– О чем? – спросила Джорданна.

– О твоей последней мачехе. Джорданна подавила зевок.

– Ну, и что она сделала?

– Сейчас – ничего. – Черил многозначительно посмотрела на пуэрториканку, умело покрывающую ее ноги воском:

– Мы поговорим позже, наедине.

Джорданна ненавидела, когда приходилось чего-то ждать – особенно новостей.

– Расскажи же, Черил, – попросила она настойчиво.

– Это не для «Инквайера», – серьезно сказала Черил. – Учись быть терпеливой.

– Терпения-то во мне ни на грош!

– Это мне известно.

– Ну как?

– Ну, так где твой отец встретил Ким?

Покачав головой, Джорданна ответила:

– Я не знаю. Папочкина личная жизнь не самый интересный предмет для меня.

– Попробуй спросить ее, – предложила Черил. – Посмотри, что она скажет.

– Зачем?

– Просто попробуй.

– И когда я узнаю это, ты мне все расскажешь?

– Предлагаю завтра устроить ленч в кафе «Рим». В полвторого. Ты платишь. Обещаю, что не пожалеешь.

– Привет, папочка.

Джордан Левитт, сидевший за письменным столом, удивленно поднял голову.

– Моя дочь у меня в гостях. Кто помер?

– Решила заскочить, узнать, как у тебя дела, – ответила Джорданна, не обратив внимания на его сарказм, и плюхнулась в одно из огромных кожаных кресел, стоящих напротив массивного дубового стола.

– Очень мило было с твоей стороны проделать долгий путь от домика для гостей. – Широко улыбнувшись, Джордан снял свои очки для чтения в роговой оправе.

«Бог ты мой, а ведь он красив, – подумала Джорданна. – Что это с ним? Он не стареет, только становится все привлекательнее».

– Предполагаю, что твое месячное содержание необходимо повысить, – добавил он и, открыв ящик письменного стола, достал чековую книжку.

– Нет. – Джорданна была обескуражена тем, что, по его мнению, она пришла только за этим. – Деньги – не единственное, за чем я могу к тебе прийти.

Он положил чековую книжку на стол и взял золотую ручку.

– Это обнадеживает. Джорданна смущенно заерзала:

– Я… ну, я думаю, что соскучилась по тебе.

Ей было нелегко признаться в этом, но хотелось, чтобы он знал. Она жаждала его нежности и заботы, но у него все чувства уходили на очередную жену. Было бы прекрасно, если бы он хоть немного внимания уделял своей дочери.

Джордан явно был доволен.

– Скучала по мне, а?

– Да, ты ведь мой отец, а с того времени, как ты снова женился… – Она замялась, не вполне уверенная в том, что хочет сказать.

– Кстати, – добавила она, – а где ты познакомился с Ким?

– Что за вопрос!

– Вполне нормальный вопрос.

– Нас познакомил общий приятель.

– Как мило.

В голосе Джордана появились критические нотки:

– С тех пор, как я женился на Ким, мы бесчисленное количество раз звали тебя к нам пообедать. Ты ни разу не соблаговолила прийти.

– Я была занята.

– Чем? – Его лицо посуровело.

– Писала, – защищаясь, произнесла она. – Я пишу книгу. – «Не вполне правдиво, – подумала она, – но идея хороша».

Это его заинтересовало:

– Книгу? О чем?

Ее внезапно осенило:

– О том, каково это – вырасти в Голливуде. Секунду он молчал. Затем заговорил, медленно и веско, стараясь, чтобы она не пропустила ни слова:

– Надеюсь, книга не о нашей семье.

Они вечно ссорились – разговор шел к этому, – и оба это чувствовали.

Джорданна, упрямо выдвинув челюсть вперед, приготовилась к бою:

– Все может быть. Если я захочу, – сказала она тоном, в котором ясно читалось: не учите меня жить.

– Нет, Джорданна! – резко сказал он. Это вызов.

– Нет – почему? – быстро спросила она.

– Не нужно никаких откровений о нашей семье. Тебе понятно?

Она хотела сказать, что он может катиться к черту. Она вполне могла заявить это кому угодно – но не родному отцу. В его присутствии она все еще чувствовала себя двенадцатилетней девочкой.

– У меня контракт, – солгала она, – с крупным издательством.

Левый глаз Джордана задергался – верный признак того, что он ужасно зол.

– С каким?

– Это мое дело, – заявила она, чувствуя себя непослушным ребенком.

– Сколько они тебе платят?

– Неважно.

– Думаю, что скоро ты сочтешь это важным.

– Что это значит?

Он встал, внимательно глядя на нее.

– Это значит, что тебе придется заботиться о себе самой, если ты напишешь книгу о нашей семье. Тебе придется убраться из моего дома и жить где-нибудь в другом месте.

Ее глаза наполнились слезами, и ей пришлось приложить сверхчеловеческие усилия, чтобы не разрыдаться. Она не будет плакать перед ним. Не покажет, как на нее действуют его слова.

– Прекрасно, – холодно сказала Джорданна, вскакивая с места. – Иду собирать вещи.

– Иди, – резко произнес он. «И пойду, чертов папочка! Иду».

Она выбежала из комнаты. Цель не достигнута. Все, что ей было надо, – узнать, где отец познакомился с Ким, и вот чем это закончилось – как обычно, ссорой. И когда она научится не спорить с отцом? Теперь же ей было некуда податься.

Вернувшись в домик для гостей, она позвонила Шепу:

– Мне нужно место, где я могла бы жить, – торопливо проговорила она.

Шеп вздохнул. Все это он слышал не в первый раз.

– Одну ночь? Две?

– На этот раз я навсегда. Я не могу больше терпеть это дерьмо. Переезжаю по-настоящему.

– Да, конечно. – Шеп ей не верил.

– Я действительно переезжаю, – настаивала Джорданна.

– Ты всегда так говоришь.

– Но я могу приехать, или нет?

– Можешь, – без особого энтузиазма ответил Шеп. Джорданна набила свою машину вещами. Затем, не оглядываясь, уехала прочь.

Из окна своего кабинета Джордан наблюдал за ней. Такая красивая, такая беспокойная – совсем как ее мать.

Черт возьми, как он хотел сделать для нее что-нибудь! Все дело в том, что он не имел понятия, чего хочет Джорданна. Материально он дал ей все, чего только можно желать. Жилье, каждый год новая машина, по ее выбору, кредитные карточки и приличные суммы. Он никогда не говорил ей «нет». Да и как он мог?

На секунду он отвлекся и вспомнил Лилиану, свою первую жену, мать своих детей, единственную женщину, которую он любил по-настоящему. Она была сумасшедшей – так говорили все. Когда он подписывал бумаги, необходимые для того, чтобы поместить ее в частную клинику, это делалось для ее же пользы. Откуда он мог знать, что она вскроет себе вены и умрет, оставив его с двумя детьми на руках? Конечно, он недолго оставался одиноким: новый брак казался удобным выходом из положения. Беда была лишь в том, что дети не приняли ни одну из его жен – а их было не так уже мало.

И, в довершение всех свалившихся на него проблем, его единственный сын – мальчик, у которого было, казалось, все – живи и радуйся, – покончил с собой.

Полиция утверждала, что из окна роскошной нью-йоркской квартиры Джеми толкнули наркотики. Джордан не знал, чему верить. Его сын не был наркоманом. Джордан считал происшедшее ужасной случайностью.

Некоторое время Джордан не мог придти в себя. Пресса рвала его на части, Джорданна пустилась во все тяжкие, и его жизнь разваливалась на глазах. Но Джордан лучше, чем кто-либо, владел искусством выживать. Ведь он прибыл в Голливуд в 1948 году, убежав из дома шестнадцатилетним подростком. У него не было ничего – ни перспектив, ни денег. За годы он сам создал себе репутацию. Сломить Джордана Левитта не могли никакие семейные трагедии.

За несколько месяцев, прошедших с момента гибели Джеми, он отправил Джорданну учиться в Париж, развелся с очередной женой и выпустил два новых фильма.

В кабинет вошла Ким, прервав его размышления. Ким была самой молодой и любящей из всех его жен. Он был для нее важнее всего, и это чертовски ободряло – иметь под боком женщину, которая так о тебе заботится. И какое значение имело то, что она моложе его более чем на тридцать лет? Возраст – понятие относительное.

– Образцы занавесок. – Ким помахала кусками ткани. – Мне нужно знать твое мнение, дорогой.

Она обновляла убранство дома и превосходно с этим справлялась. Разумеется, это стоило денег, но когда женщины обходились дешево?

Он встал навстречу и раскрыл ей объятия.

– Иди сюда, малышка!

Ким обняла его, и они долго стояли так.

А пока белый «порше» Джорданны несся вниз по Сансет. Слезы застилали девушке лицо, из колонок на полную мощность звучал Джимми Хендрикс.

На следующий день собранная и спокойная Джорданна Левитт вплыла в кафе «Рим», кое-кому кивнув на ходу, окинув взглядом, как обычно, группку безработных итальянских актеров, сравнивающих за угловым столиком уровень тестостерона в крови, шансы заработать и количество девиц, с которыми они успели переспать.

Черил уже сидела за столиком и, попивая кофе, старательно записывала что-то на желтой салфетке.

– Я не опоздала? – осведомилась Джорданна, мельком глянув на свои часы «Картье-Пантера».

– Нет. – Черил положила ручку. – Я пришла пораньше. Мне надо было поговорить с одной девочкой – роскошной свеженькой блондинкой, только что из Далласа.

– Господи, – воскликнула Джорданна. – Ты уже начала говорить, как сутенер. Зубы-то ты ей проверила?

– Превосходные зубы. – Черил позволила себе слегка улыбнуться.

– Я смеюсь, – резко сказала Джорданна.

– Ну, что новенького? – поинтересовалась Черил, добавив в кофе бескалорийного сахара и энергично размешивая его.

– Ничего особенного, – пожала плечами Джорданна. – Я переехала.

– Опять?

– На этот раз – окончательно.

– Ладно, – произнесла Черил. – Как видно, пора рассказать тебе обещанную историю.

– Давай. – Джорданне не терпелось выслушать подругу.

Без дальнейших проволочек Черил заговорила:

– Твоя мачеха была шлюхой, – произнесла она, наслаждаясь каждым словом.

– Не поняла, – заморгала Джорданна.

– Вообще-то шлюхами мы их не называем, – невозмутимо продолжала Черил. – Обычно их вежливо называют девочками для вечеринок.

Джорданна нахмурилась:

– Ты что, шутишь?

– Зачем я стала бы это делать? – невинно поинтересовалась Черил.

– Искренне надеюсь, что нет. Это слишком важно. Черил принялась объяснять:

– Я нашла ее в записях Донны. Кимберли Анна Остин из Сан-Диего. Она добрых полгода работала на Донну, затем встретила твоего отца и, как говорится, ушла на покой.

Джорданна была потрясена: все это явилось для нее полнейшей неожиданностью.

– Ты уверена, что это была она?

– Совершенно уверена. Донна очень скрупулезна. Она хранит подробное досье на каждую работавшую у нее девушку. Там есть фото.

Джорданна забарабанила пальцами по столу.

– Можно взглянуть?

Порывшись в сумочке, Черил достала цветную фотографию и протянула подруге.

Джорданна внимательно изучила ее. Это действительно была Ким. Маленькая мисс Прелесть. Да, ей повезло, еще бы – поймать в свои сети такого человека, как Джордан Левитт!

– Да, это она, – неохотно подтвердила Джорданна. – Дрянь! Что же мне делать – сказать ему?

– Зная твоего отца, могу сказать, что вряд ли он это оценит, – заметила Черил. – Кроме того, это было бы тяжелым ударом по его мужскому самолюбию.

– Не могу же я скрыть это от него.

– Предоставь ему узнать об этом самому – в свое время. Тебе ни к чему вмешиваться, это его только огорчит.

– Мне кажется, ты права. – Джорданна разрывалась между желанием разоблачить Ким и боязнью ранить отца.

«Почему бы и нет? Но зачем? Он никогда не делал ничего, чтобы намеренно задеть меня. Но разве он не задел тебя сейчас, фактически вышвырнув на улицу?»

– Ты никому не расскажешь об этом? – спросила она, зная, что Черил любит посплетничать.

– Я забочусь о своем бизнесе, – самодовольно заявила Черил. – Мои клиенты в любом случае могут рассчитывать на конфиденциальность и соблюдение тайны.

– Он не твой клиент, – напомнила Джорданна.

– Но может им стать, – со знанием дела заявила Черил. – Когда с Ким будет покончено.

Глотнув кофе, она добавила:

– Знаешь, у меня есть несколько по-настоящему привлекательных девочек. Если тебе попадутся потенциальные клиенты, направь их ко мне. Я буду платить тебе комиссионные.

– Ты невыносима!

– Спасибо за комплимент!

Рано утром Мак Бркус позвонил Бобби Рашу. Накануне он весь вечер спорил с Шарлин. Она не хотела, чтобы он прямо звонил Бобби; она предпочла бы, чтобы он действовал через агентов. Но у Мака не было желания связываться с этой шушерой – половину сделок агенты обычно проваливали, а в этой он был очень заинтересован.

Он чувствовал, что «Ужасные глаза» обещают стать сенсацией, и весьма желал быть режиссером этого фильма. Агенты смогут приняться за дело лишь тогда, когда он устно уже договорится с Бобби, – в этом случае им не много удастся напороть.

Бобби сам подошел к телефону – хороший знак, нет ничего хуже, чем безуспешные попытки связаться со звездой по телефону.

– Эй, Бобби, – сказал он, – это Мак Брукс. Помнишь, ты говорил, что торопишься? Я решил сотрудничать с тобой, и все, что мне нужно знать, это когда мы начинаем?