Голливудские дети

ГЛАВА 22

Джорданна была потрясена. Мак Брукс и Бобби Раш действительно собирались попробовать ее в роли Сиенны в «Ужасных глазах». Похоже, что сбывались самые безумные ее мечты.

Она никогда не забудет их лиц, когда вернулась в комнату. Все трое – Бобби, Мак и Нанетта – уставились на нее.

Затем Мак произнес потрясающие слова:

– Джорданна, ты никогда не думала о карьере актрисы?

– Кто, я? Никогда, – легко ответила она, хотя, разумеется, это было неправдой.

– Ты хороша, – заметил Бобби. – Ты действительно хороша.

Она едва глянула на него.

– Э, я всего-навсего помогала актерам. – Собирая валявшиеся резюме и фото, она старалась казаться равнодушной.

– Вот в чем дело, Джорданна, – сказал Мак. – Мы ищем актрису на роль Сиенны и до сих пор не смогли никого выбрать. Это могла бы быть ты.

– Я? – задохнулась Джорданна.

– Да, ты.

– Мы подумали, – вставил Бобби, – что могли бы снять тебя в пробах.

– Меня?

– Здесь больше никого нет.

– Ах да, конечно.

Она пыталась говорить спокойно, хотя чувствовала себя как на иголках. Черт возьми, возможно, она выглядит настоящей идиоткой. Что такого особенного в Бобби, что она теряет контроль над собой?

Мак серьезно кивнул.

– Стоит попробовать. В конце концов, ты из талантливой семьи.

Вот в этом-то и проблема – в ее талантливой семье. Отец всегда беспокоился, сможет ли она соответствовать великой репутации Левиттов. Ее мать, Лилиана, на экране была великолепна, заставляя терять голову даже взрослых мужчин. Она была превосходной актрисой.

– Ох, дайте мне подумать, – пробормотала она.

– Мы тоже подумаем над этим, – отозвался Мак. Торопясь, Джорданна покинула офис. Ее переполняли противоречивые чувства. Она почти забыла о Полночном Ковбое, который ждал ее напротив, но он не забыл ее. Он помахал Джорданне, когда она выезжала из ворот студии.

– Что они думают обо мне? – требовательно спросил он.

– Они… о, ты понравился им.

– Правда? Что они сказали о том, как я читал?

– Им понравилось, – солгала она, не желая говорить ему, что на самом деле их заинтересовала она.

Он без устали расспрашивал.

– Получу ли я роль? Я знаю, что роль маленькая, но Мак Брукс известный режиссер, и я уверен, что мне будет полезно поработать с Бобби Рашем. Кого взяли на роль девушки?

– Не знаю, – равнодушно ответила Джорданна. Она обдумывала ситуацию, пока они пили кофе. Надо ли все рассказать Чарли? А отцу? Что, если она провалится на пробах, и ее все будут презирать?

Господи, во что она ввязалась? Это же смешно.

Полночный Ковбой оживленно рассказывал о себе. Он сказал, что четыре года назад приехал из Калифорнии, поработал манекенщиком, а затем получил несколько эпизодических ролей в фильмах. Он заявил, что хочет быть столь же великим как Клинт Иствуд.

– И буду когда-нибудь! – Он искренне верил в это. «Конечно, детка, – подумала она, – когда Клинтон, украсив цветочками задницу, станцует на Мейн-стрит».

Разумеется, он предложил отправиться к нему. В обычных обстоятельствах она бы согласилась, потому что он действительно классно выглядел и был в ее вкусе, но сейчас… разве не собиралась она привести в порядок свою жизнь?

Надо прекратить спать с актерами. Особенно с такими.

Она записала номер его телефона, сказав, что потом позвонит, и отправилась к Чарли.

Дом гудел. Чарли сидел на старом кожаном диване и покуривал марихуану в окружении гостей. Трехлетний Спорт у его ног возился с электрической железной дорогой, а Далия, стоя у бара, попивала «перье» со скорбным выражением на вытянутом лице.

– Я не знала, что у тебя сегодня гости, – недовольно сказала Джорданна, думая, что он мог бы ее предупредить.

Чарли сонно улыбнулся.

– Э, детка, это всего-навсего маленький праздник для Спорта.

– Ему всего три года, Чарли, – заметила Джорданна. – Гости могли бы быть и помоложе.

Он усмехнулся и предложил ей затянуться.

Она отказалась. Она жаждала поделиться с ним новостями, но он слишком накурился, чтобы что-то соображать.

– Я иду к себе, – заявила Джорданна. Но ему не было до нее дела, он был поглощен ролью радушного хозяина.

Захлопнув дверь, она включила «Плохую девчонку» Мадонны и уселась на кровать.

Если постучат, она не откроет.

Взяв сценарий «Ужасных глаз», Джорданна погрузилась в чтение.

Роль Сиенны ее привлекала. Если бы в конце не выяснилось, что героиня – убийца-маньяк, она была бы очень похожа на Джорданну.

Взяв желтый маркер, Джорданна еще раз просмотрела сценарий, выделяя некоторые куски, читая вслух, вживаясь в роль.

Она с грустью подумала, как было бы здорово, если бы Чарли почитал с ней. Но нет – он был занят вечеринкой, в которой ей не хотелось участвовать.

Мадонна уступила место Принцу, который запел «Сливки». Музыку заглушал доносившийся снизу шум. Выглянув в окно, Джорданна заметила, что гости все прибывают. Машины въезжали и въезжали, а в стороне были припаркованы два грузовика.

Чарли мог бы и предупредить ее, что устраивает вечеринку. В конце концов, ведь она живет здесь.

Около полуночи она решила спуститься вниз и посмотреть, что происходит.

Повсюду – на террасе, возле бара, вокруг бассейна – толпились люди. Тяжелый запах марихуаны висел в воздухе. Худая девица – звезда-телекомментатор – сидела, скрестив ноги, на полу и глотала какие-то таблетки, а известный певец в сапогах из змеиной кожи и таком же жилете, сидя за боковым столиком, нюхал кокаин. В толпе, извиваясь, двигались танцовщицы, исполнявшие «танец живота». Шум просто оглушал.

Джорданна никого здесь не знала, кроме Черил. Та сидела на большом кожаном диване в окружении двух смазливых блондинок, несовершеннолетней рыжей девицы и множества мужчин. Чарли нигде не было.

Она подошла поближе.

– А что ты здесь делаешь?

– Привет! – Черил ничуть не смутилась. – А я гадала, куда ты делась.

– Бизнес? – Джорданна показала на девиц.

– Выезжаем в свет. – Черил попивала текилу со льдом. – Это полезно.

– Вижу.

– Правда, что ты теперь живешь здесь?

– Да.

– Спасибо, что сказала. Мне пришлось все узнавать от Шепа.

– Мы больше не встречаемся с тобой, Черил, ты вечно занята.

– Бизнес важнее всего.

– Вижу, бизнес процветает.

– Как всегда в этом городе. – Черил поманила официанта. – Еще одну текилу со льдом, – сказала она, затем снова повернулась к Джорданне. – Ты видела Грэнта?

– А что, он тоже здесь?

– Возле бара.

Ей не хотелось быть в окружении Черил и ее веселой компании шлюх, поэтому она протолкалась к бару, где Грэнт уже прижимал к стене китаянку. Они целовались.

– Грэнт, – похлопала его по плечу Джорданна. Он посмотрел на нее, как сквозь туман.

– Джорданна, – представилась она и саркастически добавила:

– Помнишь меня? Мы выросли вместе. Идиотская улыбка расползлась по его лицу.

– Ах, Джорди… Как дела?

Он был обкурен до полусмерти, а когда Грэнт находился в таком состоянии, это было плохо. Пару лет назад у него возникли серьезные проблемы с героином. Его отец, обнаружив это, заставил Грэнта лечиться. Закончив курс лечения, он полностью отказался от наркотиков. Очевидно, опять втянулся.

Китаянка прижала его к себе, дотронулась языком до его губ.

– Поцелуй меня, мой сладенький, – проворковала она.

– Увидимся, Джорди, – все с той же дурацкой улыбкой произнес Грэнт.

Она слонялась по дому, разыскивая Чарли. Где же он, черт возьми! И зачем ему нужна в доме эта свора наркоманов?

Она сунулась в кухню. Повсюду царил хаос. Миссис Уиллет нигде не было: по-видимому, она ушла, когда все это началось.

В холле она наткнулась на Эрни, который прибыл с очередной компанией гуляк.

– Левитт! – воскликнул Эрни, отказываясь верить своей удаче.

– Эрни, – холодно ответила она.

– Где хозяин?

– Где-то здесь.

– Давно не видел тебя в клубе. Ты пропустила несколько потрясающих вечеров.

– Я работала.

– Ты? – Он дико расхохотался. – Работала? Не верю!

– А пошел ты, Эрни!..

Эрни повернулся к своим друзьям.

– Видите? – гордо сказал он. – Она меня любит. Джорданна отправилась наверх, в свою комнату, но затем передумала и решила дожидаться Чарли в его спальне. Возможно, он явится туда, и она сможет поговорить с ним насчет проб, может, даже прочитать с ним главные сцены, если он будет в состоянии сделать это.

Она вошла в большую, неприбранную спальню. Тут было темно, но она слышала какой-то шум.

– Чарли? – позвала Джорданна, включая свет. Его голова была между ног Далии, и он вел себя так, словно до этого его морили голодом. Он поднялся, чтобы вдохнуть воздуха, совершенно не обеспокоенный, что его застали в таком виде. Далия лежала, не двигаясь, на ее лице застыло стоическое выражение.

– Ух ты, – улыбаясь своей сумасшедшей улыбкой, произнес он. – Я так понимаю, ты застукала меня, когда я сунул нос в кастрюльку.

Она смотрела на эту парочку. Ее сердце бешено колотилось, но она сумела сохранить внешнее спокойствие.

– Да, я тоже так понимаю, – тихо сказала Джорданна.

– Хочешь присоединиться, детка?

– Нет, спасибо, Чарли. – Она покачала головой, выключила свет и вышла, закрыв за собой дверь.

Ясно, настало время покинуть этот дом. В час ночи она позвонила Полночному Ковбою. Он спал.

– Кто это? – пробурчал он.

– Джорданна. Помнишь? Я сегодня читала вместе с тобой в студии.

– Ах, да, Джорданна! Который час? Получил я роль?

– Ох, да стала бы я тебе звонить в час ночи, чтобы сообщить это? – едко заметила она. – Я хорошо отозвалась о тебе – это все, что я могла сделать.

– Так в чем дело?

– Хотела заскочить к тебе.

– Сейчас?

– Нет, завтра утром.

– Нет, нет, нет, приезжай сейчас. Это круто.

– Где ты живешь?

– Венис.

– Черт!

– Что?

– Мне что, придется ехать до Венис?

– Тебя никто не заставляет.

– О'кей, скажи, как до тебя добраться.

Наскоро бросив в сумку самое необходимое, она уехала. Ее «порше» мчался вниз по Уилширу к пляжам. Она чувствовала себя преданной и несчастной. Разумеется, она не такая дура, чтобы рассчитывать на прочные отношения с Чарли, но она все же не ожидала застать его в постели с бывшей подружкой, пока она живет у него. Мужчины. Они всегда делали ее несчастной. Вот почему она предпочитала ограничиваться любовниками на одну ночь. Сделал дело – и беги. Условия диктует она.

Правило номер один: никогда нигде не задерживаться, чтобы тебе же не было хуже.

Жалкий домишко Полночного Ковбоя находился в весьма опасном районе. Она оставила машину на улице, надеясь, что ее не сломают и не украдут.

Он вышел встречать ее в одних джинсах, полуголый.

Потрясающее тело. Потрясающий секс. И он не возражал против презерватива. В ее глазах это было большим плюсом.

Утром «порше» Джорданны стоял там же, где она его оставила. Машину никто не тронул. Она вернулась к Чарли, приняла душ и переоделась.

Миссис Уиллет на кухне пила чай.

– Уезжаешь, дорогая? – Вопреки своему обыкновению, она была настроена дружелюбно.

– Еще не решила, – ответила Джорданна, беря яблоко. – Мне жаль, если я вас разочаровала.

– Я думала, раз мисс Далия и Спорт переезжают сюда…

– Только на время.

– Нет, – твердо заявила миссис Уиллет. – Мистер Доллар заверил меня, что это навсегда.

– Ну и хорошо. – Джорданна, хрустя яблоком, направилась к двери. – Вот что я вам скажу, миссис Уиллет, если я и решу уехать, вы узнаете об этом последней.

Узколицая экономка уставилась на нее.

В студии для Джорданны было оставлено сообщение. Ее просили явиться прямо в офис Бобби. Предварительно она забежала в уборную и изучила себя в зеркале. Она хорошо выглядела, глаза блестели. Слишком много энтузиазма? Нет. Когда речь идет о главной роли, энтузиазма не может быть слишком много.

Бобби Раш выбивал ее из колеи. Он, похоже, видел ее насквозь. В прошлом он вел такую же жизнь, но это не искалечило его. Он заставлял ее нервничать. Она не могла найти в нем слабину: он был такой собранный, хотя Джорданна – лучше, чем кто-либо, – знала, как трудно было жить с таким отцом, как Джерри Раш.

Джорданна находила, что Бобби несомненно привлекателен, хотя и не в ее вкусе. Она любила мужчин юных и голодных, либо старых и преуспевающих. Бобби не входил ни в одну из этих категорий.

Когда она вошла в офис, ее уже ждали. Бобби сидел за своим столом, Мак расхаживал по комнате.

– Садись, – сказал Мак, – и, ради Бога, расслабься. Легко ему говорить. Она чувствовала себя неуютно, восхищение мешалось со страхом. О Боже, она ведь никогда не нервничает!

– Ну, что, – спросил Мак, – думала ты над нашей идеей?

– Да. – Она старалась говорить спокойно. – Если вы еще не раздумали снимать меня в пробах, я согласна.

– Ты разговаривала с отцом? – Мак грыз ноготь на большом пальце, напряженно глядя на Джорданну.

– С чего бы? – огрызнулась она.

– Я думал…

– Мак, – горячо перебила она его, – я там больше не живу. С какой стати я должна что-то говорить Джордану?

Бобби встал, вышел из-за стола и подошел к ней.

– Твоя мать была актрисой, правда?

– Да. – Джорданна начала нервничать.

– Как же тебе раньше не приходило в голову попробовать сниматься?

Она решила ответить честно.

– Мой отец говорил, что я не смогу соответствовать репутации семьи.

Он рассмеялся.

– Именно это я всегда слышал от своего старика, а взгляни на меня сейчас.

«Ага, взгляни на тебя. Я видела «Стайл Ворз», – хотела сказать она, но прикусила язык. В кои-то веки ей представился шанс получить то, чего она всегда хотела, и она не собиралась им бросаться.

– Сегодня снимем пробы, – сказал Мак. – С тобой будет играть Бобби.

– Когда? – нервно спросила она.

– Днем.

– Я не могу так сразу. – У нее засосало под ложечкой.

– Почему нет? – резонно спросил Мак.

– Потому… Потому что мне нужно больше времени, – запнулась Джорданна, не в состоянии выдумать объяснение получше.

– Не волнуйся. – Бобби отечески потрепал ее по плечу. – Сейчас ты пойдешь в костюмерную, а затем мы посидим и часа два почитаем те сцены, которые будут сниматься. – Он пристально посмотрел на нее своими неправдоподобно-голубыми глазами. – Поверь мне, Джорданна, все будет о'кей.

Конечно. Для него все будет о'кей. Для нее это будет кошмаром.

Она шла вниз, как пьяная.

Хорошо было, что ее собирались снимать. Плохо было, что все знали, кто она. Слухи распространились быстро.

Флорри встретила ее хмурым взглядом и резко спросила:

– Почему ты не сказала нам, кто ты?

– А что я должна была сделать? Повесить объявление?

– Нет. – Флорри обиделась. – Но мне ты могла довериться.

Да уж, довериться Флорри было то же самое, что дать объявление на развороте «Вэрайети».

Джорданна заметила, что теперь люди относятся к ней по-другому. Ребята из офиса, которые раньше были так дружелюбны, теперь либо отдалились от нее, либо вовсю заискивали.

Нанетта вызвала ее в главный офис и принялась «морально готовить» к пробам.

– Послушай, дорогуша. – Она жадно затянулась сигаретой. – Может, у тебя что-то выйдет, а может, и нет. Камера любит одних и не выносит других. Никто не знает, как это, пока сам не окажется перед ней. – Она выдохнула ядовитый дым прямо в лицо Джорданны. – Я уверена, ты знаешь, что они хотели взять на эту роль Вайнону Райдер.

Спасибо, обнадежила.

В костюмерной надменного вида дама в очень плохо сидящих на ней брюках пыталась уговорить Джорданну надеть для проб короткое красное платье с большим вырезом.

– Нет. – Джорданна руководствовалась инстинктом. – Мой персонаж не надел бы этого, оно слишком вульгарно.

– Я лучше вас знаю, что надел бы персонаж! – Дама была готова к схватке.

Джорданна не сдавалась.

– Я не буду сниматься в этом платье.

И она рылась в одежде, пока не нашла простой белый костюм из шелка.

– Сиенна не подчеркивает свою сексуальность. Джорданна приложила к себе костюм. – Вот это подойдет чудесно.

Костюмерша состроила недовольную мину, но согласилась.

Читать сцены с Бобби было болезненно трудно. Ей хотелось курнуть «травки», хотелось быть пьяной. Чтобы ее вообще не было здесь.

О Чарли, ты мне так нужен! Где ты?

Бобби был вполне приятен, но он быстро терял терпение, если у нее что-то не получалось, и это заставляло Джорданну нервничать.

Когда она вошла в роль, то почувствовала в себе Сиенну. «Я знаю эту девушку, – думала она. – Я ее знаю очень хорошо. Ей по-настоящему плохо. И, если бы я не умела выжить, это могла бы быть я».

– О чем ты думаешь? – Бобби положил сценарий на стол.

– О героине и ее проблемах. – Джорданна на секунду замолчала. – Я понимаю ее. Сиенна немного сумасшедшая, как и я.

Он вскинул бровь.

– Так ты немного сумасшедшая, Джорданна? – поддразнил он.

– Ты знаешь, о чем я, Бобби. Твоя жизнь не всегда была легкой, я уверена.

Их глаза встретились. Они прекрасно понимали друг друга.

– Правильно. – Бобби отвел взгляд и снова взял в руки сценарий. – Давай еще раз прочтем вторую сцену.

Две выбранные ими сцены были совершенно разными. Первая – из начала фильма, когда Сиенна выглядела наивной и невинной. Второй эпизод происходил в конце, когда безумие героини было уже очевидным.

Больше всего Джорданне нравилась вторая сцена: сумасшедших играть легко.

Через некоторое время Бобби встал.

– Все. Оставляю тебя одну. Займись прической и макияжем. Увидимся на съемочной площадке. – Он пожал ей руку. – Удачи!

Ей не пришло с голову ни слова. Что с ней?

– Спасибо, – выдавила она. – Я…. ну, я буду стараться.