Голливудские дети

ГЛАВА 18

Шли недели, а Майклу не удавалось найти никаких следов. Это сводило его с ума. Где-то близко была его дочь, и он не знал, что с ней.

Рита была мертва. Убита. Дэли Форрест тоже. Любовники были застрелены, и главное – из его пистолета. Пистолета, который Квинси не смог отыскать, когда покидал больницу. Из него стреляли в квартире Дэли Форреста, и Майкл немедленно стал подозреваемым номер один. Теперь было ясно, что его подставили. Они оглушили его, забрали его пистолет и использовали это оружие для двойного убийства. И он совершенно не представлял себе, кто это «они». Для полицейских не составило труда выяснить, что пистолет принадлежит Майклу – он приобрел его вскоре после приезда в Калифорнию, имея разрешение на ношение оружия.

Детектив, ведущий дело, допросил его, и Майкл был освобожден только после того, как подтвердилось, что он все время, после того как покинул больницу, находился рядом с Квинси, и, следовательно, не мог быть убийцей.

Средства массовой информации сразу же ухватились за это дело. Это было сенсацией. Рыжеволосая красавица и богатый старик, найденные в постели в роскошной квартире. Он был продюсером порнофильмов. Она сыграла в одном из этих фильмов. Тела обнаружил ее бывший муж. Очень интересно. Тележурналисты отправились в город.

Полиция распространила информацию о пропавшей девочке и о том, что ее ищет отец. Внезапно Майкл обнаружил, что пресса преследует его как знаменитость. К ярости Эмбер, журналисты собирались перед домом Роббинсов, ожидая Майкла.

Он выдержал двое суток, а потом переехал в отель, пытаясь укрыться от прессы. Его выследили. Он сменил отель, но через несколько часов перед его новым убежищем снова толпились журналисты, требуя интервью.

– Пожалуй, тебе стоило бы что-то предпринять, – предположил Квинси. – Кто-нибудь из жителей города может знать, где находится Белла. Почему бы тебе не переговорить с ведущей местных новостей, Розой Альварес? Мой друг знаком с ее приятелем, так что можно устроить так, чтобы она отнеслась к этому как надо.

Майкл кивнул. Он уже отчаялся.

– Давай, устрой это.

В конце концов, терять ему было нечего.

События последних недель смешались в его мозгу. После того, как ему, наконец, удалось убедить полицию, что к убийствам он отношения не имеет, Майкл пытался сам докопаться до истины. Но никто, казалось, не помнил Беллы, несмотря на то, что Риту знали все.

Первым делом он посетил тот дом в Хэнкок-парке, куда он приходил, преследуя Дэли Форреста. К двери вышел старик-управляющий, который и сообщил Майклу, что в доме вот уже несколько лет никто не живет. Майкл не поверил ему, но что он мог сделать?

Он прошел через сад и посмотрел через кухонное окно. Кухня была пыльной и выглядела нежилой, может, старик говорил правду, и это был не тот дом. С тех пор, как его ударили, он периодически страдал от сильных головных болей. Господи, что, если он начинает терять память?

Затем он попробовал найти Хирона Джонса, но Хирон выехал, не оставив адреса.

Квинси и Эмбер помогали ему пережить все это.

– Мы найдем твою дочь, – каждый день заверял его Квинси. – Если она где-то здесь, мы ее обязательно найдем.

В то же время он хватался за малейшую зацепку, но все нити обрывались, никуда не приводя. Он разговаривал с деловыми знакомыми Дэли Форреста и работавшими у него людьми, он даже нашел тех, кто работал над фильмом, где снималась Рита. Он видел этот «мягкий» порнофильм, где Рита получила маленькую роль и старалась вовсю.

Ему стало грустно при мысли, что она надеялась чего-то достичь, снимаясь в подобных низкопробных фильмах.

Полиция включила Беллу в список пропавших без вести, уведомив Майкла, что это все, что они могут сделать.

Тем временем расследование убийства Дэли Форреста и Риты зашло в тупик. Подозревалось несколько человек из порноиндустрии, но конкретно никого ни в чем нельзя было обвинить. Ситуация была сложной, но Майкл не сдавался.

Роза Альварес со своей командой приехала к нему в отель. Она была доброжелательна и прониклась сочувствием к Майклу.

– Мне очень жаль, что с вашей дочкой стряслась беда. – Она положила ладонь ему на руку.

– Видите ли, – объяснил он, – мне очень неудобно делать это, но я должен дать объявление на тот случай, если кто-нибудь что-то знает. Вы покажете фото Беллы, ладно?

– Просто расскажите мне вашу историю, – успокаивающе сказала Роза. – Я уверена, что результаты будут.

Он пожал плечами.

– Здесь нечего рассказывать.

– Кто-нибудь должен что-нибудь знать. – Роза мельком глянула в зеркальце и поправила прическу. – И если они знают что-то, твое выступление может подтолкнуть их рассказать об этом.

– Да. – Он до сих пор не был убежден, что поступает правильно.

– А теперь, Майкл, постарайся расслабиться. – Роза села на стул. – Считайте, что вы просто беседуете со мной.

– Вы так легко говорите об этом.

– Все будет легко, если мы не будем спешить.

Звукооператор принялся прилаживать маленький микрофон к лацкану его спортивного пиджака. Мысль об интервью Майкла пугала. Майкл Скорсини, не боявшийся встать перед дулом пистолета, видевший преступников и вообще Бог знает что, теперь был напуган и одновременно преисполнен надежд.

Когда интервью началось, он обнаружил, что у него пересохло во рту и ему трудно сосредоточиться. Но Роза знала свое дело. Терпением и лаской она добилась того, что Майкл рассказал свою историю настолько связно, насколько мог.

Когда все закончилось, Роза казалась довольной. Она протянула Майклу свою визитную карточку.

– Позвоните мне. Передача наверняка вызовет большой отклик.

Майкл сунул карточку в карман.

– Спасибо. Я благодарен за то, что вы приехали.

– Было бы неплохо сделать продолжение интервью – возможно, недельки через две. Может, появятся хорошие новости. Что вы думаете об этом?

– Что я думаю? Я собираюсь отыскать мою дочь, а что будет дальше – посмотрим.

– Я поймала для тебя кое-что действительно ценное! – с восторгом объявила Роза, когда они с Кеннеди работали в спортзале.

Кеннеди уже тридцать минут бежала по движущейся беговой дорожке.

– Сколько раз тебе говорить, – задыхаясь, произнесла она, – Никс наверняка был моим последним приключением такого рода.

– Нет, нет. – Роза занималась на тренажере для рук. – Ты не поняла.

– Нет, я прекрасно все поняла.

– Этот парень особенный. – Роза продолжала работать над руками. – И притом симпатичный. Выглядит, как кинозвезда. Если бы у меня не было Ферди, я бы сцапала его сама. Но я щедрый человек и готова все лучшее отдать подруге.

Кеннеди замедлила движение.

– Спасибо, не надо.

– Я расскажу тебе о нем. – Роза горела энтузиазмом. – Он – бывший детектив из Нью-Йорка. Тот самый, которого показывали в новостях. Помнишь, у него пропал ребенок.

– Просто великолепно. В довершение ко всему ты пытаешься сосватать мне парня с кучей проблем.

– Нет, нет, эта проблема решится. Не знаю уж, как, но кто знает? – Роза немного помолчала, прежде чем добавить:

– В Майкле что-то есть. Уверена, что он тебе понравится.

Кеннеди сошла с тренажера и, взяв полотенце, повесила его себе на шею.

– Он мне не понравится, потому что я не собираюсь знакомиться с ним.

Роза оставила в покое тренажер и вздохнула.

– Ты видела мое интервью с ним? Оно вызвало потрясающий отклик – мы получили более трехсот писем от женщин. Можешь поверить. И, более того, сорок три из них предлагали ему брак!

– Хорошо. Он может найти себе миленькую жену и счастливо жить с ней.

– Да что с тобой такое? У тебя что, совсем нет сердца? Я предлагаю тебе красавчика, за которого хотели бы выйти сорок три женщины, а ты отказываешься?

– Роза, английский – твой родной язык?

– Да.

– Так почему ты не понимаешь меня? Я не хочу ни с кем встречаться.

– Тебе нравилось рисковать.

– И сейчас нравится – в работе.

– Так ты в монашки собралась?

Кеннеди не обратила внимания на этот выпад.

– Кстати, я собиралась спросить, знаешь ли ты что-нибудь о женщине, которая была несколько недель назад убита в Западном Голливуде?

– Что за женщина?

– Ее звали Стефани Вульф. Ее задушили – так же, как Маргариту Линду.

– Правда?

– Две женщины задушены без очевидных причин, ни одна из них не изнасилована и не ограблена.

– Хм… я скажу, чтобы на это обратили внимание в отделе новостей.

– Хорошо бы. Я звонила в полицию, чтобы узнать, не связаны ли эти убийства между собой, но они ничего не могут сказать.

Роза потянулась и вновь взялась за тренажер.

– Кстати, что ты пишешь об этих женщинах? Они чем-нибудь знамениты?

Кеннеди сухо рассмеялась.

– Ты говоришь, как мой издатель. Если кого-нибудь убивают, он что, должен быть знаменитостью, чтобы на этот факт обратили внимание?

– Я думала, ты занимаешься только интервью со знаменитостями. Когда появится твоя статья о Бобби Раше?

– На этой неделе.

– Ты встречалась с ним после интервью?

– Нет. Он позвонил мне пару раз, я не стала перезванивать.

– Почему?

– Не люблю объяснений. Пусть лучше он прочтет интервью. Думаю, оно ему понравится.

– Я в этом уверена, – вздохнула Роза. – А если интервью ему придется по душе, и он позвонит еще раз, ты будешь встречаться с ним?

– Нет.

– Ах, нет? – Роза покачала головой. – Ты какая-то странная.

Эмбер оставила детей на попечение подруги и два дня провела в поисках. Ей удалось отыскать квартиру для Майкла – прекрасно обставленную, небольшую, на Риверсайд-Драйв.

– Не знаю, что бы я без тебя делал, – благодарно сказал Майкл, когда она помогала ему устраиваться на новом месте.

– Думаю, ты бы справился и сам. – Эмбер наводила порядок в крошечной кухоньке. – Ты крепкий парень и с успехом доказываешь это.

Он обнял ее.

– Это удается мне лишь благодаря друзьям, которые всегда наготове, чтобы поддержать меня.

Эмбер сочувственно посмотрела на него.

– Мы любим тебя, Майкл. Под маской «крутого парня» прячется хороший друг.

Ее слова тронули его, но этого было недостаточно, чтобы вывести его из глубокой депрессии.

После ухода Эмбер Майкл сел на кушетку в своей новой квартире и подумал, что неплохо бы выпить. Двойной виски. Со льдом.

О Господи, он уже чувствовал его запах, вкус, чувствовал, как напиток огнем горит у него в горле.

– Почему бы нет? – спрашивал он сам себя. – Черт возьми, почему бы нет?

Но чтобы найти свою дочь, он должен оставаться трезвым. Если он не удержится, у него не останется шансов сделать это. Алкоголь превращал его в сумасшедшего. Он становился таким же, как его отчим. Терял контроль над собой.

«Я совершенно бессилен перед алкоголем, – думал он. – Совершенно».

Никогда ему не забыть, что произошло перед тем, как он бросил пить. Это был просто ужас. Они с Ритой, как водится, поссорились из-за денег – всему виной были ее неумеренные траты. Она кричала, что из него, как и из его отца, не выйдет ничего путного.

– Ты же не знаешь моего отца!

– А мне и не нужно! – продолжала кричать она. – Сэл рассказывал мне о нем, и ты вполне его стоишь. Неудачник! Ничтожество! Ты опускаешься все ниже!

Он выбежал из квартиры и отправился в бар. Два часа он сидел там и напивался. Там он встретил высокую сексуальную блондинку в мини юбке и облегающем свитере.

Алкоголь был проклятием Майкла. Когда он напивался, он ненавидел себя, но ничего не мог поделать. Раз начав пить, он не мог остановиться.

Блондинка оказалась весьма настойчивой, да он и не сопротивлялся. Все закончилось в дешевом гостиничном номере за Таймс-сквер с бутылкой текилы. Он помнил, как они держались за руки, как блондинка расстегивала на нем штаны, а он хватал ее за грудь.

Воспоминания о том, что было дальше, расплывались, но один момент ему не удастся забыть никогда, – момент, когда сексуальная блондинка сняла юбку и кружевные трусики и он увидел… член.

Черт возьми! Все это время он провел с трансвеститом!

Он страшно избил это существо, и ее (или его?) вопли мог слышать весь квартал. Затем он достал пистолет и порывался вышибить мозги из этого извращенца. К счастью, полицейские приехали вовремя, не то он убил бы ублюдка. Без сомнения, убил бы.

На следующий день Квинси уговорил его пройти четырехнедельный курс реабилитации, и Майкл начал посещать собрания АА.

Он никогда не оглядывался в прошлое. Это было слишком болезненно.

Сейчас он понял, что ему надо бы еще раз пройти программу, пока еще не поздно.

Господи, даруй мне спокойствие, чтобы принять то, что я не в силах изменить, силы, чтобы изменить то, что возможно, и мудрость, дабы я мог отличить одно от другого.

Он вспомнил «Молитву спокойствия АА» и почувствовал себя лучше.

По правде говоря, ему было так плохо, потому что он не знал, каким должен быть его следующий шаг. Он – детектив, умеющий вести дела, и не в состоянии найти свою собственную дочь. Это-то и выбивало его из колеи.

Он когда-то любил Риту, она была матерью его ребенка, но его ничуть не огорчала ее смерть. Он был разозлен на нее из-за Беллы.

Квинси расследовал дело об угрожающих письмах, посланных дочери телемагната. Первое время он помогал Майклу, но у него была своя работа, и, когда оказалось, что они никак не могут напасть на след, Квинси перестал участвовать в этом.

Наутро, после того как Майкл переехал, Квинси позвонил и настоял, чтобы вечером Майкл пришел к ним на обед. По дороге к Роббинсам Майкл заехал на собрание АА, и это его несколько успокоило.

Эмбер приготовила мясной рулет, картофельное пюре и поджарила хрустящий лук. Приятная домашняя еда. Они сели вокруг кухонного стола, наслаждаясь семейной обстановкой.

Эмбер решила, что Майклу необходимо женское общество, Квинси считал, что ему нужно переспать с кем-нибудь. Они не отстали от него, пока он не согласился встретиться с подругой Эмбер по танцклассу.

– Я не слишком хорошо знакома с ней, – призналась Эмбер, – но она красива. Я показала ей твое фото, и она согласилась встретиться с тобой.

– Хуже всего, что она – будущая актриса, – встрял ухмыляющийся Квинси. – Я как-то видел ее, встречая Эмбер после занятий. Красивые ножки. Оберни их вокруг своей шеи, Майкл, запрыгаешь как новенький.

Эмбер поцокала языком.

– Ты только и думаешь, что о сексе? В такое время Майклу нужны друзья.

Квинси улыбнулся еще шире.

– Ага, конечно, компания друзей, с которыми можно переспать!

– Как ты груб, – обиделась Эмбер.

– За это ты меня и любишь, солнышко. – И Квинси со знанием дела подмигнул Майклу.

Они встретились в баре отеля «Хайетт Юниверсал».

– Шелия?

– Майкл?

Они кружили друг около друга, настороженные, как солдаты перед боем. Она была типичной калифорнийской красоткой с непременным загаром, пышной грудью, щедро выставленной в глубоком декольте короткого платья, и длинными ногами секс-символа.

– Не пойти ли нам в ресторан? – спросил Майкл осторожно, изучая ее.

– Хорошая идея, – отозвалась она и, соскользнув с высокого табурета в баре, умело продемонстрировала бедро.

Официантка провела их к столику. Майкл, как обычно, заказал себе безалкогольное пиво, Шелия согласилась на водку с тоником.

Когда напитки принесли, она взяла бокал в обе руки и принялась поигрывать им.

– Эмбер сказала, что вы с Квинси вместе работали детективами в Нью-Йорке.

Он посмотрел на ее грудь.

– А мне она сказала, что ты актриса.

– У меня была роль в «Убийстве, о котором она написала», пара строк в фильме Клинта Иствуда и семь коммерческих роликов. Мой агент говорит, что я почти готова к тому, чтобы сделать карьеру. Подумываю, чтобы нанять менеджера – это было бы разумно.

Он старался выглядеть заинтересованным.

– Неужели?

– У моего диетолога была клиентка, которая наняла менеджера, и она сразу пошла в гору. Правда, это стоит десять процентов. Что ты знаешь о шоу-бизнесе? – Ее длинные пальцы нервно гладили ножку бокала.

Господи! Понимает ли она, насколько возбуждает его?

– Не слишком много.

– Я еще обдумываю это: либо я найму менеджера, либо буду работать для «Плейбоя». Это хороший способ привлечь к себе внимание. Ким Бесинджер сделала так, и ей не пришлось жалеть. Также как и Джоан Сивирэнс.

– Кто такая Джоан Сивирэнс?

– Хм-м, – она нахмурилась. – Видно, ей не удалось стать знаменитостью, хотя она часто появляется на телеэкране.

Он уже забыл, что собой представляют подобные встречи. Двое маются дурью. Это не для него.

– Я сделала несколько пробных снимков для «Плейбоя», – сообщила она.

– Да?

– Им понравилось мое тело.

Ему сейчас хотелось быть с такой женщиной, которая готова раздеться догола для идиотского журнала.

– Они сказали, что у меня превосходная грудь, – гордо заявила она.

Было ясно, что Шелия ничего не знает ни о двойном убийстве, ни о том, что у него пропала дочь. Его это устраивало: не хотелось обсуждать это с чужим человеком, особенно с ней.

Обед, казалось, никогда не закончится. Шелия продолжала ворковать о своей карьере, а он слушал, стараясь проявлять внимание, но не мог отвлечься от мыслей о своей маленькой дочке, о том, где она может находиться сейчас. Мысли о Белле всецело овладели им, и Майкл знал, что, пока он не найдет ее, они никуда не денутся.

Шелия плотно поела, съев салат-коктейль из креветок, большую отбивную и огромную порцию яблочного пирога. После обеда она заказала бренди и задала Майклу еще пару вопросов.

Он отвечал коротко. Он не собирался завязывать прочный роман. Квинси был прав: переспать. И точка. И это будет не сложно. Майклу никогда не представляло сложности уложить женщину в постель: честно говоря, для него это было даже слишком просто, все решала его привлекательная внешность. Женщин притягивает красота, один взгляд – и они тают. Иногда его это огорчало. Неужели их не интересует, что он за человек? А ведь в нем есть кое-что, кроме внешней привлекательности. Он мечтал о женщине, с которой его связывала бы не только физическая, но и духовная близость. Но пока не нашел такую.

Выйдя из ресторана, Шелия произнесла волшебную фразу:

– Не хочешь ли заехать ко мне на чашечку кофе? Перевод: Не хочешь ли потрахаться?

– Да, это было бы неплохо, – согласился он.

Она жила в маленькой квартирке на Фонтен-авеню. Там же обитали два сердитых кота, Арнольд и Слай, которые без устали кружили по квартире, пристально глядя на гостя.

– Я недавно порвала со своим давним другом. А ты? – Шелия подала ему разноцветную кружку с растворимым кофе.

– Разведен. – Взяв кружку, Майкл сел на кушетку. Она присела рядом с ним. Он сделал один глоток, поставил кружку на кофейный столик и обнял Шелию, притянув ее к себе. После нескольких поцелуев она встала и, взяв его за руку, молча повела в спальню.

Обнявшись, они повалились на кровать. Он снял с нее лифчик и понял, что то, что казалось великолепной грудью, было на самом деле силиконовым шедевром. На ощупь ее груди были ненатуральны, как пара пластиковых мячей. Если бы он не был так возбужден, он потерял бы всякую охоту продолжать. Но сейчас его ничто не могло остановить – уже несколько месяцев у него не было женщины.

Твердый сосок оказался у него во рту. Через несколько секунд Майкл потянулся за бумажником и достал презерватив.

Шелия уже умело расстегивала «молнию» на его брюках.

Он протянул ей презерватив.

– Эй, детка, надень-ка на меня это, – предложил он небрежно.

К его удивлению, она беспечно отшвырнула презерватив в сторону.

– Ненавижу эти штуки! Мы оба здоровы – так зачем это нужно?

О черт! Он нервничал из-за СПИДа.

– М-м… я бы чувствовал себя лучше, – пробормотал он.

– Я знаю, как заставить тебя чувствовать себя лучше, – заворковала она и заработала ртом, как помпа.

Господи! Она не дала ему даже насладиться. Он кончил так быстро, что почувствовал себя мальчишкой-школьником.

Как только все закончилось, он подумал о том, чтобы уйти, но Шелия, как видно, не разделяла его мнения. Сбросив оставшуюся на ней одежду, она раскинулась на кровати и заявила голосом, не допускающим возражений:

– А теперь ты. Бери меня, детка, ешь меня!

Он смотрел на ее тщательно побритое тело. Куда ушли добрые старые времена, когда треугольники темных волос оставались нетронутыми?

– Ох… я, кажется, не смогу, – неловко сказал он.

– Что?

Он уже вставал с постели, застегиваясь.

– Закончим в другой раз, ладно? Я не очень хорошо себя чувствую.

Она была недовольна. Она была просто в бешенстве.

Он ушел и, выйдя на улицу, некоторое время сидел в машине, положив руки на руль. В такие моменты он понимал, почему многие предпочитают платить за это. Когда ты платишь женщине, тебе не нужно обедать с ней, выслушивать ее болтовню, и ты не обязан ублажать ее.

И, что гораздо важнее, если ты захочешь воспользоваться презервативом, ни одна шлюха в мире не станет возражать.