Городские легенды

Часть 3 Верёвочник. Глава 11

Максим теперь частенько заходил в одно и тоже кафе на Рождественной. Брал чашку кофе, садился на синий диванчик, лицом ко входу.

Официанты вскоре начали узнавать его и кривились — Максим брал только кофе и не оставлял чаевых.

Он вообще считал, что цены в кафе завышены. Для туристов в самый раз, но он-то не турист. Ему просто нравится смотреть в просвет между домов, на волжскую гладь и попивать кофе.

Теперь, спустя месяц после отъезда из Кайбушка он привык, что мир не так прост, как казался прежде, что в мире существуют всякие чудовища. Что монстры, которыми детей пугают, не выдумка и пришло время ответить на вопрос: а что дальше?

Беда в том, что он не знал. Раньше всё было просто, полиция, дом в родном Кайбушке, на этом основании он строил будущее. Теперь же от старого не оставлось ничего. Как жить дальше?

Он как раз думал об этом, когда перед ним с тяжелым вздохом остановилась официантка:

— Кофе?

Он кивнул:

— Кофе.

— Только латте, да?

— Да.

— А может быть покушать?

— Спасибо, нет.

— Вы зря отказываетесь! У нас шеф повар — гений. Попробуйте, например, кашу. Сейчас утро, а у нас отличная каша! Просто космос.

Максим небрежно мотнул головой и ничего не сказал. Каша, наверное, улет. За пять сотен за тарелочку! Он видел цену в меню.

За пятьсот рублей можно купить десять пачек овсянки и есть целый год. Ну поставьте вы её хоть по сто! Но нет, наценка в сто раз…

— Вы вот всё смотрите на реку, а у нас есть калья из речной рыбы! Потрясающая! Не хотите?

Он скосил на неё глаз. Настойчивая. По опыту Максим знал, что если от тебя чего-то хотят, спорить не стоит. Любая дискуссия вовлекает в диалог, а там больше шансов навязать тебе что-либо. Нет, лучше просто молча качать головой.

В тот же момент он заметил, что девчонка сжимает рукой край передника как-то уж слишком сильно и поднял взгляд. Официантка с тоской смотрела на него, закусив краешек губ.

Та-ак… он чуть скосил глаза: так и есть, из-за входной двери на них незаметно (типа незаметно), поглядывает вся их официантская шайка.

Видимо заключили пари, кому удастся его раскрутить на заказ. Интересно, много поставили? Не успел он додумать эту мысль, официантка прошептала трагически:

— Ну хоть пирожок закажите! Они…

— Потрясающие? — перебил Максим и подмигнул ей:

— Половину выигрыша — мне!

Она побледнела:

— Как… как вы узнали?!

— Я колдун, — серьёзно сообщил он.

— Эммм… — проговорила она.

— Несите мне вашу калью. Из речных рыб! — громко потребовал он. — Уговорили.

Она моргнула и кивнула:

— Хорошо. Половина… хорошо! Только после смены, я не могу при всех.

Он покачал головой:

— Хотя это конечно грабеж. Шесть сотен за кусочек вареной рыбы и пол картошины!

— Что вы имеете в виду? — прошептала она.

— Ничего несите вашу… калью.

Когда она ушла, Максим снова уставился на текучую воду. Короткий миг веселья прошел и он снова задумался: что дальше? Идти в охрану? Учиться? Что делать?

— Максим? Светлов?

Его окликнул кто-то и Максим поднял голову. И тут же воскликнул:

— Ракитин?!

Парень, который проходил мимо, остановился и поднял взгляд. Пару мгновений разглядывал Максима, потом сказал:

— Светлов! Светлов, Макс, ничего себе встреча! Не поверишь, я ведь о тебе всю последнюю неделю думал!

— А ты сейчас куда? — спросил Максим, вставая из-за стола.

— Я в отдел вообще-то, но мне очень нужно с тобой поговорить. Не оставишь номер?

Максим кивнул:

— Конечно, пиши.

Ракитин посмотрел на него и спросил:

— Слушай, а может прогуляемся в сторону отдела? Буквально минут десять? Я оплачу твой кофе?

— Всё в порядке, не надо, я уже допил.

Максим сунул под тарелку деньгу за неиспробованную калью (из речных рыб!) и покинул кафе.

— Спасибо, Макс. Чего я собственно хотел. Мы тут слышали про то, что случилось в Кайбушке.

Максим немного скис от такого вступления. Он-то ожидал чего-то иного.

— Я тебя ни в чём не осуждаю. Наша работа не для всех. Иногда бывают ситуации, что приходится… в общем, ты хороший человек, это я помню. Я в сущности хотел спросить о другом: у вас из камеры пропала маньячка, укравшая детей. Её так и не нашли. Ты вообще в теме, как это случилось?

Максим крякнул потому, что рассказывать, что это всё он и провернул, не было никакого желания.

— Ты ведь в то время сам был в камере по подозрению… — проговорил Ракитин и посмотрел на него искоса: — Понимаешь, у нас тут маньяк объявился. Всё очень странно с ним.

— Когда с маньяками было не странно? — проговорил Максим.

— Верно. Те ещё затейники. Короче этого прозвали Верёвочник. Жертвы — молодые девушки. Их находят примерно через две недели после исчезновения. Мёртвыми, естественно. На телах следы от пеленания.

— Пеленания? Он их заворачивает что ли?

— Душит шелковыми нитями. Обильно обматывает, как в кокон. Причём самих нитей никогда нет, только следы. Короче, его поймали. Поймали случайно. Местные пацаны полезли в какую-то дыру, типа штаб устроить хотели и нашли очередную жертву и его самого.

— То есть маньяка? — уточнил Максим.

— Да. Причём маньяк был в невменозе, валялся рядом с жертвой, ни на что не реагировал. Парни сделали фоток и вызвали нас. Маньяка взяли. Очнулся он спустя два дня в больничке. Его сразу же перевели к нам, под охрану. В одиночную. Откуда он исчез, через день. Вообще не оставив следов. И вот потому я всё про тебя думаю, у вас же женщина исчезла из камеры? Может ты хоть подскажешь, в каком направлении думать?

Максим тяжело вздохнул:

— Слушай, это не простая тема. Я могу рассказать тебе кое-что… только если в этом есть необходимость. Мне надо посмотреть.

— Что посмотреть? Материалы дела, или свои соображения есть?

— Материалы. Можешь хоть что-то дать и я скажу, есть ли сходство с Кайбушской ситуацией.

— А сейчас сказать, что там произошло не можешь?

Максим покачал головой:

— Если нет совпадений, не будет и толка.

— Угу, — Ракитин подумав, качнул головой. — Ну вот что, ты сможешь встретиться в обед? Я кое-что принесу. Не всё, но некоторые вещи я покажу.

Они расстались на повороте к памятнику Минина и Пожарского. Максим развернулся назад, к кафе. Весь разговор занял совсем немного времени, он успел как раз когда девушка-официантка, грустно вздыхая, собирала со стола его приборы.

— Ну и куда вы уносите мою калью? — спросил он весело.

— Ой! Вы вернулись! Ну я чуть не унесла ведь всё! — обрадовалась она.

Когда девушка ушла, Максим попробовал неведомую калью. Ничего, вкусно. Нет, прекрасно даже. Он прищурился от удовольствия. Когда уже приходилось есть хороший суп?

Затем открыл Мистический Нижний и набил запрос: Верёвочник. Маньяк-душитель. Тут же высыпала целая серия постов.

Оказывается этой весной, пока он в Кайбушке отбивался от подселенца, здесь творились дела похуже. Похуже потому, что жертв было больше, целых пять девушек. К тому же вся эта история так и отдавала настоящей мистикой.

Девчонок находили похожими на белые, восковые куклы, сходство было так велико, что первая находка, девушка Ангелина, найденная дворниками, сидела на лавочке пол дня и дворники не обращали на неё никакого внимания.

Как и сказал Ракитин, между исчезновением и нахождением проходило две недели. Максим задумался, что же делал неизвестный маньяк с девушками, чтобы превратить их в кукол? Бальзамирование? Или что?

Это нужно выяснить в первую очередь. Если маньяк — бальзамировщик, значит человек. А если человек, то он Ракитину ничем не поможет. Если же тут что-то другое…

— Как вам калья? Нравится? — из размышлений его выдернул голос официантки. — Вы совсем ничего и не съели!

— Зачитался. На самом деле очень вкусно. Правда.

Он вдруг заметил в ней резкую перемену. На лицо опустилась тень, будто заслонка. Лицо вытянулось. Тут же она изобразила натянутую улыбку и отошла. Максим бросил взгляд на свой мобильник.

«Четвёртая жертва Верёвочника. Девушка исчезла прямо из собственного двора…»

С Ракитиным они пересеклись у речного вокзала. Присели прямо на бетон у ёлок, напротив стеклянного здания.

— Тут народу много и всем на всех пофиг, очень удобно, — сказал Рактин и протянул папку.

— Ты мне скажи, жертв он бальзамировал? — спросил Максим.

Ракитин тяжело вздохнул.

— Что?

— Это то, что не публикуется в публичное пространство. Нет, Макс, он их не бальзамировал. С тем, что он делал пытались разобраться лучшие химики. Короче, это самая странная часть дела. Жертвы полностью обескровлены и лишены всех жидкостей, это во-первых. Во-вторых, он каким-то образом наполнил их особой смесью. Эксперты до сих пор не понимают где и зачем её производили.

— Ну на компоненты-то её разбили?

— На компоненты… тут тоже не просто: пчелиный воск, глицин, алонин. Ещё гидрофосфат калия. Видимо из-за него жертвы не подвержены разложению и выглядели как игрушки.

— Этот состав можно повторить?

— Только в условиях лабораторного производства. Ещё момент… эти нити, которыми он их пеленал, они содержат фибриновый белок. Как нам объяснили — это жидкое вещество, обретает прочность при контакте с воздухом.

— Угу…

— Ещё серицин и поэтому...

— Рома, прости, я в химии не силён! Мне эти фибрины и серцины ни о чём не говорят! Можно попроще?

— Короче, по составу это натуральная нить, типа того, что выпускают куколки-шелкопряды, или пауки.

— Пауки... Что ещё странного было?

Ракитин посмотрел на него:

— Между нами. Чтобы нигде ни слова!

— Что я, не понимаю?

— Сам клиент был страннее некуда. Во-первых как его нашли. В нору забрались пятеро парней орали, топали. Вызвали полицию. Он всё это время спал. Пока везли — спал. Проснулся в больничке, сам. Его не могли разбудить и что самое странное, ему не смогли вставить систему.

— Вены забиты?

— Их вообще не нашли, вот что.

Максим некоторое время молчал, потом спросил:

— А что врачи говорят?

— Ничего. Они сказали — нужны дополнительные исследования. Но он пришёл в себя, а у нас были подозрения, что есть ещё жертвы. Его увезли к нам, а потом, ну я тебе говорил уже — он исчез. Прямо из камеры.

Максим спросил:

— В камере что-то нашли?

— Только следы. Опять всё тоже самое — серицин, воск, фибрин.

— Ну, что-то можешь сказать? — спросил он чуть погодя.

Максим встал:

— Я посмотрю папку, подумаю и давай… давай завтра созвонимся, ок?

— Ок-через задок, ты мне сейчас скажи, есть какие-то мысли? Сможешь помочь?

Максим проговорил с сомнением:

— В целом… думаю да. Но нужно сообразить.

В папке, которую он оставил, были материалы из дела. Ксерокопии фото всех пяти жертв, примерные места исчезновений. Фото четвёртой девушки Максим рассматривал дольше всего. Где-то он её видел…

И тут же осенило: официантка! С этим её: «попробуйте калью».

Вечером, к шести, он пришел на Рождественную и присел на лавке, напротив кафе. Там как раз шла пересменка. Вот и та самая девушка вышла вслед за другими, направилась вдоль улицы в сторону Канавинского моста.

Он догнал её возле Рожденственской церкви.

— Вы мне денег должны, кстати.

Она резко обернулась, выдохнула:

— Вы! Вы что, шли за мной?

Он пожал плечами:

— Ну да. Так что, много выиграли?

— Пару тысяч. Хотите, зайдём куда-нибудь, я разменяю и отдам вам половину?

— Не стоит, оставьте себе. Я, кстати, Максим.

— Таня.

— Очень приятно, Таня. Знаете, мне бы поговорить с вами…

Она вопросительно на него смотрела:

— Поговорить? У меня… есть парень!

— При чём тут это? Может у меня тоже есть девушка?

— Так о чем вы хотите поговорить? — спросила она.

— О том, почему вы так среагировали, когда увидели, что я читаю про Верёвочника?

Она побледнела, даже в свете тусклых фонарей это было видно:

— Вам какое дело… я полицию позову!

— Я сам из полиции и мой интерес — чисто деловой, — проговорил Максим и она как-то сразу ему поверила. Даже не спросила документы.

— Хорошо. Я расскажу. Только давайте присядем вот тут, — и указала на скамейку у церкви. — Мне кажется, что тут немного безопаснее.

— Это из-за того, что четвёртая жертва — моя родная сестра.

Максим кивнул:

— Так и думал. Вы очень с ней похожи.

— А, вы фото видели… ну да. Похожи. Только дело в том, что это я должна была быть мертва, а Света… Света умерла вместо меня.

— Поподробнее, прошу.

Таня сказала:

— Я всё это уже рассказывала полиции. Как была в клубе со своим парнем и увидела его с другой. Как обиделась и вышла на задний двор. Я в этом клубе раньше работала, так что знаю все ходы и выходы. И там…

— Что там?

— Я плакала, а потом увидела тень. Кто-то стоял за мусорными ящиками и смотрел на меня. Я видела только тень и она…

Максим видел, что она вздрогнула от ужаса.

— Вы сразу прям расскажите и это будет позади!

Она передёрнула плечами:

— Как будто бы человек…, но у него было что-то странное. Будто бы у него были паучьи лапы. Или усы, я не поняла. Это были только тени, он будто бы шевелил ими.

— Как паук?

— Не знаю! Как будто у него щупальца вокруг тела и на голове! Я видела только тень! И больше ничего…

— Угу, дальше, — подбодрил её Максим.

— Дальше я пришла домой, а утром нужно на учёбу. Я вышла из дома и... И тогда я увидела его. Странного мужика около дома. У него было какое-то лицо… как будто на нём нету красок. Он смотрел на меня так, что… что я даже хотела спросить, не знакомы ли мы. Но он был такой пугающий… короче, я убежала.

Она полезла в рюкзак, взяла воды.

— Короче, с учёбы я поехала к бабушке в больницу. А сестра — домой. Был мой день дежурить у бабули, накануне дежурила Света… она позвонила мне в восемь вечера, сказала, что в дверь стучал какой-то странный мужчина. С очень белым лицом. Напугал её до дрожи. Всё.

— Что — всё? — мягко спросил Максим.

— Всё, больше я никогда с ней не разговаривала. Никогда!

Он переждал, пока она справится с собой и только хотел задать следующий вопрос, как она проговорила:

— Я выясняла отношения с бывшим. Мы писались, кидали друг другу голосовые… мне было не до неё. И не до бабушки. Потому всё так и случилось. Мне надо было с ней поговорить, сказать, чтобы вызвала полицию!

— Он пробрался к вам в квартиру?

— Не знаю, — Таня покачала головой: — Я пришла, а дверь была не заперта. И Света исчезла и всё! В следующий раз я увидела её уже в морге.

Таня шмыгнула носом:

— А, да! Было вот что еще: в двенадцать ночи, в тот же день, когда мы в клубе поругались и я увидела тени на заднем дворе, я поехала домой. Умылась, села пить чай и тут мне позвонила соседка. Она сказала, что около наших окон прямо на стене сидит кто-то и ковыряется в окне.

— Кто? — спросил Максим.

— Она не очень хорошо видела — там дерево мешает. Ей показалось… ой, вы не поверите!

— Так что показалось вашей соседке?

— Что там таракан огромный. С собаку, или больше. Будто он шевелил усищами и ковырялся в окне.

— И что вы сделали? — спросил Максим.

Она хмыкнула, покачала головой:

— Ничего! Я ничего не сделала! Было поздно, соседка была выпившая, я слышала, что она выпила. Понимаете, мне было не до неё, я страдала.

— Света пропала в следующую же ночь?

Она кивнула:

— Я вернулась с дежурства, утром, а её не было. Окна раскрыты, дверь не заперта. Потом её нашли. Как и всех, через две недели.

Она опустила голову, а потом сказала:

— Его поймали, но он сбежал. Теперь он придёт за мной, да?

Максим посмотрел на неё:

— А вы живёте дома одна?

Она замотала головой:

— Что вы! Мы с родителями живём! Просто тогда они были на даче. Теперь-то они уже дома давно... А я, как только он сбежал, я уехала к подругам, в общагу! И прячусь там. Мне кажется, он за мной придёт.

— Ну и хорошо, — кивнул Максим. — Поживите пока там.

Оба ненадолго замолчали, глядя как мимо идет плотный поток людей.

— Его не поймают, — проговорила Таня вдруг. — Я знаю. Полиция не сможет такое поймать. Вы можете что угодно обо мне думать, но это не человек был.

Она вскочила:

— Ну, я вам рассказала всё, что было. Пойду. Я теперь не гуляю по вечерам.

— Кстати! — тоже поднялся Максим. — А вы ведь составили фоторобот того бледного, которого встретили у клуба, да?

Она покачала головой:

— Вроде бы нет… знаете, мне показалось, они не связали этого бледного с Верёвочником.

— Тогда оставьте мне номер. Я попробую организовать это.

Попрощались. Максим прогулялся еще немного, посидел на смотровой площадке на Фёдоровской, полюбовался видом. Потом перекусил. Нужно было бы написать Ракитину. Назначить время, сесть и рассказать всё, что думает.

Типа того: Слышишь, Ром, на свете есть нечистая сила. Вот реально, я сам видел». Ха-ха! Из-за этой мысли его одолел нервный смех. Оказывается, свалив из Кайбушка, он сделал вид, что ничего не случилось, засел тут в Нижнем, (я в домике) и ждёт, когда всё само рассосётся. Реально смешно!

Ракитин написал первым:

«Завтра во сколько?»

Ну вот, судьба сделала первый шаг сама. Он ответил:

«В четыре, в Пене».

Но увиделись они гораздо раньше.

Максим проснулся от того, что в дверь колотили. Сел, протирая глаза. Что, затопил соседей? Трубы прорвало? Надев спортивки подошел к двери:

— Кто там?

— Это я, ваша соседка снизу! Вы нас топите!

Максим повернул рычажок:

— Заходите, сейчас посмотрим…

Дверью его чуть не вынесло в соседнюю комнату. Тут же, второй волной уложило на пол. Он не сразу даже понял, что это не ураган, а люди.

— Лежать! Лежать! Руки!

Максим прикрыл глаза: спецназ. Тут лучше не рыпаться и не дёргаться. Как говориться: задержали блестяще!