Горячие блюда

Глава 7 Кого приручили

Встреча, которую Кенира назначила Жагену, касалась такой приземлённой и бытовой темы, как поиск служанки. Хоть Кенира и продолжала отпускать шутки с сексуальным подтекстом, слишком уж затейливых пожеланий у нас с ней не имелось. Требовался просто работник, живущий, чтобы не тратить много времени и денег на дорогу, обязательно неподалёку, умеющий сносно готовить, способный время от времени убирать в нашем доме и ухаживать за двором и садом. Под такие нетребовательные критерии подходил человек любого пола и возраста, так что я не думал, что возникнут какие-то проблемы.

О порядочности, чистых руках и неболтливом языке нашего помощника я не беспокоился — пусть мы с Кенирой порой проявляли беспечность, тесно сходились даже с впервые встреченными людьми (некоторые даже стали нашими приёмными родителями!), но для столь важного и, можно сказать, интимного дела, как допуск в нашу личную жизнь, собирались воспользоваться услугами храма Керуват. Жаген пообещал Кенире не только подобрать кандидатов, но и достать на время реликвию этой богини. Статуэтки Керуват имели очень специфический способ применения и использовать их как простой детектор лжи ни за что бы не получилось, но, к счастью, собеседование при приёме на работу являлось заключением договора, а значит, в перечень входило.

Как-то сам по себе неожиданно встал вопрос «кармана» Кениры. Несмотря на то, что артефакт, добытый охотниками за головами, оказался очень качественным изделием и сослужил нам прекрасную службу, на силу Кениры он всё-таки рассчитан не был. И пусть он прекрасно выдержал первый напор почти неконтролируемой силы, да и потом служил верой и правдой, но показывал признаки деградации, на которые нам указал Ксандаш, имевший в этом деле обширный и печальный опыт. И пусть он сказал, что на этом этапе ничего страшного не произойдёт, что «карман» прослужит не один год, я собирался купить или сделать Кенире что-то получше. Ведь кожаный наруч, так органично выглядящий в походных условиях леса, в городе порой вызывал удивлённые взгляды. К тому же я считал, что Кенира заслуживает самого наилучшего.

К сожалению, у меня не имелось ресурсов Цитадели, но теперь, когда мы с Кенирой стали почётными профессорами в университете, я получил доступ к кое-чему похожему. В мастерских Университета Нирвины имелся даже фабрикатор! Не настолько хороший, как тот, которым я пользовался раньше, но способный как минимум произвести достаточно сложные предметы и внедрить в них нужные мне структуры.

Профессор Заридаш, к которой я обращался за советом, очень им гордилась и рассказывала с придыханием. Не менее она гордилась общежитиями и жилыми домами университета, за что не переставала меня благодарить. Выглядела она превосходно: если раньше профессор была просто красивой женщиной, то теперь её окружала та аура спокойствия и гармонии, которые я ощущал вокруг людей, обладающих хорошим сном. Она взахлёб рассказывала о возможностях, которые ей предоставило Царство госпожи в плане теоретических изысканий, очень быстро перейдя профессиональную терминологию. И я поймал себя на том, что не только прекрасно понимаю о чём речь, но и способен поправить или дать хороший совет, не валяясь после этого на полу, скорчившись от боли.

Обсудив с профессором условия, я был приятно удивлён, что не только смогу резервировать время работы фабрикатора в порядке приоритетной очереди, но и что и оплатить придётся лишь фактически использованные материалы, правда, с пятнадцатипроцентной наценкой. Имелись, конечно, кое-какие трудности с вводом чертежей и схем, но я планировал зарезервировать ночное время и взять с собой Таага, который и будет передавать мои приказы.

Вынырнув из размышлений, я помыл зубную щётку, поставил её в стакан и прополоскал рот. Кенира ещё спала, и я не стал её будить, оставив понежиться в постели этим солнечным весенним утром. Поставив стакан со щёткой в шкафчик, я уставился на своё отражение, вспоминая недавний разговор и стараясь оценить собственную внешность с точки зрения женщины.

Да, «пол-тигилаша» я действительно весить перестал. Ветеринарные препараты и магия Кениры совершили чудо, избавив меня от растянутых излишков кожи, да и такие мускулы, которых я ранее не имел никогда в жизни, делали из меня эдакого бодибилдера на пенсии. Именно так, наверное, будет выглядеть в глубокой старости Арнольд Шварценеггер — австрийский культурист, обладатель титула «Мистер Олимпия» и актёр, сыгравший в нескольких голливудских фильмах. Вот только на этом хорошие новости и заканчивались. Несмотря на густые волосы и до сих пор целые зубы, несмотря на то что из девяти десятков лет не выглядел и на восемьдесят, я всё равно был стар. Так что понять, что именно во мне нашла такая красавица, как Кенира, я не мог и даже перестал пытаться. Да, я ей действительно помог, но даже не на десятую часть от того, как она помогла мне, а испытывать благодарность можно и без того, чтобы заставлять себя делить постель с подобной развалиной.

Впрочем, душа любой женщины — загадка даже для моего модифицированного мозга, а если кто и станет жаловаться, что его любит и разделяет с ним постель одна из красивейших женщин в двух мирах — так это точно не я.

Мои приступы самобичевания прервал громкий мелодичный перезвон. Покончив с нарциссизмом и наспех накинув халат, я торопливо спустился вниз и открыл дверь. На пороге стоял молодой парень, лет восемнадцати-двадцати и смущённо переминался с ноги на ногу.

— Вы что-то хотели? — спросил я его.

— Мне сказали, что в этом доме ищут человека на работу, — ответил парнишка.

Я удивился. Жаген обещал найти кандидатуры, но сказал, что сейчас у него какая-то важная сделка, так что он займётся не раньше ближайшего восьмидня или девятидня, так что мы пока что никого не ждали. Соответственно, реликвию Керуват я до сих пор не забрал, так как она пока была нужна Жагену. Это, конечно, ничего особо не меняло, со времени покупки дома и ремонта у меня ещё оставалось три освящённых бланка договоров, но первым моим желанием было отослать парня восвояси.

Дело было не в том, как он выглядел: бедная и заштопанная одежда была хотя бы чистой, да и внешность имел ничуть не отталкивающую — ясные тёмно-фиолетовые глаза, светлая чистая кожа, тёмные, почти чёрные лохматые волосы, жилистая низкая фигура и приятные черты лица. Вот только он был слишком молод, да и, честно говоря, слова Кениры разбудили во мне какие-то глубинные фантазии, так что хотелось завести молодую красивую служанку, а не мужчину, каким бы опытным и умелым он ни был. И уж тем более не сопливого мальчишку.

Я понимал, что ничуть не объективен, что такая молодость — скорее всего лишь внешний облик, а на самом деле он может быть в два раза старше меня. Об этом говорил даже цепкий острый взгляд повидавшего виды человека. Да и красивая девчонка в доме могла внести ненужное напряжение во взаимоотношения с Кенирой, как бы сильно мы друг другу ни доверяли. Но даже просто рассмотреть кандидатуру у меня не лежала душа.

— Ули, кто-то пришёл? — послышался голос Кениры.

Я оглянулся. Она, надев халат, уже спускалась по лестнице. Моё отношение к парню стало ещё хуже — на этот раз из-за того, что он не дал моей любимой поспать.

— Похоже, это от Жагена, — сказал я.

— Так чего вы там стоите? — удивилась Кенира. — Пусть заходит, я сейчас!

Я пригласил его в гостиную. Тут давно уже не осталось ни единого следа недавнего ритуала, вновь своё место заняли кресла и диван, а каменный пол покрывал пушистый ковёр.

Парень занял пустующее кресло, а я сел на диван. Через минуту спустилась Кенира, уже одетая в блузу и бриджи, обтягивающие стройные бёдра. Парень, увидав её красоту, выпятил глаза и уставился на Кениру, словно кролик на удава. Я испытал новый приступ раздражения, хотя, конечно, сделать при первой встрече с ней то же самое мне помешала лишь лоботомия, ведь большая часть личности пребывала в тот момент в небытие.

Кенира уселась на диван рядом. Она прижалась ко мне, на секунду положив голову на плечо, и парень окончательно приуныл. Я же испытал приступ мелкого самодовольства, совершенно неподобающий моему возрасту и позиции.

— Итак, — сказал я, — для начала представься. Нас звать Улириш и Алира Шанфах, но ты, полагаю, это уже знаешь.

— Хартан, — ответил парень. — Но все меня зовут Тана.

— Как ты знаешь, нам с Улиришем требуется работник, — сказала Кенира. — Есть определённый круг домашних забот, которыми мы предпочли бы не заниматься сами.

Парень так вслушивался в звучание её голоса, что, казалось, даже не уловил смысла слов.

— Ты такая красивая, такая… такая… — быстро заговорил он. — Почему ты выбрала такого старого пердуна?

Мы с Кенирой переглянулись и прыснули со смеху. Я вспомнил то самобичевание, которым себя изводил по поводу влечения к «внучке» во время путешествия через Сориниз, и даже подавился хохотом. Кенира похлопала меня по спине.

— Поверь, Тана, — выдавил я сквозь слёзы, — не проходит и дня, чтобы я не задавался этим вопросом!

— Всё просто, — любезно улыбнулась Кенира, — просто мой Улириш имеет своеобразные эротические предпочтения.

Даже будучи без кулона, я сразу понял, куда она клонит, и даже затаил дыхание.

— Ой да ладно, так уж и своеобразные! — фыркнул Хартан. — Все старики любят молоденьких!

— Вот именно! — Кенира назидательно подняла вверх палец. — Все любят молоденьких, только не Улириш. Он-то как раз предпочитает женщин постарше!

Получив эту информацию, парень завис, словно компьютер, у которого выдернули дискету прямо во время загрузки. Он смотрел отсутствующим взглядом, пытаясь переварить смысл её слов и хоть как-то натянуть на имеющуюся ситуацию.

— Постарше? — наконец, просипел он. — То есть вы… ты ему не… А, так ты его дочь! Нет, внучка!

Я ощутил прилив сочувствия. Пусть мой опыт немного отличался, но один раз через нечто подобное я уже проходил.

— Жена! — безжалостно нанесла добивающий удар Кенира. — И да, ты прав, он женился на женщине своей мечты!

Наблюдать, как он пытается осмыслить сказанное, было настолько весело, что я даже почти простил его за незваный утренний визит. Кенира, наконец, сжалилась:

— Ули младше меня на десять лет.

Глаза Таны стали потихоньку принимать осмысленное выражение, и вскоре он пришёл к неожиданному, но правильному выводу:

— Тогда выходит, что ты… вернее, что вы — либо выжженая, либо очень сильный маг!

— Верно, — улыбнулся я. — Алира будет сильней десятка, а то и больше самых сильных магов города.

Повисло неловкое молчание. Наконец, парень заговорил снова, опустив глаза:

— Наверное, я всё провалил?

Мы с Кенирой ещё раз переглянулись.

— Ты не поверишь, но пока нет, — сказал ему я.

— Ули, конечно, больше бы мечтал о прекрасной молодой грудастой служанке, но ты ещё не сделал ничего такого, что бы сделало дальнейшую беседу бессмысленной, — добавила Кенира.

— Я бы на его месте тоже захотел бы видеть девчонку, а не меня, — фыркнул он. — Так что надо делать?

Я удивился. Если уж Жаген отправил парня на работу, то уж точно описал бы обязанности. Не зря же Кенира составила целый список.

— Помогать по дому, — ответила Кенира. — Готовить еду, кидать в бак стирку, присматривать за участком, время от времени убирать. Ничего такого, с чем бы не справилась эта самая служанка с пышной грудью.

— Ну и ещё одно условие — не лезть к моей жене, — добавил я. — Дело не в том, что я чего-то боюсь или ей не доверяю, мы прошли через большее, чем ты можешь представить. Просто малолетний сопляк, постоянно пускающий слюни на мою женщину, ситуацию сильно усложнит.

— Я не малолетний! Мне уже семнадцать!

Я быстро пересчитал его года в земные. Получалось чуточку меньше двадцати лет, ровно столько, на сколько он и выглядел.

— Как ты понимаешь, от того, что слюни пускать станет совершеннолетний парень, ситуация не особо изменится.

Он кивнул, соглашаясь.

— Вот только я не очень хорошо умею готовить, — заявил Хартан. — Ну и баком никогда не пользовался — они только у богатеев. Но убрать могу! И в саду тоже. Вы не думайте, я очень способный и ловкий. И очень быстро учусь! Глазом не успеете моргнуть, как я всему выучусь!

— Знаешь, из людей, расхваливающих свои навыки на собеседовании, ты, наверное, сделал это хуже всех в мире. Мы с Алирой собирались избавить себя от забот, а не наживать новые.

— Мне, наверное, придётся поговорить с Жагеном, — сказала Кенира. — То ли я ему всё плохо объяснила, то ли он меня не так понял. Удивлён, как плохо он описал тебе будущую работу.

Парень опустил голову:

— Он и не описывал. На самом деле я подслушал. Он разговаривал с одним типом, говорил, что нужны работники одной семье где-то в районе доков. Я тут немного пошарился и поразнюхивал, единственные, кто недавно переехал — это вы. Ну я было подумал, что смогу успеть раньше всех.

— И ты действительно стал первым, — одобрил я. — А для чего тебе нужна эта работа? Она же тебе явно не подходит.

Парень колебался, подбирая слова для ответа. Наконец, он сказал:

— Я сирота. Рос тут в районе. Хартан — имя, которое мне дали в приюте, у меня даже нет фамилии. Я это говорю не для того, чтобы вы пожалели сиротку, а для лучшего понимания. Сами знаете, а может не знаете, район тут не самый лучший, те, у кого есть деньги, тут не селятся. Пусть я таковым не выгляжу, но у меня есть немало талантов, многие интересные навыки я развивал с самого детства. И эти самые таланты понадобились одним людям. Таким людям, которые очень не любят слова «нет». Я планировал куда-то свалить из города, возможно, уплыть на барже. Но я не знаю ничего, кроме жизни здесь, у меня почти нет сбережений. И работа у вас для меня стала бы отличным выходом.

— То есть если мы возьмём тебя на работу, — спросил я, — то станем мишенью для окрестных банд?

— Вы не подумайте, не всё так плохо! — горячо сказал Тана. — У меня есть своё место не слишком далеко отсюда, а когда я хочу, то могу быть очень скрытным. Меня никто не увидит и не услышит.

Я вздохнул. Если парень не врал, его было жалко, но у нас хватало своих проблем и без того.

— А чего ты вообще хочешь добиться? — спросила Кенира. — Я имею в виду долговременно. Смотри, допустим, мы тебя возьмём к себе в дом. Ты будешь работать по хозяйству, научишься тому, чего не умеешь, ну а дальше? Ведь не выйдет же у тебя прятаться всю жизнь. Да и мы тут не обязательно надолго.

Парень сделал несколько глубоких вдохов и медленно ответил:

— Мне нужны деньги. Много денег. Когда-нибудь я заработаю достаточно, чтобы оплатить учёбу в университете. После этого стану настоящим магом, самым сильным из всех. И никто не сможет говорить мне, что делать и кому лизать сапоги! Вы не подумайте, я способный! Я сам научился читать и писать, даже знаю кое-какие слова Эсвеш, языка магов. И то, что вы можете вскоре куда-то уйти, меня полностью устраивает. К тому времени я уже что-то придумаю.

В его голосе звучала такая глухая тоска и безнадёжность, схожие с теми, что когда-то ощущал я, неспособный вырваться из плена собственной головы. В глазах Кениры тоже светилось понимание. Я пытался себя одёрнуть, привести рациональные аргументы: напоминал, что он может напропалую врать и давить на жалость, что влипать в новые неприятности нам с Кенирой не имеет ни малейшего смысла, а парень вовсе не невинный агнец и явно занимался тёмными делишками. Но какое-то странное чувство внутри заставляло тянуть, откладывать окончательный отказ.

— Кого бы мы ни взяли на работу, — внезапно сказала Кенира, — ему бы пришлось заключить контракт Керуват.

Парень округлил глаза:

— Серьёзно? Это же полтора красных, как минимум!

— Двести десять, — поправил его я. — И сам знаешь, что будет, если ты сказал хоть слово лжи.

— Я говорил чистую правду, — возмутился Хартан. — Понятно, подробностей вам не рассказывал, но и ни разу не соврал. И обкрадывать вас не собирался, да будут мне свидетелями все боги вместе взятые! Но если вы так говорите…

— Да, именно, — кивнула Кенира. — Обещать ничего не будем, сначала — пробная неделя. Разумеется, оплаченная. Пока ты умеешь не слишком много, хороших денег не жди. Потом — посмотрим.

Она бросила на меня выразительный взгляд, как бы спрашивая, поступает ли она правильно? Я кивнул и добавил:

— Ждём тебя в следующий перводень в три, и тебе лучше не опаздывать.

Как-то само собой получилось, что принятое спонтанно решение больше не обсуждалось, мы с Кенирой отнеслись к найму с поразительной беспечностью — лишь с облегчением вздохнули, что одна из небольших и не слишком важных проблем оказалась хоть как-то решена. С одной стороны, конечно следовало бы устроить серьёзный конкурс, выбрать лучшего из нескольких кандидатов, проверить навыки и вкус приготовленных блюд. С другой, первый попавшийся парень с огромным ворохом неприятностей подошёл бы ничуть не хуже — его проблемы нас не очень касались, рабочие задачи не требовали наличия абитура или диплома, да и на совсем уж крайний случай мы бы с ним вскоре расстались и подыскали кого-то другого.

На одной из вечерних пробежек мы заскочили к Ксандашу, но перед тем, как отправить их с Лексной в совместный сон, рассказали о ситуации. Ксандаш вздохнул, сказал, что мы сделали глупость, но если готовы потратить один из контрактов, то всё будет нормально. А если какие-то неприятности нас всё-таки настигнут, он попросит помощи ребят или, когда нога окончательно придёт в порядок (а это, судя по его быстрому прогрессу, являлось вопросом ближайшей недели), он всё уладит сам.

На следующий день в раковину позвонила фрау Заридаш, сообщив, что этой ночью внезапно высвобождается почти час работы фабрикатора, так что мы с Кенирой воспользовались возможностью, совместить пробежку и поход в университет. Поэтому мы оставили Чотош дома, а сами спокойно потрусили на другой берег заниматься делами.

Фабрикатор университета оказался просто огромным ящиком, занимающим треть немалого помещения, но рабочая камера имела размер едва ли пару десятков сантиметров по каждой из осей. По сравнению с приборами из Цитадели, он напоминал громадную махину ЭНИАКа по сравнению с современными маленькими и компактными компьютерами, запросто уменьшающимися на рабочем столе.

Усталый лаборант в ярко-оранжевом халате провёл нам краткий инструктаж, показав артефакты учёта материалов и управляющую пластину, через которую можно было либо управлять аппаратом напрямую, либо воспроизводить предмет с чертежа — небольшого прямоугольника с внедрёнными в них инструкциями, позволяющего делать заранее спроектированные предметы без участия человека. Впрочем, для серийного производства фабрикатором почти не пользовались, да и чертежей у нас не было.

Я чувствовал, как сильно устал этот лаборант, ощущал вокруг него диссонанс и дисгармонию. Мы выслушали любезный совет потренироваться сначала на чём-то очень простом, типа алмазов, ведь в этом случае материалы ничего не стоят и оплатить придётся только затраченную энергию, а потом он присел на стул и, пока Кенира разбиралась с управлением, немного задремал.

Изначально я надеялся остаться в мастерской в одиночку, но, разумеется, в месте, полном ценного оборудования это было невозможно. С другой стороны, в случае каких-то неприятностей один человек ничего поделать бы не смог, так что этот лаборант действительно находился здесь для содействия и помощи. И такому хорошему человеку я не мог позволить страдать. Погрузив парня в глубокий, интересный и здоровый сон, мы с Кенирой подошли к его рабочему месту, опустили все бумаги и письменные принадлежности на пол, и переложили лаборанта на стол, подложив под голову пару книг. А потом Кенира извлекла из контейнера Таага.

Тот, сначала утративший ориентацию после перехода, постоял несколько секунд, осваиваясь с обстановкой, а потом направился в сторону фабрикатора, выпустил из-под нижней челюсти пару ниточек и подключился к системе. Я решил последовать совету лаборанта и действительно потренироваться на алмазах, благо стоимость идущего на них графита была смехотворной. Почувствовав новую задачу, Тааг дополнительно вытянул манипулятор, расплёл на тонкие волокна и дотронулся до управляющей пластины. Ждать пришлось около трёх минут, и когда из аппарата раздался тихий аккорд, за дверкой рабочей камеры я нашёл маленькую алмазную статуэтку женщины, вытянувшей руки и раскинувшей крылья. Я хотел бы сказать «прекрасной женщины», но полупрозрачный материал не позволял увидеть красоту черт лица.

Статуэтку Ирулин я подарил довольной Кенире, провёл ещё пару тестов и занялся настоящим делом. Так как над этим проектом я думал уже давно, то оставалось лишь внести минимальные корректировки, основанные на возможностях фабрикатора и банке исходных материалов. Существовало множество форм-факторов для контейнера, но я исходил только из практичности и удобства использования. Наруч, которым пользовалась Кенира, был вполне удобен, но имел недостатков не меньше, чем достоинств. Требовалось что-то повседневное и удобное, не вызывающее удивлённых взглядов и, по возможности, хорошо выглядящее. Сумки и кошели отпадали по многим причинам, правда кое-что подобное позже я собирался сделать для себя. Кулоны и медальоны не годились, так как их было легко потерять. Серьги казались идеальным вариантом, но тут преградой становились возможности фабрикатора, неспособного создавать достаточно компактные магические структуры, а заставлять Кениру пробивать уши и носить огромное и тяжёлое украшение я не хотел. Оставалось два варианта: кольцо и браслет. Немного поколебавшись, я выбрал кольцо — пусть браслет имел больший размер и предоставлял значительно больше места для магических структур, кольцо располагалось практически на ладони и управлять им было пусть чуточку, но легче.

Схему артефакта я максимально упростил. Я не стал добавлять систем безопасности, кодированных искажений и идентификации владельца. Делал изначально артефакт, которым сможет пользоваться лишь Кенира и никто другой — ведь если с девушкой что-то случится, мне будет наплевать на судьбу содержимого. Также я не слишком заботился об оптимизации потребления элир — потерями пяти, а то и десяти процентов при запечатывании мы с лёгкостью могли пренебречь. Вместо этого я усилил все контуры до той степени, что Кенира смогла бы запечатать да хоть целое здание студенческого общежития, при этом не рискуя взрывом артефакта или увечьем. Также я добавил одну из стандартизированных рутин саморемонта — отработанную за века до полного совершенства структуру, используемую для по-настоящему дорогих вещей, сильно упрощённую версию того, чем был оборудован Тааг до модификации. Рутина использовала лишь толику элир, но зато на предмете сами по себе зарастали возникающие при эксплуатации царапины, предотвращалась диффузия материалов и приводились в порядок внедрённые магические потоки в случае, если с ними происходили нежелательные изменения.

Если не считать используемые для крепости и долговечности материалы и дополнительную рутину, новый артефакт являлся гораздо проще, прожорливей и примитивней старого. Зато он был надёжен словно молоток и не имел фактических ограничений по массе и объёму, что в случае силы Кениры приближалось к бесконечности. И, главное, при слишком сильных потоках элир, была исключена возможность возникновения диссонанса и последующего пространственного взрыва.

Вновь звякнула трель фабрикатора, и я извлёк получившийся артефакт. Кольцо, которое я сделал, вовсе не напоминало кольцо, оно выглядело как вытянутый щит, почти полностью закрывающий фалангу пальца. Чтобы немного скрыть функции и заставить выглядеть, как обычное ювелирное украшение, я покрыл кольцо тонким слоем платины и изукрасил затейливым золотым узором, не слишком оригинально применив орнамент из перьев и цветов, окружающих символ Закрытого Глаза. Схожий с сапфиром плоский гранёный кристалл буферного накопителя разместился чуть ниже — мне хотелось подобрать что-то зелёное, сочетающееся с цветом глаз моей девушки, но из эстетики и эффективности я предпочёл эффективность.

Тем не менее, кольцо выглядело красиво. Пусть архитектура и сильно отличалась от ювелирного дела, но всё равно требовала определённого эстетического вкуса, которым я, смею надеяться, обладал. Я бы сказал, что никто теперь не заподозрил бы в этом кольце артефакт, вот только это являлось бы ложью — маскировать артефакты под бижутерию и украшения было старой традицией всех производителей.

Повертев ещё тёплое кольцо в руке, я подошёл к Кенире и взял её за руку. Я чувствовал, что моё сердце сейчас колотится так сильно, что готово выпрыгнуть из груди. Пусть в традициях мира Итшес кольца никогда не имели особого значения, но для меня, человека с Земли, они являлись очень важным символом. И надевая любимой женщине на безымянный палец кольцо, насколько бы непохожим на обручальное оно ни было, я чувствовал, словно действительно делаю предложение. Кенира не только чувствовала мои эмоции, но и посмотрела достаточно земных фильмов, чтобы понять культурный контекст. Так что, когда кольцо идеально село на палец, она меня крепко обняла и нежно поцеловала, показывая, каким был бы ответ на вопрос, который я так и не задал.

Разбудив лаборанта и получив от него массу благодарностей за подаренный отдых, мы забрали список использованных материалов с подсчётом суммы, которую мы должны оплатить в бухгалтерии университета, и отправились домой.

Тишина ночного города, уличные огни, ярко сияющие Криаз и Тагунар — всё это настраивало на романтический лад, так что мы не стали бежать, а просто шли, держась за руки, наслаждаясь покоем, теплом и компанией друг друга. Пешком не приходилось придерживаться крупных дорог, так что, перейдя мост, мы прошли сначала мимо доков, а потом двинулись вдоль реки через узкие переулки припортовой застройки. Мы ничуть не боялись и не проявляли беспечность: по причине ночного времени улицы были пусты, а попытка напасть или ограбить окончилась бы плачевно для любого нападающего. Несмотря на возраст, я мог за себя постоять, да и Кенира неплохо освоила как моё самодельное боевое искусство, так и получила несколько очень хороших уроков от Ксандаша. Но главная уверенность основывалась на том, что в контейнере у Кениры ждал своего часа Тааг, а на её поясе висел артефакт магического щита, купленного по случаю под впечатлением от стычки в Увядшей Долине.

Приглушенные выкрики и глухие звуки ударов мы услышали заранее, так что Кенира выпустила Таага, а он, выслушав мои приказы, окутался коконом маскировки и, растворившись на фоне стены, полез на крышу ближайшего дома. Мы не собирались вмешиваться, но и нарваться на случайного бандита тоже не желали. К счастью, наш путь пролегал в стороне от источника шума, так что мы ускорили шаг, чтобы быстрее преодолеть зону возможных неприятностей.

— … тебя предупреждали! — послышался приглушённый голос, сопровождавшийся глухим звуком.

— Думал, крысиный выблядок, что нашёл надёжную дыру? — насмешливо спросил другой.

— Господин Тараже давал тебе шанс. Тебе стоило только сомкнуть пасть и делать то, что говорят уважаемые люди. Ну а ты?

— Та фошли фы фше ф… — раздался булькающий и свистящий голос, но его слова оборвал новый удар.

Мне было очень жалко этого парня, кем бы он ни был. И добравшись домой я намеревался позвонить полицию и рассказать о происшествии. Играть роль настоящего паладина, бросающегося на защиту обездоленных от зла, я не собирался. И дело даже не в малодушии или страхе. Будь ситуация иной, если бы передо мною не лежала грандиозная цель, я бы действительно бросился на выручку этому парню. Чувства Кениры звучали в унисон с моими, она тоже хотела вмешаться и тоже сдерживала свой порыв. К счастью, у нас имелись средства и возможности, чтобы не только оказать помощь, но при этом остаться незамеченными. Поэтому я отдал приказание Таагу вмешаться сразу, как только мы отойдём на расстояние сотни ярдов, желательно не показывая себя и вообще не демонстрируя своё присутствие. Кенира почувствовала это намерение и сжала мою руку, демонстрируя свои поддержку и одобрение.

— Ты было решил, что слишком хорош для нас, — продолжал первый голос, — что раз обладаешь парой нужных талантов, можешь делать на территории Теней всё, что пожелаешь.

— Ты или работаешь с нами, или работаешь с нами, — добавил второй. — Других возможностей у тебя не будет. И даже если тебе удастся найти ещё одну дыру, мы найдём тебя и там.

— Кхак фы меня нафли? — вновь прозвучал сиплый голос, в котором мне показалось что-то смутно знакомое.

В ответ раздался хохот.

— Думаешь, самый хитрый? Думаешь если твоя жопа чует любой ветер, то удастся спрятаться?

— Ну, не плачь, малыш. У тебя действительно получилось. Вот только одна крыса шепнула другой крысе, где прячется третья. И нам достаточно было прийти и постучать.

— В любом случае, это было третье предупреждение. Сам понимаешь, четвё…

Порыв ветра заглушил голос, мы уже практически минули дом, за которым происходило избиение, осталось отойти подальше и Тааг бы разобрался с ситуацией. Вот только внезапное странное чувство заставило нас с Кенирой резко остановиться. Мы переглянулись и развернулись назад.

Реликвии Фаолонде, которые мы носили на шее, позволяли нам чувствовать близких нам людей, имеющих такие же реликвии. У них был ограниченный радиус и чёткий способ применения, присущий приборам или артефактам, там кто мы, похоже, стали относиться к ним и использовать, словно утилитарные вещи типа кофемашины или стирального бака. Но реликвии, какими бы слабыми они ни были, несли отпечаток божественного, они не были ограниченны голой функциональностью или утилитарностью, а всегда проводили волю бога. И сейчас, похоже, этот бог подавал нам знак.

Мы ввалились в переулок и обнаружили мерзкую картину. Пятеро здоровенных схожих с медведями парней окружили одну маленькую щуплую фигурку. Один из громил наклонился, поднял жертву без каких-либо усилий на вытянутую руку, а светящимся кулаком второй нанёс ей резкий удар.

Две сияющие луны, звёзды и неяркие уличные фонари едва освещали этот убогий дворик, но я не мог рассмотреть цвета ни глаз, ни кожи вовсе не из-за недостатка света. Глаза жертвы заплыли и превратились в узкие щёлочки, а лицо покрывали ссадины и синяки. Одежда, полная швов и латок, была рваной и грязной, а с распухших губ стекала тонкая струйка крови.

— Остановитесь! — закричала Кенира.

— Прекратите немедленно! — крикнул я.

Громилы резко остановились и действительно прекратили избиение. Они уставились на нас сначала настороженными взглядами, а потом на их лицах заиграли расслабленные улыбки. Я рассматривал их в ответ, сразу включив форсаж и проводя оценку телосложений, имеющегося оружия и боевых возможностей.

Если бы я их встретил в городе, никогда бы не подумал чего-то плохого. Все пятеро были просто, но со вкусом одеты, носили неплохую обувь, присущую как рабочим, так и авантюристам — очень похожие трофейные ботинки имелись и Кениры, от них она не избавилась по каким-то ностальгическим соображениям. Приятные и даже симпатичные лица покрывала густая щетина, но свидетельствовала она не о нежелании бриться, а, скорее, о тщательном уходе за лицом — такого эффекта можно было добиться лишь регулярной стрижкой бороды. На каждом из громил была надета рубашка в крупную красно-белую клетку, и каждый из них закатил рукава до локтя. Из-за схожести одежды они напоминали то ли членов сельского оркестра, нарядившихся на осенний фестиваль, то ли маленький военный отряд. И, судя по разворачивающейся перед нами ситуации, собрались они вовсе не для того, чтобы сыграть «Geyers schwarzer Haufen».

— Эй, дед, тебя это не касается! — пробасил главарь. — Это наши дела.

— Валите отсюда, и мы сделаем вид, что вас не видели, — сказал второй громила.

— Харж, не торопись! — вмешался третий. — Пусть старик уходит, но девка останется!

— Кулаку не понравится, — мотнул головой главарь. — Сказано было сделать дело, но аккуратно.

— А мы и аккуратно! — возразил третий. — Но они сами полезли, так что всё честно!

— Харж, да посмотри ты! Смотри, как хороша девка! — заговорил один из молчавших до того бандитов. — Они сами влезли в дела Теней, так что будет только справедливо, если понесут наказание.

Я испытал лёгкую досаду. Поддавшись эмоциям, я бросился, как тот самый паладин с INT 3, смутно знакомому человеку. Мы оба показали бандитам наши приметные лица, вместо того чтобы просто отдать приказ Таагу немедленно нейтрализовать всю банду. И даже сейчас отдать подобный приказ было не поздно. Вот только я чувствовал, как Кениру охватил азарт, а в её эмоциях появилась молчаливая просьба. Я повернул голову и заметил, что левая рука девушки уже сжимает схожий с кастетом артефакт мобильного щита, а на её лице играет улыбка предвкушения.

— Смотри, Харж, она улыбается! Она сама этого хочет! — рассмеялся ещё один бандит.

Я отдал Таагу приказ вмешиваться, только в случае опасности для одного из нас, и сказал, растягивая слова.

— Тридцать секунд.

— Чего, дед? Хочешь посмотреть? Наши стручки не засохли как твой, так что времени нам понадобится больше.

— Я даю вам тридцать секунд, чтобы уйти, — пояснил я. — И, заметьте, я вас предупредил. Так и расскажете этому вашему «Кулаку».

Бандиты привыкли реагировать на угрозы самым серьёзным образом. Они тут же прекратили смешки и улыбки. Главарь, словно сейчас заметил, что до сих пор держит жертву, так что разжал руку и незадачливый парень рухнул на брусчатку дворика. Каждый из бандитов снял с пояса оружие — у двоих это были ножи, у ещё двоих — короткие мечи, а у одного со щелчком разложилась самая настоящая телескопическая дубинка. Они молча разошлись в стороны, грамотно рассредоточиваясь, чтобы не перекрывать друг другу поле атаки, а потом без малейшего звука или команды набросились на нас.

Мир мгновенно преобразился, расцветая вереницами формул, траекторий и данных, создавая цифровое представление каждому движению, каждому сокращению мышц и возможной кинетической энергии каждого замаха. Я, полагаясь на заученные на многочисленных тренировках тактики, ринулся им навстречу, а рядом со мной, опередив на полкорпуса, двигалась Кенира.

Если сравнивать этот бой со стычкой с охотниками за головами, я бы назвал его разочарованием. Тонкий и Коренастый бахвалились вовсе не зря, они действительно были профессионалами. Были. В прошедшем времени.

И, несмотря на то что бой проходил с гораздо большим количеством противников, всё оказалось гораздо легче. В этот раз мне не приходилось просчитывать каждое своё движение, у меня имелись наработанные макропоследовательности движений, кардинально уменьшающие нагрузку на мозг. Весил я на полтора центнера меньше, да и изрядную часть потерянного жира я вернул за счёт внушительной мышечной массы. В организме имелся достаточный запас глюкозы, которую после разработки артефакта он не успел переработать до конца. Ну и вооружён я был вовсе не кухонным ножом, а клинком, созданным в Цитадели Ашрад, а под обычной городской одеждой на мне был надет тот самый непробиваемый оружием комбинезон, с которым я не спешил расставаться из-за даруемого им комфорта.

В разработанном мною боевом стиле не было резких ударов и стремительных атак, оно использовало плавные движения, заломы, медленные проникновения сквозь защитные барьеры, лишение противников равновесия и использование движений врагов против них самих. У меня не было ни кванта магии, так что приходилось учитывать кинетические преграды, подсознательно и сознательно выставляемые каждым жителем этого мира.

Кениру подобные ограничения не касались. Её элир была всемогуща, магию не могла остановить никакая защита, так что схожий с моим стиль дополняли и быстрые, почти невидимые удары. У неё не было необходимости переходить к контактному бою, она могла сокрушить противников издали, хоть с использованием широкого арсенала атакующих структур, хоть задействовав пространственный контейнер, а то просто-напросто задавив голой сырой силой. Вот только она, как и я, с нетерпением ожидала возможности проверить свои навыки, так тяжело наработанные за годы и годы тренировок в не имеющем чётких временных границ Царстве богини.

Для меня стычка длилась около двух минут, но в реальности прошли считанные секунды. Мой клинок резал мечи, ножи и дубинки, правая рука выворачивала конечности и выбивала суставы, а ноги подламывали врагам колени и ставили подсечки. Кенира же пронеслась неостановимым ураганом, нанося резкие удары и заставляя противников отлетать сбитыми кеглями.

И когда мы, наконец, остановились и переглянулись, все враги валялись бесформенными кучами, ничем не отличаясь от своей избитой жертвы.

Не стал обшаривать тела и собирать их кошельки — ведь грабёж бандитов оставался таким же грабежом, а значит, поставил бы меня на их уровень. Я отдал команду Таагу, он просканировал тела и доложил, что все шестеро живы, а пятеро не имеют серьёзных повреждений, а вот с шестым, той самой жертвой, всё очень плохо.

Я вздохнул, отвесил каждому из лежащих на земле врагов дополнительный пинок и взвалил на плечо паренька, радуясь его низкому росту и не очень большому весу.

— Зато проблема служанки решена окончательно, — вздохнул я, перехватывая тело Хартана за ноги.

— Думаю, Лексна нас убьёт, — сказала Кенира.

В ответ я лишь согласно кивнул.