Горячий шоколад в зимнюю ночь

Глава 26

Тина

Зак еще спал, когда я проснулась ранним утром и заказала такси до кампуса.

Чтобы успеть завершить последние приготовления перед открытием ярмарки, мне пришлось даже пропустить утреннюю пробежку. На самом деле я больше не мучила себя ежедневными ранними подъемами и бегала только в свое удовольствие. Никакого самобичевания, если по каким-то причинам я пропускала пробежку. А сегодня меня тем более не волновала такая мелочь.

Все мои мысли занимал Зак.

Как он там? Как себя чувствует? Поговорил ли с матерью? Когда я смогу вновь с ним увидеться, хотя он вряд ли в ближайшие дни появится в кампусе – не с такими синяками на лице.

Как бы мне хотелось провести с ним весь день. Заботиться о нем, обнимать и целовать каждую ссадину, но я должна была провести ярмарку.

Меня одолевали сомнения насчет того, сумеем ли мы собрать хотя бы пятьсот долларов, придет ли на ярмарку хоть кто-то, но мои страхи оказались беспочвенны. В старом спортзале собралась куча людей; все они охотно покупали вещи, подержанную технику, книги и комиксы, бижутерию и прочую мелочь, которую мы общими усилиями сумели собрать. Мы с Лу организовали фуршет с выпечкой и напитками, которые были бесплатны для тех посетителей, кто сделал покупку от пятидесяти долларов.

Майк придумывал конкурсы с мини-подарками и провел аукцион, где выставил несколько дорогих брендовых вещей, которые принесла знакомая Луизы. Он оделся в костюм Санты, только не в классический с бородой и белоснежным париком, а в модный красный комбинезон. Одна лямка небрежно свисала на накачанном бицепсе, белая футболка облегала крепкую грудь, а из-под красной шапки торчала челка, падающая на глаза. Майк был невероятно сексуален, и это замечали все девчонки – в том числе и Лу.

– Ты перепутал магазин маскарадных костюмов с секс-шопом? Ты не Санта, а стриптизер в костюме Санты.

Майк, стоя у стола со сладостями, окинул Луизу скептическим взглядом.

– Кто бы говорил.

Мы с Лу тоже принарядились. Я надела костюм эльфа – помощника Санты, состоящий из зеленого платья чуть выше колена, красных колготок и зеленой шапки. Образ дополнила остроконечным ушками и яркими румянами на щеках и кончике носа.

Луиза же приковывала к себе внимание половины парней очень коротким красным платьем, окаймленным по подолу белым пухом. Густые кудрявые волосы она распустила и натянула поверх шапочку Санты. В этом наряде она была один в один похожа на Линдси Лохан из «Дрянных девчонок».

– Может, вы еще вдвоем станцуете стриптиз? – в шутку бросила я.

Тут у меня за спиной раздался голос, от которого я застыла на месте и забыла, зачем вообще подошла к столу.

– Неплохая идея, принцесса. Тогда вы точно соберете всю необходимую сумму для сестренки твоего парня.

Я повернулась и увидела Джона собственной персоной в компании двух парней. Одного из них я узнала: это был мой однокурсник и его сосед Крис.

– Джон, – сухо сказала я вместо приветствия.

– Ну привет, принцесса. – Он нахально подмигнул мне. – Так что насчет стриптиза?

– Что вы здесь делаете? – с прохладой в голосе спросил Майк и сделал шаг вперед, будто случайно загораживая собой Лу.

– Пришли поддержать ярмарку. – Джон подошел к столу и с притворным интересом начал изучать сладости. – Я отхватил футболку с автографом Рианны за двести баксов, мне же положены вкусняшки?

– Да. – Я старалась говорить непринужденно, но меня напрягало появление Джона на ярмарке. Прогнать его я не могла, тем более что он внес свой вклад.

Крис и второй парень ушли в другой конец зала, где стояли прилавок с виниловыми пластинками и колонки, из которых доносились рождественские песни. А Джон, казалось, намеревался весь остаток вечера докучать мне.

– Так что со стриптизом? – Он повернулся к Лу и Майку. – Я сейчас не шучу. Вы круто постарались, но вашей тусовке явно не хватает огня. Нужно как-то зажечь публику. Может, аукцион поцелуев? Я даже готов поучаствовать.

– Я была готова выдвинуть свою кандидатуру ровно до этих слов. Ни за какие деньги не стану целовать кретина вроде тебя. – Лу с вызовом посмотрела на Джона, накручивая ярко-рыжий локон на палец.

Он хмыкнул.

– Вообще-то я тоже предлагал свою кандидатуру, чтобы девчонки выкладывали свои деньги ради поцелуя со мной.

Я уже хотела закатить глаза, но тут Джон взял с тарелки имбирное печенье в форме елки, покрытое зеленой глазурью, обернулся ко мне и спросил:

– А где твой парень? На его внешность клюнули бы многие. Почему его не видно на ярмарке, организованной для его сестры?

– Он занят, – холодно ответила я, стараясь скрыть дрожь в голосе и запрещая себе вспоминать его распухшее от ударов лицо.

Джон задумчиво погладил подбородок, а потом укусил печенье и с набитым ртом продолжил:

– Так что думаете насчет аукциона поцелуев? Есть кандидатуры от женского пола?

– Я не буду ни с кем целоваться.

– Принцесса, я бы и не позволил никому в этом зале целовать тебя. – Заметив мое недовольство, Джон в примирительном жесте поднял руки и добавил: – Кроме твоего парня, естественно.

Майк подошел ко мне и шепотом произнес:

– Кажется, Джон под чем-то. Надо бы позвать охранника, чтобы выпроводил его.

Не успела я ответить, что пока не нужно ничего предпринимать, как Лу подала голос. И ее слова заставили Майка напрячься.

– Классная идея. Я готова поучаствовать в качестве лота.

– Лу, не надо, – процедил Майк, сжимая кулаки.

Лу раздраженно повела плечом и спрыгнула с края стола.

– Надо. Это поможет собрать больше денег. – Она вышла в центр зала. – Эй, народ! Что думаете насчет аукциона поцелуев?

Я сделала музыку потише, ясно понимая, что Лу теперь точно не отступит, а потом посмотрела на Джона и встретилась с ним взглядом. Он весело подмигнул и потянулся за новым печеньем.

Майк все еще стоял рядом со мной, за что я была ему безмерно благодарна. От него исходили волны спокойствия и тепла, и я знала: он не позволит Джону перейти грань, несмотря на то что они состояли в одной футбольной команде и не должны были вступать в конфликты на людях. В голове тут же возникла мысль, что Зак, будь он здесь, уже давно бы вышвырнул Джона из зала.

Лу тем временем начала объяснять правила аукциона собравшимся вокруг нее парням и девушкам.

– Девушки смогут выиграть поцелуй с горячим игроком нашей футбольной команды Джоном Маклагеном. А парни… – Лу выписала бедрами, обтянутыми узким красным платьем, идеальную восьмерку и указала на себя, отчего у Майка скрипнули зубы. – Со мной! Итак, дамы вперед.

В течение следующих пяти минут девушки наперебой делали ставки. Поцелуй с моим придурком-бывшим выиграла за триста долларов жгучая брюнетка в коротком топе и черных легинсах. Джон безо всякого стеснения тут же подошел к ней и засосал при всех так, что вызвал гул одобрения. Они лизались – по-другому этот отвратительно пошлый поцелуй назвать было нельзя – не меньше двух минут точно. Когда они прервались, Джон устремил пытливый взгляд на меня, словно устроил это представление ради того, чтобы посмотреть на мою реакцию. Вот только мне было абсолютно все равно, даже если бы он занялся с этой девчонкой сексом.

– Вы чувствуете? – громко спросила Лу. – Кажется, здесь стало жарко.

Присутствующие в зале одобрительно загалдели.

– А сейчас станет еще жарче. Ну-ка, парни, кто хочет заполучить мой поцелуй? Готовьте свои деньги!

Не успела она объявить минимальную ставку, как вперед вышел Майк.

– Тысяча долларов, – громко объявил он.

Лу открыла рот от изумления, а я уронила в стакан с безалкогольным пуншем печенье, которым хотела перекусить. Я знала, что Майк далеко не из бедной семьи, учитывая его роскошный джип и брендовые шмотки, но все равно шокированно уставилась на него.

Он вытащил бумажник из заднего кармана комбинезона.

– Будут ставки выше? – снисходительным тоном спросил он. – Поднимаю до полутора тысяч. На всякий случай.

Когда Майк двинулся к своему «выигрышу», публика разразилась бурными аплодисментами, довольными криками и громким свистом. Лу залилась румянцем, который по яркости мог посоревноваться с ее платьем. Она испуганно покачала головой, когда Майк приблизился к ней и обнял за талию.

– Не надо, Майк, – прочла я по ее губам за секунду до того, как их нежно коснулся Майк.

Толпа студентов снова засвистела, но в отличие от Джона Майк не стал демонстративно запихивать язык ей в рот. Он целовал Лу так нежно и трепетно, словно она была для него самым ценным и самым хрупким сокровищем. Когда он отстранился, Лу, избегая смотреть на него, умчалась из зала в сторону раздевалок.

– Лу! Постой. – В глазах Майка отразились отчаяние и паника, и он побежал за ней.

Я с тревогой смотрела им вслед и мысленно надеялась, что они сумеют разобраться в своих отношениях. Луизе очевидно нравился Майк. Очень сильно. Оставалось загадкой, почему она даже слышать не хотела об отношениях с ним.

– Ти, – голос Джона вырвал меня из раздумий, – мы можем поговорить?

Я вздрогнула.

Вокруг нас было полно людей, но, когда Джон подошел слишком близко, ко мне легкой поступью подкрадывался страх. Я старалась не подавать виду. В конце концов, он помог нам заработать.

– О чем? – спросила я, надев маску спокойствия.

Джон встал, прислонившись плечом к деревянной панели в виде домика, и начал что-то листать в телефоне.

– Давай выйдем? Здесь шумно.

– Я организатор ярмарки и не могу уйти.

– Брось, Ти, за каждым прилавком стоят твои приятели. Ничего не случится, если ты отойдешь на пару минут. Кстати, хочу тебя похвалить, ты круто здесь все организовала. Не без изъянов, конечно, но у тебя явно талант.

Стоило ему произнести эти слова, и я вспомнила, что каждая его похвала сопровождалась этим «но», которое больно ранило меня.

«У тебя потрясная фигура, но грудь можно и увеличить. Эй, детка, не расстраивайся, я люблю тебя любой, ты же знаешь».

«Твой пирог очень вкусный, но я бы добавил побольше ванили. Обожаю ваниль».

«Ты блестяще сыграла в школьной постановке Изольду, жаль, конечно, что не смогла заплакать в конце».

«Детка, эта ночь была потрясающей, но, кажется, ты была немного зажатой. Ты что, не доверяешь мне?»

Тогда я, ослепленная любовью к нему, воспринимала эти слова как стимул стать еще лучше, еще более идеальной для идеального парня. Я заталкивала обиду как можно дальше и глубже, даже самой себе не позволяя осознать, как сильно ранят меня его мелкие упреки, и лезла из кожи вон, чтобы доказать, что я действительно его достойна.

Джон протянул ко мне руку, но я резко отшатнулась.

Он с досадой вздохнул.

– У тебя на платье какая-то нитка, просто хотел убрать. – Он указал на мое плечо. – Давай поговорим, это очень срочно и важно.

– Нам не о чем разговаривать.

Я нервно отряхнула платье и уже собиралась уйти, но Джон схватил меня за руку.

– Отпусти или я закричу, – сквозь зубы прошипела я.

– Дай мне пять секунд, хочу кое-что показать.

Джон сократил расстояние между нами и выставил телефон передо мной. Увиденное заставило мои коленки подогнуться. На экране воспроизводилось видео, где на ринге дрались два парня. Точнее, один из них лежал без сознания, а другой яростно бил его кулаками по лицу. Через несколько секунд агрессивного парня начали оттаскивать здоровенные мужчины в черных футболках. Видео было снято с довольно близкого расстояния, как будто с первых рядов, поэтому я с легкостью узнала лежавшего на матах парня. Мне хотелось кричать от жгучей боли, но я онемела и, казалось, потеряла способность шевелиться.

Этим парнем был мой Зак.

– Так ты поговоришь со мной?

– Что тебе нужно?

– Всего пять минут, Ти. Обещаю держать дистанцию и не распускать руки.

Мне ничего другого не оставалось, кроме как послушно последовать за ним к выходу из спортзала.

– Чего ты добиваешься, Джон? – спросила я с едва скрываемым гневом, стоило нам выйти в пустынный коридор. Из зала по-прежнему доносились голоса, звуки музыки и смех, но здесь было так неприятно тихо, что я постоянно озиралась по сторонам в поисках защиты от этого давящего безмолвия.

И особенно от Джона.

– Тина, я знаю, ты злишься на меня, не хочешь меня видеть…

– Интересно, почему? – не смогла я удержаться от сарказма.

Джон прислонился спиной к стене и уперся в нее ногой. Несколько секунд он сверлил меня задумчивым взглядом, а потом тихо заговорил:

– Знаю, что накосячил. Я жестко облажался, но ты не должна была всего этого узнать. Я не изменял тебе сердцем. Там только ты.

– Боже, не могу это слушать.

Я развернулась, чтобы вернуться в зал, но Джон резко оттолкнулся от стены и перегородил мне путь.

– Постой! Слушай, я не прошу тебя простить меня и вернуться ко мне. Понимаю, что ты не готова. Но в глубине души ты и сама знаешь, что еще любишь меня и у нас не все потеряно. Клянусь, я все исправлю, больше никогда не допущу ошибок.

– Я тебя больше не люблю, сколько можно об этом твердить? Я люблю Зака, а между нами с тобой все кончено. Окончательно и бесповоротно, – взорвалась я.

– Ты думаешь, что любишь его, но это не так, – повысил голос Джон. – Тина, хватит уже этого цирка. Я знаю, что ты начала встречаться с ним не по-настоящему. Знаю, что потом ваши отношения переросли в нечто большее, но все потому, что тебе было одиноко и грустно. Этот засранец воспользовался твоей слабостью. Ты не любишь его. Ты внушила себе это, только чтобы забыть меня.

Он окончательно свихнулся и нес какую-то чушь.

– Ты тупорылый слизняк с раздутым самомнением, маленьким членом и ущемленными яичками, – выпалила я. Похоже, общение с Заком повлияло на меня гораздо сильнее, чем я думала, раз позволяла себе настолько грубые выражения. – И мне на тебя давно плевать. А теперь отойди, я хочу вернуться в зал.

Джон покачал головой.

– Нет, не плевать. И ты поймешь это, когда твой фриковатый ухажер перестанет ошиваться рядом. Я это устрою.

Мне хотелось закричать так, чтобы люди в зале услышали меня и избавили от общества этого кретина, но я осеклась.

– Что? – глухо переспросила я.

Лицо Джона ожесточилось. Он шагнул ко мне, и я отступила на два шага назад.

– Я хочу, чтобы ты рассталась со своим узкоглазым лузером.

– Да пошел ты!

– Иначе видео, которое я показал тебе, увидит декан. Твоего дружка исключат, а ведь он так близок к получению стажировки своей мечты. – Джон цокнул в притворной досаде. – Не стоит забывать про травму сестры. У него и так проблем полно. Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя их стало еще больше?

– Ты не посмеешь.

От подступивших слез у меня запершило в горле.

Откуда он вообще знал так много о Заке и о наших фиктивных отношениях? Он что, следил за нами?

– Слушай, я не чудовище, – примирительным тоном сказал Джон. – Я мог бы показать видео декану в отместку за то, что этот урод посмел прикасаться к моей любимой девушке, но паренек не виноват, что влюбился в тебя без памяти. Я его даже понимаю – сам такой же. Но и дальше наблюдать, как ты пытаешься строить новые отношения с тем, кто тебя недостоин, я больше не намерен. Я даю тебе выбор: или ты бросаешь его, или это видео окажется у декана, и Зака исключает из Арден-Холла за участие в незаконных боях. – Джон злобно усмехнулся. – Господи, в том поединке из него котлету сделали, а ты с этим лузером продолжаешь встречаться.

– Ты не можешь… – прошептала я, с трудом сдерживая слезы. – Не можешь, слышишь? Не имеешь права лезть в мою жизнь. Я люблю его, так что оставь нас в покое.

– Раз любишь, значит, бросишь. – Джон пожал плечами и освободил проход к двери, будто ставя точку в нашем разговоре. – У тебя три дня, Мотылек, – с мерзкой ухмылкой сказал он, передразнивая голос Зака. – Если за это время ты не бросишь его, я пойду к декану. И да, ты должна будешь позвонить мне и включить громкую связь, чтобы я все слышал. Учти: актриса из тебя никудышная, и если попытаешься обмануть меня и договориться со своим фриком, я это сразу пойму.

Он достал из заднего кармана джинсов деньги, отсчитал сто долларов и вложил в мою безвольную ладонь.

– Это благотворительный взнос. Сестру Зака и правда жаль, искренне надеюсь, что его семья сумеет собрать нужную сумму на лечение.

С этими словами он развернулся и ушел.

Я так и осталась стоять посреди коридора, тихо глотая слезы и понимая, в какое безвыходное положение попала.