Говорящий сокол. Английские и шотландские народные баллады

Сын короля, Глазгерион,

Прекрасным был арфистом.

В поисках королевы он

Играл и пел, неистов,

Пока всех леди не пленил

Звучаньем серебристым.

И дочь соседа-короля

Тогда ему сказала:

«Играй, играй, Глазгерион,

Мне сладких звуков мало,

Твоя бы арфа без конца

Мне сердце услаждала!»

«Будь, леди, счастлива; тебе

Открою я секрет:

Тебя, прекрасную, люблю

Всем сердцем я семь лет».

«Но приходи, Глазгерион,

Как все уснут, ко мне, —

Желанным гостем будешь ты

В блаженной тишине».

Так счастлив был Глазгерион,

Пошел к себе домой.

Пажа сейчас же он позвал:

«О, паж любезный мой!

Дочь короля Нормандии

Шепнула мне несколько слов,

Я должен к ней в покой прийти

До первых петухов!»

«Ложитесь, — паж сказал, — господин

На камень головой

И спите — я вас разбужу

Глухой порой ночной».

Но встал сейчас же паренек,

Штаны натянул мгновенно

И нацепил воротничок,

Чтоб выглядеть джентльменом.

Увидел покой он леди той

И стукнул в дверь в полсилы.

Как обещала, его она

В покой к себе впустила.

Но леди гость не уложил

В ее постель в углу,

А сам разлегся вместе с ней

На каменном полу.

Он поцелуя ей не дал

Ни разу в ночи глухой,

Он грубо обошелся с ней:

Он был мужик простой.

А дома снова разделся он

И снял воротничок

(Он был всего лишь крестьянский сын,

Тот хитрый паренек).

«Вставайте, — позвал он, — господин, —

Настал свиданья срок!

Коня вам, хозяин, оседлал,

А вот для него узда.

И славный вам завтрак я подам,

Когда в нем будет нужда».

И встал тогда Глазгерион,

Штаны натянул мгновенно

И пристегнул воротничок

(Ведь был он джентльменом).

Увидел покой он леди той

И стукнул в дверь вполсилы.

Как обещала, его она

В покой к себе впустила.

«Забыл ты перчатку — или браслет?

Стряслась ли какая беда?

Иль мало было моей любви,

Что ты вернулся сюда?»

Терновник, ясень и дуб{36} помянул

В сердцах Глазгерион.

«Леди, я вовсе сюда не входил

С тех пор, как был рожден!»

«Так значит, это твой хитрый паж

Обманом ко мне проник!»

И леди раскрыла острый нож,

Чуть не вырвался горестный крик:

«Я не стерплю, чтобы меня

Коснулся дерзкий мужик!»

Вернулся домой Глазгерион

В предрассветной тишине

И в горе позвал: «Эй, мальчик-паж,

Поди сейчас же ко мне!

Убил бы я человека в ночи —

Сказал бы тебе в тот же миг.

Но раз никого я сейчас не убил, —

Ты жизни лишил нас троих!»

И достал он тогда сверкающий меч,

Рукавом его осушил,

И голову хитрецу-пажу

Сейчас же отрубил.

А после себе пронзил он грудь

Так, что в камень уперся меч.

Из-за злого обмана пажа-хитреца

Всем троим вышло мертвыми лечь.