Гранатовые поля

24. ТАЛИЯ

— Проходи, — я жестом пригласила Вивьен войти, подвинувшись, чтобы освободить место.

Фостер крепче сжал мою руку, его лоб нахмурился.

— Мне жаль, — со щеки Вивьен скатилась слеза и упала на пол. — Мне так жаль.

Она была на грани истерики. Её пальцы тряслись так сильно, что она не могла схватить молнию на пальто. Она попыталась четыре раза, пока Фостер, наконец, не вмешался, помог ей снять куртку и поддержал её, пока она пыталась разобраться со своей обувью.

— Ты добралась сюда на самолете? — спросил Фостер.

Она кивнула.

— Прилетела в Миссулу. Потом взяла машину напрокат и приехала сюда.

— Тебе стоило позвонить мне, — Фостер нахмурился. — Позвонить в чартер.

— Прости.

Её голос надломился. Она посмотрела на него, потом на меня. Того, что она увидела на наших лицах, было достаточно, чтобы вывести её из равновесия. Вивьен зарылась лицом в свои ладони, приглушенные рыдания сотрясали её плечи, пока Фостер не притянул её к себе.

— Я начинаю переживать, Виви, — сказал он и посмотрел на меня с невысказанным вопросом во взгляде.

Всё в порядке?

Я кивнула.

Может быть, я не замечала этого раньше, а может быть, я была слишком погружена в свои мысли, чтобы обратить на это внимание, но то, как он обнимал ее, было похоже на то, как мои братья обнимали меня. Это было просто объятие. Он дал ей сильное тело, к которому можно было прислониться, и ничего больше.

Это было совсем не похоже на то утешение, которое он подарил мне раньше. В этих объятиях не было близости.

Они были… друзьями.

Может быть, со временем я смогу снова стать подругами с Вивьен.

Где-то на этом пути я простила её. Это произошло так незаметно, что я даже не осознавала этого до этого момента. Неловкость может и будет сохраняться ещё какое-то время, но я не ненавидела Вивьен. Я не обижалась на нее за те годы, что она прожила с ним.

А Фостер, ну… Думаю, я простила его несколько месяцев назад. Примерно тогда, когда мы сделали снежных ангелов в моем дворе.

— Виви, — сказала я. — Ты хочешь увидеть Каденс?

Она отошла от Фостера, вытирая лицо рукавом рубашки. Затем кивнула.

— Если можно. Она спит?

— Да. Но ты же знаешь, какая она, — сказал Фостер. — Мы можем включить хэви-металл в коридоре, и она проспит всё это.

Уголок рта Вивьен приподнялся.

— Я провожу тебя в её комнату, — сказала я, ведя её по дому.

— У тебя красивый дом. Каденс иногда говорит об нём. Ей здесь нравится.

Я улыбнулась через плечо.

— Я рада. Мне нравится, что она здесь.

Мы дошли до двери, и я отошла в сторону, чтобы Вивьен могла проскользнуть в комнату Кадди. Но она не вошла. Она зависла на пороге, и в ее взгляде вместо боли и отчаяния появилась другая печаль — горько-сладкая и одинокая.

— У меня такое ощущение, словно я теряю её. Или её часть. Но если мне нужно делить её с кем-то, я рада, что этим человеком будешь ты.

Прежде чем я успела ответить, она вошла в комнату и направилась прямо к кровати, где лежала Каденс, свернувшаяся в одеяле, как буррито. Вивьен наклонилась и поцеловала ее в лоб, затем что-то прошептала, прежде чем оставить дочь спать.

Ее плечи были расправлены, когда она вернулась в коридор. Она фыркнула, но плакать уже перестала.

— Мы можем поговорить в гостиной?

— Конечно, — я кивнула, и когда мы повернулись, Фостер стоял в паре метров от нас.

— Хотите выпить? — спросил он.

Вивьен покачала головой.

— Талли?

— Нет, спасибо.

Я подошла к нему и позволила взять меня за руку, потянув за собой в гостиную.

Мы с Фостером сели на диван, расположившись так близко, что наши бедра соприкасались. А Вивьен заняла место напротив нас в моем любимом кресле для чтения.

— Что происходит, Виви? — спросил Фостер. — Что с Дексом?

Она сидела прямо, сцепив руки на коленях и опустив подбородок. Женщина, которая готовилась к допросу, готовая сделать признание.

— Я начну с самого начала.

Для меня. Фостер знал их прошлое, потому что был там. Но я ценила то, что она включала и меня в курс дела.

— Мы с Дексом познакомились в «У Энджела» около трех лет назад. Он пришел с нашим общим другом, чтобы научиться боксировать. Я работала в тренажерном зале. Все это было частью грандиозного папиного плана. У него был зять для обучения и тренировок, этот дико успешный боец, которого папа мог назвать своим протеже. А его дочь работала в офисе, тратя полученное ею педагогическое образование на ведение бизнеса в спортзале. Это была идеальная папина семья. Сплошная ложь и манипуляции.

В её тон вкралась неприязнь. Вивьен уставилась на невидимое пятно на ковре, словно представляя лицо своего отца.

— К счастью, отец не часто бывал рядом. И он никогда не интересовался бухгалтерией или маркетингом. Что означало, что большую часть времени офис был в моем распоряжении. Это было идеально, когда Каденс была маленькой.

— Мы организовали игровую зону. Виви оставляла Кадди в кабинете, а я был рядом, чтобы помочь, — сказал Фостер.

— Когда она начала ходить в детский сад, мне стало одиноко. Очень одиноко. Может быть, поэтому я не отмахнулась от Декса, когда он в первый раз пришел в офис и начал заигрывать со мной. Потому что я была одна и, ну… никто не флиртовал со мной очень долгое время.

— Он знал, что вы с Фостером были женаты? — спросила я.

Даже если Декс знал, что это фикция, это казалось смелым шагом — бегать за женой Фостера Мэддена.

— Наш флирт был безобидным, — она пожала плечами. — И около года всё так и было. Декс приходил в спортзал каждый понедельник, среду и пятницу в обеденный перерыв. Тренировался. Принимал душ. Потом, перед уходом, заходил в офис и делал мне комплимент по поводу моей прически, или рубашки, или ушей, или смеха. Он красавчик. Я была польщена. И он заставлял меня чувствовать себя желанной.

Фостер вздохнул. В этом вздохе было много вины. Причина, по которой она чувствовала себя нежеланной, заключалась в том, что Фостер всегда любил меня.

Я положила руку на его колено и прильнула ближе. Ему не за что было чувствовать себя виноватым. Он никогда не смог бы стать тем мужчиной, в котором нуждалась Вивьен.

Потому что он был моим.

— В какой-то момент флирт стал более серьезным, — сказала Вивьен. — Я даже не могу точно сказать, когда именно, но наши разговоры ощущаться по-другому.

— Флирт уже не был безобидным, — сказала я.

— У нас появились чувства друг к другу, — призрак улыбки потянулся к её губам. — Пока однажды он не пришел — это был день, когда Фостера не было в спортзале — и не спросил, может ли он пригласить меня на свидание. Он знал, что я замужем, но сказал, что не может перестать думать обо мне. Так у нас началась интрижка.

— Нет, — сказал Фостер. — Не интрижка.

— Разве нет? — спросила она.

— Я знал об этом, — сказал он. — Я понимал.

— До сегодняшнего дня мне никогда не было стыдно. Я влюбилась в Декса, и да, это было не то, как бы я хотела начать новые отношения, но у нас было не так много вариантов, не так ли? Но сегодня… — она тяжело сглотнула. — Неужели я так отчаянно хотела найти любовь, что придумала её? Неужели мне было так одиноко, что я не обратила внимания на все тревожные звоночки? Он проявлял ко мне интерес. Активно. Он знал, что я замужняя женщина, и всё равно проявлял интерес. Да, наш брак был фиктивным. Но он этого не знал. Не тогда.

— Вивьен, если ты что-то пропустила, то и я тоже, — сказал Фостер. — В те дни, когда он приходил в спортзал, я знал, кто он. Я знал, зачем он ходит в офис. Думаешь, я позволил бы ему войти туда, если бы думал, что он использует тебя?

Виви закрыла глаза.

— Я думаю… Я думаю, никто из нас не знал настоящего Декса. Точно так же как мы не знали настоящего Арло.

Фостер напрягся от сравнения.

— Что случилось?

— Мы с Дексом были вместе много лет, — она не ответила на вопрос Фостера, но продолжила рассказ для меня. — Я не хотела рисковать тем, что мой отец узнает и усугубит наше положение, поэтому мы держали всё в секрете. Вначале Декс думал, что причиной, почему мы встречались тайком, был Фостер. Что мы были несчастливы в браке, но оставались вместе ради Каденс. Но я не могла допустить, чтобы этот секрет вечно висел над нашими головами.

Значит, она рассказала ему о шантаже.

— Я рассказала Дексу правду примерно за шесть месяцев до смерти отца, — сказала она. — Он был не очень доволен, что я ему солгала, но мы пережили это. Потом папа умер, и мы были свободны.

Свободны. Это был тот же термин, который использовал Фостер.

— Как всё это привело к тому, что ты приехала в Монтану в слезах? — спросил Фостер. Он был терпелив, позволяя Вивьен рассказывать мне предысторию, но это терпение исчезало.

Вивьен съежилась в кресле.

— Декс не хочет переезжать. На данный момент он практически отказался. Мы столько раз ссорились по этому поводу, что я уже сбилась со счета.

— Ты мне этого не говорила, — сказал он. — Ты сказала, что он просто тянет время.

— Тебе нужно было быть здесь, — сказала она ему.

Со мной.

— Он был расстроен из-за смены работы, — сказала Вивьен.

Фостер насмешливо хмыкнул.

— Он работает удаленно в технологической компании, расположенной в Хьюстоне. Ничего в его работе не изменится, кроме адреса его домашнего офиса.

— Я знаю, — Вивьен подняла руки. — Но независимо от этого, каждый раз, когда я заговаривала о переезде, мы ссорились. Ему не нравилось, что я переезжаю ради тебя, хотя я говорила ему, что так будет лучше для Каденс.

Челюсть Фостера сжалась. Он говорил мне, что Декс хороший парень, но, судя по тому, как напряглось его тело, полагаю, это мнение менялось.

— Настоящая причина, по которой он не хотел переезжать, в том, что он не может покинуть Вегас, — сказала Вивьен.

— Не может? — спросил Фостер.

Вивьен втянула воздух с дрожью, затем наклонилась вперед, упершись локтями в колени.

— Декс связался с букмекером. Поставил большие деньги и проиграл. Я понятия не имела. Но, видимо, мой отец узнал.

Фостер подался вперед.

— Папа знал, что мы с Дексом были вместе. Я не знаю, как или когда он узнал, но он знал. Поэтому он обратился к Дексу по этому поводу.

— И что? Угрожал ему? — спросил Фостер.

Вивьен покачала головой.

— Нет. Папа только предложил Дексу шанс заработать больше денег. Сказал, что никогда не позволит нам с тобой развестись, и поскольку Декс никогда сможет стать чем-то большим, чем моим мужчиной на стороне, он с таким же успехом может разбогатеть в процессе.

— Проклятье, — Фостер провел рукой по волосам. — Бои. Декс ставил на бои, не так ли?

— Да. Отец привел его на подпольные бои, и с тех пор он туда ходит. Это началось примерно в то же время, когда я рассказала ему правду о шантаже. Может быть, причина, по которой он пошел изначально, была в том, что он был зол на меня. Не знаю. Но даже зная всё, что я рассказала ему о тех нелегальных боях, Декс пошел с папой. Поначалу у него всё получалось. Выиграл большинство своих ставок.

— Потому что Арло точно говорил ему, на кого ставить, — у Фостера напряглась челюсть. — Блять. А потом этот старый ублюдок умер.

Вивьен даже не вздрогнула при последнем замечании. Сомневаюсь, что Фостер впервые проклинал имя Арло.

В комнате воцарилась тишина. Вивьен не нужно было объяснять. Все наши мысли неслись в одном направлении. Когда Арло умер, Декс не знал, на кого ставить.

— Насколько глубоко он вляпался, Виви? — спросил Фостер.

— Почти на три миллиона долларов, — она сглотнула. — Он все время проигрывал. Продолжал занимать, обещая выиграть по-крупному. Арло достаточно рассказал ему о боях, так что это был лишь вопрос времени. У него просто была полоса неудач.

Полоса неудач на три миллиона долларов. Кто продолжал давать этому идиоту деньги? Я изучала Фостера, ожидая, не взорвется ли он. Выражение его лица невозможно было прочитать. Его глаза были наполнены яростью. Но он не дышал, не говоря уже о том, чтобы говорить.

— Декс продал свой дом. Он переехал ко мне после того, как сюда приехала Каденс, — сказала Вивьен.

— Это должно, по крайней мере, выиграть ему немного времени, верно? — спросила я. — Сколько он заплатил?

Вивьен снова уставилась на ковер.

— Он, гм, не использовал их для погашения совего долг. Он взял эти деньги и спустил их на другой бой.

— Сукин сын, — Фостер вскочил на ноги и подошел к камину, чтобы опереться руками на него. — Вы, блять, издеваетесь надо мной.

— Он поставил их на твой бой.

— Конечно, — пробормотал Фостер. — Ну, по крайней мере, он, скорее всего, выиграет в этот раз.

Вивьен поморщилась.

— Он поставил на победу Сэваджа. Коэффициент два к одному. Тебе отдается предпочтение.

Итак, Декс поставил на Сэваджа в надежде, что получит большую выплату. Несмотря на то, что Фостер, скорее всего, выиграет.

Фостер выпрямился.

— Скажи мне, что ты шутишь.

— Я не знала, — карие глаза Вивьен наполнились слезами. — Мне стало известно только сегодня утром. Какой-то парень пришел к нам домой и угрожал Дексу. Я была на кухне, готовила завтрак. Услышала крики и стук. Когда пришла в гостиную, Декс стоял на коленях на полу. Мужчина приставил пистолет к его голове. Он сказал, что либо Декс выплатит деньги, либо умрет. Чтобы придать ему дополнительную мотивацию, он пообещал, что сначала убьет меня. И заставит Декса смотреть на это.

Я перестала дышать.

Вивьен дрожала.

— Я собрала вещи и уехала.

Фостер застыл, уставившись пустым взглядом на камин. Мышцы на его плечах и спине напряглись.

— Три миллиона долларов? — спросила я Вивьен.

— Да, — она поймала слезу, прежде чем она успела упасть. — Мне жаль. Мне так жаль. Я могу продать дом и отдать Дексу свою половину. Продать свою машину. Продать тренажерный зал. Надеюсь, что человек, которому должен Декс, даст мне время все это сделать, но я не знаю. Звучало так, будто они ожидают, что им заплатят сразу после боя.

Бой был через две недели. За это время она не успеет продать недвижимость.

— Кто тот человек, у которого Декс брал в долг? — спросил Фостер.

— Тони Саббатини.

— Господи, — он закрыл глаза.

— Кто такой Тони Саббатини? — спросила я, глядя между ними обоими.

— Человек, которому любой заплатит, — тихо сказала Вивьен. — Один из гнусных знакомых отца.

— Я дам вам деньги, — сказал Фостер. — Тогда мы покончим с этим.

— Всё не так просто, — её лицо побледнело. — Декс не возьмет их. Я уже предлагала занять их у тебя.

— Он ебаный придурок, — отрезал Фостер.

— Он ревнует, — сказала она. — Он не признает этого, но он ревнует к тебе. Он сказал, что лучше умрет, чем будет жить в долгах перед тобой до конца своих дней.

Фостер поднял подбородок.

— Это его выбор.

— Даже если это означает, что они придут за мной? — спросила она. — Мне жаль. Я знаю, ты злишься. Я тоже злюсь. Но, Фостер… Я люблю его.

Её любовь и гордость Декса могут привести к тому, что они оба погибнут.

У меня свело живот.

Руки Фостер сжались в кулаки.

— Что ты просишь меня сделать, Вивьен?

Её подбородок задрожал. И хотя она прошептала это слово, оно прозвучало громко, словно выстрел.

— Проиграть.