Хозяйка разорившейся таверны. Путь к счастью

Глава 14. Немного правды

Проснулась я поутру, словно кто-то толкнул меня в бок.

Вздрогнула и подскочила, соображая, где я, и что со мной произошло.

«Надо же таверну открыть, — промелькнуло в моей голове. — Сегодня у нас пельмени, нужно готовить мясо, и…»

Додумать свою мысль я не успела, потому что открыла глаза и утренний свет больно их резанул.

Я застонала и закрыла лицо ладонями.

— Доброе утро, — раздался голос Эвана. — Как спалось?

Кровь отлила от сердца. Меня бросило в жар, и тут же — в озноб.

Я в изумлении раскрыла глаза, и почти тотчас же зажмурилась, умирая от стыда и волнения.

Потому что Эван стоял у раскрытого окна в моей комнате в таверне и курил трубку, поглядывая на погожий осенний денек.

И был он голый!

То есть, совершенно нагишом.

Как, впрочем, и я.

Это я обнаружила, лихорадочно пошарив под одеялом.

Ни намека на одежду!

Он раздел меня абсолютно!

— Мне надо было растереть твое тело, — пояснил этот бесстыдник, оборачиваясь ко мне лицом, и я снова зажмурилась изо всех сил, помирая от невероятного восхищения и стыда. Все-таки, он был красив чересчур непростительно! — И согреть тебя. Ты едва не уснула навсегда, счет шел на минуты. Тут уж не до стыдливости.

— Б…благодарю, — пропищала я, полыхая багровым румянцем до самых бровей.

Я старалась не смотреть на его могучую грудь, на его плоский живот, на крепкие ноги — о, стыдоба! Но получалось у меня плохо. Я просто вспыхивала, погибая от непонятного возбуждения и даже сексуального желания, накатывавшего на меня волнами.

Я ощущала благодарность за то, что он спас меня.

Горячую, жгучую. Я готова была руки ему целовать за это!

Но в это чувство коварно вплеталось неуместное возбуждение.

Словно я остро ощутила, что живая, и мне хотелось кричать, ликуя, и вытворять что попало, чтоб сильнее почувствовать жизнь в себе…

— Как тебя зовут? — вдруг спросил он, внимательно глядя на меня, и еще одна удушливая волна перехватила мне горло.

— Ма… Мари, — промяукала я, не понимая, куда он клонит. — Ты что, забыл?

Эван лишь качнул головой, неспешно положил трубочку с длинным тонким мундштуком на стол, и так же неспешно и осторожно прошел к постели.

Постель шуршала свежим бельем. Эван откинул одеяло, улегся рядом со мной, и, заглянув в мои глаза, повторил свой вопрос:

— Настоящее имя. Не Мари Лино. Мне стало интересно, как тебя звали до того, как…

Мир перевернулся с ног на голову.

Мне показалось, что я падаю в пропасть, глядя в его черные глаза.

— Мари, — с нажимом произнес Эван. — Обмануть королевского инквизитора… ну, идея так себе. Я с самого начала видел, что ты… пришлая. Я потому и присматривался к тебе. Хотел понять, что ты за человек. Так как твое настоящее имя?

Я шумно выдохнула, усевшись и натянув одеяло чуть не подбородка.

— Да практически так же, — стыдливо ответила я. — Мария…

Он испытующе смотрел на меня.

— Почему ты молчала, что тебя призвали? — спросил он. Я стыдливо опустила глаза.

— Ханна сказала, — промямлила я, — что пришлых не любят тут…

Эван кивнул.

— Потому что они несут с собой грязь и мерзость своего мира, — серьезно ответил он. — Их не уничтожают только за то, что они пришли. Их убивают за преступления, что они совершают, думая, что умнее всех в этом мире. А ты принесла с собой только хорошее. Трудолюбие. Усердие. Настойчивость. Милосердие, — он усмехнулся, протянул руку и осторожно коснулся моих волос, рассыпавшихся по обнаженному плечу. — Я же не раз говорил, что ты ангел, Мари. И запрещал тебе быть настолько… чужеродной нашему миру.

— Хорошо, — хрипло ответила я, собравшись с духом. — Ты, наверное, хотел бы услышать это от меня? Так вот, я — пришлая. Но что это меняет?

— Многое, — серьезно ответил Эван. — Я думал, тебя призвала Мари Лино. Чтобы отомстить за свою изломанную жизнь. Это было очень… логично. Я думал, ты связана обетом с ее душой. А разорвать эту связь можно только выполнив обет. Поэтому я убил Грегори. Отомстил. Ты же знаешь. Ты должна была видеть это. Я чувствовал тебя тогда, ночью.

Я шумно ахнула, и Эван снова кивнул головой.

— Королевского инквизитора обмануть практически невозможно, — мягко и поучительно напомнил он. — Рано или поздно он дознается до правды. И лучше б как можно раньше! Я думал, ты связана с Мари, а оказалось — с Ромом.

— Он сказал, что ты не узнаешь, — сконфуженно призналась я. — Сказал, что он защитит меня.

— У него почти получилось, — ответил Эван. — Но силы его на исходе. А я потратил столько времени на этого червяка Грегори… И не освободил тебя от обещания. Это может плохо кончиться.

Услыхав в его голосе досаду, я осмелилась взглянуть на него.

Эван не сердился.

В его взгляде была только досада. И еще тревога за меня.

— Но я тоже не теряла времени зря! — затараторила я. — Я же искала этого человека! Убийцу Рома!

Эван тяжело вздохнул, покачал головой.

— Да серьезно! — выкрикнула я. — Я кое-что о нем знаю! Знаю, что он богат! Носит плащ с меховым воротом и душится ужасными духами! Знаю, что это он вызволил Грегори из тюрьмы, чтоб тот помогал обыскивать мой дом! Знаю, что негодяя заперли тут инквизиторы. Он умеет перемещаться, ну, совсем как ты, только с помощью артефакта! Кольца у него на правой руке! А людей для его банды Толстая Елена подсовывает!

— Кольцо — это плохо, — задумчиво произнес Эван. Его рука под одеялом скользнула по моему боку, обняла, придвинула к нему. — Это значит, он в любой миг может испариться, если его что-то напугает. И не поймать. И не рассмотреть. И тут выход только один…

Что это за выход, Эван не сказал.

А я не спросила, потому что бесстыдник вдруг уткнулся лицом мне в грудь и шумно вздохнул, вдыхая горячий аромат моего нагретого тела. Он держался слишком долго, но теперь, когда мы оказались в одной постели, обнаженные, он ластился ко мне, как огромный кот.

— Какой, —пискнула я, притворяясь заинтересованной.

— Он должен обезуметь от близости его цели, — ответил Эван, беззастенчиво ласкаясь, прихватывая губами кожу на моей груди. — Забыть обо всем.

— Хочешь, — шепнула я, чувствуя, как его ладонь продолжает свое путешествие по моему телу, обводя округлость бедра, — я пойду к нему на встречу? А ты последуешь за мной и поймаешь его? Толстая Елена говорила, что может меня выманить из города…

Эван поднял лицо; в его темных глазах танцевали смешливые искры.

— И ты согласишься быть приманкой? — уточнил он. Я с серьезным видом кивнула, стараясь не обращать внимания на его руку, поглаживающую уже внутреннюю поверхность моего бедра. — И ради чего?

— Чтоб за Рома отомстить, — ответила я серьезно. — Он был хорошим человеком. Он дал мне все. Раскрыл секрет его трюфелей. Спас от голодной смерти и меня, и Бибби… Он заслужил покой.

— Ах, Мари, — тихонько рассмеялся Эван, вдруг с жаром прижавшись ко мне всем своим горячим телом. — Я не верил, что такие, как ты, существуют. А теперь смотрю на тебя и думаю: ангел упал с неба специально для того, чтобы быть со мной!

Не в силах больше сдерживать свою страсть, Эван припал к моим губам горячим поцелуем, и я не смогла не ответить.

Его руки блуждали по моему телу, с жадностью лаская, оглаживая разгоревшуюся кожу. Его колено раздвинуло мои ноги, он властно опустился на меня, прижался крепче, и я ощутила его нетерпение, его страсть.

— Ай! — вскричала я, когда его ладони подхватили мои ноги под колени и развели, бессовестно и широко. — А кто-то говорил, что подождет до свадьбы?!

— Я соврал, — ответил Эван нахально. — Считай, это наказание за вранье тебе! Неприятно ведь, когда близкий человек обманывает, а?

— Приятно, — возразила я, задохнувшись от смущения и невероятного желания.

Потому что то, о чем я так долго пыталась не думать, даже не мечтать, случилось. И произошло это нежно и мягко.

— Мари, — прошептал он, нависнув надо мной, — я не хочу тебя потерять. Я не могу тебя потерять. Никогда. Слышишь?

Я беспомощно застонала, когда Эван проник в мое тело.

Сгорая от страсти, ответила на его поцелуй, запустив руки в его черные волосы. Ощущая толчки в свое тело, ногтями провела красные полосы на его спине.

Он овладевал мной все полнее, захватывал все мое существо, вспыхивая от желания. От радости обладания.

Он ласкался всем телом, вжимаясь в мои раскрытые бедра.

Томил долгими поцелуями, опаляющими мне душу. Жадно мял мое тело, выпивая его мягкость и податливость, выбивал из моей груди стоны.

И когда крики мои становились особенно громкими, он припадал к моим губам поцелуем и заглушал их, выпивая мой голос, дыша моей страстью, моей истомой, моим страданием и наслаждением одновременно.

Я обняла его ногами, приникла к нему, впилась ногтями в его тело,

Теперь мы были словно единым целым, и никакая сила в мире не могла бы нас разлучить.

Наслаждение — нереальное, космическое, — пролилось в наши тела и души.

Я, кажется, даже дышать забыла как, и некоторое время слышала только биение собственного сердца, громко и четко отсчитывающего мгновения прекрасного наслаждения.

Мир словно разрушился и ожил вновь. Какой-то новый, неведомый. Полный надежд на счастье.

— Мари, — прошептал Эван, тяжело дыша. Его кожа под моими ладонями была влажной, горячей. — Я хочу только одного: чтобы это дело как можно скорее закончилось, и чтоб мы были вместе. Я люблю тебя, Мари. Мой упавший на землю ангел.

***

Эван ушел тайно, распрощавшись только со мной.

И, прежде чем уйти, накрепко велел мне ни за что не геройствовать.

— Никаких подвигов, Мари! Слышишь? Даже если сотня человек выскочит из леса и начнет тебя звать за собой, помочь вытащить из колодца ребенка — нет, Мари, не ходи.

— О, ужас, — пробормотала я. — А если там и вправду ребенок?

— Мари! — сердито прикрикнул Эван, нахмурив брови. — Ты что, силач? Или ловкий трубочист, у которого всегда с собой найдется веревка, а в запасе — умение карабкаться по узким трубам?

— Нет, — промямлила я. — Но вдруг человек останется без помощи и умрет, быть может, кровью истечет…

— А ты лекарь? — все так же строго допытывался Эван.

— Нет…

— Так вот и не надо бежать по первому зову. Предоставь совершать подвиги тем, кому за это платят из городской казны — страже. Всех несчастных, попавших в беду, отсылай к стражникам. Улицы города патрулирует достаточно солдат; они несут службу на каждом шагу. На мосту и на развилках дорог. Стоит крикнуть, и можно привлечь их внимание. Вот пусть они и спасают упавших в колодец! А ты не смей.

— Но…

— И старой ведьме своей запрети! Впрочем, о ней-то не стоит беспокоиться, она далеко не дура. Плюнет в глаза заманивающим да пойдет своей дорогой. А вот прислужницам своим, девчонкам, особенно Бибби, строго накажи, чтоб не смели таскаться за незнакомцами в лес. Проще всего выманить тебя из города, сказав, что твоя девчонка в их руках. За ней ты помчишься, позабыв абсолютно обо всем на свете!

— О, черт, — только и смогла произнести я.

— Будьте осторожны, — строго велел Эван. — Я отлучусь ненадолго. Мне нужно хорошенько подготовиться кое к чему. Очень хорошо подготовиться! И тогда, когда я все задуманное исполню, все закончится.

Он поцеловал меня на прощание, слишком жадно и страстно, словно не уходить собирался, а снова свалить меня в постель, и ушел, оставив меня в приподнятом настроении.

С чувством чего-то прекрасного, что ждет меня совсем-совсем близко.

Но, как бы ни была я взбудоражена скорыми переменами в моей жизни, а слова Эвана о Бибби тревожили мне душу.

Он ведь прав.

Я ведь с ума сойду, если кого-то из моей команды схватят!

И если негодяи заставят меня явиться, чтоб вызволить любого человека из моих близких, я ведь пойду…

Да, вероятно, Эван спасет меня. Вероятно, его могущества хватит, чтоб отследить мой путь, даже если я ему ничего не скажу.

Но это вовсе не означает, что заложник останется живым и невредимым.

Скорее всего, негодяи его первым же делом прикончат. Ведь и со мной они не собираются церемониться!

Поэтому надо что-то сделать. Спрятать Бибби. Убрать ее из этого опасного города!

— Бибби! — прокричала я, распахнув двери и выбегая из комнаты. — А ну-ка, пойди сюда!

Решение сию минуту утащить Бибби в столицу созрело у меня тотчас.

В самом деле, отчего нет? Я же давно хотела купить там тот домик и превратить его в свое заведение, лучшее во всей столице. Вот сегодня можно его и купить! А Бибби оставить там, заправлять хозяйством и приглядывать за работницами, которые будут приводить в порядок зал и комнаты.

Бибби примчалась по первому требованию.

— Да, сударыня, — с готовностью произнесла она, утирая раскрасневшиеся от горячей воды руки о передник.

— Нужно кое-куда сходить, — уклончиво сказала я, критически оглядывая ее. — Переоденься только в самое лучшее.

Откровенно говоря, я не знала, получится ли у меня утащить ее с собой при помощи Шагов. Наверное, придется обхватить ее и, скорее всего, приподнять над полом. Чтоб она была в моих руках, как, кажем, корзинка.

— На рынок или к мяснику? — уточнила Бибби. — Если на рынок, то я, пожалуй, надену башмаки покрепче, а то…

— Нет, — ответила я. — Идем в очень важное место. Нужно одеться красиво. Пожалуй, я тебе одолжу свое платье.

— Зеленое?! — пискнула Бибби, сжав кулачки. В ее глазах вспыхнула такая надежда, что я не смогла отказать.

— Хорошо, хорошо. Зеленое!

Бибби кинулась переодеваться тотчас же. Да и я тоже; мне-то помимо приличного наряда нужно было еще и сумку с деньгами захватить, и бумаги, которыми снабдил меня Эван и Томас.

«Обманывать инквизитора — плохая идея, — всплыли в моей памяти слова Эвана. — Все равно ведь узнает… рано или поздно».

— Значит, будем смотреть прямо в глаза всем инквизиторам, — твердо произнесла я. — Ничего дурного я не сделала. Значит, и убегать от них смысла нет.

Бибби разоделась в пух и прах. Кроме мятного платья, которое ей так приглянулось и которое немного пришлось подгонять по ее фигуре, она надела новые сапожки и плащ. В волосы повязала белую ленту.

И стояла передо мной, попискивая от нетерпения и волнения.

— Ну, идем? Куда мы идем? — без умолку трещала она.

Я критически ее оглядела, обошла кругом.

— Ты, как будто бы, похудела? — строго спросила я. — Я же велела наесть покруглее щеки. Ты мне нужна красивая и пышная!

— Да что вы, сударыня! — обиженно затараторила она. — Я нагуляла окорока ну как кабанчики Ханны! Где же похудела?!

— А по-моему, да, — изображая на своем лице озабоченность, произнесла я. — Дай-ка…

Притворяясь, что хочу прикинуть ее вес, я обхватила девушку, крепко ее обхватила, приподняла над полом, и… Шагнула.

Да, моя теория оказалась верна. Ничем Бибби от корзинки не отличалась, Шаги перенесли нас обеих в подворотню на уже знакомую мне улицу в столице. И Бибби, из светлого утра очутившись в сереньком вечере, заверещала во все горло, вытаращив глаза.

— Тише, глупенькая, — отпуская девушку, рассмеялась я. — Ты чего всполошилась?

Бибби перевела на меня очумевший взгляд.

— Колдовство! — только и смогла выдохнуть она. В глазах ее светился ужас.

— Колдовство, — кивнув, подтвердила я спокойно. — У меня и разрешение на него имеется.

— Разрешение? — переспросила Бибби, трясясь как осиновый лист.

— Я поставщик продуктов ко двору Его Величества, — спокойно ответила я и полезла в сумку за бумагой от Томаса. — На, прочти. И не кричи.

Губы у Бибби тряслись, пальцы так и прыгали по бумаге. Но она нашла в себе силы сосредоточиться на чтении и с трудом вывела дрожащим голосом слова «королевская кухня».

— О-о-о, — прошептала она, когда смысл прочитанного до нее дошел. Руки ее перестали дрожать, она перевела на меня восторженный взгляд. — Так вы теперь важная госпожа?!

Я лишь пожала плечами.

— Выходит, что так, — небрежно ответила я и, раскрыв сумку, продемонстрировала ей золото. — Все это я выручила за наши грибы. За трюфеля из нашего леса.

— О-о-о! — снова благоговейно протянула Бибби. — О-о-о! Невероятно! А… куда вы меня-то позвали? Зачем я тут? И где мы?

Бибби оглянулась кругом, раскрыв рот.

Зажигались фонари, и улица делалась просто сказочно красивой.

— Мы в столице, Бибби.

— В столице?! Так скоро?! До нее же ехать неделю!

— Ну, разумеется, так скоро. В этом и есть смысл моего колдовства поставщика — уметь быстро перемещаться. Из нашего леса с самыми свежими грибами на королевскую кухню. А привела тебя сюда я затем, чтобы купить здесь дом. Устроим таверну не хуже нашей.

— О-о-о! — вскричала Бибби, позабыв обо всех приличиях и предосторожностях. — Таверну в столице?! И я тут работать буду, да?

— Ты тут будешь всем управлять, — заметила я. — Наймем людей в помощь, а ты будешь ими командовать.

— А я думала, Поль будет мне помогать, — смирно произнесла хитрая Бибби. — Помог бы мне освоиться… он же как будто бы из столицы? Я думала, он показал бы мне тут все, и научил бы как с ценами не прогадать… Да вы ж и обещали так устроить!

Я рассмеялась.

— Ой, лиса! Никак без Поля своего не можешь! Ну, хорошо. Потом я приведу его к тебе. А пока идем, я покажу тебе дом, что присмотрела.

***

Дом Бибби понравился.

И зал, и комнаты наверху.

Мы сговорились с хозяевами быстро, и к ночи дом стал моим. А сумка моя с золотом заметно полегчала.

К полуночи я перенесла сюда и Поля. Оставить Бибби одну в пустом доме было боязно. Поэтому я решила, что пусть уж Поль ее охраняет. А дальше будь что будет.

Потом я принесла им кое-что из припасов, и строго-настрого велела Полю поутру идти и нанять людей, чтоб привести в порядок зал, кухню.

— Все отмыть тут, как в «Золотом Трюфеле», — скомандовала я. — Вот деньги, держи, прохвост. Все должно быть чистым в рекордно короткий срок. И сразу закажешь вывеску у лучшего мастера по дереву. Броскую.

— А как назовете таверну, сударыня?

— «Красная Маска», — ответила я. — Достаточно громко, чтоб люди потянулись.

— Названия маловато, чтоб посетили потянулись, — скептически заметил Поль.

— О, поверь! Достаточно, — усмехнулась я, вспоминая свои подвиги. — После открытия, думаю, в гостях недостатка не будет!

— А готовить кто будет помогать? — возмутился Поль.

— Зайдешь в пару мест, — велела я ему, — на задние дворы вот этих заведений, — я записала ему названия. — Там обычно поутру поварята выносят очистки, выливают помои. Позовешь их к нам. Скажешь — Красная Маска их позвала. И обещала достойную оплату их работы. Жить будут тут же, в комнатах наверху.

— Красная Маска? — заинтригованный, спросил Поль. — А если не пойдут?

— Как миленькие пойдут, — усмехнулась я. — Побегут! Будем начинать все заново. Теперь здесь, в столице, откроем свое дело.

— А как же «Трюфель»?..

— У нас есть Ханна. Уж она не позволит делу зачахнуть!

Поль лишь изумленно покачал головой.

— Колдовство, — дрожащим от волнения голосом произнес он. — Таинственная Красная Маска… Невесть откуда взявшиеся большие деньги у вас, сударыня… Это все так неожиданно, волнующе и странно… Вы нам открылись, доверились, сударыня, с этими Шагами, но зачем? К чему такая спешка? Можно было б неторопливо переехать, неторопливо купить этот дом… Не то, что я боялся, но ах, как не люблю я чужие тайны!

— Нельзя, — покачала я головой. — Наверное, не говори Бибби сейчас. Но она никогда не вернется в свой родной город. По крайней мере, — тотчас же поправила я себя, — пока не поймаем тех мерзавцев, что убили твоего хозяина. Они ведь и на меня охотятся. А значит, и вас могли б поймать и пытать.

— Ах! —вскричал Поль.

— Поэтому я вас решила убрать из города. И отправить на повозке в столицу вас я не могла. Они могли схватить вас и… Сам знаешь, в общем.

— Ужас, — произнес Поль, сделавшись бледный, как полотно. — Вот спасибо, сударыня! Правда, огромное спасибо! Это страшные люди, вы нас спасли!

— Но за это спасение я строго спрошу с тебя, — ответила я. Как бы ни хотелось мне быть строгой, а печаль прорезалась в моем голосе. Команду я свою надвое разделила, и сердце мое тоже разрывалось надвое. Как бы ни утешала я себя, что Ханне в награду за ее верную службу достанется «Золотой трюфель», но все равно близящаяся разлука с ней терзала мое сердце. — Спрошу за набор персонала, за закупки.

— Об этом уж не волнуйтесь, сударыня! — тотчас повеселев, вскричал Поль. — Я-то здешние места хорошо знаю, и торговаться умею очень хорошо! Так что у нас будет все самое лучшее, и недорого!

На том и порешили.

И я, уставшая и немного грустная, пошла домой.

***

На Ханну, конечно, можно было положиться.

Увидев, что нас троих — меня, Бибби и Поля, — нет на месте, она не растерялась.

Первым делом она поторопила девушек-помощниц, задав каждой работу так, чтоб обязанности Бибби и Поля между ними были распределены.

Затем сама замесила тесто, ровно столько, сколько было нужно, и сделала это ловко и быстро.

Пока тесто отдыхало, Ханна шустро сбегала к своим кабанчикам, задала им еды и поставила варить новую порцию, намешав в огромном чане овощей, чисток и зерна.

К моему возвращению Ханна уже умылась, помыла как следует руки, сменила передник и чепец, и встретила меня важной и деятельной хозяйкой.

— Где эти бездельники, Бибби с Полем? — проворчала она, поправляя чепец и придав своему лицу строгий и благочестивый вид. — Где-то болтаются, а работа стоит!

Говорит, ау самой глаза так и бегают. Ханну что Эвана, обмануть невозможно.

— Ох, Ханна! — от избытка чувств я кинулась ей на шею, и она сердечно обняла меня, не смея и слова сказать. — Они… они теперь работают в другом месте. И сюда не вернутся.

— Ну, ну, госпожа, — сурово пророкотала Ханна. — Только не вздумай плакать! А то я сама расплачусь. Это должно было произойти, рано или поздно. О том, что ты откроешь таверну в столице, давно уж поговаривали все служки.

— Да, — тихо ответила я. — Открою. А ты, Ханна… ты ведь здесь останешься. «Золотой трюфель» будет твой, когда и я переберусь в столицу. Ты ведь не сердишься?

— Сердиться?! — воскликнула Ханна, отстранившись от меня и всплеснув руками. — Да как же я могу сердиться, если ты дала мне все! Посмотри на меня — разве такую ты подобрала меня всего пару месяцев назад?

— Нет, Ханна, — улыбнулась я. — Не такую. Ты теперь свежее, бодрее…

— Красивее и толще, — захихикала Ханна.

— Значит, из тебя выйдет хорошая хозяйка таверны, — задумчиво произнесла я.

— Куплю еще свиней, — алчно пообещала Ханна, — и построю большую коптильню! Буду колбасу кровяную варить и коптить огромные окорока.

— Хороший план, — одобрила я.

— Но эти две засранцев могли бы и попрощаться со мной, — сварливо продолжила Ханна.

— Не могли, — ответила я. — Я их переправила как можно скорее в безопасное место.

— Опасность? — насторожилась Ханна. Я кивнула:

— Да. Эван не велел помогать никому, кто б не просил помощи. И велел выдать тебе палку побольше, чтоб ты смогла огреть ею того, кто вздумает тебя обмануть. А Бибби и Поль еще наивные дети… Они не смогли б послать к черту просящего.

— А за мной не заржавеет! — воскликнула Ханна, агрессивно оглядываясь в поисках увесистой дубины. — А кого можно огреть?

— Толстая Елена может подослать кого-то, — ответила я, и Ханна адски расхохоталась.

— О-о-о, ее цыпочек я наперечет знаю! — проклекотала хищно она. — Однажды я пыталась к ним проситься, мыть полы, убираться, в общем, грязную работу исполнять. И знаешь, что она мне ответила? Что я грязное отребье! Так что теперь я с удовольствием выколочу пыль у не со спины! А ее точно можно дубасить?

— Совершенно точно, — ответила я. — И звать на помощь стражу. Только давай не будем геройствовать. Эван этого не разрешал. Лишний раз не станем испытывать судьбу. Просто знай: увидишь Толстую Елену — не поддавайся на ее уговоры. Даже если она будет звать тебя спасать кого-то из горящего дома. А сама кричи громко, зови на помощь стражу.

Но это ведь Ханна!

Она была довольно злопамятна. И прощать Елене то, что в свое время она не помогла, не протянула руку помощи, Ханна не собиралась.

И, пользуясь тем, что ей надо было на рынок, тихонечко выломала из забора крепкую суковатую палку…

Толстая Елена топталась на развилке дорог, очень близко от нашей таверны.

Оделась она, пожалуй, чересчур кричаще для человека, попавшего в беду. Она ведь это изображала, рассчитывая на помощь от меня?

Телеса ее, несмотря на холод, так и выпирали из-под распахнутого плаща, из корсажа, и колыхались ничуть не хуже теста в бадье Ханны.

Юбка Елены, длинная и яркая, была вся в неряшливых пятнах, словно Елена сидела за столом и нет-нет, да утирала полой своей одежды рот.

Волосы, хоть и прибранные в косы, были сальные. Физиономия набелена до такой степени, что щеки стали гладкими, как яичко. А накрашенные губы торчали бантиком, как у обиженного ребенка.

Елена, судя по всему, уже подмерзла.

Даже фляга с горячительным, к которой она прикладывалась, уже не помогала. Елена действительно выглядывала либо меня, либо глупышку Бибби, уволочь которую не составило б труда.

Но нас на этой дороге сегодня не было.

Так что Елена обрадовалась и Ханне, медленно бредущей с корзиной.

Наверняка думала облапошить старуху.

Ханна же тоже та еще лиса.

Говорят, эти звери притворяются раненными и больными, чтоб обмануть противника. Вот и Ханна прикинулась уставшей и немощной. Она даже весьма правдоподобно прихрамывала и охала, таща пустую корзинку.

— Эй, милая, — оживленно крикнула Елена, со всей прытью кинувшись к Ханне. — Ты не могла бы мне помочь кое в чем?

— Я? — притворяясь еще и глупой, или плохослышащей, произнесла Ханна, останавливаясь и притворно тараща глаза.

— Да, да, ты, — слегка раздраженно ответила Елена, смерив взглядом бывшую ведьму.

Что ж, этот взгляд засчитал победу Ханне. Она была во много раз опрятнее и наряднее старой толстой проститутки. И Елена разве что зубами не заскрипела от досады.

— Мне бы хозяйку твою повидать, — процедила Елена, изо всех сил стараясь сохранить на яично-поблескивающей физиономии приветливую улыбку. — Поручение у меня к ней.

— Какое? — так же тупо таращась, пробубнила Ханна.

— Не суй нос куда не следует, — окрысилась Елена. — Это важное дело. Касается только ее. Меня господин инквизитор за нею послал. Велел скорее привести ее к нему.

— Инквизитор! — ахнула Ханна, прикрыв ладонью рот. — И где же это с утра пораньше инквизитор мог с тобой встретиться? Да еще и важное дело через тебя передать?

Елена пошла пунцовыми пятнами, просвечивающими сквозь скорлупу ее белил.

— А что, инквизитор не мужчина, что ли, — грубо рявкнула Елена. — Где повстречала, там уже нет.

— Мужчина-то он мужчина, — согласилась Ханна, задумчиво рассматривая Елену, — да только столько жирного с вечера ни одному мужчине выкушать не рекомендуется. Да и твое мясо жестковато для его зубов, старая ты верблюдица! Врешь ты все! Вот пойду, расскажу капитану стражи, что ты человека куда-то завлечь хочешь!

— Старая ведьма! — злобно прошипела Елена, сжав пухлые кулачки. — Да как ты смеешь меня оскорблять?!

— Еще со шлюхами я не церемонилась! — уперев руки в доки, выкрикнула Ханна. — Старая потаскуха! Из тебя же блохи сыплются!

— У меня поручение от инквизитора! — орала Елена яростно. — Если я его не выполню по твоей вине… он на костер тебя! На дыбу! Пойди прочь! Живо хозяйку свою сюда зови, не то и ей достанется кнутом по бокам!

— Ах, кнуто-ом! Ну, так у меня тоже свое поручение от инквизитора! — ничем не уступая, проорала Ханна, поудобнее перехватывая свою дубину и прекратив притворяться немощной. — На-ка, держи привет от него, старая лгунья!

И она со всей силы огрела Елену своей палкой, отбросив прочь корзинку в пылу сражения.

— Помогите! — взвыла проститутка. Удар ошеломил ее и почти сбил с ног, но Ханна и не думала останавливаться.

— Получи еще парочку поручений, — выкрикнула она и тюкнула Елену еще и еще.

На драку женщин обратили внимание городские зеваки. Это было дело не такое уж редкое, но очень и очень интересное.И поэтому вокруг начала собираться толпа.

К месту событий уже бежали стражники.

Видя, что ее хитрый маневр не удался, и испугавшись, что ее обман может вскрыться, Елена хотела удрать, но не тут-то было.

Ханна изловчилась и снесла ее с ног, все так же охаживая верещащую толстуху по мягким местам своей палкой.

— У-и-и-и! — словно свинья, завывала Елена, отчаянно дрыгая ногами.

А Ханна, свирепо сопя, колотила ее по заднице и по ляжкам до тех пор, пока подоспевшие стражники не остановили ее и не отняли палку.

Ревущую Елену подняли и потащили, без лишних вопросов и разговоров. Видимо, им было дано такое указание.

А сердитая, раскрасневшаяся Ханна осталась на отвоеванном перекрестке победительницей.

***