Хозяйка разорившейся таверны. Путь к счастью

Глава 16. Последнее дело

В «Алую Маску» я вернулась воодушевленная и счастливая. Да, денег я заработала не сундук. Щедро, но в пределах разумного. Король, видимо, был из числа тех людей, которые полагали, что нужно платить только за то, что получено. И ни в коем случае не баловать!

Но я получила неимоверно большее, чем просто деньги.

Разрешение самого короля проворачивать свои дела и дальше. И, наверное, его монаршее прощение за тот шум, что устроила в столице.

Но, однако, кое-что цепляло меня, не позволяя всецело насладиться победой в моем споре с Эваном.

Слова короля об истекающем времени.

Я чувствовала, что он не лжет и не пугает. Да, время мое истекало. И да, вероятнее всего, если не успею рассчитаться с Ромом, то я просто очнусь в своем мире. А все это, мои таверны, Эван и король — все это почудится мне сном, пригрезившимся о переутомления.

Вот это меня очень беспокоило.

Но я надеялась на Эвана. Он тоже это чувствовал. Знал. И наверняка прикладывал все силы, чтобы отловить мерзавца и поквитаться с ним за Рома. Чтобы мой долг был закрыт, и чтобы я осталась здесь, с Эваном.

«Если Эван этого не сможет сделать, то уж и никто не сможет, — подумала я. — Так что зачем забивать голову тревожными мыслями. Будь что будет!»

Бибби меня встретила на пороге.

От страха у нее глазищи были на пол-лица.

— Они отпустили вас?! Отпустили?! — вскричала она, стискивая руки. — Слава богу! А я уж думала, все… не видать мне вас больше!

— Конечно, отпустили, — слегка удивленная, произнесла я. — Почему бы им меня не отпустить? Да и приходили они не за тем, чтобы заточить меня в темницу. Они приглашали меня к королю.

— К королю! — вскричала Бибби. — Еще не лучше! О, госпожа! О, мое сердце! Я не выдержу, не выдержу!

И Бибби, схватившись за грудь, упала на руки подбежавшему очень вовремя Полю.

— Да что такого, — слабо возразила я. До меня вдруг начало доходить, где я была, и чем мне это могло грозить…

— Что такого?! — свирепо вскричала Бибби, тотчас отойдя от своего недомогания. — Быстро ж вы забыли, как вас упекли в каталажку за один только навет, ничем не подкрепленный! И господин инквизитор — одному небу известно, почему вы его не боитесь! А от его взгляда содрогаются буквально все! А тут целый пяток инквизиторов…

— Но Эван красивый молодой мужчина, — так же слабо возразила я. — Чего бы мне его бояться…

— Все забывают о его красоте, — зловеще ответила Бибби, — когда дело касается его работы! Он ведь в самую душу смотрит. За малейшую провинность он карает так, что места живого на спине не остается!

— Значит, я невинна, — ответила я беспечно. — И спина моя цела.

— А король?! — не унималась Бибби. — Этот еще опаснее! Самый опасный маг. Темный маг! Не дай бог просто подумать о нем дурное! Он все увидит, узнает. И он накажет так…

— Но мне он показался очень обаятельным и милым человеком, — удивленно произнесла я.

Бибби покачала головой.

— Вам повезло, сударыня, — ответила она. — Вы очень чисты и незлобливы. И ступили в королевские покои без черных мыслей и без страха.

— Так и надо, Бибби, — ответила я. — Я поверила королю, и король поверил мне. И знаешь, что? Он придет на открытие «Алой Маски».

Бибби в отчаянии всплеснула руками.

— Ну, не бойся, — рассмеялась я. — Во-первых, ты нипочем не догадаешься, что это король. Он выглядит очень мирно. И к тому же, он невероятно обаятелен. Держу пари, ты с ним еще и флиртовать станешь.

— О, нет!..

— Ну, хорошо, хорошо. Я сама его обслужу. А пока знаешь что? Закажи-ка для него отдельный, самый красивый столик. Устроим целую королевскую ложу. Поставим оббитый бархатом диван, отгородим его место от прочего зала…

— Верно! Чтоб я обходила его стороной! — воскликнула Бибби.

— В общем, полагаюсь на твой вкус. В самом лучшем месте устрой королевское гнездышко, удобное и красивое. Нам скоро открываться! И король даже дату назначил. Через пять дней!

— Не слишком ли много себе позволяет этот господин?! — заверещала рассерженная Бибби.

— Он король, — развела я руками. — Он может себе позволить все, что угодно. Ему скучно, а открытие нашего заведения развеет его скуку. У нас все готово?

— Конечно, нет! Мяса еще не куплено! Ни копченостей, ни свеженького!

— Может, у Ханны прикупить пару окороков? — задумчиво произнесла я.

Бибби снова всплеснула руками.

— Купить! — вскричала она. — Во-первых, как?! Как сюда его доставить?

— Я принесу, —ответила я. — Уж с корзиной колбас я смогу Шагнуть так же, как и с тобой.

— А во-вторых, — не унималась Бибби, — не слишком ли много мы мажем салом физиономию этой хитрой Ханны!? Покупать у нее!..

— А как иначе, Бибби? — весело проговорила я. — Ханна тратится на разведение поросят. Старается. Вкладывает силы и время. Разве ж это будет честно, если мы заберем у нее продукты просто так? Нет уж. Если Ханна будет нашим поставщиком, нам придется ей платить, как и всем прочим.

Бибби снова всплеснула руками, но промолчала.

— В общем, я иду в «Золотой трюфель», — весело сказала я. — Куплю Ханне подарков и навещу ее сегодня. А вы занимайтесь делами!

Признаться, я просто соскучилась. И по Ханне, и по своей старой доброй таверне. Хотелось снова ощутить ее уют, вспомнить, как все начиналось. Почувствовать запах отмытого мокрого пола, нагретых кирпичей у очага.

Поэтому я набрала сладостей для Ханны и Шагнула обратно в свою комнату.

Ах, почему я так беспечна!..

Почему я даже не подумала оглядеться!

В нашем городке-то ведь была ночь. В комнате моей было темно, хоть глаз выколи. Ставни закрыты. И вся таверна спала, выпроводив последних посетителей. Постояльцы похрапывали за стеной, трещали поленья в печи, обогревающей дом.

Я успела только корзинку на стол поставить, и снять свою шляпу, как вдруг на меня накинулся кто-то из темноты и зажал рот ладонью.

Я и испугаться не успела. Шок был так силен, что я сначала подумала, что это чья-то глупая шутка. Но тут на глаза мне опустилась повязка, и я в ужасе поняла, что не смогу Шагнуть! Никуда не смогу деться из рук похитителей!

А меня саму похищают, стянув мне руки широким кушаком!

— Помогите! — хотела было выкрикнуть я.

Но похититель подхватил меня, закинул себе на плечо, да так, что чуть дух из меня не вышиб, и я услышала торопливый стук его сапог по моей собственной лестнице!

«Ганс! — промелькнуло в моей голове. — Только он и Грегори знали, где моя комната. Только он мог пробраться незаметно, притаиться и ждать меня! Ну, старый мошенник! Чтоб тебе пусто было!»

***

Не знаю, как этот пройдоха сумел вытащить меня из дома.

Как он прошел до выхода, да так, что никто не проснулся, не услышал возни. Да только он прошел.

Несколько минут, и меня затащили в маленькую и очень тесную карету, и свалили словно куль с тряпьем, на сидение.

— Ганс! Мошенник и плут! — яростно выкрикнула я. Почему-то страха не было, а вот ярость так и накатывала. И глаза он мне завязал, а рот – нет… — Да как ты посмел! Предатель! Я верила тебе! Я тебя за приличного человека держала! Думала, ты по-отечески ко мне относишься, с участием! А ты… ты… живодер!

Свистнул хлыст, карета тронулась. И я поняла, что меня увозят в лес, к тому негодяю, что жаждет моей крови.

Притом каретой правит кто-то другой, не Ганс. Ганс сидит со мной и удерживает мои руки, чтоб я не сдернула с глаз повязку. Еще и двое их!

— Расплодилось разбойников, что крыс! — яростно выкрикнула я. Но ответа мне не было.

Какая смешная предосторожность! Я же знаю, что в живых они меня оставлять не собираются! К чему скрывать дорогу?!

Если б не эта повязка, я б уже была в другом месте… Как он догадался, что нужно лишить меня зрения?! Или ему просто в глаза мне стыдно смотреть?!

Карета мчалась, подпрыгивая на корнях деревьев. Ганс сидел со мной рядом, притиснув меня так, что я и пальцем двинуть не могла. Старый немощный дровосек, значит?! Да в нем силы больше, чем в тяжеловозе!

Я возилась и ругалась, стараясь избавиться от его хватки и сдвинуть повязку хоть чуть-чуть. Но он не позволял мне этого сделать.

— Сволочь! Подлец! Негодяй! — вопила я, лупя его. Но он перехватывал мои руки и унимал мой гнев.

Я даже не заметила, как карета остановилась.

Я кричала и кричала, брыкаясь и борясь за свою жизнь, стараясь хоть немного сдвинуть повязку. Хоть одним глазком глянуть на белый свет, увидеть знакомые символы и удрать!

— Привез?! — услышала я восторженный вскрик.

— Как вы и хотели, сударь, — был дан сдержанный ответ.

Простуженный голос был так похож на голос Ганса, что я замерла, прекратив на миг брыкаться.

Если там Ганс, то со мной рядом кто?!

— Мерзавцы! —выдохнула я. — Вы за это поплатитесь!..

В этот мир дверца кареты распахнулась, и ветер рванул мою одежду. Мои ало-черные шелка; и негодяй, остающийся для меня невидимым, мерзко расхохотался.

— Я же говорил! — торжествуя прокричал он. — Я же говорил, что она Ходит! Видишь, как разоделась?! Не у нас же она эти тряпки купила?! А ну, иди сюда, птичка!

Я слышала, как он рванул ко мне.

Слышала, как он приближается.

Как стучат каблуки его обуви по лесной дороге.

Как он сопит, злобно и радостно, протягивая ко мне руки.

— Нет-нет-нет! — заверещала я в ужасе, упираясь, что есть сил, чтоб мерзавцы меня не выкинули из кареты. — Не трогайте меня!

Мне показалось, что одна его рука уже цапнула меня за полу платья, стараясь вытащить наружу.

— Иди-ка сюда, птичка!

Только вдруг тот, кто сидел со мной, затаившись в тени, вдруг рывком придвинул меня к себе, и я услышала, как зловеще прошелестел меч.

Так шепчет металл, жаждущий испить крови.

Мои руки уже никто не держал. Да, похоже, я уже сыграла свою роль, роль приманки.

Поэтому, когда все-таки сорвала с глаз повязку, я успела увидеть, как человек в одежде Ганса легко выпрыгнул наружу, из кареты, отчего та вся заходила ходуном.

А его меч красен от крови, стекающей с лезвия на черную осеннюю листву.

А у его ног, обутых в грязные и разбитые сапоги, бьется, словно рыба, вытащенная на берег, раненный человек, весь закутанный в богатый плащ, отороченный мехом.

— Привет, — весело и миролюбиво произнес «Ганс», махну рукой. И, к ужасу своему, я заметила, что в его кулаке зажата отсеченная кисть, все еще пытающаяся пошевелить пальцами. — Как давно я ждал этой встречи.

Рукой с зажатым в ней мечом, тыльной стороной ладони, «Ганс» столкнул со своей головы шляпу, а вместе с ней и белые седые волосы. И его собственные, черные и блестящие, рассыпались по плечам.

— Эван?! — только и смогла выдохнуть я. Но он, кажется, не расслышал меня, занятый своим пленником.

— Давай-ка посмотрим, кто у нас тут, — меж там произнес Эван.

Он ловко перекинул отсеченную руку негодяя своему напарнику, тоже одетому в костюм, здорово похожий на обычное одеяние Ганса, и шагнул к преступнику.

Кончиком меча он подцепил странную картонную маску на лице своего пленника, и я шумно ахнула.

— Лендлорд!

Кто б мог подумать!

Местный землевладелец, чинный и богатый господин!

Впрочем, и догадаться тоже можно было. Он первый узнал о том, что я интересуюсь его землей. Он наверняка велел Гансу приглядывать за мной, что я там собираюсь делать. Ждал, когда ж я раскрою ему секрет Рома…

— Хитрый, демон, — прохрипел лендлорд, еле ворочаясь на земле и хрипя от боли.

Одним точным ударом Эван отсек его руку, лишил его магического кольца. И потому теперь тот удрать не мог.

— Демон тут только ты, — заметил Эван, поднимая меч и нацеливая его в грудь хрипящему толстяку. — Молись. Твой последний час пробил.

— Давай так, — затараторил лендлорд, сжимая кровоточащую кисть. — Я заплачу! Я вам обоим заплачу, и девку не трону, даже не гляну в ее строну! А вы скажете королю, что я уничтожен! Кольцо у вас! Рука у вас! Это будет доказательством вашей победы, разве нет?! А я укажу вам свой тайник! Там много золота и камней! Очень много! Я-я-я-я очень богатый человек! Очень!

— Тайник твой давно найден, — небрежно ответил Эван. — Тебе нечего нам предложить.

Лендлорд издал крик, полный отчаяния. Его пальцы заскребли мерзлую землю.

— Но я отдам вам кольцо! Это сильный артефакт! Никто не сможет отследить его хозяина! Можно пробраться в любое место, можно ограбить кого угодно!..

Вместо ответа второй инквизитор грубо кинул на землю отсеченную кисть и порубил ее своим мечом в куски. Один из ударов пришелся как раз по кольцу. Я слышала страшный, зловещий звон, когда оно распалось.

— И кольца больше нет.

Эван молча рассматривал свой меч, и я не понимала, отчего он тянет.

А потом по земле вдруг промчался холодный порыв ветра, стужа скрутила лендлорда, так, что он вскрикнул. И из ниоткуда появился Ром.

— Мое время почти вышло, — торжественно произнес он. — Но вы все-таки успели.

— Успели, — ответил Эван. — Здравствуй, старый друг. Рад, что мы сумели отловить его до того, как твое время истекло. Ты волен выбрать ему наказание, Ром.

То, что Рома видел Эван — это еще как-то можно было понять. Все ж инквизитор. Но сам лендлорд?..

А он увидел. Увидел, завопил, задрыгал ногами, забился, еще больше походя на толстую рыбу.

— Я не виноват! — визжал он. — Я не хотел! Не хотел убивать! Я просто хотел завладеть артефактом твоим, вот и все!

— Можешь не врать, — спокойно ответил Ром, оборачивая к нему слепое лицо. — Я знаю все. Я читаю твои мысли. Твои помыслы, что двигали тобой. Это ты отдал приказ избавиться от меня. Ты убил бы и за меньшее.

— А суд?! — не унимался лендлорд, отползая задом наперед от своих палачей и от страшного привидения. — Разве не должно быть суда?

— Он состоялся давно, — просто ответил Эван. — И тебя велено уничтожить, как бешеное животное. Не будет никакого суда.

— Позволь, — хищно попросил вдруг Ром, — я заберу его с собой. Он отнял у меня жизнь — я отниму у него свободу. Навечно. До тех пор, пока оба мы будем мертвы.

— Это твое право. Он твой, — коротко бросил Эван, и над лесом взлетел испуганный крик.

Ром обернулся ко мне. Его белые губы чуть дрогнули в улыбке, он кивнул мне, как доброй знакомой.

— Твое обязательство выполнено, долг передо мной закрыт, — промолвил он. — Ты свободна. Прощай!

И мне стало вдруг легко-легко. Словно разжались удерживающие меня пальцы, и я глотнула воздуха полной грудью.

Лендлорд попытался удрать. Уползти, утянув толстую тушу в подлесок.

Только Эван шел быстрее, чем раненный толстяк полз по промерзшей земле.

А Ром исчез; только занесенный меч Эвана блеснул призрачным молочно-белым светом. Словно разить инквизитор собирался не сталью, а жаждущей мести душой Рома.

Эван занес свой меч, и я зажмурилась, чтоб не видеть, как он погрузится в тело.

Раздался странный звук, то ли лязг, то ли всхлип, и крик лендлорда стих.

Ветер унялся, потеплело. Ночное небо вдруг посветлело, и начал падать снег, крупный и пушистый.

Эван обернулся и широкими шагами поспешил ко мне, пока второй инквизитор ворожил над телом.

— Почему ты не сбежала?!

Это были его первые слова, обращенные ко мне, и я с трудом перевела взгляд с исчезающего лендлорда налицо Эвана.

— Тебе не нужно было этого всего видеть! Ты что, забыла, как Шагать?

— Нет, Эван, — с трудом произнесла я. — Я не забыла…

Его глаза были темные-темные от гнева и волнения.

— Ну и шуточки у тебя, — промямлила я, стаскивая повязку с головы окончательно.

— Я не мог больше тянуть, — выразительно глянув на меня, ответил он. — Время кончалось. И я пошел на крайние меры. Я не хотел выставлять тебя в качестве живца, но… Иначе этого скользкого червя было никак не отловить. А увидев тебя, он забыл обо всякой предосторожности, протянул руку с кольцом, и я…

—…испортил мне платье, — пролепетала я слабым голосом. — Между прочим, платье, в котором я удостоилась аудиенции у короля.

Напряженное лицо Эвана посветлело нахмуренные брови разошлись. На губах мелькнула улыбка.

— У короля? — живо переспросил он. — Вот как? И что же?

— Ну-у, — неопределенно протянула я, обмахивая горящее от волнения лицо рукой и кое-как отходя от шока. — Трюфелями накормить его не удалось. Его Величество захотел попробовать рыбы.

— Но рыбу-то съел?

— Съел. Так что можете делать мне предложение, инквизитор. И я, так и быть, его приму!

Эван, ни слова не говоря, вскочил на подножку кареты и влепил мне поцелуй, от которого моя многострадальная голова пошла кругом.

— Делаю, — прошептал он с улыбкой, отстранившись от моих губ. — Мари, выходи за меня. Как можно скорее!

— Да! — ответила я, сияя и просто помирая от счастья. — Да!

***