Хроники

Глава 176.

Архипресвитер собирает отряд воинов. Его много чествуют в Авиньоне.

Около этого времени, рыцарь по имени Арно де Серволь, но чаще называемый Архипресвитером, собрал большой отряд воинов, которые пришли со всех сторон, и которые видели, что им больше не будут платить жалованья во Франции, и что со времени пленения короля, у них нет больше возможностей чего-то добиться в этой стране. Сперва они отправились в Прованс, где захватили много сильных городов и замков и разрушили своими грабежами всю страну до самого Авиньона. Папа Иннокентий VI, который находился в Авиньоне, был сильно встревожен, так как не знал, что могло быть на уме у Архипресвитера, предводителя этих войск, и из страха перед личным оскорблением, он и кардиналы держали своих домашних вооруженными и днем и ночью. Когда Архипресвитер и его войска разграбили всю страну, то папа и курия вступили с ним в соглашение. Получив достаточные гарантии безопасности, он и большая часть его людей вошла в Авиньон, где он был встречен с таким уважением, как если бы был сыном французского короля. Он много раз обедал с папой и кардиналами, которые дали ему отпущение во всех его грехах, и при уходе, они подарили ему 40 тысяч крон, которые были распределены среди его соратников. С тем эти люди ушли в другие места, следуя, однако, приказам Архипресвитера 5.

Глава 177.

О валлийце по имени Руффин 6, командире вольных рот.

Также в это время, была и другая рота воинов или грабителей, собранных со всех сторон, которая обосновалась между реками Луарой и Сеной, так что никто не отваживался путешествовать ни между Парижем и Орлеаном, ни между Парижем и Монтаржи, или даже оставаться в этой местности. Все обитатели равнин бежали в Париж и в Орлеан. Эта рота избрала своим предводителем одного валлийца по имени Руффин, которого они посвятили в рыцари, и который добыл такие несметные богатства, что их нельзя было и сосчитать. Эти отряды действовали один день около Парижа, другой - около Орлеана, в другое время - около Шартра, и не было ни города, ни крепости, которые не были бы взяты и разграблены, за исключением тех, в которых стояли очень сильные гарнизоны. Были разграблены Сен-Арно (St.Arnout) 7, Галардо (Galardon) 8Брумо (Broumaulx), Алоэ (Aloes), Эстамп (Estampes) 9, Шартр (Chartres) 10, Монлери (Montlehery) 11, Плувьер (Plouviers) в Гатинуа, Милли (Milly) 12, Ларшан (Larchant) 13, Шатильон 14, Монтаржи 15, Изьер (Yssieres) и еще столь много других городов, что было бы трудно их всех и перечислить.

Они грабили страну отрядами по 20, 30 или 40 человек, не встречая никого, кто мог бы остановить их грабежи. В это же время, на морском побережье Нормандии было еще большее число англичан и наваррцев, грабителей и разбойников. Их предводителем был сэр Роберт Ноллис, который захватывал каждый город и замок, к которому подходил, так как не было никого, кто бы ему противостоял. Сэр Роберт следовал этой практике некоторое время и благодаря ей добыл свыше 100 тысяч крон. Он содержал огромное множество наемных солдат, а так как он был очень щедр, то за ним с радостью следовали и ему повиновались.

Глава 178.

Прево купцов Парижа убивает трех рыцарей в апартаментах регента.

В то время, пока три сословия управляли королевством, люди всех званий объединялись под названием Вольных Рот. Они вели войну против всех, у кого было что грабить. Здесь я должен сообщить вам, что нобли и прелаты королевства и церкви начали утомляться от правления и установлений трех сословий. Поэтому они позволили прево купцов Парижа созвать некоторых горожан, так как собирались пойти гораздо дальше, чем их на это уполномочивали.

Однажды случилось так, что когда регент Франции вместе со многими рыцарями, ноблями и прелатами находился в своем дворце в Париже, прево купцов также собрал большое число парижского простонародья, которое ему доверяло. Чтобы узнавать друг друга, все они носили такие же колпаки, какой был у него, и сопровождаемый этой толпой, прево явился во дворец 16. Он вошел в апартаменты герцога и в наглой форме потребовал от него принять управление Французским королевством и править им мудро (поскольку именно он должен был его унаследовать), чтобы всем этим вольным ротам, которые в настоящее время опустошают страну, воспрепятствовали бы приносить дальнейший вред. Герцог ответил, что он очень охотно соглашается с его требованием, если у него есть средства привести это в исполнение, но что осуществление этого требования скорее относится к тем, кто назначает и собирает налоги, которые должно платить королевство. Я не могу взять на себя смелость сказать, как это случилось, но слово за слово, и все распалились так, что, в конце концов, были убиты три главных советника герцога, и это произошло так близко от него, что их кровь забрызгала его одежду. Сам он находился в очень большой опасности, но они надели ему на голову один из своих колпаков, и он согласился простить убийство трех своих рыцарей. Два из них были рыцарями меча, а один - рыцарем мантии. Их имена были: сеньор Робер де Клермон, доблестный и величественный рыцарь и сеньор де Конфланс. Рыцарем мантии был сеньор Симон де Бюси 17.

Глава 179.

О том, как король Наваррский бежал из тюрьмы.

Вскоре после того, как это случилось, сеньор Жан де Пикиньи (Piquigny) и некоторые другие рыцари, по совету купеческого прево и главных особ некоторых других значительных городов, отправились в сильный замок Аллер (Alleres) 18 в Пэльёле (Pailleul), расположенный в Пикардии, где был заключен в тюрьму король Наваррский, под охраной мессира Тристана дю Буа. Эти мессиры предъявили такие точные и надежные свидетельства местному губернатору, что тот позволил им подстеречь возможность того, когда мессир Тристан будет отсутствовать. В результате, благодаря им король Наварры был освобожден из своей тюрьмы, и с большой радостью уехал с ними в Амьен, где был принят с радостью и с честью.

Он спешился у дома каноника, который был его большим приверженцем, и которого звали мессир Ги Кирек (Guy Kyrec). Король был препровожден туда мессиром Жаном де Пикиньи, и он оставался у каноника 15 дней, пока не сформировал свою свиту и не уверился в расположении герцога Нормандского, поскольку купеческий прево, который его очень любил, угрозами добился прощения от герцога для него и для его последователей в Париже. После этого король Наваррский выехал в Париж, сопровождаемый мессиром Жаном де Пикиньи и другими жителями Амьена. В Париже его рады были видеть люди всех сословий, и его принял даже герцог Нормандский, и было необходимо, чтобы он это сделал, так как короля Наваррского к нему проводили прево и его партия, и герцог, скрывая свои собственные пристрастия, был вынужден следовать мнению прево и парижан.

Глава 180.

Король Наваррский произносит торжественную речь, обращенную к парижанам.

Когда король Наваррский уже пробыл некоторое время в Париже, он собрал сборище людей всех сортов - прелатов, рыцарей и студентов университета. Он обратился к ним с очень длинной и ученой речью на латыни. Герцог Нормандский тоже там присутствовал. Он жаловался на несправедливые обиды, которые перенес и на нанесенный ему ущерб, и сказал, что никто не может сомневаться в том, что его единственным желанием было жить и умереть, защищая королевство и корону Франции. Его долг поступать так, поскольку он ее потомок по прямой линии, как по отцу, так и по матери, и своими словами он дал понять, что сам подумывает претендовать на королевство и корону Франции, и в этом случае сможет показать, что его права неопровержимо более сильные, чем у короля Англии.

Надо отметить, что его слушали с большим вниманием и очень хвалили. Так, мало по малу, он завоевал сердца парижан, которые любили и уважали его больше, чем регента, герцога Нормандского. Многие другие города и местечки Франции следовали этому примеру, но, несмотря на всю любовь и привязанность, которые прево купцов и парижане выказывали королю Наваррскому, им не удалось соблазнить сеньора Филиппа Наваррского, и он не соглашался приехать в Париж. Он сказал, что в третьем сословии нет ни надежности, ни единства, кроме разрушения всего доброго.

Глава 181.

Начало позорной Жакерии в Бовези.

Вскоре после освобождения короля Наваррского из тюрьмы, поразительное и великое несчастие постигло Французское королевство в областях Бовези, Бри (Brie), вдоль реки Марны, в Ланнуа и окрестности Суассона. Некие жители местных городов, без какого бы то ни было предводителя, собрались в Бовези. Вначале их было не более сотни человек. Они говорили, что нобли Французского королевства, рыцари и оруженосцы позорят его, и что будет похвальным деянием уничтожить их всех. С этим все они согласились, как с истинной, и добавили, что на королевство падет позор, если не найдется средства полностью истребить всех дворян. Затем без долгих разговоров, они образовали отряд и, не имея никакого другого оружия, кроме обитых железом палок у одних и ножей у других, отправились к дому жившего рядом рыцаря, и взломав его, убили рыцаря, его жену и всех детей, как больших, так и малых.

Затем, второй их поход был на сильный замок другого рыцаря, который они захватили. Затем, привязав его к столбу, многие из них изнасиловали у него на глазах его жену и дочь. Затем они убили мадам, ее дочь и других детей, и после всего, с особой жестокостью убили и самого рыцаря. Они разрушили и сожгли его замок. Так же они поступили со многими другими замками и прекрасными домами, и их число возросло настолько, что спустя короткое время у них было уже свыше 6 тысяч человек. Куда бы они не приходили, везде получали подкрепления, поскольку за ними следовали все люди их сословия. В то же время, все остальные бежали, увозя с собой своих жен, девиц и детей на расстояние 10 или 20 лье, где они рассчитывали оказаться в безопасности, и оставляли при этом свои дома и все свои богатства, которые в этих домах находились.

Эти злодеи, без предводителя и без оружия, грабили и сжигали все дома, мимо которых проходили, убивали каждого дворянина и насиловали каждую даму и девицу, которую могли найти. Тот, кто совершал самые большие зверства, такие, что человеческая природа не может и представить, вызывал у них самое большое одобрение, и к нему относились, как к самому великий человеку среди них. Я не осмеливаюсь писать об ужасных и невообразимых жестокостях, которые они совершали над дамами.

Среди прочих совершенных ими позорных деяний, они убили одного рыцаря, насадив его на вертел и поджаривая на глазах его жены и детей, и затем, после того, как ее изнасиловали 10 или 12 из них, они заставили ее съесть немного мяса ее мужа, а затем вышибли у нее мозги. Из своей среды они избрали короля, который пришел в Бовези из Клермона. Он был избран, как худший из плохих, и они провозгласили его Жаком Добрым Человеком 19. Эти негодяи сожгли и разрушили в графствах Бовези и в Корби, Амьене и Мондидье свыше 60 добрых домов и сильных замков. От действий таких изменников в графстве Бри и его окрестностях, каждая дама, рыцарь и оруженосец должны были любым способом бежать в Мо, если только они хотели сохранить себя от поругания и последующего убийства. Чтобы спастись от насилия, этот же путь выбрали герцогиня Нормандская, герцогиня Орлеанская и многие другие дамы. Так эти проклятые люди поддерживали друг друга в графствах между Парижем, Нойоном и Суассоном и на всей территории Куси в графстве Валуа. В епископствах Нойона, Лана и Суассона было разрушено свыше сотни замков и добрых домов рыцарей и оруженосцев.

Глава 183.

Король Наваррский наносит поражение множеству этих вилланов в Бовези. Купеческий прево строит стену вокруг Парижа.

Когда дворяне Бовези, Корби, Вермандуа и земель, где собирались эти негодяи, увидели до какой степени простирается их безумие, они послали за помощью к своим друзьям во Фландрию, Эно и Хесбен. Из этих мест вскоре прибыло много людей и они объединись с местными дворянами. После того они начали убивать и уничтожать этих злодеев повсюду, где их встречали, и вешать их на ближайших деревьях гроздьями. Король Наваррский разбил однажды около Клермона в Бовези отряд, где было свыше 3 тысяч. Но они в это время так возросли числом, что если бы собрались все вместе, то могли бы насчитывать более 100 тысяч человек. Когда их спрашивали о причинах, по которым они действуют с такой злобой, они отвечали, что не знают, но поступают так, потому что видят, как это делают другие, и они полагали, что такими средствами они уничтожат всех ноблей и дворян во всем мире.

В это время герцог Нормандский, относясь с подозрением к королю Наваррскому, купеческому прево и людям его партии, поскольку они были всегда единодушны в своих взглядах, выехал из Парижа в Шарантон-сюр-Марн, где издал особые указы о призыве на службу всех вассалов короны, и послал вызов купеческому прево и всем, кто его поддерживал. Прево, будучи напуган, что герцог сможет неожиданно вернуться однажды ночью в Париж (который был тогда открытым городом), собрал отовсюду, сколько можно было найти рабочих, и занял их на работе по устройству рвов вокруг всего Парижа. Он также окружил его стеной с крепкими воротами. На протяжении одного года, там ежедневно работало 300 рабочих, и траты на это были равны содержанию армии. Я должен сказать, что окружение такой защитой такого города, как Париж, было самым полезным действием, которое купеческий прево когда-либо предпринимал, поскольку иначе бы он был по нескольку раз разграблен и разрушен различными партиями.

Глава 184.

Битва при Мо в Бри, где вилланы потерпели поражение от графа Фуа и капталя де Буша.

В то время когда эти негодяи опустошали страну, граф Фуа и его кузен, капталь де Буш, возвращались из крестового похода в Пруссии 20. При своем прибытии во Францию они узнали о происходившем в ней несчастии со знатными людьми, а в городе Шалоне они узнали, что герцогиня Нормандская, герцогиня Орлеанская и 300 других дам, из-за этих беспорядков должны были бежать в Мо, под защиту герцога Орлеанского. Два рыцаря решили пойти помочь этим дамам и оказать им поддержку, насколько это будет в их силах, несмотря на то, что капталь был приверженцем англичан. Впрочем, в это время между двумя королями было перемирие. В их отряде могло насчитываться около 60 копий. При своем прибытии в Мо они были приняты дамами и дамзелями самым радостным образом, поскольку эти Жаки и крестьяне Бри услышали о том, что в Мо находится такое число дам, замужних и незамужних, и множество юных детей. Они объединились с людьми из Валуа и находились на пути сюда. С другой стороны парижане также узнали о том, какие сокровища находятся в Мо и толпами выступили из Парижа. Встретив друг друга, они вместе насчитывали 9 тысяч человек, и их силы возрастали с каждым их шагом.

Они подошли к воротам города, которые жители им открыли и позволили им войти. Они вошли в город в таком количестве, что все улицы были переполнены народом вплоть до рыночной площади, которая достаточно крепка, и которую почти со всех сторон окружает река Марна, но которая требовала охраны. Знатные дамы, которые здесь расположились, видя, что к ним направляется такое множество народа, были чрезвычайно напуганы. На это, два сеньора и их отряд подошли к воротам рыночной площади, которые они открыли и, выйдя вперед под знаменами графа Фуа и герцога Орлеанского и вымпелом капталя де Буша, выстроились перед этим мужичьем, которое вооружено было довольно плохо. Когда эти бандиты увидели такой отряд дворян, столь хорошо снаряженный, и сделавший вылазку, чтобы охранять рыночную площадь, то передние их ряды поддались назад. Тогда дворяне последовали за ними, используя свои копья и мечи. Когда те почувствовали тяжесть их ударов, то, из страха, повернули назад так быстро, что падали один на другого. Затем все воины устремились к стенам, прогнали и прогнали бандитов наружу, убивая их как зверей, и очистили от них город, ведь те не поддерживали ни строя, ни порядка, и убили они их так много, что сильно утомились. Они сбрасывали их большими кучами в реку. Короче, они убили свыше 7 тысяч человек. Если бы они стали преследовать их и дальше, то не спасся бы никто.

По возвращении, воины подожгли город Мо и сожгли его, и все крестьяне, которых они смогли в нем найти, были убиты, так как они принадлежали к партии Жаков. После этого разгрома, который случился в Мо, они никогда больше не собирались в такие большие отряды. К тому же, под началом у юного Энгеррана де Куси 21 было много дворян, которые уничтожали их без милосердия, где бы их не находили 22.

Глава 185.

Париж осаждается регентом Франции, герцогом Нормандским.

Вскоре после этого события, герцог Нормандский, с помощью полученных субсидий, собрал много ноблей и дворян, как из своего королевства, так и из Империи. Общее их число превышало 3 тысяч копий. С этим войском он отправился по направлению к Сен-Антуанскому предместью, расположенному вдоль Сены, чтобы осаждать Париж. Своей резиденцией он избрал Сен-Мор (St.Maur) 23 и разместил свою армию в его окрестностях, откуда он каждый день совершал набеги в сторону Парижа. Иногда герцог жил в Шарантоне, в другие дни - в Сен-Море.

Никто не мог въехать в Париж, ни по земле, ни по воде, поскольку герцог владел двумя реками, Марной и Сеной. Чтобы еще более сурово наказать парижан, его люди сожгли все неукрепленные деревни вокруг Парижа. Сам Париж был бы разрушен, если бы не был укреплен, как рассказывалось выше, и никто не отваживался выйти из него из страха перед армией герцога, которая рыскала по обеим сторонам Сены, как ей вздумается, ведь никто не отваживался ей противостоять. Купеческий прево все еще продолжал, как и всегда, оставаться таким же твердым, как и прежде, приверженцем короля Наваррского, и так же как совет и Штаты Парижа, и как говорилось выше, он и день и ночь задействовал людей на работах по дальнейшему укреплению города. Еще у него был большой отряд воинов, наваррских солдат, английских лучников и прочих людей. Среди жителей было несколько очень решительных и способных людей, таких как Жан Майлар (Maillart), его брат Симон и многие их родственники, которые очень сильно не любили прево за его ненависть к герцогу Нормандскому, но прево поддерживала такая сильная партия, что никто не отваживался ему перечить, если не желал быть убитым без всякого милосердия.

Король Наваррский, который знал обо всех этих размолвках между герцогом Нормандским и парижанами справедливо считал, что дела не могут долго оставаться в таком положении, и не питал большого доверия к парижскому народу. Поэтому, он покинул Париж так красиво, как только смог и отправился в Сен-Дени, где находился большой отряд воинов, служивших наемниками у парижан. Там король пробыл 6 недель, а герцог в это время находился в Шарантоне. Две армии грабили и разрушали страну с обеих сторон. Архиепископ Санский, епископ Осеррский, епископ Бовези, сеньор Монморанси, сеньор Фине и сеньор де Сен-Венан предприняли попытку посредничества между ними. Они повели это дело с обеими сторонами столь мудро, что король Наваррский по своей собственной доброй воле и согласию, явился к герцогу, своему зятю, в Шарантон и принес ему извинения за то, что дал повод для подозрений. Во-первых, за смерть маршалов и Симона де Бюси, а также за то оскорбление, которое купеческий прево нанес ему в его парижском дворце, и поклялся, что это было сделано без его ведома. Он обещал герцогу быть с ним в этом походе при любом обороте событий. После этого между ними был заключен мир. Король Наваррский добавил, что хотел бы, чтобы парижане ответили за те дурные дела, которые они совершили. Штаты должны были быть включены в этот мир, но герцог хотел, чтобы купеческий прево был бы из него исключен, и чтобы 12 горожан по его выбору понесли то наказание, которое он сочтет нужным.

Эти дела были устроены, король Наваррский вернулся в Сен-Дени, а герцог отправился в Мо в Бри, где распустил свою армию. Некоторые из жителей Парижа, которым договор дал больше свободы высказывать свои мысли, просили герцога вернуться в Париж, говоря, что он там будет в полной безопасности, и что они воздадут ему все почести, насколько это будет в их силах. Герцог ответил, «что как только он будет считать договор добрым, то присягнет ему и, с Божьего позволения, ему никогда не придется его нарушать, но что он никогда не вступит в Париж, пока не получит удовлетворения за то оскорбление, которое было ему нанесено». Купеческий прево и члены его партии часто посещали короля Наваррского в Сен-Дени. Они увещевали его, боясь герцогского гнева, который навлекли на себя именно из-за него (ведь они освободили его из тюрьмы и доставили в Париж), и что во имя Бога, они никоим образом не должны доверять ни герцогу, ни его совету.

Король отвечал: «Будьте уверены, мсье и друзья, что вы не потерпите никакого ущерба без моего участия в этом, и поскольку сейчас вы держите управление Парижем, то я посоветую вам запастись золотом и серебром, так чтобы, если возникнет необходимость, вы могли знать, где их найти и, доверившись мне, послать их тайно ко мне сюда в Сен-Дени. Я найду им доброе применение, и втайне наберу отряд латников и прочих воинов, с которыми, в случае нужды, вы сможете вести войну против своих врагов». Купеческий прево последовал этому совету, и впоследствии, трижды 24 каждую неделю он препровождал двух лошадей, груженных флоринами, к королю Наваррскому в Сен-Дени, который принимал их с огромной радостью.

Глава 186.

Несколько парижан убиты в Сент-Клод англичанами, которые служили наемниками в Париже.

В Париже оставалось большое число английских и наваррских содат, которых прево и Штаты Парижа держали на жаловании, чтобы те помогали им в борьбе против герцога Нормандского, и они очень верно и хорошо служили им в ходе этой войны. Когда был заключен договор между герцогом и парижанами, одни солдаты покинули Париж, а другие остались. Те, кто покинули город, отправились к королю Наваррскому, который их всех удержал при себе, но в Париже осталось их около 3 сотен, которые развлекались и весело тратили свои деньги. Однако между ними и жителями произошла ссора, и тогда было убито свыше 60 англичан. Прево на это был чрезвычайно разгневан и сильно позорил парижан, но чтобы успокоить народ, он схватил 150 англичан, которых запер под тремя замками и сказал парижанам, которые были так разъярены, что хотели их убить, что он воздаст им по заслугам. Это удовлетворило горожан. Когда подошла ночь, прево отпустил их на свободу, чтобы они ушли, куда пожелают. Они отправились в Сен-Дени, к королю Наваррскому, который принял их на службу.

На утро, когда парижане обнаружили, что англичане были выпущены из тюрьмы, они были сильно разгневаны против прево, но тот, будучи человеком умным и мудрым, хорошо знал, как замаскировать свое в этом участие, и так повернуть это дело, чтобы вскоре все было забыто. Когда эти солдаты, англичане и наваррцы, были собраны вместе в Сен-Дени, их набралось свыше 300 человек. Они решили отомстить за убийство своих товарищей и оскорбления, нанесенные им самим. Прежде всего, они послали парижанам вызов, а затем стали вести против них войну, вырезая и убивая всех тех, кто выходил из города, так что никто не отваживался оказаться за воротами. В ответ на это у купеческого прево потребовали оружия, чтобы вооружить часть народа и выйти в поле, поскольку парижане желали сразиться с англичанами. Он выполнил их требование и сказал, что будет вместе с ними. Поэтому, он вооружил отряд парижан, числом в 12 сотен человек, и выступил с ними из города. Когда они вышли в поле, то узнали, что англичан видели в окрестностях Сент-Клод. Получив эти сведения, они разделились на 2 отряда, и пошли двумя отдельными дорогами. Эти два отряда весь день шли вокруг Монмарта, но так и не встретили своих врагов.

Случилось так, что у прево был меньший отряд и, обозрев все вокруг, он вернулся в Париж через ворота Сен-Мартен, ничего не сделав. Другой отряд, который не знал о возвращении прево, оставался в поле до вечерни и тогда начал отходить, но не в правильном порядке, а так, как делают те, кто не видит или не ожидает никаких препятствий. Они возвращались толпами, в крайней усталости, некоторые несли свои шлемы в руках, другие повесили их на шее, одни волокли свои мечи за собой по земле, тогда как другие повесили свои на плечах. Они избрали такой путь, чтобы войти в Париж через ворота Сент-Оноре 25, и внезапно оказались на пустой дороге перед англичанами, которых было 4 сотни, и которые, завидев их, стали кричать «Здесь французы!». Англичане напали на них, что заставило бежать парижан во все стороны. При первом же ударе было опрокинуто на землю свыше 200 человек. Французы, которые на марше не придерживались никакого порядка, были так обескуражены, что никак не думали о том, чтобы собраться вновь, но почли за лучшее искать спасение в бегстве, и во время бегства их убивали как баранов. Во время этой погони было убито свыше 600 человек, англичане преследовали их даже перед городскими укреплениями. Штаты Парижа отнесли весь позор этого дела на купеческого прево, и заявили, что он их предал. На следующее утро, близкие родственники и друзья тех, кто был убит, вышли из Парижа с фургонами и телегами, чтобы поискать тела мертвых и похоронить их, но англичане устроили засаду около поля битвы, и убили и ранили тогда еще свыше 120 человек.

Парижане были ввергнуты в большую тревогу и ужас, так как они не знали, кому довериться. День и ночь они находились в тревоге, ведь король Наваррский оставался холоден к их мольбам о помощи, по причине того, что присягнул соблюдать мир с герцогом Нормандским, а также из-за насилия, учиненного парижанами над английскими солдатами. Поэтому, он смотрел сквозь пальцы на то наказание, что они получили. С другой стороны, герцог Нормандский был сильно разгневан, что купеческий прево все еще держит власть в Париже. Прево и его партии приходилось совсем не просто, так как парижане, будучи хорошо обо всем информированы, чрезвычайно их презирали.

Глава 187.

Смерть купеческого прево Парижа.

Прево и члены его партии проводили между собой много тайных совещаний, чтобы обдумать, каким образом им лучше удержать свою власть. Они знали, что им не следует ждать милосердия от герцога Нормандского, у которого обычный ответ парижанам был таков, что он никогда не заключит с ними мира, пока ему не будут выданы 12 человек по его выбору, чтобы он мог делать с ними, что ему будет угодно. Эта декларация сильно тревожила прево и его друзей. Они полагали, что лучше жить в добром достатке, чем быть уничтоженными, и что гораздо лучше убивать, нежели быть убитым. Поэтому они вступили в тайное соглашение с англичанами, продолжавшими войну против Парижа. Между ними было условлено, что прево и его друзья будут нести стражу у ворот Сент-Оноре и Сент-Антуан, так что англичане и наваррцы, хорошенько подготовившись, смогут вместе войти в Париж в полночь, разорить и разрушить город, за исключением тех его частей, где будет помещен знак на дверях или на окнах. Там, где такого знака найдено не будет - там им следует предать мужчин и женщин мечу.

В ночь, когда это предприятие имело место, Бог проявил свое милосердие к тем горожанам, которые всегда были преданы герцогу, а именно, к Жану Майлару, его брату Симону и многим другим, которые по божественному вдохновению (как можно с основанием предположить) добыли сведения о том, что Париж должен быть отдан на разграбление и разрушение. Поэтому, они сами тайком вооружились и вооружили всю свою партию, и чтобы получить более широкую поддержку, распустили слух о своих подозрениях. Соответствующим образом вооруженные, они незадолго до полуночи подошли к воротам Сент-Антуан, где нашли купеческого прево с ключами от ворот в руках. Увидев его, Жан Майлар сказал, назвав его по имени: «Этьенн, что ты делаешь здесь в этот час ночи». Прево ответил: «Жан, почему ты это спрашиваешь? Я здесь, чтобы позаботиться о страже и охранять город, которым я управляю». «Ей-богу! - ответил Жан, обращаясь к тем, кто находился рядом с ним, - дела обстоит не так. Ты здесь в этот час находишься не для доброго дела, что я вам сейчас и покажу. Вот, смотрите, для чего у него в руке ключи от городских ворот, как не для того, чтобы предать город». Прево сказал: «Жан, ты лжешь». Жан ответил: «Это именно ты, Этьенн, лжешь», и напал на него, крича своим людям: «Убейте его, убейте его. Теперь ударим по дому, ибо там все изменники». Поднялась весьма большая суматоха, и прево был бы рад бежать, но Жан обрушил на него такой удар топором по голове, что он упал на землю, хотя прежде он был его товарищем, и до убийства никогда не оставлял его. Из находившихся здесь, были убиты еще шесть человек, а остальные были доставлены в тюрьму. Затем они пришли в движение и разбудили всех горожан на разных парижских улицах.

Жан Майлар и его отряд отправились к воротам Сент-Оноре, где они застали людей из партии прево, которых обвинили в измене, и чьи оправдания были бесполезны. Многие из них были взяты и посланы в различные тюрьмы. Людей слишком незначительных, чтобы заключать их в тюрьму, убили без всякого милосердия. В эту же самую ночь, все те, кто был изобличен в той же измене, за которую был убит прево, были взяты в своих постелях, и так как и те, кто уже был послан в тюрьму, признались в этом деле. На следующее утро Жан Майлар собрал большую часть парижских буржуа на рыночной площади, где взобравшись на эшафот, он объяснил, в общих словах, причины, по которым он убил купеческого прево. Все, кто принадлежал к партии прево, были осуждены на смерть старейшинами народа и, соответственно, были казнены после различных пыток.

Сделав эти дела, Жан Майлар, который был в большой любви у парижан, и некоторые присоединившиеся к нему старейшины, послали Симона Майлара и двух магистров парламента, мессира Жана Альфонсо и магистра Жана Пастореля (Pastorel), к герцогу Нормандскому, который находился в Шарантоне. Они сообщили герцогу и тех событиях, что произошло в Париже, и просили его вернуться туда и впредь управлять ими и давать советы городу, так как все его соперники уже убиты. Герцог ответил, что он очень охотно выполнит их просьбу. Соответственно с этим, он приехал в Париж в сопровождении мессира Арно д`Андреге, сеньора де Руайе (Roye) и многих других рыцарей, и поселился в Лувре 26.

Глава 188.

Король Наваррский объявляет войну против Франции. Французский король в это время находится в плену в Англии.

Когда король Наваррский узнал о смерти своего большого друга, купеческого прево, и тех, кто был его приверженцем, он очень сильно расстроился, поскольку прево всегда очень благосклонно относился к его замыслам. И поскольку у него была репутация главного подстрекателя измены прево, сеньор Филипп Наваррский, который в это время находился вместе с ним в Сен-Дени, посоветовал ему объявить войну против французского королевства, поскольку он не видел иных способов очиститься от этого подозрения. Он послал свой вызов герцогу Нормандскому, парижанам и всему королевству Франция. Он покинул Сен-Дени, и его люди опустошили всю страну, разграбив ее до самого Мело-сюр-Сен (Melun-sur-Seine) 27, где находилась королева Бланка, его сестра и вдова короля Филиппа. Эта дама приняла его с радостью и предоставила ему все, что у нее было.

Король Наваррский поставил в этом городе и замке свой главный гарнизон. Он собирал латников со всех сторон и нанимал наемников из Брабанта, Германии, Эно и Хесбена. Отовсюду народ охотно приходил ему служить, поскольку он им много платил из сокровищ, взятых им из средств купеческого прево, из города Парижа, а также из соседних городов. Сеньор Филипп Наваррский ушел со своими войсками в Мант 28 и Мелан 29 на реке Сене, где поставил гарнизоны. Каждый день их войска росли за счет тех, кто жаждал получить денег. Таким образом, король Наваррский начал свою войну против французского королевства, которую особенно он вел против города Парижа, так как был хозяином трех рек - Сены, Марны и Уазы.

Наваррцы разрослись так сильно, что взяли крепкий город Крей (Creil) 30. Кроме всего прочего, они были хозяевами реки Уазы и мощного замка Эрьель (Herielle) 31, в 3 лье от Амьена и позднее и Мокосея (Mauconseil) 32. Взятие этих трех крепостей стало причиной неисчислимых бедствий для французского королевства. Было, по крайней мере, 15 сотен воинов, которые опустошали страну, и никто не пытался им противостоять. Вскоре они распространились еще дальше, и вскоре взяли замок Сен-Валери (St. Valery) 33, в котором поставили очень сильный гарнизон. Его губернаторами были мессир Гильом де Боннмари (de Bonnemare) и Жан де Сегюр (de Segures) 34. Под своим началом они имели 500 бойцов, с которыми обирали страну до Дьеппа и Аббвилля, вдоль морского побережья, и до ворот Кротоя, Руайе (Roye ) и Монтрей-сюр-Мер (Montreuil-sur-mer). Эти наваррцы, когда бы не задумывали взять замок, какой бы сильный он ни был, никогда не терпели неудачу. Они часто делали набеги, проходя за ночь 30 лье, и нападали на район, никак не подозревавший об их приходе. Так они разоряли и разрушали крепости и замки во французском королевстве. Они находили удовольствие в том, чтобы требовать выкупы от рыцарей, дам и дамзелей, только что взятых из постели. Иногда они захватывали все, что у них было, и затем выставляли их за дверь.

Сеньор Фондригес (Fondrigais) Наваррский был главным губернатором Крей-сюр-Уаз. Он давал охранные грамоты тем, кто хотел идти из Парижа, или из Нуайона в Компьен, или из Компьена в Суассон, или Лан, также как в другие окрестные места. Эти охранные грамоты принесли ему, за то время, что он пробыл в Крее, 100 тысяч ливров. Мессир Жан де Пикиньи, который, хотя и был пикардийцем, но был крепким сторонником Наварры, расположился в замке Эрьель. Его войска жестоко притесняли обитателей Мондилье, Арраса, Перонны, Амьена и всех частей Пикардии вдоль реки Соммы. В замке Мокосей находилось 300 человек под командованием Рабиго де Дюри (Rabigeois de Dury) 35, Шарля Франьелена (Frangnelin) и Анкэ Франсуа (Hannequin Francois). Они разграбили страну вокруг Нуайона, и все неукрепленные большие города и монастыри, если только их обитатели не заплатили этим капитанам за себя выкуп, платя им еженедельно определенное число флоринов. При любом другом условии они были бы сожжены и разрушены, поскольку эти бандиты были очень жестоки со своими врагами. От таких причин земля не обрабатывалась, никто не желал ее возделывать, так что к тем несчастьям, что уже испытало французское королевство, вскоре добавилась и великая скудость.

Глава 189.

Наваррцы осаждены пикардийцами в замке Мокосей.

Когда находившийся в Париже герцог Нормандский, узнал, что эти воины разрушают страну от имени короля Наваррского, и что их число ежедневно возрастает, он послал указы во все основные города Пикардии и Вермандуа, требуя, чтобы каждый из них выставил бы, согласно их численности, определенное число воинов, пеших и конных, против наваррцев, которые губят управляемое им королевство. Большие и малые города охотно согласились с его требованием. Они сами распределили, согласно своему состоянию, число воинов, конных и пеших, лучников и арбалетчиков. Сперва они двинулись к доброму городу Нуайону, чтобы вступить в бой с гарнизоном Мокосея, так как они полагали, что это - слабейшая из наваррских крепостей, и что именно она больше всего досаждает жителям Нуайона и графства Вермандуа.

Капитанами и вожаками этих и других воинов были епископ Нуайона, сеньор Рауль де Куси, сеньор де Равеналь, сеньор де Шони (Chauny), сеньор де Руайе и мессир Маттье де Руайе, его брат. Эти сеньоры имели при себе много других рыцарей и оруженосцев из Пикардии и Вермандуа, которые осадили Мокосей, предприняли много штурмов и сильно стеснили гарнизон, который, когда уже не мог долго держаться, послал сообщить мессиру Жану де Пикиньи об их бедственном состоянии. Тот в это время располагался в замке Ла-Эрьель. Все эти гарнизоны и места находились под его командованием. Поэтому он поторопился оказать помощь своим добрым друзьям в Мокосее и послал тайный приказ гарнизону в Крее вооружиться и идти в определенное место, которое он им укажет, поскольку он намеревался совершить поход через всю страну со всеми людьми, что были у него в подчинении. Когда они все собрались, то насчитывали, по крайней мере, тысячу копий. При помощи проводников, они всю эту ночь ехали без остановок, и на рассвете подошли к замку Мокосей. В это утро был такой сильный туман, что они не могли видеть на расстоянии даже одного акра. Сразу по прибытии, они внезапно напали на французскую армию, которая их не ожидала их, и не имела достаточной стражи, а спала, будто полагая себя в безопасности. Наваррцы издали свой клич и начали убивать и резать и людей, и палатки, и шатры. Бой был очень суровым, настолько, что французы, не имея времени ни вооружиться, ни собраться, бежали в находившийся неподалеку Нуайон так быстро, как только могли, а наваррцы - за ними. Многие были убиты и лишились коней между Нуайоном и Оркапом (Orcamp) 36 и между Нойоном и Пон-л`Эвеком (Pont l'Eveque) 37 и в окрестных местах. Мертвые и раненные кучами валялись на земле, на дорогах и между живых изгородей.

Погоня длилась до самых ворот Нуайона, из-за чего этот город оказался в большой опасности и под угрозой разрушения, ведь бывшие там люди из обеих партий, заявляли, что если бы наваррцы, захотели, то определенно смогли бы войти в город, так как те, кто бежали туда, были так сильно напуганы, что по возвращении, забыли или не имели времени запереть ворота, выходящие на Компьен. Епископ Нуайона был взят в плен около палисада и дал слово сдаться, а иначе бы, он был бы убит. На следующее утро был взят в плен сеньор Рауль де Куси, также как и сеньор Рауль де Равеналь, сеньор де Шони и два его сына, ле-борнь (le borgne) 38 де Руврой (de Rouvroy), сеньор де ла Тюрт (Turte), сеньор де Вендуэй (Vendueil), сеньор Антуан де Кудо (de Coudun) и целая сотня рыцарей и оруженосцев.

Было убито свыше 15 сотен человек, наибольшие потери понесли люди из Турнэ - пострадали многие, так как многие пришли именно оттуда. Кто-то говорил, что из 7 сотен, что их было прежде, едва ли кто-нибудь вернулся назад, но все были либо убиты, либо взяты в плен. Гарнизон Мокосея совершил вылазку, чтобы докончить разгром, который случился в году 1358, во вторник, после праздника Богородицы, в середине августа. Наваррцы отвели большую часть своих пленников в Крей, так как это был добрый и сильный город. В этом походе они добыли много добра, как украшений, так и в качестве выкупов за пленников. С этого времени они стали богатыми и получали выкупы за горожан Турнэ и жителей других городов, которых они так лихо взяли, в виде таких товаров, как мечи, копья, наконечники копий, курток, камзолов, попон и всех прочих вещей, в которых они нуждались. Рыцари и оруженосцы платили выкупы деньгами, рысаками или другими лошадьми, а одного бедного дворянина, у которого не было необходимых для уплаты денег, они сделали на четверть года слугой. С двумя или тремя обошлись подобным же образом 39. Что касается вина и другой еды, то у них этого было в изобилии, так как все равнинные города щедро снабжали их ради выкупа. Города ничего не поставляли, кроме как тайком или для получения охранных грамот, которые те продавали по дорогой цене. Таким образом, они смогли получить все, что хотели, кроме бобровых шапок, страусиных перьев и наконечников копий - за эти вещи они никогда свои охранные грамоты не продавали. Гарнизон Мокосея разрушил большую часть прекрасного аббатства Оршамп (Orchamps), на что губернатор сильно разгневался, когда узнал об этом.

Эти наваррцы рассеялись по многим местам вдоль берегов Сены и Уазы, и двое их воинов, которых звали Рабиго де Дюри и Робен л`Эскот (Robin l'Escot) 40 взяли штурмом добрый город Берли (Berly) 41, в который поставили гарнизон и сильно его укрепили. Эти два друга держали под своим началом около 400 наемников, которым давали определенное жалованье, и платили его ежемесячно. Гарнизоны Болью, Крея, Мокосея и Ла-Эрьеля обобрали все места этой страны, так как никто им не мешал. Рыцари были достаточно заняты тем, что охраняли свои дома и замки. Эти англичане и наваррцы передвигались с оружием и без, разъезжали, развлекаясь, по всей стране, как им вздумается, от одного гарнизона к другому, как будто бы был мир. Молодой сеньор де Куси держал свои города под хорошей охраной, поэтому он также был верховным сеньором этой страны. Каноник де Робсар (Robesart) смотрел за наваррцами лучше, чем кто-либо другой и сильно их беспокоил. От случая к случаю, он уничтожил многих из них.

Глава 190.

Несколько жителей Амьена пытаются сдать этот город наваррцам. Голод во Франции.

Сеньор Жан де Пикиньи, который был крепким приверженцем короля Наваррского, являлся главой его совета, и благодаря помощи которого он бежал из тюрьмы, жил в Ла-Эрьеле, в 3 лье от Амьена. Своими красивыми речами и прочими способами, он так успешно повлиял на нескольких лучших жителей Амьена, что они вознамерились впустить в город наваррцев. Эти горожане-изменники даже спрятали в своих палатах и на чердаках нескольких наваррцев, которые должны были помочь им в разрушении их города. Однажды ночью сеньор Жан де Пикиньи, сеньор Гильом де Гравилль, сеньор Фрике де Фрикуар, сеньор Линь де Белэйси (Lin de Belaysy) и сеньор Фодригай (Fondrigay) подошли с более чем 7 сотнями человек, к воротам города, выходящим на Ла-Эрьель, полагаясь на уверения горожан, что они должны быть открыты, и те сдержали свое обещание. После того, те, кто были спрятаны в подвалах и на чердаках, с криками «Наварра!» вышли наружу, тогда как проснувшиеся жители города кричали «Измена! Измена!» и собираясь вместе, спешили к воротам, где между предместьями и городом была величайшая суматоха. Первые прибывшие горожане хорошо и с доброй храбростью защищали ворота, и с обеих сторон многие были убиты. Если бы наваррцы поспешили войти в город сразу по прибытии, то они должны были бы его завоевать, но они промедлили в предместьях и проявили себя в этом деле довольно трусливо.

Этой ночью Бог вызвал у сеньора Мореля де Фиена (Fiennes), коннетабля Франции, и графа де Сен-Поль, которые с огромным войском находились в Корби, желание отправиться в Амьен. Они скакали туда так быстро, что прибыли очень своевременно. Если бы они не приехали вовремя, то наваррцы должны были бы добиться успеха, так как они только что заняли предместья и направили все свои силы на завоевание города. Как только французы вступили в Амьен через другие ворота, то сразу поехали к тому месту, где кипела битва, и, развернув свои знамена, выстроили своих людей на улице, не переходя через ворота, идущие в предместья, поскольку они считали их потерянными, что и соответствовало действительности. Своей своевременной помощью они вдохнули свежую отвагу в жителей Амьена, которые осветили улицы множеством факелов и просмоленных канатов в железных светильниках. Сеньор Жан де Пикиньи и наваррцы, узнав, что прибыли эти сеньоры с конницей и построились в городе, решили, что если они останутся, то столкнуться с риском потерять больше, чем они могут получить. Поэтому, сеньор Жан собрал вместе своих людей и протрубил отход, который он провел так хорошо, как только мог, но не ранее, чем разрушил и сжег предместья. Там сгорело, по меньшей мере, 3 сотни 42 домов и множество прекрасных гостиниц приходских церквей, ничего не было пощажено. Так наваррцы ушли с огромным количеством добра, что они нашли в больших предместьях Амьена, и вернулись по своим различным гарнизоном, вместе с множеством пленников.

Коннетабль и граф де Сен-Поль, после ухода наваррцев, разделили войска и послали их ко всем различным воротам города с приказами, под страхом смерти, не выпускать никого из города. На следующее утро эти два сеньора и несколько жителей Амьена, которые знали, каким образом город управлялся в последнее время, и которые подозревали некоторых жителей обоих полов в этой измене, пошли по домам тех, кто был на подозрении и арестовали 17 человек, которые вскоре были обезглавлены на рыночной площади. Среди них был и аббат Гар (Gars), который был одним из соучастников в этой измене и даже приютил в своем доме нескольких наваррцев. Вскоре после этого, шестеро лучших горожан Лана были арестованы и казнены за аналогичное преступление, и должны были сурово обойтись и с тамошним епископом, если бы его поймали, так как он был осведомлен о готовящемся замысле, что впоследствии он не мог отрицать. Но он тайно покинул город, так как имел добрых друзей, которые дали ему знать о том, что может случиться. Он немедленно отправился к королю Наваррскому в Мело-сюр-Сен, и тот принял его чрезвычайно любезно. Такие приключения, как эти, часто происходили во Франции, по причине чего бароны и рыцари, а также города и главные местечки всегда находились под стражей. Сказать по правде, король Наваррский имел много друзей во всех частях Франции, и если бы их не раскрывали, то могли бы произойти гораздо худшие вещи, хотя, по правде, они и так сделали достаточно.

В течение этого времени герцог Нормандский и его брат находились в Париже. Ни купцы, ни кто-либо другой не решались отважиться выйти из города, чтобы присмотреть за своими делами или чтобы отправиться в какую-нибудь поездку, поскольку на них нападали и убивали, по какой бы дороге они не шли. Королевство было столь наполнено наваррцами, что они были хозяевами всех равнинных графств, рек и главных городов и местечек. Это вызвало большой недостаток продовольствия во Франции, так что маленький бочонок сельди стоил 30 золотых крон, и все другие вещи были соответственно этому. Многие бедняки умерли от голода. Этот голод длился более 4 лет. Большие города особенно страдали от нехватки соли, которую могли достать только через министров герцога Нормандского, а те продавали ее по очень дорогой цене, для того, чтобы собрать денег для солдат.

Глава 191.

Пикардийцы осаждают наваррцев в Сен-Валери. Французское королевство заполнено наваррцами.

Коннетабль Франции и юный граф де Сен-Поль снискали большую популярность в Пикардии за ту помощь, что они оказали Амьену. Рыцари и оруженосцы этой провинции сами присоединялись к ним, и они решили, что теперь у них достаточно сил, чтобы осадить Сен-Валери. Коннетабль послал сообщить об этом во все главные города, на что жители Турнэ, Лиля, Дуэ, Арраса, Бетюна, Сент-Омера, Сен-Квентина, Перонны, Амьена, Корби и Аббвилля устроили совместную встречу. Они обязались найти определенное число людей, которых они пошлют к коннетаблю и графу де Сен-Полю. Даже рыцари и оруженосцы из Эно пришли в движение и отправились туда, по причине наличия у них владений во Франции. Сеньор д`Андреге послал туда великолепно снаряженного молодого сенешаля Эно, сеньора Жана де Вертена (de Verthin), сеньора Юга д`Антуана (Hugh d'Antoing), его кузена, и многих других, и они отправились на осаду Сен-Валери. Там было целых 2 тысячи рыцарей и оруженосцев, а главные города послали 12 тысяч простых наемных солдат. В частности, Аббвилль, был слишком тяжело обложен налогом, так как они забрали туда весь городской провиант.

Осада Сен-Валери длилась некоторое время. Было много ожесточенных штурмов и боев. Почти каждый день происходило что-либо подобное, так как юные рыцари и оруженосцы желали испытать свое оружие, и они с готовностью встречали тех, кто мог бы их в этом удовлетворить. Сеньор Гильом де Боннмар, мессир Жан Сегар и несколько других рыцарей, которые служили в гарнизоне, выходили из стен замка, чтобы сразиться на копьях и устроить бой с воинами французской армии, так что обычно каждый день было несколько убитых и раненных с обеих сторон. В Сен-Валери могло быть 300 воинов, не считая жителей города, которых они заставляли сражаться и помогать себе, а иначе бы у них был плохой конец. Руководители осады приказали доставить из Амьена и Аббвилля осадные машины и поставить против Сен-Валери, и они бросали большие камни и сильно тревожили жителей, у которых были пушки и спрингалли 43, которыми они наносили ущерб осаждавшим. Пока велась эта осада, и король Наварры вел войну во всех частых Франции, капталь де Буш, кузен короля Наваррского, вместе с 200 наемных копий, прибыл по его просьбе в Шербур, чтобы оказать ему поддержку.

Прибыв в Нормандию, капталь выступил в поход и, пройдя через земли короля Наваррского, пришел в Мант, где нашел сеньора Филиппа Наваррского, с которым провел вместе несколько дней. Затем он тайно выступил со всеми своими товарищами, и за одну ночь совершил такой марш через доброе графство Вексен и Бовези 44, что оказался у Клермона 45, в Бовези, который был большим городом, хотя и незакрытым, с красивым замком, в котором была одна большая башня окруженную стеной. Сразу же послав городу вызов, он взял его с помощью лестниц, хотя башня до сих пор считалась неприступной. Тем не менее, он преуспел при помощи веревочных лестниц, используя стрелы, чтобы закрепить их на стенах. Первым, кто ворвался туда, был мессир Бернар де ла Салль, взобравшийся наверх, словно кошка. В свое время, он взял много других мест подобными способами. Капталь де Буш напряг все силы, и они завоевали Клермон, которым он и его соратники затем владели долгое время. Из этого укрепленного пункта он, с помощью наваррцев, которые стояли гарнизонами о соседних крепостях, таких как Крей, Ла-Эрьель и Мокосей, тревожил графства Вексен и Бовези. Все равнинные графства были в их распоряжении, так как не было никого, кто бы им противостоял.

Таким образом, все королевство Франция находилось в состоянии войны, ведущейся от имени короля Наваррского. Много сильных замков было взято в Бри, Шампани, Валуа, епископствах Нуайон, Суассон, Санлис и Лан, губернаторами которых были сделаны пришлые рыцари и оруженосцы из других краев. Те части страны, что располагались около Пон-сюр-Сен (Pont-sur-Seine) 46, по направлению к Провену 47, Труа 48, Осерра 49 и Тонеру 50 были так опустошены солдатами, что никто не рисковал выезжать из крепких замков и хорошо укрепленных городов. Сэр Питер Одли жил в замке Бофор, между Шалоном и Труа, который был частью наследственного достояния герцога Ланкастерского. Мессир Эсташ д`Обресикур, энюэрец, находился временами в Пон-сюр-Сен, временами в замке Ножан, с примерно 5 сотнями воинов, которые грабили всю окрестную страну. В другой части Шампани жил оруженосец из Германии по имени Альбрехт. Эти три капитана удерживали контроль над всей Шампанью и страной вдоль Марны, где было более 60 замков и укрепленных домов. В любое время, когда им было угодно, они могли выставить в поле более 2 тысяч бойцов.

Весь этот район был у них в подчинении, со всех они брали выкуп или грабили. Они разграбили и сожгли добрые города Ай (Ay), Эпернай (Epernay) 51, Вертю (Vertus) 52 и все главные города на Марне, до самого Шато-Тьерри 53, вместе с теми, что находятся в окрестностях Реймса. Они также взяли добрый город и замок Ронай (Ronay) 54 и сильный замок Ан (Hans) 55 в Шампани, поднимаясь по реке до самого Сен-Антуана в Пертуа (Pertois) 56. Продвигаясь дальше к границам Бургундии и Пертуа, Тибо де Шофор и Жан де Шофор (de Chaufour) разбили свои лагеря от имени короля Наваррского. Они овладели сильным замком под названием Мон-Саньо (Mont Sangon) 57 в диоцезе Лангра, в котором у них был гарнизон в 400 человек, и они разоряли страну до самого епископства Верден и графства Суассон.

Межде Ланом и Реймсом были другие грабители, чей основной гарнизон находился в Вели, и в котором было 600 человек. Его губернатором бы англичанин Рабиго де Дюри. Он удерживал у себя людей всех званий, которые хотели у него служить, и так как он платил хорошо и аккуратно, то ему должным образом и повиновались. С ним, в качестве товарища, и в добыче и в потерях, был Роберт Скотт, который во время Рождественских праздников захватил и разграбил сильный замок и город Руси (Roucy) 58, в котором он поставил гарнизон, впоследствии принесший много горя соседям. Он взял выкуп за графа, его жену и дочь в размере 12 тысяч золотых флоринов и мутонов, и владел городом и замком всю эту зиму и начало лета 1359 года. Как только граф Руси уплатил выкуп, он отправился жить в Лан и в разные другие места. В течение этого времени никаких земледельческих работ не проводилось, что в короткое время стало причиной великой скудости.

Глава 192.

Каноник де Робсар наносит наваррцам поражение в Ланнуа, около Крея.

Около этого времени, как я узнал, очень славный подвиг совершил каноник де Робсар. Случилось так, что когда сеньор Пино (Pinon), рыцарь-баннерет из Вермандуа, в сопровождении примерно 60 воинов, ехал из одного укрепленного места в другое, на дороге оказались также гарнизоны Вели 59 и Руси, числом в 3 сотни человек, но без капитанов, и которые искали чем поживиться. Как только они выступили в направлении Крея, то заметили сеньора Пино, ехавшего в добром порядке и с развевающимся знаменем по ровному месту около города. Они сразу заметили, что это французы. Сеньор Пино также заметил, что они враги, и что у него нет пути от них бежать. Однако, он и его маленький отряд, повернули направо, огибая Крей, так как наваррцы отрезали им дорогу, по которой они пришли, и они вонзили шпоры в своих коней, чтобы, если будет возможно, спастись бегством. Но наваррцы преследовали их, крича «Святой Георгий, Наварра!», и будучи лучше экипированы, должны были догнать их меньше, через поллье.

Случилось так, что во время своего бегства, сеньор Пино увидел большой и глубокий ров, прикрытый с одной стороной мощной изгородью, имеющей только один вход, который был так узок, что лошади пройти через него не могли. Как только он туда подъехал, то заметил преимущества, которые можно отсюда извлечь и сказал: «Спешивайтесь, спешивайтесь, гораздо лучше рассчитывать на военную удачу и защищаться, чем быть убитым или взятым в плен во время бегства». После этого, все его люди спешились, также сделали, по прибытии, и наваррцы. В отряде сеньора Пино был рыцарь 60, который подозвав своего пажа, сказал: «Садись на моего коня и не жалей его, но скачи к гарнизону Пьерпона (Pierrepont) 61 и проси каноника де Робсара придти нам на помощь». Паж ответил: «Может быть, я и встречу его, но как он сможет прибыть вовремя, ведь ему досюда 5 лье». Рыцарь сказал: «Делай свое дело». Паж немедленно ускакал и оставил своего хозяина перед лицом свирепой атаки этих грабителей из Вели и Руси. Сеньор Пино и его отряд защищались с большой доблестью. Без потерь со своей стороны, они удержали за собой выгодную позицию у рва с 10 часов утра и до времени после полудня.

Теперь я возвращусь к пажу, который скакал галопом, нигде не сбавляя темпа, пока не приехал в Пьерпон, что в Ланнуа. Он доставил свое послание канонику де Робсару, который ответил, что выполнит свой долг, и поспешил туда, где дрался сеньор Пино, так как хорошо знал это место. Он приказал своим трубам подать сигнал, и его товарищи, которых было около 120 человек, вскочили на своих коней. В то же время он послал одного из своих слуг в Лан, который находился неподалеку, сообщить тамошнему капитану о том, что ему предстоит. Он не захотел ждать прибытия подкреплений, но выступил прямо на место, на полном скаку, и не сбавлял хода, пока не подоспел к сеньору Пино и его товарищам, которых нашел так сильно стесненными наваррцами, что они уже не могли дольше держаться. Каноник немедленно взял копье наизготовку и напал на наваррцев с такой силой, что в первой же атаке сбил троих. Его люди, которые были свежими и воодушевленными, опрокинули наваррцев, которые, сражаясь весь день, были крайне утомлены. Каноник де Робсар наносил такие смертельные удары своим боевым топором, что никто не мог против него устоять. Эти бандиты были полностью разбиты, более 150 из них остались лежать мертвыми на поле боя, и если кто-то и попытался спастись, то их встретил отряд из Лана, который учинил такую резню, что из трех сотен, что было в начале, спастись удалось только 15, а остальные все были убиты или взяты в плен.

Комментарии

1. «Среди историков существуют странные разногласия по поводу времени смерти этой несчастной дамы. Fordun, l. xiv. c. 18 говорит, что «она приехала в Англию в 1357 году и умерла прожив там некоторое время». В Scala Chron. ap. Leland, t. i. p. 568 говорится, что «королева Шотландская, сестра короля Эдуарда, приехала из Шотландии в Виндзор, чтобы переговорить с ним, а затем была со своей матерью, королевой Изабеллой в Хертфорде, где и умерла». Это значит, что она умерла то ли раньше своей матери, то ли вскоре после нее. Точно известно, что ее мать умерла осенью 1358 года. Fordun и автор Scala Chronica ошибаются. Королева Джоанна должна была жить и позже 1357 или 1358 года. Ее муж говорит о ней, как о живой 21 февраля 1359 (Foedera, t. vi. p. 118). Не позднее 2 мая 1362 года Эдуардом III подписана охранная грамота для «Джона Херинга, слуги Джоанны, королевы Шотландской, нашей сестры» Foedera, t. vi. p. 364; — и поэтому я склонен следовать Walsingham, p. 179 который относит ее смерть к 1362 году» — Annals of Scotland, vol. ii. p. 250.

2. «Договор, о котором тревожились так много лет, был, наконец, заключен в Бервике 3 октября 1357 года. По нему король Шотландии был освобожден после 11-летнего плена. Шотландский народ согласился уплатить 100 тысяч марок серебра в качестве выкупа за его освобождение ежегодными выплатами по 10 тысяч марок в день 24 июня.

Двадцать молодых людей из знати, и среди них старший сын Стюарта, должны были быть выданы в качестве заложников, а для большей верности, трое из ниженазванных великих лордов Шотландии должны были сами отдаться в руки англичан: Стюарт, графы Марч, Мар, Росс, Ангус и Сатерленд, лорд Дуглас и Томас Морэй Ботвеллский. Было предусмотрено, что перемирие продлиться между двумя народами до полной уплаты выкупа.

Король Шотландии, нобли и горожане ратифицировали это соглашение 5 октября, а епископ ратифицировал его на следующий день. Сразу после освобождения Дэвид созвал парламент, положил договор перед тремя сословиями, получил их согласие и тогда ратифицировал его заново, в Сконе 6 ноября» — Annals of Scotland, vol.ii. p. 244.

3. Историк Бретани говорит, что Бертраном был убит Гильом де Бланкбур (de Blancbourg), брат губернатора Фужерэ (Fougerai). Подтверждением этого является то, что Dugdale не упоминает об этой дуэли, что, вероятно, сделал бы, если бы этим лицом был сэр Николас Дэгворт.

При первом столкновении Бертран пронзил у Бланкбура броню, одетую поверх кольчуги, и так же досталось его собственному шлему. Два следующих столкновения были безрезультатными. Бертран спросил, не желает ли он еще три схватки, и это предложение было принято. В первом столкновении Бертран так сильно ударил его по корпусу, что копье очень глубоко в него вонзилось и сбросило его с коня. Он не стал его убивать из уважения к герцогу Ланкастеру, но захватил его коня, которого увел в качестве трофея.

4. Ирландии - согласно Соважу и лорду Бернерсу. — ED.

5. «С этим некоторые из его отряда ушли, но пока еще архипресвитер держал свой отряд вместе.» — лорд Бернерс.

6. Барнс называет его Гриффином, но не упоминает источника.

7. Город в Босе, округ Дурдо.

8. Город в Босе, округ Шартра

9. Город в Босе, в 13 лье от Парижа

10. Город в Орлеане, столица Босе, в 32 лье от Парижа

11. Город в Иль-де-Франсе, в 7 лье от Парижа

12. Город с рынком в Гатинуа.

13. Сен-Матюрен де Ларшан – город в Гатинуа

14. Город в Босе, округ Шатоден

15. Столица Гатинуа, 27,5 лье от Парижа

16. 22 февраля 1358 г. – прим. пер.

17. Этьен Марсель был купеческим прево. Президент парламента Эно (Henault), только что упомянутый Робер де Клермон, маршал Нормандии, и Жан де Конфланс, маршал Шампани - все они были убиты в апартаментах регента. Mezeray говорит тоже самое. Он говорит, что Симон де Бюси был первым президентом парламента и был возведен в дворянское достоинство в 1369 году. Эту дерзость Марселя он относит к 1358 году, а бегство короля Наваррского из тюрьмы к 1357.

18. Видимо Алери (Allery) - город в Пикардии, недалеко от Амьена. Выше говорилось, что его тюрьмой был замок Кревкёр. Барнс говорит, что это был Арло (Arleux), город в диоцезе Камбрэ и Дуэ.

19. Jacques Bon Homme.

20. Барнс говорит, что с ними был и сеньор Фоконбридж (Fauconbridge) и цитирует Dugdale, vol. ii. p. 4; но я там не вижу никакого упоминания о нем, кроме того, что он совершил поездку в Святую Землю.

21. Энгерран де Куси позже был одним из заложников, отданных Францией Англии по договору об освобождении короля Иоанна. Чтобы привязать его к себе, Эдуард женил его на своей второй дочери Изабелле и дал ему очень большие владения в Англии. В его пользу он возвел баронство Бедфорд в графское достоинство.

22. Барнс говорит, что «их капитан, Жак Добрый Человек, будучи взят живым, был доставлен дофину, узнав о том, что тот принял титул короля, приказал короновать его раскаленным до красна треножником или трехногой подставкой от железной кастрюли, и в таком виде повесить в воздаяние за его варварские жестокости».

23. Вероятно, Сен-Мон-де-Фоссе (St. Maur des-Fossez) в Иль-де-Франсе. (в месте впадения Марны в Сену, примерно в 12 км от Парижа. – прим. пер.)

24. Лорд Бернерс и Соваж говоря, что дважды. . — ED.

25. В это время ворота Сент-Оноре находились около Quinze-Vingts. — Memoires de l'Academie, tom. xvii. p. 696.( Quinze-Vingts – больница в Париже – прим. пер.)

26. Всю эту главу я перевел по своему отпечатанному на тонком пергаменте экземпляру, и он согласуется с изданием Соважа и переводом лорда Бернерса. Но по сравнению с двумя моими рукописными вариантами, есть отличия, и эти варианты очень схожи с текстом трех рукописей, упоминаемых M. Dacier в своем труде «Кому должна быть приписана слава революции, которая спасла Париж во время пленения короля Иоанна?» — Memoires de l'Academie des Inscriptions, &c., vol. xliii. p. 563.

M. Dacier очень ясно доказывает, что Жан Майлар совершенно далек от того, чтобы считаться героем, который спас свою страну, но был мятежником, связанным с прево. Что регент, конфисковавший по этой причине собственность, которая была у Жана Майлара в графстве Даммартен, и отдавший ее Жану де Шастильсону (de Chastilson), графу Порсьен и его наследникам на вечные времена, за исполненные тем службы, и все еще служившему королю, пожаловал ему взамен конфискованной собственности в Даммартене и в других местах ренту в 500 ливров. — Extracted from the Tresor des Chartres — Registro 86, piece 142.

M. Dacier продолжает: «Если этот пример должен оставить некоторые сомнения о точности рассказа Фруассара, я надеюсь, смогу показать, что общепринятый рассказ не является истинным. Я считаю, что нашел этот текст в трех рукописях в королевской библиотеке, два из которых, возможно, являются самыми старыми и аутентичными из тех, что существуют в какой-нибудь другой библиотеке. Одна, под номером 8318 имеет дату, которая отмечает ее возраст - на одном из пергаментных листов в самом ее начале написано:

«Это - часть хроники, сделанной мастером Жаном Фруассаром, энюэрцем, от времен короля Карла IV о войнах между Францией и Англией. Каковую хронику мастер Гильом Буасратье (Boisratier), мастер прошений королевского дворца, один из его советников и также советник герцога Беррийского, своего сеньора, отдал вышеуказанному герцогу, своему сеньору в его особняке Нель 8 ноября 1407 года». — Подписано - F ELAMEL.

Рукопись не могла быть сделана позже этой даты, и можно видеть подпись Г.Буасратье, которая находится на внутренней стороне обложки, о том, что он был некоторое время ее собственником, прежде чем подарил герцогу Беррийскому, так что можно без труда утверждать, что она написана в самом конце 14-го века. Вторая рукопись столь совершенно схожа с первой по качеству пергамента, цвету чернил и в форме букв, что, очевидно, она тоже относится к этому же периоду».

M. Dacier не думает, что эти рукописи скопированы с одного оригинала, ни друг с друга. Затем он переходит к «третьей рукописи, под номером 6760, которая менее старая. По-видимому, она была написана ближе к середине 15-го века. В сравнении с двумя предыдущими, я обнаружил некоторые различия, которые доказывают, что она не является их копией. Она свидетельствует в пользу существования нового текста Фруассара». Так как этот текст никогда не публиковался, я переведу всю главу, кроме первых 20 строк, в которых историк излагает план заговора Марселя, и которые аналогично печатному изданию.

«В ту же самую ночь, когда было раскрыто все это злодейство (а именно - разрушение Парижа), Бог вдохновил и вселил тревогу в нескольких парижан, которые являлись и всегда были сторонниками герцога Нормандского, и вожаками которых были мессир Пипин де Эссар (Pepin des Essarts) и мессир Жан де Шарни (de Charny), и как мы можем предположить, они, благодаря божественному промыслу, узнали, что Париж должен быть взят и разрушен. Они быстро вооружились, приказали всем членам своей партии сделать то же самое, и тайно разослали свои сведения в разные кварталы, с тем, чтобы иметь большую поддержку. Затем этот мессир Пипин выступил со многими другими хорошо вооруженными надежными товарищами. Мессир Пипин двинулся под знаменем Франции и в сопровождении толп народа, крича «Король» и «Герцог» («Au Roi», «Au Duc»), и подошел к воротам Сент-Антуан, где они нашли купеческого прево, держащего в своих руках ключи.

Здесь также был и мессир Жан Майлар, который, поспорив в этот день с прево и с Жоссераном де Маско (Josseran de Mascon), присоединился к партии герцога Нормандского. Над прево сурово смеялись разными словами и выражениями, и толпа производила такой шум, что едва ли что-нибудь можно было расслышать. Они кричали «убей их, убей их! убей прево купцов и его союзников, ведь все они – изменники». Была большая суматоха, и прево , который стоял на ступенях форта Сент-Антуан, охотно бы бежал, но он был так плотно окружен, что не мог этого сделать. Мессир Жан де Шарни сбил его на землю ударом своего боевого топора по голове. Затем на него напал мастер Пьер Фуас (Peter Fouace) и другие, которые не оставляли его, пока он не умер, а также убили и 6 человек из его партии, среди которых были Филипп Жуиффар, Жан де Литтл, Жан Пуаре, Симон ле Паонньер и Жиль Масель (Philip Guiffart, John de Little, John Poiret, Simon le Paonnier, and Giles Marcel). Много больше было арестовано и отослано в тюрьму. Затем они провели розыск по всем улицам Парижа, привели город в спокойное состояние и всю эту ночь держали сильную стражу.

Вы должны знать, что как только прево купцов и прочие были убиты или посажены в тюрьму, что случилось во вторник, в последний день июля 1358 года, после полудня были спешно посланы гонцы, чтобы доставить эти новости герцогу Нормандскому, который в это время находился в Мо, и которые принесли ему, и не без основания, большое удовольствие. Он сделал приготовления для своей поездки в Париж, но перед его прибытием Жоссеран де Маскон, который был казначеем короля Наваррского и Шарль Тусак (Charles Toussac), парижский шериф, взятые ранее под стражу, были казнены на Гревской площади через отрезание головы, поскольку они были изменниками и принадлежали к партии прево. Тела прево и тех, кто был убит вместе с ним, были приволочены на двор церкви Святой Екатерины дю Валь де Экольер (St. Catherine du Val des Ecoliers) и как были нагие, так и были выставлены перед крестом на этом дворе, и оставались здесь значительное время, чтобы их могли видеть все, кто хотел. Впоследствии они были брошены в реку Сену.

Герцог Нормандский, который послал в Париж достаточное число воинов, чтобы защищать его дать подкрепления против англичан и наваррцев, находившихся в его окрестностях и постоянно их опустошавших, выступил из Мо, где он тогда пребывал и быстро приехал в Париж, сопровождаемый ноблями и многочисленным эскортом латников. Он был принят добрым городом Парижем и всеми людьми с большой радостью и расположился на жилье в Лувре. Жан Майлар находился в это время около его особы и в был у него в большой милости и благорасположении, и сказать по правде, он это очень заслужил, как вы о том слышали выше, несмотря на то, что прежде, как мы говорили, он был одним из союзников купеческого прево. Вскоре после этого, герцог послал за герцогиней Нормандской, своей женой, и всеми дамами, которые некоторое время находили убежище в Мо, в Бри. Когда они приехали в Париж, герцогиня остановилась в особняке герцога, а именно - в отеле де Сен-Поль, где долгое время жил герцог, а теперь оттуда выехал».

M. Dacier затем добавляет: «Это - новый вариант, который я нашел, и он представляется мне гораздо предпочтительнее общепринятого, поскольку он дважды приводится в самых аутентичных экземплярах, которые мы знаем, и гораздо лучше, чем печатный вариант, согласуется как с современными историками, так и с другими памятниками того времени, к которым он может служить как комментарий и дополнение».

27. Мело - древний город в Иль-де Франсе, в 10 с половиной лье от Парижа

28. Город в Иль-де-Франсе, столица Мантуа, 14 лье от Парижа.

29. Город в Иль-де-Франсе, в 4 лье от Манта и в 10 от Парижа.

30. Город в Иль-де-Франсе, на Уазе, в 20,5 лье от Амена и в 10,5 от Парижа.

31. Деревня в Пикардии, округ Мондидье, около Бретёя.

32. Возможно, Мокур (Maucourt) – деревня в Пикардии, около Нуайона.

33. Город в Пикардии, в устье Соммы,в 4,5 лье от Аббвиля.

34. Барнс говорит, что Джон Сегар, англичанин.

35. Барнс говорит, что «в Мокосее было 300 воинов со своими капитанами: Рабиго Деррийского, ирландца, Франклина и Хаукинса, двух оруженосцев из Англии, а также их товарища сэра Роберта Ноллиса.»

36. Деревня около Нуайона

37. Еще одна деревня около Нуайона.

38. То ли одноглазый, то ли какой-то титул, наподобие капталя или сулдиша? (Borgne (фран) – одноглазый, кривой. То есть надо читать «одноглазый де Руврой». – прим. пер.)

39. «И бедных дворян, которым нечем было платить, они брали в слуги на четверть года, или на полгода, или на 3 четверти года – так, как могли договориться». — Лорд Бернерс, что согласуется с переводом Соважа. — ED.

40. О первом - см. примечание к главе 188. Второго звали Робин Скотт.

41. Возможно, это город Болью (Beaulieu), в Пикардии, в диоцезе и округе Нуайона.

42. Лорд Бернерс и Соваж говорят о трех тысячах. — ED.

43. Спрингали, эспригалли или эспригольды были машинами, стреляющие небольшими камнями или болтами.

44. Небольшая провинция в Иль-де Франсе.Ее столица - Бове.

45. 15 лье от Парижа.

46. Город в Шампани, диоцез Санса, 28 лье от Парижа.

47. Древний город в Бри, диоцез Санса, 21 лье от Парижа

48. Большой город в Шампани, 38,5 лье от Парижа.

49. Древний город в Бургундии, столица Осерриа, 41,5 лье от Парижа.

50. Город в Шампани, диоцез Лангр, 48,5 лье от Парижа

51. Древний город в Шампани, диоцез Реймса, 33 лье от Парижа.

52. Город в Шампани, около Эперная.

53. Город в Бри, диоцез Суассона, 31,5 лье от Парижа.

54. Деревня в Шампани, диоцез и округ Труа.

55. Деревня в Шампани, округ Сен-Меншод (St. Menchould)

56. Плодородное графство в Шампани.

57. Возможно, Монсожо (Monsaujon), который находится в диоцезе Лангра.

58. Город в Пикардии, диоцез и округ Лана.

59. Кастелянство в Пикардии, диоцез Суассона.

60. Согласно Соважу и лорду Бернерсу – оруженосец. — ED.

61. Деревня в Пикардии, диоцез Лана.

Глава 193.

Наваррцы в Сен-Валери сдаются французам, которые долгое время их осаждали.

Я ранее рассказывал, что сеньоры Пикардии, Артуа, Понтье и Булонэ значительное время провели у Сен-Валери, и том, что они предприняли много больших атак с помощью осадных машин и других инструментов. Среди прочих событий, случилось так, что сеньор де Басье (de Bacien) из Пикардии, который плыл в лодке, чтобы потщательнее разведать подступы к замку, был поражен болтом из спрингалля, отчего и умер. Гарнизон имел такое количество артиллерии, что каждая атака на замок была сопряжена с большой опасностью. Поэтому, эта осада длилась от начала августа до следующего Великого Поста. Тогда сеньоры объявили, что раз не могут сделать этого штурмом, то заставят их сдаться измором. Посему они долгое время оставались пассивными, но тщательно стерегли все подходы, так что никто не мог попасть в город, ни по морю, ни по суше.

Запасы провизии в гарнизоне вскоре начали уменьшаться, ведь они не могли рискнуть выйти наружу за фуражом. С другой стороны, они не видели появления какой-нибудь идущей к ним помощи. Поэтому они решили на совете вступить в переговоры с коннетаблем Франции, графом де Сен-Поль и другими баронами этой армии, чтобы сдать крепость на условии, что будут сохранены их жизни и имущество, и что они смогут идти куда пожелают. Это им было обещано, но они должны были оставить этот замок невооруженными. Возникли также некоторые затруднения при даче согласия на их предложения, так как граф де Сен-Поль настаивал на безоговорочной сдаче. В это время сеньор Филипп Наваррский двигался к Сен-Валери, чтобы снять осаду, что он и сделал бы, если бы гарнизон не поспешил сдать город. Он и его армия были на это очень разозлены, но теперь уже не имели средств это исправить.

Глава 194.

Сеньор Филипп Наваррский собирает 3 тысячи человек, чтобы снять осаду с Сен-Валери.

Французские сеньоры все еще оставались в открытом поле, и хотя еще никто не покинул рядов армии, все же они подготовились уйти. Их палатки, шатры и багаж были уже упакованы, когда к ним пришли вести, что на подходе наваррцы, и находятся не более, чем в трех лье отсюда. Это был сеньор Филипп Наваррский, который управлял всеми землями своего брата короля, а именно - графством Эврё и всеми различными местами, которые в ходе войны с Францией были вынуждены повиноваться его приказам. От Жана де Пикиньи он узнал, что гарнизон Сен-Валери находится на грани сдачи. Сеньор Филипп вдохновился попыткой снять осаду, и для этой цели, тем или иным путем, он тайно собрал в Манте и Меляне три тысячи человек. Юный граф Аркур, сеньор де Гранвилль, сэр Роберт Ноллис и мессир Жан де Пикиньи были там, с многими другими рыцарями и оруженосцами, которые отправились с ним в поход и подошли уже на расстояние три лье от Сен-Валери, когда тот был сдан. В правдивости этого его уверили прибывшие сеньор де Боннмар и мессир Жан Сегар, которые встретили по пути.

Когда французы, которые овладели Сен-Валери, услышали о приближении наваррцев, то коннетабль, граф де Сен-Поль, сеньор де Шатилльон, сеньор де Пуа (Poix), сеньор де Босо (Beausault), сеньор де Элли (de Helly), сеньор де Крост (de Crestkes), сеньор Одоар де Ренти, сеньор Бодуэн д`Эннкен (d'Ennekin) и некоторые другие присутствовавшие там бароны и рыцари, удалились в замок на совет, на котором было решено, что они выступят, чтобы сразиться с врагами. Коннетабль отдал приказы всем разобраться по рангу и приготовиться к бою, после чего все они выступили вперед в хорошем порядке, чтобы немедленно сразится с сеньором Филиппом. Наваррцы, узнав, что французы наступают на них в боевом порядке в количестве 30 тысяч человек, не думая, что их стоит дожидаться, со всей возможной скоростью переправились через реку Сомму и со своими лошадьми, багажом и всем тем, что имели необходимого для убранства жилья остановились в замке Лонж (Long) 1, что в Понтье. Едва они заняли его, как туда, около часа вечерни, подошли и преследовавшие их французы. Их число постоянно росло, так как подходили простые солдаты из местечек и главных городов, которые не могли ехать так быстро, как латники. Сеньоры держали совет и решили на эту ночь разбить лагерь перед замком, дождаться побольше войск, которые стекались одно за другим, а на следующее утро предпринять общий штурм. Так и было сделано. Но находившиеся в замке наваррцы, как только минула полночь, налегке и без всякого шума выступили по другой дороге и отправились в Вермандуа.

Они уже были на расстоянии более двух лье, когда французы узнали об их уходе. Они немедленно вооружились и выступили вслед за ними, идя по следам их коней. Так обе стороны шли вперед, наваррцы впереди, а французы - сзади, пока наваррцы не пришли в маленькую деревушку Ториньи (Thorigny), которая расположена на возвышенности между Сен-Кантеном и Перонном. Здесь наваррцы остановились, чтобы отдохнуть, дать отдохнуть лошадям, и чтобы сразиться с врагами, если те их вынудят к этому. Они образовали круг в центре возвышенности, так использовать выгоду своей позиции. Они там пробыли недолго, когда увидели, что вся местность под ними покрыта и полна французами, которых должно было быть свыше 30 тысяч человек. Когда наваррцы увидели, что они появились, чтобы их атаковать, то они вышли из городка и выстроили свою армию тремя полками - первый из них был отдан сэру Роберту Ноллису, второй - мессиру Луи Наваррскому, а третий - графу Аркуру. Ни в одном их этих полков не было более 700 воинов. Они обрубили свои копья до длины в 5 футов и приказали слугам принести их шпоры на скат холма, где закрепили их колесом шпоры сверху, так чтобы их врагам было бы нелегко подниматься на холм. Сеньор Филипп Наваррский посвятил в рыцари юного графа Аркура, который выставил свое знамя, так же как и молодой сеньор де Гранвилль.

Французы остановились в виду наваррцев и спешились, так как многие горели желанием немедленно дат им бой, тогда как другие были против этого, говоря: «Наши люди устали, кроме того у нас столь много людей позади, что лучше их дождаться, а в оставшееся дневное время разбить лагерь там, где мы сейчас находимся. Скоро ночь, и мы сможем сразиться в ними на следующее утро и находясь в лучшем порядке».

В такой ситуации французы сами разбили лагерь, поставив вокруг себя все свои грузовые фургоны, которых у них было великое множество. Когда наваррцы обнаружили, что те не имеют намерения их атаковать, то ближе к вечеру они отошли в свою деревню Ториньи, разведя огромные костры с большим дымом, чтобы дать им понять, что они намереваются на эту ночь остаться здесь. Но как только стемнело, они подготовили лошадей, предварительно сделав все остальные приготовления, и в тишине выступили. Ночь была темной и туманной, и они шли вниз по реке Сомме, которую перешли по броду около маленькой деревни недалеко от Бетенкура (Bethencourt) 2. Оттуда они взяли путь на лес у Боэна (Bohain) 3, который они обогнули по опушке. Они прошли этой ночью свыше 7 лье, из-за чего многие, хуже экипированные, остались позади и стали пленниками жителей Боэна. Местные крестьяне убили еще многих, кто не смог держаться за своими хозяевами, а также и всех заблудившихся.

Французы узнали об уходе наваррцев незадолго до рассвета, и тогда решили перейти Сомму по мосту в Сен-Кантене и следовать вперед в направлении Лианна (Liannes) 4, чтобы, таким образом, с ними сблизиться. Поэтому, все, как можно быстрее, сели на своих коней и поскакали галопом по дороге на Сен-Кантен, куда прибыли к началу дня, ведь он находился на расстоянии не более 2 коротких лье оттуда. Коннетабль и граф де Сен-Поль были среди первых. Когда городская стража, поставленная на первых воротах, услышала суету, возвещавшую об их прибытии, то начала поднимать тревогу, так знала, что враг находится по соседству. Но, рассудив, что подъемный мост поднят, они несколько успокоились, так это обстоятельство должно было помешать нанести им какой-нибудь вред. Они спросили, кем являются вновь пришедшие, что подошли к городу в столь неурочный час. Коннетабль ответил: «Мы такие-то и такие-то, и хотим пройти через этот город, чтобы преследовать наваррцев, которые ушли из Ториньи и теперь бегут от нас. Поэтому, мы приказываем вам, именем короля, немедленно открыть ворота». Стражник ответил, что ключи должны быть у старейшин города. Двое стражников отправились к тем, кто хранил ключи, а тем сказали, что они не могут согласиться открыть ворота, пока не посоветуются с жителями. Из-за этого было потеряно так много времени, что уже взошло солнце, прежде чем они обсудили, какой дать ответ. Затем они поднялись над воротами и, высунув головы из окон, так обратились к коннетаблю и графу Сен-Поль, которые ждали внизу: «Дорогие сеньоры, поимейте добродетель пожалеть и простить нас в такое время, но на собрании муниципалитета города постановлено, что только пятеро или шестеро из вас, из уважения, которое мы к вам питаем, могут войти в город. Остальные могут идти любой другой дорогой, какой захотят». Сеньоры были так сильно разгневаны этим ответом, что было произнесено много высоких слов и оскорблений, но, тем не менее, жители Сен-Кантена не открыли свои ворота. Поэтому, эти сеньоры оставили мысль и дальше преследовать наваррцев, так как эти усилися должны были остаться тщетными. По совету коннетабля, французы разделились, и граф де Сен-Поль уехал в свой замок Боэн находясь в таком гневе, что никто не осмеливался с ним заговорить.

Глава 195.

Сэр Питер Одли возглавляет отряд наваррцев, чтобы ночью взять Шалон.

Так кончилась этот большой поход. Французы разделились, пошли по одной дороге, а наваррцы - по другой. Последние пришли в этот день в Вели, где вброд переправились через реку Уазу, и когда обнаружили, что оказались вне всякой опасности, то остановились на отдых. Как только они решили, что пора идти дальше, то вернулись в Нормандию и ехали в полной безопасности от одной крепости к другой, так как они были хозяевами рек и равнинной части страны. Придя вновь в район Котантена, они, как и прежде, осуществляли свои набеги по Нормандии. В это время король Наваррский с большим отрядом воинов оставался в Мелян-сюр-Сен.

Случилось так, что когда сэр Питер Одли был губернатором Бофора, который расположен между Труа и Шалоном, он подумал, что если он сможет переправиться через Марну выше города Шалона и подойти со стороны монастыря Святого Петра, то сможет легко взять город. Что провести этот план в жизнь, он дождался, когда вода в реке Марне спадет и, тогда тайно собрал своих товарищей из 5 или 6 сильных окрестных замков, хозяином которых он являлся. Его армия состояла из примерно 400 бойцов. Они вышли из Бофора в полночь. Он повел их к броду на реке Марне, через который намеревался переправиться, так как у него были местные проводники. Придя туда, он заставил всех спешиться и отдать коней слугам, и тогда переправил их через реку, вода в которой была очень низкой. Когда все переправились, он медленно повел их к монастырю Святого Петра. По городу Шалону и на общественных площадях было размещено много стражников и караульных. Те, кто находился ближе всего к монастырю Святого Петра, который расположен выше города, очень отчетливо услышали производимый наваррцами шум, так как, во время движения, они задевали друг друга оружием и производили лязг и прочие разные звуки. Многие из тех, кто это услышал, удивились, что бы это могло быть. Когда один раз Сэр Питер остановился, то шум прекратился, а когда он продолжил поход, то те же звуки вновь стали слышны часовым, поставленным на улице Святого Петра, так как ветер был как раз с той стороны. Некоторые из стражников сказали: «Это, должно быть, наступают сюда англичане и наваррцы, чтобы взять нас внезапным штурмом. Давайте немедленно сыграем тревогу и разбудим наших сограждан». Некоторые из них отправились в монастырь, посмотреть, чтобы это могло быть. Однако они не были такими же скорыми, как сэр Питер и его войско, которые уже оказались на монастырском дворе, так как стены в этой части были не более 4 футов в высоту. Они сразу же повалили монастырские ворота и вышли на улицу, которая была большой и широкой. Горожане были чрезвычайно напуганы, так как со всех сторон слышались крики «Измена, измена! К оружию, к оружию!» Они поспешно вооружились и, собравшись в достаточно сильный отряд, двинулись навстречу своим врагам, которые опрокинули и убили большинство из них.

К очень большому несчастью для города Шалона, случилось так, что Пьер Шалонский, который был губернатором города больше года, и у которого была под началом сотня копий, недавно его оставил, по причине того, что не получал платы, соответствующей его желаниям. Буржуа города были многочисленны и выступили в бой, усердно стараясь образовать хорошую оборону. Это было вовремя, но им сильно досталось, и наваррцы захватили весь нижний город до самых мостов через Марну. Перед мостами горожане собрались и защитили первый мост, что сослужило им великую службу. Схватка была очень ожесточенной, наваррцы атаковали и сражались хорошо. Несколько английских лучников выдвинулись вперед и, пройдя под опорами моста, стреляли так хорошо и непрерывно, что никто из шалонцев не желал попасть в зону досягаемости их стрел.

Этот бой длился до середины дня. Говорили, что Шалон должен был бы быть взят, если бы мессир Од де Гранси (Odes de Grancy), по какому-то вдохновению, не узнал бы об этой вылазке наваррцев. Чтобы разбить их, он попросил помощи у многих рыцарей и оруженосцев, так как знал, что в Шалоне не было ни одного дворянина. Поэтому, он выступил туда и шел день и ночь, вместе с мессиром Филиппом де Жанкуром (de Jancourt), сеньором Ансо де Бопре, сеньором Жаном де Жермильоном (Guermillon) и многими другими, общим число 60 копий. Как только они прибыли в Шалон, так сразу же выдвинулись вперед к мосту, который горожане защищали от наваррцев, прилагавших все усилия, чтобы им овладеть. Сеньор де Гранси развернул свое знамя и здорово напал на наваррцев. Прибытие сеньора де Гранси сильно воодушевило людей Шалона и придало им сил, поскольку без него и его отряда они едва ли бы продержались. Когда сэр Питер Одли и его друзья увидели этих бургундцев, то отступили в хорошем порядке по дороге, по которой пришли, и нашли своих слуг с лошадьми на берегах Марны. Они сели на коней и перейдя реку без преследования, вернулись в Бофор, не достигнув своей цели. Жители Шалона были очень рады их уходу и благодарили за это Бога. Сказав сеньору де Гранси, что они его должники за то благодеяние, что он им оказал, они подарили ему и его людям 500 ливров. Они просили присутствовавшего там сеньора Жана де Безара (de Besars), который был их близким соседом, остаться, чтобы советовать и помогать им. Он согласился на их просьбу, поскольку ему было положено прекрасное жалованье, и начал укрепление города со слабейших мест.

Глава 196.

Граф де Руси во второй раз взят в плен.

Около этого времени, гарнизоны Вели и Руси объединились и взяли штурмом город Сисон (Sissonne) 5, в котором поставили гарнизон из народа всех званий, Его капитаном был Энкен Франсуа 6, лихой парень из Кельна, с Рейна. Он был так жесток во время своих набегов, что не проявлял ни жалости, ни милосердия ни к кому, кто попадался у него на пути. Он сжег всю страну, убивая мужчин, женщин и детей, за которых не брал выкупа, как они того хотели. Граф Руси, который все еще горевал о потере своего города и замка, которые эти бандиты у него вырвали, упросил о помощи тех рыцарей и оруженосцев, что были его соседями. Он собрал свыше 100 копий и 40 всадников, которых привел из города Лана. Среди них были граф де Порсьен (de Porcien), сеньор Робер де Каненси (de Canency), сеньор де Монтаржи из Остревана и другие. Они подошли к Сисону и встретились с этим гарнизоном, который в это время жег деревню. Французы живо на него напали. Этот Энкен и его люди немедленно спешились и поставили впереди своих лучников. Бой был очень ожесточенным, но люди из Лана отступили к своему городу, многого так и не сделав. Остальные французы остались на месте и долгое время мужественно сражались. Однако фортуна этого дня была против них - граф де Руси был серьезно ранен и взят в плен, сеньор Жерар де Каненси, сеньор де Монтаржи и многие другие латники были также взяты. Таким образом, граф Руси стал пленников дважды на протяжении одного года.

В это время в Шампани находился сеньор Эсташ д`Обресикур, вместе с 7 сотнями воинов под своим командованием, благодаря чему он получил большое состояние за счет выкупов с городов, замков, виноградников и частных домов, а также и от раздачи охранных грамот. Он был хозяином, по крайней мере, 12 крепостей и сильно влюбился в мадам Изабеллу де Жюльер (Juliers) 7, на которой позже и женился. Эта дама была сильно привязана к мессиру Эсташу из-за его славных воинских подвигов, о которых ей рассказывали, и они послала ему боевых коней и рабочих лошадей, и письма, полные любви, которые так придали храбрости мессиру Эсташу и побудили его совершать такие воинские и рыцарские подвиги, что все, что происходило с его участием приносило удачу.

Глава 197.

Три королевы, вместе с наваррцами, осаждены в Мелёне.

После сдачи Сен-Валери, о которой вы уже слышали, герцог Нормандский собрал свыше 3 тысяч копий, выступил из Парижа и осадил Мелён-сюр-Сен, который удерживали наваррцы. В это время там находились три королевы - Жанна, тетка короля Наваррского и вдова короля Карла Французского, Бланка, вдова короля Филиппа Французского и сестра короля Наваррского, третьей была королева Наваррская, сестра герцога Нормандского. Герцог Нормандский послал туда свои войска, но не пошел с ними сам. Они находились под командованием сеньора Мореля де Фиена (Morel de Fiennes), коннетабля Франции, графа де Сен-Поль, сеньора Арно д`Андрегена, маршала Франции, сеньора Арно де Куси, епископа Труасского, сеньора Брокара де Фенестража, Пьера дю Бар и Филиппа де Армуайе (Armoyes) и других, и насчитывали 3 тысячи копий. Они осадили Мелён со всех сторон, и получили из Парижа множество спрингаллей и других машин, которые день и ночь непрерывно метали в крепость камни. Было также предпринято множество штурмов.

Наваррцы внутри города начали тревожиться, особенно королевы, которые с радостью бы увидели снятие этой осады любой ценой. Но губернатор города, сеньор Жан Пиппе (Pippes) и сеньор Жан Карбино (Carbinaux) 8 попросили дам так сильно не беспокоиться, так как через несколько дней осада будет снята, как о том они узнали от короля Наваррского, который в это время находился в Верноне (Vernon) 9. Сеньор Филипп Наваррский также собирал отряд людей в Манте и Меляне, чтобы придти к ним на помощь, и в тех краях были стянуты вместе все гарнизоны, что держались Наварры. С другой стороны, герцог Нормандский, который знал, что наваррцы намереваются попытаться снять осаду, удерживал у себя солдат отовсюду, откуда только мог их достать и посылал их в Мелён. Но между герцогом и королем стали посредничать добрые люди, ведь в это время во Франции находились кардиналы Перигорский и Сен-Виталийский, которые постарались так хорошо, что был назначен день для подписания в Верноне мира между ними. Туда приехали герцог Нормандский и члены его совета, тоже сделал и король Наваррский, прибыв в сопровождении своего брата, сеньора Филиппа, и тогда был заключен мир. Король Наваррский поклялся, что впредь он будет лояльным французом. В этот мир было включено свыше 300 рыцарей и оруженосцев, которые были прощены герцогом, и некоторые другие, однако, в него не вошли те, чьи злодеяния он забыть отказался.

Сеньор Филипп Наваррский не принял мира. Он сказал своему брату королю, что его околдовали, чтобы он это сделал и, что он поступил очень плохо по отношению к королю Англии, который был его союзником и который всегда верно ему помогал. Несмотря на своего брата, короля Наваррского, сеньор Филипп с тремя другими спутниками, уехал прочь и со всей возможной скоростью поскакал в Сен-Совье-ле Виконт, где стоял английский гарнизон. От имени короля Англии там командовал лорд Томас Дэгворт, который принял Филиппа и сказал ему, что он свободен от долга верности по отношению к королю, его сеньору.

Глава 198.

Мессир Брокар де Фенестраж, вместе со многими другими французами, выстраивается в Шампани в боевом строю против мессира Эсташа д`Обресикура и англичан.

Согласно статьям этого мира, многие города и замки в Нормандии, которые до этого были спорными, передавались королю Карлу Наваррскому, в частности Мант и Мелян. Мир также был заключен и между графом Аркуром и герцогом Нормандским. Сеньор Луи де Аркур, дядя графа, который состоял в совете и при дворе герцога, был много заинтересован в успехе этого дела, и герцог дал графу в жены дочь герцога Бурбонского, сестру герцогини Нормандской. Осада Мелён-сюр-Сена была снята. Город остался за французами. Но, несмотря на этот мир, французское королевство, как и прежде, было разодрано войной на куски, так как недавно истекло перемирие между двумя королевствами, Францией и Англией, и поэтому, многие капитаны, которые вели войну в провинциях Бургундия, Нормандия, Шампань, Пикардия, Бри и Босе от имени короля Наваррского, энергично и бесчестным образом продолжали ее вести от имени короля Англии. Они никогда не проходили мимо крепости, без того, чтобы не атаковать ее, несмотря на мир, поскольку солдаты научились грабить или продавать за выкуп мирных жителей. И они совершали набеги иногда отрядами в 2 тысячи человек, многие из которых имели по 10 - 12 лошадей, а если бы они не вели эту войну, то, возможно, ходили бы пешком.

После снятия осады Мелёна, герцог Нормандский упросил сеньора Брокара де Фенестража, который был из Лотарингии и имел у себя на жаловании 500 человек, помочь ему в изгнании англичан из провинции Шампань, где они обосновались, и ни днем, ни ночью не давали житья в стране. Мессир Брокар согласился, при условии получения большой суммы флоринов для себя и своих людей. После этого епископ Труасский, граф де Водемон, граф де Жуай, сеньор Жан де Шалон и сеньор Брокар де Фенестраж собрали латников в провинциях Шампань и Бургундия. У него насчитывалось целых 2 сотни копий и 15 сотен пехотинцев, которые подошли и стали лагерем перед сильным замком Ан (Hans) 10 в Шампани, который захватили англичане и которым владели на протяжении полутора лет. Они взяли его штурмом с третьей попытки, и там было убито свыше 80 англичан, и не спасся никто. Затем французы отошли в город Труа, а когда отдохнули, то вышли вперед с 12 сотнями копий и 9 сотнями пехотинцев, взяв дорогу на Ножан-сюр-Сен (Nogent-sur-Seine) 11.

Мессир Эсташ д`Обресикур, узнавший об этом походе, собрал те гарнизоны, что находились под его командованием, и которые насчитывали 400 копий и 200 лучников, и выступил с ними из Пон-сюр-Сен (Pont-sur-Seine) 12. Он ехал в полном вооружении, за исключением шлема, и восседал на подаренном ему скакуне, но у него был еще прекрасный боевой конь, который вел один из его людей. Он проехал вперед не очень далеко, когда услышал о французах от доставивших ему сведения разведчиков, что те увидели врагов. Когда мессир Эсташ узнал в каком они числе, то должен был попросить помощи у сэра Питера Одли и сеньора д`Альбре, которые смогли легко послать ему подмогу в виде 400 бойцов. Мессир Эсташ выстроил своих людей за Ножаном, сам встав на маленьком холме в центре виноградника, а впереди поставив лучников. Как только французы подошли, они образовали три полка - первый, под командованием епископа Труасского и мессира Брокара, второй - под командованием Жана де Шалона и графа Жуай, третий - графа Жанвилля 13.

Мессир Эсташ, который находился в гуще своих людей, сказал им: «Судари, давайте биться отважно, и день будет наш. Тогда мы станем хозяевами всей Шампани, которая прежде была графством. Возможно, со временем, я смогу сослужить достаточно существенную службу королю Англии, которого я считаю за правильного короля Франции, чтобы он смог пожаловать это графство мне». Затем он подозвал к себе юных оруженосцев, таких как отважный Манни (Manny), его кузен Жан Парижский, Мартин Испанский и других, которых он посвятил в рыцари. Спешив своих людей, он приказал укоротить их копья до 5 футов и выставить перед ним вымпел, на котором был изображен его герб – три червленые укороченные вертикальные полосы на горностаевом фоне.

Глава 199.

Битва при Ножан-сюр-Сен между мессиром Брокаром де Фенестражем и французами и мессиром Эсташем д`Обресикуром и англичанами.

Когда мессир Брокар де Фенестраж, который был храбрым и отважным рыцарей, увидел, что мессир Эсташ д`Обресикур и его полк не намерены отступать со своей позиции, он сказал: «Идем на них, ведь мы должны сражаться, какие бы не были последствия». После чего он двинул свой полк вперед. Мессир Эсташ принял атаку этого полка таким образом, что разбил его и поверг в замешательство. В первом ударе он сбросил с коней свыше 40 всадников 14 и полностью бы их разгромил, если бы второй полк французов немедленно не выдвинулся бы вперед на помощь, а первые, восстановив силы, не собрали бы вместе всех отставших. После этого, английские лучники начали употреблять свои луки и делали это так хорошо, что никто не желал подойти к ним ближе дальности действия их стрел. Теперь на свой фланг выдвинулся третий полк французов, чтобы поддержать два других, и бой был очень ожесточенным и кровавым, но французов было трое на одного. Мессир Эсташ, своим копьем, что он держал в своей руке, сбросил на землю четырех самых рьяных противников, не успел он этого сделать, как заметивший его мессир Брокар де Фенестраж метнул свое копье на головами тех, кто находился между ним и мессиром Эсташем, и оно, попав в забрало его шлема и пробив его насквозь, выбило ему три зуба. Это, однако, не отвратило мессира Эсташа от дальнейшего участия в бою.

Англичане имели то преимущество, что находились на холме, и они держались так плотно друг к другу, что их нельзя было опрокинуть. Французы были верхом, англичане - пешими. Лучники отступили своим отрядом на место немного повыше, и энергично стреляли во французов, а когда французы попытались, идя вперед, окружить их, они обратили свой фронт лицом к врагу. Однако, в это время прибыла французская пехота, которая не могла так поспешать, как латники. Эта пехота насчитывала целых 900 человек и, будучи вооружена копьями и большими щитами 15, она прорвала строй лучников и отбросила их в беспорядке, поскольку их щиты были столь прочными, что стрелы ничего не могли с ними поделать. Они продолжали вести бой, покуда могли, но так как они были приведены в расстройство, то второй полк французских латников погнался за ними на всем скаку и убил их всех. Этот второй полк затем подошел к мальчикам, которые охраняли английских лошадей, и убил или взял в плен большую часть из них, лишь очень немногим удалось спастись.

В течение этого времени, два других полка французов дрались с англичанами и, в конце концов, разбили их так, что те уже не были способны собраться вместе. Вымпел мессира Эсташа, который был их штандартом, был захвачен и изорван на куски. Когда ряды англичане пришли в расстройство, многие из них были сбиты с ног, и французы брали пленных по своему выбору. Мессир Эсташ попал в руки рыцаря по имени мессир Анри де Квениллар (de Quenillart), который служил под началом графа Водемона, и которому он сдался сам. Этот рыцарь имел большие затруднения, чтобы спасти ему жизнь, так как простые люди Труа хотели предать его смерти за те славные воинские подвиги, что он совершил в Шампани. Сеньор Жан Парижский и сеньор Мартин Испанский тоже были взяты в плен, также как и многие другие рыцари и оруженосцы. Те, кто смог спастись, бежали в гарнизон Ножана, но лишь очень немногим так повезло, поскольку почти все были убиты или пленены.

Мессир Отважный Манни 16 был оставлен среди мертвых на поле брани, и благодаря этому, про него забыли. А когда все французы ушли, он, будучи серьезно раненным, и более, чем наполовину уже мертвым, немного поднял свою голову и не увидел вокруг себя ничего, кроме мертвых тел. Тогда, он, как мог, поднялся и сев, посмотрел вокруг, как далеко он находится от Ножана, в котором был английский гарнизон и, опираясь на руки и на колени, он за несколько часов добрался до подножия башни в Ножане и подал знак солдатам гарнизона, что он - один из них. После чего его перенесли в крепость, и после перевязки и очень тщательно зашивания ран, он полностью поправился. Это дело произошло в год 1359, в канун праздника Святого Иоанна Крестителя.

Глава 200.

Грабители, которые удерживали различные крепости во Франции, начали, чудесным образом, изгоняться прочь.

После поражения у Ножан-сюр-Сен, о котором я только что рассказал, страна была очищена от врага, французские бароны и воины вернулись в Труа, приведя с собой свою добычу, но пленников они разослали разными дорогами по разным французским гарнизонам, так как простой народ в Труа очень жаждал предать их смерти. Когда те, кто остались в Пон-сюр-Сен услышали, что мессир Эсташ, их капитан, стал пленником, вся его армия убита или пленена, они упаковали свои пожитки и выступили оттуда со всей возможной быстротой, так как их численность была очень небольшой. Те, кто находились в Торси (Torcis) 17, Эспуай (Espoye) 18, Оси (Ausy) 19, Мери (Mery) 20 и Плеси (Pleusy) 21 и во всех крепостях, что были под началом мессира Эсташа, сделали тоже самое, и покинули эти места из страха перед епископом Труа и мессиром Брокаром де Фенестражем, которые были великими воинами. Отойдя на некоторое расстояние, они соединились с другими гарнизонами. Но из-за этой незадачи ни сэр Питер Одли не оставил Бофор (Beaufort) 22, ни сэр Джон Сегар - Ножана, ни сеньор Альбре – Гье-сюр-Об (Gie-sur-Aube) 23.

Около этого времени, в своем замке Ла-Эрьель, что менее чем в трех лье от Амьена, необычным образом умер сеньор Жан де Пикиньи. Говорили, что он был задушен своим камердинером, и что таким же способом умер мессир Люк де Бекюси (Bekusy), который был его советником. Около этого времени, несколько солдат сэра Питера Одли ехали по стране и приехали в добрую большую деревню под названием Ронай (Ronay) 24. Они разграбили ее до того, что когда местный викарий служил мессу, то английский оруженосец, войдя в церковь, взял потир с алтаря, на котором викарий готовился освятить драгоценную кровь Спасителя нашего ИИСУСА ХРИСТА, и вылил вино на пол. Когда викарий стал увещевать его по поводу такого поведения, он так сильно ударил его своей латной рукавицей, что кровь струей потекла на алтарь. Затем эти грабители выехали в поле, и оруженосец вез с собой священные сосуды и скатерть. Однако, едва он выехал в поле, как его лошадь начала прыгать и выделывать такие штуки, что никто не смел к нему приблизиться. После многих скачков оба они упали на землю, сломав себе шеи, и сразу же обратились в угли и дым. Видя это, его товарищи дали обет, что впредь никогда не будут осквернять таинство ни в одной церкви.

Гарнизон Маконсея, не имея никакого продовольствия, продал это место жителям Нуайона 25 и их соседям примерно за 12 тысяч золотых мутонов с правом свободно уйти прочь, что они и сделали, унеся с собой все, что им принадлежало. Они удалились в крепости Крей, Клермон, Ла-Эрьель, Вели, Пьерпон, Руси и Сисон, которые долгое время удерживались наваррской партией, но со времени заключения мира с королем Наваррским, оставались за англичанами. Как только жители Нуайона заняли Маконсей, то разрушили его до основания.

Сэр Джон Сегар также продал Ножан епископу Труа и отдал его за большую сумму во флоринах, которую он должен был получить, а договор должен был быть ратифицирован рукой и печатью епископа. По этому поводу он приехал в город Труа и спешился у особняка епископа, который сказал ему: «Джон, ты останешься со мной на 2 или 3 дня, и пока ты окажешь нам любезность, я приготовлю деньги для выплаты». Сэр Джон, который приехал туда, полагаясь на слово епископа, согласился на это предложение, но народ начал роптать и говорить: «Как может наш сеньор епископ так насмехаться над нами, принимая в своем доме самого большого бандита во Франции и, кроме того, намереваться отдать ему наши деньги?» Люди собрались вместе, послали сильную стражу ко всем воротам, чтобы предотвратить его бегство, и отправились отрядом в 6 тысяч человек, с оружием в руках, чтобы убить сэра Джона Сегара во дворе особняка епископа. Когда епископ это увидел, то стал говорить с ними и сказал: «Мои добрые друзья, он пришел сюда под защитой моей охранной грамоты, и вы знаете, что между нами должен быть заключен договор, который касается вас. Поэтому, будет крайним вероломством, при наличии этого обещания, делать что-нибудь, что может ему повредить». Однако, несмотря на старания епископа, они ворвались в дом и епископские апартаменты, в которых учинили столь тщательный розыск, что нашли сэра Джона Сегара, убили его и разрезали на куски.

Глава 201.

Французы отказываются ратифицировать договор, который их король Иоанн заключил в Англии.

Я долго молчал о короле Англии, но до этого момента не было ни одного повода говорить о нем, так как пока длилось перемирие, его люди не вели войны от его имени. Перемирие истекло в первый день мая 1359 года, с этого времени английские и наваррские гарнизоны вели войну за него, как за короля Франции и продолжали вести ее ежедневно. Случилось так, что вскоре после заключения мира между герцогом Нормандским и королем Наваррским, о котором рассказывалось выше, сеньор Арно д`Андреген, маршал Франции, вернулся в Англию, поскольку он еще не заплатил выкуп, за то, что попал в плен при Пуатье. Также, в это же время, король Англии и принц Уэльский приехали в Вестминстер, чтобы повидать короля Франции и сеньора Жака де Бурбона, и когда эти четверо встретились вместе, то без какого бы то ни было третейского судьи между ними, договорились о мире на определенных условиях, которые были записаны и должны были быть сообщены в письме во Францию, к герцогу Нормандскому.

Граф Танкарвилль и мессир Арно пересекли море с этими посланиями, высадились в Булони и поспешили в Париж, где застали герцога Нормандского и короля Наваррского, которым они и доставили эти письма. Герцог Нормандский совещался по этому поводу с королем Наваррским, который посоветовал, что надо собрать прелатов, ноблей и советников главных городов, о чем и были сделаны соответствующие распоряжения. Королю Наваррскому, герцогу Нормандскому и его братьям, а также и Штатам королевства показалось, что условия мира слишком тяжелы, и они единодушно ответили двум сеньорам, которые их доставили, что «они скорее вытерпят гораздо больше горя, чем терпят сейчас, нежели снесут унижение Французского королевства, и что король Иоанн должен и дальше оставаться в Англии». Когда король Франции узнал, что они не преуспели в своей миссии, то сказал: «Ха, ха, мой добрый сын Карл, ты советуешься с королем Наваррским, который обманывает тебя и обманет еще сорок таких как ты». Получив этот ответ, король Англии сказал, что раз так, то до конца зимы он вторгнется во Францию с самой могучей армией и останется там до тех пор, пока не окончит войну почетным и приемлемым миром. Он начал делать самые грандиозные приготовления, большие, чем когда-либо делал до сих пор.

Около этого времени года, а именно в середине августа 1359 года, сеньор Жан де Краон, архиепископ Реймский, жители этого города и его соседи, вместе с другими рыцарями и оруженосцами из графств Ретель и Лан, пошли и осадили замок Руси. В течение 5 недель они стеснили его до такой степени, что гарнизон сдался на условии сохранения жизни и имущества. Для выполнения этого условия, у них были письма с разрешением свободно идти, куда им вздумается, заверенные руками присутствовавших там архиепископа, графа де Порсьена и графа де Брэна (Braine). Но когда они вышли из крепости, то их пришел встречать простой народ, и убил большую часть из них, несмотря на своих сеньоров, которые с большим трудом спасли жизнь их предводителя, Энкена Франсуа. Так, граф де Руси вновь овладел своим городом и своим замком.

Глава 202.

Эсташ д`Обресикур получает свободу в обмен на огромный выкуп.

Вскоре после того, как был отбит замок Руси, сэр Питер Одли заболел и умер в своей постели в замке Бофор в Шампани, что доставило большое горе всем тем, кто следовал за его фортуной. После этого англичане и немцы, которые объединились в ведении войны от имени короля Англии, посовещались между собой и решили, что им не найти более подходящего вождя, чем мессир Эсташ д`Обресикур, который тогда уже оправился от своих ран. Они послали герольда Фокона (Faucon) в графство Вермандуа, чтобы обсудить с его графом и сеньором Анри де Квенилларом 26, который взял его в плен, детали его выкупа. Его свобода была дарована при условии уплаты выкупа в 22 тысяч французских ливров. Таким образом, мессир Эсташ вернул свою свободу, а различные гарнизоны в Шампани и Бри сделали для этих целей подписку, когда каждый человек радостно вносил свою долю. Он получил своего скакуна и боевого коня, которых потерял в битве при Ножане и которые были присланы леди Изабеллой де Жульер (Juliers), графиней Кентской, из чувства приязни в нему. Еще англичане сдали в это время замок Конфлан 27 в Шампани, которым владели до сих пор.

Когда эти войска, что находились в состоянии войны с Францией, выкупили мессира Эсташа д`Обресикура, то они избрали его своим главой, и люди всех званий были зачислены под его знамя. Он сделал набег в Ретелуа (Rhetelois) 28, где еще никогда никого не было, и взял штурмом добрый город Аттиньи (Attigny) 29 на Эне, где нашли свыше сотни больших бочек вина. Они выбрали это место для размещения постоянного гарнизона и опустошали из него всю страну вокруг Реймса. Они разграбили Эпернэй 30, Дамери (Damery) 31, Турэн (Touraine) 32 и город Вертю (Vertus) 33, где нашли огромную добычу. Там они поставили другой гарнизон, который обчищал страну от реки Марны до Ла-Ферте-Мило (la Ferte-Milon) 34, тогда как те, что остались в Аттиньи, опустошали ее до самого Мезьера (Mesieres) 35 на Мёзе, Доншери (Donchery) 36, и даже до Ле-Шен-Пуйё (le Chene Pouilleux) 37.

Глава 203.

Мессир Брокар де Фенестраж заставляет платить герцога Нормандского, регента Франции.

Около этого времени случилось так, что мессир Брокар де Фенестраж, который помог герцогу Нормандскому и французам против англичан и наваррцев, и много содействовал им в их завоеваниях и в изгнании врагов из крепостей в Шампани, получил очень скудную плату за свою помощь, несмотря на то, что ему и его людям должны были сумму в 30 тысяч ливров. Поэтому он послал нескольких человек к герцогу в Париж, который дал им не совсем приятный ответ, и они вернулись, будучи неспособны что-либо сделать. Тогда мессир Брокар послал вызов герцогу и всей Франции и овладел прекрасным городом Бар-сюр-Сен 38 где в то время было 9 сотен домов, и ограбил его жителей, но замок охранялся так хорошо, что его он взять не смог взять. Собрав свою добычу, он ушел с 5 сотнями пленников, и сжег город так основательно, что там не осталось ничего, кроме стен. Его люди отошли в Конфланс, который сделали своей основной базой и совершали в Шампани действия еще более зверские, чем когда-либо прежде делали англичане и наваррцы. Когда мессир Брокар и его войска опустошили, таким образом, всю страну, то с ними было заключено соглашение, и каждому заплатили даже больше, чем тот требовал, так что Брокар ушел в Лотарингию, откуда и пришел, уведя с собой своих солдат. Он оставил в мире французское королевство и графство Шампань, причинив каждому из них достаточно зла.

Глава 204.

Сэр Роберт Ноллис совершает поход в Берри и Овернь. Его преследуют дворяне этих графств.

В это же время, в 1359 году, сэр Роберт Ноллис подготовил поход с войском в 3 тысячами человек, считая всех. Со своей армией он покинул пределы Бретани и следуя дорогой верх по Луаре, вступил в провинцию Берри, опустошая и разрушая всю эту часть страны. Сообщалось, что его намерением было пройти через Овернь и нанести визит папе и кардиналам в Авиньон, и добыть у них их флорины, как до этого сделал Архипресвитер. Чтобы помешать вторжению дворяне Оверни и Лимузена собрались в большие отряды, в частности, граф де Форез (Forests) привел с собой 400 копий, и когда они все вместе собрались, то оказалось, что у них очень многочисленное войско.