И в горе, и в радости

48

В Дюршарс мы вернулись глубокой ночью. И нет, не потому, что ехать было далеко, хотя и не без этого. Несмотря на неприятное известие, Адер решил сначала завершить посев в Таужках, после чего потребовал, чтобы мы плотно поужинали и лишь тогда отправились в путь. При этом, перед тем как отправиться в обратную дорогу, мне был дан совет, не нервничать и, по возможности, отдохнуть, а еще лучше поспать. И ведь, чтобы я наверняка выполнила эту просьбу, мне явно добавили в травяную настойку, которую выдавали по несколько раз в день для поддержания сил и восстановления магического резерва, дополнительные ингредиенты. Слишком уж я была спокойна, садясь в повозку. Да и после того, как меня Уля разбудила, так же не сильно нервничала. А ведь встреча с отцом Одариты не предвещала ничего хорошего.

Когда мы подъезжали к замку, у его ворот я увидела разбитый лагерь в центре которого горел костер. Заметив наше приближение, мужчины, расположившиеся там на ночлег, тут же поднялись на ноги, внимательно следя за тем, как мы проезжаем мимо них. Но никто не дернулся в нашу сторону и ничего не сказал. Как оказалось, воины Адера наотрез отказались впускать сопровождающую барона охрану в Дюршарс. Даже несмотря на сыпавшиеся на их головы угрозы и обещания расправы. А все потому, что хозяин им не отставлял по этому поводу никакого распоряжения. Хотя, конечно же, самого О’Салкарна на улице не оставили. Понимая кто это, Жустин для него подобрала одну из лучших гостевых комнат. Но, судя по взбешенному взгляду, последнее ни на грамм не смягчило характер отца Одариты, так же как и не улучшило его настроение.

Когда мы подъехали к замку, то казалось, что жизнь в нем кипит полным ходом и спать никто не собирается, несмотря на то, что время уже было за полночь. Разве что дети не бегали. А вот слуги и стражники пытались создавать видимость, что ничего из ряда вон выходящего не происходит и каждый из них занят своим обычным делом. И для этого где только можно и нельзя понатыкали факелы, которые сейчас освещали внутренний двор настолько ярко, что все было видно как в паснурный день.

- Я смотрю, не сильно вы торопились домой.

Стоило Адеру подать мне руку, чтобы помочь спустится с двуколки, как дверь в Дюршарс распахнулась, и на улицу вышел барон. Судя по его виду, он даже не думал ложиться и ждал нас. Одного взгляда, брошенного в сторону незваного гостя, мне хватило, чтобы узнать его. Именно этого мужчину я видела в своих снах. Отец Одариты за эти десять лет почти не изменился. Разве что седины в волосах прибавилось. А так все тот же неприятный тип. Он и сейчас всем своим видом демонстрировал пренебрежение к присутствующим, раздражение и недовольство, как будто это он тут хозяин, а мы его потревожили среди ночи и явились без приглашения.

- Не помню, чтобы вы предупреждали о своем приезде или вас кто-то звал.

Ни тебе здрасте, ни до свидания. Сразу видно, что не то что дружбы между этими двумя мужчинами никогда не будет, но даже обычного нейтралитета.

Неспешно поднявшись по ступенькам, Ок'Тарнер остановился в метре от О’Салкарна, при этом оба мага не отводили друг от друга взгляда, явно пытаясь подавить своего противника. Несмотря на разницу в возрасте, они оба привыкли командовать, поэтому сейчас ни один из них не отвел глаз в сторону.

- Дорогая, уже довольно поздно, а ты устала. Так что иди к себе. Я прикажу, чтобы тебе в комнату подали ужин. А со своим отцом пообщаешься утром, перед его отъездом.

Отдавая приказ, Адер сразу же показал, кто именно здесь главный. Точнее, попытался это сделать.

- Она никуда с тобой не пойдет. Я не признаю ваш брак, забираю свою дочь и мы сейчас же уезжаем.

- Наш брак освящен жрецом и этому было множество свидетелей. Кроме того, мы уже провели несколько ночей вместе, в одной кровати. Так что Одарита - моя законная жена и перед богами, и перед людьми. Поэтому вы более не властны ни над ее судьбой, ни над ее жизнью. Она больше не О’Салкарн. Теперь она - Ок'Тарнер. И да, как отцу своей законной жены я вам разрешаю остаться в Дюршарсе на ночь, но сразу после завтрака мои люди проводят вас до границы наших земель.

От возникшего напряжения казалось, что от обоих магов сейчас искры во все стороны полетят. Вот только они обладают несколько иными способностями, которые, хочется верить, они держат под полным контролем. И да, следя за словестным поединком, я очень надеялась на то, что он не перерастет в магическую баталию. А ведь, судя по резко опустевшему двору, такое опасение возникло не у меня одной.

- То, что ты, нищеброд, похитил мою дочь и принудил ее выйти за тебя замуж лишь из-за того, что отдать честно выкуп за невесту с даром был не в состоянии, не дает тебе никакого права называть ее своей женой. Уже завтра здесь будут приставы с судебным извещением, по которому ты вовек не расплатишься за нанесенное моему роду оскорбление. И мало того, что лишишься всего, так еще и угодишь в долговую яму. Я тебя не только без копейки оставлю, но еще и ваш род ославлю на весь мир. Хотя, - до этого мгновения шипящий как змей отец Одариты вдруг криво усмехнулся, - твой братец уже постарался до тебя. Не зря его нашинковали как слишком ретивого и наглого петуха.

Барон, привыкший манипулировать и управлять людьми, точно знал, куда надо бить, чтобы побольнее было. И, судя по прищуренному взгляду и заигравшим на скулах моего мужа желвакам, попал в точку. До этого момента я еще ни разу не видела Ок'Тарнера таким взбешенным, поэтому испугалась, вдруг он сейчас сорвется и прибьет старика. Несмотря на то, что последний на вид был еще довольно крепким, я все равно поставила бы на Адера, как на участника множества сражений. И непросто участника, а победителя. Вот только мне совершенно не хотелось, чтобы он марал руки о барона. И не потому, что последний вроде как мой родственник. Просто нам это может аукнуться, так как старик был выше по положению в обществе, чем Адер. Не зря же О’Салкарн специально выводит из себя собеседника. Поэтому, взяв мужа за руку и встав рядом с ним, я заговорила как можно более спокойным голосом.

- Вы неправы, отец, баннерет меня спас, а не похищал. На меня было совершено нападение в горах. Если бы не мой муж, то сейчас я не стояла бы перед вами. Поэтому Ок'Тарнер был в своем праве, прося моей руки. И я дала на этот брак свое согласие, так как за время, проведенное в его замке, убедилась, что лиер Адер - человек чести. Он смелый и благородный воин, который, рискуя своей жизнью, бросился в ледяную горную реку со множеством порогов, чтобы не дать мне утонуть.

- Человек чести? - презрительно скривив губы, барон сложил руки у себя на груди, окидывая нас злым взглядом. - И какая честь в том, чтобы воспользоваться слабостью и невменяемым состоянием невинной девушки, потерявшей память, чтобы принудить ее к браку, а не вернуть семье?

Я было открыла рот, чтобы ответить, что никакого принуждения не было, но маг не позволил мне этого.

- Кроме того, не забывай о своем долге перед предками и родом, к которому принадлежишь. Чтобы не произошло, в первую очередь ты - О’Салкарн. Ею родилась и ею умрешь. А раз так, то себе ты не принадлежишь, и принимать столь важное решение не имела права. Это может делать лишь глава семьи. То есть - я. Не забывай, все твои поступки должны служить только на благо рода и его возвеличивание. Брак же с выскочкой, род которого всего три поколения назад даже своей фамилии не имел, ляжет на нас несмываемым пятном. Ты этого хочешь? Сомневаюсь. Никто и никогда, в здравом уме и трезвой памяти, на такое не согласился бы. Во всяком случае по доброй воле. А раз так, то объяснить случившееся я могу лишь принуждением, обманом и помутнением твоего рассудка. И я совершенно не сомневаюсь в том, что лекари подтвердят мои выводы. После чего ты, Ок'Тарнер, заплатишь за все сполна.

Бросался своими обвинениями барон с очень уверенным видом. Если не сказать с самоуверенным. И ведь надо же было додуматься обвинить меня в слабоумии из-за потери памяти. Мало того, он даже протянул руку, собираясь схватить меня и потянуть за собой. Но кто бы ему это позволил. Секунда, и меня отодвигают уже себе за спину. Взглянув на Адера, я первым делом отметила, что за эти несколько минут разглагольствования отца Одариты, мой муж взял себя в руки и сейчас выглядел на удивление спокойным. Можно даже сказать, леденяще спокойным. Это, как по мне, должно было бы напугать нашего собеседника гораздо больше, чем проявление открытого гнева или ярости.

- Были бы вы, барон, лет на десять моложе, за нанесенные оскорбления моему роду и моей жене я бы бросил вам вызов. Вот только воевать со стариком ниже моего достоинства. Но выслушивать вас далее я более не намерен. Я отказываю вам в гостеприимстве и приказываю покинуть мои земли вместе со всеми своими людьми. Немедленно. Уверен, перед тем как прибыть сюда, вы собрали обо мне всевозможные сведения и знаете, два раза я никого не предупреждаю. Услышу еще хоть одно оскорбление от вас и на возраст больше смотреть не буду. И да, вы можете писать жалобы и обращаться, куда вам угодно, но мы оба прекрасно знаем, что я был в своем праве, которым и воспользовался, получив на это разрешение от Его Величества.

Обращаясь к О’Салкарну, Адер показательно положил руку на эфес меча, тем самым демонстрируя серьезность своих намерений. Как и я, мой муж понял, что говорить или что-то объяснять барону бессмысленно, так же как и продолжать с ним полемику, поэтому он просто решил его выставить вон. Думаю, большего оскорбления нанести отцу Одариты было сложно. И, судя по покрасневшим от злости глазам, так оно и было. Вот только так просто сдаваться старик не собирался. И переведя взгляд на меня, с сарказмом поинтересовался.

- Хорошо, я уйду. Вот только если твое утверждение о том, что моя дочь добровольно согласилась на этот брак, правда, то пусть она сейчас при свидетелях об этом скажет еще раз. А также о том, что отказывается от своего рода, титула и семьи. Ведь будучи урожденной баронессой, став женой баннерета, она становится обычной лерой, опускаясь на несколько ступеней вниз в аристократической иерархии и лишая своих возможных детей светлого будущего, а также уважения и почета в обществе.

Ух ты, как он завернул. А ведь если так подумать, то для местной девушки все то, что он говорит, было важно. Я имею в виду титул, положение в обществе, деньги и все остальное. Вот только О’Салкарн упустил одну небольшую деталь, которая меняла весь расклад. И именно о ней я и собиралась ему напомнить. Но перед этим посмотрела на Адера. Несмотря на то, что в нем я уже не сомневалась, мне все же хотелось сначала увидеть его реакцию на просьбу отца Одариты. И муж меня не подвел. Он даже отступил от меня на шаг, давая мне возможность еще раз самостоятельно принять решение, что я и сделала.

- Отказаться от титула и семьи?

Задавая вопрос, я посмотрела на совершенно чужого мне человека и вспомнила сны, которые видела с его участием, и те чувства, которые испытывала когда-то к нему маленькая девочка. И ведь с возрастом, несмотря на потерю жены и детей, он мягче не стал. Да и сейчас, глядя на меня, вроде как свою дочь, которую не видел десять лет, он не испытывал ни грамма теплых чувств по отношению ко мне. Впрочем, их не было и раньше, когда Одарита была еще совсем маленькой.

- Да, признаю, у меня имеются небольшие проблемы с памятью. Вот только некоторые моменты, при любых обстоятельствах, забыть довольно сложно, даже несмотря на все случившееся и прошедшие с нашей прошлой встречи годы. Например, как вы меня сами всего лишили сразу же после смерти матери, когда мне было всего шесть лет. Что вы мне тогда сказали? Что я пустышка, лишенная дара, из-за чего не принесу никакой пользы роду, и от меня будут лишь растраты. Что вы не желаете выделять мне приданное, поэтому отказываетесь от меня и ссылаете в монастырь, в котором я должна всю жизнь молить богов о вашем процветании. Несмотря на все мои слезы и просьбы, вы отослали меня из дома, стоило гробу матери опуститься в могилу. А ведь я тогда была еще совсем маленьким ребенком. Так о какой семье вы говорите сейчас? О той, которая от меня отказалась и не вспоминала обо мне десять лет. Да и сейчас не вспомнила бы, если бы во мне не проснулась магия. Так что мне и отказываться не отчего, так как у меня этого и не было. Точнее, теперь-то как раз семья у меня уже есть. А еще муж. И вот от него я не собираюсь отказываться. Это единственный человек, который меня не предавал.

По мере того как я говорила, кулаки барона сжимались все сильнее. И я даже думать не хочу, что было бы, если бы рядом не было Адера. Пусть во сне я не видела, как О’Салкарн бьет своих детей, вот только у меня не было и тени сомнения, что этот жестоко сердечный человек, который думает лишь о своей выгоде, вполне мог это делать.

- Глупая девчонка! - все же нервы отца Одариты сдали, и он перешел на крик. - Ты разве не понимаешь, что ему нужен лишь твой дар, а не ты. Если бы не наличие магии, то без приданного на тебе никто не женился.

- Почему же? Как раз это я отлично понимаю, - в подтверждение своих слов я кивнула, а еще мысленно поблагодарила Адера и Улю за успокоительное подсыпанное в мою травяную настойку. - Вот только и вам я не была нужна без дара. А раз так, то лучше останусь с тем, кто меня спас, ничего обо мне не зная, чем с тем, кто от меня однажды отказался, несмотря на то, что я его плоть и кровь. А теперь, как уже сказал до этого мой муж, прошу вас покинуть наш дом и не вспоминать более обо мне, как вы не вспоминали на протяжении всех этих десяти лет. А лучше и вовсе забудьте, как будто меня не существует. Ведь именно этого вы хотели десять лет назад, отсылая маленькую и испуганную девочку в монастырь в дальнее захолустье. Так будьте же последовательны в своих поступках и доводите их до конца. Прощайте, барон.

Закончив свою речь, я отступила на шаг назад, после чего развернулась и ушла к себе. Говорили ли еще о чем-то отец Одариты и мой муж, я не знаю и знать не хочу. Но очень надеюсь на то, что мы больше с бароном не встретимся. Все же хорошо, что я дала согласие Адеру на наш брак. Самой мне с О’Салкарном было бы не справиться.