И в горе, и в радости

97

Следующий день начался с клятв верности тех, кто хотел осесть в прилегающих к Дюршарсу селениях. Судя по тому, как некоторые люди задумались, а часть вообще, решила уехать, данная процедура была не общепринятой. Из-за чего не все решились ее проходить. Ничего необычного Адер не требовал. Любой из вновь прибывших и тех, кто жил уже давно на землях принадлежащих роду Ок’Тарнер, был свободен в своем передвижении и всегда мог уехать куда он хочет и когда, но рассказывать при этом то, что он видел, слышал или узнал здесь, не сможет, так же как не сможет своими действиями или бездействием нести угрозу прямую или косвенную, как финансовому благополучию, так и жизни любого из членов семьи Ок’Тарнер. Если я правильно поняла, раньше, эту клятву давали лишь те, кто работал непосредственно в самом замке. Сейчас же мой муж брал ее со всех. Объяснение этому я могла найти одно, Адер все же решил принять мой план развития. Но свое окончательное решение мне он все еще не озвучил, а я и не подгоняла. Будет готов, сам начнет разговор.

Так как семьи селили в ранее брошенных домах, то первым делом Адер отправлял вновь прибывших не работать, а ремонтировать жилищный фонд, разделив народ на несколько бригад. Одна собирала материал, вторая доставляла его и две занимались ремонтом. Последним помогали женщины и дети. И не только из приехавших, но и местные. А все потому, что не осталось тех, кто не был бы рад тому, что Дюршарс оживает. А вот одиноких парней муж поселил в замке, отправив их на постройку косметического цеха.

В общем, как бы нам не хотелось с мужем побыть подольше вместе, возможности такой у нас не было. Адер вставал на рассвете, уезжая в поселения, при этом возвращался он ближе к ужину, после чего закрывался в кабинете с бумагами, заканчивая с ними уже за полночь. Все чем я могла ему помочь, это поддерживать порядок в замке и не мешать заниматься делами. И лишь ночи были наши. Как у него хватало сил вставать рано утром я не знаю.

Так как мой резерв частично восстановился, то я взялась за наш небольшой садик. Еще когда мы были в Сторгарде, муж купил некоторое количество саженцев и семян, как деревьев, так и цветов, и разных кустов. Благодаря чему наш сад расцвел, радуя окружающих как разнообразными красками, так и невероятными ароматами. Но это было не единственное, чем я занималась. Жустин серьезно взялась за меня, обучая ведению хозяйства, как в отдельно взятом замке, так и во всем том, что с ним связано. А еще контролю за состоянием прилегающих к нему хозяйственных построек и того, что там производится. И пусть, с одной стороны, ничего сложного в этом не было, а вот со второй – в данной работе требовались невероятная усидчивость, внимательность, скрупулезность и кропотливость. Как оказалось, подруге докладывали все. Вплоть до того, сколько яиц за день снеслось, сколько поступило на кухню и как распределили излишек. Сколько цыплят вылупилось от какой курицы, а сколько яиц оказалось пустых. Сколько сейчас человек живет в замке и сколько ушло на них продуктов на завтрак и ужин. И даже была запись о порвавшейся простыни и о том, на что пустили ее остатки, так как она не единожды уже зашивалась и дальнейшее ее использование невозможно.

Как человек выросший в другом мире и эпохе, эти подсчеты и то, что всем приходилось отчитываться за каждый съеденный кусок хлеба и использованную тряпку, казались крохоборством и скупердяйством. Вот только я понимала, что благодаря именно этим записям, жителя Дюршарса смогли пережить сложные времена. Да и сейчас, если выходить из приходно-расходной книги, мы лишь тратили. Ведь доходов у нас все еще не было. А осенью в королевскую казну надо будет перечислись налог. Поэтому я и вникала во все, чтобы точно понимать, сколько и на что мы тратим. Кроме того, я догадывалась, что Адер ведет точно такую же книгу, записывая туда то, что расходуется на все поселения, как вместе взятые, так и каждое по отдельности.

Помимо ведения учета и взращивания сада, часть дня я отводила на помощь Сину в подборе рисунков из пластин малахита, так как понимала, что это наша возможность заработать прямо сейчас, если Шин’Охири скажут, что данный товар будет пользоваться спросом. А если нет, то я всегда смогу украсить наш замок, которому не помешает полная смена интерьеров. Благодаря чему был изготовлен еще один стол, три небольших шкатулки, одна ваза для фруктов и начата работа над большим напольным вазоном.

Через четыре дня после нашего возвращения, в Дюршарс приехал наш юрист и не один, а в сопровождении молодого мужчины, которому на вид было не больше тридцати лет. Как оказалось, еще когда мы были в столице графства, по просьбе Адера, Раинтар Шарен начал срочный поиск для нас управляющего. И несмотря на то, что кандидат оказался значительно моложе, чем обычно принято нанимать на такую должность, после долгого разговора за закрытыми дверями, Ок’Тарнер отправился с ним осматривать наши земли. Но насторожило меня не это. И даже не то, что муж не стал представлять мне нашего возможного управляющего, сказав, что сделает это, когда они вернутся, если все же решит его нанять. Насторожило меня то, что назад в Сторгард Раинтар отправился вместе с Воитером. А ведь до этого момента глава нашей охраны почти все время находился рядом со мной, особенно, когда Адер отсутствовал. И что такого могло произойти, чтобы баннерет его отослал по делам? Да и в принципе, с каким вопросом можно послать капитана одного в город? Даже если предположить, что наш юрист везет какие-то важные документы, то с ним послали бы отряд. А раз так, то вывод напрашивался один - Ок’Тарнер собирался нанять еще воинов и послал для этого того, кому он доверяет и кто разбирается в данном вопросе.

Ок’Тарнер и Кадан Фоули, а именно так звали нашего нового управляющего, вернулись в Дюршарс через три дня. Приехали они не с пустыми руками. Вместе с ними прибыло несколько подвод. На самой большой лежал четырехметровый, мраморный обелиск, уже отполированный и гладкий, невероятно-красивого черного цвета с золотистыми прожилками. На остальных телегах лежали камни овальной формыи, размером, где-то чуть больше метра в высоту. Побросав работу, все жители Дюршарса собрались на площадке перед входом в замок в ожидании редкостного зрелища. А точнее того, как их хозяин открыто будет демонстрировать свои магические способности. Меня Адер также попросил спуститься, приказав слугам поставить мое кресло, так сказать, в первом ряду зрителей.

Я уже видела раньше, как Ок’Тарнер подчиняет себе землю. Под действием его силы, она будто оживает, то становясь бурным морем, то ласковым питомцем ластящимся к своему хозяину. Сейчас же происходило что-то совершенно новое. Сначала огромный пласт земли, диаметром около пяти метров, с песком и камнями, поднялся вверх, принявшись неспешно закручиваться в спираль наподобие вихря. После чего этот вихрь разделился на отдельные составляющие из разных материалов. При этом скорость вращения начала возрастать, став настолько быстрой, что казалось, будто от трения частиц между собой, все сейчас вспыхнет. С чего такое сравнение? Так несмотря на разделяющее нас расстояние, я чувствовала, насколько воздух вокруг становится горячим и тяжелым. Но вот вихри отдельными жгутами начинают переплетаться, вновь становясь единым целым, после чего, буквально в одно мгновение, все опадает на землю, превращаясь в цельнолитую, обсидиановую площадку круглой формы в центре которой стоял тот самый мраморный обелиск, который я видела на подводе. Как и когда он был перемещен, я не заметила, так как все мое внимание было поглощено происходящим действом и вихрями. Но и это оказалось не все. На других подводах лежали большие глыбы камней из разных материалов. Точнее, каждый камень был не только разного цвета, но и структуры. Я сразу же отметила наличие здесь гранита, базальта, доломита, кремния и других материалов, часть из которых уже встречала в местных горах, а вот некоторые нет, но очень даже была рада видеть из здесь. Общим среди всего этого разнообразия пород были только размер и форма. Все каменные глыбы выглядели как разрезанное вдоль яйцо. При этом ровным и гладким срезом они были повернуты в сторону обелиска.

- Дорогая.

Стоило Адеру разместить камни по кругу вдоль границы обсидиановой площадки, как муж, повернувшись, протяну мне руку, приглашая присоединиться к нему. Не понимая, что от меня требуется, я все же поднялась и, с любопытством рассматривая площадку под ногами подошла к Ок’Тарнеру.

- Прости, сейчас будет немного больно. Но это необходимо сделать для общей безопасности.

Услышав предупреждение, я смело посмотрела на мужа, при этом совершенно не волнуясь.

- Я тебе доверяю. Делай то, что надо.

Получив мой ответ, Адер ободряюще мне улыбнулся, после чего кивнул нашему новому управляющему и тот, открыл небольшой холщовый мешочек, который все это время держал в руках. И в ту же секунду из него в воздух выплыло несколько овальных оранжевым, полупрозрачных камней, размером с теннисный мяч. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять – это янтарь.

- Позволь мне.

Когда камни зависли над нашими с мужем головами, Ок’Тарнер извлек из ножен на поясе кинжал и протянул ко мне руку. Не колеблясь ни секунду я вложила свою ладошку в его. Но перед тем как сделать надрез, Адер решил сначала объяснить свои действия.

- Янтарь – это камень, а значит, он подчиняется моей магии. Но когда-то, он был частью дерева, а это значит, что в нем присутствует и сила растительной магии. Лучшего талисмана защиты для нашего рода нам не найти. Его надо напитать нашей совместной кровью. И тогда обелиск будет признавать хозяевами Дюршарса и прилегающих к нему земель, только нас двоих и тех, кто унаследует нашу кровь и магию. Остальных же будет ждать неприятный сюрприз.

Что именно будет ждать остальных я уточнять не стала, так как в голове тут же появился целый ворох других вопросов. Например, почему именно сейчас Адер решил поставить столь сильную защиту? Тут же вспомнилось и то, что Воитер уехал, вероятнее всего, добирать людей для охраны. Я, конечно же понимаю, что мои задумки революционные для этого мира, но для их реализации понадобится большой промежуток времени, так что еще нескоро окружающие начнут обращать внимание на то, что и как мы тут делаем. А до того, когда возникнут вопросы, к чему изменения могут привести в обществе и королевстве, и вовсе пройдет несколько лет. А раз так, то не произошло ли что-то такое, о чем я не знаю? Что-то, что грозит нам большими неприятностями прямо сейчас? Неужели отец Одариты опять воду мутит? Или виконт Леит Об'Эрскин? И еще возникает вопрос, по поводу недавнего посещения Дюршарса нашим юристом. Ведь, по-хорошему, Кадан Фоули мог приехать один, привезя рекомендационное письмо от нашего поверенного. Но нет, Шарен приехал лично. Мог ли он привести неприятные сведения, которые никому другому не доверяет доставить, и именно они столь сильно обеспокоили Адера? Мог. И как раз последний факт, в отличие от предстоящего кровопускания, меня обеспокоил. А раз так, то после всей этой церемонии, надо будет серьезно поговорить с мужем.

А тем временем, пока в моей голове проносились все эти мысли, Ок’Тарнер, бормоча какие-то заклинания, уколол подушечку моего безымянного пальца, после чего нанес несколько капель моей крови на первый камень. Мгновение и вот уже кровь впиталась в янтарь, в результате чего, он засветился изнутри, как маленькое солнышко. В этот момент Адер надрезал свою руку, приложив ладонь к первому камню, на котором тут же появилась светящаяся руническая вязь с незнакомым мне рисунком. В центр этого рисунка был вложен первый янтарь и так повторялась с каждым камнем, пока дело не дошло до обелиска. На последнем был изображены не руны, а щит, а вот уже на самом щите проступал рисунок цветка, бутоном которого, послужил последний кусочек янтаря. В отличие от своих собратьев он был размером с мой кулак. И вот стоило ему войти в свой паз, как все золотистые прожилки на мраморе, на несколько секунд, вспыхнули ярким светом, а когда погасли, Адер устало опустил руки вниз.

- Вот и все. Теперь все будет хорошо.