Играй грязно

ГЛАВА 44

НОА

Естественно, мы с парнями готовы гораздо раньше девушек. Я все еще не знаю, куда мы идем; я знаю только, что это место, где мы сможем потанцевать. Я должен бы бояться этого, но я все еще нахожусь под кайфом от нашей победы и от осознания того, что я буду со своей девушкой в ее день рождения.

Это дает мне время узнать Джейми получше. Мы обменялись всего несколькими словами в сообщениях, а потом один раз говорили по видеосвязи. Он классный парень и очень заботится о Джиа. Ему не о чем беспокоиться, когда дело касается меня. Я сделаю для нее все, что угодно.

— Нам нужно выпить до прихода дам, — говорит Алекс.

— Давайте без меня, — я смотрю на содовую в своей руке и качаю головой.

Для начала, бармены проверяют у всех удостоверения личности, а я не потрудился достать свое поддельное. К тому же, я не хочу набраться еще до того, как Джиа спустится в холл. Я единственный, кто не принимает предложение Алекса. Джейми, Шон, Даррен, Логан и Си Джей — в игре.

Пока они пытаются решить, какой именно коктейль им нужен, я достаю свой телефон и пишу Джиа.

Я: Через сколько вас ждать?

Я не ожидал, что она ответит сразу, но она ответила.

Джиа: Мы с Зоуи готовы. Дольше всех тянут Эшли и Блэр.

Я: Ребята уже пьют шоты.

Джиа: А ты нет?

Я: Не-а. Мне не нужен алкоголь.

Я колеблюсь, прежде чем напечатать следующее предложение. Это банально, но, черт возьми, она уже знает, как я себя веду.

Я: Я уже пьян от тебя.

Джиа: Я знала, что эта фраза прозвучит.:)

Кто-то стучит меня по плечу — Логан.

— Это не Мартин ли бежит к лифту?

Сукин сын. Так и есть. Он не живет в этом отеле, но очевидно, что у него есть намерение подняться в номер к девушкам. Не в этой жизни, приятель.

— Да. Я сейчас вернусь.

Он ждет у лифта, когда я его догоняю. Натянув на лицо улыбку, я кричу:

— Мартин, дружище! Куда ты идешь?

Он поворачивается ко мне, глаза круглые, как будто он удивлен, что я обращаюсь к нему в дружеской манере.

— Эм, я собирался потусоваться с Джиа.

Я обнимаю его за плечи и отвожу в сторону от лифта.

— Ни за что. Пойдем с нами, пусть дамы занимаются своими делами. Поверь мне, последнее, что им нужно, — это чтобы парень ошивался рядом, пока они собираются.

Его тело напряжено рядом с моим. Не нужно быть гением, чтобы понять, что последнее, что он хочет сделать, это потусоваться с кучей хоккеистов и со мной. Он мне не соперник, но я не глупый. Он не останется сегодня наедине с Джиа, если я смогу это исправить.

Все оборачиваются, когда я возвращаюсь в бар с Мартином на буксире. Алекс открыто смотрит на меня, но, к счастью, не делает оскорбительных замечаний.

— Смотрите, кого я нашел потерянным в холле, — говорю я.

— Я не потерялся, — ворчит Мартин.

— Привет, Мартин, — к нам подходит Шон с дружелюбной улыбкой. — Как дела?

— Пока неплохо.

— Он был на игре. Представляете? — Я похлопал его по плечу сильнее, чем нужно, а затем отошел в сторону.

Глаза Логана невинно расширяются:

— Не может быть! Я думал, ты ненавидишь хоккей.

Прежде чем этот придурок успел ответить, я говорю:

— Думаю, любовь Джиа к хоккею наконец-то передалась ему, — это не может быть дальше от истины, и я с нетерпением жду, что же выйдет из его рта.

— Да, наверное, так оно и есть, — язвительно добавляет Джейми.

У меня такое чувство, что он тоже не поклонник Мартина. По-моему, только Джиа не видит, что он неприятный засранец, но, возможно, это потому, что он хорошо притворяется перед ней. Будем надеяться, что сегодня он сбросит маску.

К сожалению, Шон вмешивается прежде, чем Мартин успевает ответить.

— Что будешь пить?

— Спасибо, я пас, — он качает головой.

— Давай, парень, — вклинился Алекс, лукаво улыбаясь. — Выпей с нами.

Прежде чем Мартин успевает отказаться, Алекс вставляет в его руку рюмку текилы. Они звенят шотами — Алекс стучит своим стаканом о стакан Мартина, — а потом откидывает голову назад и выпивает все одним махом. Он с громким стуком ставит бокал обратно на стойку бара. Я удивлен, что он не разбил стакан.

Все еще держа полный стакан, Мартин смотрит на меня:

— Ты что, не пьешь? О, точно, тебе же еще нельзя.

Я мысленно смеюсь. Это все, на что ты способен, приятель?

— О, я выпью, когда придет моя девочка.

— Она — человек, а не вещь, которой ты владеешь, — его брови хмурятся.

Мои губы кривятся в ухмылке:

— Это взаимное владение. И ей нравится, когда я называю ее своей.

Ненависть, льющаяся из его глаз, ощутима. Но меня это не пугает. Я даже не считаю его противником. Он просто надоедливый жук.

Мой телефон вибрирует в кармане. Я проверяю и вижу, что это сообщение от Джиа, которая сообщает мне, что спускается.

— Прошу меня извинить, — я оставляю Мартина и его ненависть позади и возвращаюсь к лифтам. Я лучше встречусь с Джиа в холле, пока она не увидела, что он с нами. Я знаю, что она сочтет это странным, и хочу уверить ее, что мы не жестили с ним.

Через минуту она выходит из металлической коробки, и у меня отпадает челюсть. Она одета в облегающий цельный костюм, от которого у меня учащается пульс. Он черный и переливается в некоторых местах. Спереди разрез не очень низкий, но этого достаточно, чтобы я мог видеть ее великолепную грудь. Моя голова уже кружится.

Она широко улыбается и спрашивает:

— Что скажешь?

Я не могу сразу ответить. Вся кровь в моем мозгу ушла на юг, и мне трудно контролировать свою реакцию.

Эшли смеется:

— Он даже говорить не может.

Я тяжело сглатываю: — Ух ты. Я даже не уверен, что хочу куда-то идти. Давай вернемся в номер.

Ее лицо становится ярко-красным, но это не мешает ей подходить ко мне и вторгаться в мое пространство.

Ее руки обхватывают мою талию, а благодаря высоким каблукам ей не нужно сильно поднимать голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Это было бы нечестно по отношению к нашим друзьям.

— Мне сейчас трудно думать о них, — мой голос звучит низко и натянуто.

— Может быть, вам стоит вернуться в номер? Здесь так много сексуальной энергии, что она влияет на меня, — жалуется Эшли.

Не отрывая глаз от Джии, я отвечаю:

— Тогда тебе лучше пойти в бар. Сейчас я собираюсь поднять её на новый уровень.

Джиа вздергивает брови, но не отходит от меня ни на шаг. Я почти не замечаю, когда ее друзья уходят. Я смотрю только на свою девочку.

— Ты выглядишь восхитительно, солнышко.

— Спасибо. Ты и сам неплохо выглядишь, — она подносит свой нос к моей шее и делает глубокий вдох. — И ты так хорошо пахнешь.

От ее близости я вздрагиваю. Я на секунду закрываю глаза, чтобы прийти в себя. Я уже на грани того, чтобы перекинуть ее через плечо, как пещерный человек, и вернуться в свой номер. Мой стояк уже больно давит на джинсы.

— Ты даже не представляешь, что ты сейчас делаешь со мной, детка, — я прикоснулся лбом к ее лбу.

— Поверь мне, ты не единственный, кто под впечатлением, — она испускает дрожащий вздох.

Наклонившись, я глажу ее по щеке, затем провожу рукой по затылку, после чего приближаю ее лицо к своему. В тот момент, когда наши губы соприкасаются, взрыв эмоций подобен фейерверку. Я сгораю от желания обладать своей девочкой, умираю от желания, чтобы она лежала на спине и выкрикивала мое имя, когда я буду входить в нее. Но есть и другое — безошибочная уверенность в том, что я влюблен в нее по уши.

Мне хочется признаться, крикнуть всему миру, что я влюблен в Джиа Манчини, но я сдерживаю себя. Страх, что я напугаю ее, удерживает меня. Я отступаю назад, пока не запылал на месте. Глубокое мужское удовлетворение разливается по моей груди, когда я вижу ее раскрасневшиеся щеки и закрытые веками глаза.

— Ладно, давай присоединимся ко всем, пока мы не превратили это в вечеринку на двоих, — говорю я, переплетая свои пальцы с ее пальцами.

— Да, лучше так и сделаем.

Может быть, желание заставляет меня фантазировать, но я почти уверен, что она предпочла бы подняться наверх.

Я считаю минуты.