Институт благородных отбросов

Глава 21. Злой фей-крестный и спящий красавец

Замок — не замок, если в нем нет привидений. ИБО мог похвастать сразу двумя, и, как подобает порождениям мира духов, они носили жуткие прозвища: Белый Силуэт и Черное Лицо. Призраки никогда не покидали библиотеку. На вопрос очередного ректора: "Почему?" они смущались и мямлили что-то о правилах. Ходили слухи, что некогда призраков звали Макс и Генри, но их настигло нечто УЖАСНОЕ. Вот именно так — сплошь заглавными буквами, клялись привидения. Нервно оглядывались и добавляли, что УЖАСНОЕ творило с ними неописуемые вещи. Гоняло бедных духов тряпкой. Тыкало носом в ведро с пеплом и золой. Вопило страшным голосом: "Будете знать, как пачкать полы!".

Еще ходили слухи, что к потустороннему миру правила отношения не имели, только к давней стычке призраков с кастеляншей.

Призраки едва сумели спастись и нашли приют в Библиотечной башне: юркнули за дверь с табличкой "Только для персонала" и назад не вернулись. Служебная лестница по легенде вела прямо в Петлю, уборщики приходили туда раз в сто лет, преподаватели не беспокоили духов вовсе.

Так и остались Белый Силуэт и Черное Лицо жить на лестнице. Изредка подметали ее, но чаще просто летали туда-сюда. Пугали не в меру любопытных студентов: гасили фонари, издавали жуткие звуки и строили рожи — все согласно призрачным ГОуСТам.

Сангатанге Энжею нравилась лестница: здесь можно было скрыться от назойливых подчиненных и сыграть с духами в шахматы. Двойники — двойниками, но иногда полезно просто отдохнуть в тишине.

— Что, опять?! — воскликнула библиотекарша, когда супруг промчался мимо и захлопнул за собой служебную дверь. — Который раз с начала учебного года? Надо будет поставить ему раскладушку…

— Господин ректор! Господин ректор, я начинаю думать, что вы меня игнорируете! — маленький гоблин в белом сюртуке не смог проскочить следом — Пхарататхра Энжей преградила дорогу:

— Вы ошиблись, его здесь нет.

— Но…

— Не верите? Взгляните сами, — библиотекарша распахнула дверь с табличкой "Только для персонала". Из мрака потянуло замогильным холодом. Медленно проступили очертания бледной фигуры. С драных одежд привидения сыпался пепел, дух тянул к незваному гостю костлявые руки, от его ужасающих стонов кровь стыла в жилах. Доктор, охнув, ретировался. Силуэт обернулся и крикнул в темноту вполне нормальным голосом:

— Все в порядке! Он ушел, можете больше не прятаться. Кстати, вам шах и мат.

Неделя не задалась не только у достопочтенного ректора: Тори и ее друзьям поиск сокровищ вышел боком.

Атла угодил в больницу и разругался с сестрой: победу в споре он ей простил, но не мог простить то что Берик отдала находку Энжею. Орк свято верил: добыча достается или тебе, или никому. И неважно, что сундучок был полон непонятных бумаг: бумаги тоже могут сгодиться в хозяйстве!

Сильвии попало от тетушки: дежурная выволочка, ничего более, но ферпия вспылила в ответ. Чего ждать от подростка-феникса? Конечно, поджога. Для ИБО — сущая ерунда, ведь горгульи не дремлют, и круглые сутки готовы к работе… если бы не одно "но": пожар начался в кабинете основ магии. Разноцветный туман окутал этаж, домовые ударились в панику, невезучая сова угодила под раздачу и сменила окрас на пурпурный в зеленый горошек.

Профессор Туула разогнала дым, кастелянша успокоила слуг, и только на сипуху все махнули рукой, а зря: ума у сов мало, но память хорошая. Месть ждала обидчиков — ужас на крыльях ночи в лучших традициях шапито. Многие студенты из-за этого ужаса, орущего по ночам, окончательно разлюбили клоунов.

Но хуже всего пришлось Тори: на нее ополчился слуга принца. Прежде экс-спецназовец был сдержанно любезен с ней, теперь же смотрел, как на врага всех гоблинов, и не скрывал неприязнь. Икабод Принчепс утвердился на мысли, что эскапада с поисками сокровищ — целиком идея Виктории. Поймав на себе убийственный взгляд раз, другой, третий, Тори покачала головой и ускользнула в свою башенку — от греха подальше.

"Время лечит, — рассудила она. — Не может же камердинер злиться на меня вечно".

Зловещий скрип — не тот звук, от которого хочешь проснуться посреди ночи. Натренированным движением Тори включила ночник — как раз чтобы застукать Ужас-В-Горошек. Чуть приоткрытого окна хватило: сова просунула голову внутрь. Заорать не успела: метко брошенная подушка изгнала незваную гостью.

— Ох. Спасибо, Чарли, — благодарно улыбнулась Виктория. — Стоп. А ты как сюда попал?!

Судя по выражению лица принца, его ответ предполагал драму в трех актах с перерывом на успокоительное.

— Если коротко, — вздохнул Чарли, — применил все навыки гоблинских партизан, какие знал. Я не хочу обидеть Принча. То есть, иногда, конечно, веду себя, как идиот, но он знает, что это — в шутку. Нельзя просто ударить кулаком по столу со словами: ваши услуги более не нужны, отправляйтесь на пенсию. Он был рядом с самого моего детства, понимаешь? Вот и приходится бегать от него, словно он — эльф-оккупант, а я — повстанец-тоннельщик.

Тори усмехнулась:

— Прямо-таки, фей-крестный, а не камердинер. Ладно, забудь. Вообще-то, меня интересовал только конечный этап попадания: дверь-то была заперта.

— Нет, клянусь тебе!

— Гм-м. Странно. Помню, что закрывала.

У здания ИБО на этот счет было собственное мнение, но оно прикинулось неразумной архитектурой. Тори встала, осторожно повернула ручку…

— Мам!!! О, господи… Чарли, — она захлопнула дверь и сделала очень строгое лицо, — тебе придется уйти. Без возражений! Твой камердинер лежит у моего порога в спальном мешке. Я этого не вынесу. В конце концов, он уже немолод, ему вредно спать на камнях. Обсуди с ним все на свежую голову, как мужчина с мужчиной, а сейчас — уходите. Оба.

Чарли безропотно подчинился. Вернувшись к себе, он достал из кармана бархатную коробочку в форме сердца. Грустно вздохнул, пробормотал: "Что ж, в другой раз!", и спрятал ее в ящик бюро.

Гримасу злорадного торжества на лице камердинера он не заметил.

Лестница, конечно, хорошее место, и призраки — отличная компания, но бесконечно убегать от ответственности ректору не пристало. Да и без конца проигрывать в шахматы — тоже. Сангатанга Энжей сдался на милость судьбы и пришел в госпиталь — проведать любителей приключений.

Орк Атла наслаждался своим положением, хоть и скрывал это. Суровому степному воину полагалось сражаться, не взирая на вывихи, переломы и недобор конечностей — пока есть чем удерживать саблю. Вот только юный степной воин из клана Хунг чаще видел в своей жизни пабы, чем степи. К тому же, где, как не в больнице, раненый может рассчитывать на внимание прекрасных дам и заботу друзей?

— Поверить не могу! — жаловался доктор Энжею. — Как ни осмотрю — постоянно у него что-то болит! По виду — воплощение здоровья и силы, а на поверку современная молодежь — сплошной артроз, сколиоз и сопли. Вот в наше время…

Ректор кивал, пропуская большую часть болтовни доктора мимо ушей. Орочьи сопли волновали его не слишком, гораздо больше — то, что дракон все еще был без сознания. Проклятие оказалось старым, мудреным и оба проректора никак не могли отыскать контрзаклинание.

Сангатанга Энжей навестил лорда Грегори, вышел из палаты и тяжело вздохнул: вот она — карма во всей красе. Лежит один-одинешенек, никому не нужный, а в палате напротив — не протолкнуться, столько пришло гостей.

Банда спасительницы явилась в полном составе, отчего доктор и помощницы тут же приготовились к худшему. Шутка ли: вместе собрались представители восьми рас.

— Как, говоришь, называются эти штуковины? — переспросил Атла, забрасывая выпечку в рот полной горстью.

— Кексики, — покраснела Жозефин де Ре. Она надела ради визита к больному лучшее и любимое розовое платье. С тем же успехом Жози могла прийти в мешке из-под картошки: все внимание орка досталось гостинцам.

— Годно! — похвалил орк. — Сама пекла? Это хорошо, когда женщина — не просто украшение в доме. Прислугу, конечно, никто не отменял, но ими же нужно с умом командовать. Только в следующий раз делай не такие мелкие, а то эти застревают между зубов.

От орочьих похвал Жозефин краснела и бледнела с такой скоростью, что Виктория начала за нее беспокоиться.

— Ты в порядке? — прошептала она, улучив момент, когда орк отвлекся, чтобы дать сестре приветственную оплеуху.

— Не знаю… Нет, наверное, не в порядке. Не понимаю, как вести себя с ним. С одной стороны, Грегори никогда не намекал на серьезные отношения, а здесь, кажется, все более чем серьезно. С другой… это не я. Ну, ты понимаешь?

Тори не поняла. Всмотрелась Жозефин в лицо — увидела гримасу: "Спасите-помогите!". Проследила за полным паники взглядом.

— А-а-а…. Поняла! Берик же объясняла, что орк вроде как женится на всех сестрах сразу. Так что не переживай, Иззи всегда помо… Ой!

Меньше всего Виктория ожидала получить пинка от леди-вендиго. С другой стороны, сказала она себе, по крайней мере, пинок — не укус.

— Ладно, если Изабель не хочет замуж, тогда больше не ври ему… Ай! Или, может быть, стоит научиться готовить само… Ой! Все, идеи закончились, прекрати меня бить. Одно могу сказать с уверенностью: вы с Атлой — родственные души, синяки на мне — лучшее доказательство.

Последние слова Виктория договорила, отбежав от палаты подальше. Смена отношений явно пошла Жозефин де Ре на пользу, она стала увереннее в себе. Или агрессивнее — кто же их поймет, этих женщин-вендиго? Может быть, расспросить ректора? Все-таки он — специалист именно в этой области…

Так размышляла Виктория, поджидая Чарли, но прежде него в коридор вышла Берик.

— Симулянт! — бросила она через плечо. — Говорит: я — раненый, бей в полсилы, а сам лупит, как обычно, — пожаловалась она Тори. Та не успела придумать слова утешения — орчанка уже сунула нос в палату напротив:

— Лежит, голубчик, — ухмыльнулась Берик. — Как я его! Моим фирменным угостила! — орчака с гордостью поцеловала кулак.

— Ошибаетесь, — бросила профессор Туула, влетев в палату дракона через окно. — Он без сознания из-за старой и непродуманной магии, а вы только украсили его кровоподтеком. Я бы сказала, что заодно вы его спасли, но не все так просто.

Виктория помнила, как отвратительно поступил с ней дракон, но понимала так же: ничего не случилось бы, обойдись она без сомнительных приключений. Она не была ни жестокой, ни мстительной. Сейчас лорд Грегори совершенно не напоминал ее первую любовь, зато весьма и весьма — покойника: кожа побелела до синевы, глаза ввалились. Слова гарпии расстроили Тори:

— Насколько непросто, профессор?

Сохви Туула выразительно передернула крыльями:

— Барышня Хунг остановила активное воздействие заклятия, но пассивное никуда не делось. Магия должна была убить, и она убивает — загоняя пострадавшего все глубже в кому. Мы с профессором Безымянным не сдались и отыскали способ обратить процесс, но этого способа все равно что нет.

— Как — отыскали, но нет? — растерялась Тори. — А можно попроще — для чайников?

— Можно, — фыркнула гарпия. — Поцелуйте его! И не в щечку — по-взрослому.

— Что? Нет! А нельзя как-то иначе?

— Вот вам и ответ, — профессор Туула взлетела на спинку кресла и сердито нахохлилась. — От старого заклятья поможет старый как мир способ. Помог бы — любому нормальному существу. А этот тип, — коготь гарпии обвиняюще ткнул в лорда Грегори, — испортил отношения с прекрасным полом практически всего полуострова. Ни одна особа подходящего возраста не пойдет на обмен слюной с таким эгоистом.

— То есть, любить не обязательно? — уточнила Виктория. Забавно было обнаружить, что Шарль Перро и все прочие авторы вешали читателям романтическую лапшу, далекую от реальной магии.

— Всего-то делов? — протянула Берик, до того молча подпиравшая стену. — А иначе помрет? Точно? Хорошо. Рисуйте круг, профессор, расставляйте черепа, жгите травы, так уж и быть: выручу мерзавца. А потом, — орчанка злорадно ухмыльнулась, — он будет у меня в долгу до конца жизни!

— Чаще ходите на мои лекции, — покачала головой гарпия. — В девяти случаях из десяти пентаграммы, благовония, свечи — уловки шарлатана, способ впечатлить клиентов. Вам ничего из этого не понадобится.

Виктория никак не ожидала, что все случится настолько быстро. С другой стороны, на то и была Берик орчанкой, чтобы действовать без размышлений. На конкурсе "Самый романтический поцелуй" этот не взял бы даже позорный утешительный приз. Орчанка сгребла дракона в охапку, как полицейский — преступника. Что происходило дальше, Тори не видела: Берик все загородила широченной спиной. Но, судя по звуку, после поцелуя у Грегори закончился воздух в легких.

— Вот как-то так, — подвела итог Берик и уронила дракона обратно. Тот ударился головой об изголовье кровати и едва не свалился на пол. — Профессор, а когда ждать результаты? Любопытно же!

Дыхание лорда Грегори стало ровнее и глубже. Медленно, словно акварелью плеснули на мокрый лист, вернулись на его лицо краски. Дрогнули ресницы. Пошевелились пальцы. Наконец дракон смог открыть глаза.

Глаза с бессмысленным обожанием уставились на орчанку.

— Любимая! — воскликнул он и протянул руки к своей спасительнице.

— Чё? — глубокомысленно отозвалась Берик.

— А. Да. Вероятный побочный эффект, — гарпия усмехнулась.- Не волнуйтесь, месяца через два он отвиснет. Максимум — через полгода. Если хотите, чтобы отвязался быстрее — не приручайте.

— Прикольно! — ухмыльнулась орчанка. — Надо показать остальным. Эй, поднимайся! Со мной пойдешь.

Лорд Грегори послушно встал, не отрывая от Берик влюбленного взгляда, но не удержался на ослабевших ногах. Орчанка поймала его за шкирку.

— Положите больного туда, где взяли! — в палату ворвался рассерженный доктор. — Если пациент очнулся, это не значит, что он готов к выписке!

Вслед за доктором появились новые лица: удивленный ректор, из-за спины которого выглядывали все друзья Виктории, кроме Атлы.

— Зацените, — Берик ткнула пальцем в дракона. — Ну-ка, скажи: кто я?

— Самая прекрасная девушка на свете, — промямлил Грегори, улыбаясь как идиот.

Тори незаметно выскользнула из палаты, утащив за собой Чарли. За их спинами раздался дружный хохот. Принц покачал головой:

— Мне его даже немного жаль.

— Согласна, жалкое зрелище, — кивнула Виктория. — Перефразируя слова моего любимого персонажа мультфильмов: "Истинная любовь идет от сердца, а не от удара по голове".

— А у нас — от сердца? — прошептал Чарли ей на ухо. Тори хотела ответить, но встретилась взглядом с Принчем и подавилась словами. "Почему он так меня ненавидит?! Не может быть, что бы только из-за вылазки в подземелья".

— Все хорошо, что хорошо кончается. Прекрасная работа, друзья мои!

Энжей как истинный джентльмен поцеловал кончик крыла гарпии, пожал руку доктору и направился к двери. Он очень надеялся провести остаток дня за шахматными журналами, планируя ответный удар привидениям.

Не тут-то было.

— Господин ректор! Мы можем наконец серьезно поговорить! — коротышка-доктор шустро проскочил мимо Энжея и встал в дверях. — Нет, вы, все-таки, явно меня игнорируете!

Сангатанга Энжей вздохнул:

— Итак, дружище? Что же вас взволновало?

— Не что, а кто! Я бы настоятельно советовал обратить внимание на камердинера принца!

Ректор приподнял бровь: вот уж с кем у него никогда не было проблем или разногласий

— Объяснитесь.

— Икабод Причепс неоднократно обращался ко мне с жалобами на старые военные ранения, я осматривал и лечил его. Считаю своим долгом сообщить: он носит татуировку: глаз и лопата в круге.

Доктор перехватил удивленный взгляд ректора и сердито фыркнул:

- Вы в самом деле не в курсе? Он — крайне-правый радикалист, сторонник движения "Гоблины для гоблинов". С такими как он нужно держать ухо востро.