Истории о котопёсах и их хозяевах

Глубокие вопросы

Летний вечер медленно наползал на город, погружая дома в еще прозрачные сумерки. Последний луч солнца махнул сияющим крылом, обещая вернуться утром со стаей своих собратьев. В дворовой беседке сидели трое пацанов того возраста, когда детство еще играет в пятой точке, но голос уже ломается, походка меняется, и так хочется побыстрее повзрослеть.

Давно сложившаяся компания весело обсуждала события прошедшего дня, разбавляя разговор глотками пива. Добрый сосед дядя Саша откликнулся на просьбу пацанов и купил им три бутылки хмельного напитка. Они нечасто баловали себя хмельным, так, с охоты да в жаркую погоду, ну и типа взрослые уже. Блажь, но поди объясни это подросткам в переходном возрасте.

– Лех, а ты как, решил с Машкой объясниться? – вдруг спросил друга Митя.

– А что? – поперхнувшись пивом и сразу став серьезным, воззрился на него Леха.

– Да ниче, просто я ее вчера с Генкой из десятого «Б» видел, – ответил Митя.

– Где?

– Да возле супермаркета. Мило так беседовали, улыбались, – проинформировал друга Митя.

Настроение в компании резко изменилось. Леха напряженно цедил пиво, Пашка, взглянув на Митю, покрутил пальцем у виска. Тот пожал плечами в ответ, понимая, что сморозил глупость, затронув больную для друга тему.

В этот момент к беседке подбежал неизвестно откуда взявшийся щенок. Он явно был голодным и с надеждой смотрел на пакет чипсов в руках у Пашки.

Леха, сидевший у самого выхода из беседки, увидев щенка, разозлился.

– Пшел отсюда, – гаркнул он и поддал мелкого ногой.

Взвизгнув, щенок помчался прочь от злых людей. Чуть не попал под машину, въезжавшую во двор, шарахнулся от нее и, совсем потерявшись от страха, забежал в куст и тихонечко заскулил.

Пацаны, наблюдавшие всю эту картину, замерли. Первым отмер Леха. Он поставил на скамейку недопитую бутылку пива, поднялся, вышел из беседки и пошел к кусту, под которым затаился щенок.

Пашка с Митей, не понимая, чего хочет друг, решили его остановить:

– Леш, не лезь ты к нему. Он и так напуган, мелкий же совсем, что с него взять, – идя за другом, тихо говорил Пашка.

Лешка остановился, повернулся к Пашке и сказал:

– Ты за кого меня принимаешь? Я что, похож на отморозка? – с явной обидой и злостью проговорил Леха.

– Да не, я не думаю, но ты ж завелся, – оправдывался Пашка.

Развернувшись, Леха подошел к кусту, присел на корточки.

– Мелкий, не скули, все будет норм, – сказал он, обращаясь к щенку, и протянул руку.

А тот вдруг лизнул ее. Лешка улыбнулся, схватил мелкого за шкирку, притянул к груди и, вздохнув, сказал:

– Мамка меня убьет, но мы это переживем.

– Леш, ты че, домой его решил забрать? – снова с мудрой мыслью выперся Митя.

– Мить, отвалил бы ты, а? Со своими глубокими вопросами… – отбрил его Леха и пошагал домой.

Лешка жил с мамой в двухкомнатной квартире. Отец ушел из семьи, когда мальчику было три года. Мать, оставшись с ребенком на руках, сама еще практически двадцатичетырехлетний ребенок, сумела собраться, не раскисла, не запила, не ударилась в поиски нового мужа.

Лена души не чаяла в сыне. Добрая и рассудительная, она не упала духом, работала, водила сына в сад, занималась домом. Единственное, что удручало Леху, – мать категорически не разрешала ему завести домашнее животное. Даже на хомяка не согласилась. Не сказать, что она не любила кошек, собак, хомяков. Нет. Лена просто понимала, что в том напряженном ритме жизни она не вытянет еще и заботу о животном. Да и со средствами у них было непросто. Бывший муж платил алименты нерегулярно, зарплата у нее была обычная для провинциального городка. Благо родители немного помогали, но и у них лишнего не было. Да и Лена другой раз не жаловалась им, чтобы мама не волновалась, а отец не бурчал.

Войдя в прихожую, Лешка зашептал щенку на ухо:

– Улыбайся, мелкий. Нам сейчас такого наговорят, а ты улыбайся, хвостиком виляй и глазки, глазки пошире…

Лена вышла в прихожую, намереваясь поругать сына за долгое гулянье. Она ждала его в десять вечера, он обещал, что не задержится, и не сдержал обещание.

С начала переходного возраста сына Лена пыталась сохранить их доверительные отношения, но Лешка начал взбрыкивать, не в силах бороться с гормональными штормами.

Увидев на руках сына щенка, Лена оторопело спросила:

– Леш?

– Мам, я виноват перед ним. Пожалуйста, не гони нас, – сделал он глаза пошире и улыбнулся.

– Смотри-ка, и его научил уже. Улыбается, глазки выпучил, хвостом виляет, – хитро прищурившись, промолвила мама.

Спустя месяц в парке можно было увидеть веселую компанию подростков, самыми обаятельными в ней были две фигуры: стройная, рыжая хохотушка Машка и пушистый бело-черный Лаки.

Одна забавно подпрыгивала, заливалась смехом, бросала палочку, другой звонко лаял, тоже забавно подпрыгивал, беря старт и уносясь за палочкой.

А вслед за ними, вокруг них, рядом с ними шли три пацана, три друга. Лешка смотрел на щенка и девчонку любящими глазами, Пашка суетился, следя за порядком. А Митька, Митька толкал Леху в плечо и шептал ему на ухо:

– А вот если бы я не спросил, ничего бы и не случилось. А ты говоришь, что мои вопросы неглубокие. Видал, чего с глубины вытянули! – И радостно рассмеялся.