История Эверис Фэлс

Глава 11

Когда желаешь поступить благородно, то это верный признак подумать еще раз о последствиях'

Мастер Терной Магии Коэн Флоранс Далл

Дорога была шикарной, как и собственно весь приём, который взорвался кричащей роскошью, начиная с высокохудожественных кованных ворот с природным орнаментом, от которых несло высшей магией рун за версту, призванных уберечь хозяев от непрошенных визитеров и воров.

Про сам особняк даже говорить не стоит, если на ворота потратились как, если купить целую квартиру в хорошем районе Даркмурта.

Но это лирика. Важнее то, что всю дорогу меня терзала птица сомнений, стоило ли вообще принимать приглашение от матушки. Мысль о том, что я пойду туда не одна, а с человеком, что не единожды спасал меня из авантюр и передряг грело каким–то огоньком надежды и безопасности.

А теперь…Честно говоря, не ожидала, что придётся ехать на этот треклятый приём без Рея. Так как вместе с извинениями он прислал вестника о том, что вынужден ждать меня на самом мероприятии и уехать раньше. Увидев записку, Ливана, будучи уже раскочегаренная поступком представителя дэрнийского народа, покрыла весь мужской род словами, леди которых знать однозначно не должна. Но, увидев билеты на две персоны на неподъемный по бюджету для простых смертных дирижабль и дорогущее ландо с магическими камнями–обогревателями, эртонка поумерила свой пыл и буркнула, что «хоть у кого–то есть совесть». Вот такая она женская переменчивость.

Всю дорогу я ехала как на иголках, раздумывая, и только у парадного входа с двумя фонтанами и тысячей магогней по периметру в изящных лампах, пришла в себя, потому что Лив вытащила меня из транса:

— Матерь Божья, Эв, это сколько флоринов нужно на одно только освещение⁈ — воскликнула она. — Я уж молчу про эти безвкусные фонтаны! За столько денег можно было и поприличней что–то поставить. — процедила чуть тише подруга, наклонившись, словно возница мог донести до нас самому лорду Норссекса.

Я перевела взгляд на странное нечто: скульптуру женщины и мужчины словно разрезали на части и между этими пространствами бежали зачарованные струи воды, не замерзающие даже на морозе. Выглядело действительно необычно.

— Что-то мне нехорошо. — тихо проговорила я, когда мы остановились около парадного входа, а к нам поспешил встречающий, торопясь выставить ступеньку и подать руку дорогим гостьям.

— Надень маску аристократки, Рис, давай не дрейфь! Это должно быть у тебя в крови! — поправила лиф шикарного лазурного платья подруга и приветливо улыбнулась встречающему лакею.

Фух. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Шагнула следом.

Мягкий ковёр заглушал шаги, парадные двери распахнуты улыбчивым персоналом.

Лоск и блеск мрамора слепил глаза, колонны уходили высоко вверх, удерживая, расписанный известным художником свод, изысканные икебаны из оранжерей добавляли помпезности, как и имитация свечей с магогнями. Все дышало дороговизной и роскошью, а я испытала синдром самозванца.

— Добрый вечер, росса Фэлс, росса Мэнсон. Счастлив приветствовать Вас в особняке почтенного графа Норссекса. — вежливо отрапортовал распорядитель, получив наши приглашения. — Ваши карточки у меня, извещу вас о заполнении через четверть часа. Позвольте проводить Вас к лордам. — ещё одно правило, неукоснительно исполняемое. Приличная росса не может направиться к семье, друзьям и знакомым, пока не поприветствует хозяина вечера. Если леди пренебрегла традицией, то есть вероятность, что ее попросят на выход за неуважение.

Что касается унифицированного бального листа, то он представляют собой список имён, кто желает пригласить официально леди на танец. Какой пережиток прошлого!

Так же карточки являются некой своеобразной почтовой системой, ведь кавалер не может познакомиться с дамой в высшем свете, если он не будет представлен, а так у него полный карт бланш написать всякие глупости. Представляю, сколько макулатуры каждый раз скапливается у распорядителя. Можно жечь костёр до потолка. Невольно посмотрела на дорогущую хрустальную люстру, что величественными гигантом свисала в центральном зале, переливами отражая пестроту и роскошь обстановки.

Гости уже во всю стояли двойками, тройками и группками, обсуждая светскую чепуху, изящно поигрывая бокалами с игристым и всем скарбом украшений, что решили нацепить на приём знатного лэрда словно это Ночь Обновления, а не светский раут, где наряжаться как хвойное дерево считается дурным тоном.

С полукруглого балкончика оркестр ненавязчиво наигрывал шестую симфонию Меё, под которую высокородная публика с натянутыми улыбками, так привычно, обливает желчью очередного пришедшего. Собственно, ничего не изменилось с тех пор… Повернув голову в сторону, заметила и на себе взгляд юных ехидн с первого курса.

— Ты смотри, ещё бы лицеисток позвали. — прошептала Ливана, также изящно лицемеря на публику. Из нее бы получилась замечательная актриса.

Но ответить я не успела, так как нас подвели к группке пожилых мэтров в возрасте, среди которых затесалось свежее лицо:

— … Граф Чарльз Конор Норссекс младший. — продолжал распорядитель представлять виновников торжества. И если старший граф Бертран выглядел полноватым и бойким старичком, то юный граф, вернувшийся с западного фронта, представлял собой молодого человека с военной выправкой и отблеском интеллекта в глазах. Это радует. Упадок аристократии действительно одна из обсуждаемых тем даже самими аристократиями. Ведь проблема потенциала встает ребром, когда дело доходит до реальных действий в государственных делах, а родовитых и сильных магов с каждым годом все меньше и меньше.

— Мне очень приятно, что столь прелестные леди почтили своим вниманием этот вечер. — галантно поклонился младший граф. — Позвольте представить не менее достойных лэрдов: росс Верингтон, владелец устричных ферм на юго–востоке Адарии. — господин с волосами цвета перца с солью склонил голову. Хотя, учитывая, что мы были представлены без семейного древа и титулов, это являло собой верх приличия. В этом мире девушки с «водяной» кровью не сильно почитались, но раз уж мы здесь, то это большая честь. Вот глаз тритона! Прослушала ещё два имени!

— И дорогой гость из Дэрнии генерал Торгнир Тове Фрейгъерд. — льдистые глаза мужчины с темными крапинкам кинули на меня и подругу безразличный взгляд, не удостоив даже намёком на кивок. И если отец Рейдара испытывал спокойствие Северного моря, то у меня перехватило дыхание и участился пульс от фамилии и знакомых черт. Ливана отмерла первая:

— Такая честь, не будем отвлекать вас. — раскрыла изящным мановением руки веер и выверенным движением фокусника незаметно тыкнула им в меня. Отмерев, я тоже присела в реверанс.

— Ну что вы, разве могут такие прелестные юные леди отвлекать. — проговорил взрослый мужчина, владелец устричных ферм, кажется, заглядывая в скромный, но привлекательный лиф Ливаны взглядом.

— Леди еще и магини. — откуда-то узнал не столь очевидную деталь младший граф, ведь печать скрыта перчатками. Хотя наверняка распорядитель держит руку на пульсе, кого он представляет хозяину вечера.

— Тогда это удача. Смею просить у почтенного графа разрешения пригласить на первый танец вашу очаровательную гостью, коль выдался такой шанс. Росса Мэнсон, вы не против? — «перец с солью», если можно так обозначить господина, чей цвет волос отливает этими оттенками, а имя не отпечаталось в сознании вовсе, заинтересованно подался вперед.

— Граф Верингтон, смотрю вы хваткий не только в бизнесе. — усмехнулся седовласый лысоватый старичок рядом, и мужчины тихо рассмеялись. Пошлые шуточки прям с порога. Какая прелесть. Все оценили юмор, за исключением гостя с севера. Кто бы сомневался. Растопить такое лицо может разве что… Глобальное потепление. Я не заметно скосила на него взгляд, но мужчина высматривал кого-то в толпе. Не Рейдара ли?

— Полно Гариф, не стоит смущать леди до первого танца. — поддержал шуткой второй, а у меня невольно запылали уши. То есть на первом танце можно… Как пошло.

— Росса Мэнсон, не слушайте этих мужей, они смешали уже брэнди и вино, поэтому их речи могут быть слегка терпкими для очаровательных юных девушек. — вступился видимо трезвый граф Конор Норссекс.

— Буду рада. — кротко, но с достоинством ответила Лив, нисколько не смущенная речами мужей в отличии от меня,

— Не откажите и мне в танце, росса Фэлс, коль здесь так быстро расхватывают девушек. — внезапно проговорил Конор, обаятельно улыбнувшись.

— Вы же владелец бальных карточек. — пожала бесстрастно плечами, а лэрды рассмеялись.

— Хороша. — поднял бокал в мою сторону военной выправки господин.

Получив дозволение и пару шуточек в догонку, мы отбыли во все наполняющийся зал.

— Вот что значит, грамотно сходить на прием. Так и должность в ведомстве можно получить, ловко завязывая нужные знакомства. — подметила подруга.

— Лив, это все напускное, потанцуют и забудут. — опасливо предупредила ее. Я не верила в такие связи с общественностью, хотя матушка повторяла мне обратное. Скорее такие танцульки и разговоры сулят неприятности. И я видела скорее опасность во внимании графа, чем пользу.

Мы приближались к зоне закусок, но не дошли, так как к эртонке подошел один из «почтальонов» вечера и вручил карточку знакомств. Так быстро. Хотя, конечно, не мудрено. Ливана привлекала внимание внешностью и особым женским шармом.

— Ты еще не успела войти, но получаешь карточки. — хмыкнула я и с любопытством осмотрела небольшой — с ладонь, лист. — Норссексы даже на бумагу спускают деньги. Все-то у них продумано с точки зрения репутации богатеев.

Ливана скривилась и фыркнула:

— Если бы еще эти деньги не спонсировали подобную чушь, то я бы восхитилась деталями!

Я вчиталась в строчки:

'Дорогая росса, я — вашего размера и комплекции. Иду в одном направлении с вами. И если у вас нет возражений, буду вашим кавалером этим вечером и защитником на дороге жизни.

Барон Вильям Сантис'

Мы против воли украдкой оглянулись и увидели худощавого юнца в двадцати метрах от нас, который стоял, смешно выкатив грудь колесом, пытаясь казаться значительнее. А старые матроны чему-то видимо его наставляли. Надеюсь, это не с их подачи было написано письмо.

Мы спешно отвернулись и против воли я прыснула от смеха, закрывшись веером.

— Что означает идет в одном с нами направлении? — задумалась я. А ведь, если бы не абсурдность первого предложения, то вполне поэтично «…буду защитником на дороге жизни». Весьма.

— Не знаю, но большей ерунды не читала никогда. Хотя Рудь может с ним поспорить. — Ливана на секунду задумалась и быстрым ловким движением засунула писульку в изящную икебану.

— Он привел достойный аргумент. — продолжала хихикать, когда подошли к накрытым белой скатертью столам.

— Ну благо я девушка занятая и в таких защитниках не нуждаюсь. — фыркнула подруга.

— Может, он доблестный Хранитель? — не унималась я, пока разглядывали скудный, но красивый ассортимент, который годился, чтобы утолить голод разве что птички.

— Мда, сюда точно приходят за женихами, а не чтобы поесть. — прошептала Лив, закрыв нас веером, прочитав мои мысли.

В трапезной зоне имелись изящные этажерки, украшенные цветами. И на них возвышались крошечные пироженки с клубничным суфле и всякой мелочью, которая вряд ли утолит внезапный голод зажористого аристократа. И эта деталь говорила, о том, что вы здесь не в таверне и будьте любезны соблюдайте светский тон. Либо, чтобы гости больше пили, сплетничали и танцевали. А закуски всего лишь формальность. В любом случае на тему еды можно ставить герцогам Норссекс жирный минус.

Тут же вспомнились слова матушки, которая всегда повторяла, что настоящая леди должна питаться аки пташка, танцевать подобно изящной лани и в нужных местах молчать аки рыбка. По мне женщина в ее понимание странное земноводное существо с очень ограниченным набором опций. Я перевела взгляд на смеющуюся даму и из-за ее плеча увидела, как сама леди Риверская плывет в мою сторону. Ты смотри, накликала…

— Здесь цветов больше, чем еды. — бурчала подруга и накладывала мне в тарелку канапе и суфле не прилично большой горкой.

— Дорогая, рада, что ты пришла. — отозвалась леди Шерлиз, плавно подплыв к нам.

Госпожа Риверская воплощала собой, одним словом, «безупречность». Волосы уложены в прическу по моде, не говоря уже о платье, что точно соответствовало событию и времени дня. Украшения крупные, но именно того размера, что не выходил за кричащую вычурность. Серебристая тафта обтягивала талию, подчеркивая корсетом плавный изгиб, неглубокий вырез, юбка без кринолина на столичный манер.

— Здравствуй, матушка. — сделала скупой реверанс. — Позволь представить Ливана Мэнсон, моя подруга, мы вместе учимся.

— Очень приятно. — приветливо отозвалась девушка, а я напряглась, как маменька окинула взглядом ее тарелку.

— Доброго вечера! — росса Риверская стрельнула колким как игла взглядом, нанизав эртонку, которая обладала здоровым аппетитом и не помышляла о матушкиных заповедях, одна из которых гласила: не поешь, так испорть аппетит другому. — Не советую налегать на сладкое, талия у леди должна быть не более шестидесяти сантиметров. — достаточно вежливо и весьма прохладно отметила росса и тут же перевела на меня внимание, а Ливана подавилась воздушным суфле, заслужив еще чопорный взгляд матушки. В ее понимании проявление человеческих огрехов не допустимы.

— Этот вечер очень важный, Эверис, многие незамужние девушки выйдут отсюда с договоренностями. Ты меня понимаешь? — ее выразительный взгляд на последней фразе должен был мне все объяснить. Я закатила глаза. — Я позаботилась о…

— Ты опять? — недовольно ее перебила и она взяла меня под локоток, немного уводя в сторону к высокому окну, в нише которого располагался небольшой диванчик.

— Дочка, это я с тобой мягкими лапками, но у твоего отца есть определенные обязательства, и репутация дочери тоже на это влияет. Так что не доводи до греха. — это фраза была жуткой манипуляцией, но Энтони действительно никогда не давил, предоставляя эту роль моей матери. С поправкой на «мягкие» когти и жесткие корсеты в одиннадцать–то лет. У меня и груди то не было.

— Он мне не отец. — тихо ответила ей.

— Не будь не благодарной, Эверис. Отец тот, кто воспитывает. А Вергарда нет.

— Ты не права. Он пропал без вести. — твердо заявила я, почему–то не смея произносить подобные фразы о его кончине.

— В кого ты такая упрямая? — вздохнула она и тут же растянула губы в улыбке какой–то даме, что вежливо качнула ей головой с высокой башней из волос и таким же вежливым оскалом.

Про себя я помотала головой.

— Матушка, ты не исправима.

— Энтони хочет представить тебя своим коллегам, так как многие интересуются его повзрослевшей дочерью и один молодой человек, в особенности. — ее интонации заставили меня заинтересовано на нее посмотрела. В голову тут же полезли мысли о Рее. Но как же? Получается он знал о том, кто я? И пошел так сразу к родителям? — Он немного странный, с таким акцентом, никак не могла понять сначала с какой он части Россарии, потом поняла, что он долгое время жил за рубежом. В любом случае, ты с ним сегодня потанцуешь, он первый в бальном листе. — загадочно произнесла мама и к нам подошла полная дама, обвешанная драгоценностями в старинной золотой оправе с вензелями и малиновом платье. Они стали обмениваться светскими любезностями, и я поспешила улизнуть.

— Хорошего вечера. — и направилась к Ливане, стоящей в сторонке, обмахивающейся веером, наблюдая за курсированием гостей.

— Твоя матушка умеет портить аппетит. — наклонилась ко мне.

— В этом она профессионал.

— Ты как? — Ливана заметила, как я мну и скручиваю от волнения веер и вручила мне бокал, чтобы разрознить моторику.

— Честно говоря, я чуть было не опозорилась какой-нибудь глупостью. Хотя, о чем это, я не могла вымолвить и слова!

— Ты об отце Рея? Да, тот еще орешек. Но думаю, вряд ли у тебя будут с ним проблемы, все же ты из его круга.

— Боюсь, что он этого не знает. — задумчиво протянула, наблюдая как маркиз де Труа эскпрессивно вылил бокал какой–то даме в декольте. Неловкость. К нему тут же сбежался персонал, пытаясь скрыть конфуз за белыми салфетками, уводя немолодую леди в будуар. А эмоциональный росс помчался за дамой, возможно, заглаживать вину. Очередная сцена для сплетен.

— Почему тебя это волнует? — отвлеклась от действия Ливана, внимательно на меня посмотрев.

Я покрутила бокал и задалась вопросом, а ведь я действительно слишком превозношу эту встречу. Вопрос почему?

— Не могу найти Рея. — обвела зал взглядом и наткнулась на Мелани Фостер. Ага, значит, где–то должен быть Рик и Джар.

— Аналогично. Никого из северян и особенно одного по роду Дьярви. Да даже распорядителя не видно. Нам же должны хоть рассказать, кто в списке, ровно в семь тридцать начнутся танцы. Осталось пара минут. Первый же минуэт? — звонко прозвенел специальный серебряный колькольчик — вестник, и Норссекс старший вышел в центр.

— Обычно начало к изящным фигурам открываю я. И это не только фигура речи. — послышалась легкая волна смеха гостей, хотя для меня это было опять-таки пошло. — Но ввиду второго совершеннолетия моего сына, который отслужил на западном фронте и вернулся героем! Я с гордостью передаю эту честь — приветствовать дорогих гостей, моему сыну Чарльзу Конору Норссексу.

Мужчина действительно выглядел по–военному, даже в его костюме были видны элементы декора ратников: орден, золотая вязь–коса через грудь парадного мундира и полосы на плечах, означающих звание майора. Он занял место отца по середине мраморного пола, что расходился затейливым рисунком огромного солнца.

— Мое удовольствие быть сейчас здесь с вами и участвовать в гражданской жизни, так как это делаете и любите вы… — сделал театральную паузу, — с блеском. — улыбнулся белозубо и как профессиональный оратор обвел взглядом всех в зале.

— Вот паяц. — шепнула Ливана.

— Зато посмотри — герой. Может, ну его этого Ингвара?

Она удивленно на меня посмотрела:

— Мы же вместе. Как ты можешь так говорить? — возмутилась эртонка и к ней подошел один из представленных джентльменов, имени которого я не запомнила, но что–то связанное с устрицами. И она тут же сдулась, становясь снова обворожительно хорошенькой.

— Леди, вы позволите пригласить вас?

— Кончено, росс Верингтон. — а подруга похоже амнезией не страдает.

Речь младший Норсексс закончил, и пары потихоньку стали двигаться в центр залы. А я все никак не могла разглядеть Рея, ведь кто же еще мог хотеть со мной танцевать?

— Росса Риверская. — смутно знакомый голос раздался за моей спиной, и я обернулась, не поняв своих чувств. Тут же улыбка слетела с моего лица.

— Ты⁈ — ахнула и оглянулась на всякий случай, нет ли поблизости еще моих родственниц женского пола.

Передо мной стоял в ослепительно белом смокинге Маркус Крамер собственной персоны. Блондинистые волосы были гладко зачесаны назад, от побоев, конечно, же не осталось и следа, темные глаза сияли какой-то бесовской искрой и предвкушением? Чего?

— Разрешишь? — протянул он руку, а я невольно сделала шаг назад. — Брось, это всего лишь танец. — небрежно схватил меня за руку и повел в рисунок пар, естественно, это было вне этикета. Где это видано, чтобы леди тащили на паркет для па? — Пока.

Мы встали в фигуру. Я дернулась было назад, но тиски его рук были крепки.

Заиграла скрипка и флейта, танцующие двинулись по часовой.

— Что тебе нужно? — пришлось подчиниться общему потоку. И я поймала удивленный взгляд Ливаны. Крамер чему-то гаденько растянул губы в улыбке и наклонился к моему уху.

— Ты.

— Что за глупости? — не поняла его, потому что абсурдность ответа просто зашкаливала.

Его противный смешок вздыбил волосы на моем затылке.

— Разве твоя матушка ничего тебе не сказала, маленькая притворщица? Росса Риверская, так? — будто назло повторил он фамилию отчима. — Как я сразу не догадался? Вряд ли бы у простолюдинов родилась такая одаренная колдунья. — почти ласково улыбнулся мне Маркус, продолжая рассуждать. — Хорошо, что связи — это лучшее чем можно пользоваться при удачном положении в обществе. Не правда ли? — светскость беседы лилась из него патокой, но со следующей фразой все изменилось: — Ты повела себя опрометчиво. Вместе со своим дружком. — лицо его сделалось жестким. — И я все думал, как тебе отомстить? Но потом понял, что нужно разузнать о тебе побольше. И, в это трудно поверить, но я был удивлен.

Непроизвольно я дернулась, сбивая ритм. Зачем я все это слушаю?

— Тише, милая. Не дергайся, это же первый танец, он должен быть безупречным. — слова матушки словно прозвучали в его устах и мне захотелось сморщиться.

— И что?

— Оказывается, ты не нищенка, как я думал. — с тенью удивления на лице проговорил Крамер.

— Какая досада. — едко откомментировала его слова, возвращая уверенность себе.

— А ты кислота, Эверис. Но мы это исправим.

— Мы? — он нес какой–то бред.

— Когда я опущу твои руки в венчальную чашу в храме.

У меня не произвольно дернулось веко и вырвался смешок.

— В венчальную чашу? — с хорошей долей скепсиса повторила слова этого сумасшедшего. — Не знаю, что ты там себе напридумывал, но, если ты думаешь, что я с тобой куда-либо пойду, то тебе придется тащить меня силком, потому что я и с места не сдвинусь! — жестко процедила ему в лицо. — Ты понял! Псих! — на этой ноте минуэт был окончен. И я, развернувшись, поспешила найти своих родителей, очевидно спятивших.

Они стояли в обществе мэтров и мне пришлось всем улыбаться и отвечать на глупые вопросы об обучении в Даркмурте и, как всегда, вишенкой на торте слушать возгласы о том, что это все чепуха и бредни экзальтированной юной магини, которая ведь не собирается взаправду стать Хранительницей, ведь это традиционно мужская стезя.

Да, женщинам разрешили работать и отдавать долг империи, но умы людей так примитивны и еще долго стоят студнем правил прошлых лет.

— Можно тебя на минутку? — процедила за веером матушке. И, после ее кивка, направилась в отдельную комнату, которых здесь было немерено.

— Ты сошла с ума? — напала на нее, когда мы вошли в абсолютно салатовую приемную.

— Прости? Дочь, но я не очень понимаю твой тон. — чопорно отозвалась в своей привычной манере куска айсберга.

— Ты говорила о юноше, что пригласит меня на танец, но забыла упомянуть, что он Маркус Крамер!

— Да, такой чудесный мальчик. Признавался в чувствах и просил твоей руки. Энтони и я высказались положительно. Ты знала, что его отец посол Россарийской империи? Хоть, где–то твоя академия оказалась полезной. — в легком необременительном тоне матушка щебетала о моей судьбе и ее крушении словно в столичном салоне об очередной сплетне. У меня загорелись щеки и, кажется, ребра сдавил корсет.

— Ты сказала, что вы согласны⁈ — почти на крик сорвалась я и заходила туда–сюда, переваривая не переваримое. — Но почему вы не спросили меня⁈ Маркус он… просто хочет поиздеваться! Он хочет мне отомстить! — все же сорвалась на крик, а когда обернулась, наткнулась на серьезный взгляд отчима.

Граф Риверский всегда умел входить бесшумно и в нужный момент. И терпеть не мог истерик.

— Да, Эверис, мне кажется, Маркус — хороший вариант для тебя. Ты молода, вы вместе учитесь. И его намерения подтвердил и одобрил сам граф Крамер. Он, кстати, здесь. Было бы уместно познакомиться. Возможно, ты не уверена и тебе кажется, что еще не время, но поверь, сильное мужское плечо девушке в твоем возрасте просто необходимо, чтобы обуздать…– он сделал паузу и выразительно на меня посмотрел, намекая что его падчерица ведёт себя как дикий мустанг мангольдских степей, — Те гормоны, которые могут привести к необдуманным поступкам.

Я не верила свои ушам и глазам. Слова набатом отзывались в голове и просто ошарашивали. И гнев сменялся оцепенением, поэтому я собрала силы в кулак и понимала, что мне срочно нужно уйти, хоть бы и в другую комнату, но нужно как–то переключиться, иначе могу сделать только хуже. Граф ненавидел сцены, и я просто усугублю ситуацию.

— Пожалуй, мне стоит вернуться, сейчас начнется вальс. — заморозила на мгновение эмоции, обогнула чету Риверских, глаза застилали злые не пролившиеся слезы, и я почти ворвалась в зал, готовая обрушить эту злость на голову одного болвана, что вздумал рушить мое светлое будущее своими бездумными выходками. Вот морлок!

— Риса! — буквально захватил северянин, заключая в объятия, которые были особо порицаемы на публике. Но благо толпа была за стеной.

— Рей! — теплые губы накрыли мои, а по щеке прокатилась дорожка злой влаги. Большим пальцем он стер ее и радость сменилась беспокойством.

— Что случилось? Ты плачешь?

Ситуация быстро прокрутилась в моей голове и мне не хотелось портить ему вечер, ведь все это может еще поменяться.

— Просто рада встрече и не люблю званые вечера. — усмехнулась, искренне ощущая правду в этих словах.

— А как я рад! — и снова заключил мои губы в плен, никого не стесняясь. А матрона в кружевном платье, что прошла мимо нас на веранду, ведущую в сад поместья, демонстративно фыркнула, намекая на нашу распущенность. Что вызвало только улыбку.

— Идем, хочу познакомить тебя кое с кем. — спешно проговорил дэрн и я доверчиво вложила свою руку в его и поняла, что готова так идти за ним, куда бы он ни повел. Странное чувство, но такое упоительно сладкое. В эту секунду поняла, что не могу смолчать. Ведь сделаю только хуже.

— Рей, я доверяю тебе. И… кое–что случилось… — я помедлила, но решилась, — Крамер попросил моей руки у родителей! И они согласились! — горячо прошептала ему, пока мы подходили к мужчинам явно дэрнской национальности, там же я увидела Йена и рассеяно ему кивнула. Рыжий ответил мне легким поклоном и дружелюбной улыбкой. А, когда повернулась и посмотрела на Рея, то невольно вздрогнула, потому что лицо его заледенело. Невольно прикусила губу, коря себя за абсолютно не умение выбрать момент.

Мужчина с черной длинной косой стоял прямо перед нами спиной и выделялся странной формой абсолютно черного цвета.

— Насколько все плохо? — резко развернулся ко мне, загораживая обзор явно того, с кем хотел познакомить.

— Рейдар? — окликнул мужчина с черной косой и я быстро прошептала, сделав большие глаза:

— Катастрофа!

И северянин, беря себя в руки, обратился к черноволосому на северном диалекте. Я не поняла ничего из произнесенного, а затем уже на росском произнес:

— Айвен. — мужчина с синющими глазами словно сапфировы копи мягко растянул губы в улыбке, смотря на Лайонела с каким–то отеческим чувством. А сеточка морщин вокруг глаз давала понять, что человек ровесник его отца или даже старше. — мой наставник. — пояснил северянин. — Это она.

Что это значило, я понятия не имела, но смутилась и добавила:

— Эверис Мирана Фэлс. — присела в реверансе. И тут же наткнулась на леденящий душу взгляд генерала Фрейгъерда, что стоял за ним. Сердце испуганно сжалось. Чуть не ляпнула «Здрасьте».

— Не хочешь представить эту девушку мне, сын. — повелительно вопросил отец дэрнийца, который судя по тону имел претензии больше к Рею, нежели чем к не представленной девице, хотя формально нас уже знакомили. Или у генерала проблемы с памятью?

Выражение лица Рея с мягкого сменилось колючей холодностью, и он еще раз повторил мое имя, добавив:

— Девушка, намерения к которой я готов подтвердить. — фраза бахнула настолько ошеломительно, что разговоры дэрнийцев вокруг резко сошли на нет. А неловкость ситуации можно было резать и раскладывать по тарелкам. Ну или размазывать по застывшим физиономиям.

Наверное, и мое лицо можно было ставить в ряд к вытянутым дэрнийским ликам, потому что все понимали значение этой фразы. И если все более-менее выражали крайнюю степень удивления, то лицо старшего Фрейгъерда выражало злость.

— Ты, верно, спутал слова, Лайонел, россарийский диалект всегда плохо тебе давался. — проговорил генерал с гадкой ухмылочкой, и я увидела, как пролегла межбровная складка у Рея. А Йен приблизился к моему дэрнийцу, говоря безмолвно, что он его поддержка при любом раскладе.

— С диалектом у меня все в порядке, отец. Просто ставлю в известность, что эта девушка моя невеста. — усугубил Фрейгъерд, а внутри у меня смешался целый ураган чувств. Одновременно мне было: страшно, стыдно, горячо, волнительно и я смотрела во все глаза на мужчину, что говорил слова, о которых мечтает каждая девушка, но правдивы ли они? Сердце предательски трепетало и, кажется, сходило с ума, не понимая верить и радоваться или бояться. Неожиданно заиграл вальс. Наставник Лайонела чему–то усмехнулся.

— Простите. Эверис, потанцуешь со мной? — я нервно кивнула и боялась предположить, каков был цвет моего лица, но, когда проходили мимо зеркальной панели, оказалось, что я бледна, лишь на щеках расцветал чуть алый румянец. Мы встали в фигуру.

— Прости за это. Я бы не стал тебя ему представлять, если честно. Он невыносим и не умеет держать язык за зубами. — каялся северянин, будто сейчас не он объявил меня невестой во всеуслышание. — Думал, он ушел пить брэнди и курить сигары. Честно говоря, надеялся избежать встречи с ним вообще.

— Все в порядке. — витала я в каком-то трансе, совсем не ощущая этого порядка. Кажется я просто королева хаоса. Потому что мне удалось ввергнуть в шок всю дэрнийскую делегацию как минимум, про остальные заслуги, даже стыдно сказать. — Ты ведь это, чтобы пустить слух, верно? — пыталась прощупать его и посмотрела в льдистые глаза, которые почему–то выказали удивление.

— Я готов отвечать за свои слова.

Сердце конвульсивно дернулось в груди, да просто бахнуло о грудную клетку с такой силой, что я еле устояла на ногах.

— Но… — прикусила губу, это было трудное место для всех чувств, что меня обуревали. — Ты ведь даже не знаешь мою семью? — после жуткого минуэта с Маркусом я была уверена, что Рей не подходил к ним. И как… Ты действительно хочешь… навсегда? — с замиранием того самого органа, что вело себя конвульсивно, я проговорила эти слова, и краем глаза заметила, как нас буравит взглядом отец Рейдара. Не знаю, как не сбилась с ритма, наверное, только выдрессированные с юности рефлексы не давали мне грациозно растянуться на мраморе, увлекая партнера.

— Риса…уверен, у тебя замечательная семья. Кто бы они ни были они мне уже заочно нравятся, потому что они твоя кровь. — начал он говорить слова, которые говорили о многом. Ведь получается, что Рею не важен титул. Это ведь замечательно! И тут он тоже заметил, метающий молнии взгляд. — Мы поговорим об этом. Но не здесь. — прервал сам себя северянин.

Фигуры остановились, и я дышала как после пробежки, а не вальса. И во все глаза смотрела на мужчину, который говорил о намерениях? Или как это называется? Что это значит⁈

— Сейчас я должен объясниться с отцом, не устраивая общественный скандал. — Рей взял меня за руки и поцеловал тыльную сторону ладошки. — Ты подождешь меня? Мы все решим, обещаю.

Стихии, как я могла не верить ему? Его слова полны решимости и твердости, что волнами окатывали меня, придавая уверенности в том, что нет не разрешимых проблем, хотя с высоты моих эмоций казалось, будто мир иногда рушится. Я покачала согласно головой.

Он развернулся и уверенной походкой пошел по направлению к генералу. А я ошеломленная нашла Ливану, мило беседовавшую с Йеном, сделавшим мне украдкой непонятную гримасу, и куда–то махнул головой, когда я подошла, и галантно откланялся. Но я была в таком шоке, что не поняла его пантомиму, и плюхнулась на диван.

— Кажется, мне только что сделали предложение. — смотрела, не мигая, куда–то на туфли проходящих гостей. А Ливана чуть не выплеснула на себя шампанское, пригубив изящный бокал. Похоже на этом приеме ничего есть и пить ей точно не следовало.

— Святая матрона, кто⁈ — ахнула она.

— Рей.

Она вытаращила на меня глаза, а я добавила.

— Дважды.

— Фрейгъерд дважды решил взять тебя в жены? — часто заморгала эртонка, абсолютно сбитая с толку.

— Крамер решил отомстить, попросив моей руки у родителей. — бесцветным голосом вымолвила правду, которая не укладывалась в каноны современного общества. Я закрыла лицо руками.

Лицо Ливаны можно было увековечивать в бюсте, потому что то, как у нее округлялись глаза можно было увидеть только в гипсе, где гипертрофированно изображали эмоции.

— Вот драный хвост! А Рей получается перебил его предложение? Или как это называется?

— Хорошо, что ты не видела. Все получилось настолько спонтанно, что по мне можно делать отдельную главу в учебнике по этике. Глава будет называться: «как делать не стоит». Или «1000 и 1 способ создать переполох».

— Когда я увидела Крамера, то уже тогда поняла, что запахло паленым.

— Он узнал, кто я.

— Вот скользкий гад, везде пронюхает. Кажется, это Ингвар? — посмотрела куда–то в толпу подруга. — Я на минутку. Пойду случайно столкнусь с ним и сострою удивленный вид. — хитро спланировала эртонка. — Как я выгляжу? — повернулась она, поправляя локоны, чтобы они красиво распадались на плечах.

— Ты бесподобна! — улыбнулась ей и выдохнула, решив чем-то заесть навалившиеся события. Может, хоть мне повезет.

?И пока я выбирала между маленькими канапе и какими–то диковинами закрученными пирамидками, кто–то выбрал испортить мне аппетит. Нет, однозначно еда зачарована.

— Росса Фэлс. — раздался с боку голос дэрнийского демона. — Или теперь можно вас официально называть росса Риверская? — изогнул он бровь, сливочный смокинг невозможно подходил к его светлой северной внешности.

— Профессор Далл. — повернулась к нему. А он предложил мне локоть, намекая на разговор, продолжать который, честно говоря, мне абсолютно не хотелось.

— Не откажите мне в удовольствии побеседовать со своей талантливой ученицей.

— Зачем? — не очень-то вежливо брякнула я.

— Это касается вашего обучения. — пафосно и громко произнес он, чтобы у народа не осталось повода для сплетен, зачем досточтимый мэтр предлагает прогулку молодой россе. Судя по перешептыванию, то что-то уже начало ходить из уст в уста, обрастая жутчайшими подробностями, как отец жениха во всеуслышание списал желание сына жениться на незнание языка. А затем Далл увел меня за портьеры. Хуже реноме было не придумать.

Пришлось стиснуть зубы и прогуляться. А когда коридоры достаточно сомкнулись у нас за спинами, то Далл перестал быть вежливым профессором Даркмурта.

— Ты что творишь⁈ — развернул он меня, словно нашкодившую лицеистку.

— Что? — немного опешила от резкой смены настроения, вот же лицедей!

— Эверис, ты умная девушка. И понимаешь, что помолвка только все испортит. — пригрозил мне интонацией Коэн.

— Это не моя инициатива. — сложила руки на груди, хоть как-то отгораживаясь от него.

С минуту он молчал, переваривая свой гнев, а затем настроение его сменилось.

— А ты опасная женщина, Эверис. — окинул меня взглядом, который я уже видела в его кабинете, когда он вздумал меня шантажировать. И чему–то усмехнулся. — И тебе идет платье.

От неожиданного комплимента я даже растерялась.

— Спасибо. Это подарок.

— Рад, что тебе пришелся по вкусу. — как-то странно хмыкнул он и растянул губы в кривой улыбке.

Мои брови непроизвольно сдвинулись, не понимая, что это значило. И через несколько мгновений меня прострелила догадка, что записка была написана не Реем и даже не по его просьбе! От этого осознания мне поплохело.

— Вы… Не может быть. Это ведь вы! — импульсивно повысила тон, на что получила взгляд матерого хищника. Правда меня поразила.

— Но зачем? — не могла я понять. Отношение к наряду тут же изменилось и захотелось стянуть с себя проклятый подарок!

— Видишь ли, Рей упертый баран, с которым трудно договариваться в лоб, приходится действовать тоньше. Хочу, чтобы красивая фигура играла на моей стороне. К тому же, уверен, ты бы выкинула очередной фортель. — Далл поправил край платья на моем плече, и меня передернуло, а по спине пробежал нехороший холодок.

— Забирайте! Мне ничего от вас не надо! — выкрикнула, разозленная его действиями и непонятной игрой. Он действительно будто копался в моей голове. Ведь если бы не треклятый подарок, я бы сыграла этим вечером простушку, проверяя Рейдара, насколько ему это вообще понравится и нужно ли. Мысли о том, что он меня использует вложил мне Далл, но и про другую роль он же! Вот бесов манипулятор!

Далл издевательски поцокал языком:

— Я сделаю вид, что не слышал этого соблазнительного предложения от прелестной леди, которая дважды умудрилась объявить о помолвке за этот вечер. При чем разным мужчинам. — он изогнул бровь и видя мой взбешенный вид и сведенные брови расхохотался. — Право, Эверис, я рад, что мы с тобой партнеры.

От последнего слова я сжала зубы и даже ими проскрежетала. Партнеры⁉ Да он настоящий шантажист! Чистой воды!! О каком партнерстве он говорит⁉ Но внешне я осталась стоять, заморозив в себе лишние эмоции. По крайней мере постаралась.

— Хочу, чтобы ты помогла мне довести все до конца. — вежливо отозвался Коэн.

— Нет! — твердо сказала ему и направилась на выход, уверено цокая каблуками, но подлец сократил расстояние в два счета, и я практически уперлась в крепкую грудь.

— Ты не поняла. Это не просьба. — его лицо и голос сменили мягкость на цепкость и жесткость.

— Будешь вести себя подобным образом, ничем хорошим это не закончится. Надеюсь, ты понимаешь? — сделал паузу и продолжил: — Мерил жутко не приятная вещь. — потер он свои руки, потом резко шагнул, хватая мои. — Будет обидно, если такая красота попадет в застенок. А эти тонкие запястья и пальцы, что изящно вырисовывают магические формулы, вряд ли когда-то возьмут гриф в руки, если на них наденут стопроцентный мериловый сплав. — он притворно покачал головой, выражая скорбь.? Я сглотнула и, кажется, напряжение дошло в этот момент до предела. Холодные пальцы отвратительно чувствовались даже через перчатки, будто сам мерил сковал запястья. Я отчетливо почувствовала их на себе. Он сломал… мне стало страшно.

— Будешь послушной? — спросил, как маленькую, не отпуская.

Я промолчала, сдерживая слезы и злость от беспомощности. В ушах зазвенело и появился горьковатый привкус. И… качнула головой.

— Если снимете заклятье и перестанет шантажировать. — сдавленным голосом ввинтила условие.

— Заклятие молчания не сниму, сама понимаешь. А сделка — есть сделка. Сделаю прекрасной россе подарок на Йоль, когда Рейдар соберет вещички и уедет в Дэрнию. И это первое. Он должен уехать. — с нажимом пояснил мне очевидное. — Второе, он должен подписать добровольное согласие на военную службу. — выразительно на меня глянул. — Делай, что хочешь, но после праздников он должен быть в столице неженатым и с подписанным соглашением. — я, не мигая, смотрела куда-то на сливочную пуговицу с гротескной скалящейся мордой химеры и видела в ней Далла, от него пахло чем-то терпким, сильным и вызывающим непримиримое желание сбежать как можно дальше! Демон поддел подбородок и его сочувствие прозвучало как издевка:

— Не расстраивайся, Эверис, так будет лучше. Ты даже не представляешь, какое будущее его ждет. Поверь, ты сделаешь благое дело. — пальцы прошлись по щеке, зачем-то убирая непослушный локон и, смахивая злую слезу. В ужасе я замерла, не смея пошевелиться. Сердце испуганно сжалось. Наши отношения зашли слишком далеко.

— Что вы делаете? — выдавила из пересохшего горла. Кажется, так чувствует себя пичуга в лапах дикой кошка.

Что-то углядев в моем взгляде Далл отступил.

— Ничего. Спросишь, когда закончишь Даркмурт. — серьезным тоном произнес и,развернувшись, зашагал прочь. Напряжение достигло пика. Я выдохнула лишь, когда за ним закрылись двери пустой залы. Колени подогнулись, усевшись прямо на натертый холодным воском пол, по щекам невольно потекли горькие жгучие перцовые слезы, а внутри разразилась криком разъярённая виверна.

Сизый густой дым, пахнущий смалием клубился, заворачиваясь в плотный кокон, наполняющий помещение запахом, который я на дух не переносил. Когда меня или братьев наказывали, всегда видел, как он со спокойный лицом дымил, наблюдая за рассечением розгами наших спин. Мы тогда орали и плакали, как потерпевшие. А в ушах звучали его слова: «Ты что девчонка? Ты мужчина! Ты должен терпеть! Это твоя обязанность!» До сих пор сжимаю челюсть от вида кожаных прутов. С тех пор многое изменилось, разве что не его спокойствие от вида жестокости. Человек привыкает ко всему и даже к боли, особенно чужой.

Напряжение в воздухе вибрировало и без дополнительного наполнения дымом, но если на меня сигары действовали крайне отрицательно, то горячо любимый родственник пытался вернуть себе лицо, после феерично слетевшей на людях маски. Правда мы были вдвоем, и здесь не перед кем было устраивать показательное самообладание, которого нам обоим было понятно, что он не испытывал.

— Лайонел, твоя мать была красивой, но своенравной женщиной.

Я удивленно посмотрел на человека, который никогда не заговаривал о своей первой жене.

— В этом ты так сильно похож на нее. — стряхнул пепел и внимательно посмотрел на меня, пронзая холодным взглядом. — Исправь все. Ты не понимаешь, что сейчас происходит. И девка в багаже сейчас не к месту.

— Имей уважение, не опускаться до таких выражений. У девушки есть имя. — жестко припечатал, рефлекторно сжав кулаки.

Он словно бросил кость, следя за реакцией, прощупывая. И я был готов порвать за выпад.

Он усмехнулся, увидев мою реакцию:

— Ты не контролируешь себя, Лайонел. Впрочем, как и всегда. Предпочитаешь делать вид, что ты не относишься к клану Фрейгъерд. — констатировал он свою правду. — Но мы на пороге войны. Как не прискорбно это признавать.

Безразличие, за которым я прятал истинное чувство — гнев, резко сменилось удивлением. Война? Разве?

— О, рад, что тебя это интересует. — усмехнулся и затянулся смалием, ярко зажигая головку тугой скрутки.

— Айвен говорил, что мы на пороге нового мира. — невольно вспомнилась строчка из письма. Но я не придал этому значения.

— Однозначно. Только в этом мире сильные едят слабых. Не стоит забывать об этом. — затянувшись он добавил: — Не все могут делать то, что хотят. У тебя есть обязательства, надеюсь, ты помнишь?

Еще бы я забыл, когда в течение всей жизни тебе неукоснительно об этом повторяли. Все мужчины семьи Фрейгъерд обязаны были добровольно заключать договор о военной службе сроком на два года, находясь в подчинении у своего же родственника. Хуже испытания и придумать нельзя было. С удовольствием отбыл бы срок где-нибудь в другом месте и однозначно не под ведомством Торгнира Фрейгъерда.

Имелась лазейка, которой и воспользовался мой дед, здрава ему и долгой жизни. Который получил право на государственную службу Хранителя в Мангольдии, тем самым избежав семейной традиции и диктатуры над потомством. Видимо, характерами мужчины Фрейгъерд выходят через одного. Потому что его прадед был тем еще узурпатором.

— Конечно. — На мой ответ Торгнир слега прищурил один глаз.

— Не позорь фамилию, Лайонел. — иначе говоря, ему будет жутко не удобно перед императором за дурную славу потомка, а сначала я думал, что это мой шанс. — И в любом случае, ты не можешь давать таких обещаний. — обвел он круг, выпуская дым, намекая на масштаб заявления. — Род Хварцвальд достоин уважения. Как считаешь Каре будет приятно знать, что ее жених дает обещания другой? — иронично изогнул он бровь, видимо табак действительно его расслабил, обычно его каменную физиономию трудно сдобрить эмоциями, кроме холодности, требовательности или гнева.

— Продаешь меня, значит. Поддержка восточного региона так важна для тебя? — горько выцедил смешок, потому что отец давно метил на место маршала, только не хватало поддержки самого упрямого региона, ведь у нас звания нужно заслужить еще и делами политическими и даже если ты пьешь чай с императором, то сенат — орган независимый и голосование проходит под магическим контролем. Какая незадача для саднящих амбиций.

— Не говори ерунды, Хварцвальды давно водили к нам свою дочь. Договор был вопросом времени. — этой фразой он сам и подтвердил, что удачная партия может быть не только в шахматах. Главное, продумать долгоиграющую стратегию. Его слова, между прочем, сказанные Айвену.

— Чьего времени?

— Не заговаривай зубы. Ты знаешь обычай и традицию. — раздраженно отозвался родитель.

— Все меняется. — парировал его ответ и на этой ноте я посчитал за лучшее убраться подальше от навязчивого властного родственника и, отодвинув со скрипом тяжелый стул, вежливо откланялся, хотя разговоры наши обычно заканчивались практически мордобоями. Видимо Дора постаралась, что отец более-менее вменяемый сегодня.

Проклятье! Еще этот договор! Какого драного беса! И мысли тут же уткнулись в картину, от которого помутнело в рассудке. В конце коридора Крамер тащил за руку, заплаканную девушку, мою женщину!

— Убери от нее руки, хурст! — влетел в комнату, в которую завлек помойный мракобесец мою Эв.

— Рей! — девушка вытерла щеку, и я был готов убить его.

— А, Фрейгъерд! — гаденько ухмыльнулся, достав странного вида прибор с иглой, у Эверис округлились глаза, и она кинулась на парня, но тот ловко запихнул ее в смежную комнату, провернув ключ. Я разогнался, чтобы со всего удара стереть улыбочку с его лица.

— Прыткая, зараза. — нажал пальцем на спуск в небольшом отверстии и услышав щелчок, почувствовал стальной укол.

— Что за черт? — не успев размахнуться, тело налилось свинцом и кулем рухнуло на пол.