История Ирэн. Гнев

Глава 10

Забела думал о том, что Ирэн прежде всего важна для государя, и не важно, что она представляет из себя как женщина. Но отчего-то он никак не мог успокоиться. В мыслях то и дело проносилось, что она лживая, распутная… нежная, умная…

Нет, это было совершенно невозможно. Да ещё и этот огромный розовый букет, стоявший на самом видном месте. Совсем стыд потеряла, куда смотрит Лопатин?

Если бы Ирина знала, что уставший Забела никак не может взять под контроль эмоции, то она вряд ли пошла бы к нему одна. Но ей казалось, что он всё неверно понял, когда увидел её вместе с лордом Ричардом. И она подумала, что теперь граф точно уверен, что она поддерживает контакты с Броттой. Поэтому ей хотелось всё ему объяснить спокойно, не втягивая отца.

Распрощавшись с лордом Уэлсли, который спросил, не понадобится ли ей помощь в разговоре с графом, за что Ирина даже испытала к нему благодарность, но вежливо отказалась. Не хватало ещё, чтобы броттский лорд разбирался с имперским графом из-за неё.

Ирина зашла в кабинет отца, освежившийся и переодевшийся Андрей уже был там. Сейчас в отличие от прошлого раза, когда он встретил её сидя, практически развалившись за столом, сейчас граф стоял. Но Ирина не знала, что лучше, когда он сидит или когда вот так вот стоит с мрачным видом.

— Зачем вы меня попросили прийти? — тон Ирина выбрала холодный и не стала расспрашивать графа как он добрался и всё остальное, что полагалось по этикету. Не она, он начал так себя вести, поэтому пусть не рассчитывает на её вежливость.

Но граф даже не попытался изменить тон разговора, наоборот, сразу превращая разговор в допрос, он жёстко спросил:

— Что здесь делал лорд Ричард?

Ирина не стала ничего объяснять и ответила просто:

— Обедал

Забела подошёл недопустимо близко, навис над Ириной, которая была на голову ниже, чем он:

— Вы осознаёте, как это выглядит, обед, прогулка и…цветы?

Ирине надоело, она подняла голову и глядя прямо в глаза графу отчеканила:

— Нормально это выглядит, и ваша задача не вести себя как баран, а разобраться кто такой это лорд Ричард Уэлсли, почему он приехал в Никольский уезд, как он оказался в нашем поместье, и кому он, в конце концов подарил цветы.

У графа Андрея застучало в голове, он не слышал, что говорила Ирина, он видел только эти невозможные чёрные глаза и пухлые розовые губы. Время остановилось, и он впился в эти губы поцелуем.

Внезапно в голове у него зазвенело и Забела осознал, что только что, получил тяжёлую пощёчину. И радостно так подумал:

— А ведь не скажешь, что у такой миниатюрной женщины может быть такая тяжёлая рука.

Ирина стояла, глаза её метали молнии, очень тихо она сказала:

— Никогда, слышите, никогда, больше не смейте ко мне подходить

И вышла из кабинета.

Андрей стоял и не мог поверить, что он так себя повёл. Вместо того, чтобы рассказать, что маркиз Ричард Уэлсли броттский шпион, которого не могут выгнать из империи, потому как он имеет легальные основания находиться в Стоглавой, и Ирэн надо быть осторожной. А он, Андрей, прибыл сюда в Никольский уезд, чтобы её охранять, вместо этого, он как какой-то пьяный гусар набросился на Ирэн с оскорблениями и… поцелуями. Правильно она всё сказала. И он теперь станет тенью и будет неслышно сопровождать её, сдерживая свои чувства и выполняя свой долг.

На следующее утро Ирэн собралась на строительство храма. На завтрак Забела не спустился, Ирина видела, что ему отнесли в комнаты. А вот в охрану пристроился, и сопровождал всю поездку.

Храм рос на глазах, каменное основание почти закончили, а бетонные блоки продолжали возить, согласно расчётам, которые сделал бригадир Василий Мефодьевич.

Ну и конечно, Забела, увидев необычной формы «белые камни» подошёл к строителям с вопросами. Василий Мефодьевич, хитро поглядывая на Ирину, ответил:

— Так ить местный помещик делает такие, а мы что, мы строим

Забела переспросил, ощупывая гладкую поверхность блока:

— В смысле делает? Камнетёс?

И Василий Мефодьевич «сдал» Ирэн Леонидовну:

— Вот жеж барыня вам всё и расскажет

Но Ирина не собиралась прощать графа так быстро. Поэтому она сухо сказала:

— Вот приедете поместье и спросите у Леонида Александровича, как они с Иваном Ивановичем Картузовым «придумали» «белые камни».

Забела вспомнил, где он слышал фамилию помещика Картузова. Графу очень хотелось поехать к помещику, где можно было посмотреть и булатную сталь и «белые камни», но туда ехал или уже доехал супруг Ирэн Леонидовны, барон Виленский. А ему категорически не хотелось, чтобы тот встретился с женой.

Виленскому пришлось задержаться на заставе на два дня. На второй день он увидел, как карета графа уезжает. Было странно, что граф так и не зашёл к нему, но барон особо расстраиваться не стал, вспоминая последнюю встречу с графом. Скорее всего тот выполнял особые распоряжения Шувалова.

Приближаясь к Никольскому уезду, барон сразу поехал в поместье Картузова, надо было начинать собирать детали печей, а он и так потерял в пути много времени. На дороге он увидел небольшую лёгкую карету, которую сопровождал целый отряд из казаков и солдат. Карета двигалась со стороны деревень в сторону уездного города. Уже темнело, но барон сумел разглядеть прекрасное женское лицо в окне кареты. Незнакомка была немного бледна и погружена в мысли, отчего лицо её казалось совершенно неземным. Если бы барон не был таким уставшим, то он бы наверняка уточнил, чья эта карета или присмотрелся получше к сопровождению и увидел там на гарцующем жеребце своего «заклятого» друга графа Забела и тогда бы он понял, что в карете сидела его супруга, Ирэн Виленская. Но барон слишком устал и спешил быстрее к помещику Картузову, чтобы нагнать упущенное время и срочно выезжать в сторону Оренбурга. От двух месяцев, данных ему императором, уже оставалось на три дня меньше.

Уже стемнело, когда он добрался до поместья Ивана Ивановича и от усталости даже не поел толком, что очень расстроило хлебосольного Картузова.

Граф Забела стал ощущать себя сторожевым псом, вот таким как его верный Батыр, который прибыл вместе с каретой на день позже и теперь патрулировал периметр поместья наводя ужас даже на бывалых солдат. Сложно остаться безучастным, когда к тебе подходит обнюхать огромная собака размером с хорошо подросшего телёнка.

Сегодня утром к поместью подъехала изящная карета лорда Уэлсли, но Ирина об этом даже не узнала, зато граф Забела имел возможность переговорить с маркизом один на один.

Тот утверждал, что приехал разместить заказ ювелиру и засвидетельствовать своё почтение хозяевам.

— Лорд Ричард, давайте начистоту, я вам не позволю более встречаться с Ирэн Леонидовной или с кем-то из её семьи. Вы знаете, что я знаю кто вы на самом деле. Поэтому прощайте.

После этих слов лорд Уэлсли поменялся в лице, куда-то исчез рафинированный галантный аристократ и его место занял жесткий холодный профессионал:

— Я уеду, но помните, что Ирэн Леонидовна всё равно когда-нибудь выедет из поместья, и тогда вы не помешаете мне с ней встретиться.

И в тот момент, когда они закончили разговор, и лорд Уэлсли развернулся, что вернуться в свою карету, со стороны деревни показался человек. Когда он приблизился, то оказалось, что это Павел Овчинников.

В Отраде жила молодая ещё вдовушка, к которой и повадился ходить Павел почти каждую ночь.

Граф Забела не дал лорду подойти к Павлу, сразу уведя ювелира за ворота поместья. Но Чарльз Уэлсли уже узнал, что хотел, дело было за малым. Надо было найти людей, которые бы помогли встретиться с Павлом без присмотра графа Забела.

Ирина после завтрака собралась ехать к Картузову. Но это не устраивало графа, который в отличие от усталого барона, отлично разглядел чья карета проехала в сторону поместья Иван Ивановича. Но как ему было уговорить Ирэн, которая на него даже не смотрела?

Удачливому графу помог случай. Из города привезли почту, была записка от наместника, адресованная Лопатину и послание от Софьи Штромбель.

Прочитав записку от Софьи, Ирина крепко задумалась, а потом решила, что надо идти искать Забела, возможно у него есть ответ на вопрос. Конечно, ей хотелось, чтобы он сначала попросил прощения, но, когда речь заходила о деле, для Ирины не было запретных тем. Она и в прошлой жизни считала, что на обиженных «воду возят», полностью соглашаясь со своей бабушкой. А здесь «пахло» большим делом. К Софье поступил заказ на разработку мыла для армии.

Поэтому она вышла из кабинета и сразу же наткнулась на графа, который всё время был где-то поблизости. Здесь же был его пёс. Машинально погладив подставленную лобастую голову, Ирина спросила, не тратя время на титулы и реверансы:

— Вы служили в армии?

Ей показалось, что граф чуть не поперхнулся, поняв, что она обращается именно к нему.

— Да, Ирэн Леонидовна, — на удивление вежливо ответил граф, — служил.

— Тогда пройдёмте в кабинет и я прошу вас ответить мне на несколько вопросов, — Ирина не стала проявлять вежливость в ответ

Теперь они поменялись местами. Ирэн села за стол, правда не стала разваливаться, а Забела присел на стул для посетителей. Ирина взяла очередной блокнот и приготовилась записывать.

— Итак, — начала Ирина деловым тоном, — где солдаты в армии моются?

И теперь граф уже точно подавился, даже встал и налил себе воды из графина. Выпил и только потом, явно пересиливая себя, ответил:

— Когда на квартирах*, то либо в банях, либо в казармах, а в походе либо чёрную делают, либо в реке.

(*Кварти́ра — место временного размещения (квартирное расположение) военнослужащих на постой, в населённых пунктах во время манёвров, учений, походов и в других случаях. Определение на постой — Расквартирование)

Ирина с серьёзным видом покивала и продолжила:

— А как в армии борются со вшами?

Андрей Забела выпил ещё воды и мужественно ответил:

— Это сложный вопрос для армии, бреют солдат, а из одежды выбирают насекомых и в огонь, но для нижних чинов это…вши…это проблема, стирают одежду с золой.

Потом всё-таки не выдержал и спросил:

— Ирэн Леонидовна, зачем вам это?

Но Ирина проигнорировала вопрос графа, встала из-за стола и начала ходить по комнате, она всегда так делала, когда в голове появлялась новая идея, и задала ещё один свой вопрос:

— Если я предложу мыло, которое уничтожит вши и на человеке, и на одежде?

Вместо ответа Забела вдруг рухнул на колени, опустил голову и, потом сделал вдох, посмотрел на Ирину и сказал:

— Ирэн Леонидовна, простите меня, я вёл себя недостойно, я не знаю, что на меня нашло, это какое-то сумасшествие, но, когда я увидел вас с этим броттским хлыщом, всё во мне перевернулось.

Ирина остановилась и удивлённо посмотрела на графа, находящегося у её ног, а Забела поднял на Ирину свои синие глаза, схватил её за руку и ещё раз повторил:

— Вы простите меня?

В этот момент дверь открылась и на пороге, застыв от неожиданной картины, встали Леонид Александрович и … Сергей Михайлович Виленский.