История Ирэн. Гнев

Глава 2

С утра, сразу после завтрака, Ирина, Леонид Александрович и Анна Строганова, сменившая деревянный костыль на изящную чёрную трость, поехали в уездный город. Ирина решила по пути заехать к помещице Красновой, чьё поместье располагалось в стороне от дороги на город, но крюк был небольшой.

Лидия Артамоновна была дома и, хотя гостей не ждала, с радостью приняла Лопатиных вместе с их молодой гостьей. Анна представилась и у Красновой немного «вылезли» глаза, когда та поняла, кого с собой привезла Ирэн. Но Ирина покачала головой, давая понять, что не надо поднимать эту тему. Ирине нравилась Анна, и ей хотелось, чтобы девушка сама ей открылась. Конечно, можно было не останавливать Краснову, и та бы с присущей ей прямолинейностью «раскрыла» всем, что Строганова невеста Виленского. Но как бы тогда чувствовала себя Анна, да и отец, наверное, расстроился бы.

У Красновой был кофе, здесь его называли «кофей», Ирина это помнила ещё с прошлого раза и не отказалась, когда та предложила. Обычно женщины предпочитали кофей со сливочками, но Ирина, ещё в прошлой жизни, всегда пила чёрный и без сахара. Ей казалось, что сахар и молоко «убивают» вкус кофе. Ещё Ирине очень нравился итальянский вариант эспрессо, который наливали по напёрстку. Он был очень крепким, но вкус невероятный. Жаль много его пить было нельзя, уже после двух порций сердце принималось стучать в два раза быстрее.

Зная, что Краснова не любительница этикетов и долгих «реверансов», Ирина сразу приступила к разговору. Но не успела произнести предложение, только начала говорить про фабрику, как Лидия Артамоновна её перебила и сообщила, что она «согласная».

Глядя на удивлённые лица Ирэн, её отца и даже Анны, помещица развела руками и сказала:

— А что? Я так понимаю, ты Ирэн, за партнёрством у меня спрашивать приехала? И чего тянуть? Ежели я согласная и ждала, когда предложишь! Капиталы есть, а в твои задумки вкладывать выгодно. Я в тебя верю!

Ирине нравилось, как иногда Лидия Артамоновна переходила на какой-то одной ей известный говорок, начиная немного коверкать фразы и слова, но слушалось это, особенно с её громким низким голосом, интересно.

Дальше разговор был про доли и оформление. Ирина сразу сказала, что ещё хочет привлечь Голдеева. Но Краснова её отговорила, посмотрев на цифры и деловито сообщив, что им хватит средств, даже без привлечения капитала Голдеева.

— Привлеки его торговый дом, в производстве сами будем, а торговлей пусть Голдеев занимается. Негоциант он талантливый, — подвела итог их разговора Краснова.

Ирина заметила, что Краснова нет-нет, да и поправит причёску, и сначала не поняла, что это происходит с Лидией Артамоновной, а потом посмотрела на отца. Тот сидел и смотрел на помещицу, но каждый раз, когда они сталкивались взглядами, отводил глаза в сторону.

— Ух, ты, — подумала Ирина, — есть ещё «порох в пороховницах» и у неё, и у него. Ну что же, я буду только рада, если что-то сложится.

Из поместья Красновой поехали в город. Завезли Леонида Александровича в дом к наместнику, а сами поехали в уездную больницу. Ирина снова пошла через «чёрное крыло», которое теперь чёрным называли скорее по привычке. Строганова удивилась, когда Ирина сказала, что это крыло для бесплатного приёма. Входная зона была расширена, приём вели сразу несколько докторов. Почти все они были знакомы Ирине. Очереди не было. В помещении горели масляные светильники, окна были застеклены, а не забиты, как это было раньше.

— Ирэн Леонидовна, — услышала Ирина знакомый голос, это снова кричал Назар, студент, тот говорун, с которым она познакомилась в больнице в свой первый приезд. Парень подскочил и, стреляя глазами в барышню Строганову, начал расспрашивать об инструментах. Ирина как-то упомянула про скальпель и вот теперь Назар, которого всё больше увлекала хирургия, напомнил ей об этом. Ирина достала из сумочки специальный блокнот, который сама же себе и сделала, и записала, чтобы не забыть. Конечно, она опасалась советовать по таким вещам как скальпель или шприц, потому что она не была ни доктором, ни специалистом, но, когда впервые увидела, чем здесь режут людей, ей стало дурно, и она решила, что пусть уж лучше корявый, но скальпель, чем такие вот ножи. А эти доктора-студенты смотрели на Ирину как на сундук с сокровищами, особенно после того, как она «внедрила» с помощью Путеева, конечно, дезинфекцию рук и инструментов «хлебным вином». Поначалу все ржали, но, когда процесс заживления ран у пациентов стал резко ускоряться, а процент тех, у кого не начиналось воспаление, резко упал, все сразу поняли, что Ирина права.

Ирина провела Анну уже знакомым маршрутом, пока шли мимо общих палат, Ирина отметила чистоту и отсутствие затхлого воздуха, было заметно, что помещения часто проветриваются.

Подошли к кабинету Путеева, Ирина постучалась в дверь, в ответ услышали недовольный голос Николая Ворсовича:

— Я занят, подождите

Ирина и Анна расположились на диванчике, к ним подошла пожилая санитарка и предложила чаю. Пока пили чай, Ирина начала рассказывать что-то весёлое, и Анна не выдержала и негромко рассмеялась. Внезапно дверь кабинета Путеева распахнулась и в проёме возник сам доктор, собственной отчего-то взъерошенной персоной. Он выдохнул:

— Вы, наконец-то

Прозвучало так, как будто он давно ждал Ирину с Анной и вот, наконец, дождался.

Путеев смотрел на Анну, пожирая её глазами, даже Ирине стало неловко, и она его окликнула:

— Николай Ворсович, мы к вам на приём, посмОтрите Анну Александровну?

Путеев как-то неловко кивнул и отошёл вглубь, освобождая проход в кабинет.

Анна, кивнув Ирине, они договорились, что Анна пройдет в кабинет одна, но дверь не будет прикрывать, а Ирина посидит рядом с кабинетом и таким образом приличия будут соблюдены.

Сначала в кабинете было довольно тихо, постепенно звук голосов начал нарастать, Ирины попыталась прислушаться, но слов ей разобрать никак не удавалось. Потом что-то упало и разбилось, и наступила резкая тишина.

Ирина подскочила, аккуратно приблизилась к двери, толкнула её и… Она ожидала увидеть даже лежащего на полу Путеева, если Анна разбила большую вазу об его «деревянную» голову, но никак не ожидала увидеть горячий поцелуй в исполнении девицы и сварливого доктора, и это в начале девятнадцатого века, где за лишний взгляд могли вызвать на дуэль.

Ирина почувствовала себя пожилой, умудрённой опытом женщиной, которая поймала детишек на неподходящем занятии:

— Николай Ворсович, — громко произнесла Ирина, на всякий случай плотнее прикрыв дверь кабинета.

Эти двое всё-таки «оторвались» друг от друга, затуманенными глазами посмотрели на Ирину и… отпрыгнули, разорвав объятия.

Анна стояла вся красная, а Путеев глупо улыбался.

— Анна, подожди меня в коридоре, — строго сказала Ирина

Анна сразу кинулась к двери, но Путеев оказался быстрее и перегородил ей выход

— Анна Александровна, — начал он, упав на колени, потом перевёл глаза на Ирину — Ирэн Леонидовна, будьте свидетелем, — и продолжил:

— Анна Александровна, я люблю вас, окажите мне честь стать моей женой

Было видно, что для Путеева важно сказать это здесь и сейчас и не потому, что его застали с девицей в компрометирующей ситуации. Ирина видела, что этот порыв идёт от души. Но Ирина не была ни старшей родственницей Анны, по сути, никем, поэтому Путееву надо было делать всё так, как велит брачный этикет. Без этого репутация Анны Строгановой могла пострадать, а Ирина этого не хотела, поэтому, не меняя строгости в голосе, она произнесла:

— Николай Ворсович, будьте любезны, встаньте и пропустите нас, а, если намерения ваши честны и тверды, то езжайте к отцу Анны Александровны и у него просите её руки.

Анна молчала, как бы ей ни хотелось крикнуть — да, да, да, но воспитанная в духе того времени, даже несмотря на свой бунтарский характер, она понимала, что любое неосторожное слово может привести к неприятным последствиям.

Путеев поднялся, открыл дверь, Ирина с Анной вышли, Путеев пошёл их провожать. Уже прощаясь возле парадного входа, Путеев пристально посмотрел на Анну и тихо произнёс:

— Я приеду, ждите меня обязательно

Потом он долго стоял и смотрел вслед карете с Ириной и Анной, пока она не скрылась за поворотом улицы.

А карета с девушками ехала на окраину города в старую мыльню. Ирина не была здесь два дня, и её приятно поразило то, что дело по ремонту движется быстро. Софья Штромбель посоветовала нанять дальнего родственника своего почившего супруга, по имени Иоган Шульц, он тоже был из Кравеца, но уже давно получил подданство империи. Ирина не пожалела ни разу, что наняла этого человека, хотя оплату он просил больше, чем остальные. Но все затраты уже окупились и ещё окупятся. С таким порядком на стройке и скоростью Ирина даже в своём мире редко встречалась.

Ирина проверила счета, подорожные, осталась довольна. Через неделю можно будет ставить оборудование и запускать производство. Отлично! Она успеет произвести первые партии до своего отъезда на майские сезоны, будь они неладны. Почти три дня на дорогу до столицы, да ещё и там сидеть два месяца. Единственное, что радовало Ирину, это обещанная мануфактурная выставка. Было интересно увидеть, как она будет проходить, какие новшества привезут другие и сможет ли Ирина выиграть и поехать в Бротту на всемирную выставку.

Бротта у Ирины ассоциировалась с Британией, она там была два раза, один раз в Лондоне и второй раз Эдинбурге. Лондон ей понравился, шумный, заполненный туристами и красными двухэтажными автобусами, но при этом не было ощущения опасности, которое обычно возникает, когда ты оказываешься в большой толпе.

Пока ехали к дому наместника, Ирина решила поговорить с Анной, которая с того момента, как Ирина вывела её из кабинета Путеева, не произнесла ни слова, даже на фабрике не задавала вопросов.

— Анна, ты же понимаешь, что твой отец может не одобрить Николая Ворсовича, — услышав эти слова, Анна ещё больше «надулась», а Ирина, не обращая внимание на «детское» поведение девушки, улыбнулась и сказала, — но ты должна вести себя так, чтобы у него был шанс.

— Ирэн, ты правда думаешь, что у него получится? — Анна с такой надеждой посмотрела на Ирину, но Ирина решила быть честной:

— Николай Ворсович очень упорный, и сейчас становится весьма обеспеченным, возможно, он найдёт как убедить вашего батюшку. Просто поверьте в него. Вы сейчас должны быть очень аккуратны, нельзя допустить никаких ошибок. Не встречайтесь больше с Путеевым, пока он не поговорит с вашим отцом.

Окрылённая надеждой Анна радостно кивнула.

В доме наместника их не отпустили пока не накормили. Прасковья Валуевна сообщила, что они тоже с дочерями собираются на майские сезоны и будут рады, если Ирэн с отцом остановится в их столичном особняке.

Ирина всё-таки решилась уточнить и наклонившись к хозяйке спросила так, чтобы больше никто не слышал:

— Прасковья Валуевна, а вас не смущает реакция общества, что у вас остановится Ирэн Виленская?

Супруга наместника усмехнулась и ответила:

— Вас, Ирэн, пригласил лично император, или вы думаете он всех лично приглашает? Да ко мне в очередь стоять будут, чтобы только с вами пообщаться. И не берите в голову даже. Лучше нашейте себе красивых платьев и побольше!