История следопыта

Алан Галахард

Когда горн смолк, над трибунами повисла давящая тишина. Зрители, затаив дыхание, ждали речь герольда, возвещающую начало турнира. Казалось, прекратился даже щебет птиц. Тишину нарушало лишь приглушённое лошадиное фырканье, доносившееся из конюшни с тыльной стороны ристалища.

Следом за прозвучавшим горном на арену под бурные овации стали грациозно выезжать верхо́м на лошадях участвующие в турнире рыцари, отчего по всему ристалищу раздался звон металлических лат. На головах у рыцарей были шлемы, которые имели самую разнообразную форму. У кого-то они полностью закрывали голову со всех сторон и единственными отверстиями были узкие горизонтальные прорези для глаз. У других шлемы закрывали лишь верхнюю часть головы, а также нос благодаря идущей вертикальной пластине. Однако, большинство рыцарей было в набирающих популярность хундсгугелях.

К верхушкам рыцарских шлемов были прикреплены пушистые перья, отчего люди отдалённо напоминали бойцовских петухов. Кроме того, у некоторых участников доспехи были обшиты тканью, а на всех без исключения лошадях в задней части накинуты попоны разного цвета с изображением гербов.

Одной рукой рыцари держали уздечку, а второй махали зрителям, которые приветствовали каждого участника рукоплесканиями.

Сделав два почётных круга по арене, воины выстроились в одну шеренгу лицом к правителю, в знак приветствия и уважения. Когда линия из участников выровнялась, король Эдвард поднялся и сделал несколько шагов им навстречу, оказавшись у своеобразной кафедры для произнесения торжественной речи. Гул, стоявший над ристалищем, стал постепенно затихать по мере приближения короля к кафедре. Когда правитель подошёл к ней вплотную, над ристалищем повисла тишина. Лицо короля уже совсем немолодое было обращено в центр выстроившейся перед ним рыцарской шеренги. Седые волосы, придавленные короной, едва косались плечь и еле заметно колыхались на слабом ветру. Он оглядел по кругу заполненные до отказа трибуны, а также людей, скопившихся с торца арены.

— Я рад приветствовать жителей, а также гостей нашего королевства, которые собрались сегодня на этом празднике!

На трибунах раздалось громкое рукоплескание, переждав которое король продолжил:

— Сегодня отличный день, который сулит нам великолепное зрелище, за что, конечно, в ответе наши доблестные рыцари. Поприветствуем их!

Трибуны разразились шквалом аплодисментов, поддерживаемых криками и свистом. Подождав несколько секунд, король поднял правую руку в знак тишины и трибуны сразу затихли.

— Сегодня годовщина победы над последним драконом, благодаря чему мы можем спокойно наслаждаться этим турниром и ничего не бояться. Но… — король выдержал небольшую паузу, — рыцарские поединки — это не просто сопровождение праздника! Прежде всего — это шанс для наших участников блеснуть своим мастерством, навыками веде́ния боя, силой и выносливостью. Все без исключения присутствующие здесь воины достойны уважения вне зависимости от того, какой результат они покажут. Однако, — снова небольшая пауза, — отдельно могу отметить одного присутствующего здесь рыцаря. Этот человек, ставший при жизни легендой, сделал то, с чем не смогли справиться целые армии. Благодаря ему наше королевство, да и не только наше, сейчас находится в полной безопасности и люди не боятся выходи́ть из своих домов. Рыцарь Алан Галахард!

Трибуны снова загудели, люди ещё громче зааплодировали, а из толпы на арену полетели цветы. В ответ на такое горячее приветствие из общей шеренги на несколько шагов вышел чёрный конь с сидящим на нём всадником в чёрных латах. На голове красовался отполированный до блеска хундсгугель, к которому в верхней части было прикреплено чёрное пушистое перо, грациозно покачивающееся на слабом ветру. Рыцарь поднял опущенное забрало и в ответ на громогласные аплодисменты улыбнулся, помахав рукой.

После нескольких минут нескончаемых аплодисментов король объявил о начале турнира. В первую очередь, согласно процедуре, на арену вышли герольды. Они по традиции были одеты в лёгкое полукафтанье монотонного тёмно-синего цвета с вышитыми жёлтой тканью крестами на рукавах. Самый старший герольд с седой головой начал во всеуслышание объяснять условия турнира:

— Запрещается умышленно травмировать или атаковать лошадь противника, наносить удары ниже пояса, в правую руку, атаковать соперника со сбитым с головы шлемом, а также бить сзади отвернувшегося или потерявшего копьё противника! При несоблюдении этих правил, рыцарь, нарушивший их, будет лишён доспехов и коня, а потом изгнан с турнира!

Озвучивший правила герольд зашёлся кашлем. Откашлявшись, он сплюнул на песок, после чего продолжил:

— Для того, чтобы победить в конно-копейной сшибке, достаточно сделать одно из двух: либо выбить противника из седла, либо сломать своё копьё о щит противника, при этом самому, удержавшись в седле! А сейчас рыцари подвергнутся досмотру.

Все пять герольдов рассредоточились таким образом, чтобы каждому досталось по восемь рыцарей, которых следовало досмотреть. Когда они начали обход, воины слезли с коней и по очереди показывали своё снаряжение, подтверждая, что оно затуплено и поэтому безопасно. Кроме того, одной из целей досмотра была необходимость убедиться в отсутствии запрещённых предметов: ножей, игл и других скрытых приспособлений, которыми можно было убить противника.

После того как досмотру был подвергнут каждый участник, старший герольд объявил, что всё оружие в норме и рыцари готовы к турниру. В подтверждение его слов над трибунами раздалось звучание трубы, провозглашавшей начало поединкам.

Под звук трубы рыцари покинули арену, после чего большинство из них разъехалось по рядом расположенным палаткам в ожидании своей очереди.

— Грегор из дома Мартинесов и Мэльбур из дома Барнсов! — объявил герольд первых соперников.

С противоположных сторон на ристалище выехали два рыцаря. После того как они заняли свои места по разные стороны от барьера, разделяющего арену на две части, оруженосцы вручили им копья и щиты.

Удостоверившись, что соперники готовы к бою, снова зазвучала труба, подавая сигнал к началу схватки. Лошади всадников, как заведённые понеслись навстречу друг другу. Воздух над ристалищем наполнился глухим топотом копыт. По мере сближения всадники начали приподнимать копья, направляя их концы через барьер в сторону противника. Ещё секунда и раздались удары о щиты. Публика охнула и зааплодировала. Оба всадника остались на лошадях. Алекс, поражённый этим зрелищем, с упоением наблюдал за происходящим.

Тем временем схватка продолжалась. В связи с тем, что после первого захода никто не оказался на земле, всадники снова разъехались по противоположным сторонам. По звуку трубы они вновь понеслись навстречу друг другу. На этот раз один из них оказался более удачливым и, угодив противнику прямо в центр грудины, выбил того из седла. Трибуны охнули, но когда упавший рыцарь пошевелился, выдохнули и зааплодировали.

— В этой схватке побеждает Мэльбур из дома Барнсов! — объявил победителя герольд, и зрители поблагодарили участников аплодисментами.

— Томас из дома Морандов и Вольфганг из дома Пэтисов! — объявил ведущий новую пару соперников и трибуны восторженно зашумели.

— Пап, тот самый Томас Моранд! — попытался перекричать толпу Алекс.

На арену выехал огромный белый конь с сидящим на нём непомерно больши́м рыцарем в светлых доспехах. Шлем был в форме волчьей головы, но без пера. Когда этот всадник подъехал к той части ристалища, которая предназначалась для Томаса Моранда, Алекс понял, кто есть кто. Внушительные размеры лошади и рыцаря не остались не замеченными публикой, которая восторженно зааплодировала. Томас поднял правую руку и сделал на коне небольшой круг, приветствуя собравшихся.

— Ты, кажется, говорил, что он должен быть старым?! — недоумённо воскликнул подросток. — А это настоящий великан!

Алекс не на шутку разволновался. Шансы на победу Алана Галахарда в его глазах начали потихоньку таять.

Альфред был удивлён не меньше сына.

— Да, кажется, он время даром не терял…

Второй рыцарь — Вольфганг Пэтис, был чуть ли не вдвое меньше Томаса. Бедняга сидел на обычной лошади, которая была коричневой масти с тщательно расчёсанной длинной гривой и пушистым хвостом. Чёрные доспехи рыцаря красиво отливали на солнце, а сам воин по сравнению с Томасом напоминал ребёнка. Когда рыцари разъехались по своим сторонам и получили от оруженосцев щиты и копья, раздался звук трубы.

Первым рванул Вольфганг. По его уверенным движениям казалось, что он был единственным, на кого не произвёл впечатления Томас. Эдакий задор и похвальная уверенность в себе принесла плоды, и за считаные секунды публика прониклась к нему симпатией.

Сначала неспеша, но потом, ускоряясь, Томас поскакал навстречу, и к середине ристалища обе лошади уже неслись во весь опор. Копья начали смещаться в правильном направлении.

Момент, когда рыцари встретились, был последним, что видел в тот день участник из дома Пэтисов. Удар копья Томаса был оглушительным. Щит Вольфганга не выдержал столкновения и раскололся надвое, пропустив затупленное орудие прямо в грудь. Не пробив доспехов, оно разлетелось в щепки, покрывая собой ресталищный песок. Вольфганг слетел с лошади, а вибрация от этого сокрушительного удара передалась на трибуны, заставив их замереть в страшном ожидании.

Упавший на спину рыцарь не шевелился. Через несколько секунд на арену спешно выбежал лекарь и, припав к груди несчастного воина, прислушался к дыханию.

— Дышит! Просто потерял сознание! — крикнул врачеватель, и публика громко зааплодировала. Однако сам Вольфганг по-прежнему не шевелился и в целом представлял собой жалкое зрелище.

Через мгновение лекарь кому-то махнул приглашающим жестом и из толпы выбежали несколько человек, которые взяли под руки лежащего без сознания рыцаря и потащили с ристалища.

Спустя минуту судьи объявили победителя, которым, разумеется, оказался Томас Моранд. Раздались бурные аплодисменты, но старый воин в ответ не поднял руки, а просто развернул коня и удалился с поля. Такое вызывающе гордое поведение вызвало бурю оваций. Публика любила уверенных в себе рыцарей. Создавалось впечатление, что Томас даже не заметил противника, следуя какой-то своей цели, о которой многие догадывались.

После этого прошли ещё несколько посредственных поединков, пока герольд не объявил сладкую для уха Алекса фамилию — Галахард. Его соперником был грузный рыцарь в таких же чёрных доспехах. Из какого он был дома, Алекс не услышал, поскольку увлёкся наблюдением за своим кумиром. Кроме того, шум трибун, приветствовавших любимца публики почти полностью заглушал речь герольда.

Разъехавшись по разные стороны ристалища, рыцари приготовились к поединку. Пока они ждали свои копья и щиты, которые несли оруженосцы, Алекс внимательно разглядывал Алана. Легенды не лгали — он был широкоплеч, подтянут, а доспехи под палящим солнцем так и переливались, бликуя на лицах окружающих. На шлеме грациозно покачивалось пушистое чёрное перо, придавая воину поистине торжественный вид.

— Красавец! Ничего не скажешь… — проговорил Альфред, который был заворожён не меньше сына.

Лошадь Алана в отличие от коня Томаса была вполне обычной. Задняя её часть была покрыта широкой попоной, свисающей по обе стороны до колен животного. На полотне красовался всем известный герб в виде стоя́щего на задних лапах льва на зелёном фоне. На морде лошади были надеты черные шоры[1], закрывающие обзор по бокам.

Получив копья и щиты, всадники заняли свои позиции по разные стороны от барьера с противоположных сторон арены. Все замерли в ожидании сигнала. Песок на ристалище к этому времени порядком утрамбовался и теперь лошади уже не так глубоко в него проваливались. Под звук трубы оба рыцаря сначала медленно, но потом всё быстрее поехали навстречу друг другу. Из-за утрамбованности песка стук от копыт стал ещё более глухим, ухающим.

Приблизившись на решающее расстояние, всадники направили копья друг в друга и в момент разъезда, сломали их о щиты. Над ристалищем раздался треск ломающегося дерева, но оба рыцаря остались в седле. Нарастающая интрига явно нравилась зрителям, которые одобрительно зааплодировали участникам. Так как оба копья сломались, и судьи не могли определить победителя, то было принято решение сойтись в повторном поединке.

Под очередной звук трубы оба всадника помчались навстречу. В момент максимального сближения копьё Алана неуловимым движением обошло щит противника и своим наконечником встретилось с защищённым латами животом.

Рыцарь выскочил из седла и плюхнулся на спину, но тут же встал, отряхнулся и пошел к герольду. Алан слез с коня и тоже направился к нему, встав по другую сторону.

— В этом поединке побеждает Алан Галахард! — провозгласил имя победителя один из судей и герольд поднял руку легендарного рыцаря.

Зрители зашлись аплодисментами, а Алан в ответ на такое тёплое приветствие низко поклонился публике и с жаром пожал руку противнику. Все жесты победителя сквозили спокойным благородством и воспитанностью.

Последующие несколько часов были не менее зрелищными, что подтверждали постоянно раздающиеся аплодисменты и выкрики признаний в любви рыцарям от поймавших кураж девушек.

По результатам проведённых поединков определились два фаворита, победившие всех своих соперников и не потерпевшие ни одного поражения. Этими рыцарями оказались Алан Галахард и Томас Моранд. Таким образом, развивавшаяся по ходу турнира интрига достигла своего апогея. Однако если противники Алана после схватки спокойно стояли на ногах и благодарно пожимали ему ладонь, то противники Томаса не могли покинуть арену без посторонней помощи. Подобная закономерность встревожила как Алекса, так и всех остальных зрителей, болевших за Алана Галахарда.

[1] Шоры (наглазники, щитки) — специальные пластины, надеваемые на морду лошади, закрывающие ей обзор по бокам.