История сыска в России. Книга 2

СЫСК ПЕРЕДЕРГИВАЕТ КАРТЫ

Бывший работник НКВД А. И. Кацафа, конвоировавший на суде Каменева, на допросе в 1956 году показал, что в его присутствии, непосредственно перед открытием судебного заседания, помощник начальника секретно-политического отдела НКВД СССР А. Ф. Рутковский, обратился к Каменеву со следующими словами:

“Лев Борисович, Вы мне верьте. Вам будет сохранена жизнь, если Вы на суде подтвердите свои показания”.

На это Каменев ответил, что он ни в чем не виноват.

Рутковский же ему заявил:

“Учтите, Вас будет слушать весь мир. Это нужно для мира”.

Видимо, поэтому Каменев в судебном заседании и заявлял, что “здесь не юридический процесс, а процесс политический”.

Куклин суду заявил: “Я до вчерашнего дня не знал, что я дейстительно член центра”.

Никто из других подсудимых в своих показаниях не привел конкретных фактов, которые бы давали основания для признания их виновными в проведении подпольной антисоветской деятельности.

Таким образом, все осужденные по делу о так называемом “московском центре” лица, в прошлом являясь участниками троцкистско-зиновьевской оппозиции, к моменту ареста в декабре 1934 года порвали с ней, и партийные органы и органы НКВД не располагали данными не только об их антисоветской, но и об антипартийной деятельности.

Проверкой установлено, что “московской контрреволюционной зиновьевской организации” и “московского центра” не существовало.

В период 1928 — 1932 годов осужденные поддерживали личные связи, во время встреч вели разговоры и по политическим вопросам, причем в ряде случае высказывали критические суждения о переживаемых страной трудностях и относительно проводимых партией и правительством мероприятий, а также проявляли неприязненное отношение к некоторым руководителям партии и правительства, особенно к Сталину. Эти разговоры состава преступления не образуют.

Версия о том, что убийство Кирова совершено участниками “зиновьевской” оппозиции, была выдвинута Сталиным для расправы над бывшими оппозиционерами, в первую очередь “зиновьевцами”. В связи с этим органами НКВД были арестованы Зиновьев, Каменев и другие лица, в прошлом разделявшие оппозиционные взгляды.

Стремясь доказать причастность последних к убийству Кирова, следственно-судебные работники фальсифицировали материалы следствия и допускали грубейшие нарушения законности в процессе предварительного и судебного следствия.

В результате этого все подсудимые по настоящему делу были необоснованно признаны виновными и осуждены. Обманывая партийные массы, Сталин материалы судебных процессов по делам “ленинградского” и “московского” центров довел до сведения всех организаций ВКП(б) в извращенном виде.

На следующий день после суда, 17 января 1935 года, Сталин разослал членам Политбюро ЦК ВКП(б) составленный лично им текст закрытого письма ко всем организациям партии — “Уроки событий, связанных с злодейским убийством Кирова” — и предложил “сегодня же обсудить это дело и принять решение”. В этом письме, разосланном 18 января 1935 года всем партийным организациям, как “неоспоримый факт”, утверждалось, что убийство Кирова совершено “зиновьевским ленинградским центром”, находившимся под идейным и политическим руководством “московского центра зиновьевцев”, который “наверное знал о террористических настроениях ленинградского центра и разжигал эти настроения”.

Делая вывод о том, что “зиновьевская фракционная группа была самой предательской и самой-презренной… замаскированной формой белогвардейской организации”, и утверждая, что главным методом своих отношений с партией “зиновьевцы” избрали путь двурушничества и обмана, И. В.Сталин в своем письме требовал, чтобы с ними обращались как с белогвардейцами, арестовывали и изолировали их, а также под предлогом необходимости повышения бдительности давал установки обратить внимание на деятельность бывших участников различных оппозиционных группировок.

Вскоре после суда Ежов подготовил черновой вариант брошюры “От фракционности к открытой контрреволюции”, отредактированной лично Сталиным. В этой брошюре без всяких оснований указывалось, что “зиновьевская контрреволюционная банда окончательно… избирает орудием своей борьбы против партии и рабочего класса террор. Утверждалось, что “зиновьевско-каменевские меньшевики… пытались обезглавить революцию, уничтожить товарища Сталина” и что они готовили “покушение параллельно на товарища Кирова и товарища Сталина”, хотя в материалах судебного процесса “московского центра” о подготовке покушения на Сталина даже не упоминалось.

Содержащиеся в письме и в брошюре выводы в отношении “зиновьевцев” не соответствовали действительности.

Сталиным и Ежовым существо дела извращалось для того, чтобы продолжить начавшиеся после 1 декабря 1934 года репрессии против бывших участников “зиновьевской” оппозиции, необоснованно возлагая на них в первую очередь ответственность за убийство Кирова.

Уже 26 января 1935 года Сталиным было подписано принятое опросом постановление Политбюро ЦК ВКП(б), которым предлагалось выслать из Ленинграда на север Сибири и в Якутию сроком на 3 — 4 года 663 “зиновьевца”.

Этим же решением Политбюро группа бывших оппозиционеров — членов партии в количестве 325 человек — была направлена из Ленинграда на работу в другие районы. Весь ход последующих событий показал, что в результате создания искусственной версии об убийстве Кирова “подпольной зиновьевской контрреволюцией” были осуществлены политическая дискредитация и физическое уничтожение лиц, примыкавших в прошлом к антисталинской оппозиции, а затем развернулись массовые репрессии против руководящих кадров и ни в чем не повинных советских граждан — коммунистов и беспартийных.