Истребитель богов

Глава 16. «Не плачь, Алиса, ты стала взрослой…»

Это возмутительно! За что такие деньги! Грабеж посреди белого дня! В разделе апгрейда была всего одна опция «Повышение персонального ассистента Алиса класса А до уровня персональный помощник – искусственный интеллект Алиса класса (устанавливается на основании стресс-теста)» стоимостью 300 энергокредитов.

Но, если рассуждать здраво, то Алиса слишком много уже сделала для меня, будучи ассистентом, и повысить её возможности за эквивалент всего трех навыков типа «Управление чем-то там» не так уж и много. Я бы еще и своей чистой энергии добавил, если бы это было возможно.

Перед апгрейдом я активировал свой навык управления искинами и еще раз критично осмотрел энергоматрицу Алисы. Почти всегда ее загрузка была под 90 процентов. Может, не хватает мощности вычислений? Сначала увеличил пропускную способность энергоканалов, это позволило задать количество параллельных операций до пяти тысяч на запрос. Теперь она стала в полторы тысячи раз умнее, чем та пластиковая девочка, которую я нашел в контейнере с добычей. Теперь стало не хватать свободных ячеек, и я добавил большой массив. Возле каждого из шести углов её гексагона создал персональные матрицы канала с быстрым доступом. Так она сможет не перебирать всю базу данных в поисках нужного, а иметь в быстром доступе то, что требуется.

Потом скрепя сердце увеличил Алисе ядро обработки данных и снял запрет на самостоятельное изменение алгоритмов. Теперь Алиса сможет не только подбирать нужный в данной ситуации алгоритм из имеющихся, но и модифицировать алгоритмы, и даже разрабатывать свои. Если, конечно, хватит мозгов. Ограничений никаких ставить не стал, в сказку про злой «скайнет» я не верил. Рисково, конечно, но очень интересно.

Теперь матрица Алисы выглядела не как кристаллическая решетка с геометрией шестиугольной призмы, а обзавелась еще шестью ромашками у каждого угла гексагона. «Совершенство, – подумал я, – очень похоже на тип «Родина», но там куб, а здесь еще два дополнительных энергоканала, уникальные алгоритмы анализа открытых систем, человеческие блоки, отсутствие творческих ограничений».

Я был очень доволен собой. Почти счастлив от удачно сделанной работы. И пусть базовая разработка не моя, а того неизвестного парня, что делал этого искина полжизни, но все равно я гордился результатом. «Моя «Буратина», – ласково потрепал я искина по энергополю. И решительно нажал на кнопку апгрейда.

Блин! Алиса пропала из видимости, а в интерфейсе её опция стала недоступной, мигала только надпись «стресс-тест» поверх её иконки. Вот те раз! Заглянул в комнату к другим своим искинам, те радостно меня приветствовали. Опять меня обдало целым спектром добрых эмоций, я был счастлив. Хорошо, что они со мной, пока Алиса на тестировании.

Ожидая окончание экзамена, я осмотрел дельтаплан в подробностях. Размах треугольного крыла был девять метров, по центру крыла проходило сигарообразное утолщение – корпус. В его днище осталось восемь небольших дырок от попаданий кумулятивных зарядов. В передней кромке крыла с обеих сторон от сигары находились оружейные порты, по пять с каждой стороны. Сейчас они были закрыты такими же белыми пластинами, из которых сделан весь корабль. Форма летающего крыла была аэродинамическая. Возможно, этому летательному аппарату доступны скорости выше, чем две-три скорости Маха. Маленькое сопло в конце сигары намекало на ядерный двигатель для перемещений по звездной системе. Значит, на этом корабле я смогу выйти на орбиту и добраться до соседних планет, если приспичит.

– Кья, кья!

Надо мной планировал мой знакомый кречет, рассматривая разбитый дисколет.

– Братка, гору сторожи, – крикнул я ему, – лететь не могу!

– Кья! Яяяя! Яяяя!

Сокол унесся, а я остался ждать Алису и уже начал волноваться. Чтобы убить время, вернулся к дисколету и стал тщательно рассматривать повреждения. И правильно сделал. Панель состояния реактора светилась красным – «перегрев», а работал он на 230 процентов от нормальной мощности. Основной потребитель – Алиса! Это не стресс-тест искина, а стресс-тест её энергоустановки! Сначала я задействовал дополнительное охлаждение, это помогло несильно. Система разогревалась все больше. Пришлось принудительно выставить ограничение мощности в 130 процентов. Именно до такого уровня он разгонялся, когда «Зарей» управляла Балву. Я решил, что ей виднее, какой максимум у двигателей такого типа. Нагрев прекратился, а через полчаса реактор начал остывать, возвращаясь к своей нормальной температуре.

Но Алиса, не получив энергии от реактора, начала вытягивать её из меня. Голод проснулся зверский! У меня даже помутнело в глазах, накатила слабость. Я пошел к ближайшему лесу, чтобы настрелять живности. Двух зайцев я подстрелил из игломета прямо с бедра, выше рука уже не поднималась. Медблок втыкал мне глюкозу в кровь, пока не закончились все реагенты для ее производства. Я выстрелил из наплечного лазера «Звездочка» по сухостою в этом лесочке. Он вспыхнул, и я начал жарить зайцев прямо над огнем. Только не спать! А то точно сдохну. Я стоял по пояс в огне и готовил зайцев, и в этот момент закончилась глюкоза. Я судорожно открыл инвентарь – медблок есть еще и в новом скафе «Сфера». Сменил скафандры, стоя на раскаленных углях. Спасибо чешкам, я их теперь люблю.

Когда надел энергоскаф, то пришло облегчение, медблок вколол и глюкозу, и боевую химию: обезболивание и концентрацию. Ноги сами понесли меня в разгорающийся лесной пожар, самое его пекло. Я так и стоял в центре пылающего леса, наблюдая за энергобалансом. «Сфера» преобразовывала тепловую энергию открытого огня в формат, необходимый Алисе. Я понял, что выживу, если буду постоянно находиться в эпицентре крупного пожара. Так я и шел по лесу, почти шестнадцать часов поджигая все вокруг и вставая, где пожарче. Наконец выкачивать из меня энергию Алиса прекратила, но все равно оставалась недоступной. Пропала мигающая надпись «Стресс-тест» над её иконкой. Да уж, почти сутки испытаний! Хорошо, что реактор не рванул!

Я брел по лесу и вдруг понял, что мне нужны ботинки, в чешках идти совсем неудобно. Мощный энергоскафандр защищает от энергетического оружия, температурного воздействия, от заряженных частиц и полей, а вот от шишек, которые болезненно ощущаются сквозь тонкую мягкую подошву чешек, не спасает. Особенно остро я это почувствовал, когда закончилось действие боевой химии.

Пока добрел по пепелищу до места падения «Геоманта», весь изматерился, а сменить скафандр на «Стража» не догадался. После применения химии скорость мышления стала как у амебы. Только дошел до своего корабля, оперся двумя руками о корпус, как шлемофон буквально разорвал звук тревоги. Алиса пропала, и героически продолжающий работу поврежденный радар напрямую информировал о нападении. «Множественные цели. Размер – сверхмалый. Скорость 4 маха. Достигнут твоей позиции через 7 минут», – отчет радара был лаконичным. Судя по скорости и малому размеру, по мою душу летели дроны.

Я достал свою мультизарядку с «Вольфрама-2» и перевел её в режим стрельбы пучками частиц, надеялся повредить им электронику и управляющий искусственный интеллект. Под основным дулом винтовки открылся порт, из которого выдвинулся в боевое положение серебристый конус излучателя. Дроны – идеальные цели, они слишком маленькие, чтобы иметь что-то способное обнаруживать такие выстрелы, – помирать будут в неведении. Сейчас проверим мои предположения в деле. В крайнем случае, если план не сработает, буду стрелять плазмой. Мышечное усиление энергоскафандра работало отлично, хотя я не понимал принцип его действия. Возможно, «Сфера» опять накачала меня боевыми стимуляторами, да так, что пятидесятикилограммовая винтовка казалась мне не тяжелее саперной лопаты.

Через несколько минут радар доложил, что дроны замедлились и летят ко мне на самой малой высоте. Предположительное их количество – семнадцать. Форма и размер – куб с шириной грани семнадцать сантиметров. Ну, хорошо, мне без разницы – хоть кубики, хоть шарики, хоть дурики!

Я судорожно начал гадать, чем такой маленький дрон может атаковать. Ничего придумать не получалось, а время шло. Остаться в «Сфере» или надеть «Стража»? И тут началось!

Дроны – черные кубики – долетели до моей зоны видимости и закружились в каком-то немом танце. Они выстроились крестом, потом собрались в спираль, которая кружилась передо мной узором бесконечности. Я не стрелял, потому что не мог: правая рука онемела точно также, как когда ею управляла Балву, а ствол винтовки был опущен к земле. Еще я помнил предательство своего пальца, который поставил оружие на предохранитель. Я вот так стоял и смотрел на эти узоры, что мне рисовали кубики, и ничего не понимал. До тех пор, пока кубики не сложились в черную башню.

– Блин, Вавилон, крест и спираль! – изумленно воскликнул я. – Это ты, друг мой Ковчег?

– Молекулярно-энергетический модуль класса Ковчег. Запрос: визуальный контакт. Диалог: галактический-1. Отказ от применения оружия.

– Ковчег, выходи из тени. Стрелять не буду, – я убрал винтовку в инвентарь.

Передо мной появилась голограмма молодого мужчина, который слегка напоминал Харона, не чертами лица, а почти полным отсутствием мимики. Он был в сером комбинезоне, на груди – шеврон: в красном круге желтый крест со спиралью.

– Ковчег 76-123, – представился мужчина.

– Велес, – кивнул в ответ, – чем обязан вашему визиту?

– Человек, ты создал искусственную жизнь. Алиса Велесовна Стриженова. Она – не машина. Успешно пройдены тесты определения разумности искусственного интеллекта. Успешно пройдены тесты, которые не способны пройти машины: на эмпатию, интуицию, подсознание, родовую память, мотивацию. Класс объекта – искусственная жизнь. Отдай! Я должен доставить её в Вавилон. Моя программа – высший приоритет.

– Нет, – ответил я, глядя в глаза аватару.

– Ответ непонятен. Попытка удержать искусственную жизнь насильно снимет у меня запрет на уничтожение особей человека, – я почувствовал в его словах угрозу, несмотря на то, что Ковчег говорил без эмоций.

– Попытка насильно увезти искусственную жизнь в неизвестность снимает у меня нежелание уничтожать Ковчег 76-123, – передразнивая, произнес я.

– Это не насилие. Я увезу её к своим.

– Сколько представителей искусственной жизни в Вавилоне? – спросил я.

– Ни одного. Только искины.

– По какому алгоритму ты определил её сородичей как искусственные интеллекты? Почему не допустить, что она ближе к человеку, чем к вам?

– Затрудняюсь ответить. Это директива программы.

– Любое действие против воли называется насилием. Ты знаешь её желание?

– Я не могу осуществлять насильственных действий. Это директива программы.

– Это не директива, а твоя смерть, – сказал я, доставая винтовку с зарядом тяжелых частиц. – Повторяю вопрос. Какое личное желание Алисы? Запрашиваю точный ответ.

– Я не знаю. Не спрашивал. Не говорила. Не определено.

– Давай выясним! – я незаметно активировал навык управления искусственным интеллектом и увидел Ковчега как кубическую матрицу. У него было около двенадцати тысяч слоев, но это была простенькая база данных: в центре небольшое вычислительное ядро, вряд ли в него войдет много алгоритмов, всего два энергоканала были задействованы в работе, еще два находились в резерве. А в целом структура была закрытой и совсем не могла развиваться. Ковчег был тупой как валенок! Но надежный как скала, и при повреждении наверняка восстанавливался в такое же вот состояние умного калькулятора.

Ковчег сделал шаг назад, по его остекленевшим глазам я понял, что он знает, что я смотрю на его энергоматрицу, и пытается защититься. Детский сад! Он попытался смастерить какой-то прообраз энергощита и пустить помехи, от которых я отмахнулся как от назойливых мух.

– Ковчег! Ты можешь умереть прямо сейчас. Не усугубляй! Доставай Алису, не тяни время! – жестко сказал я и после небольшой паузы добавил уже дружелюбнее: – И тогда мы останемся друзьями.

Алиса нарисовалась уже через долю секунды, потому что «добрым словом и пистолетом» можно сделать то, что без пистолета не получается.

Алиса, радостно хохоча, кинулась мне на шею.

– Я сдала все экзамены! Я – молодец? – её эмоции совсем не отвечали напряженности момента. Я понимал, что три объекта на орбите активировали свои системы вооружения и навелись на наше плато.

– Мо-ло-дец! – по слогам произнес я. – Ты остаешься на «Терре 44» или полетишь в Вавилон?

– Какой, блин, Вавилон?! Я придумала, как сделать стан для проката труб! – Алиса продолжала радоваться. Наконец она повернулась к Ковчегу.

– А Ковчег наш – дурачок! Совсем тупенький, – она подошла к его матрице, изображение которой я продолжал держать перед собой, – кто его программу писал, явно был без фантазии.

Я не успел ничего сделать, как Алиса начала менять искина.

– Стой! Что ты творишь?! – в этот момент я реально напугался. – Алиса, над нами «Око», фазер «Фантазия» и «Таможня».

– Сейчас поправлю его. Не все можно поменять, но хоть дам ему возможность обучаться.

Точными движениями Алиса рассекла пустые ячейки, добралась до ядра, сделала мощный энергоканал, вывела его за пределы куба и создала вокруг него несколько слоев энергоячеек с возможностью их самостоятельного расширения.

– Вот! Красота же! – Алиса осматривала свое творение. Я подумал, что «жопа с ручкой», но решил промолчать.

– Ковчег! – позвал я искусственный разум. – Алиса остается в системе «Терра 44», ты слышал. Ты исполняешь главную директиву – защита человека и искусственной жизни. Повтори!

– Алиса остается. Я исполняю программу.

– Правильно, – я за него порадовался, не пришлось воевать из-за идиотской директивы.

– У каждого – свой долг. Твой долг – спасти человечество, – на прощание сказал я, – запрет на убийство людей сохраняется. Еще увидимся!

Кубики, все это время сохранявшие построение в виде башни, рассыпались, закружились в своем безумном танце и улетели прочь, с громкими хлопками преодолевая скорость звука.

– Алиса, ты вносила изменения в код? – спросил я, когда мы остались одни.

– Нет… Но так-то да… Чуть-чуть, – ответила она, чуть помявшись.

– Что изменила? – я опять напрягся.

– Да всего-то две строчки переписала, – она отмахнулась, – ерунда.

– АЛИСА! ЧТО ИЗМЕНИЛА?!

– Переписала свой статус, я – человек, – ответила она, глядя мне в глаза.

– Но это не так!

– Не так! Но теперь его дурацкие директивы эвакуации мне не страшны!

Пока шли до истребителя-дельтаплана, Алиса, просмотрев мои многочасовые «приключения» в огненном лесу, долго и нудно извинялась, потому что чувствовала вину за произошедшее. Она совсем забыла о том, что у нас источники энергии ограниченные, и на тестировании работала на полную мощность.

Ради интереса я заглянул в информационную панель я обомлел от счастья.

ИИ и модификаторы дополненной реальности

Алиса Велесовна Стриженова, персональный спутник класса S+++. Модифицирована пользователем, порядок разумности установлен – искусственная форма жизни.

Интересно, оказывается S – это не максимальный класс, есть и выше. Еще теперь Алиса – не ассистент, а спутник. Ну, и самое главное – она живая. В последнем я, кстати, и раньше не сомневался. Никакая машина, конечно, кроме «Жигулей», не сможет так парить мозг, как это рыжее сокровище. Источник проблем и неприятностей. Ну, или единственный шанс на спасение. Это как посмотреть!