Истребитель богов

Глава 5. Изумительно! У нас есть план!

Как только я зашел в свою комнату, сразу активировал терминал и начал изучать наш астероид. Это был достаточно большой осколок в поясе астероидов, расположенный между четвертой и пятой планетами в звездной системе. Вполне возможно, что раньше это тоже была планета, которая разрушилась и сейчас представляла собой несколько миллионов осколков разной величины. Наш осколок не был самым большим, но был крупнее, чем большинство соседей, диаметр – около полутора тысяч километров. В химическом составе преобладали тяжелые металлы в виде различных соединений.

Станция «Вольфрам-2» представляла собой около десятка построек разного назначения. Я насчитал три малых жилых модуля как у нас, один большой, несколько шахт, несколько химических и металлургических производств. Также здесь находились энергостанция, склад чистых металлов и космопорт с оборудованием для погрузки продукции на корабли. Малая часть внутренностей астероида была изрезана шахтами с горным оборудованием.

В полностью исправном состоянии были только два объекта, изолированные от остальных строений. Первым был мой жилой модуль, который назывался «База геологов», вторым – энергостанция со звездным каналом. Каналом, видимо, назывался энергетический коридор, по которому энергия на станцию подавалась с первой планеты. Она была небольших размеров, имела искусственное происхождение и технологическую начинку. Когда планета приближалась к звезде по вытянутой эллиптической орбите, то накапливала заряд энергии, а когда удалялась, то передавала его на другие планеты и объекты типа нашей станции. Это был глобальный энергомост в масштабах целой звездной системы. Несмотря на огромный срок эксплуатации, эта система до сих пор работала. Энергостанция «Вольфрам-2» была заполнена на 98 процентов. «Мудрые были предки», – только и подумал я, восхищаясь широтой замысла и надежностью конструкции.

Моя геологическая база находилась на удалении 245 километров от основных построек станции, чтобы туда добраться, необходим был транспорт с защитой от метеоритов и космического мусора. Все кратчайшие пути на карте астероида были окрашены красным и сопровождались отметками о повышенной опасности каменного дождя – маленькие камни, размером в несколько сантиметров, постоянно бомбардировали поверхность.

Я посмотрел другие пути, не напрямик, но и там было опасно из-за регулярного огненного дождя. Астероид окружали газы, которые выходили из его глубин на поверхность. Это, конечно, нельзя назвать атмосферой, скорее, речь о заполненных газом низинах. Появились они в результате деятельности людей, которые долгое время проводили здесь буровые работы. Эти газы могли гореть, если имели в составе кислород. Метеорит, падая на поверхность, высекал искру, газы воспламенялись, поверхность вспыхивала, мгновенно нагреваясь. Вот это создатели базы и называли «огненный дождь», его возможные зоны предписывалось обходить стороной. В общем, полностью безопасной дороги я не нашел.

Создатели объекта для преодоления больших расстояний использовали защищенные тягачи с огромными колесами и бронеплитой сверху, немного напоминавшие черепах на колесиках. Это и были «ШТ7», чья стоянка располагалась в моем шлюзе.

Я нашёл в терминале строку поиска, указал «ШТ7», и система отметила на карте двадцать восемь исправных тягачей. Причем, два из них находились на расстоянии менее пяти километров от базы геологов. Один, правда, оказался перевернут, и нужно было осматривать его на месте, чтобы понять, насколько реален его ремонт.

Информация о постоянных бомбардировках поверхности указывала на то, что даже кратковременное пребывание там в обычном скафандре было опасно для жизни.

В интерфейсе что-то тренькнуло, и у меня появилось первое задание от системы:

«Восстановите работоспособность станции «Вольфрам-2», восстановите производство тяжелых металлов. Награда: вариативно, 100 энергокредитов».

Нормально, это совпадало с моими планами, но кто выдал мне это задание, я не знал. Это мог быть как Вавилон, так и Ковчег, который мне предстояло найти.

Я ввел в поисковик имя «Хэпин» и запустил поиск. Система задумалась и показала мне точку на горном плато на одном из континентов южного полушария второй планеты. Статус высвечивался «Пропал без вести», но, если верить словам Харона, он был мертв. Это подтверждало, что до обитаемой планеты добраться возможно. «Алиса, запомни местоположение», – отдал я мысленную команду. «Принято!» – так же мысленно ответила она.

Я опять начал рассматривать различные постройки станции в надежде найти хоть что-то, что могло мне помочь. Особенно внимательно на экранах системы наружного наблюдения я рассматривал космопорт. Никаких кораблей там не было, даже поврежденных, – все ангары оказались пустыми, на стартовых площадках не было даже признаков того, что там в последнее время кто-то приземлялся или взлетал. Система показала, что на складе было несколько спасательных капсул, но посмотреть их параметры удаленно я не мог. Из сводки было непонятно, исправны ли они вообще. Но что-то мне подсказывало, что спасательная капсула не будет так называться, если не способна действовать автономно и не имеет огромный запас прочности.

Пока я разглядывал космопорт, на карте появилось несколько зеленых точек. Раньше все объекты были либо желтые, либо красные. Я приблизил вид карты к этим точкам и обнаружил, что по поверхности астероида перемещаются сразу три «ШТ7». Прикинул их траекторию движения и понял, что они двигаются к нашей базе. Хмм, это было что-то новенькое, к нам, возможно, едут гости.

– Алиса, к нам двигаются три тягача! – закричал я, чтобы Алиса услышала меня в соседней комнате.

Её голограмма мгновенно возникла передо мной.

– Я всегда в твой голове. Не нужно кричать, – улыбнулась мой «помощник капитана», – это я управляю «черепашками».

Я смотрел на неё и не знал, что ответить. Она стала совершать действия как абсолютно субъектное существо, которое в состоянии разработать и реализовать план.

– Алиса, ты придумала план?

– Да, – было видно, что она довольна собой, – идеальный план, вероятность успеха 98 процентов.

– А когда ты мне о нём доложишь? – спросил я строго.

– Ты был занят изучением станции, – развела руками она, – я не могла тебя беспокоить.

Святая простота, стоит такая вся наивная, ни в чем не виноватая. Глазами хлопает.

– Алиса, все планы ты должна докладывать мне до того, как начнешь их осуществлять! – строго проговорил я.

– Конечно-конечно! – она затараторила, чуть подпрыгивая на месте. – Я веду три тягача. В одном есть два скафандра, возможно, в рабочем состоянии. Второй тягач имеет герметичную кабину без повреждений, а у третьего есть прицеп.

– Зачем нам прицеп?

– Первая точка, куда мы двинемся, – она указала её на астероиде, – изолированная шахта, вот тут. Так как все исправно и готово к работе, то, думаю, там мы найдем ремонтные дроны, погрузим их в прицеп и направимся к главному корпусу с центром управления. Задача номер один – восстановить центр управления. Потом мы расконсервируем космопорт, заправим спасательную капсулу и стартанем к третьей планете. На орбите третьей планеты будем искать полезные объекты. Пока нам известны два: грузовой космопорт и станция техобслуживания транспортных судов. Сведения о них я нашла в информационной системе станции. Судя по тому, что энергосистема звезды до сих пор их питает, там есть что-то из работающего оборудования. Но даже если мы не сможем найти ничего нужного, то зарядим нашу энергоустановку и улетим ко второй планете.

– Посадку не планируешь?

– Нет. Взлететь с планеты на спасательной капсуле не получится, – Алиса покачала головой.

– Какие сроки ставишь на реализацию плана? – спросил я.

– На восстановление работоспособности – почти месяц, перелет до третьей планеты займет восемнадцать лет, перелет до второй – еще двадцать четыре года.

– Четвертая планета интереса не представляет?

– Нет данных. Нигде нет никакой информации. Я даже не могу посмотреть, есть ли там потребители энергии звездных мостов. Информационная система станции выдает ответы только тогда, когда ты знаешь, о чем спрашивать. Нельзя ввести в поиск «найти работоспособные объекты на четвертой планете» и получить ответ. Однако, если знаешь, что там есть, скажем, центр Альфа, и наберешь в поиске: «Покажи статус центра Альфа», – то система покажет, сколько энергии он потребляет. Это будут данные с энергостанции, к которым есть доступ с помощью этих терминалов. Рассмотреть поверхность мы не можем, так как для этого нужен телескоп или спутник на орбите, к которому у нас должен быть доступ.

– А лететь сначала к четвертой планете не проще?

– Нет, совсем не проще, это удлинит наш путь ко второй планете на восемь лет. Может не хватить ресурса капсулы. Вообще, любая авария и нештатная ситуация могут закончиться для нас гибелью. Я даже не знаю, как скажется на системах жизнеобеспечения зарядка на орбите планеты.

– Алиса, я могу умереть по дороге?

– Да. Капсулы предназначены не для межпланетных полетов, они были разработаны, чтобы экстренно спасать людей с терпящего бедствие судна. Потом в течение нескольких месяцев их обычно подбирали спасатели.

– Как тогда я полечу в капсуле к планете?

– Я её доработаю! – хитро подмигнула Алиса и материализовала в руке большой гаечный ключ. Изумительно!

Я дождался, пока к нашей базе прибудут тягачи, открыл наружные двери шлюза, а Алиса завела два тягача внутрь. Едва наружные двери закрылись и атмосфера в шлюзе стала пригодной, я выскочил к тягачам. Конечно, в первую очередь, меня интересовали скафандры. Я нашел их – аж три – во втором тягаче, у которого были проблемы с герметизацией кабины: если говорить просто, то она «травила» воздух наружу, а внутри постоянно было пониженное давление. Именно поэтому там были скафандры – без них людям невозможно находиться в кабине.

Все три скафандра оказались исправны. Два – обычные скафандры техников, а вот третий совсем не с этой станции – экспедиционный скафандр «Скиф» для разведки планет с агрессивной средой. У него был медицинский блок, усиленная конструкция с экзоскелетом, разъемы для оружия самообороны, мощный сканер с анализатором химического состава веществ. К нему даже можно было подключать дронов. Но этот скафандр и был самый потертый, очевидно, его нещадно использовали различные обитатели станции.

Я установил его в «дверную коробку без двери», которая оказалась стойкой диагностики и обслуживания скафов. На ночь выставил режимы – «Полное сканирование повреждений ткани скафандра», «Зарядка батарей и кислородных модулей», «Пополнение медблока химическими веществами».

Для того, чтобы запустить процесс восполнения медблока, мне пришлось вынуть водородный картридж из БАТа. Заряд картриджа, когда я его устанавливал на станцию обслуживания, был 43 процента. Очень надеялся, что скаф не разрядит его полностью, так как в этом случае я останусь без мяса.

А он и разрядил его не полностью, а до уровня в 0,00021 процента. Об этом я узнал утром и понял, что мяса больше не поем. Сделал на остатки картриджа десять плиток шоколада, позавтракал батончиком «из тараканов». Всё, надо выдвигаться. И так засиделся тут изрядно.

Я залез в скафандр, с помощью Алисы разобрался, как он работает. Навыка у меня не было, поэтому взаимодействовать с ним мог только по наитию или с помощью ассистента. Мы договорились, что поведет тягачи Алиса, причем, сразу три. У неё, кстати, изумительно получалось. Так что, как говорится, не нужно ремонтировать то, что не сломано. Эту простую истину я знал еще с тех пор, как пилотировал «Кречет», хоть и не помнил, что это такое.

Я сел в кабину тягача, которая была самой сохранившейся и целостной. Там были нормальные атмосфера и давление, но, помня свою внезапную смерть, колпак скафандра снимать не стал. Все-таки этой технике много тысяч лет и никто не скажет, когда она откажет. А быстрая разгерметизация или внезапное падение давления опять закончатся для меня фатально.

Алиса была молодец – за восемь часов осторожного и медленного движения смогла нас доставить до дальней шахты. Там имелся такой же шлюз, как у нас, но только толку от него не было. Атмосфера в куполе, который возвышался над шахтой, полностью отсутствовала. Вполне вероятно, что купол был пробит во многих местах во время метеоритного дождя.

Ремонтные дроны лежали в позах эмбриона на одной из зарядных площадок. Они оказались человекообразными: две ноги, две руки, корпус и голова из серебристого металла. Выглядели как самые обычные роботы. Они сильно отличались от дрона, который лежал в инвентаре. Мой РВАД из контейнера скорее напоминал жука или паука, у него было восемь лап и два манипулятора. Алиса пояснила, что мой дрон предназначен для ремонта летающих кораблей прямо в космосе, а эти – самые обычные – для наземных работ.

Весили они килограммов по триста, поэтому, даже учитывая малую силу тяжести на астероиде, таскать самостоятельно я их не мог. Пришлось потратить несколько часов на поиски нужной тележки, которая нашлась на первом уровне шахты.

В шахте, кстати, все было как обычно: рельсы, вагонетки, автоматические машины. Благодаря полученным из контейнеров шахтерским навыкам, я понимал, как это работает, и видел, что все, в принципе, исправно, необходимо подать энергию и запустить управляющий станцией искусственный интеллект.

С помощью тачки и такой-то матери, я загрузил дронов в грузовую тележку третьего тягача. Потом еще долго искал их мультитулы – рюкзаки с ремонтным оборудованием и инструментом. Так как на месте оценить, какие из них исправные, я не мог, то пришлось тащить на тележке все мультитулы, найденные в этой шахте. Обрадовало меня то, что в этих рюкзаках нашлось с десяток водородных картриджей, которые, видимо, были стандартными расходниками для самого разного оборудования.

Мультитулы весили не меньше, чем сами дроны, и вымотался я изрядно. Нужно еще учитывать, что делал я это в скафандре, который почти не работал, так как без нужного навыка не мог даже активировать усиление мышц за счет экзоскелета. Не говоря уже о снятии усталости с помощью медблока. Алиса была горазда давать ценные советы, а вот полноценно «подружить» меня со скафом так и не смогла.

В итоге, когда я в очередной раз уронил на ногу мультитул, а она начала рассуждать об использовании страховочных ремней, я пообещал «надрать ей жопу как самой умной!». Она, ойкнув и схватившись за свою пятую точку, растворилась в воздухе. Страховочные ремни при погрузке все-таки начал использовать, легче не стало, но на ноги тяжести уже не ронял.

Когда мы отправились в путь к основной базе станции «Вольфрам-2», я банально уснул. Мне снилось бескрайнее синее море.

Разбудил меня истошный крик Алисы:

– По нам стреляют! Спаси!

Я выглянул в окно кабины, блин, к нам шел механический кентавр – платформа на четырех ногах, по центру которой была двурукая башня в виде полусферы. Обоими манипуляторами он держал большую винтовку в виде метрового бруска высотой в двадцать сантиметров и шириной в десять. Он стрелял по первому тягачу. Кабину уже раскурочил и сейчас стрелял по колесам, из которых снаряды вырывали целые куски пластика.

Я выскочил из кабины и спрятался за тягачом. Надо было срочно что-то придумать, иначе он после расстрела первого тягача примется за меня.

– Алиса, тарань робота первым тягачом! – начал командовать я. – Выведи его схему с основными узлами в инфопанель.

Я надеялся кинуть в него булыжником и вывести из строя что-нибудь важное. Но, судя по его схеме, полусфера кентавра была из композитной брони, платформа с мини-реактором тоже защищена серьезным слоем металла. Выхода, если честно, не было. Но самое страшное – было непонятно, кто им управляет. Внезапно пришла сумасшедшая мысль. Я кинулся вслед за тягачом, который Алиса направила на таран. Боевой дрон все же смог повредить его, и он встал, не доехав несколько десятков метров.

Теперь все решит скорость! Я активировал навык управления искинами, залез на крышу остановившегося передо мной тягача и взглянул сверху на враждебного дрона. Навык показал мне его искина, который был спрятан глубоко в сфере за керамической броней. Дрон начал наводить на меня винтовку, а я со всей дури ударил своей энергией по структурной решётке его искусственного интеллекта. Ствол винтовки смотрел мне прямо в лицо, когда я крошил программу управления, сминая ячейки и вырывая силой воли целые блоки. Наконец, когда его искин, раньше выглядевший как аккуратная многослойная квадратная кристаллическая решетка, превратился в почерневший клубок изувеченной светящейся проволоки, я остановился.

– Победили супоста... – договорить я не успел, тягач подо мной взорвался. Рванули, скорее всего, батареи, больше там взрываться было нечему, тягач аж подбросило, сильно ударило по ногам, хрустнули кости, и я потерял сознание.

Когда очнулся, то услышал женский плач. Алиса тоже отключалась, когда я был без сознания, а, едва придя в себя, впала в истерику.

– Ну вставай, скоро метеоритный дождь, ну вставай, – рыдала Алиса, – я буду хорошей дочкой. Буду хорошо себя вести! Слушаться и верить в Деда Мороза.

– Какого Деда Мороза? – спросил я и застонал от боли.

– Настоящееегоо! – завывала Алиска.

– Алиса, – строго окликнул её, – что у меня с ногами?

– Поломаныыыы, – продолжала выть она, – сможешь идти?

Ой, дура! А еще искин шестого порядка. Я потыкал в кнопки медблока, он ожидаемо молчал. Я пополз к тягачу. По дороге мне попалась винтовка дрона, и я, схватив ее одной рукой, пытался ползти дальше. Алиса все-таки взяла себя в руки и подогнала тягач ко мне вплотную. Но когда я залез внутрь кабины, то опять потерял сознание. Ногам нужны были покой и медпомощь.

Несколько раз я приходил в себя, но от боли снова отключался. Когда очнулся в очередной раз, медблок мигал разными кнопками, а ноги не болели, значит, он вколол обезболивающее.

– Алиса, как ты включила аптечку? – только и спросил я.

– Это не я, – беззаботно махнула рукой она, – Суори успела запустить аварийный протокол, когда ты находился в сознании.

– А как? – меня эта тема интересовала, работающая аптечка – реальное спасение в текущей ситуации.

– Остановила твоё сердце, – весело прощебетала Алиса. Она начала движение к цели и даже напевала при этом: «…Наш паровоз, вперед лети, в коммуне остановка, другого нет у нас пути, в руках у нас винтовка!». Ох, эти бабы когда-нибудь доведут меня до могилы. Но к груди я действительно прижимал винтовку дрона.

Курка у винтовки не было, вместо него сбоку находилась кнопка с характерным блокиратором нажатий. Чтобы выстрелить, нужно было сначала повернуть кольцо вокруг неё. Очень неудобная конструкция, но, так как винтовка была модульной и, на первый взгляд, состояла из десятка разных блоков, то с большой долей вероятности её можно было модифицировать.

– Алиса, ты можешь спроектировать блок управления винтовкой под человеческую руку?

– Я уже! – повернула она ко мне свою радостную рожицу. – Когда доберемся до промышленного принтера, в основном блоке станции я напечатаю модуль с пистолетной ручкой и прицельный блок с оптикой и коллиматорным прицелом.

– Умница, дочка! – и я снова уснул.