Истребление зла

Глава 4

Медитация не только очистила сознание, но и подкинула ещё одну идею, которую Брюс сразу же задал компьютеру: кто помимо Пугала может стать следующей целью? Он был уверен, что маньяк ни за что не поменяет планы, но в деле слишком много неизвестных, полагаться на простую уверенность нельзя.

Компьютер начал работу, но не успел выдать хоть какой-то результат, как Альфред вновь зашёл в комнату. На этот раз остался у порога и спокойно объявил:

— К вам гость, мастер Брюс.

Гость ждал в относительно небольшом зале, и при виде Брюса с Альфредом сразу приподнялся со стула и протянул руку. Брюс ответил на рукопожатие, кое ничуть не изменилось за всё время — отсутствие напора и желания раздавить ладонь собеседника смешивались с общей твёрдостью и уверенностью кулака.

— Привет, Ричард, — сказал Брюс, кивая Альфреду.

— Привет, Брюс, — сказал гость, а затем фыркнул. — Мы так и будем придерживаться официоза? Может, ещё изучим этикет столовых приборов?

— Никогда не помешает, Ричард, — Брюс улыбнулся, и оба сели за стол, где Альфред уже подавал аппетитно пахнущее мясо с овощами. — Нужно знать, какой вилкой можно перерезать верёвки на руках, а каким ножом легче обесточить сигнализацию.

— В таком случае я внесу курс этикета в свой ежедневник. Сразу после встречи с советом директоров, дабы подержать в руке что-нибудь колющее и помечтать.

Оба добродушно засмеялись, одновременно приступая к еде. Ричард, вопреки шуткам, орудовал вилкой и ножом умело, мгновенно добираясь до мяса и заглатывая его почти хищническими движениями. Брюс ел гораздо медленнее, но и еды перед ним было меньше.

— Тебя привела сюда готовка Альфреда? — поинтересовался он, подцепляя небольшой помидор.

— Это стало бонусом. А так у меня тут бизнес-дела, причём даже не с твоей компанией, — Ричард улыбнулся, но сразу посерьёзнел, даже перестал поглощать мясо. — А ещё некоторые птички успели напеть, что Крок и Зас мертвы.

— Да, — Брюс тоже посерьёзнел, но Ричард продолжил не сразу. Ещё какое-то время в зале стояла тишина, даже вилки с ножами предпочитали не звякать, а затем Ричард тихо сказал:

— Брюс, ты знаешь, я уважаю твоё решение. Ты хочешь вернуть преступников к мирной жизни, и я за всеми руками. Но ты же не думаешь сейчас бросить все силы на то, чтобы остановить их убийцу?

— Именно это я и намерен сделать, — подтвердил Брюс, и Ричард нахмурился.

— Брюс, я всё понимаю, но выслушай меня, пожалуйста, — он немного помолчал в ожидании возражений, но не дождался и продолжил:

— На их руках кровь десятков невинных, Брюс. Мы оба знаем это куда лучше даже некоторых полицейских. Их бессмысленно лечить или перевоспитывать, их оставалось только убить, но… ты отказывался. А я слушался тебя. Однако сейчас, когда мы больше не Динамичный Дуэт или как там нас прозвали… я не могу не смотреть на ситуацию иначе. Чудовищ подобно Засу может остановить только смерть. И прошу тебя, Брюс… не мешай тому, кто делает это, давить остальных чудовищ. Ты не обязан в этом участвовать.

— Я тоже уважаю твоё решение, Ричард, — ответил Брюс после недолгой паузы. — Но позволь спросить: твои птички напели об обстоятельствах их смерти?

Ричард вновь нахмурился и покачал головой; Брюс лишь вздохнул.

— Нелли Торстон была убита одновременно с Виктором Засом. Она не была преступницей, всего лишь невинным человеком, обычной офисной работницей. Вскрытие ещё не произвели, но предварительный осмотр показал, что раны нанесены одинаковым орудием. Мне ещё нужно изучить фотографии и протокол, но я почти уверен, что убил их один и тот же человек.

Ричард нахмурился, хотел было что-то сказать, но сейчас Брюс мягко выставил руку, прося выслушать далее.

— Если тебя это не убеждает — Крок был убит в своём гроте, убит каким-то типом взрывчатки. Грот пострадал от взрывов так, что была угроза обрушения, грозящая повлечь цепную реакцию вплоть до разрушения целой горы.

Ричард лишь вздохнул.

— Я понимаю, к чему ты клонишь, Брюс, — он вернулся к еде. — Буду честен, об этом мне птички не напели.

— Даже если бы он спас девушку, это ничего не меняет, — Брюс тоже нацелился на остатки. — Ты правильно сказал, Ричард. Когда начинаешь убивать, то уже не можешь остановиться сам. А когда обнаруживаешь, что уже не ты выбираешь цели, становится слишком поздно.

Вставший у двери Альфред выслушал всё это без малейшего выражения на лице. Похоже, он не впервой становился свидетелем подобного.

— Как я и сказал — уважаю твоё решение, — Ричард не стал далее раздувать спор. — Брюс, тебе помочь с сегодняшним мероприятием? Я официально не участвую, но тебе явно не помешает лишняя пара глаз.

— Не помешает, — согласился Брюс. — Но будь осторожен, Ричард. Кто-нибудь наверняка захочет устроить хаос.

Пресс-конференцию, как всегда, проводили на небольшом пятачке перед входом в городской капитолий. Пятачок на своём веку повидал такое, что цвет крови был для него почти родным — но теперь сиял белым во имя торжества происходящего.

Харви Дент смотрел на эту белизну так, словно не видел ничего важнее. Брюс уже встал рядом с ним и внимательно смотрел на друга, но тот не поднимал головы, застыв в эдаком подобии поражённого проклятием. Лишь губы то и дело шевелились, не издавая ни звука, да рука потянулась было к столь же белоснежным бинтам на лице, но тут же отдёрнулась.

— Харви, — тихо позвал Брюс. — Всё почти готово.

Тот ощутимо вздрогнул, медленно выпрямился и взглянул на друга, затем огляделся. Площадь оцепила целая сеть полицейских, на крышах капитолия и ближайших домов засели снайпера, а каждый из приглашённых репортёров был дважды проверен. Харви знал об этом — и столь же хорошо знал, что для преступности Готэма подобное никогда не было значимой преградой.

Это он знал лучше прочих.

— Брюс, — прошептал он. — Как ты думаешь… он… придёт?

Слова дались Харви нелегко, и Брюс аккуратно опустил руку ему на плечо.

— Думаю, что да, — успокаивающе сказал он. — Но не за тобой, Харви. Его интересуют только преступники. А если что, то я сам устрою ему взбучку. Мой физиотерапевт научил паре приёмов каратэ, и будь уверен, я не постесняюсь применить их на практике.

— Буду рад узреть, — сказал мрачный голос рядом с ними. Брюс дёрнулся и повернулся к тёмной фигуре, появившейся из ниоткуда; Харви напротив, старательно не смотрел в её сторону.

Бэтмен не стал заострять на них внимание, вместо этого оглядев сначала мигом засиявшую взбудораженными вспышками толпу репортёров, а затем собравшихся рядом с трибуной для речи капитолийских чиновников. Многие там точно так же отводили глаза, хотя были и те, кто смотрел с вызовом либо восторгом. Бэтмен никак не ответил на все эти взгляды, отошёл к краю пятачка и уставился в небо. Все смотрели на него, и никто не замечал, как рука Брюса периодически касалась пояса и неуловимыми движениями набирала на закреплённой мини-клавиатуре команды, отдавая приказы голографической проекции.

Когда Бэтмен отошёл, Харви сглотнул и сжал кулаки.

— Пожелай мне удачи, Брюс, — прошептал он — и, не дождавшись ответа, шагнул к трибуне. Джим Гордон что-то проверял там, но при его приближении выпрямился, сухо кивнул и отошёл в сторону. Репортёры мигом перевели камеры на Харви, кто-то даже сумел поймать в кадр одновременно его и оставшегося неподвижным Бэтмена. Полицейские уже держали ружья наготове, целясь прямо в толпу; многие из них на собственной шкуре знали, что подобные сборища ничем хорошим не заканчиваются. Репортёры тоже были опытными и потому нисколько не возражали.

— Уважаемые жители Готэма, — начал Харви, прекрасно понимая, что жители его в большинстве своём не слышат. Только смотрят по телевизору, от главной площади всех отогнали надёжно. — Вы знаете меня как бывшего главного городского прокурора, который затем, увы, встал на преступный путь.

Его рука дёрнулась к бинтам, но Харви пересилил себя и продолжил:

— Я стал известен как Двуликий и обменял службу обществу на грабежи и убийства. К счастью, нашлись люди, что даже после всего сумели поверить в меня и исцелить. Я избавился от своей второй личности и теперь не представляю опасности.

Он помолчал несколько секунд, краем глаза отмечая, что некоторые из полицейских целятся именно в него. И не видел в этом ничего удивительного.

— Однако я хорошо представляю, как мало кто верит моим словам, даже если они подкреплены заявлениями врачей Аркхэма. Поэтому собираюсь доказать их настоящим делом. Я присоединяюсь к инициативе по перевоспитанию преступников и собираюсь лично работать с самыми тяжёлыми случаями. Разумеется, не претендуя на сколь-либо официальный пост.

Репортёры замигали вспышками и начали вытаскивать микрофоны, готовясь задать кучу вопросов. Причём некоторые из них направились в сторону остававшегося недвижимым Бэтмена — любопытство оказалось сильнее страха. Брюс же оставался незамеченным и пока не спешил это менять. Он настороженно оглядывал толпу, стараясь засечь и опознать каждого, дабы заранее поднять тревогу.

А заодно взглянул в сторону Робина, дабы проверить, как там у него дела.

Ричард Грейсон давно уже не примерял костюм Робина. Красно-зелёные цвета напоминали ему о родителях, но постепенно боль ушла, а с нею пришло понимание, что по ночам такой калейдоскоп больше мешает. Так что костюм стал тёмным, а затем потемнели и его отношения с Брюсом.

Робин понимал, что движет Бэтменом, и очень уважал его, но не собирался разделять все его убеждения. Так что однажды их пути разошлись, Ричард открыл собственное дело и по-своему разбирался с преступностью.

Однако помочь никогда не отказывался.

Вот и сейчас он сидел на крыше ближайшего к площади дома, не занятого снайперами, и прижимал к глазам бинокль-миникомпьютер. Тот выцеплял имена всех собравшихся внизу и приписывал к каждому небольшую заметку о том, что это за человек.

Это было одним из камней преткновения между ними. Брюс соглашался, что сбор данных обо всех жителях города — особенно преступниках — стоит на грани нарушения закона, но считал, что подобной мерой нельзя пренебрегать. Ричард понимал, что Брюс не позволит этим сведениям уйти дальше своего компьютера, и говорил сам себе, что драки с бандитами куда более незаконны, но осадок оставался. Бэтмен никогда не ставил себя выше полиции, и потому такие решения казались тревожными.

Но сейчас Робин признавался, что скорее рад. На глаз разобраться в такой толпе казалось невозможным.

Интересно, если бы он был преступником, то откуда бы нанёс удар? По земле к площади не пробиться, по крайней мере быстро, на дорогах расставили стальные тумбы против внезапных машин. Снайпера следят за небом, да и времена, когда бандиты преспокойно разъезжали на вертолётах, прошли. Подземные стоки проверены и там тоже стоит охрана.

Получается, что прорваться бандитам неоткуда.

Харви продолжал свою речь, но Брюс уже слушал вполуха. Он и без того знал, что скажет его друг, поэтому отвлёкся на более важные темы.

Никто даже не пытался что-либо предпринять.

Брюс был уверен, что Бэйн похитил столько оружия именно на сегодняшний день. Все собранные сведения говорили о том, что преступному миру ужасно не нравится инициатива Харви. Тот, по сути, предлагал перекупить мелкую шпану, напрямую заняться её трудоустройством с перевоспитанием, и убрать с улиц — что ничуть не радовало криминальных боссов, без того испытывавших кадровый голод. Харви говорил, что ему уже присылали угрозы и обвинения в предательстве, и благоразумно не отказывался от охраны.

Хотя шутил, что коль Бэтмена пережил, то справится.

Брюс как можно непринуждённее огляделся, в том числе взглянул на крыши. Он давно засёк всех снайперов, а попутно Ричарда, хотя тот периодически менял позицию. Там тоже всё спокойно.

Он неправильно смотрит на ситуацию.

Надо смотреть как Бэтмен.

Как человек, который якобы творит невозможное.

Если бы Бэтмен хотел напасть на Харви именно сейчас, то что бы он сделал? Откуда пришёл?

Брюс посмотрел на тёмную фигуру голограммы, что продолжала мрачно таращиться в никуда и порою двигаться, имитируя жизнь.

А затем резко развернулся.

Как раз когда двери капитолия распахнулись и первые ряды бандитов направили автоматы в спины присутствующим.

Голограмма бросилась к ним, вынуждая перенести орудия на себя, а Брюс схватил Харви и толкнул вниз, за тумбу, убирая с линии огня.

— На мне бронежилет, Брюс, — успел сказать тот.

— Сиди и не высовывайся, — Брюс внимательно смотрел на то, как голограмма сближается с бандитами, а те уже отчётливо паникуют, ещё даже не начав стрелять. Но за их спинами выросла целая гора.

Бэйн рванул сквозь своих же людей, отбрасывая тех, кто не догадался отшатнуться сам, и размахнулся. Брюс уже набирал команду — и когда массивный кулак бандита врезался в голограмму, то на её месте тут же образовался поваливший во все стороны чёрный дым.

Джим Гордон тем временем действовал едва ли не быстрее: по его приказу тех членов капитолия, что не удрали с площади сразу, быстро уводили в безопасное место. Незанятые в эвакуации полицейские направили оружие на капитолий, то же самое делали получившие приказ по рации снайпера. Однако все они ничего не видели сквозь заполонивший уже всю площадку перед входом смог.

Брюс внутри него облачился в выросший из пояса костюм — лёгкий, без ряда гаджетов, фактически повседневный. Он успел оценить ситуацию и подумал, что, возможно, необходимо создать для голограммы варианты ускользания помимо дымовой завесы.

С другой стороны, без неё стороны начали бы стрелять друг в друга, устраивая кровавую баню. Сейчас же есть шанс решить всё относительно бескровно. Бэтмен включил дополнительные режимы зрения и всмотрелся сквозь дым.

Бандиты вместе с Бэйном успели исчезнуть, однако в инфракрасном свете были чётко заметны их следы, ведущие внутрь капитолия. Очевидный тайный проход, и лучше бы его сразу обнаружить. Бэтмен шагнул вперёд и налёг плечом на захлопнувшиеся массивные двери, раскрывая их.

Что-то вцепилось ему в плечо, подняло и протащило сквозь них так, что доски затрещали. Инфракрасное зрение не показывало ничего; Бэтмен попытался выключить его, но в следующий момент встретился с полом. Удар был столь мощный, что затрещал уже костюм.

Бэйн. Догадавшийся, что Бэтмен не сможет видеть сквозь устроенную им же дымовую завесу, и нацепивший на себя что-то скрывающее от вооружённого взгляда. Следующий удар лишь подтвердил догадку — именно Бэйн любит схватить противника и колотить им об пол или стену.

Бэтмен мысленно дорисовал схватившую его руку, вспомнил облик Бэйна, и в момент, когда его приподняли для третьего удара, резко ударил ногой. Попал — раздался короткий вскрик, хватка слегка ослабла, и Бэтмен вонзил в руку выскочившие из перчатки лезвия.

Крик прозвучал гораздо сильнее, мощные пальцы ослабли, позволяя Бэтмену освободиться. Он сразу отпрыгнул в сторону и на ходу отключил все режимы, взглянув на мир как он есть.

Бэйн стоял посреди холла, прямо перед одним из мирно журчащих фонтанчиков. Один, без своих бандитов. На нём действительно был тёмный костюм со странными серебряными бляхами, совершенно непривычное и незнакомое одеяние. Похоже, не очень прочное — лезвия вспороли его, и капли крови уже украсили белоснежный пол мелкой моросью. Лицо прикрывала такая же чёрно-серебристая маска, напоминающая аксессуар заправского рестлера.

— Бэтмен, — однако рана словно не беспокоила Бэйна. Голос из-под маски был всё так же тих, спокоен и угрожающ, как обычно.

— Бэйн, — своеобразный обмен приветствиями. Бэтмен спрятался за одной из мраморных колонн, поддерживающих свод капитолия, и внимательно изучал обстановку.

Бэйн не должен быть один. Конечно, он никогда не отказывался вступать в прямой бой, но и никогда не отказывался от помощи своих людей. А сейчас будто специально отослал их… зачем?

— Ты гадаешь, почему я один, Бэтмен? — Бэйн самоуверенно не двигался с места. — Почему не трясусь от страха и не убегаю при виде тебя? Видишь, что я не боюсь, и начинаешь бояться сам?

Он пытается тянуть время. Значит, его бандиты чем-то заняты внутри капитолия. Забирают документы? Минируют здание? Устанавливают прослушку? Всё сразу? Бэтмен попытался прислушаться, но различал лишь тихое журчание фонтанчиков да слабые звуки от входных дверей. Полиция всё ещё не шла на штурм, а струйки тяжёлого чёрного дыма уже потихоньку просачивались внутрь.

С голограммой всё-таки придётся поработать.

— Что же ты молчишь, Бэтмен? — Бэйн наконец сдвинулся с места и встал у подножия белоснежной лестницы. Алый атласный ковёр величаво прокладывал путь на второй этаж: Бэтмен уже не видел оставшегося за бандитами инфракрасного следа, но помнил, что тот вёл именно туда. — Готовишь какую-нибудь скрытую атаку на меня? Жаждешь швырнуть свой знаменитый бэтаранг? Или выкинуть иной трюк? Приступай, я весь как на ладони.

Самоуверенность его голоса могла сразить сама по себе. Бэтмен же успел перебраться за другую колонну и оценивал расстояние до балки. Бэйна надо обойти, оставить с носом и отправиться по следам других бандитов, но тот слишком умён и осторожен, чтобы позволить так просто себя обдурить…

— Я так понимаю, ты хочешь прятаться как жалкий трус, Бэтмен? — Бэйн вновь застыл, перекрывая собой путь наверх, и внимательно уставился в потолок. — Или надеешься, что кто-то придёт извне и спасёт тебя?

Бэтмен не надеялся — и никогда не надеялся — однако эти слова неожиданно попали в цель. Почему Джим Гордон не отдаёт приказ на штурм? Такая медлительность ему несвойственна. И ещё важнее — где Ричард? Уж он-то должен был давно примчаться на выручку. Что-то задерживает этих двоих, а раз так, то и Бэтмену нельзя сидеть на месте.

Он приготовил крюк, вроде как рассчитав, в какую точку Бэйн смотрит меньше всего, но сам вынужден был отвести взгляд — отчего не заметил, как тот резким движением метнул небольшой вращающийся диск, самостоятельно залетевший за колонну.

Бэтаранг взорвался совсем рядом, и резкий звук ударил по ушам. В глазах потемнело, мозг на секунду свернулся в трубочку, но тренированное тело рвануло в сторону. Крайне вовремя — второй бэтаранг взорвался почти сразу же, но вместо звуковой волны выбросил небольшое облако болотно-жёлтого газа.

Третьей атакой стал сам Бэйн, практически прыгнувший к нему. Размашистый удар целился прямо в голову, однако Бэтмен успел прийти в себя и увернулся, отшатнувшись назад. Могучий кулак впечатался в колонну: та задрожала, сверху посыпалась белая пыль, но Бэйн даже не замедлился. Бэтмен отступил вновь, вынув свой бэтаранг и целясь контратаковать, однако Бэйн успел метнуть второй газовый бэтаранг, вынуждая уходить перекатом, и рванул прямо на него.

А ведь когда-то главной тактикой бандита было «ударить как можно сильнее». Времена меняются.

Бэтмен всё же метнул свой бэтаранг, попав Бэйну в висок и лишь слегка отвлекая того — но даже этого «слегка» хватило, чтобы выстрелить крюк и в одно мгновение взмыть к потолку. Бэйн задрал голову — дым уже полз по полу, и окутанный им чёрно-серебристый громила казался выходцем из странного сна.

— Это тебе не поможет, Бэтмен! — впервые его голос утратил спокойствие. Оба понимали, что вопреки сказанному ничто не помешает Бэтмену отправиться к остальным бандитам. Бэйн, конечно, сразу помчится следом, но сам факт того, что он не добился своего…

— Сдавайся, Бэйн.

Харви стоял в нескольких шагах от двери — один, с пистолетом в вытянутой руке. Он держал Бэйна на прицеле и расчётливо выдерживал дистанцию.

Недостаточно для того, чтобы преступник подскочил к нему одним прыжком.

Достаточно для того, чтобы не промахнуться.

— Ну привет, Двуликий, — как ни странно, но появление нового противника словно бы успокоило Бэйна. — Ты всё-таки не изменил старым привычкам?

— Будь так, ты бы уже валялся с дыркой во лбу, — правая, свободная от бинтов сторона лица Харви сморщилась от упоминания клички, но рука с пистолетом не дрогнула. — Я арестовываю тебя, Бэйн. Вооружённое нападение, попытка насильственной смены власти, незаконное ношение оружия, организация преступного сообщества — и это лишь то, что прямо сейчас. Повернись, встань на колени и заложи руки за спину.

— Ты заслуживаешь тюрьмы не меньше моего, Двуликий, — Бэйн, разумеется, даже не подумал подчиняться. — Но ты начал выдавать полиции всех нас и поэтому ещё гуляешь на свободе, предатель.

— Предатель? — Харви побледнел, и Бэтмен поспешно крикнул:

— Не слушай его. Он провоцирует тебя.

Харви, уже собравшийся сказать что-то, быстро взглянул на потолок и увидел всё ещё висящего на крюке Бэтмена. Ресница над глазом дрогнула в удивлении, но затем он посмотрел обратно на Бэйна.

— Повторяю: повернись, встань на колени и заложи руки за спину. Или я вынужден буду открыть огонь.

— Ты теперь ещё и полиция, Двуликий? — Бэйн смотрел без всякого страха. — Твоё двуличие воистину великолепно.

Даже маска не скрывала его улыбки, когда Харви прицелился.

А затем рухнул на спину, и дым поглотил его тело.

Бэтмен даже не понял, что произошло. Но уловил движение сбоку, резко повернулся — окутанный чёрным силуэт нырнул в боковой коридор второго этажа, мгновенно пропадая из виду. Бэтмен швырнул вслед бэтаранг — совершенно не надеясь на успех — и быстро спланировал вниз.

Бэйн тоже исчез. Нескольких секунд ему хватило, чтобы раствориться в никуда. Но Бэтмен и так проигнорировал бы его.

— Харви! — он склонился над телом и сразу понял, что уже ничем не поможет. Пуля попала ровно в лоб, и от удара часть бинтов размоталась, приоткрыв ужасную картину наполовину сожжённого лица. Но Бэтмена интересовала совсем не она: из раны торчал белый клочок бумаги, словно бы изначально привязанный к пуле.

Игральная карта.

Изображающая сверкающего белоснежной улыбкой клоуна.