Истребление зла

Глава 8

Пингвин жрал.

Он хватал куски жареной курицы, запихивал их в рот и мгновенно перемалывал, словно кто-то в любой момент мог украсть добычу. Пингвин не признавал другого способа есть, и именно это бесило его на всех званых вечерах: превращение еды в идиотизм. Маленькие кусочки, есть как можно медленнее, только в определённое время, к пище нельзя подходить сразу, и мяса не будет, потому что у хозяйки диета, оно немодно и блюдо низшего класса. В такие минуты Пингвину хотелось убивать.

Но сейчас он в своём доме, и никто не указ. Можно одному сидеть за столом, рассчитанным на сорок человек, завтракать ещё дымящимися кусками мяса на золотых блюдах, запивать вином из серебряного бокала и наслаждаться картиной, висящей над базальтовым камином.

Самой картиной Пингвин не восхищался — какая-то мазня из пятен и фигур, в которой лишь отдалённо угадывался человек. Но это была мазня очень модного художника (его имя Пингвин даже не потрудился запоминать), он утверждал, что та обладает каким-то символизмом, многие считали почётным вешать его картины у себя дома, и Пингвин не отставал. В таких вопросах никогда нельзя отставать. Если ты не приобретёшь эту картину, то все подумают, что у тебя нет денег. Или, ещё хуже — нет вкуса высшего общества. А коли так, то многие двери окажутся закрыты.

Пингвину нужны были эти двери. Он потратил кучу денег на то, чтобы очистить своё имя и сделать вид, будто больше не нарушает закон, и теперь мог полноправно претендовать на пост в капитолии. А там уж развернётся только так…

Что-то звякнуло, и Пингвин насторожился. Мгновенно проснувшаяся паранойя зашептала, что это неспроста; он проглотил шмот мяса, снял жирное тело со стула, подхватил стоявший у стола зонтик и прислушался.

Звук не повторился, но это ещё ничего не означает. Пингвин засеменил к пульту охраны и протянул руку, дабы нажать на кнопку вызова. Охранники должны стоять сразу за дверью, мгновенно войдут…

— Не рекомендую, Освальд.

От этого голоса душа ушла в пятки. И колени задрожали. Пингвин сглотнул, опасаясь повернуться и всё ещё тянув руку к пульту. Если он вызовет охрану, то… как в прошлый раз, когда Бэтмена так и не смогли поймать, зато особняк разгромили на сумму…

— Я хочу лишь поговорить, Освальд.

Пингвин ещё раз сглотнул, желудок будто мгновенно переварил всё мясо и теперь трясся в опустошении. Но затем нашёл в себе силы, опёрся об зонтик и повернулся.

Бэтмен стоял рядом со столом — высокая, тёмная, закутанная в плащ фигура, от вида которой ноги опять подкосились. Пингвин установил максимально параноидальную и наполовину нелегальную систему охраны, лично проверил каждое звено, окутал ею абсолютно весь особняк, и тщетно. Потому что Бэтмен всё равно нашёл проход, всё равно добрался до тебя.

Прекрасно зная, что именно ты сделал.

И его не получится подкупить. Не получится убить. Не получится подчинить. Его не волнует, в какие дома ты вхож, какая картина висит у тебя на стене и как блестят вазы на постаменте у лестницы. О нет, его интересует совсем другое — то, что не должно вылезать наружу.

— Освальд, — Бэтмен взял разговор в свои руки, ибо Пингвин не мог вымолвить не слова. — Ты ведь знаешь, что происходит в городе? Что Убийца Крок, Виктор Зас, Двуликий и Джокер убиты?

Джокер? Джокер??? Про остальных трёх Пингвин знал, но Джокер? Этот мерзкий клоун с его отвратительным хохотом, жуткой улыбкой и полным равнодушием к богатству наконец-то сдох? Пингвин чувствовал, что его охватывает ликование.

— Это ты его убил? — он даже сумел сказать целую фразу.

— Нет. Я не знаю, кто это сделал, но знаю, что теперь он ведёт охоту за другими. За тобой.

Пингвин поверил. Сходу взял и поверил. Когда Бэтмен приходит к тебе домой, прорывается сквозь всю систему охраны и говорит, что тебе угрожает опасность, то лишь идиот не поверит. А Пингвин не был идиотом, идиоты не зарабатывают на такой особняк с нуля.

— И что ты предлагаешь? — он ещё осмелел. Сообщение о смертельной опасности нисколько не пугало — подумаешь, в такой опасности всю жизнь живёт. Хотя, конечно, сумевший убить Джокера… — Взять меня под свою охрану?

— Я уже это сделал. Исправил дыры в твоей сигнализации и установил свои ловушки.

— Что? Какие именно…

— Однако куда больше тебя защитят не ловушки, а информация, — Бэтмен не повышал голос для того, чтобы перебить собеседника, он просто продолжал говорить — и твоя вина, если откажешься слушать. — Мне нужна та информация, которой ты можешь располагать, Освальд.

Дрожь в ногах почти прошла, Пингвин даже позволил себе дёрнуть ртом, изображая начало улыбки. Бэтмену нужна информация, так-так-так. Он ведь не думает, что получит её бесплатно?

— Что именно тебе нужно? — прохрипел он, как бы невзначай выпрямляясь и слегка приподнимая зонтик.

— Ты не знаешь, кто снабжает взрывчаткой Загадочника?

Пингвин не ожидал такого вопроса, и наморщил лоб.

— Да кто знает, — буркнул он. — Этот урод сидит где-то, выдумывает очередной пазл и строит из себя невесть что. Может, сам делает, а потом надышится парами и весь такой…

— А кто поставляет взрывчатку тебе? — вопрос вновь неожиданный, так что Пингвин изобразил искреннее возмущение:

— Мне? Мне никто ничего не поставляет! Я законопослушный гражданин! И если ты будешь разбрасываться такими обвинениями, то…

Продолжение повисло в воздухе. Бэтмен даже не стал переспрашивать «то что?», просто молча смотрел, как Пингвин пытается подобрать слова. То что? Засудить Бэтмена? Уже пытались, и вышло посмешищем. Опровергнуть его слова в прессе? Будто что даст. Попытаться запретить Бэтмена? Ага, удачи.

За все годы вращения в высшем обществе и на личном опыте Пингвин уяснил: с Бэтменом лучше всего не связываться. Даже в маловероятном случае успеха выхлоп совершенно не стоит того.

Вот когда он окажется в капитолии… но и тогда нужно действовать невероятно осторожно, вымеряя каждый шаг.

— Никто не поставляет мне взрывчатку, — Пингвин решил скомкать тему. — И понятия не имею, кто кому поставляет. Я не интересуюсь преступными делами, ясно?

Ну вот почему он так смотрит? Будто насквозь видит.

— Ясно, — к счастью, взгляд не перешёл в обвинения. — Тогда могу я попросить тебя, Освальд, выступить против Бэйна?

Чтоооо? Загрести жар чужими руками? Пингвин сам всегда так делал, и потому сейчас едва ли не трясся от негодования. Он, значит, будет драться с Бэйном и его головорезами, а Бэтмен стоять в стороне и потирать ручонки?

Хотя…

Бэйн, сука, хотел его подставить. Наводил на картинную галерею, где наверняка ждали копы, а сам в это время арсенал захватил. Хорошо, что Пингвин своей паранойей почуял неладное — если что, то потом ограбит сам, без всяких указывающих. Но прощать Бэйну не собирался.

Плюс, Бэйн же вторгся в капитолий. Пингвин уже успел наслушаться ораторов, высказывающихся о том, что полиция и власти совершенно ничего не делают, если даже не в сговоре с преступниками. Большинство желали привлечь внимание скорее к себе, чем к проблеме, но были и те, кто беспокоился всерьёз. И если Пингвин притащит Бэйна за шкирку в полицейский участок, то сильно повысит свои шансы на пост в совете.

Не своими руками, о нет. Найти, где Бэйн скрывается, вызвать Бэтмена и слёзно попросить о помощи. Герой и защитник справедливости, разумеется, примчится, сделает всю грязную работу, а там уж Пингвин не упустит своего.

— Замечательно, — даже страх улетучился, сменившись предвкушением грядущего. — Так заключим же союз, Бэтмен. Я выслеживаю Бэйна, а ты бережёшь меня как свои драгоценные игрушки. По рукам?

И он вытянул вперёд руку, всё ещё липкую от куриного жира. Пингвин ожидал протеста, игнорирования, скривившегося в омерзении рта — но Бэтмен рывком, от которого душа ушла в пятки, схватил руку и крепко пожал.

— По рукам, — сказал он, разжимая рукопожатие; чёрная перчатка поблестела от жира, но Бэтмена это нисколько не задевало. Пингвин выдохнул и понял, что успел задержать дыхание. Страх перед тёмной фигурой, которую ничто не могло пронять, вновь забился внутри как в клетке.

— До встречи, — Бэтмен развернулся и зашагал прочь. — Мне нужно заглянуть ещё в пару мест. Пока ты в особняке, Освальд, ты в безопасности.

Он открыл дверь на другом конце столовой и просто вышел. Вышел, хотя с системой охраны должен был загореться. Пингвин выдохнул, совершенно не чувствуя себя в безопасности. Проверить бы, что за улучшения тот ввёл, а то как бы не вышло, что это безопасность от Пингвина, а не от него.

Он выдохнул ещё раз, и ещё. Затем осторожно вернулся к тарелке и взял последний кусок курицы.

Надо думать о хорошем. Например, о…

Если он войдёт в капитолий и получит поддержку Бэтмена, то можно будет заняться этой программой Двуликого о преступности. Отменить… хотя нет, стоп. Зачем отменять? Наоборот, рассказать всему городу о том, как он поддерживает эту программу, как согласен взять на себя груз ответственности за её реализацию и подыскать бывшим преступникам место в обществе.

О да. Он каждому подыщет место. Ничьи таланты не останутся незамеченными.

Пингвин ухмыльнулся, настроение совершило очередной скачок вверх.

Избавиться от Бэйна, заполучить себе весь город, может даже заполучить Бэтмена.

Ради такой награды он готов рискнуть.

Днём народу не прибавилось.

Бэтмобиль остановился почти у стены, раскрылся — и Бэтмен рванул вверх, словно подброшенный катапультой. Далеко не улетел, схватился рукой за край стены, подтянулся и залез на неё; Бэтмобиль внизу закрыл крышу и сам поехал вдаль.

Цветочный ковёр не изменился, но только на первый взгляд: Бэтмен сразу приметил, что некоторые цветы, повинуясь движению солнца, закрыли бутоны, а некоторые полностью раскрылись. Тёмная фигура, неподвижно застывшая сверху, нисколько их не интересовала.

Бэтмен выждал несколько секунд для приличия, а затем развернулся, готовясь спрыгнуть обратно на улицу, пусть машина уже исчезла вдали. И в этот же момент из цветов вынырнул невероятно толстый стебель, змеиным броском обернувшийся вокруг Бэтмена. Тот даже не пытался сопротивляться, когда стебель рванул обратно, утаскивая добычу прямо в цветы. Те заволновались, потеряли несколько лепестков, но через несколько мгновений успокоились.

О том, что здесь только что пропал человек, не напоминало абсолютно ничего.

Когда Бэтмен открыл глаза, то сразу понял, что сидит привязанным к стулу. Это случалось уже, поди, сотни раз.

Единственное отличие — стул шевелился.

Когда Бэтмен посмотрел вниз, то увидел ползущие по его коленям небольшие веточки с еле проклюнувшимися почками. Они росли из толстых корней, плотно скрутивших ему ноги, и казались любопытными детёнышами, явившимися посмотреть на диковинного зверя. Такие же корни, судя по всему, спеленали руки; ветки ползли и там, залезая под плащ.

Рот же остался свободен, как и глаза с ушами. Маска тоже была на месте, и Бэтмен огляделся.

Помещение вокруг него было невероятно крохотным: казалось, что ещё два Бэтмена на стуле займут его полностью. Но всё — цветочный пол, серо-узловатые стены, нависающий грязной твердью потолок — непрерывно двигалось, цвело, пульсировало и словно бы дышало. Создавалось ощущение живого существа, древнего и внушительного, не обращающего внимания уже ни на что, но продолжающего жить какими-то своими законами.

Всё ощущение было разрушено неожиданно громким звуком. Что-то упало, стукнуло, Бэтмену даже показалось, что зазвенел абсолютно неуместный здесь металл. Он напряг слух, но звук не повторился.

А затем стена напротив него образовала проход, и внутрь зашла женщина.

Будто явившаяся из фэнтезийного мира дриада — кожа её была слабо-зелёной как сок растения, волосы ярко-рыжими как великолепнейший бутон роз, и в них элегантным беспорядком прорастали небольшие листья. Растения и сама комната сразу потянулись к ней, но женщина не возражала, подняла руку и позволила цветам обвиться вокруг неё.

Она была прекрасна — но при внимательном взгляде Бэтмен ощутил очередную дисгармонию.

Ибо одеянием женщине служили массивная красная рубашка в клеточку с длинными рукавами и синие брюки, свободно сидящие на бёдрах и завязанные узлом у щиколоток. Бэтмен помнил Ядовитый Плющ носящую откровенные наряды с декольте, открытым пупком и бёдрами, дабы закрепить чары соблазна на попавших в её ловушку мужчинах. Сейчас перед ним стояла фермерша, предпочитавшая мужчинам скот и оранжереи, и обнажение пупка для неё вело лишь к тому, что потом этот пупок придётся мыть.

Если даже не отмывать.

— Привет, Памела, — сказал он, ибо женщина не спешила начинать разговор. И даже после приветствия выждала несколько секунд, будто не понимая, что обращаются именно к ней.

— Памела? — но голос её остался прежним. Даже без усилий его чары могли заставить сердце бешено биться, а разум искать способ свернуть горы. — Ты ошибаешься, Бэтмен. Наивная девочка Памела давным-давно умерла.

— Не думаю, — Бэтмен смотрел на неё прямо. — Такие девочки не умирают. Они просто учатся очень-очень хорошо прятаться.

Некоторое время они рассматривали друг друга — глаза Плющ тоже были зелёные, но изумрудного, хищного оттенка.

— Я не развяжу тебя, — сказала она, не отрывая взгляда. — Ни один мужчина в моём жилище не будет свободно делать что хочет. Даже ты.

— Хорошо, — ответил Бэтмен без капли недовольства. Сейчас Плющ отвернулась, но лишь для того, чтобы протянуть другую руку вылезшей из стены лозе.

— Я выслушала твоё сообщение, — сказала она, не поворачиваясь. — Ты уверен, что Джокер мёртв?

— Нет. Он единственный из всех был похищен. Я думал, что его попытаются убить сегодня в каком-нибудь масштабном представлении, но пока что всё тихо.

— Джокер мёртв… — повторила Плющ, поглаживая пальцем ближайший бутон как спящего котёнка. — Всегда думала, что он куда ничтожнее, чем хочет казаться. Говорил, что умный, а потом попытался отравить меня своим газом. Мужчина, — в последнее слово она вонзила всё разом вынырнувшее презрение.

Бэтмен и глазом не моргнул.

— Убийца пробрался в Аркхэм и остался незамеченным даже для камер, — он продолжал смотреть в затылок Плющ. — Я не уверен, что ты тут в безопасности, Памела.

— В любом другом месте я буду в ещё большей опасности, — ответ был слишком резким, но Бэтмен и тут не отреагировал. — И я на твоём месте была бы уверена. Растения окружают меня со всех сторон, они предупредят о любом незваном госте.

— А если незваный гость придёт с огнемётом либо взрывчаткой? И если он приведёт толпу других незваных гостей?

— Хочешь выведать, что тогда буду делать? Не получится, Бэтмен. Просто знай, что мне найдётся чем ответить. Я потратила все свои силы на то, чтобы отгородиться от человечества там, где оно милостливо позволило мне жить. И уж поверь, я не допущу того, чтобы люди опять вторглись к моим цветам как к себе домой.

— Позволь тогда держать с тобой связь, Памела. Если что-то случится, я буду готов прийти тебе на помощь.

— Ты? — Плющ развернулась и посмотрела на Бэтмена с оттенком любопытства. — Ты погубил множество моих цветов, Бэтмен. И ты мужчина. Неужели ты думаешь, что я с такой радостью приму твою помощь?

— Я не требую принимать мою помощь, Памела, — Бэтмен слегка опустил подбородок. — Я видел тебя в деле и знаю, на сколь многое ты способна. Но мне нужно поймать этого убийцу, и он обещался прийти за тобой. И если ты не хочешь принимать мою помощь, то позволь хотя бы помочь мне поймать его.

— У тебя с ним что-то личное? — даже цветы затрепетали от любопытства, повернув бутоны к Бэтмену, и тот ограничился кратким:

— Да.

Плющ задумалась, прошлась вдоль стены, ласково поглаживая её рукой. Бэтмен старательно выжидал, хотя от продолжающих ползать по нему веток становилось некомфортно.

— Когда-то я верила мужчинам на слово, — наконец сказала женщина, остановившись и вновь повернувшись к нему. — И именно поэтому сейчас не верю ни единому их слову. Даже твоему. Я не могу гарантировать, что ты не выдумал этого убийцу ради каких-то своих целей. Я не могу быть уверена, что ты не лжёшь о Джокере. Мне нужно что-то большее, чем твои слова.

Бэтмен открыл рот, но тот сразу же захлестнул вылезший из пут стебель.

— Я разберусь во всём сама, — Плющ слегка двинула рукой, будто подтверждая приказ. — И тогда посмотрим.

Стул из растений рванул вверх вместе с Бэтменом, вынудив того закрыть глаза и лишь слушать, как шелестят вокруг листья. Через несколько секунд его вновь подкинуло в воздух, прямо на стену; он вновь уцепился, подтянулся и сел, сразу посмотрев обратно на безмятежные цветы.

Бывало и хуже. С годами Плющ стала куда более покладистой. И Бэтмен не сомневался, что в итоге она непременно с ним свяжется.

А пока надо заняться другими делами.

Тьма вновь опустилась на город, пусть даже дирижабли куда активнее водили лучами, стараясь не пропускать ни единого района. Поставленная на уши полиция старательно занималась делом — или, в некоторых случаях, усердно изображала активность. Однако все эти столпы света даже краем не задели Бэтмена, спокойно зашедшего внутрь заброшенного здания, спустившегося в его подвал и открывшего дверь, кажущуюся частью кирпичной кладки.

Принадлежавшая Кроку канализация была лишь малой частью катакомб, развернувшихся под Готэмом. Аркхэму было далеко до всей паутины тамошних ходов, секретных тоннелей и жутких тайн. Здесь Бэтмен точно не мог изучить их все — потому что никто не мог изучить их все, а те, кто пытался, неизменно пропадал. Зато свой путь он представлял очень точно, и шагал, не отклоняясь от маршрута. Катакомбы встретили его полным равнодушием ко всему, что происходит наверху, и давящей тьмой, в сравнении с которой тьма наверху казалась взбалмошной младшей сестрой. Бэтмен прекрасно видел в темноте, а сейчас ещё и включил режим ночного виденья, но всё равно иногда вынужден был очень пристально вглядываться вперёд. На каждом шагу могли оказаться предательские камни, внезапные пропасти и другие смельчаки, спустившиеся сюда — некоторые из них не желали оставлять свидетелей.

Однако скоро тьма начала разбавляться зелёным свечением — сначала еле заметным, кажущимся подземным миражом, но Бэтмен приближался к нему, и сияние становилось всё отчётливее. Когда он завернул за угол, то оно замерцало совсем ярко, одновременно приглушаясь слабо-дымчатым фильтром.

Помещение первыми же силуэтами чётко говорило о том, что тут люди активно вмешались в естественный ход вещей. Четыре колонны поддерживали массивный потолок, и по каждой из них пробегала каменная цепь символов. В полу была вырезана дорога, ведущая от середины зала к главной его достопримечательности.

Бассейн выглядел небольшим — двое людей не смогли бы тут проплыть, не задевая друг друга — но весь до краёв был заполнен жидкостью, от которой и шло указавшее ему путь свечение. Бэтмен остановился в нескольких шагах от бассейна и уставился на него.

Яма Лазаря. Наполненная веществом, природу и происхождение которого не удалось установить. В том числе потому, что Лига Убийц и лично Ра’c аль Гул считали Ямы своей собственностью, расправляясь со всеми, кто даже случайно натыкался на них.

Потому что таинственная жидкость даровала жизнь.

Окуни в неё тело, даже пролежавшее какое-то время тело — и человек оживёт. Молодым и здоровым. Таким же молодым и здоровым он станет, если окунётся живым. Исчезнут даже те болезни и ограничения, о которых ты не подозреваешь, зрение станет острее, слух чутким, кости крепкими, а сердце забьётся заново.

За эти Ямы пролилось немало крови — ещё и поэтому Бэтмен никогда не пытался воспользоваться ими. Хотя Ра’с аль Гул много раз предлагал, хотя много раз была возможность, есть она и сейчас… Просто зайди в эту воду, омойся её зеленью, и ты станешь новым человеком. Более сильным, умным, здоровым, счастливым. Никакого подвоха, никакой платы, никаких условий.

А когда ты заболеешь, постареешь или почувствуешь себя плохо, то вновь вернёшься к Яме.

И будешь возвращаться к ней снова и снова.

Это не будет наркотической болезнью или безумием, ибо Яма излечит их. Ты просто буквально не сможешь жить без Ямы. Ты захочешь сделать всё для того, чтобы Яма принадлежала только тебе. Ты будешь просыпаться посреди ночи от ужасного сна, в котором Яма иссякла, оставив тебя наедине со смертью.

Бэтмен видел, во что превратился Ра’с аль Гул. Он неоднократно использовал Яму, в том числе возвращаясь из мёртвых, он молодо выглядел и оставался крепким бойцом, его ум был в полном порядке, но вся его жизнь крутилась вокруг Ямы. Он хотел сделать Бэтмена своим преемником, чтобы тот продолжал охранять Яму. Он убивал всех, кто хоть как-то узнавал о Яме. Он говорил о том, как хочет преобразить человечество и истребить сковывающее его зло, но никогда в этих речах не звучала идея использовать для этого Яму.

Бэтмен давно решил, что даже не попытается окунуться. Не хотел поддаваться искушению, что неизбежно возьмёт верх. Но сейчас…

Тело Харви до сих пор в морге. Яма возвращала к жизни из худшего состояния. И он всё это время, пока стоит, не чувствует никакой охраны. Никто не смотрит в спину, не выпрыгивает с занесённым для удара клинком, не выходит из тени с явным желанием поговорить.

Словно Ра’с аль Гула действительно нет в Готэме.

Словно он действительно сдал с годами.

И даже если Талия явилась сюда защищать Яму, то Бэтмен сумеет уговорить её отступить. Один раз, ради своего друга.

А может, и не один.

Убийца Крок, Виктор Зас, даже Джокер. Нелли Торстон. Другие жертвы преступников. Другие преступники. Окунуть их всех в Яму, и они выйдут оттуда живыми, исцелёнными от уродства души и тела, нормальными людьми.

Обречёнными вечно служить Яме.

Обречёнными столкнуться с яростью Ра’с аль Гула, возжелающего вернуть всех обратно в царство смерти. И даже если он сам умрёт безвозвратно, остальная Лига Убийц — в том числе Талия — позаботятся о том, чтобы воля отца и лидера исполнилась.

Бэтмен долго стоял и смотрел на Яму, и никто не нарушил их молчание.

У себя в особняке Брюс поблагодарил Альфреда за доставленный ужин — хотя по времени было уже ближе к завтраку — но на этот раз не попросил остаться. Дворецкий не возражал, плотно прикрыв дверь, а Брюс включил круглосуточный канал готэмских новостей.

Прилюдно-театрального убийства Джокера не состоялось. И Бэтмен, промотавшийся по городу весь день, предотвратил немало преступлений, но не напал на след клоуна либо убийцы.

Оставалась надежда на какую-нибудь новость. Возможно такую, что зрители и телеведущие не поймут, но Бэтмен сразу догадается.

Однако пока всё шло как обычно — со скидкой на то, что вторжение в капитолий всё ещё оставалось главной темой, насыщаясь нападением на Аркхэм. Смерть Харви была лишь мелкой деталью этих двух тем. Однако про исчезновение Джокера не было ни слова; видать, в этот раз репортёры не проявили должной расторопности.

Или кто-то заткнул им рты.

Других новостей почти не было. Очередной бал состоится… строительство небоскрёба выходит на финальный этап… синоптики обещают ясную погоду сегодня и дожди завтра…

Новости завершились — и начались заново, пойдя по кругу для тех, кто подключился только сейчас. Брюс отвёл было взгляд от экрана, когда диктор неожиданно прервал чтение, слегка сощурился и сказал:

— А теперь срочные новости. В нашу редакцию только что поступили неопровержимые доказательства того, что…

Он вновь сощурился, будто суфлерский текст неожиданно сжался в размере.

— …что под маской Бэтмена скрывается Брюс Уэйн.