Измена. Бей на поражение

31

Мне постоянно хочется арбузов со сметаной и именно вместе. Дикое сочетание, но мне до дрожи вкусно именно так.

Видимо, это мой единственный симптом беременности, потому что меня не тошнит, как Галю. Живот не тянет. Сплю примерно столько же, сколько и раньше. И даже на солёненькое не тянет.

Словом, скрывать моё положение пока достаточно просто, если не демонстрировать странные гурманские изыски окружающим. Предаюсь арбузно-сметанному разврату наедине с собой и живу спокойно.

Стараюсь не пересекаться с Галей в женской консультации, вот и вся маскировка. Да даже если и столкнусь там с ней случайно, просто скажу, что пришла на обычный осмотр.

В платной клинике я сделала первое УЗИ и увидела на снимке светлую горошинку, которая должна превратиться в ребёнка.

Я уже люблю его или её. Это так странно - любить кого-то, кого пока ещё, по сути, нет. Однако каждый раз, когда я думаю о крохотном чуде, растущим во мне, в груди появляется тёплое чувство, мозг размягчается, а фантазия уже рисует, как я держу на руках розовощёкого малыша и гуляю по парку с коляской. Потом фантазия рисует мне лопоухого лабрадора, которого ползающий ребёнок дёргает за хвост.

Дурацкий лабрадор! Почему он всё время в моих фантазиях? Одиноким матерям с детьми квартиры сдают почти без вопросов, если есть чем платить, разумеется. А вот завести в съёмной квартире собаку, да ещё такую большую, вряд ли позволят. Да и неразумно это.

Как я стану разрываться между плачущим крохой и собакой, которую срочно нужно выгулять? Ведь помощи ждать будет неоткуда. Родственников, готовых посидеть с крохой, нет. А единственная подруга будет занята собственным ребёнком.

А ещё я должна подготовить для себя с малышом финансовую подушку.

Если бы Гроднев не помог вытрясти из Стаса наши деньги и оборудование, то мы с Галей попали бы в кредитную кабалу. Лет десять бы расплачивались, едва сводя концы с концами. В таком случае ни о каком ребёнке и мечтать бы не стояло.

Забавно. Гроднев сделал мне ребёнка и обеспечил возможность его прокормить. Благодаря ему, я могу спокойно работать до родов, не отдавая все деньги в счёт кредитных платежей, и успеть скопить сумму, на которую проживу первые месяцы после родов. А потом можно будет и вернуться к работе.

Я всё подсчитала.

Аренда, еда, приданое малышу. Кроватка, коляска, пелёнки. Резерв на лекарства и непредвиденные траты.

Я заработаю себе и малышу на спокойную жизнь. Да, дорогие мобили и брендовые слипы мне не по карману, как и полноценный отпуск по уходу за ребёнком. Я смогу посвятить этому только три месяца по моим расчётам. Но и работаю я не в шахте, к счастью.

Поставлю в ателье манеж и буду дальше принимать заказы.

Вечером раздеваюсь перед зеркалом до нижнего белья и внимательно рассматриваю фигуру. Ищу изменения. Грудь стала немного пышнее, а живот слегка надулся. Хотя в последнем, возможно, виноваты шесть долек сметанного арбуза.

Десять недель беременности… Пройдёт ещё две, и на УЗИ можно будет увидеть даже пол малыша, если повезёт.

Ложусь в постель и сладко зеваю. Сплю я теперь отлично. Засыпаю, едва голова касается подушки.

Это можно считать симптомом беременности?

Наверно, это гормоны так действуют. Нервный развод, проблемы в ателье и короткий роман, закончившийся так и не начавшись, отошли на второй план. В центре моей жизни теперь ребёнок, растущий внутри.

Все мысли о нём. И все волнения тоже о нём.

Всё ли с ним хорошо? Достаточно ли правильно я питаюсь? Не вредит ли ему то, что я сижу над платьями по десять часов в день?

Галя косится на меня подозрительно, когда я делаю в работе перерывы на разминку, которых раньше не делала.

- Вставай со мной! – подначиваю я. – Тебе нельзя подолгу сидеть без движения в одной позе. Кровь застаивается. Это вредно для малыша.

Галя неохотно слушается и вместе со мной приседает и тянется в разные стороны.

Валера, кстати, никуда так и не делся. Неожиданными обстоятельствами проникся и даже позвал Галю замуж. Так что нужно будет успеть сшить платье ещё и для подруги.

Против чего Галя действительно активно протестует, так это здоровая еда на обед. Я не позволяю ей заказывать всякую дрянь, типа пиццы и бургеров. Готовлю дома супчики с запеканками, приношу их собой в ателье и кормлю себя и сопротивляющуюся Галю.

- Полин, меня сейчас от всего этого тошнит… - стонет она. – Только пицца лезет, понимаешь?

- Ничего не знаю! – строго говорю я. – Ребёнку нужны белки и микроэлементы. В пицце их считай, что нет.

От зелёного смузи Галя отказывается категорически и наотрез.

- Полина, ты меня пугаешь, - возмущается она. – Какая муха тебя укусила? Я, конечно, понимаю, что ты хочешь мне добра, но вечные зарядки и диетические бульончики с брокколи меня уже доконали. Пожалуйста, давай закажем пончиков!

- Ни за что! Я прочитала в журнале для беременных, что нужно гулять хотя бы по часу в день. Сегодня после работы идём в парк!

Галя поднимает вверх брови.

- Ты читаешь журналы для беременных? – спрашивает она.

Чертыхаюсь про себя за такой прокол.

- Конечно, - отвечаю максимально непринуждённо. – Ты же моя подруга, и ты беременна. Я хочу пройти с тобой через это.

- Я вижу… - раздражённо замечает Галя, ковыряя вилкой в контейнере с салатом.

Когда в конце рабочего дня за ней заезжает Валера, Галя с радостью сбегает, забыв и про контейнер с авокадо, лежащий перед ней, и про прогулку в парке.

Отпускаю её с печальным вздохом.

Я правда рада за неё. Валера кажется хорошим. Он несколько раз заходил к нам в ателье, а ещё мы вместе ужинали. Приятный парень, и в Галю, видимо, на самом деле влюблён. По крайней мере, о предстоящей свадьбе и отцовстве говорит, как о чём-то приятном. Через два месяца в его доме закончат ремонт, и подруга переедет жить к новому мужу. А пока они почти всё время зависают у неё.

Скручиваю в рулон молочный шёлк, оставленный Галей на раскроечном столе, и отношу его в кладовку. Сейчас приберу булавки со стола и пойду гулять в парк одна.

Втыкаю тонкие иголки в подушечку. Выключаю в подсобке свет и вешаю на плечо сумку. Я перестала застёгивать верхнюю пуговицу на джинсах, но, кажется, этого уже недостаточно. Они всё равно давят.

Выключаю свет в помещении и лезу в сумку за ключами.

Слышу скрип двери. Наверно, какая-нибудь припозднившаяся клиентка.

- Мы уже закрыты, - говорю, продолжая рыться в своей сумочке, и даже не поднимая глаз. – Приходите завтра.

- И чего ты бегаешь от меня? – раздаётся низкий голос Гроднева, от которого по телу бегут мурашки.

Ключи, которые мне всё-таки удалось выудить из сумки, со звоном падают на пол.