Измена. Бей на поражение

36

- А вам не кажется, Платон Богданович, - холодно отвечаю я вопросом на вопрос, - что это не ваше дело?

Смиряю его злым взглядом. Ну чего прицепился?

Гроднев стоит достаточно близко. Смотрит на меня сверху вниз пристально, и от этого становится неспокойно. Что-то в душе начинает бродить глухой тоской, совершенно неуместной между теми, кто ну совсем друг другу не подходит.

- А тебе не кажется, - спрашивает Платон, делая шаг ещё ближе ко мне, - что если хамить, обращаясь на Вы, то менее грубым это не становится?

Между нами катастрофически мало пространства, и мне никуда не деться от пряного манящего запаха, исходящего от этого мужчины. Лучше бы он и сегодня пах теми ужасными духами. Тогда бы меня стошнило прямо на его ботинки, и этот странный допрос оказался бы тут же окончен.

- А тебе никто не говорил, что задавать такие вопросы женщинам неприлично? – отчитываю его я. – Это тоже можно расценить, как хамство!

За моей спиной дверь в спальню. Отступать некуда.

Хочу толкнуть Платона в грудь, чтобы иметь хоть какое-то пространство для манёвра. Возможно, открыть дверь, быстро нырнуть в комнату и сразу там закрыться.

Но только успеваю коснуться футболки на его груди, как мужская ладонь прижимает мои пальчики к телу Гроднева.

Рука Платона крепко держит мою на месте. Чувствую ладошкой, как сильно и ровно бьётся его сердце.

Моё сердце пропускает удар, а потом начинает биться в унисон с ритмом, пульсирующим через мою ладошку.

- Мне плевать на приличия, Полина, - низкий голос Гроднева отдаётся в его груди вибрацией. Я чувствую это, как и то, что мои щёки опаляет жаром. – И я ведь не из праздного любопытства спрашиваю. Если я имею к этому отношение…

- Мы же уже выяснили, что ты не будешь иметь ни к чему никакого отношения! - перебиваю я его. – И нет, я не беременна. Хватит уже указывать мне на пару лишних килограммов!

Вру, и мне ни капельки не стыдно. Нужно сделать так, чтобы он отстал.

- Не вижу ни одного лишнего грамма, - Гроднев проходится плотоядным взглядом по моей фигуре. – Не злись, Полина.

От его взгляда мне становится очень горячо. Будто я окунулась в кипяток.

- Спокойной ночи, Платон Богданович, - говорю я и с намёком берусь за ручки двери.

Гроднев качает головой. С хитрой улыбкой снова шагает ближе, буквально прижимая меня к закрытой двери в комнату.

Такая тесная близость отзывается в теле настоящей бурей. В груди нарастает что-то тяжёлое и до одури приятное.

- Просто Платон, - шепчет Гроднев мне на ушко, - выстанывать во время секса Платон Богданович долго и неудобно.

Мужские руки ложатся мне на талию и норовят тут же пробраться под кофту.

Это моментально отрезвляет. Платон почти коснулся моей тайны.

Сбрасываю с себя наваждение и выворачиваюсь из капкана мужских рук.

- К чему эта назойливость? – спрашиваю я. – Ты сказал, что у тебя нет на это времени.

Гроднев усмехается. Прислоняется плечом к стене рядом со мной и складывает руки в замок на груди.

- А если я скажу, что без тебя мне стало скучно? – глаза Гроднева по-доброму смеются. – Вот, пришёл узнать: может, ты опять в неприятности вляпалась? Я бы тебя снова спас, а потом…

- Спасибо, я лучше со своими проблемами сама разберусь, а то ты благодарности требуешь непомерные.

- Устала в прошлый раз меня благодарить? – Гроднев приподнимает бровь.

В его глазах такая соблазнительная смесь иронии и секса, что я таю. По телу растекается предательская слабость.

- Утомилась, буквально язык натёрла, - отвечаю я, вспоминая, как долго и томительно он меня целовал.

- Солнышко, - от хриплого голоса Платона у меня темнеет перед глазами. – Давай я тебя на ручках отнесу в постель, где ты сможешь как следует отдохнуть после того, как ещё один разочек меня поблагодаришь…