Изменить судьбу

Глава 13

13

Дорога прошла относительно спокойно, во всяком случае стрелять не пришлось, а то, что два дня пришлось укрываться на опушке леса, пережидая метель, не такая уж и большая проблема. В санях имелось достаточное количество сена, для лошадей. Оказалось, что некоторые улусы все же его заготавливают, но скорее именно для того, чтобы переждать непогоду. Впрочем, несколько охапок сена брошенные на дно саней дали и корм моим лошадкам, да и дополнительное тепло и удобство во время езды, для меня.

Мимоходом проехал и через Улан-Батор. Сейчас он напоминал скорее захудалый районный центр семидесятых, чем-то смахивая, например, на ту же Кяхту. Я постарался прошмыгнуть по нему как мог быстрее, только потому что он как муравейник, был буквально наводнен советским военным и гражданским людом. В принципе, я вполне мог сойти здесь за своего, если бы у меня имелись хоть какие-то документы. Здесь в городках, все же документы имеют большинство жителей. Проезжая по одной из улиц заметил газетную лавку, и увидел в продаже пару советских изданий. По большому счету, они были мне не особенно нужны, но я почему-то остановился, и приобрел «Правду» и «Известия», благо что их продавали за тугрики, которых у меня было достаточно. Здесь же купил пару пачек «Казбека», и очень удивился его вкусу. Честно говоря, те китайские сигареты, запас которых имелся у меня, не шли ни в какое сравнение с этими папиросами. Жаль, что они не всегда доступны.

Как оказалось, «Известия» уже выставляли курс валюты по отношению к рублю, а на развороте прочел какую-то статью говорящую о том, что рубль, оказывается привязан к золоту и его цена приравнена к 0,99735 граммам. Сделав нехитрые подсчеты, получил примерную стоимость. По всему выходило, что тройская унция, то есть 1\12 часть веса монеты в один фунт стерлингов, которая равна тридцати одному грамму с какой-то мелочью после запятой, на сегодняшний день стоит где-то в районе тридцати двух долларов и двадцати семи центов. Эту цену мне точно никто не даст, но на двадцатку или чуть больше можно вполне рассчитывать. В прошлый раз я отдал за пятнадцать и чувствовал, что сильно продешевил. Впрочем я не жалуюсь, в тот момент мне было важнее наладить контакты на будущее, и это у меня получилось. А то что продал золото чуть дешевле, не так страшно, как говорится, легко пришло, легко ушло.

Шаантарский улус я нашел достаточно быстро. Стоял он примерно там же где мне и рассказывали, правда той зажиточности, что я помнил из будущего пока не наблюдалось. Зато чувствовалась некая растерянность, вкупе с нервозностью. Все объяснилось достаточно просто. Узнав, что здесь пустуют большие площади, свободные от кочующих здесь родов, покрытые сочной травой, старики рода постановили отправиться именно сюда. Пустовали они потому, что еще совсем недавно в этих краях была война. Не конкретно здесь, но тем не менее канонада иногда она долетала и сюда, пугая лошадей. Да и залетные отряды разбойников тоже были не редким явлением. Имеется ввиду Японско-Китайский конфликт начавшийся еще в 1931 году, и продолжающийся по сей день. Конечно сейчас Японские войска были сильно оттеснены на восток, но еще совсем недавно отзвуки этой войны докатывались и до этих мест. Поэтому многие зажиточные улусы, покинули эти места оттянувшись в центральные области Монголии. Решив переждать неурядицы, в относительно спокойных местах.

Шаантарский улус во главе с Амгалаанбатом, отцом Джалсынбоу, которому как оказалось на данный момент всего несколько месяцев решил, что раз уж богатые улусы оставили такие прекрасные места, воспользоваться ими самому. В принципе, японские интервенты сюда так и не дошли. Изредка где-то на пределе видимости, можно было заметить воздушные бои, бомбежку или отзвуки артиллерийской канонады, но проходили они на китайской территории, и потому не особенно донимали местных аратов. Разбойников из Внутренней Монголии тоже отогнали за пределы границ, и учитывая скудость улуса, это был огромный шанс выйти на новую ступень развития.

Так оно в принципе и получилось. Благодаря летним свободным пастбищам, полным сочной травы, кони Шаантарского улуса дали хороший приплод, отара овец тоже увеличилась почти вдвое и Амгалаанбат, довольно потирал руки, чувствуя, как его улус выбирается из нищеты. Еще пару лет здесь, и можно будет навсегда забыть о тех годах, когда жили впроголодь и ютились в трех юртах. И он уж видел, как его род богатеет прямо на глазах, как пришла новая беда.

Соседнюю долину, с самой сочной травой, благодаря которой улус и приподнялся с колен, облюбовали советские воины, и сейчас, на ней расположился аэродром советских истребителей. И ладно бы если бы они остались здесь только на зиму. Это еще как-то можно было бы перетерпеть, так ведь нет. Мало того, что уже половину долины истоптали колесами своих самолетов, к тому же воюющих не в Монголии, а в соседнем Китае, так ведь еще и затеяли строительство, явно говорящее о том, что вскоре здесь будет совершенно нечего делать. Но надежда, как говорят те же русские, умирает последней. Поэтому глава рода, очень надеялся на то, что еще хотя бы одно лето ему удастся попользоваться здешними степями, а уж потом, можно будет подумать и о возвращении.

Мое появление, было воспринято с радостью. Конечно новости, за счет расположенного неподалеку аэродрома здесь узнавали достаточно быстро, да и магазин для советских авиаторов здесь тоже присутствовал, вот только в нем можно было купить разве, что продукты советского производства. А скажем патронов к оружию здесь было уже не найти. Армия снабжала своих солдат самостоятельно, а чем обороняются от тех же волков, или с чем ходят на охоту монгольские пастухи, никого не волновало. Если и появлялись какие-то патроны то скорее для ружей производимых в СССР, но дело в том, что это оружие во-первых, стоило дорого, а во-вторых, советские органы власти ввели свои правила, требуя при покупке оружия разрешения, выданного местной администрацией, и тому подобных бумаг. Вроде бы и ничего страшного, вот толь местные власти быстро привыкли к тому, что за любую бумажку они могут получить и «барашка» и в итоге, все эти нововведения так ударили по карману простых аратов, что многие призадумались о том, стоило ли звать на помощь русских, или лучше было оставаться под рукой империи Цинь?

Да и деньги, тоже не вечны, и чтобы заработать хотя бы тугрики, нужно что-то продать. А как ты сможешь что-то продать, если тебе нечем это добыть. Так-то разумеется в каждом улусе есть лук, стрелы, и любой монгол что сейчас, что много позже вполне владеет искусством стрельбы из лука. Да что говорить, если монгольское троеборье включает в себя, как раз стрельбу из лука, скачки на лошадях и борьбу. Но согласитесь добывать зверя с помощью лука и стрел — нонсенс. Особенно когда весь мир пользуется огнестрельным оружием. Да и защищаться от стай волков зимой, тоже не слишком удобно.

Поэтому мой приезд, очень обрадовал местных обитателей. А что до моего не совсем монгольского вида, так одного слова с моей стороны — полукровка, оказалось достаточно чтобы принять меня таким, какой я есть. А что еще нужно-то, человек свободно разговаривает по-монгольски, знает все обычаи народа, никогда не подаст какую-то вещь за столом одной рукой, и не станет хватать все со стола и жрать, не дожидаясь пока не начнет этого делать самый старший из присутствующих, и даже обозначит в нужном месте легкую отрыжку показывая, что все предложенное было очень вкусно и человек наелся.

К тому же, человек, прекрасно знает нужды рода, и привез с собою те товары, которые ни за что не купишь в любом местном магазине. Одни патроны к винтовке Генри, да и сами новенькие винтовки чего стоят, не говоря уже о жасминовом чае, так ценящемся в улусах, и которого из-за закрытых границ с Китаем, практически не достать, рыбных консервах, стальных топорах, и ножах. А то, что он не очень похож на других, в конце концов совсем не его вина, да и у каждого из нас свои недостатки.

К моему удивлению среди обитателей улуса я так и не нашел своей бабушки, хотя главу улуса узнал сразу. Впрочем, острожные расспросы показали, что она в данный момент гостит у своей родни во Внутренней Монголии, да и по большому счету, является очень дальней родней здешним обитателям. Как же в таком случае, дед сумел с нею познакомиться было не слишком понятно, а расспрашивать о ней напрямую было бы не слишком учтиво.

Расторговался, я достаточно хорошо. Конечно сейчас это был не тот род, который взял бы у меня все имеющиеся товары, и предложил привезти вдвое больше, у улуса, просто пока не было столько денег, а отдавать даром, значило бы прослыть дурачком. Ладно бы меня здесь считали за родственника, который хочет помочь своей родне. А так я пока совершенно чужой человек, и потому сразу же возникает вопрос зачем? Либо ему что-то нужно от рода, либо он не совсем в своем уме.

Немного отдохнув, и поняв, что по большому счету делать мне здесь больше нечего, я решил отправиться назад. То, что не купили в улусе, вполне можно будет пристроить по дороге домой, так что я не особенно расстраивался из-за того, что у меня, что-то еще осталось. Правда выезд пришлось немного отложить. Скоро должен был начаться праздник, который монголы отмечают с гораздо большей радостью нежели какие-то другие. Разве что четырнадцатое июня — день рождения Будды, отмечается всегда с больше пышностью. Любой мальчик, родившийся в этот день считается счастливчиком, так как считается, что он находится под прямым покровительством божества. Девочка же, будут желанной невесткой в любом улусе, причем не зависимо он ее красоты. Считается, что девочка посвящена Буде, а присутствие ее в улусе, и в роду приносит счастье и богатство, всему роду.

Ну, до июня еще было далеко, зато буквально через пару дней должен был наступить февраль и праздник Белой Луны — Цагаан Сар, Лунный Новый Год. Торопиться было некуда, и я остался. Именно из-за этой задержки и произошла встреча, после которой пришлось срочно менять все свои планы, и хотя я многое потерял в материальном плане, но все же многое и выиграл.

Оказывается, этот праздник отмечают не только монголы, но и советские летчики. Хотя скажи любому русскому человеку, что завтра праздник, пусть даже монгольский, вряд ли он откажется от него, тем более, что любой праздник, это повод выпить. А раз праздник монгольский, следовательно, и пить нужно монгольскую водку. А где взять ее, ну конечно же у аборигенов. Похоже, что пить они начали задолго до восхода Белой луны, а когда кончилась водка, купленная в магазине, то путем нехитрой логической цепочки, решили, что у монголов можно разжиться и местным самогоном. Конечно монголы тоже делают нечто подобное, хотя и несколько специфичным способом. Кобылье или овечье молоко вначале кипятят, затем заквашивают с помощью дрожжей или закваски, после чего продукт проходит дистилляцию, то есть его перегоняют, как ту же брагу, в результате чего получается алкогольный напиток, называемый здесь «Архи». Тот «Архи» что когда-то в 1976 году, был загружен в чемоданы будущего Олимпийского «чемпиона» уроненные на землю, несколько отличается от натурального. Там по сути обычная водка, с примесью некоей химии которая добавляет привкус похожий на перегнанное кобылье молоко. И при этом вся эта водка защищена патентами и выпускается только в Китае. Как «чемпиону» удалось ее добыть было совершенно непонятно.

Натуральный «Архи» совершенно другой, правда при этом, имеется маленький нюанс. Из ведра кобыльего молока, получается от силы грамм двести этого напитка, из-за чего, его не при каких обстоятельствах не продают на сторону, а на стол ставят только для уважаемых членов рода и дорогих гостей. Поэтому, пришедших летчиков, сразу отправили ко мне, сказав, что в улусе нет самогона, но здесь находится бродячий торговец, у которого возможно получится разжиться рисовой водкой. Правда не монгольской, а китайской, но водка есть водка.

Я в этот момент, как раз находился возле своих саней, что-то разыскивая среди поклажи, когда позади меня раздался скрип снега и чьи-то шаги. Подошедший, на ломаном монгольском, с трудом выговаривая некоторые слова произнес:

— Уважаемый, ты не продашь нам рисовую водку?

Улыбнувшись про себя, услышанным словам, сказанным с таким чудовищным акцентом, что практически терялся смысл некоторых слов, хотя и было понятно, что человеку понадобился алкоголь. У меня еще оставалось около десятка трехсот тридцати граммовых бутылок водки, поэтому я кивнул, назвал свою цену, вытащил из глубины саней одну бутылку напитка. Мужчина находящийся позади меня видимо увидел, как я достаю одну бутылку и тут же забормотал.

— Угуй, угуй! Тав, тав!* — при этом растопырив свою ладонь и поднеся ее почти к самому моему лицу.

Кивнув, я достал еще четыре бутылки, и выпрямившись, развернулся к нему лицом, передавая ему извлеченную из недр саней водку. И в этот момент произошло узнавание того, кто находился передо мною. И похоже я был далеко не одинок в этом.

— Петр⁈ — Забирая у меня бутылки, и рассовывая их по карманам шинели, удивленно воскликнул мужчина, оказавшийся Павлом Рычаговым. Правда в отличие от того Павла, которого я когда-то знал, этот выглядел уже слегка заматеревшим, хотя и все тем же бесшабашным парнем. Ну какому генералу, взбредет в голову идти за водкой самому, в то время, как у него есть целый полк подчиненных, а ведь на голубых петлицах уже находились три темно-красных ромба говорящих о том, что передо мною находится командир корпуса.

— Ты, здесь откуда взялся? — Воскликнул он, протягивая ко мне руки и намереваясь обнять за плечи. Водка была тут же забыта.

— Оттуда. — только и мог произнести я стремительно мрачнея и слегка сдвинувшись в сторону.

Павел, увидев мой моментально изменившийся взгляд и движение, тут же опустил руки и произнес.

— Ты, что не рад встрече? Я, все тот же Павел Рычагов, ты что не узнал меня?

— Конечно узнал, и именно это и беспокоит больше всего.

— Что значит беспокоит? Что произошло?

— Не ты, а скорее вон тот коротышка в фуражке с малиновым околышем, который пристально поглядывает в нашу сторону, и развесил свои уши, слушая наш разговор. Это ты у нас уже генерал, и комкор, а я всего лишь беглый зэка. И эта встреча для меня может означать только то, что уже завтра, если не прямо сейчас, меня вновь в лучшем случае отправят, на нары, а в худшем…

— Стоп, не говори ничего. — Тут же оборвал меня Павел, и добавил. — И никуда не уходи, я все решу, и найду тебя.

С этими словами он выхватил у меня последнюю бутылку с рисовой водкой и сунув мне ворох смятых денежных купюр, развернулся и отправился к своим собутыльникам. Проводив его взглядом, заметил как тот коротышка из НКВД, судя по цвету его форменной фуражки и малиновым петлицам на уголках воротника шинели, внимательно взглянул в мою сторону, как бы срисовывая мой портрет и повернувшись поспешил за остальными.

Я же, присев на облучок своих саней, несколько дрожащей рукой, достал из кармана пачку сигарет и закурил. В голову приходило только одно. Нужно срочно бежать, и чем скорее, тем лучше. Уже завтра, меня могут арестовать, и как минимум отправить обратно в союз, а скорее всего просто пришлепнут на месте, не заморачиваясь о законности подобных методов, и на этом все и закончится. Уж очень пристально вглядывался в мое лицо этот мент и было заметно как он пытается понять, о чем мы говорим. А наморщенный лоб скорее говорил о том, что он уже, где то видел мою физиономию, а сейчас пытается вспомнить, где. Тем более, вначале генерал говорил на ломаном монгольском, а после вдруг перешел на русский язык, да и я отвечал ему на том же языке.

И единственное, что меня удерживало на месте, так это то, что бежать было некуда, да и не на чем. Мои кони находились в общем табуне, и выловить их оттуда до рассвета, не было никакой возможности. Да и как объяснить в улусе, что мне срочно понадобилось куда-то ехать. Зимой? На ночь глядя? Никто просто не поверит ни в какую срочность. Объяснять, что я беглый зэка и меня могут арестовать? Да те же монголы первыми меня и схватят и выдадут русским. Числился бы я среди родни, другое дело. Тут бы и прикрыли и сделали бы все от них зависящее. А пока я чужой, рисковать за меня положением рода, никто не станет. Все прекрасно знают, сделай они хотя бы шаг вперед для моей защиты, и о том, что такой род существовал можно будет забыть. Сейчас руководство республики в любом случае встанет на сторону советов, все же как ни крути, а Монголия очень многое получает от СССР. Одна только построенная железная дорога чего стоит, не говоря уже о поставках продуктов питания и инструментов. Да и только благодаря русским, выяснилось, что в Монголии имеются залежи руд, угля и многого другого, так что уничтожение одного-двух родов, ради того, чтобы угодить советам? Даже вопросов не возникнет! А идти пешком, на встречу с волками? Проще пойти и застрелиться, или сдаться этому менту.

Чуть позже в кабинете командира полка, произошел занимательный разговор.

— Вы, узнали этого человека, Павел Васильевич.

— Да, Алексей Викторович, во время войны в Испании, Педро де Пиментель, служил в республиканской армии и обслуживал советские самолеты на аэродроме под Мадридом. Я хорошо знаю этого человека. Он прибыл с нами в Москву, и его в моем присутствии, наградили орденом Красного знамени. Куда он пропал после этого дня я не в курсе. Вроде бы его должны были направить в Ленинскую школу, хотя возможно я ошибаюсь.

— Довожу до вашего сведения, что Петр Иванович Пиментель, так его стали называть после вручения советского паспорта, в январе 1938 года, был осужден по статье 58\7 — Саботаж, умышленный срыв плана и затягивание производства на заводе ГАЗ, в городе Горьком. Именно туда он был направлен, в качестве инженера, после награждения в Кремле. Получив пять лет лагерей, он отбывал наказание в Забайкальском крае, откуда совершив нападение на красноармейца Степана Григорьевича Пантелеева 1919 года рождения, и нанеся ему тяжкие телесные повреждения металлическим прутом, разоружил его и совершил побег, в ноябре 1939 года, и с тех пор находится в розыске. Вот ориентировка на него, которая имеется во всех воинских частях и отделениях милиции приграничных округов СССР, и в отделениях НКВД расположенных в Монгольской Народной Республике. Я, уже связался по радио с Улан-Батором, и завтра, сюда выйдет автомобиль с отделением НКВД, для ареста гражданина Пиментель и доставки его в Советский Союз, где он вновь предстанет перед судом, и ответит за нападение на военнослужащего, свой побег и преступную деятельность.

— Да уж, никогда не предполагал, что такое может произойти. А ведь когда-то мы с ним были хорошо знакомы.

— Времена меняются, товарищ комкор. Вот и вышло, что он пользуясь вашей дружбой, расположением, и доверием товарища Сталина, сумел обмануть всех и пробраться на высокую должность инженера, в с таким трудом, приобретенный за валюту завод грузовых автомобилей, для того, чтобы сорвать план и нанести немало вреда, и помешать выпуску столь необходимых для Советского государства грузовиков. Если вы не возражаете, у меня будет к вам огромная просьба.

— Слушаю вас.

— Я понимаю, что это несколько не по чину, но войдите в мое положение. Гражданин Пиментель, наверняка сейчас готовится к побегу, а наряд вызванный для его задержания прибудет только завтра к полудню. Не могли бы вы встретиться с этим человеком, и задержать его побег, хотя бы на некоторое время. По вашим словам вы находились с ним в дружеских отношениях, вам будет проще задержать его до прибытия отряда, сославшись допустим на старую дружбу. Вспомнить войну в Испании, может быть даже помянуть старых друзей, погибших на той войне. А еще лучше провести его на территорию аэродрома, якобы для показа техники, или скажем быта советских летчиков, а здесь, мы смогли бы как-то задержать его, до прибытия представителей НКВД.

Павел на минуту задумался, а затем произнес.

— Ну, что же, я попробую. Заодно попытаюсь понять, как он докатился до этого.

— Только прошу вас не пережимайте. Если он почувствует неладное и уйдет, рано или поздно мы его конечно поймаем, но не хотелось бы затягивать с этим. Кто знает сколько за это время он может принести вреда нашей социалистической Родине! А я в свою очередь, сделаю отметку в сопроводительном листе, показывающим вашу неоценимую помощь в задержании опасного преступника…

* Угуй, угуй! Тав, тав!* — Нет, Нет! Пять! (мнгл)