Изменить судьбу

Глава 17

К этому времени, я прослужил уже больше года. Начав службу в учебном батальоне десятого мая, затем после принятия присяги меня перевели в Пуэрто де Вьехо, и сейчас на календаре значилась дата пятнадцатое августа 1941 года. Советский союз уже вовсю воевал с Фашистской Германией, постепенно сдавая город за городом, и отступая все дальше от границ. Здесь же, войны совершенно не чувствовалось. Разве что некоторая суета имела место быть, в районе Панамского канала, где были утроена охрана шлюзов введенными войсками из США. Если так разобраться, Панама в общем-то и не имела собственной армии, те отдельные службы, скорее создавали некоторую видимость наличия вооруженных сил, которые хоть и подчинялись местному генералитету, но те самые Панамские генералы, тут же вытягивались по стойке смирно стоило кому-то из армии Соединенных Штатов, высказать малейшую претензию в их сторону.

Что именно происходило в штабах армий мне разумеется не докладывали, но вышло так, что самолет генерала Шорта, прилетел именно по мою душу. Позже я все-таки узнал, что этому способствовали документы, запрошенные в Леоне, и пришедшие в штаб соединения, как раз в тот момент, когда там находился генерал. Случайно оказавшись не в том месте и не в то время, к моему огромному сожалению, он каким-то образом заинтересовался этими бумагами. И как итог, тут же оформил мой перевод на службу в Военно Воздушную Базу Хикам, расположенную на острове Оаху на Гавайях.

И все бы ничего, если бы на этом все и завершилось. Учитывая неповоротливость Панамских штабов, это распоряжение дошло бы до меня, не раньше лета следующего года, как раз, к моменту окончания моего контракта. И я бы спокойно уволился из армии, и плевал бы на все распоряжения всех на свете генералов, вместе взятых. Но все произошло совсем иначе, и Генерал Уолтер Шорт, не поленился забрать из штаба мои документы, предписание о переводе в его распоряжение, и более того, по дороге в США приземлиться в нашем забытом богом городишке.

Я в это время, как раз прочищал свечи на древнем как дерьмо мамонта биплане почтовой службы, нашей части. Разумеется, генерал не пожелал терять времени, и меня тут же выдернули под карие очи генерала.

— Что, сынок, тебе еще не надоело маяться дурью, латая это летающее недоразумение. Может стоит заняться настоящим делом, о котором будешь с гордостью когда-нибудь рассказывать внукам?

— Вы, о чем, сэр? — удивленно спросил я.

— С этого дня, барон. — Генерал улыбнулся, назвав меня давно забытым титулом. — Вы получаете звание техник-сержанта ВВС Соединенных Штатов, и назначается командиром отделения ремонтной службы на Военно-Воздушную Базу Хикам. На острове Оаху. Добро пожаловать на райские острова Гавайев, сынок. Надеюсь тебе там понравится. У вас, полчаса времени на сборы, сержант, время пошло.

Ответив «Слушаюсь», я вышел из кабинета и побежал собирать свои вещи. Вот уж чего мне больше всего не хотелось, так это ввязываться в эту войну. Но похоже, кому-то там-на-верху, очень интересно удастся мне выжить, или нет, и потому мне подстраивают разные каверзы, вначале с «лагерем труда и отдыха» в Забайкалье, затем с этим майором НКВД в Монголии, теперь вот добрались до меня в Панаме. Интересно, что же будет дальше. Под бомбежку японцами Перл-Харбора, я точно попадаю, тем более, что основной удар при этом, насколько я знаю наносился именно по базе ВВС Хикам, чтобы не дать взлететь американским самолетам. Впрочем, база Хикам, расположена совсем недалеко от Жемчужной Гавани.

— Что-то ты загрустил, парень, — произнес генерал, едва самолет поднялся в воздух. — Тебе, что-то не нравится в назначении.

— Никак нет, сэр. Просто, я, как-то не рассчитывал связывать свою жизнь с армией и потому заключил контракт всего на два года, рассчитывая уволиться уже в мае 1942.

— Здесь ты немного ошибаешься. Соединенные Штаты, не сегодня, так завтра вступят в эту проклятую войну, и тогда тебе все равно придется служить до ее завершения. Не думаю, что она продлится слишком долго, может год-два, но тем не менее это так. Боюсь, что это произойдет уже довольно скоро, не позже весны будущего года.

Это произойдет уже в начале декабря этого года, подумал я. Как раз после того, как Япония разбомбит Военно-Морскую базу Перл-Харбор, и базу ВВС куда мы сейчас направляемся. Конечно после этого Гавайи, хоть и будут находиться в повышенной боеготовности, но больше на Гавайские острова не упадет ни единой бомбы, и не прозвучит ни одного выстрела. Если разумеется не считать сражения возле атолла Мидуэй, который тоже считается одним из Гавайских островов. Но ведь, для начала, нужно как-то пережить бомбардировку седьмого декабря, а учитывая, что только на базе Хикам погибнет около двухсот человек и больше трехсот получат ранения, пережить тот день будет, ох как сложно. Вот и получается, как в той поговорке про снайпера. Как бы я не старался избежать этой войны, а она все равно меня догоняет.

Вот и сейчас. Я то, собирался спокойно отсидеть положенный срок на в той глуши, закрыть контракт, и отправиться как и предполагал дальше, уже с официальными документами и скопленными деньгами, а тут на тебе. Просто я не учел одного и, пожалуй, основного момента. В Панаме, нет собственных вооруженных сил. По договору от 1912 года, защиту страны осуществляет армия США, и, следовательно, все вооруженные формирования страны, являются вспомогательными формированиями армейских подразделений Соединенных Штатов. Другими словами, США, как бы с одной стороны позволяет Панаме иметь собственную армию, но на деле она является всего лишь вспомогательными частями ее собственных вооруженных сил. Если подумать получается довольно выгодно для США. Любая заварушка или бунт, на территории страны, усмиряются собственными силами Панамы, и США не имеет к этому никакого отношения. А с момента заключения договора, на Панаму никто и никогда не нападал. И армия США, фактически только контролирует Панамский канал, но считается, что обеспечивает безопасность всей Панамы.

А еще, у них есть право отбирать для себя лучших специалистов, как например меня. Вернее, даже не отбирать, ведь я фактически заключил контракт именно с ними, так что меня просто перевели с одного места на другое. Как когда-то сказал Сталин: — Жить стало лучше, стало веселее. Хоть в пляс пускайся.

Я стоял в коридоре штаба, дожидаясь пока оформят мои документы и удрученно разглядывал карту острова и в особенности военной базы, мысленно кляня себя, за непродуманное решение.

— Ну и куда тут спрячешься, все как на ладони, чтобы добраться до военных кораблей, базирующихся в Жемчужной Гавани, нужно вначале пролететь над Хикамом. А он открыт всем ветрам и японским штурмовикам. Уж они-то точно не промахнутся.

Но делать нечего, придется обживаться и начинать службу. Генерал Шорт, переведя меня на военную базу, одновременно с этим дал мне звание техник-сержанта, это означало, я перепрыгнул сразу через четыре звания, и стал старшим среди младших. Как там шутили в будущем, старшим помощником младшего дворника. Можно сказать, это именно то звание, что дали мне. Дело в том, что первая же лычка на погон, дает возможность перейти из рядового состава в унтер-офицеры. Правда одна узенькая полоска это все еще рядовой, правда уже первого класса. Хотя с учетом специфики службы, здесь это звучит как — младший летчик. И не важно, что он не летает, и возможно никогда в жизни не поднимет самолет в воздух. Имеешь дело с авиацией, значит летчик.

Примерно в таком звании я находился, служа на том всеми забытом аэродроме в Панаме. Зарабатывая двенадцать долларов в неделю. Сейчас я стал техник-сержантом, получив самое высокое звание в младшем унтер-офицерском составе. Потому и сказал, что теперь я как бы «старший помощник…». Следующее звание звучит как мастер-сержант, и он уже считается старшим унтер-офицером, с соответствующим должностным окладом, и прочими льготами. Хотя и мне грех жаловаться, хотя бы потому, что мой оклад возрос до восемнадцати долларов в неделю. Если переводить на гражданскую должность, то такую зарплату, порядка семидесяти долларов в месяц, получает инженер довольно крупного предприятия.

Кроме того, я являюсь командиром отделения технической службы, то есть под моим началом должны находится где-то от десяти человек рядового состава занимающихся ремонтом двигателей самолетов. Благодаря должности я имею право на отдельное жилье в доме для унтер-офицерского состава и мне разрешено использовать дежурный автомобиль, по служебной надобности. Правда при наличии прав, которых у меня пока нет. Хотя сдать на права именно сейчас не представляется никаких проблем. Достаточно пройти тесты по дорожным ситуациям и сдать вождение.

Квартирка оказалась чудо как хороша. Довольно просторная комната на втором этаже трехэтажного домика, примерно пятнадцати квадратных метров, с небольшим балкончиком, при комнате имелся свой душ и туалет. Из мебели присутствовала кровать, журнальный столик и даже телевизор с пятнадцатью кабельными каналами. Вот уж чего я никак не ожидал, так именно этого. Сразу же стал безумно интересно узнать, как же так получается, что в школе нам твердили о том, что телевидение было изобретено в пятидесятые годы. Причем, как-то к нам приходил какой-то мужчина, который якобы участвовал в его изобретении, правда в качестве лаборанта, но все же его имя имелось в списке разработчиков. И я всегда считал, что телевидение изобрели именно в СССР. И тут, как снег на голову. Вот он, вполне себе нормальный телевизор, не то, чтобы с большим, но все же достаточно удобным экраном британской компании «Marconi Type 702» и пятью каналами вещания. И все это перед началом войны! В то время, как у нас в семидесятых имелось всего два канала, из которых с огромным трудом и большими помехами, кое-как работал лишь один центральный. Жаль, что нельзя поинтересоваться этим вопросом.

(Зеркальный телевизор Marconi Type 702)

Работа, на базе, мало отличалось от той, что происходила в теперь уже далеком 1936 году. Конечно двигательные установки стали много мощнее, добавились кое-какие дополнительные агрегаты, увеличивающие мощность, экономящие топливо, но в принципе, ничего сложного в них я не находил. К тому же здесь имелась обширнейшая библиотека, а самообразование только приветствовалось. Если же случался вопрос, выходящий за пределы моей компетенции, я всегда мог обратиться к специалисту, вплоть до разработчика той или иной детали двигателя. Правда подобного ни разу до сих пор не случалось, но об этом, я был предупрежден почти сразу же.

То есть меня предупредили о том, сто не стоит городить непонятно что. Не знаешь как отремонтировать деталь, обратись к вышестоящему, если и он не сможет дать ответ, возможен либо вызов разработчика, либо командировка на завод производитель техники, где тебе все досконально объяснят и покажут. И это было огромным плюсом.

Что мне очень понравилось в этой службе, так это то, что у меня был точный, до секунды регламентированный рабочий день.

Видишь время подходит к обеду, не берись за работу, в которой ты не укладываешься с назначенное дело. Заканчивается рабочий день тоже самое. Исключение — боевая тревога, или же какие-то авральные работы, которые оплачиваются вдвойне. Это не СССР, где по любому поводу и без оного объявляется субботник, воскресник, и сверхурочная работа, на голом энтузиазме. Здесь все идет через бухгалтерию и это стимулирует лучше любых лозунгов. Не стоит говорить и о выходных днях, во время которых я могу заниматься чем угодно и находиться тоже где угодно, правда оставив в известность. Все же положение обязывает.

А еще мне очень понравился здешний климат. Зимы здесь нет, совсем нет. В самое холодное время температура иногда опускается до плюс восемнадцати градусов, но это редко и далеко не каждый год, хотя местные считают эту температуру за мороз. А в самое жаркое поднимается до плюс двадцати восьми. В среднем держится в районе двадцати пяти. Самый опасный зверь на суше это паук черная вдова, которого еще нужно найти, потому как последний редко ставит свои тенета вблизи людей, укус «вдовы» хоть и считается болезненным, но ни в коем случае не смертельным. В море другое дело тут имеется четыре вида акул и даже какая-то морская змея. Но опять же по статистике, с 1828 года, зафиксировано всего девять случаев нападения акул со смертельным исходом. Хотя нарываться все же не стоит.

Если на свете и есть райские места, то Гавайи смело можно назвать одним из них. Правда при этом, наверное, стоит указать, что оно находится на острова Оаху. Соседний остров Кауаи, расположенный чуть западнее уже сильно отличается от Оаху тем, что скажем его южная часть подвержена проливным дождям, не помню в каком году, но был зафиксирован рекорд, состоящий в том, что дождь без перерыва шел двести восемнадцать дней, а северная, наоборот засушливая и орошение там происходит в основном за счет рек и ручьев. Остров Гавайи, самый большой остров архипелага, расположенный восточнее более приемлем в отношении погоды, но на нем имеется пять вулканов самый большой достигает высоты в пять километров. Из пяти вулканов один считается потухшим, один спящим, остальные три действующие. Извержения происходят практически постоянно, но местные жители, не считают их чем-то особенным и селятся на острове, можно сказать не особенно обращая на это внимания. Зато благодаря теплу исходящему от земли, снимают по три урожая в год. Все что посажено растет можно сказать прямо на глазах.

Я вообще-то не считаю себя пессимистом, но честно говоря, имею сильные опасения из-за предстоящей бомбардировки, и в тоже время, не хочу показать себя трусом, и потому решил будь, что будет. Не стану прятаться по щелям, а буду стараться сделать все что в моих силах, чтобы и выжить самому, и чтобы нанесенный ущерб оказался минимален. С винтовкой, или служебным личным оружием много не навоюешь, особенно против атаки штурмовиков и бомбардировщиков, к зенитным установкам, меня просто не подпускают. Я как-то попытался проявить интерес, но в ответ мне напомнили, что я здесь нужен как специалист по ремонту, а для того чтобы защитить меня и остальных, есть специально обученные люди. Поэтому, самое многое, что я смогу сделать так это заняться тушением пожаров, а их в тот день судя по тем данным что я когда-то читал, будет очень много.

В ночь, накануне атаки я долго не мог уснуть, ворочаясь в своей постели, и частенько выскакивая из нее по малейшему постороннему звуку. Так и казалось, что время уже наступило или японцы, решили изменить время атаки и начали несколько раньше. В итоге уже под утро, забылся тяжелым сном практически без сновидений, и честно говоря, банально проспал. Разбудила меня сирена всеобщей тревоги, разнесшаяся по поенным базам, и сильный взрыв последовавший вслед за нею. Как оказалось позже, это взорвался линкор «Аризона». За день до этого момента у него обновлялся боекомплект, и видимо, не все боеприпасы были загружены на военный корабль, в результате чего, удачно сброшенная бомба с какого-то штурмовика, подорвала боезапас и разметала корабль в щепки.

К тому моменту, когда я успел добраться до территории базы, все в общем-то уже и завершилось. Да было много убитых и раненных, во многих местах бушевали пожары, но налет вроде бы прекратился, и потому я просто присоединился к тушению пожаров и помощи раненым. Весь этот и следующий день прошли в суматохе и на нервах. Никто не верил в то, что все закончилось, и потому все поглядывали с опаской на небо или в сторону океана, предполагая, что утренний налет, вполне может продолжиться десантом на остров. Но ничего этого не было, и, наверное, поэтому добавляло еще больше нервозности.

Уже к обеду было получено сообщение о том, что японские авианосцы, приняв на борт свои самолеты разворачиваются и уходят восвояси. Это принесло некоторое облегчение в наши ряды, и большое недоумение у начальства. Особенно в свете того, что помимо взорванной «Аризоны», потопленных трех крейсеров, трех эсминцев, одного учебно-тренировочного судна и полутора сотен самолетов на базе Хикам, ничего особенно важного не было уничтожено. Те же нефтехранилища, заполненные под пробку недавно разгруженными танкерами, остались в полной сохранности, доки, ремонтные мастерские, казармы личного состава и здания объединенных штабов, тоже остались совершенно невредимыми. И все это навевало мысли о том, что готовится крупный десант на остров. Именно поэтому агрессор постарался оставить все особенно важные объекты для себя.

Вся, следующая неделя прошла в суматохе восстановления порушенной взлетно-посадочной полосы, растаскивания обломков самолетов и тушении пожаров. И когда все это завершилось, мне показалось, что я наконец свободно вздохнул. На этот раз война прошла мимо меня, и единственной потерей, для меня стал прищемленный палец, при вскрытии одного из горящих зданий, во время тушения пожара, в котором я принимал участие. Самое же смешное заключалось в том, что прищемлённый палец, был засчитан за боевое ранение во время налета, и хотя я попытался возразить пытаясь объяснить, что попал на территорию, уже после того как налет завершился, никто не стал этого слушать, и как итог, мне вручили медаль «Пурпурное Сердце». По статусу награды ее вручали всем раненным или убитым во время боевых действий на поле боя.

Самой большой потерей для меня стала утрата всех моих вещей, и моего охотничьего «винчестера», который я очень берег, как память. Хотя налет и закончился, но полыхающие пожары некоторое время бушевали во всю, а учитывая, что большинство жилых построек на острое состояли и легких сборно-щитовых деревянных конструкций, пламя не пожалело и большинство из них. В итоге, когда все наконец завершилось, оказалось, что все что имеется у меня из одежды надето сейчас на мне. Впрочем, в этом отношении Американские службы более лояльны к своим людям, чем скажем в том же СССР. Уже на следующий день, мне предоставили временное жилье, в одном из уцелевших домов, компенсировали потери, переведя на мой личный счет в банке пять сотен долларов, и что самое интересное выдали полный пакет документов. То есть лейтенант, проводящий опрос, не стал заморачиваться с тем, чего именно я лишился. А просто спросил, что у меня осталось из документов. В ответ я показал ему слегка подгоревший пропуск на базу. Тот в ответ кивнул, и в итоге мне выдали все что у меня теоретически должно было быть. Включая и водительские права, сдать на которые я так и не нашел свободного времени. Но учитывая, что местное отделение военной полиции тоже не слабо полыхнуло, и вся документация, имеющаяся в ней, осыпалась пеплом, никто просто не стал, в этом копаться, а выдали полный комплект (взамен утраченного на пожаре) и на этом все успокоились.Самым же неожиданным для меня стало то, что я в одночасье стал вдруг полноправным гражданином Соединенных Штатов Америки. Во всяком случае все документы говорили именно об этом.

По сути этот налет даже принес мне скорее некоторую прибыль, учитывая медаль за ранение, за которую положена ежемесячная доплата в десять долларов, пять сотен долларов компенсации и семь долларов экономии за сдачу экзамена на право вождения. Да, еще и неожиданное гражданство страны, получить которое я даже и не рассчитывал.