Изменить судьбу

Глава 4

4

Стойбище улуса, оказалось на месте, и встретили меня разумеется с распростертыми объятиями. Монголы, вообще гостеприимный народ. А тем более сейчас, когда на дворе зима, и все стараются сидеть в юртах, выходя из них, только по нужде. Разумеется, это не касается пастухов, но у последних судьба такая, не слазить с коня не зимой ни летом, хорошо хоть на ночь в юрту запускают и погреться дают. Разумеется тут же была зарезана овца, на очаг поставлен гостевой котел, чтобы приготовить кайлён, цуварчон, кахлоза* с ледника достали бузы**, в общем пир удался на славу.

Зимой редко ждут гостей, поэтому каждый гость, это праздник. А тем более, когда приезжает родственник, да еще и с подарками, это праздник вдвойне. Шкура медведя, была принята с благодарностью, сестра, готовящаяся замуж, поклонилась мне в пояс, и было заметно что она рада такому подарку. Ведь ей по весне уходить в другой улус, и хотя жених давно известен, да и отношения у них уже можно сказать сложились, и родители давно знают друг друга, и все сговорено, но все-равно несколько страшновато. Ведь, как ни крути, одно дело приехать в гости, чтобы познакомиться с родителями и будущей родней, и совсем другое перебираться туда на постоянное жительство.

И чем богаче приданное невестки, тем легче будет начать новую жизнь в другом улусе. У Монголов ведь как, молодым от родителей жениха ставится юрта, от жениха добавляется кое какая мебель, но вся мягкая рухлядь приходит с невесткой. И родители жениха уже смотрят, не переплатили ли они за невесту, и стоило ли вообще брать эту девочку в жены своему сыну. Да, здесь принято невесту выкупать, то есть платить калым. Но по сути, калым это всего лишь возврат некоторых сумм, которые тратятся семьей невесты, для приобретения приданного. Чаще всего, получается тоже на тоже, хотя бывают и исключения. И потому любой подарок от родных, заметно повышает количество и качество приданного.

Мы прекрасно посидели за столом, я рассказал последние новости, передал приветы от деда и общих знакомых. Мне тоже рассказали обо всем что произошло здесь за время моего отсутствия. В общем принимали, как родного сына, по сути, я и был одним из них. Только что, жил вдалеке, а так, даже по документам входил в эту семью на правах родича.

На следующее утро, у меня состоялся торг с Джалсынбоу. Как при любом торге, дядька хотел получить больше, но заплатить как можно меньше. В ход шли аргументы, состоящие в том, что ему приходится кормить многочисленную родню, с трудом удается содержать табун лошадей, с которых с каждым годом, все меньше и меньше пользы, тут же припомнилось и то, что дочь нужно выдавать замуж, а он до сих пор не смог собрать денег на покупку приданного. Что ему приходится жить впроголодь и, его улус не может до сих пор расплатиться в какими-то мифическими долгами. Но я стоял на своем, постепенно уступая своему оппоненту. Вообще-то и он и я, прекрасно знали, что нормальная цена за такие шкуры именно та, что была озвучена дедом, и к которой мы в итоге и пришли. Но здесь не государственный магазин, и потому торговля не просто не возбраняется, а жизненно необходима. Да и иначе просто не интересно торговать. Теряется весь смысл и радость торговли.

Когда наконец, мы пришли к общему знаменателю, и предложенный товар перешел в руки Джалсынбоу, тот сделал мне знак не торопиться, а сам подошел к выходу из юрты и выглянул во двор. Убедившись, что неподалеку никого нет, вернулся обратно ко мне и спросил.

— Скажи Пурэв, ты ведь не собираешься возвращаться домой?

Честно говоря, меня очень удивил вопрос дяди. Ведь до этого момента, мы не говорили с ним о моих планах, да и я просто не представляю, с чего у него вдруг появились такие мысли, относительно меня.

— Почему вы так решили, дядя? — спросил я.

— Вчера к нам заглянул Тэмуулэн из поселка Жаргааланд, он ездил Кяхту к родственникам. Говорит, что в Шараголе, что-то произошло, и милиция поднята по тревоге, проверяют всех выезжающих за кордон. Обыскивают все фургоны, заставляя полностью освобождать кузов автомобиля. Кого-то ищут. И ищут очень внимательно. Скажи, это как-то связано с твоим приездом, или я ошибаюсь?

В принципе, все верно, пока я делал огромный крюк объезжая пропускной пункт на границе, этот Тэмуулэн проехал напрямую, потому и опередил меня. Да и рано или поздно вести о том, что же там произошло, все равно достигнут улуса, подумал я, и обрастут такими подробностями, что наверняка именно я и окажусь виноватым во всем, в глазах моей родни. А самое главное, мало кто сможет опровергнуть все это. Дед далеко, а если в улусе поверят слухам, то к нему никто просто не поедет разбираться и искать правды. Просто постараются забыть о таких родственниках, опозоривших своими действиями родню, и на этом все завершится. Поэтому, я не стал скрывать того, что произошло на самом деле. Да и по большому счету, у меня не было тайн от этих людей, а об отношениях с Айгуль, девочкой с которой я дружил, и которая в итоге написала заявление именно на меня, здесь прекрасно знали.

Разумеется, дядя, задал мне несколько вопросов, уточняя все обстоятельства дела и в итоге судя, по его словам, поверил моей истории. Во всяком случае, он не оттолкнул меня, что наверняка бы произошло, если бы у него появилась хотя бы тень сомнения в моих словах. То есть, если бы это произошло, он бы тут же предложил мне уехать, и забыть дорогу сюда. Но этого не случилось. Наоборот, дядя стал расспрашивать куда я собираюсь ехать дальше.

— Может не стоит тебе уезжать? Оставайся здесь, ты не чужой всем нам, и здесь ты всегда можешь рассчитывать на нашу поддержку и защиту.

— Все верно, дядя, проблема только состоит в том, что если наши районные руководители, решат, что я скрываюсь на территории Монголии, то наверняка придут и сюда, тем более, о том, что у меня здесь есть родня, знают многие. Я ничуть не сомневаюсь, что род встанет на мою защиту. Но согласитесь, дядя, что в этом случае будут потери уже у вас. А мне очень не хочется приносить печаль в нашу семью.

— Ты прав Пурэв, именно так все и будет. Ну куда ты собрался ехать?

— У меня есть еще несколько вещей, которые я должен развезти по адресам, которые дал мне дед. После чего, я собирался перейти Китайскую границу, и уйти на Тибет, как паломник по святым местам. Насколько я знаю это вполне реально. А из Тибета можно улететь хоть в Индию, хоть в Вьетнам, или Бирму. В крайнем случае, можно попытаться дойти до любой из этих стран своим ходом.

— А дальше?

— Дед посоветовал Латинскую Америку. Язык я знаю, устроиться там будет достаточно просто и там наверняка меня не достанут.

— Возможно Чулуун и прав. — Чуулун по-монгольски — камень. Так моего деда называли в улусе. — Вот только добраться этим путем вряд ли получится.

— Что-то не так?

— Китай сейчас перекрыл границы с Внешней Монголией. Перейти, на ту сторону, конечно можно, проходов хватает, но и попасть на глаза пограничникам или милиции очень легко. У них сейчас какие-то внутренние проблемы, до нас доходят слухи о смене власти, и они закрылись сразу ото всех. Даже если ты доберешься до Тибета, вряд ли сможешь покинуть его, и тем более своим ходом.

— И, что же делать. Ты ведь понимаешь, что оставаться здесь значит подвергать опасности улус и моих родных. Вас и так тут прижимают со всех сторон, а если здесь останусь я сами понимаете, что может произойти.

Мои слова, сказанные Джалсынбоу, касались в первую очередь того, что, хотя Монголия и считалась социалистической страной, но здесь до сих пор имелась частная собственность. Те же улусы, занимающиеся скотоводством и коневодством, на шестьдесят с лишним процентов, принадлежали отдельным родам, и как бы находились в частных владениях. И с каждым годом их количество уменьшалось. Чтобы сохранить свою независимость, им приходилось платить повышенные налоги, а продавать свою продукцию государству, по заниженным расценкам. Государство в отличии от образованных на землях Монголии колхозов, как бы не замечало частные образования, и поэтому отказывало в снабжении, и с каждым годом сокращало объем общинных земель, находящихся в общем владении. Точнее сказать их считали единоличниками, но по сути большой разницы не было. Порой бывало так, что, переходя на дальнее пастбище, где всегда производился выпас овец или лошадей, улус вдруг натыкался на распаханные угодья одного из вновь образованных колхозов, и приходилось искать новые места для стойбищ. Представители государства, лишь пожимали плечами, предлагая вступить в любой колхоз и разом избавиться от всех проблем.

Некоторые так и делали, и даже первое время радовались исчезновению налогов, поборов, и более свободной жизни. Теперь у них имелись обширные сочные пастбища, их снабжали кормами зимой, а налоги оплачивались из казны колхоза. Вот только спустя год или два, вдруг оказывалось, что весь скот принадлежит не роду, а колхозу у которого имелся план по поставкам мяса, молока и шкур. И в итоге, в первую очередь забивались овцы, некогда принадлежавшие роду. А самое страшное заключалось в том, что вступить в колхоз было проще простого, а вот выйти из него, можно было только лично, потому что с момента вступления весь скот считался принадлежащим уже колхозу, а не роду.

И я и дядя, всё это прекрасно понимали. Возможно именно из-за этих причин дядя занимался контрабандой, чтобы хоть как–то поддержать благополучие своей семьи. В общем почти одинаковые проблемы, были на обеих сторонах границы.

— Расскажи, куда ты собираешься ехать дальше?

Решив, что родственник, плохого не посоветует, тем более дед не запрещал мне рассказывать о своих планах, касающихся торговли, я обрисовал дяде, весь мой последующий маршрут. Дядя внимательно выслушал меня, кивая головой в некоторых местах, а затем произнес.

— В Булган, ехать нельзя. Русские там ставят аэродром, будет военная база. Город сейчас наводнен их войсками и, торговля практически прекратилась. Вряд ли Джаалдыз, купит твой товар. Кому нужна лишняя головная боль. Сэргэлен из Ноёна умер еще в ноябре, да и он никогда не давал нормальной цены. Дело конечно твое, но мне кажется не стоит ехать в Китай.

— Я все понимаю, но что же делать?

— Дело конечно твое, но я могу предложить тебе один вариант. Я куплю весь твой товар, может я и не дам тебе той цены, что ты рассчитывал получить у названных тобою людей, но все равно это будет быстрее и легче для тебя. А потом, я помогу тебе оказаться в Европе. А вот, куда идти дальше, тебе придется решать самому.

Озвученное предложение очень удивило меня. Мы тут с дедом ломали головы, как нам выбраться из этой передряги, и вдруг родственник предлагает, удивительное решение, более чем устроившее бы меня. Поэтому первый же вопрос, прозвучавший из моих уст, касался именно этого.

— Как, вы сможете отправить меня в Европу, дядя, и куда именно?

— Через месяц, в Инсбруке начнется зимняя Олимпиада. От Монголии туда едут три спортсмена, для участия в лыжных гонках и бегу на коньках. Конечно в качестве спортсмена, ты туда не попадешь, но тебе этого и не нужно, ведь так? Но я могу посодействовать в отправке тебя туда, в качестве помощника. Мой старый приятель совсем недавно предлагал мне нечто подобное. Будешь там смазывать лыжи, точить коньки, таскать чемоданы, в общем делать, что скажут. Ну ведь главное попасть туда, а если один из помощников вдруг отстанет от команды, это же не принесет большого вреда ни для кого? Или ты считаешь иначе?

— Я-то, как раз только — за, но не скажется ли мой побег на благосостоянии человека, который будет за меня хлопотать.

— Я, рад, что ты задал именно этот вопрос. И отвечу тебе, что все будет хорошо. В конце концов никто не застрахован от неожиданностей. А тем более простой арат, который умеет хорошо смазывать лыжи и держать в руках напильник, но совсем не понимает никакого языка, кроме родного монгольского. Ведь ты же не станешь кричать на каждом углу, о том, что Чулуун научил тебя говорить на других языках. И потому оказавшись в незнакомой обстановке, несчастный арат просто растеряется и зайдет не в ту дверь. Бывает. Если ему повезет, может он догадается обратиться в наше консульство, а если нет, будет устраивать свою жизнь, как получится. Но, есть небольшое условие!

— Нужно как-то отблагодарить человека?

— Ты правильно понял мою мысль. Очир Цагаан давно хочет приобрести автомобиль, но сделать это у нас очень сложно. Новый купить практически невозможно, и даже подержанные автомобили стоят очень дорого.

— Я понял, вашу мысль, дядя, и с удовольствием сделаю ему такой подарок, не раздумывая. Хотя, честно говоря, услышав ваши слова, думал о том, чтобы оставить машину вам.

— Я понимаю твое желание. Но видишь ли в чем дело. Последнее время нас все больше и больше зажимают, загоняя в колхозы, а появление в улусе еще и автомобиля, вызовет подозрение в том, что налоги, которые мы платим, недостаточно велики. Так что я благодарен тебе за эти мысли, но давай оставим все как было. Да и нет среди нас знатоков, которые могли бы использовать твой транспорт.

Разумеется, я даже ни мгновения, не раздумывая тут же согласился со всеми предложениями и доводами моего родственника. И даже то, что мне придется отдать товар по несколько заниженной цене, и даже подарить автомобиль, «нужному человеку» все равно было выгодно за счет того, что я смогу быстро попасть в Европу, причем за счет государства. И это было огромным плюсом.

После продажи всей оставшейся рухляди и золотого песка, у меня, к моему удивлению появилась даже несколько большая сумма, чем та, на которую я рассчитывал. Вроде бы и цена была несколько занижена, но где-то или песка оказалось чуть больше оговоренного, где-то дядя расщедрился на большее, в итоге и сумма оказалась вполне приличной. Рассовав деньги по своим вещам, сложенным в чемодане и рюкзаке, я был готов отправиться куда угодно прямо сейчас. Но дядя, что-то медлил с отъездом, не давая почти никаких объяснений. Я уже начал несколько волноваться, как в улус пожаловали гости.

Как оказалось, среди приехавших людей был именно тот человек, который и предлагал дяде поездку в Европу. Правда, оказалось, что поездку он предлагал, не для того чтобы выезжающий покинул собственную Родину, а скорее, чтобы посмотрел мир в качестве туриста, а заодно и исполнял некоторые обязанности по обслуживанию спортсменов. Узнав это, у меня закралась мысль, что в планах дяди имеется двойное, если не тройное дно. С одной стороны, он вроде бы укреплял дружбу с этим человеком, исполняя его давнюю мечту, и давая возможность получить хороший автомобиль, тем более не купить, а получить в подарок, что сразу же должно было возвести старую дружбу, на новый уровень. С другой, совершить, какую-то старую месть. Ведь Монголия, во многом походила своими законами на Советский Союз, и невозвращенцы, наверняка оценивались в высших эшелонах страны, так же, как и в СССР.

Конечно здесь все же имелись некоторые отличия. Например, Монголы, могли достаточно свободно посещать соседний Китай, для поклонения священным реликвиям, находящимся в Тибете, или же Советский Союз. Правда это были единственные страны, и открыты они были скорее из-за вопросов веры и близкого расположения, а, например, та же Индия, которая фактически была родоначальницей Буддизма, уже была под запретом. О Европе, вообще не велось речи, да по большому счету, поездка туда была бы слишком дорогой и долгой. Даже сейчас, если все получится с моим присоединением к спортсменам Монголии, лететь туда, придется с пересадкой в СССР.

К тому же, дядя, заранее предупредил меня о том, что я должен показывать себя, как обычного монгольского молодого человека. Без особенных запросов, и уж тем более чтобы не было не единого намека на то, что я владею иностранным языком. При этом русский язык не считался иностранным. Большая часть населения, в той или иной мере владела им. Русский язык был достаточно распространен в стране, его преподавали в школах, и потому, владение русским языком воспринималось скорее, как обыденность.

Гости заехавшие в улус, похоже возвращались из какой-то поездки по стране. Во всяком случае, четверо мужчин на двух автомобилях, с огромным энтузиазмом рассказывали о том, где побывали, что видели в дороге, в общем пересказывая все узнанные ими новости. Сам же Очир Цагаан, сразу же по выходу заметил стоящий несколько в стороне от гостевой юрты мой автомобиль, и с возгласом:

— Какой хороший автомобиль! Сколько я мечтал о таком. — Довольно долгое время ходил вокруг него, в восхищении цокая языком, и расхваливая ухоженную автомашину.

Поневоле вспомнился дед, который всегда содержал наш автомобиль в идеальном состоянии, и даже сейчас, несмотря на долгий путь по заснеженным, а порой и слегка грязноватым дорогам Монголии машина выглядела, чуть ли не лучше, чем только что сошедшая с конвейера. В какой-то момент, мне даже стало жаль отдавать ее совершенно незнакомому мне человеку. Но с другой стороны, рано или поздно, все равно пришлось бы сделать это. И хорошо, если это принесло бы, хоть какую-то пользу, так ведь вполне вероятен и тот вариант, что однажды автомобиль пришлось бы просто оставить на краю дороги, либо из-за отсутствия топлива, либо из-за невозможности продолжить путь на ней. Вот тогда, было бы действительно жаль. А сейчас, благодаря этому автомобилю, меня возможно отправят за тысячи километров от Монголии, к тому же с вполне надежными документами, снабженными визой. Конечно Монгольский паспорт, не слишком котируется за рубежом, но лучше иметь хотя бы его, чем не иметь никакого.

* кайлён, цуварчон, кахлоза — монгольские блюда с мясо, рисом, тестом и овощами. Мясо присутствует везде.

** Бузы — что-то напоминающее узбекские манты — паровые пельмени, размером с кулачок ребенка.