Капканы и силки

Глава 18. Том и Джим играют в кегли

Наступил август. В этот вечер вторника, как и всегда по вторникам и пятницам, Сваакер играл в кегли в кегельбане "У Зельмы" на Сорок Шестой Западной улице. Сваакер не случайно выбрал не какой-нибудь дорогой и фешенебельный кегельбан в своем богатом и престижном районе, а именно этот простой, недорогой кегельбан, который посещали простые люди, рабочие. В эти пару часов, которые он проводил за кеглями, он не хотел наткнуться на какого-нибудь болтливого индивида из своей социальной прослойки, с которым пришлось бы с умным видом рассуждать о финансах, политике и экономике, а то и давать ему советы, как выгоднее вложить свободные средства. Конечно, болтливого индивида можно отшить, но игра-то будет испорчена. По этой же причине почти все свое свободное время Сваакер предпочитал проводить дома, только раз в неделю выбирался с женой в ресторан, а если и принимал гостей, то это были несколько настоящих друзей, которые смотрели на это точно так же, как и он сам, и старались все дела оставлять за порогом дома.

Сегодня, как и всегда, на соседней со Сваакером дорожке (или "аллее", как говорили в кегельбане) играл Джим, жизнерадостный пузатый мужик лет сорока пяти. В кегельбане Сваакер был не мистером Сваакером, а всего лишь Томом, хозяином небольшой типографии, держал себя очень просто и демократично, никто и не подозревал, что он мультимиллионер и Столп Общества. Так что когда два года назад Джим впервые появился в кегельбане "У Зельмы", они со Сваакером стали приятелями - видимо именно потому что были настолько не похожи друг на друга.

Сваакер шесть раз в неделю бегал трусцой тридцать-сорок минут, а после этого делал гимнастику с гантелями. Он весил сто пятьдесят четыре фунта, ровно на пять фунтов больше, чем несколько десятков лет назад, когда он выступал за сборную университета по вольной борьбе в весе сто сорок девять фунтов. Именно в этой весовой категории Сваакер сначала занял почетное третье место на соревнованиях студентов города, потом три года подряд занимал на городских соревнованиях первое место, а на четвертом курсе он даже стал чемпионом штата среди студентов. Все пять кубков стояли на каминной полке в домашнем кабинете Сваакера и радовали его глаз. Джим весил двести двадцать фунтов, на шестьдесят фунтов больше, чем когда он двадцать с лишним лет назад закончил службу на Военно-Морском Флоте. Отношения Джима со спортом были далеко не однозначными. За последние два года он три раза начинал ходить пешком по две мили в день, но каждый раз его хватало меньше чем на неделю. Сваакер во время перерыва в игре выпивал большой бокал апельсинового сока, а после игры - такой же бокал сока и бутылку минеральной воды. Джим за вечер выпивал пару стаканов воды со льдом и шесть-семь кружек пива. Сваакер был счастлив в семейной жизни. Семейная жизнь Джима под воздействием его тещи стала такой, что он не разводился только в надежде на то, что теща ведь тоже не вечная! Джим любил поболтать, а Сваакер, вне окучивания клиентов, умел и любил слушать. Кроме того Джиму, так же как и Сваакеру, удобны были для игры в кегли именно вторник и пятница, так что они быстро сдружились, и, хотя Сваакер был очень далек от сентиментальности, но когда Джима не было в кегельбане в его обычные часы и дни, Сваакеру уже чего-то не хватало. А если Сваакер из-за своего бизнеса не мог прийти, Джим тоже скучал.

Они всегда играли на соседних дорожках. Сваакер обычно сорок пять минут, как заведенный, сбивал кегли, потом делал короткий перерыв в пять-десять минут, выпивал большой бокал апельсинового сока и после это еще сорок пять минут, как заведенный, сбивал кегли. Из тех полутора часов, что Сваакер играл, Джим сбивал кегли минут двадцать, не больше. Остальное же время он сидел на скамейке, утирал пот, пил холодную воду со льдом, а восстановив дыхание, начинал беседу со Сваакером. Джим был прирожденным комиком, знал огромное количество разных баек, анекдотов и случаев из жизни и умел их рассказывать по-настоящему смешно, а Сваакер, подобно многим другим великим людям, обладал способностью хорошо делать несколько дел одновременно, так что он и сбивал кегли, и слушал Джима, и даже поддерживал беседу.

У Джима, помимо обычных баек и анекдотов, были три любимые темы, которые поставляли ему почти неисчерпаемое количество случаев из жизни. Во-первых, в молодости он отслужил четыре года на Военно-Морском Флоте. Во-вторых, он был уже двадцать лет женат и его отношения с тещей, которая к тому же жила на соседней с ним улице, менее жизнерадостного человека давно бы уже вогнали в могилу. В-третьих, он был мастером по ремонту холодильников, специалистом в своей области очень востребованным и с прекрасной репутацией, и с какими только чудиками он не встречался, устанавливая новые холодильники и ремонтируя холодильники старые!

В воскресенье Джим чинил два холодильника на кухне ресторана "Комо". По сегодняшнему рассказу Джима об идущем ко дну японском "хибачи"-ресторане и о его дебильном хозяине можно было бы снять чудесный фильм. Джим честно предупредил хозяина, что один из холодильников он починит так, что тот будет работать еще много лет, а вот второй, совсем старый, у которого помимо прочего еще и отломалась дверца, он может починить, но тот будет ломаться каждые три-четыре месяца, он просто выработал свой ресурс, хозяину будет выгоднее купить новый. Но хозяин и слышать об этом не хотел. Пока Джим чинил холодильники, а это заняло добрых пять часов, он наслушался от барменши и официантов и о дебильном хозяине Владимире (Джим согласен с ними, мужик - настоящий мудак и дебил), и о том, что доходы ресторана все падают и падают, он держится на плаву только за счет бара, и о криворуких якобы "японских" поварах-недоучках, которые готовят пищу на специальных столах-грилях прямо перед клиентами, сидящими вокруг стола (это и называется "хибачи") и которые на самом деле совсем не японцы, а родом из Микронезии и знают по-японски ровно три слова, "Спасибо", "Здравствуйте" и "До свидания", не больше и не меньше (недавно один клиент, хотя и белый, но, как выяснилось, синхронный переводчик с японского, заговорил с одним из этих недоучек по-японски, вот смеху-то было!), и о многом-многом другом. В общем, хозяева только сейчас всерьез задумались о рекламе, а ведь всего три года назад ресторан процветал и без всякой рекламы.

Когда Сваакер сделал перерыв, Джим минут десять уморительно смешно изображал, как дебильный Владимир разглагольствует в баре своего ресторана о Большой Политике (орет так, что его не только во всем ресторане, но и на улице слышно), а его собутыльники поддакивают ему, заглядывают ему в рот и он их за это поит бесплатным пивом: "Том, ты представляешь? И вот этот чмошник хотел стать мэром города! Ей-богу, не вру!"

Когда Сваакер опять начал сбивать кегли, Джим продолжил интереснейший рассказ о мэрской кампании Владимира. Какая-то старая грымза-судья месяцами бесплатно ела и пила в ресторане, потому что была Наставницей Владимира в Большой Политике. Длилось это до тех пор, пока дочка не поместила эту старую алкоголичку в психушку. Полдюжины журналюг всех мастей тоже месяцами бесплатно пили и жрали в ресторане в четыре горла, дебил выбросил на ветер больше восьми тысяч долларов на все эти футболки с портретами, листовки, буклеты, значки, бейсболки, прессу, телевидение, радио, пресс-конференции, собственный сайт и бог знает что еще. А кончилось все это тем, что его даже не допустили к выборам, потому что к тому дню, когда кандидаты в мэры должны были предоставить по три тысячи подписей жителей города, Владимир собрал всего восемьдесят семь подписей. В общем, все закончилось пшиком!

Сваакер закончил игру, вытер пот, они переобулись и пошли в бар. Сваакер объявил, что угощает Джима! Пускай Джим выбирает все, чего душа желает! Джим поблагодарил и сказал, что сегодня он Тома не разорит. Он ведь принял решение: когда играет в кегли, пить не больше четырех кружек пива за вечер, а то у него и так вон какое пузо. И он спросил у барменши Нэнси, сколько он сегодня кружек уже выпил? Нэнси ответила, что всего какие-то несчастные две кружки. Да и вообще, разве можно так резко сокращать? В прошлый раз семь кружек, а сегодня только четыре? Сокращать надо постепенно, по одной кружке за неделю, не больше! Сваакер решительно поддержал Нэнси: если Джим выпьет сегодня не семь, а всего шесть кружек, это будет уже большой шаг! Джим замахал руками на своих искусителей, но когда Нэнси налила и подала ему кружку пенящегося пива, сказал, что ну вот разве что сегодня пусть еще будет шесть, а уж в следующий раз - непременно четыре! Нэнси решила соскочить с этой скользкой темы и подытожила: Джиму - четыре кружки пива, по мере выпивания, как она это называет!

Итак, Нэнси наливала пиво все новым и новым клиентам, Сваакер пил, как обычно, апельсиновый сок, a потом минеральную воду, ну а Джим, радуясь, что они его уговорили, пил свое пиво и продолжал рассказ о чмошнике: "Дебильный Владимир такой "щедрый" только когда выбрасывает деньги на ветер на свои фантазии. А так он - типичный крохобор, экономит не то что, как говорится, на спичках, но и на мешках для мусора, на кухонных тряпках, салфетках и так далее. Какой позор! Официантка стакан разобьет, так он с нее за этот копеечный стакан высчитывает! И персонал может есть только отвратный вареный белый рис, который все равно на второй день надо выбрасывать, а пить - только простую холодную воду со льдом. Можно подумать, что стакан кока-колы разорил бы дебила! Лучше бы он перестал бесплатно поить своих подголосков-собутыльников! Их барменша Лора говорит, что в июне она специально посчитала, это обошлось в две тысячи сто пятьдесят долларов за один месяц!

Но только Владимир и себя не обделяет. Барменша Лора уже и не помнит, когда последний раз он выпил за день меньше галлона пива. Неудивительно, что он весит уже триста семьдесят фунтов! Рост у него, конечно, очень хороший, баскетболисты приходят в ресторан - он с ними вровень, но все-таки это же страшно подумать - триста семьдесят фунтов! Его жена Валентина говорит, что в молодости он весил всего двести тридцать фунтов! А ведь он и сейчас еще не старый, ему всего сорок лет. А сколько он будет весить в пятьдесят? Если, конечно, при таком весе вообще доживет до пятидесяти.

По словам Владимира, его строительная компания, которой они с Валентиной владели до этого ресторана, прогорела из-за "итальянской мафии". Якобы он, будучи человеком прямым и честным, не привык искать кривых путей, а его конкуренты только так и действовали. Якобы окончательно его доконала "парочка итальяшек", один из которых возглавлял конкурирующую с ним фирму, а другой, его брат, был членом горсовета. На самом же деле Владимир был во всем виноват сам и даже еще сравнительно легко отделался. При постройке небольшого детского сада, контракт на который он себе вырвал в жестокой борьбе с тем самым итальянцем-строителем, Владимир допустил кучу нарушений, да еще и пользовался самыми дешевыми, некачественными материалами. Слава богу, что итальянец-строитель вовремя забил тревогу, а что было бы, если бы детсад открылся и в нем, не дай бог, потолок рухнул бы прямо на детей и воспитательниц?

Чмошника на самом деле зовут не Владимир, а Велимир, но он лет пятнадцать назад стал таким горячим поклонником российского президента Владимира Путина, что велел жене называть себя Владимиром, всем своим новым знакомым тоже представляется Владимиром, и постепенно и все знакомые, и все клиенты стали звать его Владимиром. А свою лояльность российскому президенту Путину Владимир подкрепляет тем, что, будучи выпимши, поет на русском языке "Катюшу" и "Интернационал", а каждому готовому его слушать собутыльнику рассказывает про своего выдающегося тезку.

Но самое смешное - что на самом деле Владимир вовсе и не хозяин! По документам хозяйкой и ресторана, и всего пятиэтажного здания является его жена Валентина! Этот чмошник боялся, что к нему предъявят иски по делам его разорившейся строительной компании, поэтому все оформлено на жену. Но это и справедливо. Они и в Америку из Югославии приехали, и купили дом, и основали строительную компанию - все это на деньги отца Валентины, богатого виноторговца. А здание и ресторан приобретены на те деньги, что они выручили за строительную компанию и дом, да плюс остатки от последней щедрой отцовской подачки. Так что в том, что они имеют, нет ни доллара денег Владимира, он после армии был босяком без профессии и без гроша за душой, женился на единственной дочке богатого человека в расчете на наследство, а тут его и обломали. Да, пока тесть был жив, он помогал дочке материально, но после его смерти и виноторговый бизнес, и весь капитал отошли к матери Валентины, а та объявила дочке, что этому босяку, ее мужу, она ни гроша больше не даст - не в коня корм! Барменша Лора это знает, потому что Владимир один раз пьяненький сам об этом проговорился!

Старуха, конечно, характерная, но по-своему она и права. Она очень рассчитывала, что Валентина выйдет замуж за парня из такой же богатой семьи (у нее был такой на примете и она даже успела позондировать почву, та семья тоже была бы рада такому перспективному союзу), они объединят капиталы, станут хозяевами города и будут доминировать в виноторговле всей страны. А Валентина вышла замуж за нищеброда Владимира и поломала все планы своей властной и амбициозной матери. Вот как это объясняет барменша Лора, и похоже, что она права, а о том парне из богатой семье она и официантки слышали от самой Валентины.

Пару лет назад серьезный и понимающий человек (он в то время был администратором "Комо") предлагал Владимиру и Валентине создать акционерное общество, он готов был вложиться на крупную сумму, шестьдесят тысяч долларов, расширить бизнес, переоборудовать и открыть для посетителей второй этаж, наладить рекламу, и за все это он хотел всего тридцать процентов дохода, а семьдесят процентов оставались бы у Владимира и Валентины, но эти семьдесят процентов были бы раза в полтора больше того, что они тогда получали, потому что он больше чем удвоил бы доход! Валентина готова была на этого мужика молиться, но дебильный Владимир уперся: как этот так, это их ресторан, они его создали через кровь, пот и слезы, а теперь этот умник хочет прийти на все готовенькое? Ну уж нет! А сейчас Владимир с Валентиной чуть ли не каждый день это вспоминают и жалеют, да теперь уже ничего не поделаешь, тогда их ресторан был очень привлекателен, а теперь идет ко дну и никакой инвестор на него уже не польстится!"

По описанию дебильного Владимира Сваакер сразу понял, что здесь можно будет сорвать действительно крупный куш. Придя домой, Сваакер вместе с женой нашел в интернете огромное количество информации и о ресторане "Комо", и о том, что когда-то в этом здании был подпольный бордель для гомиков, и о том, что здание и ресторан действительно оформлены на Валентину Нусич, и о том, что в июле Нусичи не смогли заплатить городу налог на недвижимость, и о неудачной мэрской кампании Владимира Нусича, и о многом другом. Запрашивать широко известное в узких кругах информационное бюро "Джерри Зиглер" было ни к чему, все было абсолютно ясно.