Капканы и силки

Глава 25. Том, Джим и Матильда играют в кегли

ена Джима пару недель назад уволилась из ресторана "Золотой Лепрекон", а Сваакер, как только узнал об этом от Джима, сразу же воспользовался своими обширными связями и устроил ее администратором в отличный греческий ресторан. Матильда была в восторге от своей новой работы и сегодня пришла вместе с мужем в кегельбан, чтобы лично поблагодарить Сваакера. Теперь на "аллее" слева от Сваакера, как и обычно, играл Джим, а на "аллее" справа от него - Матильда, шустрая и болтливая толстушка, у которой язык был подвешен не хуже, чем у ее мужа. После многочисленных слов благодарности Джим и Матильда стали вдвоем в лицах рассказывать Сваакеру о ресторане, из которого Матильда вынуждена была уйти, и Сваакер только диву давался. После знакомства с Нусичами он был уверен, что ни один ресторатор его уже больше ничем не удивит, но теперь вынужден был признать, что это не так!

Старик О'Брайен был умным, хитрым и прижимистым, настоящим хозяином, знал и любил ресторанный бизнес, прошел все ступени от простого официанта до директора ресторана, а сорок пять лет назад основал свой собственный ресторан. Все эти годы ресторан "Золотой Лепрекон" потихоньку рос и укреплялся, становился более прибыльным и более популярным, а восемь лет назад старик по случаю очень дешево купил отличное двухэтажное здание в самом центре города и перенес свой ресторан сюда. Старик О'Брайен методично откладывал деньги, а последние десять лет еще и успешно играл на фондовой бирже, так что к восьмидесяти пяти годам он был богатым человеком. Матильда стала администратором ресторана "Золотой Лепрекон" три года назад, уважала старика и была очень огорчена, когда семь месяцев назад, как раз накануне Дня Святого Патрика, он скоропостижно скончался. Конечно, он неплохо пожил, не каждый доживет до восьмидесяти пяти лет... Да и не каждый в восемьдесят пять лет будет продолжать успешно руководить рестораном в самом центре города.

Жена старика умерла на четыре года раньше его. У них было трое детей. Старшего сына, которому сейчас сорок пять лет, персонал ресторана за глаза называет "Дикий О'Брайен", или просто "Дикий". Дикий звезд с неба не хватал, в школе учился плохо, постоянно связывался с разными подозрительными компаниями, вечно попадал в какие-то истории, то он кого-то бил, то (гораздо чаще) его кто-то бил. Так что кличку "Дикий" он заслужил еще в молодости. С женой он давным-давно развелся, детей у него нет. На момент смерти отца Дикий был преуспевающим букмекером.

Младшего сына старика О'Брайена персонал "Золотого Лепрекона", чтобы отличать его от Дикого О'Брайена, называет Ручным О'Брайеном. Ручному О'Брайену сейчас сорок два года, он работает программистом. Спокойный и флегматичный Ручной О'Брайен до тридцати семи лет оставался холостяком, а потом съездил на отдых в Австралию и привез оттуда жену, которую все так и называют Австралийкой. На родине Австралийка была учительницей танцев, в Америке же она открыла свою собственную танцевальную студию. Была бы она писаной красавицей или хотя бы молодой, Ручного О'Брайена еще можно было бы как-то понять. Но нет! Тощая и малорослая носатая сорокалетняя бабенка, очень шустрая и подвижная - стоило ли за такой ездить аж в Австралию? Как говорится, куда тебя черти носили, мы бы тебя дома женили... Но Ручной О'Брайен, похоже, был доволен своей семейной жизнью, Австралийка сумела создать для своего мужа комфорт и уют, которых так не хватало старому холостяку, да и характер у нее был неплохой.

Дочке старика Сильвии сейчас сорок восемь лет, она всегда была любимицей отца, настоящая папина дочка, такая же, как он - умная, хитрая и прижимистая. Из нее могла бы получиться образцовая хозяйка ресторана, но она закончила университет (родителям это не стоило ни цента, сама, все сама!) и пошла по финансовой линии. Именно она и руководила стариком, когда он играл на бирже, и за десять лет ни разу не ошиблась, подсказывала ему только стопроцентно выигрышные операции, как говорится, редко, да метко. Она - председатель правления крупнейшего в штате кредитного общества, замужем за преуспевающим юристом. Сын, студент-юрист, тоже радует родителей.

Завещание старик составил очень интересное. Весь капитал, который после вычета налога на наследство составил больше двух с половиной миллионов долларов, он оставил умнице Сильвии, ей же достались его прекрасный дом в самом престижном районе города и шикарный кондоминиум во Флориде. Старик в завещании посетовал, что Сильвия из-за своей финансовой деятельности не сможет сама управлять рестораном, но раз уж так вышло, он завещает и сам ресторан "Золотой Лепрекон", и двухэтажное здание, в котором ресторан находится, сыновьям в равной пропорции, половину Дикому, половину Ручному. А если один из них захочет выкупить у другого его долю и тот согласится, так тому и быть.

Старик, конечно, рассуждал примерно так: у Дикого кое-какие деньги есть, но Ручной, зарабатывающий сто двадцать тысяч долларов в год и очень прижимистый (это единственное, в чем он похож на отца), будет куда как богаче Дикого! Он наверняка выкупит у Дикого его половину ресторана и здания, наймет хорошего директора или повысит до директора администраторшу Матильду, а сам будет получать чистый доход, не вмешиваясь в управление рестораном и доверив это управление крепкому профессионалу.

Старик учел все, кроме препаршивейшего характера Дикого. Дикий, узнав содержание завещания, возмущался, орал, брызгал слюной и требовал от Сильвии "свою долю", которая в его воспаленном воображении была равна трети отцовского капитала и трети стоимости отцовской недвижимости. Иначе он, Дикий, докажет, что отец на момент составления завещания был недееспособен, проще говоря, впал в детство, чем якобы и воспользовалась хитрая лиса Сильвия, подсунув ему на подпись свою бумажонку. Он, Дикий, просто не хочет выносить сор из избы, он хочет договориться по-хорошему, но если по-хорошему не получится, значит он пойдет в суд и добьется справедливого раздела отцовского имущества, да еще и привлечет Сильвию к ответственности за фальсификацию завещания!

Надо отдать должное Ручному и Австралийке: они не поддержали этот бред, потому что понимали, что это бред и были довольны тем, что получат половину такого лакомого кусочка, как "Золотой Лепрекон". В завещании было сказано, что на начало прошлого года ресторан и здание оценивались в семьсот восемьдесят тысяч долларов! А ведь можно будет и выкупить у Дикого его половину, повысить Матильду до директора и получать отличный доход всю оставшуюся жизнь, пальцем о палец не ударив!

Муж Сильвии, один из лучших адвокатов города, посмеялся над Диким, пообещал за диффамацию Сильвии вчинить ему встречный иск, что не произвело на Дикого ни малейшего впечатления, а потом поинтересовался: а как, извините, Дикий собирается доказывать, что отец впал в детство еще больше года назад, когда было составлено завещание, если он все это время успешно управлял рестораном, а его бодрость и дееспособность могут подтвердить не только они с Сильвией, но и Ручной с Австралийкой, а также весь персонал "Золотого Лепрекона"? Вот это произвело на Дикого впечатление, он сразу заткнулся, стал меньше ростом, сел на место и тихо пробормотал: "Ладно, грабьте, чтоб вы подавились..."

Матильда все это знает, потому что Австралийка сразу от нотариуса приехала в ресторан и в лицах изобразила всю сцену. Позже Матильда также узнала от Австралийки, что Сильвия прервала все отношения с Диким, а Ручной О'Брайен полностью самоустранился, дал жене нотариально заверенную доверенность, что поручает ей во всем, что касается наследства, здания и ресторана, действовать от его имени. Теперь он брата больше знать не знает и знать не хочет. Вот так и получилось, что в войне, которую ожидал персонал "Золотого Лепрекона" было всего два участника, Австралийка и Дикий О'Брайен.

Сначала Матильда, как и весь персонал, надеялась, что Дикий продаст брату свою половину наследства. Но Дикий на следующий день после памятного заседания у нотариуса явился в ресторан в состоянии среднего подпития, долго разорялся в кабинете, который раньше занимал старый О'Брайен и в котором в этот момент проходило общее собрание персонала (как он об этом собрании узнал - бог знает) и велел Матильде передать Австралийке, что он скорее сдохнет, чем продаст свою долю. Если Австралийка хочет договариваться с ним о том, как вести бизнес - пускай приходит в ресторан завтра к открытию. А когда Матильда напомнила ему, что и он, и Австралийка вступят в права только через шесть месяцев, а эти шесть месяцев за работой ресторана согласно завещанию будет следить душеприказчик и лучший друг покойного, Старина Поль, Дикий сказал: "Ладно, пускай и этот старый хрен тоже приходит!"

Назавтра Дикий, Австралийка, Матильда и Старина Поль сели за стол переговоров. Матильда озвучила позицию персонала: Дикий и Ручной могут без всяких хлопот каждый получать половину чистого дохода ресторана и пользоваться жизнью, ни о чем не беспокоясь, если они возложат управление рестораном на директора. Персонал просит их назначить директором Матильду, и сама она уверена, что справится: она два с половиной года была здесь администратором и старый хозяин был ею доволен, а до этого она почти десять лет проработала старшим официантом в другом ресторане. Матильда даже готова первые полгода работать за ту же зарплату, которую она получает администратором, а потом, когда Дикий и Ручной убедятся, что все в порядке, и вступят в права, они могут ей добавить, ну, скажем, пятнадцать тысяч долларов в год. Но если они не захотят повысить Матильду до директора, а решат нанять директором человека со стороны, то ни Матильда, ни весь персонал ни слова против этого не скажут и будут во всем помогать новому директору.

Это разумное предложение, которое вчера выдвинул второй повар и которое в ресторане одобрили абсолютно все, от администратора Матильды и до басбоя, очень понравилось и Австралийке, и Старине Полю, крепкому семидесятилетнему старику, хозяину процветающего бара, который дружил с покойным добрых сорок лет.

Но оно тем не менее не устроило Дикого О'Брайена. Дикий немедленно заорал, что не хватало ему еще какого-то директора, который будет его обворовывать, а он ему еще за это зарплату будет платить. Он и сам справится! А когда Австралийка напомнила ему, что он не единственный здесь хозяин, Дикий ей ответил, что он уже все обдумал. Руководить вместе, вдвоем они не смогут: или он когда-нибудь под горячую руку пришибет Австралийку, или Австралийка его отравит - он уверен, что она и не на такое еще способна! Что он предлагает - так это чтобы одну неделю рестораном руководил он, вторую неделю - Австралийка, третью - опять он, и так далее.

У Матильды прямо сердце оборвалось, она горячо взмолилась про себя, чтобы Австралийка отказалась, и бог, казалось, внял ее молитвам! Австралийка ответила, что она такой глупости никогда еще не слышала! Рестораном должен управлять или один человек, или семейная пара, а она замуж за Дикого, слава богу, не собирается, тем более при живом муже, да еще таком хорошем муже, как Ручной О'Брайен, Дикий и мизинца его не стоит!

Старина Поль сказал Матильде, что не в его, к сожалению, власти назначать или нанимать директоров. Единственное, что он, как душеприказчик, может сделать - так это следующие шесть месяцев не допускать Дикого и Австралийку к управлению рестораном. В общем, эти шесть месяцев Матильда, как администратор, будет руководить рестораном и ей никто не будет мешать, он, Старина Поль, будет следить за отчетностью, а что Австралийка и Дикий сделают, когда братья вступят в права и он перед ними как душеприказчик отчитается - это уже от него не будет зависеть, хотя он и надеется, что они одумаются, договорятся и повысят Матильду. Дикий заорал, что этого не будет, пусть он даже и не надеется! Старина Поль сказал Матильде, что ему очень жаль, и откланялся. После этого Дикий и Австралийка тоже ушли, а пришибленная Матильда пошла рассказать персоналу о печальном итоге переговоров.

Следующие шесть месяцев прошли спокойно. Иногда, когда Матильда была в чем-то не совсем уверена, она советовалась со Стариной Полем. Ресторан работал хорошо, выручка была не хуже, чем за этот период в прошлом году, а в июле и в августе даже превысила показатели прошлого года. Но в середине сентября истекли шесть месяцев. В воскресенье, шестнадцатого сентября Австралийка и Дикий явились в ресторан, Старина Поль отчитался перед ними и по ресторану, и по самому зданию, поблагодарил Матильду, пожал ей на прощанье руку и откланялся.

Матильда думала, что новые хозяева или отдадут ей какие-либо распоряжения по ресторану, или опять устроят склоку, но вместо этого Дикий совершенно мирно спросил у Австралийки: "Если ты не хочешь руководить рестораном по очереди, по неделям, как я предлагал, так может ты продашь мне свою половину?" Австралийка очень удивилась и спросила, помнит ли братец (она первый раз за пять лет назвала его братцем), что по последней оценке здание и ресторан стоят восемьсот тысяч долларов (эта цифра была в отчете Старины Поля), и есть ли у братца четыреста тысяч долларов наличными, потому что такие дела платежами в рассрочку не делаются. Дикий, улыбаясь, сказал, что у него есть своих двести пятьдесят тысяч долларов и у троих друзей и партнеров по бизнесу он сможет одолжить недостающие сто пятьдесят тысяч долларов, он уже обо всем с ними договорился. Если Ручной и Австралийка согласятся, деньги будут готовы уже завтра!

Австралийка немедленно вызвонила Ручного О'Брайена, а он с восторгом согласился с женой, что это предложение надо сейчас же принять! Ручной О'Брайен примчался в ресторан буквально через десять минут, обнял и расцеловал братца, а еще через десять минут они втроем уже сидели за роскошным столом. И Австралийка, и Ручной, и Дикий были в самом благодушном настроении, все трое очень хвалили Матильду за то, какой порядок та поддерживает в ресторане, а Дикий настоял, чтобы она села вместе с ними за стол. Расстались они лучшими друзьями, Матильда даже начала думать, что она была несправедлива к Дикому. Похоже, что он уже перебесился и дальше будет вести себя как нормальный человек, а уж она и ее персонал постараются его не раздражать. В любом случае, лучше один хозяин, какой бы он ни был, чем два хозяина и гражданская война, все синяки и шишки от которой посыпались бы на головы персонала. Но как же она ошибалась!