Каролина

16. Скелеты в шкафу

В три часа ночи Люк вышел из своей комнаты, отправился к Деймону, приоткрыл дверь и посмотрел на спящего ребенка. Ему было жаль мальчика, он не хотел бы для него той жизни, которая ему уготована. Няня спала на диване возле кроватки и тихо сопела, охранник находился на стуле у двери, но его сморил сон, он даже не услышал, что в комнату пробрался незванный гость. Разбудив охранника, Люк спустился на первый этаж и направился к задней двери, через нее он попал на так называемый задний двор, прошел его и стал дожидаться Криса у назначенного места.

У Люка появилось время побыть наедине с собой и обдумать дела. Самое важное – город, в который именно сейчас отправилось три машины, груженные зерном, одеждой и лекарствами. Чем дольше Люк находится в Салеме, тем чаще ловит себя на мысли, что ворует сам у себя, хотя это максимально далеко от правды.

Следующая мысль, посетившая его уставший мозг, – Эшли. Люк понимает ее недоверие, побег, страх и колкости, которыми она пытается защищаться, в то же время его это раздражает. У него нет времени на ее поиски и уговоры. Он был бы рад, если бы дар, которым обладает Эшли, достался любой другой Каролине, проживающей на территории Салема. Они все благодарны Люку за спасение и кров над головой. Но ведь их и не пытали все детство, как это было с Эшли.

Третья мысль, к которой Люк пришел, была о Конклаве. Мерзкое место, противное действо, неприятные и напыщенные главы других городов, без которых Салем загнется в считанные месяцы. В этот раз ему придется ехать туда не столько ради новых договоренностей, сколько ради спасения отца Деймона. Матери тот уже лишился. Люк надеялся, что пленнику удалось выдержать пытки и не раскрыть карты, которые скрывают слишком многое.

Крис пришел через три минуты и прервал неутешительный поток мыслей Люка.

– Она раздражает до ужаса. – Это было первое, что Крис сказал, его даже передернуло, словно он вспомнил не про Эшли, а про что-то мерзкое и неприятное.

Люк мог бы заменить Криса и поставить на постоянную охрану кого-то другого, но все люди, которым он может более-менее доверять, уехали из Салема с продовольствием для несуществующего поселения, поэтому он только спросил:

– За ней присматривают?

– Разумеется.

– Отлично.

Дальше они шли в тишине. Из некоторых домов разносились звуки жизни, ведь даже ночью кто-то да бодрствует. Друзья миновали дома и пошли вдоль бетонной стены в сторону заброшенного завода, который перестал быть нужным еще около пятидесяти лет назад. Но шли они не на завод, их цель была еще дальше, а точнее – глубже.

Пока они приближались к цели, Крис старался выкинуть из головы мысли о раздражителе, хотя у него были возможности избавиться от Каролины уймой способов, но он не мог так поступить с Люком, хотя и был уверен, что тот совершает ошибку. Крис тут же останавливал себя, ведь если бы не Люк и его сумасшедшие планы, они бы сейчас не были в Салеме, не имели бы возможность помогать своим, а продолжали бы биться со всеми на поле боя. До смерти Куина на них охотились, как на диких зверей, а теперь они сами устанавливают правила игры. Даже если Крис не совсем понимает эти самые правила, да и игра перестала быть такой занимательной.

Они вошли на территорию заброшенного завода, спустились в подвал, включили фонарики и открыли дверь бункера, который был построен для защиты рабочих. Сейчас это секретная тюрьма для неугодных, для тех, о существовании которых никто не должен знать.

Мужчина, прикованный к стене руками и ногами, зажмурился от яркого луча света. Кромешная тьма сделала его практически слепым. Он знал, кто пришел к нему, ведь кроме этих двоих он никого не видел уже долгое время.

Фонарь светил в лицо пленнику и ему пришлось зажмуриться до слез, чтобы не ослепнуть. Он исхудал и был постоянно голоден. Запястья и щиколотки стерлись из-за беспощадных наручников и кандалов, которые удерживали пленника, прикрепив его к бетонной стене. Последние попытки выбраться были брошены несколько недель назад.

Крис поморщился от вони, стоявшей в бункере, а Люк даже глазом не моргнул, он ногой пододвинул стул и сел.

– Что вам еще надо? – спросил пленник и тут же зашелся в кашле. Он продолжал жмуриться, голова раскалывалась из-за света фонаря.

Крис остался стоять немного позади Люка, который без предисловий перешел к делу.

– Крис уже приходил к тебе ранее. Ты рассказал ему интересную историю об Эшли. Теперь я хочу знать все остальное.

Именно благодаря этому бедолаге Люк и узнал про Оливию.

– Зачем? Она же сдохла давно.

Люк махнул рукой, чтобы Крис перестал светить пленнику в лицо, и когда их взгляд встретился, Люк сообщил:

– Ошибаешься, Сэм. Твоя сестра жива.

Пленник нахмурился сильнее прежнего. Его взгляд прыгал от Криса к Люку и обратно. Сэм Куин думал, что его обманывают, но не видел в этом действе никакого смысла.

– Не может быть. Отец сказал, что она сбежала с фермы и умерла несколько лет назад. Он закопал ее где-то в лесу.

– Что еще тебе говорил отец?

– Он был расстроен этим. У него всегда было много планов и большинство из них были завязаны на ее даре. Он и Оливию-то не прикончил только из-за того, что она могла пригодиться. Отец вообще думал, что ее мать в курсе, где Эшли. А после того, как она умерла, то просто забыл про Оливию.

– Что с ней случилось? С Оливией.

– Чтобы узнать, где Эшли, отец пытал ее. Так он писал в своих письмах. Мне-то, блядь, откуда знать? Ты прекрасно знаешь, где я был все это время!

Сэм смотрел на своего пленителя с ненавистью, если бы он не был прикован, то бросился бы на обидчика и разгрыз тому глотку. Но он не мог этого сделать, сил не было. Надежды не было.

– Где хранятся письма? – спросил Люк.

– Ты же все сжег! Нет у меня больше писем.

– Допустим, что это так. А теперь расскажи мне, какие планы были у отца на Эшли?

– Полностью он никогда не посвящал меня в это. Да и Люка тоже. Он отправил нас на войну, и бросил там.

– Не помню, чтобы тебе это не нравилось, – сказал Крис и снова направил луч на Сэма.

Пленник зажмурился и прошипел:

– Жалкая подделка.

Друзья уже никак не реагировали на это, Сэм повторял эту фразу каждый раз, считал это оригинальным.

Когда Крис и Люк направились к выходу, Сэм сказал:

– Вас раскроют. Не могу дождаться, когда же это произойдет.

Крис ехидно улыбнулся.

– Тогда ты тут умрешь от голода и обезвоживания. Ведь кроме нас никто не знает, где ты.

Они вышли, голова Сэма снова склонилась, он потратил все силы на разговор. Не отвечать этим двоим он не мог, ведь они тут же начинали его пытать. Это всегда было больно и долго.

Крис и Люк вернулись в дом и поднялись в кабинет. Крис сел напротив стола друга и глубоко вздохнул.

– Зачем ты показал ей Оливию?

В кабинете было прохладно, по крыше начал колотить дождь, словно он пытался прикрыть беседу двух заговорщиков и проходимцев.

– Теперь Эшли знает, что ее мама жива, и что ее благосостояние зависит от нашего сотрудничества, – честно ответил Люк.

– Угрозы.

– Не прямые. Я не хочу ей угрожать, но другого варианта она не предоставила.

– Что будем делать с Сэмом? Из него мы уже выжали все, что он знал.

– Не факт. Пусть пока живет.

– Но он действительно прав. Рано или поздно ложь станет известной, – напомнил Крис, понимая, что этот момент может настать завтра или же через год.

– А пока не стала, нам нужно позаботиться о своих людях.

Крис кивает и говорит:

– Если не мы, то никто.

– Именно так.

Около часа они обсуждают дальнейшие действия и приготовления к Конклаву. Крис принимает последнюю попытку уговорить Люка не брать с собой Эшли, но тот остается при своем мнении.