Карт-бланш для O.S.S. 117

ГЛАВА XIII

Юбер сладострастно погрузился в горячую ванну. Он вернулся в «Сесил» всего на несколько минут. Вилли затащил его в фургон из листового металла без окон и запер снаружи. Несмотря на все свои усилия, он не смог распознать выбранный маршрут. Все, что он знал, это то, что поездка заняла в общей сложности полчаса и что они, должно быть, объехали почти весь город, поэтому они приехали с запада.

«Форд» все еще стоял перед отелем, и клерки на стойке регистрации, казалось, не заметили его длительного отсутствия. Все было идеально.

В общем, если он не мог видеть это более ясно, тем не менее он сделал серьезный шаг вперед. Он собирался серьезно позаботиться о красивой рыжей даме без того, чтобы противоборствующая команда пыталась его сдерживать…

"Что может искать эта команда? Катушки наверно тоже? Мы не говорили об этом… "

Бреннер. Ему сказали позвонить Бреннеру. Бреннер звали обитателя 114-го номера, который пытался покинуть свою комнату посреди ночи, без сомнения, чтобы прийти и получить ответ на любопытное иероглифическое послание, переданное под дверью Веры Мариацелль. Каковы были ее отношения с другими? Они знали друг друга, но, похоже, были не совсем согласны…

Сложные отношения.

Баг дал ему карт-бланш? Что ж, он собирался воспользоваться этим и рискнуть покерным ходом, который не мог не дать результата. Хорошо это или плохо…

Он быстро умылся, вытерся, сделал несколько расслабляющих движений и надел халат. Затем он вошел в шкаф и прижался взглядом к «глазку», установленному Хакимом.

Там была Вера Мариацелль. Юбер увидел ее сзади, сидящей перед туалетным столиком в другом конце комнаты. Она наносила макияж без особой убежденности. Он заметил, что она была в халате.

«Она собирается выйти, но еще не готова, а у меня есть время», — подумал он.

Он позвонил Хакиму и сел за стол, чтобы написать записку на фирменном бланке отеля.

Дорогая Вера,

Я только что вернулся из короткой поездки и хотел бы поговорить с вами о предмете, который вас непосредственно интересует. Вы доставите мне удовольствие поужинать со мной сегодня вечером? Пойдемте через двадцать минут?

Это очень важно, и это не уловка.

Ваш покорный слуга:

Ганс Пресслер

… Хаким вошел и он поставил свою подпись. Он сложил лист, сунул его в конверт и поздоровался с молодым арабом:

— Как ты мальчик?

— Я думал, вы пропали, герр доктор.

— Я убежал. — Ничего серьезного, — небрежно сказал Хьюберт. Как дела?

— Думаю, ничего. Фрау Мариацелль вышла обедать и вернулась около пяти часов…

Юбер протянул ему конверт.

— Ты передашь это ей сейчас. Ах! кстати, вчера вечером она вышла поздно, и вы должны были узнать от таксиста…

— Она поехала в бухту Анфучи. Выйдя из машины, она продолжила путь пешком.

Юбер пожал плечами. Этого следовало ожидать. Она принимала меры предосторожности, и ей приходилось два или три раза менять машину и ходить между ними, прежде чем она добралась до того места, куда хотела.

— Иди, отнеси это ей. Подожди ответ.

Хаким вышел. Юбер подошел к своему наблюдательному пункту: он увидел, как молодая женщина — макияж закончила, но все еще в халате — открыла дверь маленькому сотруднику отеля, выслушала его объяснение, разорвала конверт, прочитала…

Она улыбнулась и что-то ответила, утвердительно кивнув головой. Хаким исчез, Юбер пошел ждать его у дверей.

— Она примет вас, герр доктор. Вы можете постучать в его дверь через четверть часа.

Он сводил ее в Petit Coin de France на улице Наби-Даниэль, и они наслаждались удивительно сочным термидоровским лобстером. На ней было зеленое платье из фая, которое красиво подходило к тону ее кожи и рыжим волосам.

Она казалась обеспокоенной. Хьюберт сделал вид, что тоже забеспокоился. Именно она начала:

— Ты обещал мне важные откровения…

Тон его голоса был ироничным. Юбер сглотнул, сделал глоток вполне приемлемого египетского вина и сказал, глядя в лицо своей спутнице:

— Меня похитили прошлой ночью, пытали, а потом задержали до сегодняшнего вечера…

Тень беспокойства пробежала по красивым голубым эмалевым глазам. Однако она заставила себя смеяться и издеваться:

— Очень интересно! И почему вы… подверглись всему этому?

Он скрестил руки, упираясь локтями в стол, не переставая смотреть на нее:

— Из за тебя.

— Сожалею?

— Все это случилось со мной из-за тебя. По крайней мере, из того, что мне сказали…

Она слегка побледнела. Её руки, нарезавшие её порцию омара, на мгновение остановились, а затем, не дрожа, возобновили свою работу. Наконец она спросила удивительно нейтральным голосом:

— Вы можете это обьяснить?

— Конечно. Если я говорю вам об этом, то потому, что хочу. Я верю, что тебе грозит серьезная опасность и я не могу это вынести…

Она считала его наполовину удивленным, наполовину взволнованным.

— Действительно?

— Действительно. Не думаю, что сейчас подходящее время для заявлений, но… Ну, ты женщина, а женщины, кажется, догадываются об этих вещах. Я… я думаю, что я подсел на тебя, Вера. Серьезно увлечён…

Она подняла брови. На его высоких скулах снова появилось небольшое покраснение. Она спросила, все еще иронично:

— Хочешь сказать, что любишь меня?

Он стал крутить вилку в пальцах и опустил скучающий взгляд на пустой стакан.

— Люблю тебя? Я не знаю… Эта фраза меня пугает. Её используют без разбора, и я лично испытываю некоторую скромность в… Наконец, скажем, что я полон огромного желания держать вас в руках, огромного желания поцеловать вас, огромного желания защитить вас, огромное желание… заняться с тобой любовью.

Она сказала немного кратко:

— Это вызывает одновременно множество желаний. Ты не можешь найти выход?

Он покачал головой. Очень серьезно.

— Нет, не нахожу. Хотел бы я знать больше… Как вы думаете…

Он передумал:

— Я собирался сказать глупость. Лучше я тебе скажу.

Она молча продолжила есть. Он продолжил:

— Прошлой ночью я слишком много думал о тебе, и это не давало мне уснуть. Я вышел после полуночи, чтобы прогуляться по заливу. Я не знаю, сколько именно времени было, когда я вернулся домой…

Он прервал разговор, смутился.

— Я… Должен признаться в чем-то очень неприятном… Я проходил мимо твоей квартиры в коридоре, когда… увидел конверт, торчащий из-под твоей двери.

Она сделала резкое движение и подняла на него свои великолепные глаза.

— Конверт?

Он опустил нос к тарелке.

— Да… Я подумал, что это какая-то любовная записка… Это… что у тебя, может быть, был любовник в отеле, который хотел… В общем, я взял конверт…

Он сглотнул, откашлялся.

— Это возмутительно, я знаю… Но если бы ты только знала… волна ревности, которая подтолкнула меня к этому. Я… я думаю, что убил бы кого угодно… Ты должна мне поверить, Вера…

Он громко вздохнул.

— Я, должно быть, показался тебе очень глупым, а?

Она казалась застывшей. Пока тишина продолжалась, она спросила:

— А что вы делали дальше?

— Ничего… Я вставал, когда меня спросили, что я там делаю. Он тихо подошел ко мне сзади и представился детективом отеля… Я пытался оправдаться. Парень попросил меня проследовать за ним в его офис…

Он глухим голосом продолжил рассказ о своем приключении. История, адаптированная к нуждам дела, в которое не входил Георгий Крест.

— Должно быть, они признали мою добросовестность. У них было время узнать больше в течение дня. В конце дня тот, кто меня допрашивал, предложил сделку: работать на него или быть убитым. Очевидно, я выбрал первое решение. Он дал мне сотню фунтов с миссией стать твоим любовником и держать его в курсе каждого твоего шага…

Официант подошел за пустыми тарелками. Красивое лицо молодой женщины покраснело, но, может быть, это просто эффект вина? Хьюберт не мог поверить, что это великолепное существо с таким нежным выражением лица могло приказать убить Миноса Каллонида с единственной целью — тайно добыть таинственный драгоценный камень.

Официант вернулся с голубями с горошком, наполнил стаканы и снова ушел. Тогда Вера Мариацелль небрежно спросила:

— Зачем ты мне все это рассказал?

Юбер притворился, что смущён, и подумал, что фрау Мариацелль, с красивыми рыжими волосами и великолепными голубыми эмалевыми глазами, обладает великолепной осанкой.

— Почему? — повторил он, широко открыв глаза. Но вы этого не поняли! Я принял предложение этого парня, потому что не хочу умирать. Но я бы ни за что не хотел злоупотреблять твоим доверием… Все зависит от тебя, Вера. Если вы спросите меня, я могу пойти и убить этих парней. Просто скажи мне, что они угрожают твоей жизни, и мне этого будет достаточно…

Она сказала с новой серьезностью:

— Они действительно угрожают моей жизни, Ганс.

" Проклятие! — подумал Юбер, который не считал нужным сейчас пойти и убить двух немцев.

— Но ты их не убьешь…

«Уф! — сказал Юбер петто.

— Напротив, если вы хотите оказать мне большую услугу, вы сделаете именно то, что вас просили…

— Я стану твоим любовником! — сказал Юбер с неподдельным энтузиазмом.

Она не могла сдержать веселую улыбку.

— Осторожно, пожалуйста. Вы можете самое большее… Мы можем действовать так, как если бы это было так.

Юбер скривился.

— Это будет пытка!

— А ты им скажешь, что я скажу тебе сказать…

Юбер возмутился!

— Но, блин! Должен быть другой способ! Я не знаю. Подайте жалобу, я буду свидетельствовать…

— Я не могу выдвигать обвинения, Ганс. — мягко сказала она.

И мне невозможно объяснить…

— Тогда я позабочусь об этом. Они застали меня врасплох, но…

— Если ты хоть немного меня любишь, Ганс, ты не станешь.

Он устало опустил свои широкие плечи.

— Тогда, — заверил он, — я с удовольствием буду присматривать за вами, как верный пёс. Я никогда тебя не оставлю. Я буду спать на коврике у твоей кровати. Я…

— Достаточно! — она умоляла, смеясь. Вы собираетесь вызвать у меня комплексы…

«Я люблю тебя», — сказал он подавленным голосом. Ты моя, и я буду защищать тебя, как защищаю себя. Ясно?

— Вы любопытное явление. Более того…

— Очень навязчиво, вы еще этого не осознали!

Он съел маленького голубя, потом спросил:

— Итак, понятно, сегодня мы спим вместе? Ради дела…

Казалось, она наслаждается.

— Что они тебе сказали? Они думают, что я такая простая?

— Они так думают.

— Негодяи!

— Вот это я хотел им сказать… Вера?

— Да.

— Я хочу тебя.

— Это невозможно.

— Нет.

— Да, у меня совсем недавно была очень серьезная операция, которая категорически запрещает мне иметь такие дела… Однако, если у вас хватит смелости, мы будем спать вместе сегодня вечером. Как брат и сестра…

— В этой стране иногда фараоны женились на своих сестрах.

Она выглядела внезапно испуганной, как будто ее нервы внезапно сдались. Его рука потянулась через стол к руке Хьюберта:

— Мне страшно, — прошептала она. Ты защитишь меня?

— Я крутой, понимаешь?

— Я видела это позавчера вечером. То, как ты разгромил арабов…

Он выпятил грудь.

— Не так ли?

Затем:

— Вера?

— Да, Ганс.

— Вы позволите мне поцеловать вас?

— Я не запрещаю тебе попробовать.

— Мальчик! счет…

Она сказала. — Привет! Я еще не закончила. Не торопись… Мой дорогой.