ГЛАВА XIV

Никколо Чезаре приподнял железную занавеску, которая закрывала витрину своего магазина, затем шагнул в дверь и вытащил носовой платок, чтобы впитать пот, стекавший по его лысой голове и стекавший по вискам и шее.

Было около десяти утра, и Николо Чезаре возвращался из полицейского управления, где, должно быть, дал много объяснений по поводу своего исчезновения. Мастер Баг, дав ему несколько уроков по укрыванию, научил его, что лучшая ложь — это всегда та, которая ближе всего к правде. Также Николо Чезаре подал жалобу на незнакомцев за похищение и принудительное заключение.

Конечно, он изменил большинство деталей своего приключения, чтобы полиция не могла выследить настоящих виновников. По его мнению, подлинную историю можно было рассказать только одному человеку: Мастеру Багу.

Он закрыл дверь, снял куртку, проходя через магазин, и вошел в свою мастерскую, где повесил одежду. Его пропитанная потом рубашка прилипла к позвоночнику. Он чувствовал себя ужасно некомфортно и вздыхал после хорошей ванны, а затем холодного, проверенного лечебного душа, который не преминул бы привести все в порядок.

Он вернулся в магазин и попросил на телефоне номер Виндзора.

«Я хотел бы поговорить с мастером Багом», — сказал он, как только связь была установлена.

— Мастер Баггл вчера покинул отель, синьор.

Никколо Чезаре ахнул. Это была возможность, о которой он никогда не думал. Затем он успокоил себя, спросив:

— Не могли бы вы дать мне его новый адрес?

— Мастер Багл не оставил адреса. Он просто указал, что едет в Каир…

Николо Чезаре почувствовал, как у него подкосились ноги.

— Но, — пробормотал он, — он вернется?

— Мы не знаем, синьор. Он ничего не сказал об этом… Извините, синьор.

Повесив трубку. Никколо механически сделал то же самое и вытащил носовой платок, чтобы вытереть мокрый череп. Пот, прилипший к его рубашке к коже, внезапно остыл. Он вздрогнул, затем чихнул.

Мастер Баг ушел, не оставив адреса. Вероятно, из-за его исчезновения Николо Чезаре. Мастер Баг ему не доверял. Мастер Баг боялся, что Николо Чезаре заговорит…

Никколо Чезаре глубоко внутри себя чувствовал досаду.

Дверь открылась, позвонили в звонок. Молодой парень, одетый в слишком большой для него тарбуч и одетый в сомнительно чистый кафтан, прокрался внутрь, не без беспокойства оглянувшись через плечо. Под мышкой он держал сверток.

— Чего ты хочешь? — без любезности спросил Чезаре.

«У меня есть вещи на продажу», — прошептал мальчик.

— Украденные вещи? Спасибо. Мне это не нравится…

— Клянусь, что…

Чезаре перебил его!

— Покажи это, дай мне взглянуть. Молодой араб положил свой пакет на прилавок и быстро расстегнул его. Там была электрическая бритва французского бренда, цилиндрический золотой металлический фонарик, небольшой утюг со складной ручкой, камера Leica и желтая картонная коробка того типа, который обычно используется для хранения слайдов, закрепленных на картоне или стекле. Этот ящик был полон.

— У кого ты… все это купил?

Маленький араб поправил положение своего слишком большого тарбуха, который грозил закрыть его уши.

— У туриста, синьор, который вчера утром сел на лодку.

— Вы уверены, что он взял лодку?

— Черт возьми меня, если я солгу!

Николо Чезаре открыл желтую коробочку. Стеклянные рамы были аккуратно убраны. Их было около двадцати. Чезаре вытащил одну из них и посмотрел на нее прозрачно, лицом к окну. Это была репродукция документа.

— Насколько вы всего этого хотите?

— Тридцать фунтов, синьор.

— Пфу! — Обронил Чезаре, вы совсем с ума сошли. Забирай это и убирайся от меня к черту! Выходи!

Мальчик не двинулся с места.

Он предложил. — Двадцать фунтов?

Чезаре закатил глаза.

— Совершенно безумно! Двадцать фунтов за то, что даже не стоит десяти, и он даже не может объяснить, откуда это взялось. Давай, мне некогда терять время…

Молодой феллах оставался неподвижным, его глаза были опущены, очень красные. Чезаре сказал:

— Я дам тебе пять фунтов, и это неплохо. ОК?

Мальчик капитулировал:

— Хорошо, синьор.

Итальянец передал пять фунтов и подождал, пока его посетитель уйдет, чтобы отнести добычу в мастерскую. Одну только Leica можно было легко перепродать за сорок или пятьдесят фунтов. Он включил проекционный фонарь и сделал комнату темной. В этот момент в магазине звонит дверной звонок. Он пошел обслуживать покупателя, египтянина, который хотел батарею для фонарика, и вернулся к устройству, направленному на побеленную стену. От вида сильно увеличенного документа у нее перехватило дыхание. Он читал:

ПОСОЛЬСТВО

ПОЛЬШИ

Ул. Галабая, 13,

Заламалек

КАИР

ОТЧЕТ

Тема: Расширение сети железных дорог особой колеи РСФСР на Западную Европу.

В ходе выполнения. Русская колея была введена в Польше до Пшемысля в 1944 году, до Кракова в 1948 году. В 1952 году было достигнуто Катовице, затем Ченстохова, затем Моравская Острая в Чехословакии. Румыния в настоящее время готова изменить ширину колеи своих путей на российскую.

Он попробовал другой слайд, который также был фотокопией фирменного бланка посольства Польши в Каире. Речь шла о предстоящем прибытии во Францию ​​значительного количества танков Pershing и Patton. В остальном все было так же…

Когда он закончил, Николо Чезаре осторожно поднял свою добычу. Внезапно он почувствовал, что судьба избрала его великим секретным агентом. Безусловно, эти документы имели огромную ценность! Он осмотрел Leica и, к своему разочарованию, обнаружил, что она не заряжена. На самом деле он надеялся найти одну или несколько фотографий шпиона, у которого все это было украдено…

Телефон зазвонил. Он подошел поднять трубку и вздрогнул, узнав голос.

— Синьор Николо Чезаре вернулся из поездки?

— Да, — быстро ответил он. Я пришел домой. Я пытался дозвониться до вас сегодня утром, и мне сказали, что вас нет.

— Это просто. Какие новости?

— Я должен увидеть вас как можно скорее… чтобы обсудить… эту электрическую установку, о которой вы мне рассказывали. Я верю, что это могло случиться. У меня даже есть несколько очень интересных идей…

— Понятно… Понятно… К сожалению, я ещё три дня не выйду на свободу.

Чезаре не мог не рассмеяться.

— Неважно, синьор. Мы подождем до тех пор. До свидания.

Повесить трубку. Никколо Чезаре потер руки, затем вытер их платком. «Через три дня» означало: «Давайте осуществим план 3». Мастер Баг предвидел, что они могут быть заинтересованы в сохранении секретности любой встречи. Он заставил Николо выучить некоторые условности наизусть, а тот прекрасно их помнил…

Никколо вытер голову и сунул платок обратно в кармане. Затем его улыбка замерла. Снаружи, прильнув носом к окну, за ним наблюдал араб. Один из тех, кто похитил его накануне…

* * *

Вера лежала на спине. Ее матово-белое лицо с красивыми чистыми и мягкими линиями выглядело как драгоценный камень в великолепной оправе ее ярких волос.

Она спала.

Опершись на локоть, Юбер долго смотрел на нее, не двигаясь. Утром всё пришлось отложить, потому что задернутые шторы пропускали много света. Он встал, попытался связаться с Багом, чтобы попросить его нанять свою команду, чтобы найти некоторую информацию…

Вера слегка пошевелилась, вздохнула, неожиданно прошептала «Любимый» и, казалось, снова заснула. Юбер наклонился над ней, поцеловал ее закрытые веки, одно за другим, затем влажный рот едва приоткрылся.

Настала его очередь вздохнуть. История операции должна была быть серьезной, и Юбер не стал любовником Веры.

Он поднял простыню, отодвинул ее, обнажая обнаженное тело женщины. Все, что он мог получить, — это заставить ее снять ночную рубашку, «чтобы ничто больше не разделяло их целомудренные тела», — сказал он. Любопытно, грудь её была необычайно женственной анатомии. У нее была крошечная острая грудь, как у девочки, едва достигшей половой зрелости.

Он наклонился над ними, поцеловал. Ее рот скользнул ниже. Он почувствовал, как две руки обнимают его голову. Две руки, которые не сдерживались…

Спустя полчаса.

Юбер снова появился на пороге ванной, очень довольный собой. Вера показала ему язык:

— Бандит!

— Целую, милая мадам, — обрадовался он, — короче говоря, вы моя любовница.

«Это вполне возможно», — призналась она со счастливой улыбкой и натянула простыню на свое обнаженное тело. Но вы застали меня врасплох. Пират!

— Я пират. Но, если вы позволите, я вернусь в свой номер. Почти одиннадцать часов. В половине первого я снова заеду за тобой на обед…

Он надел брюки, затем куртку, упаковал рубашки, трусы, носки и обувь и торжественно поприветствовал фрау Мариацелль перед тем, как покинуть квартиру.

В коридоре он прошел мимо пожилой женщины — явно англичанки — которая испуганно посмотрела на него и задрала юбку, чтобы лучше бежать и быстрее уйти. Он открыл дверь и вошел в свой номер, насвистывая.

Его первой задачей было пойти и осмотреть свой багаж. Его обыскивали с большой осторожностью, но все равно обыскивали. Юбер остался доволен, все в порядке.

Он быстро снял костюм, заменил его пижамой, а затем почувствовал необходимость узнать, что делает Вера. Зашел в чулан, пристально посмотрел в «глазок». Молодая женщина, все еще обнаженная, взяла трубку и что-то спросила.

Он вылез из туалета и вскочил к своему устройству, которое осторожно соединил. Приятный голос фрау Мариацелль сказал:

Пожалуйста, подключите. Вы правильно поняли номер 114?

Да, ответил оператор коммутатора, но я говорю вам, что доктор Бреннер покинул отель сегодня рано утром со своим багажом.

Тишина. У Юбера было время проглотить слюну. Он услышал, как молодая женщина спросила, сдавив горло:

— Тогда дайте мне 93-682, пожалуйста. 93-682, медленно повторил оператор.

Юбер был потрясен. Ах! у него была знаменитая идея сыграть в эту игру так, как он это делал! Фрау Мариацелль отнюдь не была соперницей немецкой команды. Напротив, она была у них на службе, и Незначительный маневрировал замечательно, бросая Юбера в объятия этой женщины, у которой была миссия — испытать его. Теперь все напортачено…

Он прошептал. — «Трахнул! Облажался! И быстро сдержался. Если он мог слышать Веру, она тоже могла его слышать. Его нельзя забывать…

«Я дам вам 93-682», — объявил оператор коммутатора.

«Вы позвоните 93-682 в рабочее время и спросите мистера Бреннера», — сказал Незначительный Юберу.

— спросила Вера Мариацелль;

— 93-682? Я хотел бы поговорить с мистером Бреннером, пожалуйста. Мистер Арнольд Бреннер.

— Подождите.

«Она даже знает его имя», — подумал Юбер. Я уложился в несколько хороших простыней. "

— Арнольд Бреннер слушает…

«Черт побери, — подумал Хьюберт, узнав этот необычный голос, — это сам Незначительный! "

— Это фрау Мариацелль.

— я слушаю вас.

Голос застыл.

— Я хочу сказать… я… я нашла драгоценность.

— Хорошо, — сказал Бреннер. И остальное?

Голос Веры понизился.

— Не все остальное. Вы должны понять, что в моем распоряжении нет средств. Я дал вам все элементы; ты мог…

— Я тебе не верю. Помни: завтра вечером последняя вещь, и тебе не сбежать.

Бреннер повесил трубку. Хьюберт услышал вздох Веры и она положила трубку телефона. Он сделал то же самое и побежал возобновить наблюдение…

Вера ходила по комнате, растирая виски сжатыми пальцами. Ей было ужасно неприятно, и Юбер не знал, что и думать.

Она не упомянула о нем. Она объявила о возвращении украшения «Фараон», и Бреннера, похоже, больше заботило остальное. В остальном это могли быть только барабаны с пленкой…

В любом случае фрау Мариацелл и Арнольд Бреннер не были полны дружбы друг с другом. «Завтра вечером…» Безусловно, это была угроза.

Он быстро оделся и молча вышел. «Форд» все еще был там. Он взял его и поехал на станцию ​​Рамле.

Он сразу заметил, что за ним следят, и направился в центр, где движение было наиболее интенсивным. Следующей машиной был большой черный лимузин американской марки.

Rue du Prince-Abd-el-Monheim, не доезжая до перекрестка с бульваром Salah-el-Dine, Юбер начал сбавлять скорость, думая, что полицейский собирается перекрыть движение в этом направлении. Палка поднята. Юбер резко затормозил. Большой машине пришлось свернуть налево и остановиться возле «Форда». Затем Юбер осторожно выключил зажигание своего двигателя.

«Поехали», — сказал полицейский, взмахнув палкой. Большая машина тронулась без спешки. Форд остался на месте. Сигналили сзади. Юбер поднял руки к небу и сделал вид, что заводит машину. Полицейский подал ему отчаянные знаки. Хьюберту было все равно. Большой лимузин, должно быть, проехал перекресток и остановился на другой стороне, в сотне ярдов от него. Машина завелась. Взревел двигатель. Как раз когда Полицейский собирался остановить движение, Юбер уехал, повернул направо и направился к бульвару Салах-эль-Дин на улице Фуад-Иер. Длинная прямая линия. Не надо беспокоиться. Станция Рамле. Он оставил машину в укромном месте и вошел в большой зал.

Телефонные будки. Он попросил Виндзор и Бага. Узнал, что Баг переехал, не оставив адреса. Плохой. Позвонил по номеру 93-682, и Арнольд Бреннер заявил, что хочет сказать кое-что интересное. Бреннер попросил его приехать и повидаться с ним в египетском судоходном агентстве на улице де ла Марин.

* * *

Офисы египетских судоходных агентств были шикарными, но не большими. Окна зала ожидания выходили прямо на западную гавань, изобилующую торговыми судами всех тоннажей и национальностей. На стене туристические агитационные плакаты, репродукции кораблей, грузовой корабль в продольном разрезе. На круглом столе в центре комнаты — макет танкера.

— Мистера Пресслера, пожалуйста.

Юбер последовал за секретаршей с заплетенными светлыми волосами и одобрительно зашипел при виде покачивающейся объемистой попки.

— В чем дело? сказала молодая девушка.

— Чудесно, — ответил Юбер.

Она продолжила, не понимая. В конце коридора она открыла мягкую дверь и объявила:

— Мистер Пресслер.

Юбер мимоходом похлопал ее по ягодицам и прошептал:

— В вашем распоряжении, барышня!

Затем, увидев Незначительного за большим столом из красного дерева:

— Привет! Как дела?

Он протянул широко открытую руку. Арнольд Бреннер не предпринял никаких шагов. Юбер посмотрел на свою раскрытую ладонь, затем улыбнулся и заверил:

— Это не имеет значения. Я понимаю, что у вас отношение ко мне непростое. Но пройдет… пройдет!

Случайно он позволил себе упасть в кресло:

— Вот и все! — объявил он, хлопая себя по груди сильным кулаком.

«Я знаю», — ответил Бреннер. Что вы узнали такого интересного?

Хьюберт посмотрел в потолок и закопал кончики пальцев.

— Ну, вчера вечером я пригласил ее поужинать в «Пти-Монет де Франс». Я игнорирую болтовню, предназначенную… что вы думаете … Все равно! Кажется, она очень обеспокоена. «Мне грозит серьезная опасность», — сказала она мне. Кажется, смертельная опасность. Она станет жертвой отвратительного замысла… Я не особо настаивал на подробностях, не так ли?

«Вы хорошо поработали», — признал Бреннер. Продолжать…

— Вчера вечером я установил на её телефоне прослушивание, соединив две наши пары в коробке наверху. Это очень простой процесс, который дает хорошие результаты…

— А? Бреннер нахмурился, выглядя явно недовольным. Почему ты это сделал?

Юбер удивился:

— Черт! — воскликнул он, — вы заплатили мне за работу по слежке. Я делаю это так хорошо, как могу.

Бреннер продолжил:

— Она кому-то звонила?

— Да. Тебе…

— Хм. Ты слышал?

— Конечно.

— Это неблагоразумно…

— Нисколько! — яростно возразил Юбер. Я не знал, что ты Бреннер, и ты нанял меня. Возможно, вам было интересно узнать…

— Ты ведь умный ребенок?

— Это шепотом говорят в осведомленных кругах…

Бреннер задумчиво кивнул.

«Думаю, я расскажу вам больше», — объявил он. Жаль, что это доставит вам неприятности… Мы подозреваем, что фрау Мариацелль — шпион на службе у одной из восточных стран.

— А! — сказал Хьюберт с большим интересом.

Затем:

— Скажите, ваша история с международным движением, ложная, а? Вы из секретной службы?

Бреннер подскочил и ответил, глядя в окно:

— Вы задаете глупый вопрос, уважаемый сэр. Или это неправильно, и я не могу сказать «да»; или это правда, и я должен ответить вам отрицательно…

Он начал бренчать на столе, потом продолжил!

— Допустим, мы предоставили себя в распоряжение неких специальных организаций, чья миссия — защищать свободу… западного мира. Понимаете?

— Да, — без компромиссов ответил Юбер.

— Мы думали, что фрау Мариацелль может оказать нам кое-какие услуги, особенно в качестве связного. Почти месяц назад мы дали ей первую миссию. Без особого значения… Тест… Пойдите, свяжитесь в Лиссабоне с одним из наших корреспондентов и принесите…

Арнольд Бреннер на мгновение остановился, и его пристальный взгляд на Хьюберта обострился.

— … Верните две катушки магнитофона с закодированными сообщениями в виде стихов. Фрау Мариацелль вышла на связь, и, похоже, она принесла сюда катушки. Во время доставки она утверждала, что стала жертвой кражи. Катушки пропали…

— Как вы думаете, она рассказывает вам сказки? Вполне возможно…

Бреннер начал играть с карандашом.

— Мы так думали, да. Потом мы нашли след катушек… Их держал в руках электрик с Променада Рейне Назли. Он бы продал их бельгийскому туристу… На самом деле, мы считаем, что это подстава. Кражу со взломом якобы организовала фрау Мариацелль, а один из ее сообщников купил катушки у электрика.

— Это было бы умно. Хороший способ замести следы… Вот! Говоря о зацепках, я должен вам сказать, что сегодня утром я был потрясен при выходе из отеля. За мной следили и я оставил большую черную машину на улице Принс-Абд-эль-Монхейм. Ученики… Вы уверены, что в этом вопросе есть только вы?

Бреннер застонал, глядя вниз, затем признался:

— Это были мои люди.

Юбер возмутился:

— Ты заставляешь меня ускользать от них?

— Они должны вас защищать. Сообщники фрау Мариацелль могут не оценить вашего вторжения в ее личную жизнь…

И вдруг он понял, что Юбер только что заставил его оправдывать свои действия, и пришел в ярость. Сухим тоном он сказал:

— В любом случае, капитан Кросс, я не подотчетен вам. Ты мне должен. Помни, ты в моей власти!

Юбер почесал затылок:

«Я думаю, — сказал он, — вы можете оставить это в стороне, если хотите, чтобы я работал на вас с уверенностью. Я не люблю угрозы…

Бреннер закурил сигарету, чтобы дать себе время, затем предложил одну Юберу, который отказался.

— У нас есть основания полагать, — продолжил он нейтральным тоном, — что фрау Мариацелль обманывает нас и что знаменитые катушки все еще находятся в Александрии, возможно, в её владении. Если честно, возможно, у нее украли катушки с магнитной лентой, которые не были нашими. Ты понимаешь?

— Я понимаю, — заверил Юбер, развлекаясь. В общем, вы были бы довольны, если бы я искал эти знаменитые катушки, воспользовавшись… моими новыми отношениями с дамой.

— Да. Всегда можно попробовать…

— А драгоценность?

— Это был знак признания, который мы ей дали…

— Понятно, — сказал Юбер. Что ж, я сделаю все возможное, что касается катушек. Если они у нее еще есть, думаю, в конце концов я узнаю… Я ухожу, она ждет меня на обед.

Загрузка...