Кержак

Глава 11

Шаттл примостился на относительно ровном куске внешней обшивки рядом с дырами в носовые отсеки. Как прикинули по плану станции — это был один из оптимальных путей для того, чтобы пройти через остатки систем обеспечения выгоревшего оранжерейного комплекса. Минусы — дорога достаточно извилистая. Плюсы — большую часть пути не придется проламываться через искореженное железо. И основная работа начнется уже ближе к закрытому уровню.

Проверили еще раз все необходимое, надели шлемы, включили связь. Паррэт откачал атмосферу из трюма и распахнул боковую створку. Путешествие началось.

Первым двигался Чахлый. Он на удивление хорошо ориентировался в бесконечных провалах, коридорах, мешанине труб и грудах разнокалиберного хлама, забившего когда-то жилые помещение. За ним топал первый дрон, нагруженный разной мелочевкой. Вторым шагал Бакт, аккуратно придерживая объемный кофр с запасными батареями и инструментом. Третьим — Анатолий, затем второй дрон, на котором устроилась Лисса. Замыкал отряд Иван, который доставал с парившей за дроном привязанной коробки шарики ретрансляторов и цеплял на выступающем железе. Достучаться через громаду мертвой станции напрямую — невозможно. А так — связь с шаттлом есть, уже жить веселее. Не факт, что спасти смогут в случае реальных проблем, но хотя бы не сгинешь «пропав без вести». Вопли пилот запишет, заказчикам потом прокрутит.

До первой намеченной точки добирались почти четыре часа. Наконец вся компания доползла по широкой балке до перекошенных остатков шахты вентиляции и сделала привал. В невесомости сидеть не было необходимости, поэтому просто кто-где закрепился магнитными подошвами и перекусил жидкой питательной пастой. Отходы жизнедеятельности — через моче- и калоприемники. Что тоже успели оттренировать еще в доках. И перед выходом особо брюхо не набивали.

— Чахлый, пока остальные отдыхают, давай взглянем, что там дальше по плану.

— Нам сюда.

Уровень выступал в черную пустоту закрытой переборкой, краска на которой под воздействием пламени встопорщилась хрупкими чешуйками.

— Видишь, пожар здесь был, но недолго. Поэтому шлюз можно попытаться открыть. Диагностом прощелкать, как там двигатели поживают, «таблетку» воткнуть в распределительную коробку и подергать. Вполне возможно, что сдвинем без плазменных резаков. И это — самый крупный гермозатвор. Дальше двери куда тоньше.

— Атмосферы внутри нет?

— Откуда? База поделена на крупные блоки, каждый из которых сделан как независимая единица на случай аварии. Проблема в том, что они все так или иначе цепляются на ось корабля, наиболее защищенную зону. И когда именно эту часть разнесло в клочья, то вся система выживания сдохла. Распылили пламегаситель, дали шанс кому-то нацепить респираторы. Но воздух по переломанной вентиляции все равно ушел, пусть не так быстро. Где-то — еще и огненный смерч поддержал. За сутки накрылись гравитационные колодцы, энергия и отопление. Ну и потом за пару месяцев под воздействием вакуума и холода сдохло все остальное.

— Как думаешь, трупов будет много?

Погладив тяжелую дверь, Чахлый предположил:

— Вряд ли. Только если кто в момент аварии сразу погиб. Этаж перекрыло, но там метров сто-сто пятьдесят между заслонками. Это больше десяти комнат, лабораторий и складов по каждой стороне коридора. Плюс, выжившие наверняка собрались рядом с медкапсулами, где есть шанс попытаться залечь в гибернацию. И в зале административного персонала. Там дополнительные баллоны с кислородом, технический отсек и связь с центральными диспетчерами. Если где мумии высохшие и болтаются, то это как раз с лифтовой шахтой. Будет желание, можно заглянуть. Может что полезное с них соберем. Склады — в самом конце были, а мы как раз с той стороны и пролезем. Так что детей можно не таскать на экскурсию.

Показав два пальца, Иван переключил канал связи. Чахлый повторил за ним:

— Что-то стряслось?

— У пятого с собой что-то похожее на компактный игломет. И камеру он перевесил так, чтобы можно было выключить в любой момент. Сейчас уже в походном порядке двинемся, ты рядом с Лиссой. Посматривай за ним.

— Понял. Кстати, «щелчок» у тебя в наружном кармашке на бедре, не забывай.

— Про такое не забудешь. Все, давай обратно на основной и будем подтягивать остальных.

«Щелчок» — оружие последнего шанса, как его называли местные. Маленькая трубка, в которой баллон с воздухом под давлением и пузатая пуля с кусочком взрывчатки. Направил на цель, нажал изо-всех сил кнопку — и в противника воткнется импровизированный метательный заряд, который от удара сдетонирует. Человек в обычном рабочем скафандре после такого «гостинца» обречен — дыра в теле размером с пару кулаков. Другое дело — боевые скафандры, с керамической защитой. Там можно получить контузию или легкую травму, если неудачно подставиться. Но подобного рода снаряжение использовали только вояки-федералы и богатые пиратские кланы. В местной дыре подобных технологических новинок не видели вживую никогда.

— Народ, собираемся! Бакт, доставай среднюю «таблетку», попытаемся оживить управляющую механику. Похоже, потроха целые. Попытаемся воспользоваться.

К нужному коридору вышли в середине второго дня. Последний ретранслятор воткнули у перекошенной настенной панели, с трудом передав сообщение на шаттл: «Пробиваем проход на последнюю точку».

Дорога через выгоревшую станцию запомнилась плохо. Бесконечные двери, черные проходы, летающий в пустоте разный мусор. К счастью, покойники не попадались. Нет, брат с сестрой немало видели мертвых за свою жизнь в Отстойнике, но все равно — зачем лишний раз настроение портить. И без того выматывающий труд под конец притупил внимание, заставив ошибаться. То накидной ключ сорвет, то головку не закрепишь нормально и приходится ловить ее потом всем вместе. Бакт под конец уже в открытую ворчал, что лучше бы один добрался без детсадовцев. Но — все когда-то заканчивается. И эта «прогулка» завершилась.

Шлюз переклинило, поэтому пришлось задействовать дронов и ручные резаки. Дыру два на два метра проделали в переборке. Затем вколотили кусок внутрь, отправив его кувыркаться дальше по темноте. Подсветив фонарями, Иван забрался внутрь, следом потянулись остальные.

— Внимание всем! Видите серую пыль вокруг? Это — следы работы противопожарной системы. И номер этажа слева — сорок второй. Ищем третью дверь по левую руку. Правые помещения пока не обследуем, — начал подсказывать Чахлый.

— Вижу, — подтвердил мальчик. — Шлюз на склад открыт. Там какой-то мужик застрял в проходе, до конца створки не закрылись.

Вот и первый погибший. В легком бронежилете, с пергаментной кожей на осунувшемся лице и белыми слепыми глазами.

— Охранник. Запаниковал, отравился и не успел в административный блок. Ладно, давайте домкрат, надо двери раздвинуть.

С домкратом провозились еще минут десять. Потом аккуратно передвинули бедолагу под ближайший стеллаж со стопками белья и пошли внутрь.

На складе больше никого не было. Лишь дрейфующие от любого удара коробки, ящички и мусор.

— А почему мелочь летает, а остальное на полках стоит? — спросила любопытная Лисса.

— Пихали с запасом, чтобы не мотаться по заказам каждый раз к соседям, утрамбовывали. Поэтому барахло до сих пор и не разлетелось везде. А то, что просто стояло, теперь мотается по всем углам. Массивного ничего не должно быть, но вы осторожнее.

За стеллажами у дальней стены высились пять белоснежных шкафов с наборными панелями на закрытых дверях.

— Атмосферы внутри нет? Чтобы не шарахнуло, когда двери будем открывать, — уточнил Иван.

Чахлый показал на узкие щели по краям:

— Не, простейшая изоляция, чтобы не брякало, когда запираешь. За полгода весь воздух изнутри улетучился. Это же не сейфы высшей защиты, просто офисное барахло. И замки для того, чтобы персонал втихую не воровал. Ручного резака вполне хватит.

— Хорошо. Бакт — ты с правого, я с левого. Младшие — посмотрите среди летающего мусора, может что полезного найдете. Заодно под ногами мешаться не будете.

Наступал момент истины — насколько капризная удача готова поделиться с искателями сокровищ.

Шагнув назад, чтобы освободить пространство для остальных, Чахлый спросил:

— У тебя запись идет?

— Да, Гарди автономную коробку мне на плечо приделал. Вернемся, сдадим. Так что — когда двери вскроем, внутрь не лезем. Я сначала для отчетности пройдусь, потом уже грузить будем.

— Было бы что грузить, — пробурчал Бакт, удобнее перехватывая рукоятку плазменного резака.

— Ну, что есть, все наше. Потом еще в медблок заглянем, там пошарим.

— Все, я начал…

Отдыхать устроились у входа на склад. Распихали летавший мелкий мусор подальше в глубину, набитые кофры выстроили рядком, зацепив за магниты к полу. И теперь медленно жевали, пытаясь перевести дух. Еще пара часов для потрошения остальных кабинетов и назад.

Сделав глоток, Бакт попытался успокоить дыхание. Он даже радио выключил, чтобы не выдать себя хрипами. Потому что именно сейчас понял, что нужно будет в самое ближайшее время разобраться с остальным «балластом». Команда разделится — Чахлый с Анатолием и бывшим матросом пройдут по левой стороне, Иван с девочкой и дронами — по правой. Отличный шанс выбить всех по частям. Затем разломать единственную камеру с записью, взять груду барахла и неспешно ползти вдоль цепочки ретрансляторов назад. Кое-что перепрятать, само собой. В трюме самое ценное внутрь скафандра прибрать. И репетировать речь «как им не повезло». Но собранной добычи Гарди хватит с лихвой, чтобы закрыть глаза на сдохших босяков.

В правом шкафе оказались коробки с наличностью. Видимо, складировали взятки за внеплановое обслуживание и выплачивали «черным налом» разнообразные премии персоналу. Купюры все мелкие, но тысяч пять-семь набиралось. По нынешним временам — нежданный золотой дождь. В двух других шкафах — медицинские инструменты, платы для ремонта медкапсул, несколько не активированных планшетов и груда кристаллов с записями. К сожалению — кристаллы одноразовые, поэтому их даже трогать не стали. Остальное — сгребли.

Ну и самая желанная добыча — небольшие чемоданчики с гелевыми матрицами. Закрытые, с не снятыми заводскими пломбами. В этих кейсах чипы могли храниться столетиями. Маркеры изготовителя, ровные надписи «стандарт» и «класс». Пилотные базы, ремонтные базы, какие-то мудреные, о каких Бакт раньше и не слышал. Больше сотни, не считая отдельных пузатых коробок с тройниками и баллонов с пласти-плотью для установки. По рыночным ценам все найденное тянуло минимум на миллион… Мил-ли-он, который достанется главарю бандитов. Не весь, конечно. Бакт чуть «доработал» свой скаф. Есть у него хитрое потайное место в заплечном рюкзаке, рядом с кислородными баллонами. Отберет самые крупные купюры и один-два чемоданчика вскроет с «классикой». С тем, что стоит подороже. А остальным — пусть Гарди подавится. Главное — сыграть, как по нотам. И свалить на балкере… Может, даже какой из закрытых кофров здесь оставить. Чтобы у руководства не было желания сразу прихлопнуть. Чтобы рассказывать, сколько еще вкусного можно будет попозже выскрести во время повторного набега… Решено, так и поступит. И валить в первую очередь придется самого здорового с погонщицей дронов. Калеку и мальчишку — на закуску.

Если до того, как вскрыли шкафы, Иван и сомневался в адекватности «пятого колеса в телеге», то после упаковки кофров сомнения исчезли. Взгляд у Бакта изменился. Даже сквозь толстое стекло шлема скафандра это было заметно. Поэтому пошел Осокин проверять комнату справа, впустив перед собой Лиссу, а сам буквально затылком ощущал, что ситуация накаляется. И картинку с задней камеры вывел на тонкую пленку системы диагностики скафа. Хорошая камера, незаметная. С подачи Удэ доработали с прицелом на главного в команде: прозрачная клипса поверх рюкзака с баллонами, кнопка на поясе, пишет все одновременно с основным потоком с фронтальной. Батарею жрет чуть-чуть, но для мониторинга ситуации более чем достаточно.

Когда Бакт следом запустил непонятную железяку, потянув из зажима игольник, Иван рявкнул девочке:

— В сторону!

Сам подхватил дрона, семенившего сбоку, и с разворота запулил назад — в распахнутую дверь в коридор. Летевшая непонятная железка в этот момент взорвалась, осыпая все вокруг острыми осколками. Не иначе — переделанный кислородный картридж или боевая граната.

Дрон спас — принял на себя основной удар, закрутившись в проеме, осыпая все вокруг искрами из развороченной проводки. На общем канале заорал от боли Бакт — похоже, его все же зацепило. Но — не сдох, зараза, нет. Высунулся, начал стрелять из игломета, выцеливая противника. Иван в ответ нажал кнопку «щелчка», по наитию направив конец пониже. В пустоте лопнул дымный клубок, разрывная пуля прочертила вытянутый след и влепилась в правое бедро бывшему матросу. Скафандр вспучился, вокруг полетели куски мяса и ярко-алые капли крови. Крик перерос в протяжный вой. Но оружие ублюдок так и не выпустил из рук, все пытался выцелить Осокина, добить любым способом.

За спиной закричала Лисса:

— Не смей трогать мою семью!

Второй дрон прыгнул на потолок, оттуда в проем. Смял мужчину, пригвоздил к полу лапами. Манипулятор полыхнул тонким плазменным росчерком и воткнулся в лицевую пластину шлема. Буквально за секунду пластик помутнел, треснул, после чего Бакт захрипел и затих. Трудно орать, получив раскаленный до двух тысяч поток газа в глотку. Тело несколько раз дернулось и вытянулось, продолжая засорять пустоту коридора каплями крови из порванной ноги.

— Угроза разгерметизации, — запищал динамик у Ивана. — Потеря двадцать процентов от нормы. Угроза…

Скафандр Осокина получил две пробоины. Одну с левого бока, где стрелка игломета прошла по касательной, зацепив ребро и распоров кожу. И вторая по центру. Там выстрел размолотил центральный фонарь, истрепал внешний слой и оставил после себя торчащие куски материи, медленно парившие утекающим воздухом. Мелкие осколки от взорвавшейся бомбы не зацепили ни Ивана, ни Лиссу — все на себя принял развалившийся дрон.

Быстро пробираясь по коридору, Чахлый сунул еще один «щелчок» Анатолию:

— Проверь, чтобы гнида в спину не выстрелила!

Калека подскакал к напарнику, выхватил с пояса баллончик с пенным герметиком и начал заливать дырки. Мальчишка же не стал рисковать, поднес к пробитому шлему скафандра одноразовое оружие и нажал кнопку. В прожженную дыру выплеснуло кусками мяса:

— Все, урод готов.

— Понял!.. Так, мастер, что чувствуешь? Как сам?

— В боку онемело, но вроде шевелиться могу. И диагност перестал орать, атмосферу восстанавливает. Но запаса воздуха на двадцать минут.

— Плохо. Плохо, что проморгали и разрешили в спину ударить. И плохо, что дырок в тебе наделали… Так, стой, я проверю еще раз вокруг… Вроде все законопатили.

— Чахлый, на тебе дети. Их надо будет вернуть назад.

— Само собой. Но прежде чем возвращаться, надо понять, как мы тебя дотащим… Давай думать.

— Баллоны с Бакта снимем, мне хватит.

— Сифонить по чуть-чуть все равно будет. Если только лентой обмотать и сверху еще разок герметиком обработать… Еще — усадим на краба, он дотащит.

— Нам с собой придется что-то брать, или Гарди сожрет.

— Пару кофров Толя утянет, девочка будет железкой управлять.

— Покойника надо прихватить, чтобы нас не обвинили в саботаже.

— За ногу привяжу, вместо багажа будет… Так, нам придется до шаттла добраться хотя бы за шесть часов. Максимум — восемь. Дорогу знаем, придется рвать жилы. И запасные баллоны на складе есть, штуки три я точно видел. Их прихватим — там разъемы стандартные, сможем подкачаться. Ни о каком экономном режиме дыхания и речи нет, поэтому это на мне… Все, грузимся и уходим. За остальным позже вернемся. И молись, чтобы пена тебе бок приморозила и кровью не изошел. Оперировать тебя здесь тупо некому.

— Нормально, дотерплю… Лисса, помоги на помощника взобраться.

Ивана вывели в коридор и аккуратно взгромоздили на спину дрона. Не заморачиваясь сложным креплением, Чахлый зад и ноги скафандра обработал по краям все тем же герметиком, приклеив мужчину к округлой спине. На манипулятор набросили петлю из крепежной стропы, другой конец привязали к ботинку покойника. Убедившись, что полуинвалидная команда готова в путь, калека скомандовал:

— Анатоль, на тебе первый и третий кофры. Ручки стяжками вместе прихвати и толкай перед собой. Не забудь фал на них зацепить и на поясе закрепить. Улетит в какую-нибудь дыру, заколебемся отлавливать. Я за баллонами, а вы вперед, нагоню. Ходу, не задерживаем!

Главным врагом пилотов является скука. Когда ты отработал необходимые маневры, встал на курс и закончил обязательные манипуляции, превращаешься в придаток к железу. Сидеть часами, смотреть ползущие графики и смену цифр на часовом табло. Тридцать минут разгона, в десять раз больше вынужденного отдыха. И так — всегда. Будь ты системщиком или дальнобоем, девяносто процентов рабочего времени пялишься в дисплеи.

И с этой проблемой каждый борется как умеет. Кто-то слушает музыку. Кто-то треплется с напарником. Кто-то надиктовывает безумно важные и глубокие мысли в комм. Тех, кто пытается играть или читать во время вахты — беспощадно списывают. Сколько таких умников гробанулось во время экстренных ситуаций — не перечесть. Поэтому — или подпевай музыкантам, или просто медитируй над бесконечными вереницами цифр. Или меняй профессию. Еще можно в ремонтники податься, они болтаются рядом с кораблями или станциями, «плечи» полетов на пять минут, заскучать не успевают.

— Точка, вызывают «бродяги», — захрипел динамик.

— Здесь Точка, слушаю вас.

— Время прибытия пять часов. Один минус, один ранен. Нужна будет поддержка на борту.

— Принял, подтверждаю один минус и один с повреждениями. Жду…

Вот и прогулялись. Судя по тому, что комментариев больше не было, вряд ли напоролись на чужую группу мародеров. Наверняка — где-то лопухнулись и схлопотали или от взорвавшегося оборудования, или еще от каких неприятностей. Мертвое железо в космосе — это всегда риск. Огромный риск, особенно для самоучек.

Подождав еще минуту, Паррэт потыкал по значкам на сенсорной панели.

— Говорит База, что стряслось? — проскрипели в ответ.

Вопрос вполне ожидаемый — звонок вне назначенного времени связи, это всегда к неприятностям.

– «Бродяги» доложились. У них один погиб, одного надо лечить. Будут на шаттле через пять часов… Спроси у заказчика, стоит ли мне тратить аптечку? Одна есть для неотложки.

— Будь на канале, минут через пять отвечу.

— Хорошо…

Ответили через три минуты:

— Оплатят, можешь использовать. И постарайся там не рисковать слишком. Тутси руки умоют, если корабль где-нибудь навернешь. А нам с тобой еще перед руководством отвечать.

Команду пилот встречал в распахнутом шлюзе. Опознались, распахнул створки и подождал, пока все заберутся внутрь. Затем закрыл борт, проверил герметичность и подал атмосферу. Когда датчики загорелись зеленым, вернулся за пульт управления и начал медленно разгонять генератор гравитации. Довел до стандартных 0.9 для транспортов и пошел смотреть, чем еще можно помочь.

Ближе к хвосту валялся покойник в скафандре. Судя по следам — голове бедолаги изрядно досталось. От шлема осталась только железка, лицевой пластик и потроха где-то потеряли. Еще один скафандр сполз бесформенной кучей со спины дрона. Добытый оттуда голый мужчина лежал на полу, держась рукой за левый окровавленный бок.

— Аптечка нужна?

— Да, — кивнул Чахлый, сняв шлем и перчатки. — Если медблок есть, то надо втыкать. Иван крови много потерял, все же сочилась всю дорогу.

— Держи. Ваши оплатили лечение. Капсула будет в доке.

— Сколько нам до дома?

— Как и сюда: разгон и торможение по полчаса, на маршруте еще десять.

— Ускориться сможешь?

— На треть. Но это будет стоить отдельно и много.

— Дай связь со старшим, буду договариваться. И аптечку.

Передав чемоданчик с оборудованием, Паррэт пошел на свое место. Дело ясное, что дело темное. Но если увечный сможет продавить экстренную эвакуацию, то оплата утроится. Ну и ремонтировать потом птичку наверняка придется. Дюзы точно под профилактику, как и каркас на дефектоскопию. Длительные перегрузки — они никогда не шли на пользу технике.

О том, как именно заказанные «развлечения» будут переносить пассажиры, Паррэта волновало мало. Его всегда в первую очередь волновали премиальные. А какие неприятности заказчики организуют на собственную задницу — это их личное дело.