Кержак

Глава 9

Прикатив на грузовичке обратно в док, Иван спросил у Виты:

— Два дрона можно пока к тебе в сарай поставить? Я завтра с вашими договорюсь о выкупе. Народ про сварочники спрашивал, так вот как раз — ремонт за железки.

— Ставь, я охрану предупрежу пока, что мы еще чуть повозимся. И на подзарядку вон туда корыто втыкай. Только сначала надо подумать, как мы эти «яйца» ворочать станем, они же тяжеленные.

— Зачем ворочать? Сами дойдут. Главное, пандус поставить, чтобы первый выбраться из кузова смог.

— Черт. Точно. Это же дроны, а ты ими управлять можешь… Чума — я дожила до момента, когда роботы не только в Чистых кварталах шляются.

Закрыв дверь склада, женщина тормознула мастера и сказала, чуть помявшись:

— Я не совсем поняла, о чем ты со старшим Тутси договорился. На ремонт какого-то торгаша записались?

— Нет. Хотим глянуть у соседей, может что полезного найдем.

— И если деньжат поднимешь, то на следующем балкере в другую систему подашься?

Иван хмыкнул:

— Что я там забыл? И чем там лучше, чем у нас?

— Там — работы полно, добыча пока идет. Для человека с руками дело всегда найдется.

— Я не ищу дело где-то там. Слышала поговорку? «Хорошо там, где нас нет». Я себе дело здесь организую. Здесь мой дом. Здесь у меня двое маленьких короедов, которых в люди надо вывести.

— Здесь? Раскрой глаза, мужик. Это Отстойник. Здесь нет ничего.

— Ты так думаешь?.. Скажи, что у тебя в сарае стоит? Такое белое, с лапами. А?.. А ведь не было еще вчера. И что я на зарядку поставил? Грузовичок, правда? Его тоже не было… Просто вы большую часть ради выживания на продажу гоните, себе ничего не оставляете. А я хочу — из того, что есть, для дома и людей отремонтировать и к делу пристроить. Потому что мне некуда бежать, Вита. И я не умею — по чужим костям, ради жирного куска. Я лучше потихоньку. Неторопясь. Чтобы и дом полная чаша. И соседи с уважением здоровались, а не в спину плевали… Поэтому глянем на пепелище, что полезного можно найти. И здесь будем использовать… Даже если ничего не нароем, одного дрона продадим, на второй железки прикупим. На демонтаже использовать, для ремонта. Вариантов полно, надо только хотеть. И смотреть на шаг вперед. Хотя бы на один шаг.

— Добреньких не любят. Сожрут и не подавятся.

— А я не добренький. Свое не отдам, но и чужое без надобности.

Женщина молчала до самой деревни — ей надо было в центральную, а Осокину дальше. Помахав на прощание, произнесла:

— Удачи тебе, мастер. Расскажешь потом, как оно, снаружи.

За три дня Осокину удалось переделать кучу дел. Видимо, ощущение близкого похода в новые неизведанные дали придало дополнительные силы.

Соседям отремонтировал два сварочных аппарата, попутно из остова еще одного дрона собрал что-то шагающее с плазменным резаком на гибком манипуляторе. Пошаманив с набором программ у местных специалистов, получилось залить на широкий комм результат и теперь колченогое чудо под их управлением шустро семенило от одной кучи стеллажей до другой, кромсая железо под управлением оператора. За это Ивану отдали оба «яйца», попутно поменяв промышленные серийные аккумуляторы с полудохлых на вполне приличные. И время работы с трех часов увеличилось до двенадцати под нагрузкой.

В своем доке «черви» натаскали разного мусора, из которого теперь мастерили подобие посуды: чашек, мисок, половников. Мелкие проводки, которые раньше выбрасывали, сейчас сортировали и складывали в ящики с кучей отделений под разные размеры, цвета и толщину. Расколотые нагревательные конфорки относили ближе к Удэ. Ему собрали печку с наддувом и двое доходяг ловко пекли новые «блинчики», которые остужали, припаивали контакты и выдавали в качестве готовой продукции для ремонта домашних плит. Да, выглядели новые изделия непрезентабельно, но они работали и позволили во многих контейнерах в деревнях оборудовать домашние уголки для приготовления еды. Бригада электриков не поленилась и протащила еще один толстенный кабель с кучей раздаточных коробок, подцепив его к магистральному энерговоду. Можно сказать, что обитатели Отстойника стали налаживать подобие настоящей жизни. Кривой, вонючей, собранной из мусора — но хотя бы попытались. Тем более, что Осокин не держал в тайне любую придуманную новинку, учил бесплатно всех желающих и постоянно придумывал что-то новое.

Закончив с очередным «можно ли эту штуку оживить», Иван устало опустился на табурет у входа в хибару Чахлого. Нашел взглядом знакомое лицо. Оказывается, охранник подрабатывал на обе хижины через день. Сегодня фасовал разномастную мелочь у Чахлого и одновременно грел на переносной горелке чайник.

— Привет, Алли. Где босс?

— У толстяка. Тот выменял целую стопку панелей с иллюминаторами, сейчас пытается распихать по нужным людям.

— Зачем?

— Можно в контейнер врезать. Можно в сборных домиках старую панель на новую заменить. И у тебя — окно. Хочешь — смотри на улицу. Хочешь — занавесочкой прикрыл и никто тебя не побеспокоит… Статусная штука.

Да, к понятию «статус» в Отстойнике относились с придыханием. Иногда это забавляло, иногда ставило в тупик. Например — какая разница, какие именно ботинки ты носишь? Но вот если с магнитными клипсами вместо застежек — то их обладатель лох педальный. Потому что любой пацан из местных знает, что магниты выкрашиваются и клипсы потом не держат. А застежка с замком, на котором можно еще какое-нибудь крохотное украшение подвесить — это последний писк моды. И так — везде.

Похоже, Сарри хочет подзаработать на моде на «окна». В ситуации, когда большая часть людей выживает и пытается хоть как-нибудь скрасить себе окружающую реальность, его можно понять.

— Ладно. Смотри, я у фермеров закваску в пакетиках выменял, вместо чая хорошо пойдет.

— О, давай. С меня кипяток.

— Согласен.

Чахлый подошел через десять минут. Наверное, на запах «заварки» навелся. Но — один, без толстяка.

— Ужинаем? Сейчас брикеты достану, с вечера остались. Твердые — не прожевать. Зато с чаем хорошо пойдут. Отмочить в воде минуту-другую и нормально.

Пока перекусывали, Иван спросил у калеки:

— Чахлый, старый разговор помнишь? Что если у меня будет железо, пилот и карта, то один уважаемый человек готов поучаствовать в авантюре.

— Хочешь сказать, у тебя все есть?

— Завтра с утра пойду тройник и базы ставить. Гарди еще одного человечка в команду добавил, чтобы мы не шалили и лишнего не припрятали. Но двадцать пять процентов с добычи будет нашим. И еще я десять тысяч отдам за беспокойство.

Поставив кургузый стакан на стол, мужчина переспросил:

— Ты торчишь головорезам десять тысяч кредитов? Мужик, ты с головой дружишь?

— Шаттл, оплата пилоту, кислород и все остальное. У тебя есть? Нет. И у меня нет. А Тутси это все дают. Еще инструменты, скафандры и до места подбросят. Дальше уже сами.

— Через оплавленное железо? Как?

— Два дрона у нас уже есть, с навесным оборудованием. Туповаты, но оператора слушают. Поэтому пролезем. Завтра после обеда карта детальная будет Шестерки. Сможем сесть на пару и покумекать. Но если не хочешь — я не настаиваю… Да, долг только на мне. Если впустую сходим, ни тебя, ни детей не тронут.

— Ты больной, кержак. На всю голову больной… Но если меня за задницу не подвесят, то я в деле… Как делить добычу станем? С тех двадцати пяти, что нам пообещали?

— Идем вчетвером. Каждому равная доля.

— Кто еще, кроме нас двоих?

— Анатолий и Лисса.

Чахлый молчал минуты две. Крутил головой, порывался что-то сказать, но закрывал рот и мрачно сопел. Потом махнул левой рукой и выдохнул:

— Бред полный. Но, вы там все упертые. Что ты, что дети… С другой стороны, если гробанешься, их со свету сживут. Это тебя уважают и слушают, они просто придаток. Может, так даже и лучше.

— Лисса с коммом отлично управляется. Шестилапые тараканы под ее управлением просто летают. Ты бы видел, какие штуки она откалывала сегодня утром, когда гоняла их у соседей. Заодно пачку пищевых чеков заработала, помогая раздербанить очередной переломанный движок. Толя с ручными универсалами неплох. Будет мне помогать в походе. На тебе — навигация и за пятым присматривать. Я его совершенно не знаю и пока непонятно, стоит ли к нему спиной поворачиваться.

— Понял, придется заначку брать. Есть у меня пара штучек, которые можно на скафандр пристроить… Когда тебя ждать?

— Завтра после обеда. Точнее не скажу, мне базы раньше не ставили.

– «Маму» втыкают два часа, плюс еще шесть надо в капсуле дремать. Все же система на постоянку садится, с мозгами срастается. Тройник — полчаса. Базы на него — по десять минут на каждый. Но — после установки час отдыха, чтобы псевдоплоть поверх села нормально и не отвалилось ничего при резких движениях головой и шеей. Затем сутки кристалл активируется, через «маму» адаптируется к носителю. И все — потом можешь начинать изучать информацию. Что поставят?

– «Инженер-Стандарт», это основа для работы с любым штатным оборудованием станционным. И «Малые ремонтные», как раз для дронов. И чтобы внутри понимать, как ту или иную железку использовать.

— Значит, на освоение еще неделю закладывай. Может даже больше. На установку часа два потратишь. Мне когда базу втыкали, так же было.

— Завтра в деталях узнаю, что и как. Может, получится договориться, чтобы дали возможность во внешнем доке чуть потренироваться. Там, насколько я знаю, невесомость.

— В портовых, где шаттлы держат? Да, к ним грави-направляющие подведены, но обычно не включают. Совсем мелкие кораблики сажают на палубу, затем врубают стандартную тяжесть для удобства погрузки. А вот на крупных малышках этим не занимаются. В жилых помещениях гравитация есть, а в трюмах и рядом — нет. Зачем зря энергию тратить… Завтра. Хорошо, я все равно тут.

Допив чай, Чахлый полез в карман и достал мятую пачку пищевых чеков:

— Бери, ближайшие две недели тебе точно некогда будет шабашить. А жевать что-то надо.

— Спасибо, но я на месяц уже накопил, мне хватит. Лучше подумай, что из разного полезного по мелочи можно прихватить. Я больше соображаю как сломать что или нештатным образом заставить работать. Но у тебя опыта куда как больше в нормальной жизни. Вдруг, какие отмычки понадобятся или еще что в закрытых секторах.

– «Таблетки» там понадобятся, и много. Если где выгорели под замыканием или еще какая фигня — проще свежую поставить и шлюз распахнуть, чем сквозь него прогрызаться… Понял, это я к Удэ схожу, наберу на разные случаи. Главное — карту поподробнее Шестерки. И вообще хорошо, если после аварии какие-нибудь отметки на ней будут. Там внутри реально все в труху и перекорежено. Поэтому — чем больше узнаем до начала забега, тем легче будет.

Поздно вечером Иван разлил по чашкам густое варево, выложил на тарелку посреди стола тонкие прессованные пластинки сухой приправы, которую местные использовали вместо хлеба. На плитке в углу тихо пыхтел чайник.

— Давайте ужинать. Завтра утром рано придется вставать.

— Мы тебя проводим, — сказал Анатолий, словно поставив жирную точку в давнем споре. Парень при любой возможности старался быть рядом: помочь, поучаствовать, просто посмотреть, как работает Осокин. И чтобы отпустить его одного с бандитами? Никогда!

Лисса поначалу больше возилась с другими детьми, кого сводили со всех деревень на центральную площадь. Но после того, как получила доступ к старенькому комму и попробовала управлять дронами — прицепилась хвостиком к брату и забросила другие развлечения. Девочка влюбилась в своих «железных жуков» и не хотела с ними расставаться. То, как у нее ловко получалось из куцего набора стандартных блоков собирать подобие управляющих программ — удивляло. Иван поначалу поражался, затем сказал сам себе: что ты хочешь, тут детям в пять лет компьютер в башку прошивают, и успокоился. Получится ей «маму» установить и хорошие профильные базы по разным механизированным крабам — отлично. У самого мужчины рулить независимой машинерией получалось куда хуже. Заполучить в семью грамотного оператора — все равно что в местных развалах мусора найти работающий шаттл. Или хотя бы кусок от него.

— Хорошо. Если Гарди возражать не будет, может даже со мной до клиники прогуляетесь. Три кредита для оплаты дневного пропуска у нас есть. Пожевать с собой в рюкзак прихватим.

— В медблоке кормят.

— Меня — может быть, а вам зачем голодными сидеть… Ладно, комм на побудку ставим и на боковую. День будет тяжелым, много дел напланировали.

Выглянув в распахнутый шлюз, Гарди пробежал взглядом по паре охранников внизу лестнице и троице бродяг. Мастер в поношенном сером комбинезоне, но без прорех. Сбоку мальчишка лет десяти с черными волосами, вздыбленными в подобие ирокеза. И девочка помладше в светлоголубом костюмчике и крохотным бантиком на затылке. Буквально разок увидишь и сразу для себя всех по местной иерархической лестнице выстроишь. Не в рванине, чистые, умытые. Волосы не стрижены под машинку, как у большинства местных. Прическа — это уже признак статуса. И достаточно высокого. Как и тоненькие трубки шокеров на поясах у детей. Так ходят те, у кого старшие или местной мелкой бандой верховодят, или имеют какие-то уникальные навыки, за которые платят не торгуясь. Похоже — шепталы не врут, кержак в самом деле котируется в Отстойнике. Обувка у него, правда, странная, какие-то приспущенные старые сапоги. Но, может, из ностальгии по прошлым временам оставил. Ничего, для скафандра все равно раздеваться догола придется. Там потроха свои, включая систему ввода-вывода.

— Готов?

— Если можно, я бы малых взял с собой. Пусть большой мир посмотрят. Три кредита у нас есть.

— Малых?.. Можно. Только пусть оружие в карманы спрячут. Хоть мы и на самой границе Центрального сектора будем, но полицейских злить незачем.

Шли почти час: по бесконечным коридорам, переходам, проброшенным над закрытыми и пустыми складами гулким мостикам. Дважды опускались на новые уровни в лифтах. Главарь Тутси косился на детей, под конец поинтересовался:

— Что, были тут раньше?

— Мы родились в Малом Машинном, потом квартиру семья там снимала.

— А чего переехали?

— Отец с матерью на Шестерке погибли, нас выперли.

— Понятно… У меня на Шестерке брат пропал младший… Ладно, почти пришли. Правила простые — говорю я, вы выполняете, что врачи скажут. Тебе, кержак, тройник и две базы. Через четыре часа заберу. Бакт уже там, ему родную базу заново воткнут.

Кивнув, Иван уточнил:

— Вопрос можно?

— Конечно.

— Твои знакомые потом могут «маму» и стандартную школьную базу девочке поставить?

— Она «обрубок»?

— Она гражданин станции, по факту рождения. Но «мамы» нет, слишком маленькой была, когда еще с родителями жила.

— Понял… — Гарди прикинул расценки, затем какой процент сверху бы заложил на эту операцию, выгоду от подобной щедрости для клана. Если все правильно, то не проиграет. — С тебя тогда еще две штуки к долгу. Можно прямо сегодня все оформить. Тогда ты с Бактом к обеду назад, я тебе кое-что из оборудования отдам. Малых заберут парни уже вечером. Устроит?

— Более чем.

В очередном коридоре их тормознули у турникета. За толстым бронированным стеклом скучала тучная женщина в темно-синей форменной рубашке. Выслушав, что ей в переговорное устройство говорит Гарди, флегматично посмотрела на предъявленный жетон и нажала рычаг. В монолите пластика открылось жерло лотка.

— Три кредита с вас, — скомандовал главарь, достав из кармана пластиковую купюру и положив первым.

— А с тебя за что? — удивился Иван, доставая деньги.

— Чтобы вопросов не задавали, с чего бы это Предбанник непонятный народ туда-сюда таскает. Не волнуйся, в твой долг все расходы уже включены… Двинули, уже почти добрались.

Нижние уровни центральных секторов ничем почти не отличались от Отстойника — коридоры, световые панели над головой, изредка овальные двери по бокам. Единственное — мусора не было, тепло и воздух без примесей тухлятины. В остальном — что еще ждать от станции, слепленной на каркасе огромного колониального судна пятисотлетней давности.

— Нам сюда.

Сбоку прямоугольная табличка с кратким «Санитарный портовый отдел четыре». Дверь скользнула всторону, первым зашел Гарди, за ним Осокин с детьми и пара головорезов охраны.

Внутри медицинский отдел выглядел намного роскошнее. Белый пластик стен, светло-серые полы, полупрозрачные стены, за которыми смутно виднелись похожие на бочки лечебные капсулы с мигающими лампами на боках. Напротив входа — огромный сенсорный стол с висящими поверх голо-экранами. Две женщины лет сорока с белой униформе. И скучающий слева в большом кресле охранник в стандартной для местной полиции униформе: черные брюки, сапоги с клипсами, темносиняя рубашка со стоячим воротником. На поясе россыпь непонятных приспособлений, в правой руке крутит тонкий энергохлыст: хочешь, можешь как шокер использовать, хочешь, вместо дубинки. Внутри автоматический маяк. При активации — сразу сигнал уходит на общий пульт и дежурная смена бежит на помощь.

— Всех благ, — поприветствовал медиков Гарди, не обратив никакого внимания на полицейского. — У меня сегодня заказ на две установки.

— Номер контракта?

Протянув тонкую пластинку коммуникатора, главарь Тутси подождал, когда пакет данных появится среди размещенных на столешнице электронных документов.

— Да, подтверждаю. Господин Бакт уже в капсуле, процедура началась десять минут назад, после подтверждения оплаты. Для будущего инженера все уже готово.

— Могу я переговорить с доктором Вильди? Возможно, у вас будет еще один клиент.

— Одну минуту.

Доктор Вильди походил на хитрована Сарри — такой же пухленький, улыбчивый, с маленькими настороженными глазками. Рассыпался в приветствиях, моментально пересчитав пришедших, выделив главного и большую часть патоки изливая теперь на Гарди:

— Как рад вас видеть! Чем могу помочь? Хотите заполнить тройник полностью? Две базы — отлично, но инженеры обычно еще ставят что-нибудь по экстренным ситуациям и аварийным задачам.

— Нет, интересует другое. Вот этой малышке «маму» и школьную базу. Насколько я помню, не все комплекты еще разошлись после визита балкера.

– «Маму» и школьный комплект… Секунду…

Добыв личный коммуникатор, доктор потыкал пальцем-сосиской в кнопки, затем кивнул:

— Есть, даже заказывать у соседей не понадобится. Значит, три сотни кристалл, три сотни за установку, еще двести база… Плюс реагенты…

— Девочка — гражданин, наверняка ей полагается скидка, — усмехнулся Гарди, помогая хваткому доктору чуть-чуть урезать разгулявшиеся аппетиты.

— Гражданство — необходимое условие для установки. Единственное, что можно сделать бесплатно, так это подтвердить по генокоду, что девочка родилась в самом деле на Пятерке, а не переехала к нам от соседей… Значит, ровно тысяча. И премия отдельно.

Достав из кармана плоскую коробку, Гарди передал ее Вильди:

— Шесть доз. По одной помощникам и офицеру, две вам и одна наверх как отступные. Я правила помню.

— Прекрасно, приятно иметь с вами дело… Так, не будем терять время! Кто из вас на установку? И кто побудет с малышкой, пока будет отдыхать после процедур?

— Я побуду! — поднял руку Анатолий. — Я ее брат.

— Хорошо. Прошу за мной.

Проводив гостей за полупрозрачную стену, Вильди коснулся пальцем сенсорной панели и пластик полностью окрасился в белый цвет. Затем показал на две открытые капсулы у стены:

— Раздеваемся догола, затем ложимся сюда. Мужчина налево, девочка направо. Мои помощницы сейчас подойдут, проверят общее самочувствие и займутся настройкой. Для вас, господин инженер, процедура займет около часа. Плюс еще час восстанавливающей терапии, чтобы тройник прижился и базы адаптировались под выбранную посадочную площадку. На девочку потратим примерно четыре часа, затем еще четыре на общее наблюдение и введение стабилизирующих растворов. Плюс диагностика, как успешно встала «мама». Модель новая, не требует лежать в капсуле сутки. Но пользоваться сможете как обычно — через два дня… Питание малышке за нас счет, а вот молодому человеку…

— У меня с собой, — махнул рюкзаком Толя.

— Какой предусмотрительный, — поморщился доктор. Видимо, на питании здесь тоже зарабатывали, как и на всем остальном. — Хорошо. Значит, раздеваться и ложиться. Я пока проверю, все ли готово.

Снимая одежду на стул рядом с капсулой, Иван тихо спросил у мальчика:

— А что за дозы в качестве премии? Наркота?

— Не, стимуляторы для омоложения. Можно или себе воткнуть у медиков, или загнать на рынке. Раньше под полсотни стоили, сейчас наверняка дороже. Главное — никакого криминала. За наркоту по башке дадут, а это купят и еще попросят.

— Понятно. Значит, с нас Гарди сверху сдерет не так много, как я думал. Хотя, что обижаться. Медиков нашел, «маму» Лиссе поставим раньше, чем планировали. И потом всем кагалом на Шестерку, размяться… Все. Я готов.

Через четыре часа Иван вместе с Бактом сидели в кабинете криминального босса. На стол выкладывались коробки, свертки, пачки пищевого рациона.

— Значит, слушайте сюда, умники. У вас неделя, чтобы мозги на место поставить. Я как раз за это время с шаттлом разберусь и пилота организую. Затем еще неделя — на уточнение деталей, закупку топлива, кислорода и всего недостающего.

— Шеф, а почему неделя? — не удержался от реплики ремонтник.

— Потому что, Бакт, мы не в Центральных секторах сидим. Нам надо будет кого положено подмазать, разрешение на вылет согласовать, затем таможне глаза закрыть, чтобы по возвращению не лютовали. И еще всякие интересные штуки, о которых у вас голова не должна болеть, это мои проблемы. Ваша проблема — это вернуться не просто живыми, не угробив корабль, а с добычей. Понятно?

— Да.

— Вот и хорошо. Кержак, эта половина тебе. Жратва, одежда поприличнее, легкие скафы. Когда базу инженерную прошерстишь, разберешься, как пользоваться. И детей научишь… Вот еще голокуб с запасной «таблеткой». Там схема Шестерки. Красным помечены отсеки, которые во время катастрофы пострадали. То, что удалось хоть как-то перепроверить и подтвердить… Последнее. Семью свою получишь вечером, Рах парней пришлет, те проводят домой. Не забывай, что я простил двадцать штук, которые тебе идиоты в башку всадили. Но на этом подарки закончились. С этим вопросов нет?

— Нет… Через неделю, когда с шаттлом станет понятно, можно нам команду погонять в доке, в условиях невесомости? Для слаживания, так сказать.

— Погонять?.. Неплохая мысль. Я уточню у посредника, который нам птичку пришлет. Может быть он разрешит. Все равно там ангар без дела простаивает, какая ему разница — или один пилот будет дюзы пинать, или еще пятеро станут башкой об железки биться. Главное, не загнитесь во время подготовки. Атмосфера в доке есть, а вот с освещение и гравитацию не обещаю.