Кержак

Глава 7

Следующую неделю, все десять дней, Иван крутился как белка в колесе. Малышня собрала сорок ламп обычных и десяток на каски. Часть продали местным, пять штук Чахлый пристроил в деревне. Теперь в коробке лежали чеки на питание. Остальное по бартеру обменяли на разное полезное у соседей.

Сгоревшую начинку «Уни» Осокин выбросил. Там действительно обнаружилась груда сдохших плат, оплавившиеся провода и куски рассыпавшегося пластика. Вместо этого на трех тонких пластинках изобразил подобие навесного монтажа, закрепил внутри корпуса и вывел тумблеры наружу. Подцепил толстые кабели, все эти скрутил цельным жгутом и один конец сунул на основной пульт, смахивающий на короткоствольный автомат, другой — в пластиковый рюкзак. Туда приделал аккумулятор, обложив со всех сторон утеплителем. Накинул ремни, на спину повесил и руки свободные. Рычажок переключил — у тебя из раструба хвост промышленного шуруповерта высунулся. Хочешь — крути-верти. За пять секунд насадку сменил и дрель готова. Другой рычажок тронул — вибронож, чтобы пластик кромсать. Третий — жало отбойника, можно дырки вместо дятла в плитах выгрызать. Последним — тонкое лезвие резака с энергокромкой. Кнопку нажал — и у тебя багровая полоска холодной плазмы, любую железяку расковыряешь. Чудо, а не инструмент.

Дополнительный обвес удалось выменять по всей округе. Им — стеллажи и освещение. В ответ — сверла, керны, фрезы и разное по мелочи. Световые панели народ брал у Удэ, тот устроил грандиозную распродажу. Плиты крепежные под полки — у Сарри. Тот под это дело набрал кучу рифленых уголков и разнокалиберных трубок. Из них ему сварганили отличное кресло на скрипучих колесиках. В качестве обивки — толстый дерматин, купленный у богатых соседей из второго дока. Три слоя утеплителя, ярко-синее подобие кожи — вырви глаз. Но толстяк был в полном восторге. Он даже не поленился, добыл смазку, проспринцевал колесики и прикатил обновку ко всем, кто хотел посмотреть и оценить качество работы. Последним новинку покрутил Удэ, одобрив дизайн и добавивший свои пять копеек:

— Да, лучше ящика под задницей. Я себе похожее закажу, парни остатки кресла с бота добыли. Обдерем лишнее, на каркас все и посадим. Меня точно удержит. И диван обновлю.

В первый день новой недели соседи из второго дока прислали представителей. Те посидели, послушали о текущих делах, затем задали вопрос:

— Народ, как мебелью торговать станем? Сварочник у нас один, его даже не просите. Но в остальном — каркасы делать и на болтах можно. Дерматина у нас полно. Для совсем дешевых вариантов — вон, гора рулонов линолеума в углу, с центральных секторов свалили.

Приглашенный в качестве ценного специалиста Иван поднял руку:

— Еще столики раскладные можно делать. И просто столы стационарные, чтобы не на полу сортировкой добра заниматься. Плюс ящики разные для мелочевки: болтики там, штуцера, контакты, снятые с кабелей.

— Вот-вот. И кто под себя это возьмет?

— У нас вроде Хлыст с Турбиной этим занимались. Так? Вот с ними и делите. Например — им что подешевле, для работяг и жителей деревень. А вам — на барахолку для клиентуры побогаче. Можно еще кого-то из мальцов выдернуть, чтобы гайки крутили, тогда мебель будет всем по карману. Можно даже на пластике отрисовать возможные варианты, показывать заказчикам, чтобы прямо на месте собирали.

— Понятно. Ладно, в процессе уже детали обсудим.

Когда гомонивший народ начал расходиться, Ивана остановила высокая женщина лет сорока со множеством мелких шрамов на когда-то красивом лице. Поздоровалась:

— Вита, соседка ваша. Слухи дошли, что ты «Уни» смог восстановить?

— Скорее, на его останках что-то работающее собрал.

— Мои «черви» на таком заняты. Любые инструменты, насадки к ним, ремкомплекты и прочее. Можешь в гости заглянуть? С оплатой не обижу, могу даже кредитами рассчитаться. Или что-то себе выторгуешь со скидкой из восстановленного.

— Хорошее предложение. Завтра я до вечера в бегах, зато послезавтра с утра могу заскочить… Насчет оплаты… Две вещи интересует. Первое — комм живой. Даже слабенький, непрезентабельный, но чтобы работал. Без него иногда как без рук. Так бы что-то из своих схем мог показать или другим перебросить. Детей бы учил. Ну и всякое разное. Я пытался наших расспросить, но глухо, только битые находили.

— Можно будет поискать. Или у нас найдем, или через Предбанник закажем. Там монопластина, которую выращивают одним куском. Потом заливают набор программ через шифратор, привязывают при активации клиенту и все. Одноразовая вещь. Если треснул — только в утиль… Что еще?

— Еще выход на медиков нужен. Младшей семь лет, а у нее «мамы» нет. Хочу поставить, пока совсем не израслась. И базу поприличнее.

— Ну и аппетиты у тебя, мастер… Но это пока в наличные упирается. Когда балкер под найм приходит, они иногда на черный рынок выбрасывают разное. Ближайший через три месяца будет. Потом еще год ждать. Или торговца какого залетного, кто дешевым ремонтом польстится. Только сразу предупреждаю — деньги готовь.

— Сколько?

— Как помню, «мама» под три сотни кредитов шла, стандартный пакет баз для нее еще две. Полштуки вынь и положь. И столько же медперсоналу за то, что в капсулу допустят и сделают все, как надо.

Ценник кусался. Даже хуже того — он был явно неподъемным. Право на пребывание в Центральных секторах — кредит в сутки. Убитая комнатушка в гостинице — два-три кредита. Что-то приличное от десяти. Месяц жизни обходится в сто пятьдесят кредитов. На тысячу — можно побыть «белым человеком» почти целый год. И это — за гелевую матрицу, которую раньше бесплатно правительство втыкало всем желающим. А в Отстойнике, где наличные мелькали в руках только местных нуворишей и собрать тысячу — …

— Понял. Буду думать.

— Думай. Но хочу сразу предупредить, у нас ты столько не заработаешь. На инструментах десятку-другую поднимешь, вряд ли больше. Пищевые чеки, бонды на жилье в любой деревне, запасы еды в брикетах, одежду или обувь — это всегда пожалуйста. Но за кредитами надо в Предбанник идти, а у них своих мастеров хватает.

— Если на других станциях пошарить? На той же Шестерке или Семерке?

— Шаттл нужен. И док внешний, пусть даже маленький.

— У вас нет?

— Последний пилот, кто с нами шабашил, умотал с прошлым балкером. Так что — увы. Но если что-то надумаешь, то могу помочь. Людей знаю, даже вроде схемы соседних баз были у кого-то. На Шестерке искать что-нибудь смысла большого нет, там после катастрофы выгорело все к чертям. На Семерке еще кто-то живет, но буквально остатки. И они все ценное нам и на другие станции продали. Поэтому — надо быть очень везучим сукиным сыном, чтобы там что-нибудь добыть. Не считая оплаты пилоту и хозяину шаттла, кто тебя туда доставит.

— Понял. Буду думать… Все, я побежал, послезавтра утром увидимся.

Поздно вечером Иван предупредил детей:

— Народ, завтра в деревню заглянем. Фарли предложила угол у нее снимать. Там второй контейнер сбоку, между ними дверь прорублена. Я ей до ума печку довел и у Чахлого новые конфорки выменял. Поэтому — будет нормальная крыша над головой. Это лежбище оставим на всякий пожарный. Все закроем, запас еды небольшой припрячем. Утеплитель и прочее в нишу уберем. Так, чтобы никто и не позарился. Похожих дырок по округе полным-полно.

— А зачем нам дом в деревне? — удивилась Лисса.

— Чтобы жить, как люди, а не крысы. Учиться, профессию какую-нибудь получить. С другими детьми играть, если время свободное есть.

— Профессию без баз не получишь, — помрачнел Блоха. — А для этого надо к Чистым.

— Давай будем идти к нашей мечте шаг за шагом. Мы сейчас сыты, одеты. Будет крыша над головой, статус поменяем с босяков на людей, кто своими руками зарабатывает. Мыться станем почаще, а не раз в месяц. Я с фермерами переговорил, у них врезка есть на магистрали. Оттуда отвод сделаем, фильтры поставим, подогрев. Душевую соберем. Они желающих за оплату будут пускать, нас за работу — бесплатно. Вот так потихоньку и двинемся… Ты же хотел пилотом стать?

Мальчик сел рядом с мужчиной и без улыбки посмотрел ему в глаза:

— Зачем тебе это, старший? Ты без нас отлично устроишься. Ты столько знаешь, умеешь. А так — на еду тратишься, возишься, других в ученики не берешь. Что, это в твоем племени так принято?

Ответить на просто вопрос оказалось очень нелегко.

— Понимаешь, в чем дело… Как-то не срослось у меня с семьей дома. Все время куда-то спешил, хотел свободно грудью дышать. В городах — стены давили. Неделю-другую на месте посижу и опять в дорогу хочется. Повидал многое, научился разному. А вот чтобы дети свои, семья… И потом — ты первым меня не бросил. Когда я здесь при смерти лежал — все добытое Чахлому за лекарство и медблок отдал. С ложечки отпаивал… Наверное, я считаю, что должен вам с Лиссой. Потому что это — правильно, добром за добро платить.

— И это все дикари так поступают?

— Нет, Блоха. Не все… И дикари как раз те, кто ради денег готов обманом жить. Кто жрет в три горла и на чужих костях пляшет.

— А кержаки?

— Кержаки… Дело в том, что их почти не осталось. Бабка моя из кержаков. И меня учила, пока жива была. По совести жить. Не обижать слабого. Помогать тем, кто в беду попал. Слово данное не нарушать… Наверное, от нее эта привычка быть вольным и осталась. Мое племя — оно в дикие места от злобы и зависти ушло. Потом с новыми поселенцами смешалось, растворилось среди людей. Но тяга к новому и вера в собственные силы от предков достались. Поэтому и гнало меня в дорогу…

Над головой светилась маленькая панелька, которую Иван использовал вместо ночника. Тихо шумел охладитель в коллекторе, от распахнутой дыры тянуло теплом.

— Я ведь даже не видел космос, который для вас привычен. Только звезды с поверхности планеты. А это совсем другое… Наверное — мне хочется самому попробовать — каково это: сидеть в рубке корабля, лететь к другим мирам. Увидеть, как живет местное человечество или кто там по всем планетам расселился? Огромные станции. Орбитальные заводы. Курорты, на которых можно в море искупаться… Интересно же… Поставим «маму» Лиссе, тебя выучим. Свой маленький кораблик соберем. И отправимся в путешествие… Почему бы и нет?

После долгой тишины еле слышно мальчик сказал:

— Меня Толларом зовут. Мама с папой Толла звали, но мне так не очень нравится.

— Толлар? Почти как наше — Толя. Анатолий. Хорошее имя. Означает «Восход Солнца».

— Пусть будет так… Старший, возьмешь нас с сестрой к себе в клан? Я тоже хочу быть кержаком. Чтобы стоять и не падать, даже если все против тебя… Когда тебя убивали, ты улыбался. «Канарейки» рядом один за другим валились, а ты бил в ответ и кричал что-то на своем языке. И даже пел… Я тоже хочу никого не бояться. И стать пилотом, как обещал маме… Когда-нибудь…

Иван обнял плачущего мальчишку и погладил по коротким вихрам:

— Будешь. Если что-то очень хочется, то сбудется. Надо хорошенько постараться… А кержаком быть дело нехитрое. Верь в себя. Держи данное слово. Помогай соседям по мере сил. Семью поддерживай… Все у нас получится, Толя. Вместе справимся. Шаг за шагом…

Новый угол крохотному вновь родившемуся клану понравился. Второй этаж в груде прилепившихся друг у другу контейнеров, крайне правый угол в череде ему подобных. Снизу железяки побольше размерами, их жители чаще использовали как магазинчики или склады. Семья Фарли владела двумя, где держала разнообразный скарб, коробки с пищевыми брикетами и прочую накопившуюся мелочевку. Старуха жила с внучкой, помогавшей по хозяйству. Контейнер, предложенный Ивану, был пуст. По размерам — ширина и высота метра три, в длину около одиннадцати. Для троих — более чем достаточно. В дальнем левом углу — крохотная дыра, метра полтора в высоту. Самодельный проход к хозяйке.

— Можешь оставить, можешь заделать. Да, двери главные не открывали давно, но маленькая работает исправно. Скрипит, правда.

— Смажу. И сдвижную панель на дырку поставлю, чтобы вас шумом не беспокоить… Тут две кровати вертикально для младших, свою сбоку. Столик поставим, стеллаж под небольшие коробки. Панели воткнем. В деревне ведь силовой кабель проходит?

— Да, целых три ветки. Но там понимать надо, как подцепиться. Люди Удэ иногда подключают, кто просит… Кстати, можешь с ним договориться, чтобы меня в очередь поставили? Старая уже, толком не вижу. А иногда вечером дома что-то поделать надо. Не поверишь — если рубаху подлатать, к дочке хожу, стыдобища.

— Зачем Удэ, сам все поставлю. Три маленьких панели приделаем — чтобы светло было. Потом настенных пару, чтобы вечером включать, если надо. В угол, где дырка — маленький столик, на него можно плитку собрать с одной конфоркой. Ты же на ужин себе готовишь в обед на точке, потом остывшее ешь? А так — или разогреть, или вообще что-то свежее сварить.

— Сколько запросишь? — обрадовалась старуха.

— Да сколько не жалко, столько и заплатишь.

— Понятно… Слушай, до конца года еще четыре месяца. Вот за них плату с тебя за жилье и не возьму. Считай, освещением все покроешь.

— И розетки тебе поставлю, видел контактные площадки россыпью. Вдруг что из полезных приборчиков найдем на будущее… Ладно. Я размеры снял, пойду в доки. Надо подумать, что набрать для кроватей, стола и прочего. Потом с малышней сборкой займусь. Завтра у соседей буду занят, но после обеда пройдусь по силовым кабелям, гляну. К концу недели сделаем.

В соседнем доке жили куда богаче. Видно было, что здесь мусор куда как технологичней, легче найти что-то ремонтопригодное и продать потом на барахолке. Домики — ровные, почти каждый раскрашен в те или иные цвета. Панели на внутренней стене светились все, даже поверху тянулись несколько ниток прожекторов, освещавших горы железа. Под далеким потолком Иван заметил медленно ползущий кран с лапой манипулятора, похожий на крохотную божью коровку.

— Ничего себе, где такое чудо подобрали?

— Не, такое нам не сбрасывают, — усмехнулась Вита, показывая дорогу к ее складу. — Специально заказывали, в складчину через Предбанник выкупали. Иногда куски движков попадаются или даже секции корабельные. Вот их и перебрасываем на площадку, где удобнее ковыряться. Леса передвижные есть, подгоняем и с них демонтаж делаем. По отвалам в основном мелочевку добывают. Ну и краном еще залежи ворошим — подцепляем трос с крюками и сдвигаем то, что уже осмотрели.

— Интересно, нам такую штуку надо или нет? Вроде и так пока народ справляется.

— У вас там ценного почти ничего нет, не окупится. Мы на эту дуру почти год собирали… Вот, мое лежбище.

Охранника не было. На самом деле — парочка мордоворотов прогуливалась вдоль домиков, но выделенных нахлебников не было видно. Каждый сарай — с закрытой дверью, просто так не залезешь. Да и «черви» местные больше напоминали бригады шабашников, которые брали тот или иной заказ у крупного торговца, после выполнения которого искали другую подработку. Кто-то специализировался на коммуникациях, включая разнокалиберные кабели и короба. Кто-то занимался исключительно потрошением вышедших из употребления механизмов. Был даже специалист по робототехнике. Разнообразные дроны и прочие высокотехнологические штуки в Отстойник попадали редко, но все же иногда их останки находили в развалах. Такие подарки почти всегда старались или пустить на запчасти, или складировали для разнообразного бартера в углу.

— Идею со стеллажами у кого подсмотрел? — запустив гостя Вита закрыла дверь и показала на бесконечные ряды коробок на личном складе.

— Да само в голову пришло. Обычно все валяется у народа под ногами — полдня нужную вещь ищешь.

— Понятно. Просто у нас три сварочных аппарата было. Потом два сдохло, остался последний, над ним трясутся, как не знаю над чем. То, как вы на болтах собрали, почему-то большинству в голову не приходило.

Улыбнувшись, Иван попытался аккуратно пошатать металлическую конструкцию, оценил качество работы и высказал предположение:

— Я сколько с местными общаюсь, вижу одно и тоже. Кто с базами дело имел или нахватался раньше по работе, так и живет на старом багаже. Привыкли, что если где-то написано «делай так», то шаг вправо или влево — это все, это катастрофа. Но мы-то не в космосе, не корабельные системы отлаживаем. Нам можно и попроще, с допусками.

— Согласна… Вот, смотри. Это у меня то, что на выброс. Но жалко, за все ценными безделушками расплачивалась. Это два ушатанных «Уни», предпоследних моделей. Здесь куча разных модульных ручных блоков для ремонтников. Вот это — манипулятор на дроне стоял. Хотела с него деталей надрать, но пока оставила… Короче — крути, верти, может чего придумаешь.

— Понял. Если что восстановить получится?

— Я с Чахлым поговорила, его расценки меня устраивают. Половина с проданного тебе. Если что-то под себя хочешь выкупить — тогда на пару ценник согласуем, по бартеру возьмешь.

— Согласен… Кстати, а остальное от дрона где?

— Выбросили давно, что осталось. Лапа эта здесь уже года три валяется. Но если что-то нужно — можно в общих останках посмотреть. Там железо, за продажу которого весь док получает. С этих денег ремонт мелкий делаем, охране платим.

— Мудро. И практично… Ладно, где у меня отверточка была…

Вечером Иван подвел итоги:

— Значит, что скажу. «Уни» тебе соберу один, но батарею не воткнуть. Только кабель вот сюда. Поэтому таскать внутри склада сможешь на себе или на улице где-то к точке подключаться. Есть у вас разъемы под это дело?

— По всей стене понаделали. Оборудование для работы же подключать надо.

— Отлично. Я еще поколдую день-два и из двух раздолбанных блоков соберу один. За резак не обещаю, но остальное постараюсь оживить… Дальше. Вот эти железяки смогу отремонтировать. Вот из этого куски пойдут на железную руку. Остальное, извини, только на выброс.

— Другого и не ожидала. Что получше, давно уже продано или отложено.

— С лапой интересно можем сделать. Под потолком швеллер установить, на него моторчик. Контактный движок, кабель вниз с пультом управления. Или вообще на радио-канале собрать. И все — любые тяжелые ящики не самой ворочать, а пусть железная дура этим занимается. Я прикинул — кило двести запросто удержит и под любым углом таскать сможет.

— Ты серьезно?

— Абсолютно…

— Слушай, я под это дело тебе разрешу в закромах пошарить. У меня насадок разных, накидных ключей и головок до чертиков. Сторгуемся?

— Давай я сначала сделаю, а потом будет видно… Лучше скажи, какое-нибудь постельное белье есть на примете? Матрасы и подушки я сделал, одеяла лоскутные в деревне выменял. А вот с простынями и прочим беда.

— Квартирой обзавелся?

— Да. Нехорошо, когда дети на железном полу спят.

— Есть знакомые на барахолке, как раз этим торгуют. За десять пищевых чеков комплект уступят. Наскребешь или одолжить?

— Найду, я по соседям разной мелочи наремонтировал, у меня этих чеков целая пачка.

— Богатый жених, однако… Подруга есть? — увидев испуг в глазах мужчина, Вита расхохоталась: — Все, все, пошутила! Давай собираться, через полтора часа вечер, большую часть освещения отрубят. Надо успеть на барахолку.

Через месяц Иван пригласил к себе домой трех знакомых, с которыми достаточно близко сошелся. Посидеть, попить местного самогона, которым торговали фермеры. Анатолий с Лиссой в это время играли в догонялки с соседскими детьми, метеорами летая по гремящим под ботинками лестницам. Поэтому от серьезного разговора никто отвлекать не станет.

— Хорошо устроился, — одобрил жилище Чахлый, разглядывая обстановку. Три кровати, с застеленными поверх цветными одеялами. Крохотный столик в углу с разнообразными инструментами. Большой стол и широкие лавки — ближе ко входу, чтобы было где перекусить или домашними делами заняться. Узкие стеллажики сбоку, почти не занимающие места, но зато нагруженные коробочками, ящичками с мелочью. Ничего не валяется под ногами. Панели под потолком поверх дают достаточно света. Маленькие — вместо ночников. Все кабели — проложены ровно, стяжками прихвачены. Нигде ничего не болтается. Даже пару розеток гости увидели.

— Стараюсь… Прошу садиться, сейчас достану, чем богаты.

На столе появились две пластиковые бутылки, следом судки с различными остро пахнущими закусками. Исчезнув на пару минут, Иван вернулся с большим блюдом, на котором высились горкой бурые шарики — местная разновидность мясных фрикаделек.

— На один зуб, — вздохнул Удэ, открывая первую бутылку.

— Там еще на два захода готовят, я договорился. Понимал, кто в гости придет.

— О, тогда жизнь точно налаживается, — рассмеялся Сарри, выстраивая вряд четыре пластиковых стакана. — Ну, чтобы не в последний раз…

Через час чуть осоловевшие от выпитого и съеденного, начали разговоры за жизнь.

— Хороший ты мастер, Иван. Но все же за спину лучше бы посматривал. Нет, большая часть наших к тебе со всем уважением. Особенно, когда ты придумки не зажимаешь, учишь, показываешь. Не поверишь, сколько народу за эти дни сумело сытыми спать лечь, продав сделанные по твоим образцам штуки. Лампы эти, короба с ремнями. Или даже тачки для мусора. Колеса из вентиляторных винтов с ободом и оплеточным шлангом поверх — кто бы еще такое учудить смог?.. Но — шепчутся по углам, что слишком хорошо жить начал. Шепчутся…

— Что посоветуешь?

— Ты же с соседями вроде сошелся? Инструменты ремонтируешь по чуть-чуть и все такое. Спроси у них — нет ли шокера на продажу. Хотя бы его. Про более серьезное и не говорю.

Покопавшись в кармане, Осокин положил на стол небольшую продолговатую коробку с обрезиненным рычагом сбоку.

— Вот. Раньше фонарь был. Жамкаешь тут, «таблетку» подзаряжаешь. Это — лампочка. Народ с такими по разным углам лазал, держал в кармане на случай, если основные фонари сдохнут.

— Точно, видел такой. Даже название помню — «эспандер дурака», — развеселился Чахлый. — Их почти в каждый ЗИП ремонтный пихали.

— Ага. И выглядит безопасно. Я рычаг доработал, теперь просто так не сдвинешь, надо руки сильные иметь. Я или Удэ справимся, а дети вряд ли.

— И что внутри?

— Кристалл от станнера и четыре средние «таблетки». Прикинул, на семь-восемь разрядов должно хватить. Я ради пробы себе в ступню разок шарахнул, так полдня потом хромал. Если в корпус попасть — мало не покажется. Метров на пять должно доставать.

— Молоток, — кивнул Сарри, накладывая себе очередную порцию на тарелку. — Но ты все равно у соседей разузнай. И младшим своим что-нибудь прикупи. С одной стороны — на всякий пожарный. С другой — еще и статус подчеркнешь. Сам понимаешь — такое у нас ценят… Но это все — бытовуха. Ты же явно о чем-то другом хотел поговорить.

Убрав средство самообороны обратно в карман, Иван кивнул:

— Точно. Хочу спросить уважаемое сообщество, какие у них планы на ближайшее будущее? А то есть желание стать богатым, но боюсь в одно горло подавиться. Очень уж кусок большой.