Китайская власть - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Николай Вавилов (Начало книги) #1

Николай Вавилов - Китайская власть - 2023

Китайская власть

В книге впервые анализируются органы государственной власти Китайской Народной Республики и органы управления Компартии Китая с точки зрения внутриполитической борьбы основных субэтнических военно-политических групп и их ориентации на зарубежные политические силы, в том числе на Демократическую и Республиканскую партии США.

В книге рассматриваются ключевые экономические проблемы на пути Китая к глобальному доминированию в рамках экономического проекта «Один пояс – один путь» и доктрины «рыночной системы социализма», а также структура управления государственным сектором экономики КНР. Релиз книги был подготовлен площадкой UCRACK.COM Amaini и byura

#Китайская власть

Содержание

Введение

Новый мировой экономический порядок с китайской спецификой

«Блок Си Цзиньпина» в экономике Китая

«Сталинская группа» во главе современного Китая

Шаньдунская группа

Клан маршала Е — хозяева Южного Китая

Шанхайская субэтническая политическая группа — группа правых глобалистов в руководстве современного Китая

Новая Конституция КНР 2018 года и структура органов власти Китая

Теория китайских элит и китайский субэтнический регионализм

Двухпартийная иерархическая система Китая: Компартия и Комсомол (共产党, 中共中央)

Госсовет КНР и премьер Госсовета КНР (国务院与国务院总理)

Новодемократический Комсомол: Тяньаньмэнь-1989, комсомольский трансфер власти «SARS-2003» и подавленная «Революция масок – 2020»

Центральный военный комитет ЦК и Народно-освободительная армия Китая (中央军事委员会与中国人民解放军)

Третья сила: вопрос существования суверенной России в противостоянии США и Китая и задачи современного российского востоковедения

Новая династия Си Цзиньпина — смена стратегического курса на Евразию

Заключение

Н.Н. Вавилов. Российско-цинские отношения в 1644–1911 гг. (2002 г.)

Обзорные статьи - Распределение китайских фамилий по регионам страны

Об авторе

Китайская власть - Введение

Введение

В марте 2018 года, после принятия поправок в Конституцию КНР и отмены ограничений на сроки правления главы государства в жизни восточного соседа России возникла новая политическая реальность. Группа сторонников суверенного развития Китая без оглядки на США во главе с председателем КНР Си Цзиньпином лишила своих проамериканских оппонентов, сторонников глобализации по американскому образцу, юридической возможности кардинальной смены курса страны на следующих выборах в 2023 году. Оппоненты Си Цзиньпина оказались перед сложным выбором — остаться без власти или пойти по пути организации цветной революции, такой, которая уже почти уничтожила Китай во время событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, но была остановлена Народно-освободительной армией Китая.

Каким будет будущее важнейшего стратегического партнера России в период до 2033–2035 годов, какие военно-политические группы влияния займут ведущие позиции в Новую эпоху социализма с китайской спецификой или по сути эпоху Си Цзиньпина — дать ответ на эти сложные вопросы мы постараемся в этой книге. Ответы становятся как никогда насущны, если учитывать, что начало развала социалистического блока государств было связано в том числе и во многом с утратой влияния СССР на Китай. В дальнейшем смена идеологии на конвергенцию с Западом, и как следствие, утрата самого социалистического государства стали следствием конфронтации СССР с переориентировавшимся на США Китаем: руководство страны оказалось в состоянии войны против всех – и было вынуждено сдаться.

Исследование политических процессов в странах Востока, особенно в Китае, всегда считалось практически неподъемной, сложной темой. В закрытом на семь печатей Китае публичная политика и особенно открытый конфликт политических групп всегда считались дурным тоном. Здесь решения принимаются исключительно за кулисами общего внимания, а открытые заявления всегда камуфлируют ожесточенный, предельно конфликтный согласовательный процесс. Открытая конкуренция, борьба мнений — все это считается в китайском обществе тягчайшими пороками и предвестием распада и открытой войны политических групп. Сложность в исследованиях добавляют множественность групп и политических интересов, структурные отличия в системе институтов власти, а источники, существующие только на китайском языке, делают эту сферу закрытой от глаз большинства западных наблюдателей, оставляя широкое поле для спекуляций, ложных измышлений. Сложность исследований в данном вопросе усиливается размерами страны, ее длительной самобытной истории, отличием от Запада практически во всех областях жизни. Это делает работу исследователя по вопросам Китая сопоставимой с работой по истории целого континента и конгломерата стран.

К сожалению, в период развала СССР и его суверенной научной школы в китаеведении де-факто сформировались две новые «научные» школы, финансируемые, по сути, из-за рубежа.

Прозападная школа, стремящаяся, вопреки фактам, не допустить появления антизападной связки Россия – Китай и производящая «научные исследования» о возможных экспансионистских планах Китая в отношении России, которые не подтверждались ни демографическими, ни экономическими, ни какими-либо еще фактами. Другой задачей западной школы, в которую входили и исследователи, финансируемые из Тайваня, было обоснование успешности «китайского чуда» как верного выбора Китая в пользу «нового НЭПа», принятого как «рыночная система социализма». Такое обоснование косвенно способствовало встраиванию современной России в американский глобальный экономический порядок и отказу от социалистических форм управления экономикой, создания собственного независимого рынка и экономической автаркии.

Вторая школа — китайская — финансировала исследования и преподавательскую деятельность российских «ученых» как в китайских вузах, так и в рамках системы «второй зарплаты» в Институтах Конфуция на территории России. В ее задачи входит адаптированная трансляция тезисов китайской государственной пропаганды, в том числе видения политических вопросов Тибета, Тайваня и т.д. Учитывая, что китайская академическая наука находилась не в руках суверенной группы руководства КНР, а также сторонников встраивания Китая в американскую глобальную модель, в задачу «китайской школы» российских востоковедов также не входило усиление суверенной связки Россия — Китай, а лишь минимизация последствий оголтелой антикитайской пропаганды Запада, в том числе и через создание позитивного образа современного Китая. Сегодня к этим задачам робко добавляется задача обоснования встраивания России в китайское экономическое пространство через включение России в проект «Один пояс — один путь», под идеологический зонтик «китайской мечты». Стоит ли говорить, что эти «научные школы» своеобразно описывали внутриполитический процесс в Китае? Западная школа сообщала нам о тоталитаризме и авторитаризме Си Цзиньпина и «задушенной демократии», просто дублируя пропагандистские клише западной прессы, а китайская школа сообщала о сказочном процессе передачи власти от одного поколения лидеров к другому, избегая вопросы политической борьбы, камуфлируя стратегически опасную информацию о расколе китайских элит.

Отечественной китаистики как самостоятельной школы, которая бы формулировала задачи суверенной России в отношении Китая, основываясь на интересах нашей страны, не существует до сих пор, что является прямой угрозой национальной безопасности: «отечественные востоковеды» предлагают нашей стране дилемму — стать придатком китайского проекта или уничтожить нашу страну в войне за интересы Запада в Китае. Пути развития мощной, суверенной державы, обладающей ядерным щитом и выходом к трем океанам, способной создавать новые равноправные геополитические конструкции, нам не предлагают в принципе, хотя геополитические риски и геополитические шансы России в связи с появлением нового «Средиземного моря мира» в виде Арктики только усиливают значение китайской и китайско-американской проблематики. Как кошмарный сон воспринимают в Вашингтоне и Лондоне любую геополитическую связку Москвы, Пекина и Нью-Дели в независимом от Запада формате. Для реализации такой задачи требуется собственная школа отечественной китаистики, не связанная ни с одним из существующих «мозговых центров», на деле являющихся органами достаточно примитивной пропаганды отнюдь не в интересах России.

Тем не менее у нас остались основы, на которых была построена работа советских востоковедов, а по сути — выходцев из востоковедов школы периода активной внешней политики Российской империи на Востоке, принимавших участие в создании лояльных России военно-политических групп в Китае. Работы военных советников периода Гражданской войны в Китае, для которых умозрительные и беспочвенные рассуждения о политике далекого восточного соседа были чреваты потерей жизни, базируются на принципах вычленения устойчивых внутриполитических групп. Данные объединения основаны на принадлежности к отдельным региональным группам населения Китая, которые мы в этой работе, не имея права называть их отдельными этносами, называем китайскими субэтносами. Борьба региональных элит, на основе которых формируются устойчивые на протяжении многих поколений субэтнические военно-политические группы влияния, составляет основу для формирования китайского внутриполитического процесса и, как следствие, его внешнеполитической доктрины. Первой наиболее активной и заметной на Западе такой группой стали южные китайцы — хакка, которые, опираясь на национальные меньшинства, а также на южнокитайский субэтнос кантонцев. Хакка нанесли первый удар по этнической маньчжурской империи с северокитайским субэтническим аппаратом. В ходе Тайпинского восстания (середина XIX века) региональные элиты Китая, по сути, сформировали собственные армии и получили первый объем регионального суверенитета. На этой структурной основе Китай существует до сих пор, заменив методы гражданской войны регулярным политическим процессом выборов региональных представителей в парламент ВСНП — главный государственный орган КНР. Тем не менее, в случае острых кризисных ситуаций сильные различия между группами проявляются особо ярко, и КНР не застрахована от рисков очередной «децентрализации».

Разумеется, любой метод имеет свои недостатки: границы диалектов не всегда совпадают с границами провинций, внутри провинций, как например в провинции Гуандун и Шаньдун, есть серьезные диалектные отличия и противоречия между мощными субэтническими группами. Помимо этого, групповые интересы есть и в рамках университетской, ведомственной среды. Личные, семейные взаимоотношения и симпатии также играют роль в создании политических групп. Однако, если речь идет о выделении политических групп на длительных исторических периодах, субэтнический принцип на основе общности языка играет основную роль. Общее место происхождения используется и китайскими исследователями и в целом является признанным способом установления возможных связей отдельного руководителя с той или иной группой. В первую очередь этот способ используется самими китайцами в любом коллективе и организации.

Проблема современного «востоковедного экспертного сообщества» заключается в неспособности выделять эти группы интересов, в первую очередь по языковому и историческому принципу, так как большинство публичных «экспертов» по данной тематике представляют собой маргинальную группу в недостаточной мере владеющей языком, не говоря уже о способности распознавать диалекты, излучающиеся в академической среде по остаточному принципу. В это же время лучшие выпускники ВУЗов работают «в поле» на высокооплачиваемых позициях, где они применяют и совершенствуют реальные знания, но не формируют фундамент академической науки. Не вызывает сомнения, что китаеведение должно преодолеть свой прежний статус экзотической науки со спекулирующими на китайских «чудесах и тайнах» маргинальными «экспертами», не бывавшими в море, но советующие капитану, как управлять кораблем.

Данная работа является первой такого рода, спустя десятилетия, и в ней, как и в любом первом исследовании, не исключены неточности в выделении групп и их взаимоотношений между собой, и поэтому данная работа нуждается в дальнейшем развитии, углублении и масштабировании.

Второй важной составляющей исследовательской работы, помимо первичного вычленения субэтнических региональных групп[1], является и выявление зарубежной ориентации каждой выделенной субэтнической региональной политической группы. Зарубежные связи, построенные группами на самом начальном этапе сохраняются до сих пор.

Субэтнические группы рассматриваются в книге в рамках изучения органов государственной власти КНР согласно Конституции КНР, партийные органы управления — согласно Уставу Компартии Китая. Анализ групп проведен в отношении Парламента ВСНП, Госсовета КНР, законосовещательного НПКСК, Государственного комитета контроля, а также Центрального комитета Компартии и Политбюро, Центрального военного комитета ЦК, Центрального комитета контроля и законности ЦК и иных государственных и партийных органов власти.

Нужно подчеркнуть, что на протяжении последних 40 лет Китай на пути к рыночному социализму формировался как функция от западной и в частности американской экономики. Таким образом, тектонические сдвиги, происходящие сегодня в «Четвертом Риме», развал американо-китайской экономической системы также является неотъемлемым фоном существования современной китайской власти. Выбор нового экономического пути, валютной политики, регулирования внешней торговли — это вопросы сохранения китайской власти в условиях нового мирового порядка в XXI в. На эти новые условия китайская власть в лице Си Цзиньпина отвечает постепенным отказом от «правого поворота» китайского НЭПа, начавшегося в конце 1970-х и длящегося до сих пор.

Существенное изменение рыночной модели Китая от «определяющей роли рынка» в 2014 году до заявленного в 2020 году Си Цзиньпином тезиса о «абсолютной слепоте рынка» — во многом естественное явление по мере роста кризисных процессов. В глобальной экономической катастрофе необходимо иметь плановую и централизованную систему управления, построенную, однако, не по сталинским, ветхозаветным началам, а на основе цифровизации и новых целевых показателей, отбросив примитивный подсчет показателей ВВП, подменяющих реальный рост благосостояния общества и мощи экономики объемом сделок на рынке, в том числе и на финансовом.

Именно выходцы из армейской среды во главе с Си Цзиньпином противопоставлены сегодня группе союзников Демпартии США в Китае — комсомольской организации, бывшие руководители которой составляют большинство в правительстве КНР — Госсовете. Бескомпромиссное соперничество между группами сохраняется долгие годы после событий на Тяньаньмэнь и уходит корнями к противостоянию между лояльной СССР группой китайской армии и представителями троцкистского движения, организаторов Комсомола, в том числе и Мао Цзэдуна. Если в моей первой книге «Некоронованные короли красного Китая: кланы и политические группы КНР» (2016) вопрос троцкистских корней Комсомола был затронут поверхностно, то в данной работе история Комсомола, переродившегося в Новодемократический союз молодежи при Мао Цзэдуне, изучена подробно.

Армейский лидер Дэн Сяопин, фактически отстраненный от власти комсомольским генсеком Ху Яобаном, в прошлом бессменным лидером Новодемократического союза молодежи (он же Комсомол), скованный разрастающимся студенческим протестом, был загнан в угол и практически лишен возможности влиять на политическую повестку страны. Созданный им Комитет советников не мог оказывать влияние на вошедшую в стопор цветной революции страну. Все это подвинуло его к самоубийственному введению военного положения и привело к утрате единственного государственного поста — председателя Центрального военного комитета КНР. Катастрофическое решение на физическое подавление протестов, вызванное упущенным временем и фрондой регионалов в союзной Комсомолу провинции Аньхой, стоило армии потери авторитета. Ренессанс армейской политической группы произошел только при Си Цзиньпине, пришедшем к власти в 2012 году. Власть перешла к сыну Си Чжунсюня, одному из руководителей «шэньсийской группы» Компартии, лидера которой Гао Гана из-за близости к советскому вождю называли «китайским Сталиным». Можно сказать, что планы Гао Гана по инкорпорации Китая в советскую экономику сегодня в новом историческом измерении и новых условиях осуществляет его земляк – Си Цзиньпин.

В книге уделено внимание и ударной группе союзного Демпартии США Комсомола — хубэйской группе руководителей и их значительной роли как в процессе политических потрясений Тяньаньмэнь, так и в «трансфере власти» в период «эпидемии SARS» (2003-2005 гг.), а также в событиях начала 2020 года. Локдаун-2020 в Хубэе стал спусковым крючком и базовой моделью для союзной Комсомолу Демократической партии США по организации локдауна американской экономики и попытки проведения оранжевой революции внутри самих Соединенных Штатов против республиканца Д. Трампа – в конечном счете пандемия и коллапс, случившийся в первую очередь в «демократических штатах» привел к почтовому голосованию, утрате авторитета Трампа и победе Дж.Байдена.

Достигшая пределов роста и объемов закредитованности после распада СССР, мировая рыночная система капитализма испытает сверхмощный шок в самом своем сердце — Соединенных Штатах не только из-за предвыборных баталий в ноябре-декабре 2020 г., сколько из-за ухудшающейся ситуации в экономике США[2]. В результате мощного давления революционно настроенных демократов шаткая власть сторонников консервативной империи — республиканцев падет, и над США может взойти алая заря леворадикальной власти, преобразившейся в новосоциалистическую Демократическую партию США. Однако, как и в Великой французской революции, всякий Робеспьер, пришедший к власти на волне народного гнева и уничтоживший старое дворянство, сменится сильным военным офицером — Наполеоном. Термидор всегда побеждает любую революционную леворадикальную «якобинскую диктатуру», и преображенные Соединенные Штаты превратятся из оплота мировой капиталистической системы — в волка, пожирающего это отжившее Солнце. Как и Наполеон, новая революционная империя США начнет лихорадочный экспорт «новой социалистической революции» во все значимые части консервативного мира, и в первую очередь — новый крестовый поход в Китай, страны Европы, Иран, Россию.

Проявившееся стремление нести в мир левопопулистскую охлократию кратно усилится в Новой империи. Глобальное переформатирование сметет весь существующий порядок в течение ближайших нескольких лет, а традиционные государства будут поставлены перед выбором создания антиамериканского содружества, чтобы, пережив свой 1812 год, войти в «революционный Париж» спустя несколько лет. Ближайшие как минимум четыре года США и их мощных союзников в Китае, России, Европе ждут времена неопределённости и переформатирования, учитывая также возросшее влияние «индийской партии» в политике США. Впрочем, даже пришедший к власти в 2024 году новый кандидат от Республиканской партии не избежит участи нового американского Наполенона и будет вынужден активно восстанавливать позиции США с опорой на взгляды белого консервативного избирателя и не избежит глобального столкновения с Китаем и его интересами прежде всего в Европе, Ближнем Востоке и в России. Годы новой «Великой депрессии» и предвоенного и военного периода могут заставить нового руководителя США пойти по пути Рузвельта, который руководил государством четыре срока подряд.

Козырь большого конфликта, который бы объяснил коллапс американской экономики, может разыграть и пришедшая к власти Демократическая партия, особенно, если представлять ее будут выходцы из Индии. Учитывая объемы надвигающегося мирового кризиса, многократно превосходящего кризис 2008–2009 гг., небольшая локальная война хотя и возможна, но вряд ли поможет решить внутриполитические проблемы и объяснить катастрофическое падение уровня жизни граждан США, введение де-факто военного положения. Ускоряет такой опасный сценарий и реальная утрата военного лидерства США в Евразии в пользу Китая, которое спрогнозировано аналитиками Пентагона к 2030 году. Экономический кризис в Китае также толкает страну под руководством армейской группировки к новой модели экономики, не последнюю роль в которой может занять готовящийся к глобальной войне ВПК. Все эти факторы делают столкновение США и Китая до 2035 года неизбежным, а усиление действия этих факторов приближают неизбежное.

Китайская военная элита готовится принять вызов глобального землетрясения в Новую эпоху социализма с китайской спецификой[3], с навязанным не США, а с самим временем — глобальным столкновением, как за пределами Китая, так и в самом его центре. Учитывая то, что поддержка проармейской и «комсомольской группы» в Китае сконцентрирована по отдельным регионам, речь, скорее, будет вестись о выборе развития Китая между гибридной оранжевой революцией (и сменой режима) и гибридной гражданской войной. При этом нарастание внутреннего напряжения в Китае не помешает росту его военной активности за его пределами – такой период внутренней борьбы и внешней активности страна уже переживала 60 лет назад.

Избежать этих двух огней, цветной революции и гражданской войны, при этом выиграть конкуренцию с США в Индо-Тихоокеанском пространстве, то есть достигнуть первого базового условия для мирового господства — задача лидера Китая. Да и задача российско-китайского взаимодействия на ближайшие годы — ведь именно спокойный Восток дает долгожданный простор действий на Западе.

С глубоким уважением и чувством благодарности ко всем, кто поддерживает мою работу, — моим читателям.

Николай Вавилов,

октябрь 2019 — октябрь 2020 года, Санкт-Петербург

[1] В данной книге эта работа только начата и не имеет характера истины в последней инстанции, однако достигла нужной функциональности для практического понимания внутриполитических процессов.

[2] Последняя правка текста была 24 октября 2020 года.

[3] 新时代中国特色社会主义,основной идеологический тезис Си Цзиньпина, подробно отражен в учебной программе http://theory.people.com.cn/GB/68294/428935/index.html

roles(reader-all)

#Китай #Китайская власть #Си_Цзиньпин #США #Трамп

Китайская власть - (без изменений) «Блок Си Цзиньпина» в экономике Китая

(без изменений) «Блок Си Цзиньпина» в экономике Китая

Масштабные изменения во внешней и внутренней политике Китая в период турбулентности 2017–2018 гг.^[1]

Необходимо будет отметить основные вехи, которые произошли в Китае в период трансформации системы власти и Конституции в 2017–2018 гг.

В среду, 27 декабря 2017 г., в 08.00 по пекинскому времени государственное информационное агентство «Синьхуа» буднично, на фоне иных регулярных новостей о достижениях народного хозяйства в отраслях и борьбе с бедностью опубликовало короткую заметку о проведении второго пленума 19-го съезда в январе 2018 г. Краткая заметка гласила о том, что в ходе проведения 2-го пленума в Конституцию КНР будут внесены изменения, в неофициальном ожидании которых Китай находится уже чуть более года.

Для большинства наблюдателей, отметивших экстренность пленума, который традиционно ожидался в конце февраля, ускользнула вторая важная новость, опубликованная спустя восемь часов.

Решением Центрального комитета Компартии Народная вооруженная полиция Китая (почти полуторамиллионная вооруженная группировка внутренних войск) с 00:00 1 января 2018 г. выходит из подчинения Госсовета КНР и переходит в подчинение Центрального военного комитета КНР — или напрямую подчиняется «верховному главнокомандующему» Си Цзиньпину, председателю данного комитета.

Долгий период истории, когда с 1995 г. Вооруженная полиция Китая была подчинена Госсовету КНР, последовавший после разгрома сычуаньско-гуандунской военной группировки во главе с Дэн Сяопином и перехода власти в руки группы «шанхайцев» и «комсомольцев», — окончен. В руках ориентированного на интеграцию с США Госсовета КНР осталось Министерство общественной безопасности, Верховная народная прокуратура, Верховный народный суд.

Учитывая короткий временной разрыв между информированием и реализацией решения о передаче контроля над «Китгвардией» — 27 декабря и 1 января, речь с большой долей вероятности шла о неких тектонических и чрезвычайных изменениях во внутренней политике Китая и кардинальных изменениях, которые последуют перед экстренным съездом, во время его проведения и после его окончания. Учитывая сместившийся баланс сил между «красными националистами» во главе с нынешним лидером страны и западноориентированным партийно-хозяйственным активом Комсомола, а также глобалистской элитой «шанхайцев», речь идет о подготовленной «красными» «хризантемовой революции», намеченной на январь 2018 г.

Учитывая также, что переподчинение того или иного органа государственной власти должно сопровождаться нормативным актом как минимум исполнительного органа власти, в том числе Госсовета КНР, которого в данном случае не было, то речь идет о чрезвычайных решениях ЦК, приводящихся с игнорированием правового поля КНР со всеми возможными юридическими последствиями.

Весь январь и февраль 2018 г. прошли в состоянии повышенной напряженности, а также находящихся в поле частей НОАК, проводящих внеочередные масштабные общежитейские учения. Итогом острейшей внутрипартийной борьбы, перекроившей все предыдущие договоренности, стало изменение Конституции и масштабная реформа Госсовета КНР.

[1] Цитируется по «Революция хризантем: экстренный пленум и изменении конституции Китая» https://zavtra.ru/blogs/revolyutciya_hrizantem roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Экономический портрет Си Цзиньпина

(без изменений) Экономический портрет Си Цзиньпина

Несмотря на то что с момента избрания Си Цзиньпина генеральным секретарем Компартии Китая в ноябре 2012 г. прошло уже восемь лет, биография главы партии и Китайского государства все больше покрывается наслоениями официальной риторики, при этом причины прихода Си Цзиньпина к власти и его структура взаимоотношений с основными группировками Китая остаются по-прежнему малоизученными и табуированными к освещению.

Наряду с Бо Силаем, сыном министра финансов Бо Ибо, сыном премьера Ли Пэна — Ли Сяопэном, сыном одного из мэров Пекина Лу Дин-и — губернатора Хэйлунцзяна и нынешнего министра ресурсов Лу Хао, рядом сыновей других основных руководителей КНР Си Цзиньпин оказался наиболее подходящим на роль «знамени» потомственной китайской армейской аристократии, занявшим центристские позиции и выигравшим борьбу с леворадикальным Бо Силаем, опиравшимся на МВД и большую часть генералитета — выходцев из Сычуаньского военного округа. Другие руководители, такие как обездвиженный сын Дэн Сяопина Дэн Пуфан, или уже пожилые сыновья Е Цзяньина, серого кардинала реформ Дэн Сяопина, не смогли составить сильную конкуренцию Си, который, без всякого сомнения, был выбран не только по родству, но и по способностям: Си прошел всю кадровую лестницу Компартии и проявил себя как изобретательный, сдержанный руководитель, принимающий взвешенные решения, умеющий, как и все успешные лидеры периода турбулентности, находить баланс между непримиримыми группировками.

Тем не менее экономические взгляды китайского лидера остаются непроанализированными, несмотря на то что оказывают на экономическую политику Китая неоспоримое, хотя и не абсолютное влияние.

Исходя из послужного списка Си Цзиньпина, ключевые проблемы, в атмосфере которых Си двигался по карьерной лестнице, были следующими (в хронологическом порядке):

1) экономические методы борьбы с бедностью северных сельских районов Китая (в период руководства районом в провинции Хэбэй, окружающей столицу Пекин);

2) методы сочетания развития внешней торговли и экономики региона в режиме острого военного противостояния (руководство приморской провинцией Фуцзянь, через пролив от которой находился Тайвань) — через регулирование отношений с диаспорами зарубежных китайцев и существования мощных потоков трафика контрабанды, которая играет в товарообороте и жизни регионов куда большую роль, чем официальные межгосударственные торговые связи;

3) продвижение интересов крупной экспортной провинции в условиях острой конкуренции с другими экспортными центрами (руководство провинцией Чжэцзян в 2002–2007 гг.), продвижение в том числе и зарождающихся крупных транснациональных корпоративных интересов.

Период руководства Шанхаем у Си Цзиньпина короткий, что позволяет сделать вывод, что в вопросах развития региональных экономик китайский лидер зачастую приобретал опыт в сложных ситуациях при фоновой контрактивности крупных конкурентов или угрозе военного столкновения, используя или максимально учитывая неформальные, нетрадиционные методы экономического развития, ведения торговли — получая через такие скрытые от посторонних глаз экономические связи реальный взгляд на экономические процессы во всем мире, так как этнические общины зарубежных китайцев процветают на всем земном шаре.

Не стоит забывать также о важных базовых знаниях лидера Китая в области химии, полученных им в крупнейшем в Китае Университете Цинхуа, что делает его осознанным игроком в сфере химического производства самого широкого спектра, начиная от органических удобрений и заканчивая нефтехимией, биоинженерией, фармацевтикой и другими более специфическими областями.

Не исключено, что в связи с этим непрестанно муссируются слухи о широком использовании биткоинов в качестве расчетной единицы для неформальной внешнеэкономической активности Народно-освободительной армии Китая. Напомним, что Китай является основным держателем криптовалюты и ее максимальный взрывной рост, пришедшийся на ноябрь–декабрь 2017 г., совпал с периодом проведения 19-го съезда Компартии и переподчинения Вооруженной народной полиции Китая непосредственно первому лицу государства – период максимального напряжения в политической системе КНР. Сегодняшний рост цены биткоина также является косвенным отражением роста внутриполитической ситуации в Китае, и в дальнейшем рост цены биткоина будет уравнением линейной функции, связанной с фактором политической нестабильности в Китае и утратой частных инвесторов доверия к валютным вложениям, вложениям в недвижимость и золото.

Важным заявлением Си, корректирующим всю экономическую политику, является высказывание на сессии НПКСК 2020 г.: «Абсолютно нельзя не преодолевать слепоту рынка, при этом нельзя возвращаться на старый путь плановой экономики. Необходимо прилагать усилия к лучшему сочетанию роли рынка и государства». Си фактически отменяет абсолютную роль рынка, утвержденную как аксиому его политическими оппонентами несколькими годами ранее, однако и отмечает устаревание прежних методов плановой экономики.

К доминирующему с 3-го пленума 18-го съезда Компартии Китая (ноябрь 2013 г.) тезису об «определяющей роли рынка», которая закрепляет курс рыночных реформ «системы рыночного социализма» Дэн Сяопина, Си Цзиньпин впервые добавил, что «в то же время необходимо еще лучше выявить роль государства», а также что опыт реализации (рыночных) реформ показал, что в вопросах рынка «абсолютно нельзя» (!) не преодолевать его слепоту, а в вопросах плановой экономики — «нельзя» (без «абсолютно») возвращаться на ее «старый путь».

Таким образом, «определяющая роль рынка» стала обладать «слепотой», что означает ее абсолютную неэффективность и де-факто не способность определять направление развития страны, а плановая экономика не должна быть возвращена на «старый путь». Экономический курс в глазах председателя КНР и генерального секретаря Компартии необходимо пересматривать в сторону увеличения роли государственной экономики и корректировки того курса, который был подтвержден в конце 2013 г.

Поскольку фактическим руководством экономикой занимается Госсовета во главе с Ли Кэцяном, то некоторые стратегии лидера страны зачастую не освещаются столь широко. Одной из таких стратегий является «реформа предложения» 供给侧改革, заявленная Си Цзиньпином 10 ноября 2015 года на очередном заседании Малой группы руководителей по финансам и экономике ЦК Компартии. Если отбросить все наслоения, которые появились вокруг обсуждения этого предложения и вернуться к первоначальному заявлению Си Цзиньпина, то суть реформы сводится к ограничению деятельности девелоперов, которых в 2008 году в рамках «расшинения спроса» начал заливать кредитными деньгами комсомольский премьер Вэнь Цзябао. Это привело к коллапсу фондового рынка, когда огромный объем ликвидности, прошедший через зачастую малорентабельные проекты в недвижимости (пресловутые «города-призраки») создавал масштабный пузырь на фондовом рынке Китая.

В своем выступлении Си Цзиньпин отметил: «Необходимо способствовать эффективному устранению избыточных мощностей и способствовать оптимизации и реорганизации отраслей… Необходимо устранить запасы недвижимости и способствовать устойчивому развитию отрасли недвижимости. Это необходимо для предотвращения и снижения финансовых рисков, а также для ускорения формирования фондового рынка с совершенными функциями финансирования, прочными базовыми системами, эффективным надзором за рынком и полной защитой прав и интересов инвесторов».

Таким образом, Си Цзиньпин призвал к ликвидации последствий фантастической по масштабам эмиссии юаня, ушедшей на первом этапе в малорентабельный девелоперский сектор, а порзже в гигантский пузырь фондового рынка, который достигнув в 2015 году максимума – пережил падение более чем в 2 раза.

К слову, эта проблема как никогда актуальна для Китая в конце 2020 – начале 2021 года, когда ликвидность от масштабного кредитования отраслей в связи с «преодолением последствий эпидемии» по сути оказалась на фондовом рынке, в не кратно увеличило производительные силы или потребительский спрос в Китае. Однако будет ли падение фондового рынка отложенным, как и в случае с 2008 годом на 7 лет, или оно произойдет с меньшим временным лагом – покажет время.

[1] 决不能不克服市场的盲目性，也不能回到计划经济的老路上去。要努力将市场的作用和政府的作用结合得更好一些

[2] 要促进过剩产能有效化解，促进产业优化重组。要化解房地产库存，促进房地产业持续发展。要防范化解金融风险，加快形成融资功能完备、基础制度扎实、市场监管有效、投资者权益得到充分保护的股票市场.http://www.xinhuanet.com//politics/2015-11/10/c_1117099915.htm roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) «Китайский Громыко» Ци Юй 齐玉

(без изменений) «Китайский Громыко» Ци Юй 齐玉

29 января 2019 г. произошло еще одно важное назначение, которое увенчало еще одну крупную победу группы Си в кадровой войне с оппонентами: холодным зимним пекинским рассветом в МИДе поменялся начальник.

Нет, министр иностранных дел и член Госсовета КНР Ван И остался на своем месте. В МИД КНР поменялся настоящий начальник — глава парткома. Бывшего посла в США, истинного британца, начальника протокола МИДа Чжан Есуя (张业遂) сменил «цэковский кадровик», замглавы Оргбюро ЦК Ци Юй (齐玉). Новый управленец, уроженец засушливой Шэньси, заведовал кадрами в Цинхае и Цзилине, то есть в местах сосредоточения национальных меньшинств. Что важнее в этой новости — что МИДом больше не руководят «американцы» или что там займутся «варварами ближнего круга», — непонятно. Но ночью кадры в КНР не меняли давно, особенно в преддверии судьбоносных переговоров Лю Хэ в США.

Интересно, что «китайский Громыко» Ци Юй, сменивший на посту «китайского Литвинова», в выездах за границу замечен не был. Если учесть, что кадрами в ЦК руководит сосед Си Цзиньпина по общежитию Чэнь Си, то группа Си Цзиньпина продолжает расставлять уроженцев Северо-Запада на ключевые посты в преддверии крупного американо-китайского конфликта. К слову, бывшего американского посла Чжан Есуя на его прошлой должности замминистра «подсидел» некогда сотрудник посольства в РФ Лэ Юйчэн.

Действия нового руководителя МИДа последовали незамедлительно. 14 февраля посол Швеции в КНР Анна Линдштедт отозвана по причине несогласованной встречи с дочерью задержанного в Китае гражданина Швеции китайского происхождения Гуй Миньхая. Последний связан с гонконгской группой издателей, планировавших выпуск компрометирующей Си Цзиньпина книги «Си Цзиньпин и его спутницы». Группа издателей задержана правоохранительными органами КНР, в том числе и за пределами китайской юрисдикции — в Таиланде и Гонконге. Ранее из Китая отозван посол Канады.

В этот же день Китай отменил торговые переговоры с Великобританией из-за антикитайских заявлений министра обороны Гэвина Уилльямсона и запланированного появления британского авианосца в Южно-Китайском море. Переговоры должны были состояться на этой неделе между вице-премьером Ху Чуньхуа и министром финансов Филом Хэммондом. Ху Чуньхуа — «восходящая звезда» Комсомола, бывший партсекретарь наиболее интегрированной в британско-американскую экономическую систему провинции Гуандун. С приходом в МИД Ци Юй ведомство стало демонстрировать беспрецедентно жесткое поведение.

С августа 2019 г. замминистра Чжан Ханьхуэй назначен новым послом КНР в России, сменив Ли Хуэя, который находился на этом посту десять лет. Чжан Ханьхуй — один из вероятных будущих министров иностранных дел Китая. Уроженец Ляонина и выпускник Шанхайского института иностранных языков Чжан Ханьхуэй — бывший замминистра иностранных дел, ранее — посол в Казахстане, сотрудник посольств в Киргизии и на Украине (уроженец Ляонина).

Интересно, что вместе с позицией секретаря парткома МИД Ци Юй занимает должность главы Квалификационной комиссии ВСНП, китайского парламента, которая по новому Закону о квалификации депутатов Законодального совета Гонконга может лишать их должности в ранее фактически независимом парламенте.

[1] https://t.me/shuohuaxia/200 roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Масштабная реформа Госсовета КНР после внесений изменений в Конституции

(без изменений) Масштабная реформа Госсовета КНР после внесений изменений в Конституции

В китайском правительстве с марта 2018 г. появилось три ведомства с ярко выраженными внешними функциями. Вместо Министерства культуры создано Министерство культуры и туризма. В состав Министерства по науке и технологии вошло Управление по работе с иностранными специалистами. Параллельно МИДу теперь у Госсовета и переизбранного Ли Кэцяна появилось карманное ведомство иностранных дел, не отвлекающееся на «красный геополитический проект» Си Цзиньпина, — Служба развития международного сотрудничества, которая «откусила» функции внешних связей от Минкоммерции и МИДа. Взамен бессменный японист, министр иностранных дел Ван И, видимо, получил статус члена правительства. Не стоит сомневаться, что все три ведомства контролируются выходцами из Комсомола или из кузницы его либеральных кадров — Народного университета Китая, а Миннауки возглавил земляк Ли Кэцяна — Ван Чжиган, отобрав эту позицию у традиционно питающих слабость к науке шанхайцев и министра Вань Гана.

Реорганизованный Минсельхоз не сменил руководителя — главной традиционной отраслью Китая заправляет бессменный Хань Чаньфу, который в новом ведомстве получил полный контроль над всеми сельхозпроектами в стране, подобрав прежние функции и ведомства Минфина, Минземельных ресурсов, уже упомянутого Фагайвэя.

Помимо прочего, в Китае появилось собственное МЧС, главным приобретением которого стала пожарная охрана, выведенная из Министерства общественной безопасности.

Среди новых ведомств — Министерство экологии, Комитет гигиены и здоровья, реорганизованный из Комитета по здравоохранению и плановому деторождению, Министерство по делам военных пенсионеров.

Заметно укрупнено Министерство водного хозяйства, которому передан контроль над крупнейшим гидроузлом в мире — «Три ущелья», а также проект по переносу вод юга на север. К другому суперведомству можно отнести Ревизионное управление Госсовета, которое усилено функциями контроля над крупнейшими проектами, ранее находившимися в ведении Фагайвэя, Минфина, Комитета по контролю и управлению госимуществом. Полностью упразднен Наблюдательный совет по контролю над крупнейшими государственными предприятиями.

При Госсовете создано Главное управление по надзору и управлению рынком. В него включены торгово-промышленная администрация, карантинный контроль, контроль над продуктами питания и лекарственными средствами, ведомство контроля над ценами, принадлежащее ранее Фагайвэю, антимонопольное ведомство Минкоммерции. Возглавил Главное управление бывший вице-мэр Пекина, выпускник кузницы либеральных кадров Народного университета Чжан Мао. Его замом стал Би Цзинцюань, уроженец приграничной с Россией провинции Хэйлунцзян, традиционно контролирующей фармкластер в системе управления Китая.

Проведена реформа сбора налогов, им будут руководить совместно центральное ведомство — Главное управление по налогам и местное провинциальное правительство в каждом регионе. Очевидно, что такая передача функций местным органам власти — дань центральной группы Комсомола, которая опирается на региональные элиты на местах. Риски группы Си в 2018 году и Россия

Очевидно, что откат с прежних позиций группы Си серьезно повлиял бы на российско-китайскую интеграцию, если бы не один масштабный фактор — начало полноценной торговой войны Китая и США, которая в ближайшие пять лет нанесет удар по всем крупным производителям и инвесторам КНР, абсолютное большинство которых работают на американском рынке под протекцией «шанхайской» и «комсомольской» групп. На фоне таких масштабных потерь, в которых убытки на 50–60 млрд. — это лишь первый этап в полноценном противостоянии, позиции России в торговле с Китаем будут расти пропорционально падению совокупного оборота Китая и США, а «герои» и «первые жертвы» лагеря Си Цзиньпина смогут восполнить свои потери в перспективе в течение 10–15 лет.

В знаковую не только для всех россиян, но и для истории бывшего социалистического лагеря стран дату — 5 марта — открылась очередная сессия китайского парламента. На ней теперь уже на законодательном уровне будет закреплена партийная инициатива о «пожизненном правлении» председателя КНР и произойдут масштабные изменения в системе государственного управления страной.

2980 избранных от регионов, центральных правительственных структур, финансовых и силовых ведомств депутатов планируют внести изменения в конституцию страны, по масштабам сопоставимые с появлением нового Основного закона.

Самая обсуждаемая поправка в Конституцию, принятую в 1982 г. тандемом «южан» Дэн Сяопином и маршалом Е Цзяньином, — отмена ограничений для председателя КНР. Ранее глава исполнительной власти и его заместитель, согласно 45-й статье, не имели права занимать посты более двух сроков подряд, как и первые лица парламента, Верховного суда и Верховной прокуратуры. Эта непреложная норма, введенная Дэн Сяопином, стала синонимом современной китайской системы госуправления, ее отмена — крутой поворот в траектории развития крупнейшей экономики мира. Несмотря на то что слухи об отмене ограничений публиковались в зарубежной прессе достаточно давно, даже самые смелые в своих мнениях эксперты не допускали возможности столь коренных изменений в известной своей стабильностью китайской политической системе.

В середине марта парламент КНР — Всекитайское собрание народных представителей не только изберет нового главу и проголосует за второй пятилетний срок Си Цзиньпина, но и утвердит инициированные Центральным комитетом КПК всего лишь два месяца назад поправки в Конституцию страны. Надо особо отметить, что об отмене упомянутых ограничений огромная страна узнала за неделю до сессии парламента, 25 февраля, из опубликованного проекта поправок, тогда как обычная законодательная практика в Китае подразумевает обнародование подобных инициатив минимум за месяц до их принятия.

Кардинальные изменения сопровождал весьма тревожный внутриполитический фон. О поправках, «вносящих соответствие Конституции с политическим и хозяйственным укладом страны» (это все, что было известно Китаю до 25 февраля), впервые сообщили 27 января в 8.00, а уже в 15.00 того же дня агентство «Синьхуа» передало новость о переподчинении полуторамиллионной группировки Народной вооруженной полиции Китая (аналог Росгвардии), находившейся в ведении Госсовета, Центральной военной комиссии или непосредственно ее главе Си Цзиньпину. Через шесть дней, морозным утром 3 февраля, руководство ЦВК объявило о начале беспрецедентных по масштабам мобилизационных учений, в которых, судя по всему, были задействованы все самые боеспособные части НОАК и переподчиненной Вооруженной полиции. Вслед за экстренным вторым пленумом, прошедшим 18 января, был объявлен еще один — внеочередной, прошедший с 26 по 28 февраля перед самым началом сессии парламента.

Такая череда событий вызывала воспоминание о политической нестабильности, предшествовавшей Культурной революции периода Мао Цзэдуна — малой гражданской войне между «красными генералами» и хунвейбинами, леворадикально настроенными приверженцами мировой революции, трибунами молодежного движения крупных индустриальных центров.

Решение о бессрочном правлении Си Цзиньпина и его заместителя, чью должность ранее считали номинальной, увенчивает пятилетнюю внутриполитическую борьбу, начавшуюся в Китае с ареста бывшего члена Постоянного комитета политбюро Чжоу Юнкана, и развернувшуюся после этого чистку партийных и государственных кадров в масштабах всего Китая, накал которой только усиливается. Если вначале дело против Чжоу Юнкана и Бо Силая считали эпизодом дворцовых интриг, то после пяти лет непрекращающихся расследований в отношении сотен тысяч чиновников и членов компартии, в том числе глав и их заместителей всех без исключения регионов Китая, ни у кого не осталось сомнений в масштабе задуманных командой Си Цзиньпина преобразований. Апогеем чисток стал арест действующего члена политбюро (высший руководящий орган Компартии) Сунь Чжэнцая, которого прочили в преемники нынешнего премьер-министра. В лучших традициях «критики и самокритики» Мао Цзэдуна, напарника арестованного члена политбюро и «преемника Си Цзиньпина» от оппозиции — партсекретаря крупнейшей южной провинции Гуандун товарища Ху Чуньхуа попросили публично осудить Сунь Чжэнцая. Элите был дан недвусмысленный сигнал: в политической борьбе сняты все ограничения, кроме тех, что наложены командирами выведенных в поле дивизий НОАК.

Появление в стране несменяемого руководителя преобразует все ее политическое пространство. Сложившийся ранее и действующий до сих пор триумвират из национально ориентированных военных, проамериканского либерального правительства и «шанхайской» части глобальной финансовой элиты через пять лет может быть полностью отменен. На смену придет принципиально иная модель распределения власти, сложившейся внутри группы Си Цзиньпина — из его союзников, сторонников и непосредственных ставленников.

Тем не менее сегодня данный триумвират сохраняется и его аннигиляция — задача следующей «политической пятилетки» в Китае, которую председатель КНР и его заместитель, судя по всему, собираются провести еще интенсивнее, заручившись гарантией неприкосновенности в виде неограниченного числа сроков правления. roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Взаимозависимость: возможен ли выход Китая из британо-китайской модели экономики

(без изменений) Взаимозависимость: возможен ли выход Китая из британо-китайской модели экономики

Тем не менее китайская политика продиктована не только и не столько желанием экспансии и реализации накопленного потенциала, сколько вынужденной необходимостью выхода за пределы собственных границ — как с целью большей устойчивости своего капитала, так и доступа к новым ресурсам: население Китая больше не может обеспечить само себя, оно стало зависимо от глобальной экономики и внешних ресурсов.

До 2012 г. на протяжении многих десятилетий идентичные по своим идеологическим устремлениям группы китайских социал-демократов Комсомола и лагерь Демократической партии США с благословения глобальной финансовой элиты, связанной с Китаем через Шанхайскую группу, выстраивали единый центр мировой экономики, язвительно названной критиками «Химерикой» («Кимерика», Chimerica = China + America). В рамках этой торгово-экономической модели китайская экономика была в значительной степени инкорпорирована в глобальную экономику американского образца: поставляя дешевый труд сотен миллионов трудовых мигрантов, Китай получил возможность достаточно сомнительной модернизации экономики по американскому образцу.

Итогом 40 лет политики «реформ и открытости» стала полная зависимость Китая от американо-японско-корейской электронно-компонентной базы и экспорта иных технологий Запада, энергетическая зависимость от импорта углеводородов, а также утрата фундамента пищевой безопасности на фоне беспрецедентного уничтожения экологии Китая и в угоду западным корпорациям, вынужденного для соблюдения конвергенции с Западом поставлять результаты своего труда по заниженным ценам на рынки прежде всего США и их союзников. Это привело к существенному отставанию Китая от возможной скорости развития, которая предполагалась при развитии страны по советской модели экономики начала 1950-х гг. при сохранении экологии и человеческого потенциала, беспрецедентно деградировавшего при социальных и экологических проблемах новой экономической политики, в максимальной степени реализованной в 1993–2012 гг. Конгломерат США, Японии и других сил коллективного Запада стал основным выгодополучателем от свертывания экономического развития первых пятилеток, катастрофы Культурной революции и начала реализации политики «рыночного социализма».

В свою очередь, Китай при своей максимальной зависимости от Запада имеет колоссальное стратегическое преимущество над своим двухвековым соперником. Редкоземельные металлы, которые составляют физическую основу технологического рывка новой волны индустриализации, развернувшейся в мире с очередным технологическим рывком в области коммуникаций в конце XX – начале XXI в., в большей своей части сосредоточены в Китае, а извлечение их со дна Мирового океана на данный момент не представляется возможной в промышленных масштабах в обозримой перспективе ближайших десятилетий. Таким образом, зависимый от западных держав Китай по целому ряду ключевых сфер развития, оказался в ситуации возможного управления миром через ресурсную обеспеченность редкоземельными металлами, которые без сомнения станут ключевым ресурсом победы в войнах ближайших десятилетий, подразумевающих массовое использование робототехники и беспилотных устройств, космических программ и других военных сферах, как это было с нефтью в XX в. Программа контроля над экспортом редкоземельных металлов была разработана в символичный период перехода к власти к военным, выдвинувшим нового лидера Китая Си Цзиньпина в 2007–2009 гг.

Интересно, что до 70% ресурсов редкоземельных металлов находятся в 100 км от границы с Монголией, которая представляет собой практически незащищенное пространство между Китаем и Сибирским военным округом Российской Федерации, наряду с Таримским и Дацинскими китайскими нефтяными месторождениями, что делает российский фокус китайской внешней политики еще более особенным и требующим глубокого анализа в перспективе масштабного китайско-американского вооруженного конфликта, возможность которого нарастает в геометрической прогрессии по мере триумфального шествия китайского капитала в глобальном масштабе в рамках проекта «Один пояс — один путь».

Сама Монгольская Народная Республика также является одним из наиболее перспективных мест разведки и добычи редкоземельных металлов, и в ситуации блокады США и их оборонной промышленности со стороны Китая и других стран, Монголия могла бы заместить Китай и Россию, но даже в ситуции мирного времени транспортировка металлов потребовала кордиор со стороны России или Китая, что в ситуации конфронтации почти невозможно. Таким образом, в ответ на удавку США в виде запрета на экспорт интегральных схем, Китай может набросить на США удавку в виде запрета на экспорт редкоземельных металлов.

С 1980-х годов заполнив мировой рынок через дешевое предложение, Китай сосредоточил у себя 90% мирового производства редкоземельных элементов. Китай также контролирует секторы переработки, что критически опасно для США, поскольку редкоземельные элементы составляют основу высокотехнологичных систем защиты.

Редкоземельные металлы и их переработка является и критически важными для индустрии электромобилей – транспорта 21-ого века. 70% производства батарей для электромобилей сосредоточены в Китае, в США – лишь 10%. Из 142 строящихся в мире крупнейших заводов по производству литий-ионных аккумуляторов 107 будут находится в Китае, в США – 9. Китай также производится более 60% катодов в мире и 80% анодов для батарей, а также большая часть постоянных магнитов, используемых в электромоторах. Этот мощный рычаг Китая для контроля над большей частью транспортной индустрии в 21-м веке, так как вряд ли можно предположить, что США и ЕС откажутся от своих планов по переходу на чистые источники энергии и вернуться к углеводороводам в автомобильном транспорте.

Альтернативой для такого развития событий может стать масштабное внедрение использования газомотроного топлива или двигателей на водороде. Успешные шаги к такому развитию отрасли предпринимаются и в России. roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Изменения Конституции — бессрочное правление Си Цзиньпина

(без изменений) Изменения Конституции — бессрочное правление Си Цзиньпина

Изменения Конституции — бессрочное правление Си Цзиньпина[1]

Утром 17 марта 2018 года на встревоженных лицах 2970 народных представителей Всекитайского собрания, только что единогласно выбравших новым председателем КНР Си Цзиньпина, читался едва уловимый трепет. За спинами делегатов слышался нарастающий звук чеканного шага отборных бойцов НОАК, тремя потоками стекавшихся по ровным рядам здания парламента.

Бойцы трех родов войск китайской армии словно стальной стеной огородили от трех тысяч парламентариев трибуну, на которой лежал обновленный Основной закон страны — новая «красная книжица», согласно которой каждый вновь вступающий в должность гражданин страны обязан прочитать клятву на Конституции. Первыми тремя, защищенными армейской стеной, стали новый глава страны — пошедший на второй и не последний срок Си Цзиньпин; спутавший все карты глава самых масштабных за 50 лет чисток в стране Ван Цишань, неожиданно занявший пост заместителя председателя КНР; и глава парламента Ли Чжаньшу.

Бессрочное правление Си Цзиньпина стало не единственной «сенсацией» в области китайского государственного управления. Сразу после голосования в ВСНП оставшийся на посту, вопреки растиражированным в российской прессе слухам, «либеральный» премьер Ли Кэцян провел через парламент еще более масштабные изменения в структуре правительства, сократив число министерств и ведомств до 26, упразднив 15 оргструктур Госсовета.

На фоне разгорающейся торговой войны между США и Китаем, а также ареста главы CEFC из «команды Си», участвующей в покупке доли «Роснефти», потерялась новость об избрании на пост главы новой ветви власти — Государственного комитета контроля — уроженца Шанхая Ян Сяоду. Назначение не только стало сюрпризом для наблюдателей, но и не вписывалось в логику ни кадровых перестановок, ни последовательного отстранения от власти «шанхайской команды», которую проводил Ван Цишань, «вдруг» официально ставший «вторым после Си» человеком в стране.

Новую, контрольную ветвь власти, которую, как ранее считалось очевидным, готовил «под себя» главный борец с коррупцией Ван Цишань, даже не вошедший в состав политбюро, по логике, должен был возглавить человек из команды Си Цзиньпина — преемник Ван Цишаня на посту главы Центрального комитета контроля Чжао Лэцзи. Однако эта должность, которая позволяла бы контролировать всю хозяйственную деятельность страны, не только не осталась за Ван Цишанем и не отошла к «команде Си», но, более того, отошла к их политическим конкурентам — «шанхайской команде». Теперь, когда контрольная власть «разделилась сама в себе» — между шанхайцем Ян Сяоду и главой партконтроля Чжао Лэцзи, — «устоит ли царство» Си Цзиньпина?

Если прибавить к этой странной рокировке тот факт, что большинство постов в «обновленной структуре» правительства осталось за либеральным блоком китайского комсомола, то власть Си Цзиньпина в стране не кажется такой уж абсолютной.

Лакмусовой бумажкой того, что в стратегии концентрации власти в руках группы нового главы страны Си Цзиньпина, опирающегося на армию и вооруженную полицию, происходят сбои, стал арест «таинственного» миллиардера Е Цзяньмина, энергетическая компания которого CEFC должна была провести в самое ближайшее время крупную сделку по покупке значительной доли в компании «Роснефть».

Чистки среди миллиардеров, которые ранее касались только политических оппонентов генсека, вдруг затронули самых, как считается, его доверенных лиц, создающих транспортно-энергетическую империю вдоль сухопутного Шелкового пути.

Дело Е Цзяньмина, судя по всему, напрямую связано с арестом бывшего крупного гонконгского чиновника Патрика Хо, который попал в машину американского «правосудия» и стал первой значимой жертвой в «санкционном списке Си Цзиньпина», работу по которому в США запустили еще в преддверии 19-го съезда Компартии Китая, ставшего «съездом победителей» для группы Си Цзиньпина.

Советник Земана и Эрдогана, частый гость России, «появившийся из ниоткуда» миллиардер, принадлежащий к клану маршала Е, арестован, а активы его компании распределены между «шанхайскими» корпорациями, с которыми южный клан ведет непримиримую борьбу за «глобализацию с китайской спецификой» еще со времен Культурной революции. Арест Е Цзяньина стал знаковым событием и показал серьезную потерю позиций группы Си Цзиньпина и, по сути, начала самостоятельной политики Ван Цишаня, который обменял пост главы Государственного комитета контроля, сдав его «Шанхаю», на пост заместителя председателя КНР и самоустранился от борьбы Си Цзиньпина с «шанхайской группой».

Каково реальное распределение долей в корпорации «Красный Китай» после такого количества радикальных изменений в «структуре правления совета директоров»?

Си Цзиньпин и его команда

Группа генерального секретаря, судя по всему, «играет вдолгую» и на ближайшие пять лет займет оборонительно-выжидательную позицию, сдав даже крупных союзников, в том числе сильно потрепанный клан Е, который объединяет китайцев-хакка, или древний субэтнос «безземельных», сосредоточивших финансовую власть в материковом Китае, Сингапуре и странах ЮВА. Сегодня в руках Си Цзиньпина половина «акций» НОАК, в том числе глава Генштаба Ли Цзочэн, Народная вооруженная полиция, а также новое приобретение — парламент страны и руководство партийным контролем. Армия, партия и парламент — этим, по сути, ограничиваются владения Си Цзиньпина, ведь все хозяйственные органы даже после масштабной реорганизации остались под либеральным комсомолом. Контрольный пакет корпорации «Красный Китай»

Вне армии и партии у Си Цзиньпина лишь несколько позиций — сильно потерявший в весе Комитет по реформам и развитию Хэ Лифэна и чжэцзянский министр коммерции Чжун Шань. Только эти две фигуры можно назвать относительно лояльными Си Цзиньпину в хозяйственном блоке новой китайской власти. Судя по всему, им будет отдана роль «подрывников» американо-китайских связей: на любую провокацию Трампа они ответят еще большими санкциями, которые ударят в первую очередь по «шанхайским» и «комсомольским» корпорациям. Этому будет способствовать слабая власть китайского ЦБ — бессменный шанхаец Чжоу Сяочуань уступил место малоизвестному пекинцу И Гану, не имеющему за собой мощной группы политического влияния, который «продолжит старый курс». Судя по всему, китайский ЦБ распилили между основными группами игроков, устранив монополию Шанхая на ведение банковских дел.

На Си Цзиньпина тем не менее играет время: в условиях развернувшейся торговой войны с США пострадают прежде всего приморские провинции и интегрированные в евро-атлантическую экономику силы.

Второй группировкой «силовиков» остаются шаньдунцы, на вершине которых теперь уже официально находится «заместитель» Си Цзиньпина — Ван Цишань. После многочисленных кадровых перестановок шаньдунцам принадлежат посты в Центральной военной комиссии — коллективном органе управления армией, вновь назначенный уроженец «царства Ци» министр обороны Вэй Фэнхэ, шаньдунцы с пусть и комсомольской ориентацией — новый глава Верховной прокуратуры Чжан Цзюнь и руководитель Министерства общественной безопасности (аналог МВД) Чжао Кэчжи. Если не забывать, что уроженцами Шаньдуна являются и супруги председателя КНР и премьера Госсовета, а также добрая половина секретарей парткомов и губернаторов, можно считать, что абсолютную власть в стране сосредоточил именно Ван Цишань и в последний момент разыграл карту противостояния Си Цзиньпина с прозападными силами. Ван Цишань, которого большинство наблюдателей называло «человеком Си», больше не является членом общей команды и выводит свою группу на самостоятельную «траекторию». «Группа пяти» в Комсомоле

Четырем ставленникам группы интересов провинции Шэньси: Си Цзиньпин, замглавы Центральной военной комиссии Чжан Ю-ся, спикер парламента Ли Чжаньшу, руководитель Центрального комитета контроля Чжао Лэцзи — противостоит такая же группа сил в ориентированном на США Комсомоле, почти полностью контролирующем новый состав правительства: вновь назначенный премьер Ли Кэцян, глава Народно-политического консультативного совета и его земляк Ван Ян, переизбранный на новый срок председатель Верховного суда Чжоу Цян и восходящая звезда комсомола (некогда его первый секретарь, как Ли и Чжоу) Лу Хао, неудавшийся «преемник» Си Цзиньпина Ху Чуньхуа. Особняком стоит ведущий переговорщик с США вице-премьер Лю Хэ.

Лу Хао доверено в правительстве новое ведомство — Министерство природных ресурсов. Лу Хао, весьма своеобразно налаживавший связи с Россией в бытность губернатором приграничного Хэйлунцзяна, теперь управляет всей земельной собственностью и может по праву считаться «главным девелопером страны», влияющим не только на гигантский сектор строительства, но и косвенно на объем кредитов, выделяемых Народным банком Китая регионам через специальные финансовые механизмы, главным критерием выделения которых является цена на землю. Масштабная реформа Госсовета КНР после внесений изменений в Конституции

Вторым по масштабам изменением в Конституцию стало появление новой контрольной ветви власти, присущей традиционному имперскому госаппарату. Ее воплотит Государственный комитет контроля (ГКК), который станет «верховным контрольным органом страны». Его глава будет назначаться парламентом не более чем на два срока. О функциональной направленности ГКК в Конституции не говорится более ни слова, однако в перечислении органов власти новый комитет следует сразу же за правительством и Центральной военной комиссией и оставляет за собой Верховный народный суд и Верховную народную прокуратуру.

Ранее предполагалось, и это было бы логично, что комитет возглавит руководитель Центрального комитета контроля, проводивший «партийный контроль» в масштабах всей страны, Ван Цишань. Однако последняя информация о том, что Ван Цишань может занять второй после Си Цзиньпина пост, внесла еще большую интригу в происходящее. Назначение зампредом КНР Ван Цишаня не только нарушает негласное правило о запрете занимать высшие посты лицам старше 70 лет, но и делает вакантным место руководителя независимой контрольной ветви власти. Этот пост занял нынешний глава Центрального комитета контроля, земляк Си Цзиньпина и бывший главный кадровик ЦК Чжао Лэцзи. Для более полной картины нужно добавить, что у него есть и шансы потеснить Ван Цишаня на должности заместителя Си Цзиньпина. Чжао и Ван — представители самых крупных военно-региональных группировок Китая — шэньсийской и шаньдунской, и в нынешней интриге присутствуют оттенки будущей более сложной борьбы за власть между сторонниками Си Цзиньпина. Семь членов Постоянного комитета Политбюро

Группа высших руководителей компартии — семь членов Постоянного комитета Политбюро, которые во время сессии парламента обретут свои «аватары» в органах власти Китая: посты председателя КНР, премьера Госсовета, председателей ВСНП (парламента) и Народного политического консультативного совета Китая (высший законосовещательный орган, «альтернативный парламент»), главы ГКК и первого вице-премьера, — сегодня представлена выходцами из трех регионов. Прежде всего, из «сердца» Шелкового пути — провинции Шэньси. Это генсек Си Цзиньпин, будущий глава парламента Ли Чжаньшу, проработавший там много лет, и глава партийного контроля Чжао Лэцзи. Среди выходцев из Шанхая — глава исследовательского центра ЦК Ван Хунин, возглавивший секретариат ЦК, и бывший партсекретарь Шанхая Хань Чжэном, которого прочат в первые вице-премьеры. Либеральный блок «комсомольцев» представлен выходцами из провинции Аньхой: бывшим первым секретарем Союза коммунистической молодежи Китая премьером Ли Кэцяном, бывшим замсекретаря обкома Комсомола Аньхоя — ныне главой НПКСК Ван Яном, некогда возглавлявшим богатую южную провинцию Гуандун и долгое время являвшимся основным переговорщиком с США в «китайско-американских диалогах».

Знаковым для России является ожидаемое избрание главой парламента Китая Ли Чжаньшу, человека из команды Си Цзиньпина. Карьерный рост бывшего мэра города Сиань, столицы провинции Шэньси, можно назвать стремительным. Ли Чжаньшу не занимал постов руководителей крупных провинций. Из губернатора приграничного с Россией Хэйлунцзяна и бедной Гуйчжоу, в которой он заставил локализовать производство американского технологического гиганта Qualcomm, этот человек стал основным советником Си Цзиньпина по выстраиванию отношений с Россией, главой партийного Комитета государственной безопасности ЦК и, как считается, основным идеологом и проводником в жизнь идеи о «коренном лидере партии» и его бессрочном правлении. Именно на посту главы парламента Ли Чжаньшу, увлекающийся боксом, реализует все намеченные в Конституции изменения.

На сессии парламента в марте 2018 года был запланирована замена глав Верховной прокуратуры и Верховного суда, которые до этого возглавляли выходцы из Шанхая Цао Цзяньмин и бывший первый секретарь комсомола Чжоу Цян[4]. Другой важной кадровой перестановкой стало появление нового главы Центрального банка, который возглавлял выходец из Шанхая Чжоу Сяочуань – на его место пришел дуумвират шаньдунца Го Шуцина – главы парткома Народного банка, и близкого к Комсомолу И Гана – нового директора Народного банка.

Свои позиции в новом правительстве получат все 25 членов Политбюро Компартии, возможно заменив на постах ключевых министров «комсомольской группы», руководящих экономикой Китая уже более десяти лет. Пятилетка 2018-2023 года должна была стать ключевой для смены высших руководителей – выходцев из Комсомола.

Сегодня остается очевидным одно: на фоне постоянно усиливающегося накала политической борьбы на передовые позиции выходит группа национально ориентированных представителей «красной военной аристократии» во главе с Си Цзиньпином — сыном маршала Си Чжунсюня, тесно связанного с СССР. На фоне постепенно уходящего со сцены триумвирата политических группировок появляется совершенно новая команда из представителей военно-политических групп провинций Шэньси, Шаньдун и беспрецедентно усилившейся на региональном уровне группы соседней с Шанхаем торгово-промышленной Чжэцзян, важное место стали занимать выходцы из ранее малозаметной провинции Фуцзянь.

Корпус «экономического присутствия» непосредственно Си Цзиньпина в экономическом блоке КНР имеет, как мы смогли убедиться выше, далеко не «контрольный пакет» влияния и состоит из двух сочувствующих Си Цзиньпину группировок уроженцев провинций Фуцзянь и Чжэцзян, которые при поддержке военных Шэньси, группы шаньдунцев, а также при согласовании шанхайской элиты продвинули Си Цзиньпина вначале на пост партсекретаря Шанхая, а потом и председателя КНР. Си Цзиньпин последовательно занимал руководящие посты в провинции Фуцзянь (2000–2002 гг. — губернатор), Чжэцзян (2002–2007 гг. — исполняющий обязанности губернатора, секретарь обкома), городе Шанхай (партсекретарь горкома в 2007 г.), а его напарник по антикоррупционной компании и нынешний заместитель на посту председателя КНР Ван Цишань — посты руководителей провинции Гуандун (1998–2000 гг. — вице-губернатор), провинции Хайнань (2002–2003 гг. — партсекретарь провинции), Пекин (2003–2007 гг. — мэр Пекина). Карьерный взлет двух руководителей связан с завершением эпохи прямого правления «шанхайской группы» и переходом власти в партийном аппарате к «комсомольской группе» — острой борьбы между «Шанхаем» и «Комсомолом», в результате которой у национально-ориентированных сил появилась возможность вновь выйти на передний план китайской политики.

К близким к Си Цзиньпину в экономическом блоке фигурам относят председателя Комитета по развитию и реформам «фуцзяньца» Хэ Лифэна (何立峰), который занимал ряд руководящих позиций в Фуцзяни при Си Цзиньпине, при этом он не был прямым подчиненным нового лидера страны и представляет скорее союзную группировку материковых хакка — субэтноса, расселенного на территории трех южных провинций, Гуандуна, Фуцзянь и Цзянси, который составил костяк Компартии и революционной армии Китая в начале XX в. После прихода к власти Си Цзиньпина фуцзяньцев на высших постах стало заметно больше: достаточно привести в пример фуцзяньца Цай Ци (蔡奇), который был партсекретарем Пекина с 2017 г., а также уроженца Западного Гуандуна, района проживания хакка, окончившего Сямэньский университет (Фуцзянь) нового министра финансов Лю Кунь (刘昆)[5], который в новом составе правительства является единственным связанным с Гуандуном длительной трудовой деятельностью руководителем. Лю Кунь меняет на этом посту лояльного премьеру Ли Кэцяну Сяо Цзе (стал начальником аппарата Ли Кэцяна), а также нарушает длившуюся с 1992 г. традицию, когда Минфином руководили выходцы из шанхайского макрорегиона — Цзянсу и Чжэцзян.

Третьей важнейшей фигурой, ситуативно оказавшейся в лагере Си, является министр Коммерции КНР Чжун Шань (钟山), уроженец провинции Чжэцзян, занимавший пост вице-губернатора провинции в период партийного руководства Си Цзиньпина. Чжун Шань с 2008 г. занимает пост замминистра коммерции и курировал торговлю с Россией и странами СНГ.

[1] Цит. по: Контрольный пакет корпорации «Красный Китай», https://vpk-news.ru/articles/41872

[2] В первоначальной публикации (статья) была допущена ошибка. Автор отнес Лю Хэ к группе Си Цзиньпина, однако анализ биографии Лю Хэ показывает его однозначную ориентацию на Комсомол, однако не на группу Пекинского университета премьера Ли Кэцяна, а на конкурентную группу Народного университета (Пекин).

[3] http://theory.people.com.cn/GB/68294/428935/index.html

[4] Чжоу Цян продолжил занимать пост верховного народного судьи, однако он не сможет занимать пост третий срок подряд и сложит полномочия в 2023 году.

[5] Уроженец Западного Гуандуна, Чаочжоу (отдельный субэтнос чаожоусцев), окончил Сямэньский университет Фуцзянь. roles(reader-all)

Китайская власть - Является ли Лю Хэ членом «блока Си»?

Является ли Лю Хэ членом «блока Си»?

«Личным советником Си Цзиньпина» по экономическим вопросам часто называют вице-премьера Лю Хэ (刘鹤), некогда делившего с Си Цзиньпином парту в 101-й школе района Хайдянь города Пекина.

Из четырех вице-премьеров Госсовета КНР Лю Хэ имеет максимальные полномочия, в рамках которых курирует Банковский контроль, Минкоммерции, Миннауки, Минфин (на пару с Хань Чжэном), Госимущество, Минтранспорта. Таким образом, объем полномочий Лю Хэ значительно превышает полномочия первого в списке вице-премьеров Хань Чжэна, бывшего партсекретаря Шанхая, что дает основание китайским СМИ сравнивать его со знаменитым «шанхайским» премьером Чжу Жуцзи, проводившим реформы при Цзян Цзэмине. Лю Хэ, таким образом, курирует работу всех союзных Си Цзиньпину сил. Важно отметить, что контроль за Миннауки и Минкоммерции был утрачен со стороны назначенных в марте 2018 г. «комсомольских» вице-премьеров Сунь Чуньлань, курирующей Минобр, Минздрав и Минспорта, и Ху Чуньхуа, курирующего Минсельхоз.

Вероятно, Лю Хэ, члена общего состава Политбюро Компартии, несмотря на его возраст, ждет дальнейший карьерный рост в 2022 г. Он может занять место Ван Яна, «человека номер три» в Посткоме Политбюро, либо перепрыгнуть ступеньку и занять позицию премьера Ли Кэцяна, если власть несменяемого генерального секретаря Си Цзиньпина останется в неприкосновенности в 2022–2027 гг. Единственное препятствие для Лю Хэ это возраст — когда по формальным основаниям Лю Хэ не сможет продолжить карьерный рост.

Несмотря на мнения большинства наблюдателей о личной близости Лю Хэ к Си Цзиньпину, биография Лю Хэ не представляет его как бесспорного по духу «бойца» проармейской группы Северо-Западного Китая, готовящей Китай к противостоянию с США и строящей «дорогу жизни» через Евразию в преддверии морской экономической блокады Китая со стороны США.

Скорее всего, Лю Хэ является человеком альтернативных как Ли Кэцяну, так и Ван Цишаню экономических взглядов, и его назначение связано с отходом Ван Цишаня от группы Си Цзиньпина и необходимостью последнего найти собственную, отличную от Ван Цишаня экономическую фигуру в экономическом блоке тотально оккупированного Комсомолом правительстве. Как известно, Ван Цишань — первый самый крупный в Китае инвестиционный госбанкир.

Лю Хэ — сын Лю Чжияня (刘植岩), бывшего руководителя Оргбюро Юго-Западного бюро ЦК Компартии (Сычуань), близкого к Чэнь Юню (陈云), сочувствующего просоветской группе Гао Гана и Си Чжунсюня, важнейшего руководителя экономического блока Китая, министра тяжелой промышленности КНР, судя по всему, как и Гао Ган, принадлежавшего к потерявшей власть в Китае маньчжурской аристократии. В первый год Культурной революции Лю Чжиянь, в возрасте 49 лет, выбросился из окна известного в Чэнду отеля «Цзиньцзян», Лю Хэ тогда было лишь 15 лет. В 1970–1973 гг. будущий «главный экономист» Лю Хэ проходит службу в частях ПВО 38-й группе армии НОАК. Эта группа армий НОАК – придворная, охраняющая столицу, ее штаб находится в хэбэйском городе Баодин. Лю Хэ – коренной хэбэец и, возможно, имеет тесные связи с выходцами из «придворной» провинции и ее самым знаменитым уроженцем Ли Чжаньшу – нынешним главой парламента КНР – ВСНП.

В годы Культурной революции, несмотря на смерть отца, Лю Хэ работает на Пекинском радиозаводе и становится секретарем комсомольской ячейки завода. «Комсомольский крен» заканчивается для него в одном из центров формирования «комсомольской группы» — Народном университете Китая, где Лю Хэ строит научную карьеру в области исследования проблем промышленности. В 1986 г. «экономист Си Цзиньпина» переходит на работу в Госсовет, где строит карьеру в Госплане КНР до 1998 г. Дальнейшая работа Лю Хэ связана с информатизацией в промышленности и сбором статистических данных экономики КНР. Реальный карьерный взлет Лю Хэ связан с его вхождением в руководство Малой группы руководителей экономики и финансов ЦК Компартии в 2003 г., в первый год власти «комсомольской группы». Лю Хэ отдал делу планирования «рыночного социализма» «с комсомольской спецификой» долгих восемь лет, и его трудно назвать адептом «планового хозяйства» или «лоббистом ВПК и армии» в экономике КНР. После прихода к власти Си Цзиньпина Лю Хэ де факто возглавил Малую группу, где занимал долгое время позицию заместителя, а также стал замглавы «рыночного Госплана» — Комитета по развитию и реформам КНР, место в котором занимал до 2018 г., пересев в кресло влиятельного вице-премьера, курирующего практически весь хозяйственный блок Госсовета. Предшественник Лю Хэ — ныне член Посткома Политбюро комсомолец Ван Ян перед занятием позиции вице-премьера руководил крупнейшей провинцией Гуандун, городом центрального подчинения Чунцин, был вице-губернатором провинции Аньхой. Лю Хэ учился в американских вузах Сетон-Холл (Нью-Джерси) в 1992–1993 гг., Институте Дж. Кеннеди Гарвардского университета в 1994 г., награжден «китайским экономическим Нобелем» — Премией экономических наук Сунь Ефана (孙冶方经济科学奖), как и премьер Ли Кэцян.

В своей знаменитой работе «Сравнительное исследование двух мировых экономических кризисов» Лю Хэ отмечает: «Сконцентрировать силы на решении собственных дел — это наш ответ на колоссальный внешний удар, реализовать коренную политику по мирному возвышению нашей страны. Мы должны заимствовать исторический опыт возвышения великих держав и преодостерчься от втягивания в ненужные мировые процессы».

В апреле 2017 г. Лю Хэ стал главой Специальной малой группы по реформированию экономической системы и системы экологической цивилизации Центрального комитета Компартии Китая[4]. В марте 2018 г. понятия «мирное возвышение» и «экологическая цивилизация» вошли в корпус текста измененной Конституции КНР. Оба эти понятия являются идеологическими мемами «комсомольской группы».

Головокружительную карьеру Лю Хэ сложно объяснить лишь фактом его совместной учебы с Си Цзиньпином — биография Лю Хэ говорит в пользу его близости к Комсомолу — и весьма двусмысленным по причине своей нарочитой некитайской откровенности заявлением Си Цзиньпина журналисту «Уолл-Стрит Джорнал» в отношении Лю Хэ: «Это человек крайне важен для меня».

В случае дальнейшего укрепления позиций Лю Хэ эффект от его нахождения во власти с учетом его скромного опыта руководства экономикой будет двусмыслен и прежде всего повлияет на позиции лидера «комсомольской группы» — премьера Ли Кэцяна.

Лю Хэ не является «экономическим советником» Си Цзиньпина, не представляет интересов его группы, а скорее присматривает за группой сторонников руководителя страны в экономическом блоке, создавая альтернативу как Ли Кэцяну, так и Ван Цишаню — одинаково опасным для Си Цзиньпина. Учитывая малый опыт Лю Хэ в переговорных процессах глобального уровня, а также связей уровня Ван Яна, долгое время представлявшего китайскую сторону в китайско-американском экономическом диалоге, можно спрогнозировать дальнейшее сохранение негативного тренда в американо-китайских торговых отношениях.

Не исключено, что министры в блоке Лю Хэ имеют вполне самостоятельную силу как в вопросах госимущества, так и в вопросах промышленности, транспорта и финансов и принимают формальный контроль человека из «академической среды» как оптимальную форму в процессе дальнейшей приватизации Китая в рамках собственных «министерских концернов».

Последние заявления Лю Хэ, в которых он предлагает сократить торговый профицит Китая до нуля и ввезти американских товаров на сумму 1 трлн. долл., лишь подтверждают его принадлежность к проамериканскому блоку «комсомольской группы» в политике КНР либо к альтернативной либеральной группе выходцев из Народного университета Китая. Си Цзиньпин лишь бьет врагов руками других врагов.

[1] Именной иероглиф «хэ» — переводится как «журавль» и созвучен с «хэ» 和 «гармония», «согласие».

[2] Распределение кураторства министерствами не отражается в официальных источниках КНР, является плавающим, отражается в служебных документах Госсовета КНР. По другим данным за Ху Чуньхуа остался контроль над Министерством коммерции.

[3] Карьера в качестве руководителя Сычуаньского региона – секретарь горкома Куньмина, губернатор Юньнань. Секретарь аппарата Юго-Западного бюро ЦК, по сути правительства Юго-Западного Китая.

[4] 中央经济体制和生态文明体制改革专项小组. roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Центральный военный комитет ЦК и Народно-освободительная армия Китая (中央军事委员会与中国人民解放军)

(без изменений) Центральный военный комитет ЦК и Народно-освободительная армия Китая (中央军事委员会与中国人民解放军)

Тема НОАК как хребта китайского современного государства, на фундаменте которого сформировалась армейская суверенная элита страны, нуждается в объемном изложении и требует отдельного исследования. Здесь же мы сделаем короткий обзор системы включения армии в общую структуру государственного управления и последних изменений в НОАК после прихода к власти Си Цзиньпина.

Согласно главе 3 части 4 Конституции КНР, главный государственный орган КНР, осуществляющий руководство вооруженными силами, — Центральный военный комитет КНР, который по Конституции состоит из председателя, нескольких заместителей председателя и членов Комитета. Председатель ЦВК выбирается голосованием парламента ВСНП, заместители председателя и члены ЦВК одобряются ВСНП по представлению кандидатур председателем ЦВК. В ЦВК действует система ответственности перед председателем ЦВК, сам председатель ЦВК действует согласно системе ответственности перед парламентом ВСНП. Состав ЦВК КНР избирается парламентом каждый новый срок парламента ВСНП.

В Компартии действует Центральный военный комитет, который избирается Центральным комитетом Компартии и де-факто подчинен ЦК, в отличие от Центрального комитета контроля. Сегодня состав ЦВК ЦК идентичен составу ЦВК КНР и избран де-факто из состава ЦК, получив легитимность через избрание парламентом ВСНП как государственный орган.

Председатель ЦВК ЦК и ЦВК КНР (далее — только ЦВК, подразумевая обе структуры) — Си Цзиньпин. Си Цзиньпин, в отличие от всех предыдущих генеральных секретарей, — действующий военнослужащий, начавший свою карьеру в органах государственной власти с поста советника министра обороны Гэнь Бяо. Си Цзиньпин также избран заместителем председателя ЦК еще при предыдущем комсомольском генеральном секретаре Ху Цзиньтао и совмещал эту позицию с позицией заместителя председателя КНР и члена Постоянного комитета Политбюро, что уже в 2011 г., на заключительном пленуме 17-го съезда, предопределило его будущее назначение председателем КНР на 18-м съезде Компартии в конце 2012 г.

У Си Цзиньпина два заместителя в ЦВК: шаньдунец генерал-полковник воздушных сил Сюй Цилян (许其亮) и выходец из родной провинции Си Цзиньпина Шэньси генерал-полковник Чжан Ю-ся (张友侠). Оба генерала 1950 года рождения и с большой вероятностью покинут посты в ЦВК ЦК в 2022 г.

На их место большой долей вероятности придут двое из четырех нынешних членов ЦВК:

министр обороны шаньдунец генерал-полковник Вэй Фэнхэ (魏凤和; р. 1954), командующий ракетно-ядерными войсками КНР, с 2018 г. — министр обороны КНР;

начальник Объединенного генерального штаба уроженец Хунань генерал-полковник Ли Цзочэн (李作成; р. 1953), участник войны во Вьетнаме (1979), командующий Гуанчжоуским и Чэндуским военными округами, командующий сухопутными силами. Начальник Генерального штаба с августа 2017 г.;

начальник Управления политической работы ЦВК уроженец Фуцзянь корнями из Цзянсу генерал-полковник Мяо Хуа (苗华; р. 1955), выходец из частей Нанкинского военного округа, политкомиссар Ланьчжоуского военного округа, политкомиссар военно-морских сил НОАК, член ЦВК с октября 2017 г., с марта 2018 г. начальник Управления политической работы ЦВК;

секретарь Комитета контроля ЦВК ЦК выходец из Шэньси генерал-полковник Чжан Шэнминь (张升民; р. 1958). Карьера в Ланьчжоуском военном округе, Главном политическом управлении НОАК, ядерных силах НОАК, Управлении тыла НОАК, с января 2017 г. глава Комитета контроля ЦВК, член ЦВК, с октября 2017 г. — замначальника ЦКК.

В случае дальнейшего укрепления позиций блока Си Цзиньпина во власти наиболее вероятными заместителями председателя ЦКК к 2022–2023 гг. будут выбраны Мяо Хуа и Чжан Шэнминь, однако в случае сохранения баланса между «шаньдунской группой» и группой блока Си одним из заместителей может стать Вэй Фэнхэ. Не исключен вариант и увеличения числа заместителей.

В период правления Си Цзиньпина произошло два важных политических события в НОАК: в ходе масштабной антикоррупционной чистки были приговорены к тюремным срокам оба заместителя Ху Цзиньтао в ЦВК: Го Босюн (郭伯雄) и Сюй Цайхоу (徐才厚) — были связаны с Управлением тыла НОАК и также долгое время находились в Ланьчжоуском военном округе. По сути, смещение верхушки ЦВК — дело, сопоставимое по масштабам с делом Бо Силая – Чжоу Юнкана, и даже превосходящее его: Си Цзиньпин полностью уничтожил присутствие Комсомола в НОАК, на место его руководителей пришли выходцы из Шэньси и Шаньдуна — как и Си Цзиньпин и Ван Цишань, пришедшие к власти в 2012–2013 гг.

Вторым крупным делом был противоречивый арест главы Генерального штаба НОАК Фан Фэнхуэя (房峰辉), свет на который проливают, возможно, события начала 2020 г. Выходец из Шэньси и Ланьчжоуского военного округа, занявший пост начальника Генерального штаба НОАК в октябре 2012 г., одновременно с избранием Си Цзиньпина на пост генерального секретаря, Фан потерял свой пост и был арестован в августе 2017 г., накануне 19-го съезда Компартии, — это второе знаковое задержание после ареста действующего члена Политбюро, секретаря Чунцина комсомольца Сунь Чжэнцая. Пост опального Фан Фэнхуэя занял Ли Цзочэн. Настоящие имя и фамилия Фан Фэнхуэя — Ма Сяньян (马咸阳): будущий глава Генштаба взял фамилию матери — Фан Линьцзян. Отец опального генерала сделал карьеру в войсках Хубэйского военного округа, а в дальнейшем возглавил Управление культуры провинции Хубэй в городе Ухань. После смерти отца по неизвестным причинам в 1960 г. мать сменила место жительства, а также и фамилию и имя сына, перебравшись из Хубэй в Шэньси. В 1968 г. Фан Фэнхуэй вступает в ряды НОАК и делает головокружительную карьеру в армии.

Важным событием в жизни НОАК, переживающей реформу и многочисленные изменения в связи с объявленным курсом руководства страны на построение «армии, способной одерживать победы в войнах», является изменение структуры военных округов — привычные «Военные округа» (军区) преобразовываются в «Боевые зоны» (战区) в 2016 г. На территории КНР таким образом развернуто пять боевых зон, самой крупной из которых является Западная боевая зона, примыкающая к Индии и Центральной Азии со столицей в городе Чэнду провинции Сычуань — ранее на территории боевой зоны располагались Ланьчжоуский и Чэндуский военные округа. Из провинций Шэньси, Шаньси, Хэнань, Хэбэй, Хубэй, городов Тяньцзинь и Пекин сформирована Центральная боевая зона со штабом в Пекине: ранее на этой территории находился Пекинский военный округ, который, однако, включал территорию Внутренней Монголии и решал основную задачу — отражение удара войск СССР и РФ. Внутренняя Монголия, а также провинция Шаньдун были включены в Северную боевую зону со штабом в Шэньяне, на территории бывшего Шэньянского военного округа, который оперирует с задачами не только и не столько в направлении РФ, но в направлении Японии и Корейского полуострова. Значительно расширена территория бывшего Гуанчжоуского военного округа, получившего наименование Южной боевой зоны, в которую были включены Гуйчжоу и Юньнань, что выдает в планах китайского руководства целостную задачу по оперированию на направлении не только Южно-Китайского моря, но и Юго-Восточной Азии в целом, включая Мьянму, проще говоря, на обозначенном США как «новый фронт» Индо-Тихоокеанском регионе. В неизменном виде остался Нанкинский военный округ, преобразованный в Восточную боевую зону.

Учитывая прежнюю географию военных округов, которая соответствовала оборонительной доктрине и отходу китайских войск в глубь территории Китая, новая конфигурация боевых зон заставляет сделать предположение о их предназначении для действий за их пределами.

[1] В российской востоковедной литературе используется наименование «Центральный военный совет», что является неверным переводом и понижает статус ЦВК, хотя название ЦВК несет смысл, уравнивающий его с ЦК Компартии и ЦКК.

[2] 联合参谋部. Подробнее о Ли Цзочэне см.: Вавилов Н. Некоронованные короли красного Китая, 2016. roles(reader-all)

Китайская власть - (без изменений) Африканские аппетиты Пекина [1]

(без изменений) Африканские аппетиты Пекина [1]

В декабре 2015 г. на втором саммите Форума Африка – Китай (FOCAC) председатель КНР Си Цзиньпин объявил о предоставлении финансирования Африканскому континенту на сумму в 60 млрд. долл., что почти в четыре раза больше, чем обещал для Черного континента президент США Обама в 2014 году. Эта сумма кажется и вовсе гигантской по сравнению с инвестициями Китая в российскую экономику в 2014 г. — 1,27 млрд. долл. Это крошечная по сравнению с африканскими аппетитами Китая сумма для России тем не менее крайне важна, ведь именно Китай стал самым крупным инвестором в российскую экономику после ухода западных игроков.

Богатая природными ресурсами Россия проигрывает Африке борьбу за китайские инвестиции, несмотря на то что является одним из крупных поставщиков нефти, газа, руд и древесины восточному соседу, а ее территория является фокусом китайской инициативы «Экономического пояса Шелкового пути». Объем торговли Китая и Африки в 2014 г. составил 220 млрд. долл., что втройне превосходит российско-китайский товарооборот, в 2014 г. составивший около 95 млрд. долл. Что же делает Африку более привлекательной для инвестиций, чем близкую и технологически развитую Россию?

Почему Китай оказывает большое внимание Африканскому континенту?

После смерти Сталина, когда Пекин провозгласил себя освободителем стран третьего мира от колониального гнета, Африка — одна из главных целей политики Китая. Сегодня Китай является крупнейшим торговым партнером стран Африки, а также одним из основных инвесторов в Африканский континент. Благодаря развитию инфраструктурных проектов и финансированию стран Африки, Китай создает более выгодные условия для обеспечения собственных интересов.

Кроме того, Китай усиливается на континенте политически — Пекин способствует установлению наиболее выгодных политических режимов в нестабильных государствах. Примерами действий Китая может служить Республика Чад и Южный Судан.

Помимо широких экономических и политических интересов, Африка играет также важную геополитическую роль в политике Китая — континент становится местом противостояния главных акторов мировой политики, на котором сталкиваются интересы Китая, стран Евросоюза, США, Японии, Индии и России.

Экономические интересы Китая в Африке

Африка является вторым по величине источником импорта сырой нефти в Китай после Ближнего Востока, доля в экспорте нефти которого составляет около 52%. В 2014 г. Китай импортировал из Африки около 1,3 млн. баррелей нефти в день, или 23% от общего объема импорта. Среди крупнейших поставщиков нефти на Африканском континенте — Ангола, на долю которой приходится 11% китайского импорта, Конго — 2% и Южный Судан — 2%. К экспортерам с меньшей долей относятся Алжир, Чад, Габон, Кения, Либерия, Ливия, Нигерия и Уганда. Работая с «африканской статистикой», надо учитывать, что реальные показатели могут отличаться от официальных в несколько раз.

Помимо нефти, Китай импортирует также железные руды, металлы и другие сырьевые товары, пищевую и сельскохозяйственную продукцию. Китай является самым крупным потребителем меди в мире — объем его потребления составил 44% от общего объема потребления в мире, а в число его основных ресурсов входят страны Африки и Россия. В то же время Китай экспортирует широкий спектр машин и транспортного оборудования, коммуникационного оборудования, электроники африканским странам.

В пятерку африканских торговых партнеров Китая входят Ангола, Южная Африка, Судан, Нигерия и Египет, на долю который приходится более 70% китайско-африканской торговли, или 150 млрд. долл., по данным статистического бюро КНР. Общий товарооборот Африканского континента и Китая, по мнению китайских экспертов, в 2015 г. должен составить 300 млрд. долл., а в 2020 г. — увеличиться до 400 млрд. Надо отметить, что ЮАР, Нигерия и Египет — также являются и крупными экономическими партерами России.

Свободные экономические зоны Китая в Африке

По образу китайских специальных экономических зон в шести зонах Африки были созданы зоны китайско-африканского экономического сотрудничества. В каждой из зон базируются более десятка китайских предприятий, в которых работают как китайские, так и африканские сотрудники. Открытие первой зоны, в Чамбиши, Замбия, состоялось в феврале 2007 г.

1. Чамбиши, Замбия — сотрудничество в сфере добычи и переработки меди. На территории экономической зоны располагаются 13 китайских предприятий, 95% инвестиций предоставляются китайской компанией China Nonferrous Mining Co. Открыта в феврале 2007 г. Общая стоимость проекта — 410 млн. долл.

2. Лусака, Замбия — производство одежды, техники, табака и электроники. Зона считается субзоной Чамбиши, открыта в 2009 году. На первом этапе строительства в зону были инвестированы около 30 млн. долл., в 2014 г. также предоставлены 29 млн. долл. ВВП Замбии — 22,4 млрд. долл., таким образом, инвестиции Китая составят около 2% ВВП страны.

3. Цзиньфэй, Маврикий — производство текстиля, оборудования, высоких технологий, а также сотрудничество в сфере торговли, туризма и финансов. Первая фаза строительства экономической зоны началась в 2009 г., общая сумма финансирования — 220 млн. долл.; вторая фаза строительства должна завершиться в 2016 г., общая стоимость второй фазы — 720 млн. Полное инвестирование проекта китайско-маврикийской СЭЗ проходит за счет китайских компаний. ВВП Маврикия составляет 11,9 млрд. долл., китайские инвестиции — около 7% от ВВП страны.

4. Ориентал, Эфиопия — производство в сфере электрического машиностроения, строительных материалов, стали и металлургии. Общий объем финансирования — 101 млн. долл. Полное финансирование проекта китайско-эфиопской СЭЗ происходит за счет китайской компании Qiyuan Group.

5. Огун, Нигерия — производство строительных материалов, керамики, скобяного товара, фурнитуры, пищевых продуктов, компьютеров и медицинских приборов. На строительство первого этапа СЭЗ предоставлено 500 млн. долл. Строительство первого этапа зоны началось в первой половине 2009 г.

6. Лекки, Нигерия — производство в сфере транспортного оборудования, текстиля, домашних приборов, телекоммуникаций. Объем инвестиций в нигерийскую СЭЗ — 264 млн. долл. в первые два-три года, около 370 млн. долл. в общем. Доля финансирования китайских компаний в зону — 60%.

7. Суэц, Египет — производство бензинного оборудования, электрических приборов, текстиля и автомобилей. Зона охватывает 60 тыс. кв. м, на проект было выделено около 80 млн. долл. Зона была основана в июле 2008 г., с участием Tianjin TEDA Investment Holding Company и China-Africa Development Fund, по инициативе китайского правительства. На территории суэцкой СЭЗ располагаются около 30 китайских компаний, доля инвестиций Китая в зону — 80%.

Значительный удельный вес китайских предприятий в российских Территориях опережающего развития на Дальнем Востоке России роднит их с китайскими ЗСТ в Африке. Спецификой действующих ТОРов, в которые «входят» китайские производства, являются их стратегические позиции в экономике и национальной безопасности России. Все три активно развивающиеся ТОРы в России — «Хабаровск», «Комсомольск», и «Надеждинский» — связаны со стратегическими военными объектами или объектами ВПК. Хабаровский ТОР, который будет помогать производить Китаю грузовики HOWO, расположен в непосредственной близости от штаба Восточного ВО Хабаровска; Комсомольский ТОР, который будет производить для Китая турбовинтовые самолеты MA-60 (модифицированная версия Xian Y7-200A) для экспорта в Африку, будет работать в тесном контакте с Комсомольским авиазаводом им. Гагарина — главным производством военной авиации в России (истребители и штурмовики «Су»); а ТОР Надеждинский находится на ранее стратегическом участке обороны российско-китайской границы.

Особенности инвестирования в Африку

Рассуждая о чрезмерном присутствии Китая в Африке, зачастую завышается роль китайских инвестиций.

Согласно статистике, предоставленной Национальным статистическим бюро, инвестиции Китая в Африку на конец 2013 г. составили около 26 млрд. долл. — около 3% общего объема прямых иностранных инвестиций в континент. Согласно докладу о мировых инвестициях ЮНКТАД 2015, ПИИ Китая в Африке в 2013–2014 гг. составили всего 4,4% от общего объема инвестиций на континенте.

Несмотря на то что Китай является крупнейшим торговым партнером Африки, он не входит в число главных инвесторов: в списке крупнейших инвесторов — страны Евросоюза во главе с Францией и Великобританией. Кроме того, объем инвестиций одной из стран континента — ЮАР — составляет больше, чем инвестиции Китая.

Инвестиции Китая распределяются на такие относительно богатые страны континента, как Нигерия и Южная Африка, и менее богатые страны, как Эфиопия, Кения и Уганда. Кроме того, Китай присутствует не только на нефтяном или ресурсном рынке африканских стран — принцип китайско-африканского сотрудничества характеризуется обменом товаров и ресурсов на развитие инфраструктуры. Так, помимо экспорта продукции в страну, которая включает в себя как нефть, газ, медь, алюминий, так и сельскохозяйственную продукцию, китайские частные компании обеспечивают железнодорожное сообщение в Восточной и Центральной Африке, занимаются строительством крупных энергетических проектов, созданием телекоммуникационных сетей.

Китайская компания Huawei Technology (Шэньчжэнь, Южный Китай) обеспечивает связь в таких странах, как Нигерия, Кения и Зимбабве. Компания ZTE (Шэньчжэнь, Южный Китай) инвестирует в модернизацию телевизионной и телефонной сети в Китае. Недавно компания Wechat Africa, дочерняя компания крупнейшего мессенджера Китая WeChat, объявила о предоставлении финансирования в 3,48 млн. долл. в технические стартапы Африки для поддержки и стимулирования развития технологий континента.

Культурное взаимодействие

Китай также распространяет свое культурное влияние на континент — всего в Африке открыто 46 Институтов Конфуция, большинство из них располагаются в Восточной Африке — Танзании и Кении, на побережье Индийского океана, которые, помимо Китая, привлекают внимание японских, индийских и американских инвесторов.

Центром китайской культуры в Африке можно назвать наиболее богатую и конкурентную ЮАР: в ней проживает крупнейшая китайская община — около 200 тыс. человек, а также сосредоточено наибольшее количество Институтов Конфуция на континенте. Всего в Африке проживает более полумиллиона китайских эмигрантов, а максимальное этнокультурное воздействие оказывается на бывшие британские колонии ЮАР, Кению и Египет.

В свою очередь, наибольшее число африканских мигрантов проживает в Южном Китае, в городе Гуанчжоу, столице провинции Гуандун (по некоторым оценкам, до 200 тыс. человек), а также в крупном торговом центре Иу, провинция Чжэцзян (Шанхайский регион), здесь же расположен и Центр изучения Африки. На Гуандун приходится основной объем китайско-африканских торговых связей, которые во время мирового экономического кризиса не только не ослабли, а, наоборот, компенсировали падение спроса на американском и европейских рынках.

В Найроби, столице Кении, а также в ЮАР базируется ряд китайских государственных СМИ. В африканскую штаб-квартиру китайских телекомпаний вошли агентство Синьхуа, Международное радио Китая, Центральное телевидение Китая и China Daily Africa.

Посланцы мира

Китай проводит активную миротворческую деятельность на Африканском континенте. В январе 2005 г. 598 китайских миротворцев были отправлены в Либерию, «голубые каски» Китая также проводили миротворческие операции в Западной Сахаре, Сьерра-Леоне, Кот-д’Ивуаре и Конго.

Китай внес свой вклад и в решение конфликта в Республике Чад. Во время политической нестабильности Чада Пекин предоставлял дипломатическую поддержку, легкие вооружения и суданскую нефть оппозиционным политикам, стремившимся свергнуть власть президента Чада Идрисса Деби, признававшего «мятежный остров» Тайвань. Китай также оказывал поддержку новому правительству Южного Судана, отправив до 700 миротворцев на территорию нестабильного государства. В марте 2013 г. Китай направил около 300 миротворцев в Мали.