Клуб разбитых сердец

Глава 22

Пашка задумчиво постучал пальцем по телефонному аппарату. «Странно! Все это очень странно…»

Конечно, он сам виноват: позвонил Маняше и рассказал о своих опасениях насчет отца. Кому от этого стало легче? Ни ему, ни Маняше и уж тем более ни отцу, которого как не было, так и нет. А перед Маняшей неудобно вышло: она попросила перезвонить минут через пять, а тут мать подлетела к телефону и ну трепаться. То она звонила по делу, то подружкам, и никак ее было не отогнать от телефона. И так весело она щебетала, словно и не произошло у них ничего. Словно отец сидел на кухне и мирно пил кофе.

А вот теперь у Маняши никто не отвечает. Что бы это значило? Может быть, она обиделась и отключила аппарат? А возможно, они всей семьей куда-нибудь пошли? А если нет, если Маняша выяснила что-нибудь про отца и понеслась его выручать, например?

Пашка усмехнулся. Идея показалась ему довольно забавной. Потому что какой-то уж слишком фантастической.

«Придет же такое в голову!»

Тут в дверь позвонили. Пашка вылетел в коридор. На пороге стояли Леха, Андрей Абрамов и, к великому удивлению хозяина квартиры, Маняшин пес Моня. Рожи у Лехи и Абрамова были перекошены от волнения. Моня был спокоен, как танк.

— Маняша у тебя? — выдохнул Леха. В глазах его светилась надежда. Не ревность, а именно надежда на положительный ответ.

Пашке жалко было его разочаровывать, но пришлось отрицательно мотнуть головой.

Все трое ввалились в прихожую.

Моня скромно сел на коврике.

— Какая прелесть! — умилилась мать. — А лапы ему не нужно мыть?

Моня зевнул.

— Ах ты пусенька. Хочешь конфетку?

При слове «конфетка» Моня заметно оживился, встал и подошел к женщине.

— Мам, займи гостя, — бросил ей Пашка и, схватив телефонную трубку, метнулся в свою комнату. Леха с Абрамовым стремительно последовали за ним.

— Звони всем нашим! — отрывисто приказал Абрамов.

— К Леночке она не пойдет, к Семе тоже… Да и вообще, то, что Моня болтался один на улице, выглядит очень странно. — Леха схватил футбольный мяч и нервно завертел его в руках.

— А дома у нее никого? — безнадежно спросил Пашка.

— Ты что, совсем идиот? Чего бы мы к тебе приперлись?!

Леночка ответила, что Маняшу не только не видела, она ее даже не слышала сегодня. Но тут же пообещала прийти. И положила трубку.

— Позвонил на свою голову, — зло обругал Пашку Абрамов, — теперь одной проблемой больше.

— Зачем она вообще вышла на улицу? — Леха с досадой швырнул мяч в кресло.

Пашка побледнел:

— Она шла ко мне.

— Чего?! — выдохнули остальные.

Он поведал им все, что знал и мог предположить сам.

— Значит, она что-то выяснила. Должно быть, что-то очень важное, если уж решила не дожидаться, пока твоя мать освободит телефон, и сама отправилась к тебе. А поскольку мы не могли ее проводить, она взяла с собой Моню, который ей ничем не помог.

— Тупая скотина! — зло выругался Леха.

— А еще говорят, что водолазы самые умные из всех собак, — заметил Пашка.

— Я не о Моне, — буркнул Леха. — Я о тебе. Какого черта ты решил пожаловаться именно ей. Забыл, что ее охранять надо? Или Сохов тебе последние мозги вышиб?

— Я же не знал, что она побежит ко мне.

— Идиотство какое-то, — не выдержал Абрамов. — Перестаньте собачиться! Кому от этого легче?! Тут думать нужно.

— Точно, — с энтузиазмом откликнулся Пашка. — Что она могла выяснить?

— И у кого?

— Мне приходит на ум Ульяна. — Пашка снова схватился за телефон, потом отложил его в сторону. — Я не знаю ее номера. Может, звякнуть Семе?

— А где мы, по-твоему, были до тебя? Его нет дома.

— Не нравится мне все это! — Абрамов схватился за голову. — Сначала твой отец стал следить за Соховым. И пропал. Потом Маняша пошла его разыскивать и тоже пропала.

— Можно подумать, кому-то из нас это нравится, умник, — вздохнул Пашка.

— А ты вообще молчи, слизень! — рявкнул на него Леха. — Если бы не твои сопли, она бы спокойно сидела себе дома.

— Ну знаешь! — возмутился тот. — Мне надоели твои оскорбления. Тебя, между прочим, тоже не было дома.

— Если бы я знал, что ты начнешь нюни распускать, чтобы она тебя пожалела, я бы не пошел на тренировку.

Пашка покраснел как рак и подскочил с дивана:

— На тренировку он пошел. Не мускулы нужно развивать, а мозги. Хиляга.

— Кто хиляга?! — Леха сжал кулаки. — Давно я хотел тебе дать в морду.

— Эй-эй-эй! Тайм-аут! — попытался встрять между ними Абрамов. — Там в дверь звонят.

— Да пошел ты! — в один голос ответили спорщики и вместе оттолкнули его в сторону.

Абрамов отлетел метра на два и рухнул между столом и креслом.

— Думал на жалость ее подцепить?! — прорычал Леха. — Козел!

— Никого я не цеплял.

— А чего ты с ней в сквере делал. И вообще, если бы не ты, на нее бы Сохов тогда не напал. Вечно лезешь не в свое дело.

— Уж позволь мне самому решать, где мое дело, а где нет.

Пашка кинулся на противника с кулаками. Оба повалились на пол и принялись дубасить друг друга. Из-за тесноты Пашкиной комнаты, заставленной мебелью, никому не удавалось размахнуться как следует. Поэтому драка больше походила на дружескую потасовку.

— Уроды! — прошипел Абрамов и пополз к коридору.

Тут дверь отворилась. Леночка, Сема, Ульяна и Сашка некоторое время с удивлением взирали на развернувшуюся у них под ногами баталию. Первым сориентировался Сема. Он кинулся на пол и съездил по физиономии обоим. Потом растолкал их в разные углы комнаты.

— И какого хрена вы тут развлекаетесь?! — Сема перевел дыхание.

— Значит, проясняю ситуацию: Маняша позвонила Ульяне, а потом метнулась к Пашке. Но до Пашки она не дошла. По нашей версии, ее перехватил Сохов.

— С чего такая версия? — Пашка встал и снова взял бразды правления в свои руки, приняв по случаю такой ответственности деловой и очень озабоченный вид.

— Сохов звонил Ульяне, просил пригласить Маняшу в гости, чтобы он тоже пришел и поговорил с ней на «нейтральной территории», — ответил Сема, — а Улька его послала.

— Я же не знала, что это так серьезно.

— Еще как серьезно, — Леха смерил ее ненавидящим взглядом, — он же ее караулил повсюду.

— Давайте дорисуем ситуацию, — предложил Пашка и сел на диван.

— Чего тут дорисовывать? Если он за ней гонялся, значит, его Ромка Совков на это нацелил, — тихо проговорила Ульяна. — Он же у него в подчинении.

— Сашка, Маняшин брат, крикнул, что видел моего отца. Я так понял, что у них во дворе. Значит, папаня тоже докопался до Совкова.

— Вот что, ребята. — Пашка решительно поднялся с дивана и оглядел всех строгим взглядом. — Идем к этому Ромке Совкову!

— Это безумие, — попыталась образумить его Ульяна. — У него даже пистолет есть.

— Всех не перестреляет, — Леха тоже подскочил с пола и направился в прихожую.

Воскресный двор жил обычной размеренной жизнью: дети играли на площадке, автолюбители ковырялись в моторах своих машин, молодые мамаши прохаживались с колясками. Ничто в этом уже зимнем спокойствии не свидетельствовало об утренней трагедии, о которой знали лишь шестеро подростков, влетевшие с улицы с озабоченными лицами. Леха тащил за собой Моню.

— Ну? — Пашка повернулся к Ульяне. — В какой квартире живет этот Совков?

— Откуда мне знать, — пожала плечами та. — Я, слава богу, у него в гостях не была.

— А кто знает?

Вопрос застал врасплох. Все, как по команде, остановились и начали молчаливо переглядываться.

— Понятно… — разочарованно протянул Пашка, — а как он хоть выглядит?

— Как начинающий бандит, — ответила Ульяна.

— А как выглядят начинающие бандиты?

— Ну, чего ты привязался? — заступился за нее Сема.

— Потому что плохо себе представляю, как я буду подходить к каждому, кто похож на начинающего бандита, и вежливо спрашивать: не вы ли случайно похитили моего отца и Машу Кузнецову? — раздраженно ответил Пашка.

— Н-да… — протянул Леха. — Он хоть темный или светлый?

— Он бритый.

— Стоп, — Пашка указал на зеленый «СААБ». — Вон его машина.

— И что дальше? — заволновалась Леночка. — Я слабо себе представляю, как мы пойдем к нему в гости.

— О! — Леха рванул в сторону детской площадки.

— Куда это он?

Все проследили за траекторией его движения и увидели, что на качелях сидят Сашка и Федька Полишкин.

— Ты же не затягиваешься, — презрительно констатировал Полишкин, глядя, как Сашка аккуратно вдыхает дым сигареты.

Оба были уже зелеными и кашляли через каждое слово. Курение явно давалось им с трудом.

Леха подкрался к ним сзади и отвесил каждому по подзатыльнику.

— Чего это вы тут делаете? — он усмехнулся.

Мальчишки вздрогнули, обернулись и уставились на него круглыми, покрасневшими глазами.

— В родном дворе, на глазах у изумленных соседей. Хотите, чтобы матерям доложили, салаги?

— Да никто не смотрит, — легкомысленно заявил Сашка.

— Вон повернись-ка: видишь, бабка на скамеечке. У нее сейчас глаза из очков выскочат от удивления.

Оба преступника побросали сигареты под ноги.

— Где Маняша? — Леха дернул Сашку за руку.

— Пошла к Пашке утром. А чего тут Моня делает? — он взволнованно покосился на подошедших.

— Моню мы подобрали во дворе час назад. А Маняши нигде нет, — пояснил ему Пашка и перешел в наступление: — Знаешь, где Совков живет?

— Ну да. В 71-й квартире. Он только что приехал.

— А Сохова с ним не было?

— Не-а. Другой был — такой амбал здоровый.

— Знаете, — неожиданно подала голос Леночка, — может быть, вам это и не понравится, но мы поступаем, как куча придурков. Если вы сейчас потащитесь к Совкову, то спугнете его, и он вообще смоется. Или надает вам всем по шеям, на чем дело и закончится. Или, что более реально, состроит невинную рожу, скажет, что никакую Маняшу в глаза не видел, и ничего вы не докажете. Я думаю, что пора обратиться к профессионалам.

— В каком смысле? — Пашка обернулся к ней с заранее недовольным видом.

Леночка набрала побольше воздуха в легкие, собралась с силами и ответила:

— Я думаю, нужно пойти в милицию.

— Куда? — презрительно фыркнули представители сильного пола. — К этому Сулейко? К Суслику?!

— А почему бы и нет. Во всяком случае, он единственный, кто нас примет всерьез.

— Если хотите что-нибудь узнать о Совкове, ну нехорошее, то вон идет Валька из 15-й квартиры. Он ей в ухо дал, так что она про него все-все расскажет, — Сашка указал пальцем на проходящую по тротуару довольно миленькую девушку.

— А что спросить-то? — заволновались старшие. — Тут с каким вопросом ни подъедешь…

— Валька, — заливисто крикнул Сашка, не вставая с качелей. — Куда Ромка мою сестру повез?

Та остановилась, посмотрела на него в упор и ухмыльнулась:

— Если она ему гадость какую-нибудь сделала, то в Осинки. У него там бабкина дача, он всегда пугает: чуть что — свезу в Осинки. Сволочь!

— А где это? — Леха удивленно покосился на Сашку.

— Где-то по Горьковскому шоссе. Я там никогда не была, — Валька пожала плечами и пошла своей дорогой.

— Народная демократия в действии, — довольный Сашка победоносно оглядел друзей Маняши.

— В любом случае проверить не мешает, — неуверенно предложил Пашка.

— Финогеева, еще раз увижу тебя на вокзале, посажу к чертовой матери! — Лейтенант Сулейко подпер кулаком подбородок и настроился на педагогический тон. — И зачем тебе, Финогеева, столько грязных мужиков?

— Хочешь себя предложить, начальник? — нагло ухмыльнулась размалеванная в яркие цвета девица. Впрочем, не все краски на ее круглом лице были наносными. Фиолетово-черный фингал под глазом носил явно естественный характер и придавал ей неповторимое очарование.

— Финогеева, — вымученно улыбнулся ей Сулейко. — Вали лучше отсюда, пока я не передумал. И учти: еще один привод — и загремишь по полной программе.

Девица томно поднялась и кинула прощально-завлекающий взгляд на следователя. Тот к ее прелестям остался равнодушным. Тогда она разочарованно хмыкнула и, отчаянно виляя бедрами, направилась к выходу.

В коридоре послышался топот и крики дежурного: «Куда, мать вашу!» В следующую секунду дверь распахнулась, и небольшой кабинет моментально заполнился до отказа молодежью. Некоторое время Сулейко с ужасом рассматривал незваных посетителей. Где-то в коридоре ошалевший дежурный призывал покинуть отделение, Финогеева оказалась в сидячем положении на подоконнике, где она и затаилась, поджав ноги в растоптанных сапогах.

Остальные говорили все разом. Так что нельзя было ничего понять.

— А ну тихо! — Сулейко, наконец, очнулся и саданул кулаком по столу.

По комнате разлилось блаженное затишье.

— Теперь по существу, — он наткнулся взглядом на Леночку, с которой уже имел несчастье безрезультатно беседовать в лицее. Теперь он ткнул в нее пальцем: — Говори ты!

— Нужно спасать Маняшу! — без предисловий отчеканила та.

В этот момент где-то под ногами громогласно залаяло.

— Наряд, что ли, вызывать? — вопросил из коридора дежурный.

— Нет, Прохоров, это, похоже, все ко мне.

— Что у нас, день открытых дверей? — проворчал Прохоров и поплелся на свой пост у входа.

— Так, — Сулейко потер глаза кулаками. — Что с Кузнецовой?

— Ее похитили, — взволнованно ответил Леха.

— Кто?

— Мы думаем, что Ромка Совков и Сохов.

— А они что думают?

Моня опять подал голос.

— Понятно, — кивнул Сулейко. — А от меня вы чего хотите?

— Чтобы вы поехали с нами в Осинки. Маняшу нужно освободить, иначе ее убьют.

— Доигрались! — как-то даже радостно заключил лейтенант. — А ведь я вас предупреждал! Все следопытов из себя строили.

— А вы знали?! — изумленно воскликнула Леночка.

— Я, между прочим, следователь, — напомнил Сулейко. — Знал я и про Сохова и про Совкова. А вы мне дело затягиваете тем, что не даете никаких показаний. Хоть один бы раскололся, может быть, ваша Маша и не пропала бы…

— А чего же вы их не взяли? — возмутился за всех Пашка.

— На каком основании? — развел руками следователь.

— Ну да, они только честных людей просто так гребут, — подала голос Финогеева. — А для преступников им основания нужны.

— Ты все еще здесь? — гневно вопросил ее Сулейко.

— А что, мне в окно выпрыгнуть? — Она красноречиво указала на пространство, заполненное народом.

— Так, теперь давайте по порядку, — лейтенант поднял руку, призывая всех ко вниманию. — Кто тут у нас самый велеречивый?

— Я расскажу, — как обычно, проявил инициативу Пашка.

Спустя пятнадцать минут все вышли на улицу. Последней плелась забытая всеми Финогеева.

— Так, ты со мной. — Сулейко указал на Пашку. — Остальные по домам. Живо!

— И я? — удивленно спросила Финогеева.

Моня на нее почему-то залаял.

— Ты — в первую очередь, — распорядился следователь.

— Мы с вами, — упрямо заявил Леха и встал рядом с Пашкой. К нему присоединились и все остальные.

— Мы в вашем «козле» поместимся, — обнадежил лейтенанта Абрамов.

— И речи быть не может. Я что, группу захвата зря вызвал? Домой, сказал.

— Знаете, — Леночка повела плечами. — У меня есть ключи от отцовской машины, так что, если не хотите неприятностей на дорогах, лучше возьмите нас с собой. Вожу я не так уж хорошо…

— К тому же кто-то должен давать вам показания? — подмигнул ему Сема.

— Эти современные дети… — Сулейко закатил глаза.

— Ну, так что? — спросила за всех Ульяна.

— А собака-то зачем?

— Может быть, она отыщет наркотики? — предположил Сашка.

— А что, умеет? — усмехнулся лейтенант.

— Не знаю, не пробовали… — пространно ответил Сашка и вдруг скуксился. — К тому же я боюсь. Я ведь на весь двор спросил у Вальки, где моя сестра. А вдруг он придет и прибьет меня?

— Глупость какая-то, — неуверенно проговорил Сулейко.

— А вдруг?

— Так, быстро в машину! — решительно скомандовал следователь. — И если кто-нибудь хотя бы пикнет по дороге — высажу. Так и знайте!

Маняша потеряла счет времени. Она уже не помнила, сколько часов лежала на обшарпанном диване в этом грязном холодном доме. Иногда ей казалось, что тело ее раскалывается от боли, и она даже радовалась этому, потому что по большей части ничего не чувствовала.

«Наверное, я уже умерла, и вот это и есть ад… Тихий ад, когда нет жизни вокруг, нет жизни и в тебе самой».

Со временем потолок из грязно-бежевого стал серым, потом черным. Потом она летела по бесконечному темному пространству, и было очень холодно. Так холодно, что тело ее свели судороги. И ей было очень страшно, потому что она ничего не видела, она даже не представляла, куда несут ее холодные порывы этой бескрайней пустоты. Она жадно вдыхала, но кислорода было слишком мало, так мало, что кровь замирала в жилах, а руки немели.

Кто-то звал ее по имени, но голос звучал издалека. Она понимала, что этот кто-то пытается вырвать ее из черноты, но у нее не хватало сил дернуться, чтобы придать своему полету правильное направление.

— Маша! — холодный порыв ветра обжег щеку.

«Откуда тут ветер?»

— Маша, девочка!

Она рванулась навстречу этому незнакомому голосу, она протянула руки, чтобы нащупать себе дорогу, она раскрыла глаза, и свет брызнул в голову.

— Ну, слава богу! — радостно воскликнул Сулейко. Лицо его все еще было озабоченным.

Маняша прищурилась, чтобы луч фонарика не выжег ей глаза напрочь. Она не понимала. Она скорее чувствовала, что дом полон людей. Кто-то испуганно перешептывался за спиной у следователя.

— Скажи что-нибудь, — попросил он.

— Что-нибудь… — хрипло повторила она.

— Фу… ты нас напугала.

— Теперь Машка не только пьет, но и колется, — услыхала она знакомый голос.

— Выключите его.

— Заткнись! — на Сашку зашикали.

Под руку ей просунулось что-то мягкое и теплое. Потом Моня лизнул ее в нос.

— А где мама? — спросила она и слабой рукой погладила пса.

— Мама пошла спасать дядю Ваню и выяснять, кто убил нашего физика.

— Да перестань ты нести чепуху! — разозлился на Сашку следователь. — Кто-нибудь, выведите этого мальчика на воздух.

— С чего ты это взял? — удивленно шепнул ему Пашка.

Брат пожал плечами:

— Она вчера с Максимом обсуждала, как поедут его похищать.

— Кого похищать?! — следователь прислушался.

— Кого-кого? Максима, конечно.

— Так… — Сулейко выдохнул и закрыл глаза. — Как это можно обсуждать собственное похищение?

— Ну… я не знаю. — Сашка развел руками. — Вы же, взрослые, все чего-то мудрите.

— Идиотизм какой-то, — Сулейко открыл глаза и обвел полутемные лица подростков, — кто-нибудь может объяснить, что вы там еще от меня скрываете?

— Пусть она объяснит, — Сохов, до этого молчаливо сидевший на стуле, поднял руку и указал на Ульяну.