Книга 1 Маг. Мера силы ноль (СИ)

Глава 15 Лоддроу

На входе в город с меня взяли плату, а тут она практически неизменная — одна мера силы, и мне это не понравилось не тем, что пришлось заплатить — мелочь, восстановлю все потери, а тем, что в других городах вход был свободным, и это что-то новое, а любое отклонение от нормы потенциально может представлять опасность.

Я ожидал увидеть прибрежный город, в котором активно идёт торговля и большие перевозки грузов и товаров, но город как будто замер в ожидании опасности. Двигаясь по городу, я выискивал уже знакомый мне знак на храме, обозначающий торговую гильдию, чтобы там найти себе место на корабле, но меня ждало разочарование — в Лаврош корабли не ходили, и даже обсуждать причину этого и когда возобновится движение кораблей, со мной не стали.

Я вышел к океану, полюбовался его голубыми красотами и двинулся вдоль него. Дошёл до пристани и увидел много кораблей, а значит, я дошёл до места своего назначения. Если есть корабли, значит, есть и их команды, и они должны быть где-то тут рядом, отдыхать в таверне. В них я собирался разузнать обстановку и, если повезёт, то и найти себе корабль в обход торговой гильдии. Пока выискивал нужную мне таверну, изучал стоящие на причале корабли, и они мне не нравились. Мало того, что примитивные, так ещё и никакого видимого вооружения не было. Чем местные воюют на море непонятно, абордажными группами? За счёт парусов обеспечивалось движение кораблей, реже наблюдались вёсла. Со скоростью, значит, тоже не всё ладно.

В отличие от городских таверн, куда пропускали по мере силы, таверны у причала пропускали всю команду целиком, и в них шла какая-то градация по типу корабля, а не по мере силы его капитана или членов команды. Я выискивал самую шумную и нашёл её. На вид она была чуть ли не самая дешёвая, я предполагал, что тут обслуживаются члены команды не самых значимых кораблей, с никакой дисциплиной и достаточно болтливые.

Я сменил три таверны и уже шёл в четвёртую, мой план частично увенчался успехом и информацию я добыл, да только она не радовала. Лаврош действительно готовится к войне с кем-то, называемыми Лоддроу. Ещё одни представители местной фауны, на этот раз морской. Удивительно было их представителей встретить прямо здесь, среди людей в таверне, и на причале, которые выглядели как ходячие человекоподобные амфибии ростом не выше полутора метров, при этом очень жилистые, со шпагами на поясе. Что ещё за местные мушкетёры, предстояло разобраться, и кто им эти шпаги выплавляет, не сами же они? У них тут были свои лодки, и они свободно заходили в гавань и перемещались по городу. Труфул готовился к возможной атаке с их стороны и поэтому взимал плату на входе со всех, чтобы поднять обороноспособность города. А лоддроу же не стеснялись в своих выражениях и громко высказывали, что Лаврош под их ударами вскоре падёт, и этот город вернётся к ним, это если верить местным морякам, которые их диалект понимали.

В следующих тавернах я узнал, почему корабли в сторону Лавроша не ходят — лоддроу не то их топят, не то грабят. В общем уже пара десятков кораблей не вернулась из плавания, и хоть доказательств прямых нет, но все грешат на этих амфибий.

— Мне нужно в Лаврош, — обратился я к местному владельцу таверны и по совместительству бармену.

Он оглядел меня и кивнул в сторону камня перед нами, я без лишних слов положил руку и за следующие несколько секунд влил в него силу в качестве оплаты.

— Займи столик и поужинай, придётся подождать.

Не мне спорить и возмущаться, так что я занял столик и заказал ужин. Почти сутки без полноценного питания, так что ел с удовольствием и за двоих. Ещё час после ужина мне пришлось ждать, когда ко мне подсел капитан и стал внимательно меня разглядывать. Сам он выглядел так, как будто только что вернулся из длительного плавания: заросший, уставший, но в глазах огонёк.

— Слабоват ты для того, кто хочет в Лаврош, — первое, что он сказал, когда разглядел на мне повязку. — Но тебе повезло, у меня уже есть Зелень и ты можешь присоединиться в качестве команды к кораблю.

Зелень — это люди с третьей мерой, понял я. Я молча разглядывал его и обдумывал ситуацию. Из меня член команды — это то ещё недоразумение. Капитан как будто прочёл мои мысли и устало хохотнул в голос, а тем временем ему принесли его ужин, который он не заказывал, но его явно тут давно знали.

— До управления кораблём я тебя не допущу, но спать будешь в тех же условиях, что и команда. Условия не для неженок вроде тебя с чистыми руками и отсутствием мозолей. Сильная качка, двухразовое питание, это если повезёт, и ничего горячего.

Он говорил не то про напитки, не то про обед.

— Идём на предельной скорости, и если у тебя морская болезнь, то это твоя проблема. Оплата восемь мер, четыре сразу, а четыре — по прибытии, как восстановишь силу. Если придётся сражаться, то вкладываешь все свои силы без остатка, и это не снимает размера оплаты. Всё, что скажу делать — выполняешь как раб, беспрекословно, а за каждую провинность и оплошность штраф в четверть меры.

— Насколько быстрый у тебя корабль? — единственное, что меня интересовало.

— Самый быстрый, что ты можешь себе представить и вообще нанять здесь.

Ну, представить я себе могу многое, остаётся только надеяться, что он сам понимает, о чём говорит.

— Доплывём за три дня, а если с «ветерком», то и за два.

— Меня всё устраивает.

— Уходим перед рассветом, с отливом. На ночь оставайся тут, и за тобой придут. Первую часть оплаты произведёшь сразу утром.

С одной стороны, всё оказалось просто, а вот с другой, — дороговато. Он потребовал полную плату силой, которую может создать человек со второй мерой — восемь единиц, и лишь разделил платёж на две части. Очень надеюсь, что его корабль один из тех красавцев, что я видел, с многопарусной мачтой. Мой будущий капитан быстро перекусил и ушёл, а я обратился к владельцу таверны.

— Мне комнату на ночь, да и провизии в дорогу.

Помимо прочего мне ещё свободно дали два камня, способные накапливать силу, свой я подарила Афродите. Уже в комнате по четыре единицы силы влил в каждый камень, чтобы не было недоразумений. Ощутив, что они наполнены, я улёгся спать. С оплатой, значит, проблем не будет, да и чувствовал я себя отменно, спасибо жрецам Лавроша, что так любезно предоставили мне силу.

В четыре утра меня провожали до нужного мне корабля. Не выспался, но ещё успеется, раз на корабле от меня никто ничего не ждёт. Самый быстрый корабль, который я только мог себе представить, по мнению капитана, оказался как две капли воды похож на большое корыто, к которому приставили мачту с одним большим и малым парусом. Одна каюта для Зелени, и в трюме несколько отделений, в одно из которых меня и проводили. Досадно, впрочем, я об этом уже догадывался, когда с самого утра в таверне взяли плату. Значит, чтобы не передумал и не соскочил. Капитан судна меня игнорировал и готовился к отплытию. Три дня. Он назвал срок до Лавроша, и если вдруг Зелень плывёт в другой город, а я по остаточному принципу на обратном пути, то ему конец, впрочем, как и его команде.

Я боюсь открытых океанов, а выходить в него на подобном корыте страшно ещё больше. Сидеть в неизвестности в замкнутом пространстве, тем более. Так что я сидел на палубе и со стороны наблюдал за тем, как эта посудина набирает ход и покидает воды Труфула. Команда шесть человек и капитан. Кто был в каюте, я не видел, зелень пришла раньше и за несколько часов пути ни разу не вышла.

После отплытия ко мне подошёл капитан.

— Хорошо плывём, только очень медленно, — заметил я.

— Идём… Не плывём, а идём.

— Не, иду я быстрее, чем мы плывём, и я очень надеюсь, что это не до конца плавания.

— Лучше надейся, что до конца.

Капитан ушёл, а я улыбался, слушая его ругань: «Сухопутная крыса, мы не плаваем, а ходим…», а затем и не заметил, как море меня укачало, и я уснул: организм брал своё.

*****

— Что ты видишь?

Спросил меня старик, не оборачиваясь и продолжая играть. С его струн срывался ветер и со звуком улетал вдаль. Я вгляделся вдаль, но не знал ответа. Я много чего видел, но про что меня спрашивают? Я видел его, ветер, равнины, облака…

— Что ты видишь? — повторил он, всё так же продолжая играть, не оборачиваясь.

А что я вижу? Я огляделся по сторонам, но не находил ничего необычного. Более того, стоило мне только отвернуться, как я тут же забывал, что видел перед этим. Я ещё раз оглянулся, но даже не смог осознать, что изменилось, и видел ли я уже это, или картина изменилась?

— Открой глаза.

Я проснулся и резко открыл глаза. Вокруг слышался смех, и я хотел оглянуться, осмотреть обстановку, но не мог этого сделать, да даже моргнуть не мог. Глаза как будто насильно открыли и шею зафиксировали, заставляя насильно смотреть в одном направлении. Я глядел в эту сторону, но всё так же не мог разглядеть что-то необычное. Глаза от сухости уже стали слезиться, закрывая видимость ещё больше.

— Мастак ты поспать, почти десять часов, — кажется это был голос капитана.

— Что ты видишь? — спросил я его, не оборачиваясь, и то, что меня волновало больше всего.

Я не привык разглядывать объекты в морской дали, и зрение долго перестраивалось, а вот капитан был приучен, он проследил за моим взглядом и тут же выругался.

— Лоддроу… слишком рано.

Лишь после его слов я смог закрыть глаза и расслабить шею, несколько секунд стоял с закрытыми глазами, чтобы их увлажнить, достал бинокль, и то, что я разглядел, мне не понравилось — три судна с вёслами шли явно нам на перехват, и они в разы быстрее нас. Приплыли, значит.

Капитан вернулся с камнем и потребовал напитать его силой, а сам удалился. Спустя четверть часа наша скорость стала расти, чему я очень удивился: парус убран, а скорость растёт. Заглянул за борт, но и там ничего не увидел, у нас как будто появился винтовой гребень, который разгонял нас. Из каюты вышел мужчина в возрасте, нашёл взглядом капитана и направился к нему, чтобы прояснить ситуацию.

А вот и зелень пожаловала и забеспокоилась, только наш «вежливый» капитан и её послал подальше, а сам он был сосредоточен на том, чтобы спасти всех нас. Курс он изменил и скорость увеличил, которая всё ещё продолжала расти. Здесь мера силы заменила технический прогресс, вот и винтовой двигатель может заменить, и оружие, вспомнил я взрывные камни, что принесла Изула, один из которых я взял себе. Не с целью того, чтобы пользоваться, уж как военный я прекрасно понимал, что неправильное использование сложного оружия — это очень опасно, а вот изучить его, и если получится, то понять принцип его работы и создания.

Два часа наш капитан оглядывался назад, и впору было расслабиться, так как мы оторвались от погони, по крайней мере в бинокль я уже никого не видел, но у капитана свой опыт и свои глаза, и если он напряжён, то, значит, есть причина. Пока он смотрел назад, я смотрел вперёд и выискивал опасность спереди, ведь нас так могли загонять в ловушку, в любом случае от первоначального курса мы ушли. Да и слова капитана о том, что лучшее для нас — это не изменять скорость корабля, стали понятны: это экстренный режим.

Интуиции капитана я верил и готовился к бою. Разогрел тело и впитывал окружающую силу, а затем прогонял её через оберег. Трудоёмко, долго, но выбора нет. Не с зеленью же мне тут на палубе развлекаться. А ещё нужно было влить силу в новый камень, раз он помогает нам в скорости. Лишь с наступлением ночи капитан расслабился, послышалась его ругань на своих матросов, и вскоре он подошёл ко мне, чтобы забрать камень и дать новый, чтобы я и его ещё к утру заполнил. С недавних пор ощущать себя дойной коровой мне стало особенно неприятно.

То, что настроение у капитана поднялось, я понял, я вот только не понял, чего это матрос один сзади него стоит и мнётся с ведром, первушнику больше заняться нечем? Не мне же он это ведро принёс? Вот и капитан его заметил, когда уже развернулся, чтобы уйти.

— Ах да, чуть не забыл. Ты вроде выспался, так что, я думаю, за полночи ещё и палубу нам вымоешь, заодно поймёшь, почему корабли ходят, а не плавают.

Отличная шутка. Как я их обожаю, мои губы сами растянулись в улыбку, и я с удовольствием перехватил ведро у матроса, сделав к нему шаг, и не забыл при этом, с доворотом корпуса, локтем приголубить его в висок. Он как стоял, так и лёг.

— За неповиновение и драку штраф две меры, и если к утру их не будет, то дальше поплывёшь вплавь!

Уже разбежался. Выбить дух из капитана вообще не составило труда, хотя он и казался вначале ловким: явно привык на качающейся палубе сражаться. Но только технический перевес очень сильно был не в его пользу. А ещё капитан очень вовремя позвал на помощь, так что и оставшиеся матросы присоединились к уборке корабля. А я мало того, что сам восстановился, так ещё и капитану камни зарядил. Он встал у руля и не знал, радоваться ему или плакать. А вот его матросы явно были недовольны: вместо заслуженного отдыха они два часа потратили на уборку никому не нужной палубы. Уборка — вещь, конечно, хорошая, да только не в боевой же обстановке в темноте. Спать я их отпустил после того, как каждый из них мне объяснил, почему по океану корабли плывут, а не ходят. Альтернативная точка зрения всегда полезна.

Утро было красивым: кругом голубой океан, восходящее солнце и три галеры, плывущие в аккурат за нами. Ну не верю я, что это корыто, по прихоти капитана называемое кораблём, может привлечь внимание этих лоддроу в количестве трёх штук, да ещё так, что они всю ночь будут грести не покладая рук. Что за зелень тут с нами?

Я не самый тут умный, и по тому, как капитан покосился в сторону каюты, он это тоже понял. Под нашими взглядами дверь отворилась, на палубу вышел мужчина и, встав рядом со мной, стал вглядываться в горизонт.

— Боя не избежать! — спокойно констатировал он.

— Кто его знает? Вроде у нас… корабль… быстрее.

— Ещё один рывок на час или два и всё. На большее силы не хватит.

Я лишь пожал плечами. Я тут всех нюансов не знаю, а между тем к нам подошёл капитан и предложил сдаться. Моя улыбка его насторожила, и он зачем-то сделал пару шагов назад. Ну кто же капитана будет травмировать перед сражением, нечего ему опасаться… Сейчас.

Зелень даже не обернулась, он явно про себя уже готовился к сражению, а я бы очень хотел его избежать. Не люблю я океан с его глубинами.

— Карта есть? Где мы сейчас, ближайшие острова, как далеко нам до места назначения или вероятной помощи?

— Нам никто не поможет, и мы в двух днях пути до Лавроша.

Досадно, а вот то, что карта нашлась, хоть и без деталей и точностей, уже вселяет оптимизма. Я изучал её и задавал вопросы. Переводил полученные ответы на понятный мне язык. Противник по численности нас превосходит, и более быстрый за счёт вёсел. Их трое. Мой любимый расклад, между прочим.

— На парус мы можем рассчитывать?

Даже зелень на меня странно посмотрела. Ну, а что? Может, тут и ветер можно усилить за счёт своей меры, ведь жрецы что-то подобное делали.

— На полчаса могу обеспечить попутный ветер, — обрадовал меня зелёный. — У тебя есть план?

Я достал камень, который, со слов Изулы, взрывается при контакте, и при виде него зелень явно повеселел.

— Нам не нужно их побеждать, достаточно повредить так, чтобы они не смогли нас преследовать. Одну повредим этим, — протянул я «гранату» зелени, он явно умел этим пользоваться. — А вот с остальными лишь наш доблестный капитан может справиться. Мы меньше, и если будет попутный ветер, то ещё и мобильнее на коротких дистанциях. Если сможем повредить им вёсла своим бортом, то есть шанс оторваться хотя бы от части преследования.

— Справишься?

Капитан задумался. Панические настроения в нём явно прошли, и теперь он оценивал реальные свои возможности.

— Придётся выложиться полностью. Подпускаем их поближе, с попутным ветром сможем быстро развернуться, а с силой — набрать скорость, и если они не успеют убрать вёсла, то сможем их переломать, но остальные будут в курсе нашего плана. К тому же, часть лоддроу окажется у нас на борту, это неизбежно при таком сближении, они полностью на вас.

План, составленный на коленках за полчаса, приступили к реализации. Капитан радовал своей авантюрной жилкой, и сейчас в его глазах плясали черти. Три галеры шли прямо на нас параллельным курсом, а капитан вёл своё судно на парусах, которые едва надувались. К нам присоединился Эдгар, как он представился, который плыл со своим отцом, Крианом. Эдгар слишком молод, чтобы участвовать в сражениях, и отец поручил ему работать с силой и обеспечить нам попутный ветер, а вот сам он вместе со мной должен был принимать непрошенных гостей.

Меня потряхивало, скорее всего от того, что не любил океаны, а может, сила бурлила и вырывалась на волю. Кто знает, но сейчас я крепко держался на палубе и наблюдал за тем, как разворачиваются события. Капитан кивнул, и Эдгар стал усиливать воздушные потоки: парус надулся ветром, и наше судно стало набирать скорость. До нас донеслись недовольные восклицания лоддроу. Потерпите, скоро мы вас всех удовлетворим. Некоторых даже дважды.

Капитан явно отклонился от первоначального плана, по которому он должен был сделать манёвр влево и пройти вдоль борта крайней галеры. Вместо этого он стал разворачиваться вправо, чтобы одновременно пройти вдоль двух галер. Он посчитал, что они достаточно близко друг от друга идут, и можно за раз повредить вёсла сразу двум галерам. Никто из нас капитану мешать не стал, ему видней, а вот у нас работы прибавится: встречать придётся абордажные группы сразу с двух бортов. Я мельком взглянул на Криана и увидел, как он приложил два пальца ко лбу и поднял их к небу. Усмехнулся и повторил его жест: спасибо, что напомнил. Кажется, я сам уже уверовал в то, что тут Боги могут оказать вполне реальную помощь.

Наше корыто под восторженные восклицания матросов дало очень большой крен и начало манёвр разворота, а дальше устремилось прямо между двумя кораблями преследователей. При сближении с ними Криан явно поспешил и запустил гранату в ближайшую из них, чем шокировал их и помог нашему капитану осуществить первую часть плана и при том очень удачно: сразу две галеры лишились своих вёсел с одного борта и явно потеряли манёвренность на ближайшее время. А я встретил редких гостей, которые успели отойти от взрыва камня и устремились к нам. Лоддроу напоминали мне ящеров: такого же роста и схожего телосложения. Их острые шпаги не могли пробить мой броник, а вот мой меч без труда рассекал их, и наша палуба окрасилась кровью голубого цвета. Мне хотя бы стал понятен выбор их оружия, ведь копьё эффективней и проще в обучении и использовании, да только на качающейся палубе устойчиво стоять на ногах и двумя руками держать оружие крайне сложно. Острая шпага в одной руке куда точнее в этой ситуации и проще в обращении.

Крайняя галера, которая повернула в нашу сторону, чтобы перехватить нас, явно опаздывала, и к радости капитана, что следил за обстановкой в океане, в неё ещё влетела центральная галера, которая лишилась манёвренности. Капитан, после прохода между двух галер, начал разворачивать наш корабль, обходя галеры противника с кормы, чтобы попытаться повредить вёсла третьей галеры, пока она скованна центральной галерой, и после разворота устремил свой корабль к ней.

Сейчас бы ещё одну гранату, но её не было. Лоддроу после столкновения восстанавливались быстро, галера не получила существенных повреждений и, видя ход нашего капитана, успела убрать большую часть вёсел. Непрошенных гостей у нас прибавилось, да только им негде было развернуться на нашей посудине, и длина моего меча была решающей, да и сила, и рост. Я теснил их, а они пытались рассредоточиться и атаковать меня с нескольких сторон, да только места им не хватало, да и я не вчера в этом мире. Напитав свои ноги силой, я резко перемещался по палубе, срубая лоддроу по нескольку за раз, а там, где не успевал отбиться или принять удар на броник, — ставил доспех духа. Предвидение угрозы работало со сбоем: то активно помогало, то пропадало совсем. Сила явно в этом помогала. Только в мирной обстановке я смогу проанализировать, куда именно нужно её направлять, чтобы усилить ощущение опасности: не то в голову, не то на поверхность кожи, где я её накапливал, чтобы быть готовым в любой момент создать доспех духа. С каждым поверженным врагом во мне росла накопленная сила, и шансы лоддроу на благоприятный исход боя таяли на глазах.

Криан прикрывал сына и капитана, а остальные члены команды спрятались в трюме на время сражения. Наша лодка уплывала вдаль, а вражеская галера отставала, но явно готовилась возобновить преследование. Остатки лоддроу, видя, что не способны в таком количестве справиться с нами, просто выпрыгнули за борт. Вид окровавленного меня в кровь их соплеменников со светящимся мечом их явно устрашал. Я оглядел палубу, ища новых противников, но их не было. Отбились?

Наш корабль подбросило вверх, а потом ударило о воду. Как же я ненавижу открытые океаны. Я не знаю, чем, но лоддроу за бортом явно повредили наше корыто, и теперь мы на нём точно никуда не уплывём. Решение пришло сразу.

— У нас корпус повреждён, нужно разворачиваться и идти на сближение с ближайшей галерой, пока есть такая возможность.

Капитан меня понял и приступил к развороту. Ему тоже юочевидно, что мы идём ко дну, а значит, нужно перебираться на другое судно, а вот Эдвар засуетился и стал озираться по сторонам.

— Наполни наш парус ветром, напрягись.

Наш корабль стал заваливаться на правый борт. Досадно. Слишком быстро. Благо галера уверенно шла к нам встречным курсом. Эдвар не сразу, но включился в работу, а капитан, не экономя больше силу в камне, запустил её в свой скрытый «винтовой» гребень, чтобы ещё больше увеличить нашу скорость. Повредили нам корабль со стороны кормы, и с набором скорости тонуть мы стали явно медленней. Будь повреждение спереди, то с увеличением скорости мы бы ускорили наше затопление.

Лоддроу прыгали к нам на борт, а мы объединились и стали смещаться к борту, чтобы перебраться на их галеру. Кажется, лоддроу не поняли наше безвыходное положение: тем, кто прекрасно умеют плавать с самого рождения, трудно вот так сразу осознать, что другие этого не умеют. Эдвар был вымотан, и больше, чем на защиту и наше прикрытие, его не хватало, а вот Криан успешно расчищал нам дорогу, особенно, когда на его пути большая часть были обычными первушниками. Вообще лоддроу были не готовы к этому, и это очень странно: либо они знали, за кем плывут, либо не знали. Я прикрывал нам тылы, а Криан шаг за шагом прочищал нам дорогу к галере, и вскоре мы на неё перебрались.

На галере было больше места, и лоддроу, привычные к своим палубам, стали более организованными. Да только и мне это было на руку. К этому моменту я был полон силы под самую завязку, не мог в себя вобрать уже больше, и позвоночник горел огнём. А раз мне больше не нужно было её впитывать, то и надёжный доспех духа я теперь мог держать непрерывно. Усилив тело и разум, я тараном разрывал сформированное построение лоддроу. Оказавшись в их окружении, не боясь повредить своим, я орудовал грубой силой. Мой доспех вспыхивал каждую секунду, отмечая пропущенные удары, а я рубил налево и направо, даже не замечая, где среди них сильные противники.

Этот бой оставался за нами, и мы стали явно теснить лоддроу, и я позволил себе перевести дух и оглянуться. Наши все на ногах и позади нас, я на острие атаки и весь покрыт голубой кровью, а вот меч был безупречно чист, точнее, его лезвие. Оно как будто впитывало всё, с чем взаимодействовало. Вид медленно приближающихся ещё двух галер вселял надежду лоддроу среди нас, а вот меня напрягало. Не сами лоддроу, я уже понял, что в таких условиях нам вполне под силу с ними справиться, а криками отчаяния с нашей лодки. Наши моряки-первушники были закрыты в трюме и шли ко дну. Досадно. Как же я ненавижу океаны. Покинуть устойчивую палубу и сражаться с лоддроу в воде — это где-то на уровне самоубийства, но ведь и бросать своих нельзя.

Лишь на несколько секунд я замер, напитывая силой опорную систему, а затем короткий разбег, и прыжком отправился на наш корабль, чтобы очистить остатки палубы и позвать наших первушников открыть трюм. Первушники вышли, да только сами они на галеру не запрыгнут. Мало того, что расстояние было метра четыре, так ещё и разница в высоте была пару метров, и с каждой секундой она увеличивалась. Тут только вплавь. Я могу лишь принять удар на себя, но не защитить каждого.

— В воду и на галеру, бегом!

Я сам показал им пример и прыгнул в воду. В первые секунды я вообще ничего не видел, вода вокруг меня окрасилась голубой кровью, смываемой с меня. Матросы прыгали следом и плыли к галере, расстояние небольшое, а пловцы из них отменные, не чета мне. Лоддроу накинулись на меня, считая самым опасным, и я, кроме как принимать их удары на доспех духа, больше ничего не мог. Они как рыбы в воде набирали скорость и, выставив шпаги вперёд, таранили меня. Досадно, их тут десятка три было, а я ещё плохо вижу в воде в отличие от них.

Мне бы вернуться на наш корабль и от него прыжком уйти на галеру, да только он уже погрузился в воду и тонул рядом со мной. Я в очередной раз всплыл, чтобы набрать воздуха и оглянуться. Галлера удалялась. Точнее, лоддроу таранили меня с её стороны и отталкивали от неё всё дальше: они быстро разобрались в моей слабости.

Сразу три лоддроу умерли рядом со мной, и я не сразу понял, в чём дело. Кто-то из зелени помог и прорезал их силой, впитать бы их силу, да только меня за это время нашпигуют и сделают из меня решето. Раньше хоть броник отлично защищал, но в воде пришлось его отстегнуть: слишком он был тяжёлым. Мне ничего не оставалось, как убрать меч и активно грести к галере, а там с новой силой уже поднимался очередной бой. Одна из повреждённых галер доплыла до нашей трофейной.

Я плыл, а меня сбивали. Я пытался руками перехватывать особенно наглых лоддроу, и частично мне это удавалось. Пытался ими прикрываться, но не всегда это удавалось. В воде они были очень скользкими и извилистыми. Мне конец. Я это осознавал, да только не мог сдаться и прилагал все силы, чтобы сдвинуться ещё на один метр, ещё на один гребок. После очередной неудачной попытки это сделать, я выхватил меч и принял решение сражаться в воде, другого выхода я уже не видел. Мне помочь некому.

На зрение рассчитывать было бесполезно, только на интуицию и вектор угрозы. Силу направил в голову и в тело, пытаясь её равномерно распределить. Меня таранили и просаживали доспех духа, а я расслабленно погружался в воду, сконцентрировавшись на своих ощущениях. Угроза в спину и последовал удар, меня чуть развернуло. Ещё угроза в спину, и снова удар. Вот оно, я нащупал то, что искал. Угрозу в бок уже встречал ударом меча. Лоддроу в воде куда мобильней — успел увернуться, да только моё тело действовало столь же быстро, и я вспорол его, пусть и не смертельно, да и это уже хорошо.

В очередной раз я всплыл, чтобы сделать живительный вдох, и погрузился в воду. Я плохо видел в воде, и для меня было удивительно почувствовать страх и ужас от ближайшего лоддроу, который был в нескольких метрах от меня. Я ведь никогда не был эмпатом. Это как нужно было испугаться, чтобы я такое смог почувствовать. Атаки на меня прекратились, лоддроу неуверенно отплывали назад, и все держались в передней полусфере передо мной, а я ощутил, как по моей спине пробежали не просто мурашки, а табун слонов. Я ненавижу океаны и его обитателей, а то, что за моей спиной появился тот, кто устрашает лоддроу, — очевидно. Несмотря на сковывающий меня панический страх, я без резких движений стал разворачиваться. Хорошо, что я плохо вижу в воде. Очень хорошо. Что-то массивное, на общем фоне воды значительно темнее, плыло на нас. Мы тут столько крови пролили в воде, неудивительно, что привлекли хищника. Удивительно, что они ещё раньше не приплыли.

Лоддроу видели хорошо и хищника узнали, а я лишь осознал, что это их божество, местный высший зверь. Они кинулись врассыпную, а хищник — за ними. Не то он реагировал на движущиеся цели, не то — на привычную добычу, но меня он проигнорировал и проплыл в отдалении, набирая скорость. Я убрал меч, убрал доспех духа и всю силу направил в тело, чтобы быстрыми гребками устремиться к галере. Я и так плыл быстро, а панический страх придал ещё столько сил, что сам бы удивился, если бы мог в тот момент это сделать, своей скорости. Но мировой рекорд я точно побил. Доплыл до галеры и стал карабкаться на неё вверх. Лоддроу, что лезли на неё же вверх, мне в этом очень хорошо помогли, точнее, их кинжалы, что они мне подарили в качестве трофея.

Почувствовав под ногами устойчивую поверхность, я заликовал, развернул руки, чтобы вобрать всю разлитую тут силу и восполнить её, а затем восстановил доспех духа и выхватил меч. Пора зачистить тут всё и помочь нашим. Дело на десять минут. Лоддроу оказались между двух огней, и своего высшего зверя они боялись явно больше, чем меня, но это ненадолго. Вскоре они поняли, что в воде у них больше шансов на спасение, чем со мной на одной палубе. Под прикрытием зелени остатки лоддроу благоразумно прыгали за борт, а я лишь молился, чтобы у них не нашлось ещё бомб, чтобы подорвать уже эту галеру: самому оказаться в воде и разделить их участь я ой как не хотел.

— Маг, на весло, — крикнул мне Криан, и сам сел за него. Он сильный, и ему нужен противовес с другого борта. Не сразу, но мы выработали ритм, и вдвоём стали ускорять нашу галеру, а капитан стал за штурвал и скорректировал наше направление. Он молодец, если в такой ситуации без карты смог так быстро разобраться в ситуации и выбрать направление. Несмотря на его скверный характер, моряк он отменный.

Мы гребли пару часов и остановились лишь тогда, когда капитан дал нам на это разрешение. Он лучше видит, это я уже давно понял, лучше знает здешние воды и повадки хищников, так что его интуиции я доверял как своей. Не исключено, конечно, что он так над нами издевался, и будет потом в таверне травить байки, как он управлял галерой, в которую запряг высшие меры, но я ему это заранее простил.

Палуба была залита голубой кровью, к сожалению, местами и красной. Четырёх матросов мы потеряли, оставшиеся два были тяжело ранены, и за те два часа, что мы гребли, им некому было помочь, и один из них за это время скончался. Досадно вдвойне, что я пытался им помочь и сильно при этом подставился, но если кто мне по этому поводу будет нравоучения читать, я тому резьбу на шее накручу, откручивая голову, потом скажу, что так и было! Второму мы помогли, но он не скоро встанет в строй. Галера не имела парусов, а значит, грести вёслами и нам дальше, а мои силы не бесконечны. Двое суток грести я точно не смогу, а раскрывать окружающим, что я не восстанавливаю силу понятным им способом, я не мог. Значит, грести будет зелень.

— Палубу нужно отмыть, — осторожно заметил капитан и покосился на меня. Я с ним полностью согласен. Через несколько часов кровь запечётся, и что тут будет, не хочется даже представлять. А главное, как удачно, и мне на руку.

— Криан и Эдвард, вам на вёсла. Я за уборку палубы, наш капитан за штурвалом.

Эдвард явно напрягся, да к чести Криана, он со своим отпрыском сам разобрался, и для спасения нас всех оба пошли на вёсла.