Книга 1 Маг. Мера силы ноль (СИ)

Глава 18 Обращение к Богу

Уже на следующую ночь лоддроу сделали свой ход и предприняли попытку штурма стен. Я не очень понимал, как и чем они это делали, но информация была именно такой. Хотелось бы мне на это посмотреть, и обязательно посмотрю этой ночью. Любопытно же, и всё равно заняться больше нечем.

Изулу разместили во дворце со всеми почестями. Приставили охрану, которую она успела за день дважды полностью сменить. Скорее всего, из профилактических целей, чем действительно заметила в них что-то подозрительное. А с Ольгой они спелись. Не сразу, но вот на людях вели себя как родные сёстры. Что-то там наедине у них происходит, я не в курсе, притираются. До тех пор, пока я не пройду испытание, я не больше, чем гость здесь. Какие-то местные правила. Мне готовы были предоставить всё, что угодно и исполнить любые капризы. Ещё один день я мог чувствовать себя как властелин мира. Вообще никаких ограничений. Идущему на Божий суд предоставлялось всё.

Отец Оргуний посоветовал исповедоваться, ну и причастие заодно. То, что он не сказал, я додумал сам: «В целях улучшения качества обслуживания, наш разговор будет записан». Спасибо, от такой исповеди я, пожалуй, откажусь.

На мой вопрос, что мне делать, чтобы пройти это их испытание, язва смогла полностью себя раскрыть и посоветовала молиться. Жить мне осталось сутки, и там, глубоко за ширмой цивилизованного человека, прошедшего не один десяток опасных ситуаций в жизни, я чувствовал страх неизбежного, но внутренняя самодисциплина была сильна. Ольга сказала, что я буду, фактически, сожжён заживо в тех условиях, что окажусь, и тут она вариантов не видит. Язва посоветовала молиться, а я хотел оказаться на вершине стены и посмотреть, как лоддроу бьются головой о стену, чтобы её сломать. Как эти крепостные стены, и, главное, чем, можно было вообще сломать, да ещё и за одну ночь? Шпагами и гранами, что способны подорвать деревянное корыто, именуемым кораблём? Не смешно!

Я разглядывал карту и видел два основных пути для лоддроу, это через гавань и главные ворота. Они располагались на равнине, и тут можно было бы, чисто теоретически, собрать сильный кулак. Но где ладьи, баллисты, хотя бы лестницы?

— Я на стены пойду. Хочу всё увидеть своими глазами, — во время обеда поделился я своими планами с принцессами, которых с небольшой поправкой тоже мог назвать своими. То, что они меня фактически собственными руками обрекли на мучительную смерть, на их аппетите никак не сказалось.

— Не упади там… в какую-нибудь наследницу.

— Это ты о чём?

— Да есть у него такое хобби, в свободное время.

Да пошли вы. Раздражаете только. Возьму двух рабов Пчелу и Камень, что Изула дотащила до сюда, и пойду дышать свежим морским воздухом… или океаническим? Их тут сразу три.

*****

Прогуливаясь по стене, я встретил Криана. Жив-здоров и даже улыбался при встрече искренно. Мужик-камень, я его на пытки обрёл, а он тут стоит мне улыбается, явно неспроста. Я не удержался и первым протянул ему руку, чтобы крепко пожать. Раз здесь, значит, «чист», и его отпустили. Обвинение сняли, а раз улыбается, значит, камень за пазухой не держит. Вот оно лицо настоящего потомственного аристократа.

— Рад тебя видеть.

— Взаимно. Наслышан о твоём подвиге: спас нашу Мариель.

— Да, было дело. И даже трофеями обзавёлся, — поднял я обе руки вверх, демонстрируя наручи.

— А пользоваться-то ими умеешь?

— Нет ещё, но сама мысль, что у меня они есть, поднимает настроение. Статусная вещь!

— А я тебя специально искал! — хитро прищурился он.

— С оружием или без него?

— Давай с оружием!

Два часа спустя мы сидели в одной таверне и уплетали за обе щёки. Хорошо подрались, душевно. Всё друг другу «сказали» и теперь сидели за одним столом, закрепляли нашу дружбу.

— Так чего ты тут делаешь? — спросил он меня. — Тебе готовиться нужно к испытанию, а ты тут ошиваешься.

— И как готовиться?

— Молиться!

И этот туда же.

— Я из нулевого мира, и не приспособлен, чтобы тут жить. Моя мера силы — ноль, а всё, что ты видишь, это заёмная сила. Большая её часть — тяжёлая, которую мне нельзя удерживаться в большом объёме, последствия уже объяснили. Сейчас она уже заёмная ещё и от тебя, пока мы по душам «разговаривали».

— Ну, тогда тебе конец, — через пару минут раздумий выдал он. — Мариель в курсе?

— Да какая разница, в курсе она или нет. Сути это не меняет.

— По моим сведениям, она… тепло к тебе относится. Убитая горем правительница — не то, что сейчас нужно Лаврошу.

— Переживёт. Это у неё юношеское, пройдёт. Я лишь жалею, что Оргун сухим из воды вышел, и я ничего не могу ему сделать.

— Так ты тут приключения ищешь? Приходи вечером, повеселимся. Сегодня лоддроу снова попрут.

Уходить мне было некуда две принцессы уж друг об друге сами позаботятся, а я хотел прожить свой последний день, так как сам хотел. Так что любезно остался у Криана, и с его воинами прибыли на стену в ожидании обещанных приключений. Вообще, вся стена была полна выставленными воинами, и все явно были в ожидании нападения. Весь день на горизонте маячили несколько галерских лодок, так что сотен пять лоддроу не должны были произвести такой переполох. А тут как будто готовились встречать пару тысяч атакующих.

Как появился первый лоддроу, я откровенно проморгал. Расслабился. А вот когда за ним следом на стене появилось ещё пару десятков, на секунду опешил. Ни криков, ни шумов, лишь звук бьющихся волн о стену. Там, между прочим, высота трёхэтажного здания, а они тут бесшумно по стенам лазают? Тем временем, слаженными ударами воины Лаврош их сбили в море, а я подошёл поближе к стене и заглянул через её край.

— Лучше бы ты так не высовывался. В миг можешь оказаться за стеной.

Чудеса какие-то. За стеной никого. Но откуда они берутся, я вскоре понял — на волнах. Вблизи стены волна как будто вспучилась и устремилась вверх, неся в себе десятки лоддроу. И с каждым разом их становилось всё больше и больше. Так что вскоре работы стало хватать всем.

На протяжении всей длины стены лоддроу буквально выпрыгивали из воды сразу на стены и устремлялись в глубь города, пытаясь прорвать линию обороны. По всем признакам — диверсанты.

— Готовятся к решающему штурму и сейчас прощупывают наши слабые стороны, — просветил меня Криан, когда образовалось несколько минут отдыха.

— Здесь им ловить всё равно нечего.

— Я тоже так считаю, так что основной удар будет там же, где и всегда — на главных воротах.

— А как они их будут штурмовать? У них всё же есть осадные орудия?

— Вообще-то, есть, и чем взорвать стены и двери, тоже есть. Но нападать они будут ночью, в полнолуние..., — многозначительно он на меня посмотрел.

И тут до меня дошло, что будут приливные волны, и там, где сейчас суша, по факту уйдёт под воду, а если приложить ещё и помощь в этом, то зальёт основательно. Как ловко лоддроу могут управлять водой я уже убедился. Тут вскоре будет настоящая мясорубка.

— А какая у них численность?

— У лоддроу? По предварительной оценке, тысяч сто, — отчего я присвистнул.

— И как вы такое оцениваете?

— Тут много факторов, один из них — это то, что лоддроу активно ведут торговую деятельность с людьми, имеют свои лодки и какие-то элементарные технологии. По их торговым делам, количеству лодок, закупаемому снаряжению и оцениваем.

— Да тут целая агентурная сеть должна быть во всех ближайших городах.

— Должна быть, — согласился он. — А ещё отдельных лоддроу удаётся захватить и допросить. Взять хотя бы этих, что сейчас лезут на город. Тут слаженная и многоуровневая работа.

Нас отвлекла очередная волна, а затем и следующая. Уже под утро мы сместились к главным воротам: там, со слов Криана, должно стать «жарко». Здесь тактику нападения лоддроу за всё это время хорошо изучили и просчитывали наперёд. Численность лоддроу впечатляет, да только паники в рядах воинов я не видел. Выучка, уверенность и вера в своего правителя.

*****

— Всю ночь без сна провела?

— Так заметно? — спросила Ольга.

— Заметно.

— Помрёт он по моей вине, а я уже ничего исправить не могу.

— Ещё не помер.

— Да, именно, что ещё! Сгорит заживо, такая концентрация силы и второй мере многовато, а он вообще ноль! Лишится запасов своей силы, и всё равно, что с голым задом атомный реактор тушить…

— Да хватит уже. Завелась тут.

— Я не хочу на это смотреть!

— Придётся.

— Я бы тебе и так престол уступила, зачем нужно было всё это затевать?

— Престол мой, так же, как и он. Так что губу не раскатывай. А начала всё ты, и я тебя предупреждала, что Лаврош — это не для тебя, и чтобы ты сюда не совалась. Где теперь Хельда? Стоит в сторонке и не при делах.

— Да ты вообще ничего не понимаешь!

— Конечно, куда мне. Это же не он мне жизнь несколько раз спасал, и не его смерть я ожидала увидеть каждый день, и не с ним плечом к плечу держали удары от этих жрецов, да и не только!

— Они тут ни при чём, это не в их власти.

— Наивная, поэтому тебе и не быть правительницей. Я тут всё изменю. А сейчас иди собирайся, и ты должна выглядеть так, как будто ничего страшного не происходит, и излучать уверенность, что он справится. Всего лишь нужно дотянуться до своего бога и попросить помощи и силы защититься от нашего Ра.

Я зашёл в комнату, и обе девушки разом обернулись на меня. Снова спорили и ругались. Я понял это не потому, что я такой наблюдательный, просто порой их крики слышны даже в нулевом мире.

— Завтракать идёте? Между прочим, это мой последний завтрак, и я не хочу его пропустить.

— Идём, Мариель нас догонит.

Изула подхватила меня под руку и повела в трапезный зал, а я лишь оглянулся на Ольгу. Девушки при мне вели себя сдержанно. Говорили о чём угодно, только не о предстоящей моей проверке.

— Так может, хоть кто скажет, что делать-то нужно? Помру же.

— Молиться, — сообщила Ольга и тяжело вздохнула, а Изула усмехнулась.

— Понятно. Ну тогда действительно опасаться нечего.

— Ты не веришь в своего бога? — спросила Изула.

— Веришь — не веришь. Какая разница? Я достоверно знаю, что сколько ни молись над зерном, оно никогда не прорастёт. НИ-КОГ-ДА! Его нужно посадить, полить и ухаживать. Обеспечить всем необходимым. С молитвой, может взойдёт быстрее, но без всего остального сама по себе молитва ничего не значит. По крайней мере я именно так воспринимаю пословицу: «На бога надейся, а сам не оплошай»!

— Тогда посади, поливай и ухаживай за своим зерном, и обеспечь всем необходимым, чтобы оно взошло и дало тебе то, что необходимо. И если у тебя ещё останется силы, то не забудь сделать обращение к богу.

*****

Я оглянулся и посмотрел на каждого, кто будет наблюдать за прохождением моего испытания… за моей казнью. Ольга, Изула, отец Оргун, Криан Ацур и еще несколько влиятельных аристократов. Ольга взяла за руку Изулу, но при этом одобряюще улыбалась. Не умеет она играть, извелась вон вся.

— Ладно, двум смертям не бывать, а одной не избежать. Покедова, — махнул я им рукой на прощанье.

Мой меч остался на хранении у Изулы, а вот наручи я взял: мои трофеи, если и сгину, то вместе с ними. Я находился в изоляционном помещении, и через два стекла за мной наблюдали. Уже с первой секунды пребывания здесь я ощутил себя как в жаркой парилке, а когда закрыли дверь, то только доспех и защищал. Знать бы только, сколько мне здесь сидеть, да только никто этого не знал и не сказал. Что-то должно произойти на уровне божественного вмешательства, и лишь после этого меня выпустят. То есть, никогда. Оставалось только досадно сплюнуть, но даже этого нельзя. Вблизи алтаря бога Ра даже дышать нельзя такому смертному, как я. Вон как жрецы извелись.

Я сел на ноги и расслабился. Нужно максимально расслабиться, чтобы экономить энергию. Закрыл глаза и даже попытался чуть ослабить доспех, экономя по максимуму силу, и вначале я справлялся: жар был вполне терпимым. Но минут через десять я понял, что он нарастает, и я вынужденно стал укреплять свой доспех всё сильнее и сильнее.

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент я как будто задремал и провалился в сон, из которого уже не смог выйти. Осознавал, что я сейчас сижу в какой-то жаровне, насыщенной силой бога Ра, но вот сознание оказалось на поляне. Старик сидел ко мне спиной и играл на своём инструменте. Я втянул свежий горный воздух, и сознание поплыло. Одни ощущения говорили, что воздух обжигает прохладой, а вот другие вопили, что жаром, и его нельзя так сильно и глубоко втягивать. Странный контраст.

Ольга ещё сильнее сжала руку сестры, когда Маг отключился от реальности. Его тело было неподвижным, а вот энергетическая составляющая как будто жила своей жизнью. Она повторяла контуры его тела, но часто выбивалась из него. А в какой-то момент он вообще поднялся и расправил «руки», вздохнул полной грудью и выдохнул жаром. Ольга несколько раз крепко проморгалась, не веря в происходящее. Маг сидел, а вот энергетическое тело встало во весь рост и резким движением руки как будто схватило кого-то за горло. Его взгляд горел огнём, а тело переливалось силой. Вот только поверхность кожи реального тела уже стала шелушиться, находясь на пределе своих возможностей. Лишь бы успел!

— Что он делает?

— Сражается, — коротко ответила Изула.

— С кем?

— Да мне-то откуда знать. Бога он явно выбрал не созидательного.

— А имя его ты знаешь?

— Чернобог.

Контур какого-то зверя промелькнул в зажатой руке Мага и исчез, а он при этом развернулся и ударил кому-то навстречу, явно встречая нового противника. Раздался новый звон какого-то инструмента, и вот перед Магом возник образ ещё одного зверя, никогда не виданного им. Но Маг встретил его атаку: чуть присел, полушаг назад, и прыжок зверя встречает ударом меча снизу-вверх в грудную клетку. А вскоре он и вовсе закрутился волчком, находясь как будто в окружении врагов, и всё сражался и сражался. Зрелище было столь спецэффэктным, что Ольга даже залюбовалась им и заслушалась временами доносившимися обрывками мелодии, такты которой так удивительно совпадали с ударами Мага. Пока тело находилось в состоянии покоя, его энергетическая сущность сражалась с людьми и зверьми. Часть их контуров проявлялись в его захватах рук и при его ударах. Меч в его руке то появлялся, то исчезал.

Ольга опустила глаза, и ужас охватил её всю. Маг… умирал. Тело было уже чудовищно сильно повреждено: руки и ноги обуглены и крошились пеплом. Только сейчас она осознала, что Изула так же крепко сжимает её руку.

— Прошу, останови это!

— Не могу… да и поздно уже, — глаза Изулы предательски заблестели.

Там, в храме, ей показалось, что испытание пойдёт ему на пользу, и он обретёт связь с богом, без этого в этом мире невозможно жить, но в то, что он может умереть, она не верила. И даже сейчас, видя, что он умирает, она не могла в это поверить. Только не он. Он междомирье прошёл, весь путь сюда. Никогда не останавливался и не унывал, пробивался вперёд, искал выход и саму возможность просто здесь дышать, научился защищаться от пагубного магического излучения, и вот так умереть тут в этом испытании? Почему его Бог не откликнулся? Почему?! Куда он смотрит?

Тело Мага завалилось на бок и раскололось крупными обугленными фрагментами тела. Всё! Конец. Изула вслух простонала, но продолжала наблюдать, и ведь было на что. Его энергетическая сущность всё продолжала и продолжала сражаться, как будто ничего не замечая а главное с каждой минутой оно приобретало всё более чёткие очертания. Становилась насыщенно плотным. И сколько это будет ещё продолжаться, никто не смог бы ответить. А потом он как будто устал и остановился, развёл руки в сторону и устрашающе закричал во всю мощь своих лёгких, только ничего этого слышно не было.

Маг развернулся и как будто погас, контур его энергетического тела померк, но вот взгляд в виде угольков как будто осуждающе смотрел на каждого. Она не удержалась, подошла вплотную к заградительному стеклу и внутренне потянулась к нему.

*****

Затылок кольнуло, и я на рефлексах поднялся, разворачиваясь, чтобы встретить угрозу лицом. Я ещё не осознал, что происходит, а рука уже хватает за шею какую-то псину и с такой лёгкостью свернула её, как будто скомкала бумагу. Не успел я осознать, что происходит, как пришлось разворачиваться и встречать очередную атаку, а затем и следующую. Противники менялись с устрашающей скоростью, и я не всегда даже успевал понять, кто передо мной. Таких зверей я никогда не встречал. Я лишь отметил, что испытываю безграничное удовольствие: сила переполняла и пьянила. Оказывается, всё это время я сдерживал себя, чтобы не превратиться здесь в того, кого называют высшим зверем и сохранить рассудок, но сейчас это не имело значения.

Мощная пасть неслась на меня, а я видел всю её структуру: строение костей, защитных костных пластин и все её уязвимости подсвечивались в моём зрении. И я безошибочно наносил точечные удары, убивая их всех. Вот и сейчас я видел несколько уязвимостей этого зверя, но самая яркая из них — в районе груди, так что присесть, полшага назад, и во время его прыжка проткнуть силовым мечом, сформированным прямо из руки. Откуда взялся меч я не задумывался, он то появлялся, то исчезал: там должны были быть наручи, но я их не видел. Так же, как и второй наруч формировал защитную полусферу, предоставляя время, чтобы встретить очередного противника. Я крутился во все стороны, а враги всё появлялись и появлялись, в такт нарастающей музыки старика и каждая смерть зверя или человека, что на меня нападал, делала меня сильнее. Тело впитывало силу как будто напрямую без всяких ограничений. Внутренний жар, который сигнализировал об опасном количестве впитанной силы сменился другим жаром, а затем и следующим. Я уже не обращал на него внимания, барьеры слетали один за другим.

Старик всё играл и играл, и его как будто вообще не беспокоило происходящее. В одни такты его мелодии появлялись звери, а вот другие как будто разрывали меня изнутри, заставляя молниеносно двигаться.

Звуки стихли, и звери исчезли. Переполняемый безумной битвой я развёл руки, втянул воздух и яростно выкрикнул, оглушая всю округу. А затем старик поднялся и не спеша стал подходить ко мне. Я ощутил от него угрозу, но тело как будто парализовало. Он подходил, а я не мог ни пошевелиться, ни слова сказать. Его удар был простым, коротким и быстрым. Без всякого сопротивления его открытая ладонь прошла мне вовнутрь, и жар от неё стал выжигать меня изнутри. Боль накрыла рассудок, а я всё так же не мог даже вздохнуть.

Не бывает такой дикой боли, особенно её не может быть здесь. Меня вообще здесь нет, это просто сон. Я не мог вздохнуть, потому что нечем было дышать. Я видел, как старик буквально выжигает мне тело, и оно осыпается пеплом, но я при этом стоял и всё это видел. Так и рассудком можно тронуться.

Я ожидал что угодно, но старик посчитал, что закончил и развернулся, возвращаясь на место. Сел на свой камень и снова стал играть спиной ко мне. Хотелось ругаться. Громко. На всю эту поляну и горы, что вокруг. Он убил меня. Мне больше нет хода назад. Я осознал это столь явно и отчётливо, что удивился ясности своего сознания, что же это за место такое? И что мне теперь делать дальше? Мне тут с ним «жить»? За всё время он ни разу не помог мне, но стоило мне снова попасть сюда, как он без зазрения совести нагадил дальше некуда, редкостная

— Сука!

Старик на мой эмоциональный посыл никак не прореагировал.

— Я тут буду теперь вечно твою спину разглядывать?

— Чего ты хочешь? — я не был уверен, что это он спросил, казалось, что это ветер, который дул сразу отовсюду.

— Домой! Но ты разрушил моё тело.

— Новое можно построить лишь на обломках старого.

Несколько минут назад я не мог даже вздохнуть, а теперь не мог сдержать смех. Сумасшедший старик, и логика у него железная, а главное, полностью мне понятная теперь. Ну конечно же, новое тело.

Меня здесь нет, но есть энергия этого мира, и я потянул её в себя, как это делал там, в магическом мире. Стоял спокойно и огляделся вокруг, и мне даже показалось, что я вижу Изулу, и ощутил, что она рядом. Тянется и пытается помочь. «Я скоро, немного осталось». Сжал кулаки и стал уплотнять себя, и сжимать то, чем я являюсь. Всё сильнее и сильнее.

Старик прав, нельзя построить новое, не разрушив старое. Моё тело слабо, и оно послужит фундаментом для нового, осталось победить ещё в одной битве и выбраться отсюда. Я снова потянул окружающую энергию в себя мощным и глубоким вздохом. И продолжал делать то, что интуитивно считал правильным. Получалось слабо, но всё изменилось, когда я услышал очередную мелодию старика. И если раньше мне приходилось прилагать огромные усилия, чтобы впитать окружающую энергию, то сейчас она потоком сама вливалась в меня, обжигая изнутри и формируя новую энергетическую структуру.

Только что я сражался и переламывал сотню противников. И всё это ради этого момента. Так старик закладывал мой настрой на финальную часть своей пьесы. В его безразличие я больше не верю. Ему нужен был воин, а значит, тело я должен был создавать, находясь в нужном для этого состоянии, сразу после боя, опьянённый силой и бесчисленными сражениями.

Мне уже стало казаться, что прошли столетия, но что я делаю не так?

— «Обращение к богу», — прошептал ветер, вызывая на моём лице широченную улыбку.

Я приложил два пальца ко лбу, а затем направил их к старику. «Во славу твою».

*****

Я попытался подняться, но тело не слушалось и заваливалось. «Не спеши, сейчас контроль над телом восстановится», — подбодрил я себя. Приподнялся на руках и сел. Открыл глаза, но видел всё размытым. Это пот, всего лишь пот. Звук открывающихся дверей, и Изула влетает первой, чтобы подхватить меня и помочь встать. С её помощью я поднимаюсь, а Ольга подхватывает меня с другого плеча. Странное ощущение: внутри чувствую себя всемогущим, а снаружи — дряхлым стариком. Тело непонятно из чего и как собрано, нужно срочно обновить его вполне естественной едой. При этой мысли чувство голода волной накрыло.

— Тебе не холодно?

Я взглянул на язву, а затем и на себя. Усмехнулся её наблюдательности.

— Нет, но одеться действительно стоит.

Меня окутали в какой-то дорожный плащ и вывели из этой парилки. Бледный отец Оргуний привлёк к себе внимание и дрожащим голосом вернул всех в действительность.

— Вестник Ра должен объявить, кто будет правителем Лаврош.

— Изула, — произнёс я не задумываясь.

— Да будет так.

Уже во дворце, утолив первый голод, я откинулся на спинку кресла. Тело явно укреплялось. Когда я вышел из этой жаровни, энергия распирала меня, а сейчас унималась. Доспех духа я не ставил, банально забыл, а когда вспомнил про него, понял, что в нём нет необходимости. Я чувствовал потоки магического излучения, и они как будто огибали меня. Вокруг меня был сформирован естественный барьер, и, обратив свой взор внутрь себя, я узрел, что стал первушником. Ну почему не солнцем? Почему? Хотя бы со второй мерой и уже жить можно. А теперь я раб по мере силы. Хотя две пары глаз мне говорили, что я для них кто угодно, но только не раб.

— Это правда, что ты ей сделал предложение? — спросила Ольга. Всё ясно с ней. Пытается понять, почему я выбрал Изулу?

— Нет, всего лишь подарил цветы, а они оказались не простые, а со значением.

Эта новость Ольгу явно обрадовала. — А почему ты выбрал её в качестве правителя Лаврош?

— Ты слышала притчу про время и людей? — Ольга отрицательно помотала головой. — В ней говорится, что в плохие времена рождаются сильные люди. Сильные люди создают хорошие времена. В хорошие времена рождаются слабые люди, а те, в свою очередь, порождают плохие времена. Это замкнутый круг. Сейчас для Лавроша настали плохие времена, и ему нужны сильные люди. Изулу я считаю в этом плане сильной.

Язва фыркнула, но промолчала.

— Кстати, ты уволен.

Я лишь на секунду задумался об услышанном, а потом не сдержал улыбки. Это получается, Ольга так близости ищет? Ведь с клиентами мне категорически нельзя сближаться. Не то, чтобы я это знаю, но опыта окружающих мне достаточно было, чтобы выработать это правило. Что же, тут есть над чем подумать, но не сейчас, а после того, как отобьём атаку лоддроу.