Книга 1 Маг. Мера силы ноль (СИ)

Глава 4 Нулевой Маг

Мы сели в таверне, и она заказала нам еду и напитки.

— Ну, что, маг из нулевого мира, давай я тебя введу в курс дела. Итак, ты родился в нулевом мире, поэтому твоя мера силы — это ноль. Скоро это проверим окончательно, когда будем регистрироваться... Каким определится твой цвет — я не знаю. Претендентов на моей памяти ещё не было.

Её слова меня не впечатлили. Ноль так ноль, я от этого не стану ни сильнее, ни слабее. Это всё условности.

— Это мир рабов, и тут рабы сильнее тебя... Теоретически. Их мера силы один и они могут тут жить. А вот ты — нет. Но ты почему-то живёшь. Мир обладает магическим фоном, и у тех, у кого нет магической меры, от него умирают, понимаешь? — на что я кивнул.

— А я вот сомневаюсь, что до тебя это доходит.

— Ваша магия, как у нас радиация. Если нет от неё защиты, то она разрушает тело.

— Хм, примерно так. Рабы пользоваться магией не умеют, но они могут жить тут и работать. Их цвет при определении меры красный — символ земли.

— А зачем им давать оружие? Я что-то не понял.

— Я уже говорила, чтобы защищаться. Рабы — это сословие такое, они выполняют определённую работу... А-а, я поняла. Ты думаешь, что они могут восстать? Не восстанут, они тут по доброй воле, если можно так выразиться. Каждый делает свою работу по своей мере, которая определяется при рождении. Ты вот — ноль, и даже рабом быть не можешь.

— А ты кто?

— Вторая мера уже может управлять магией в своём теле, укреплять и усиливать себя, — проигнорировала она мой вопрос и продолжила. — Их цвет при проверке меры — коричневый, цвет дерева. Чаще всего это слуги и воины, торговцы. В этой таверне большая часть персонала со второй мерой, и она считается повышенного качества. Третья мера для тебя — уже высший ранг. Цвет — зелёный. Полководцы, учителя, управленцы и тому подобное. Четвёртая мера — это солнце, высшая мера — Правители. Их цвет жёлтый. Я — четвёртая мера. Ещё мера имеет оттенки, но это уже детали.

— А вот эта мера силы, она может измениться?

— В течение всей жизни укрепляется и изменяется. Может как расти, так и падать. Бывает, что и в экстремальном режиме может превысить свой порог, но приятного в этом будет мало. Может и ступень поменять, редко, но случается и такое, не больше одной в жизни на соседнюю.

— То есть солнцем я никогда не стану?

На что она рассмеялась.

— Ты? Обязательно, но только для какой-нибудь пигалицы в нулевом мире ты можешь солнцем стать. Пойми же, твоя мера — ноль. Нет столба силы. Нельзя изменить то, чего нет. Ты навсегда ноль, его нельзя вырастить или пересадить.

— Ясно, я — ноль. Дальше-то что?

— А я откуда знаю? — чуть развела она руками.

Мы молча поели, я переваривал услышанное. На нас мало обращали внимание. Мне вот было интересно знать, чем она будет расплачиваться, не меня же в рабство сдаст. Так-то от неё всё, что угодно можно ожидать, но только что она мне тут объяснила, что я — ноль, и меня даже в сословие рабов не возьмут. Я — ноль, и цена мне тоже — ноль. А ещё этот мир меня незаметно, как радиация убивает.

— А росток, который Хельда вырастила, мог как-то на меня повлиять? Может, он временно мне силу придал, и когда эта сила развеется, то я умру?

— Ты так и не понял. Ты — ноль. Тебе передать ничего нельзя.

— Тогда, может, у меня прародители имели силу, и переселились в нулевой мир...?

— Да какая разница, — перебила она меня. — Даже если и так, то... радиация тебя должна убить, потому что у тебя нет защиты, ты — НОЛЬ!

Задолбала уже этим нулём, думать-то всё равно нужно уметь. Раз живу, значит, есть причина и мне жизненно важно её понять и усилить.

— Сейчас идём регистрироваться и определим твою меру, — сказала она, когда мы закончили есть. На выходе из таверны она приложила руку к камню, и мы пошли дальше. Нас никто не пытался остановить, а я вот так и не понял, чем же она расплатилась? Своей силой... мерой?

— А я могу также заплатить? — она тяжело вздохнула и хлопнула себя по лбу. — Да-да, я понял — я ноль. И жизни мне тут нет... Даже поесть не смогу.

— Рабов всегда накормят, но отдельно.

Уже радует, хоть с голоду не помру.

— Иди на шаг позади меня, в глаза никому не смотри и делай всё, что делаю я.

Местный язык Изула знала и легко ориентировалась тут. Либо была здесь раньше, либо тут всё устроено по типовой схеме. Мы зашли в какой-то высокий храм, нас... её поприветствовали и проводили в центральный зал регистрации меры. Тут поклоняются мере? Ладно, у всех свои причуды. Большой плоский камень посередине в форме колеса занимал аж четверть площади, даже не представляю, как его сюда притащили. Получается, сначала его принесли, а потом стали достраивать храм? На потолке было нарисовано чистое небо.

Изула поклонилась и что-то сказала храмослужителю. Я поклонился вслед за ней. Интересно было всё рассмотреть в зале, но я внял её совету и глаза опустил в пол. Наблюдал, как мог, боковым зрением.

Изула шагнула к камню и приложила руку к его боковой стороне, а в центре над ним сразу поднялся туман насыщенного желтого цвета. После чего представилась, я только разобрал Изула. Может, там были и титулы, и род, мне было не известно.

Через минуту храмослужитель выдал ей желтую повязку и надел на руку. Она поклонилась и отошла в сторону.

— Подойди, поклонись и приложи руку к камню.

— И всё? — уточнил я.

— Ну, ещё нужно силу через руку выпустить... Это если есть, что выпускать.

Силу так силу. Подошёл и сделал то, что велено. Силу выпускать не умел, так что представил, что наношу удар ладонью и выдыхаю через руку. Из камня поднялся туман ржавого цвета. Храмослужитель явно удивился и что-то спросил у Изулы, и та ему ответила, отчего он улыбнулся и с интересом посмотрел на меня. Через минуту он выдал мне повязку моего цвета, но я заметил на ней несколько жёлтых точек. О них я спросил у Изулы уже на выходе, и что вообще эта повязка даёт?

— Как бы тебе сказать, считай, что это паспорт такой. Его нужно получать каждый раз при прибытии в новый мир. Желтые точки означают, что ты принадлежишь мне, и от тебя никто не может требовать подчинения, только я.

То есть любого раба тут может любой с высокой мерой припахать, и тот должен будет подчиниться? Ну, если тут рабы выполняют механическую работу, и им всё предоставляется бесплатно, то вполне справедливо.

— То есть я твой раб?

— Ты не можешь быть рабом, ты чем слушал?!

— Но всё же, какой-то статус у меня теперь есть? — она явно не хочет мне прояснять ситуацию.

— Да, ты мой старший Защитник, — нехотя призналась она.

— Он поэтому смеялся?

— Вот же ты нудный. Он смеялся, что ты Маг из нулевого мира, а таких не бывает. Сейчас идём в гостиницу, и завтра встречаемся у её входа... Одному тебе тут гулять опасно. Спать будем раздельно.

— Кто бы сомневался..., — пробурчал я.

— Ты не понял, спать ты будешь в гостинице для рабов. Если спросят, кто ты, скажи, что Ол Саклау, запомнишь? И постарайся в драку не лезть и целым остаться, лечить тебя некогда — мы опаздываем. Оружие внутри гостиницы использовать нельзя, если вытащишь, то, скорее всего, мне тебя самой прибить придётся. Ещё смотри на повязку на руке. Всё, что отличается от красной, — для тебя старшие. Если к тебе обратятся, поднимешь и покажешь свою повязку, в глаза не смотри. Убить — не убьют, но за неуважение к старшим могут и покалечить. Это смотря на кого нарвёшься. Всё понял?

Я понял, что тут может быть непонятного?! Глаза в пол, остаться целым и утром подойти ко входу гостиницы. Рабы не могут платить мерой, а значит, для нас всё бесплатно, пусть и низкого качества. Уже хорошо, а ещё я старший защитник, у СОЛНЦА, да моя карьера прям взлетела до небес. И плевать, что я у неё сейчас один и поэтому кроме меня старшим тут некому быть, главное, что она приняла меня в команду.

Гостиница это она сильно сказала. Может, насмехалась надо мной, а может, путалась в словах. Это были... я бы сказал, что казармы. Изула ушла, а мне выдали одеяло, которое оказалось подушкой, так как тут было жарко, и никто не укрывался, и проводили меня до моей «казармы». Я зашёл и осмотрелся. Все в обуви, так что зашёл не разуваясь. Огляделся в поисках свободного места и направился туда, поближе к окну. Местный контингент мне не понравился, это при Изуле они глаза опускали в пол, а вот сейчас с интересом меня рассматривали. Я старался на них не пялиться, но это было сложно сделать, когда дорогу мне перегородил четырёхрукий детина. Он был здесь не один такой. На его руке я заметил повязку грязного цвета. Может, это мера между 1 и 2? Разговор не заладился с первого раза, так же, как и со второго, но со второго раза уже многим стало весело. Чего он от меня хочет?! Задолбал уже!

Не дождавшись от меня реакции, он сам схватил мою руку и поднял её вверх, внимательно рассматривая, потом рассмеялся и указал в сторону койки за моим плечом. Его смех подхватили другие. Я оглянулся посмотреть, и тут у меня пазл сложился: лежак у туалета. А тут местная дедовщина, и не более того. Как тут действовать, я знал: не впервой с таким сталкиваюсь, но Изула просила обойтись без драк и остаться целым... Что ещё? Оружия не вынимать! И что-то сказать...

— Ол...,— произнёс я, пытаясь вспомнить второе слово, но так и не вспомнил. — Ол Саул?!

Неуверенно попробовал я подобрать слова, чем вызвал удивление у детины и взрыв смеха у остальных. Ну и что, что не умею на вашем разговаривать, разве это повод смеяться? Вы вот скоро русский начнёте понимать, а через неделю, если я тут задержусь, то и диктант напишите.

Он стукнул себя по груди кулаком, что-то рявкнул и поднял четыре кулака перед моим лицом. Договориться не получится... как всегда, но я честно пытался. Зря окружающие смеются: думают, тут цирк? Всё, что происходит под одной крышей — это проблема всех под ней живущих.

Я развернулся и пошёл к своему лежаку, про себя улыбаясь. Рук, видите ли, у него четыре, когда я буду их ломать, ты пожалеешь, что они у тебя вообще есть. А вот то, что и пальцев у тебя по четыре на каждой руке, это тебе несказанно повезло. Дешевле лечение обойдётся.

Я отстегнул пояс с мечом и ножом, скинул рюкзак и разлёгся. Хорошо. И пусть кровать –это просто несколько сбитых досок, но где я только не спал за свою жизнь. Достал пакет сухофруктов, закусил и запил. Поднялся, чтобы сходить в туалет, благо он у меня рядом и туда только что зашло двое.

Двоих в бессознательном состоянии за руки я вытащил из туалета и бросил их лежать на полу в общем зале.

— Туалет сломался, — с ноткой грусти я всем объявил. — Так что нужду сегодня справлять придётся на улице, — и чтобы меня правильно поняли, показал рукой, где именно.

Меня не поняли, следующих двоих я тоже спас от сломанного туалета, вытащил за руки и бросил на полу.

— Бешеный умывальник попался, кидается на посетителей, — рассмеялся я сам своей шутке, представляя себе эту картину.

Я расположился на своей койке и достал записную книжку, чтобы описать новые и важные события. Не такие они и сильные, эти однушки. И чего Изула меня стращала? В комнате уже повисло напряжённое молчание. Смысл происходящего до всех дошёл... как всегда, пусть и не с первого раза. Желающие ещё сходить в туалет были, но они жались и косились в конец казармы, где располагались четырёхрукие. Один из них шутку мою оценил и решил к ней присоединиться. Он пришёл один, остановился напротив меня, а потом с предвкушением вошёл в туалет.

Меня он решил встретить объятиями, а я — ударами по ушам, отчего он дезориентированно мотнул головой. Хорошее начало, а теперь присесть и кулаком в колено. Мне вот интересно, а кастет считается тут оружием? Он немного развернулся и начал заваливаться, а теперь встретить коленом его лицо на подъёме и замедлить его неуклюжее падение. Он уже не сопротивлялся и куда-то плыл, но «засыпать» не торопился. Крепкий детина попался, пришлось после встречи колена с лицом ещё и проводить пяткой в области уха и затылка, отчего он головой встретился с полом и затих.

Я вышел из туалета под удивление окружающих и позвал ближайшего к себе. Он испугался, так что в туалет его пришлось тащить чуть ли не насильно.

— Пойдём, поможешь, там этого нужно вытащить... Да не бойся ты. Ты вообще знаешь, сколько он весит? Вот и я не хочу знать, вдвоём справимся.

Он помог. Потом вопросительно посмотрел с мольбой в глазах.

— Спасибо, что помог, конечно, но туалет сломан. Кусается, оно тебе надо?

Ему было не надо. В отличие от других. Ещё четырежды я спасал бедных рабов от сломанного туалета, прежде, чем до них окончательно дошло. Я может и ноль, но после всего этого чувствовал себя задолбавшимся нулём.

— Повезло вам, что Солнце не разрешило множить на ноль, а то бы я тут нулей на клонировал, — тяжело вздохнул я, посматривая на оружие.

Определённо полезно пар выпускать. Прогулялся по казарме, проверяя настроение окружающих. Дошёл до секции четырёхруких, но никто из них не встал на этот раз мне дорогу преграждать.

— Ол, — показал я пальцем на себя. Ни улыбок, ни возражений, ни смеха. А быть нулём не так уж и плохо, подумал я. Нужно бы это записать.

Вернулся к себе и расстегнул бронник. Вот же эти дедины удивлялись, когда я на него принимал удары. Пока прогуливался по «казарме», вспомнил одну очень важную деталь — Изула сказала, что лечить меня некогда, мы торопимся. Нужно узнать, почему!

Снял щитки с локтей и коленей и окончательно расслабился. Взял в одну руку оберег, во вторую вернул кастет и заснул. Сквозь сон слышал, как кто-то бегал в туалет на улицу среди ночи, но оберег «молчал», а значит, с тёмными мыслями никто не подходил.

Утром проснулся рано и вышел во двор. Хотел размяться и потренироваться с мечом. В ближайшее время, а может и до конца жизни, это станет моим основным оружием. Закончил проводить разминочный комплекс, когда подошла Изула.

— Фу, что за вонь тут у вас? — спросила она.

— Туалет сломался, — пожал я плечами. — Вот люди нужду и справляли на улице.

Она скептически на меня посмотрела, но ничего не сказала. Да я знаю сам, что там ломаться нечему, но ей-то откуда это знать? С её слов она в таких «гостиницах» никогда не останавливалась.

— Если готов, то пошли.

— Сейчас полетим?

— Нет, мне надо сил больше набраться. Так что сначала поесть, потом за покупками, и ближе к вечеру отправимся дальше.

Пока мы шли, я поинтересовался, кто такие четырёхрукие.

— Старшие рабы, погонщики. Они следят за порядком и общаются со второй мерой, принимают задание и отчитываются за выполненную работу.

Ясно, местные бригадиры, которые раздают наряды.

— И откуда ты всё это знаешь?

— Солнце должно многое знать! Иначе как оно будет эффективно править?

Я сопровождал её везде и шёл на шаг позади. Раз нарвался на неприятности, и Изуле пришлось заступиться за меня. Я военный и меня готовили, последние четыре года вообще работал телохранителем. Я не могу смотреть в пол... Ну никак. Рефлексы сидят под коркой. Я смотрю вперёд расфокусированным зрением и отмечаю все детали вокруг.

После очередных покупок она вышла одетая с иголочки, как полагается её статусу, но с акцентом на воинское снаряжение. Короткое платье, напоминающее кольчугу, наплечники, нарукавники, высокие сапоги, плащ на плечах до самого пола.

— Слюни подотри, — съязвила она.

Да я понял, что она теперь не моего полёта птица. Передала мне дорожную сумку, отчего мы повздорили. По её представлению, я почему-то должен был нести её вещи. Потому что она девушка? Так себе аргумент. Сильнее меня и наша безопасность на ней? Может и так, только вещи легко можно сбросить, а мне руки тоже нужны свободными. Ей статус не позволяет? Ну так нагрузи раба, пусть носит

— … а я не раб, я ноль. Сама же мне пыталась это вчера вдолбить!

— Ты вообще мужчина или нет?

— Я старший защитник, и мои руки должны быть свободными.

Сколько ласковых слов я услышал в свой адрес на неизвестном мне языке. Я мало что понял, но думаю, что «бесполезный ноль» там звучало чаще всего. Когда она стала успокаиваться, я её обрадовал тем, что пообещал спасти и вынести на себе из-под огня противника.

Шутку она оценила и фыркнула, представляя себе это. В ответ пообещала то же самое и для меня, но выносить меня будет на руках, как женщину. И я на это должен обидеться?

До врат дошли к началу вечера. По дороге она мне рассказывала, как себя вести во время перехода. Я остался перед храмом, над которым возвышалась башня, чем-то напоминающая маяк, а Изула направилась вперёд. Вскоре она вернулась за мной, и мы пошли вместе, потом нас стали провожать и водить по разным лестницам и коридорам, но мы спускались вниз, а не вверх, как я вначале предположил.

— Путь для нас настроен, — напряжённо произнесла она.

— Что-то случилось?

— Всё в порядке, не люблю я эту процедуру... Стой здесь.

Провожающий остановился тоже, а Изула подошла к сидящему... балахону, по-другому я назвать его никак не мог. Из-под балахона не было видно ни одной детали его тела, да даже форму тела невозможно было определить. Изула подошла и просто остановилась. Я ничего не видел и не слышал, но она пару раз качнулась.

— Можно идти, — тихим голосом позвала она меня.

Я несколько раз уже видел, как она расплачивалась, и там всегда был камень, к которому она прикладывала руку, но сейчас этого не было. Бесконтактно силу с неё снимали только раз, и это сделал тот, кого она назвала отступником. Получается, они официально берут плату и обеспечивают безопасный путь, но случается, что можно нарваться на таких вот существ в переходе и тогда спастись невозможно? Вместо платы высушат до дна? Вот и встретились вновь, но этот значит, работает в рамках правил.

Я хотел ей помочь и попытался придержать за руку, но она вывернулась, и сама взяла меня под руку.

— Я так понял, что этот такой же, как тот, кого мы раньше в переходе встретили? — на что она кивнула. — Кто они?

— Метаморфозы. Это они строят пути и берут плату. И это самый безопасный способ. Можно обойтись и без них, но можно нарваться на... паразита.

— Ну что, домой? — спросил я её с предвкушением, когда мы остановились на площадке, и она развернулась ко мне.

— Домой! — с теплотой произнесла она. Для неё это слово значит намного больше, чем для меня. — Как же давно я там не была!

Она просунула руки под мой рюкзак и крепко обняла за спиной, я повторил то же самое. При появлении белого тумана я заметил, что уже и энергетическая сфера окутывает нас. На этот раз меня больше привлёк туман, он был очень похож на тот, что я видел, когда мы регистрировались, только белый и намного плотнее. Тут всё работает на нём, и он же является платой.

Резко всё погасло, и мы оказались в полной темноте. Я ничего необычного не ощущал: ни вибраций, ни толчков, ни ускорения. Как будто просто сменили декорации вокруг, никаких признаков движения.

Изула молчала, и я не собирался её сейчас беспокоить. Я отчётливо чувствовал, что она боится, и поднял руку, чтобы погладить её по волосам и успокоить. Прошлый случай отпечатался глубоко в её подсознание, и сейчас воображение рисовало ей ужасы. Я продолжал её гладить, может, сосредоточится на моих прикосновениях и отвлечётся?

Несмотря на страх, она всё равно шагнула на эту площадку, чтобы переместиться. Мужественная, ничего не скажешь. Только оказавшись тут, в темноте, когда её никто не видит, она дала слабину. Мои поглаживания подействовали, и она опустила голову мне на грудь, а через какое-то время мне показалось, что она уснула. В очередной раз она измотанная, плату с нее брали за двоих, и теперь ей снова требуется отдых.

Я аккуратно попробовал чуть приподнять меч из ножен и посмотреть на его лезвие. Мне это удалось, но на этот раз меч не светился. Загадка, но со временем я в ней разберусь. Сегодня, разминаясь с ним, я почувствовал родство. Меч... он как будто знал, что нужно делать, и в какой-то момент разминочный комплекс он проводил совместно со мной, так мне почудилось в тот момент.

Я задвинул его обратно и вернул руку ей на голову, мне было приятно к ней прикасаться, когда ещё представится такой случай? К тому же это тоже меня отвлекало от моей фантазии, которая рисовала окружающих невидимых монстров. Получается, вдвоём перемещаться лучше, чем одному, может, поэтому она решилась взять меня с собой?

Переход завершился так же внезапно, как и начался. Вот мы были в абсолютной темноте, а вот задребезжал вечерний свет, который сначала чуть появился, а потом залил всю картину вокруг. Мне показалось, что ничего не получилось, и мы остались там же. Настолько всё кругом было знакомо. Изула открыла глаза, проморгалась и оглянулась.

Уверенно вышла с площадки, а я пристроился за её спиной. На выходе из храма врат я заметил отличия, а главное, воздух — солёный и морской. Не чета этой вулканической пыли. Я озирался по сторонам, Изула это заметила, но ничего не сказала, лишь головой покачала. Ну тяжело мне привыкнуть, что глаза я должен опускать в пол. За весь вечер она почти не разговаривала, была явно уставшей. Мы поужинали, и она проводила меня до очередной гостиницы.

— Завтра здесь же! — развернулась и ушла.

Мне выдали свёрнутое одеяло и проводили в «казарму». Мне вот интересно, тут туалет исправен или нет? Оказался целым. Тут было мало рабов и полно свободных мест. Погонщиков не наблюдалось. Может, тут и работа не пыльная? Я устроился поудобнее и завалился спать. Но сон был беспокойным и тяжёлым. Среди ночи я осознал, что у меня жар и озноб... и это в такую жару? Достал аптечку и принял лекарства, что-то противовирусное и жаропонижающее. Наверняка это микрофлора меня убивает. Не магический же фон планеты? Потому что от него у меня в аптечке ничего не было, забыл взять с собой. Вот же нулячая жизнь мага... Тяжелая, но короткая.