Книга духов и воров

Глава 14 Фаррелл

Подкуп старшеклассников для получения необходимой ему информации обошелся не очень дорого. Шестьдесят долларов — и Фаррелл узнал все, что ему было нужно. Во вторник утром он пошел в школу Сандерленд и узнал, что Кристал Хэтчер умудрилась (хоть и с трудом) сдать все предметы на проходные баллы, несмотря на то, что пропустила почти три ценных недели занятий с января. Ее любимым и лучшим предметом было рисование, а самым худшим и нелюбимым — математические расчеты и вычесления.

Он узнал, что она жила с сестрой и матерью в квартире над книжным магазином «The Speckled Muse» — маленьким семейным бизнесом, которым семья Крис владела несколько поколений. Магазин славился у туристов популярностью не только потому, что являлся одним из самых старых зданий в Эннексе, но еще и таинственными легендами и поверьями, что он посещался призраками. За последние несколько лет продажи слегка упали из-за возрастающей популярности электронных книг, а также более низких цен и широкого выбора в больших книжных и онлайн — магазинах.

На личном уровне среди ее одноклассников было несколько предположений о том, видела ли Кристал отца после того, как ее родители развелись два года назад. Из шести старшеклассников, у которых Фаррелл все разузнал, двое считали Кристал приятной знакомой, но только не близким другом. Две ее лучшие подруги недавно переехали в Ванкувер и Майами. Еще три информатора признались, что не знают ее вовсе. И одна — девушка с насмешливым и сердитым выражением — поведала, что Крис — «полная стерва».

Противоречие услышанного пробудило в нем интерес. Итак, что же он узнал? Кристал Хэтчер оказалась стервозной одиночкой, любящей искусство и, по большому счету, больше никаких других сведений о том, что его так интересовало. Опять же судя по рассказам ее дружелюбно настроенных ровесников, у нее не было парня, но одна девушка отметила, что та упоминала кого-то по имени Чарли с большой нежностью в течении последних недель.

Но никто не видел ее в школе с прошлого четверга. Фаррелл без труда нашел в ежегоднике фото, на котором была изображена неулыбающаяся серьезная девушка с черными смоляными волосами и необычайно светлыми глазами. Он быстро оторвал его и положил в карман, затем неторопливо прошел по улице Баттерст, немного северней от улицы Блур, чтобы затаиться и ждать за магазином, пока вдруг не увидел ее выходящей.

Внешний вид девушки сильно отличался от фото из ежегодника. Длинные волосы были неаккуратно собраны в хвост, спадавший на спину, и он был сильно осветлен, даже казался белым. Очки в черной металлической оправе, которые были уж слишком велики для ее лица. Выцветшая джинсовая куртка, черная юбка по лодыжки, черные ботинки со стальными носками. И фиолетовая сумка, выделяющаяся ярким пятном.

Когда она прошла мимо, даже не взглянув в его сторону, он ощутил исходивший от нее нежно — сладковатый запах свежей клубники. Клубника была его любимой ягодой. Этот аромат придал ему уверенность в себе, он шел за ней следом до университета Торонто, затем ожидал, пока она выйдет из здания, где пропала прежде, чем он успел перехватить ее. Когда наконец она появилась, он предстал пред ней со своей лучшей улыбкой и весь искрился обаянием. Ощущение удачи наполняло его полностью от предвкушения легкой победы и удовольствия…

И был быстро отвергнут, как вчерашние новости. Такого раньше с ним не случалось никогда! И поэтому он не был уверен, что ему делать с этим, в неверии стоял и смотрел ей вслед, пока она уходила прочь.

Внутри него всколыхнулась тьма в ответ на его неудачу, а запах клубники преследовал его еще несколько часов, после того как он пытался понять, что же сделал не так.

— Ты слушаешь меня?

Фелисити Ситон вглядывалась в него за столиком ресторана «Scaramouche» — ресторан экстра-класса в стиле Франции с великолепным видом на город — она пристально вызывающе смотрела на Фарелла через свой бокал клубной содовой и клубничного сока.

— Да, конечно. — немедленно отозвался он, показывая жестом официанту, чтобы ему подали еще водки со льдом. Это будет уже третья порция с начала этого свидания вслепую. Он уже начинал жалеть, что не отменил его. Не потому что он бы разочаровал мать больше, чем она уже разочаровалась в нем.

По некоторым причинам это казалось хорошей идеей. Свидание с подходящей девушкой, которая могла бы окружить его ареолом респектабельности, в котором он мучительно нуждался, чтобы выглядеть лучше в глазах своих родителей и всех остальных жителей города.

Фелисити подняла тонкую, подведенную карандашом бровь.

— Тогда о чем я говорила?

— Ты собираешься поехать во Францию на следующей неделе.

Она улыбнулась.

— Верно. Ты, конечно же, был там?

— Еще ребенком. Я помню мало, за исключением того, что меня таскали по художественным галереям, и я ел много сыра.

— Ты должен съездить туда снова. Марсель в это время года — просто сказка.

— Верю тебе на слово. — он даже улыбнулся ей в ответ, правда эта улыбка была лишь поверхностной, а он пытался игнорировать напористый аромат ее духов. Скорее всего, парфюм стоил несколько сотен долларов за пару граммов, но Фаррелл считал, что ей следует сохранить деньги и купить какие — нибудь духи дешевле и не такие приторно агрессивные. Что-то более…фруктовое, ненавязчивое и легкое.

Была ли Фелесити хоть немного так красива, как утверждала его мать? Конечно. Хотя ее точеные черты напоминали ему лисицу. Фелисити стала моделью в шестнадцать лет, но решила, что ее это не особенно интересует. Вместо этого она хотела посвятить свою жизнь благотворительности. У нее были идеальные светлые волосы до плеч с тонкими прядями, которые скорее появились в салоне, чем от солнца, а ее макияж был таким тонким, что создавалось впечатление, будто от природы ее лицо было безупречным.

Черное сатиновое платье было чуточку слишком элегантным для восемнадцатилетней девушки для свидания во вторник вечером, но о вкусах не спорят. Пока они приятно беседовали, Фаррелл ощутил, что он удобно попридержит конец этого дела из-за матери, хотя его мысли были за миллион миль отсюда. Наконец они закончили с ужином, и перешли к десерту.

— Если я съем еще хоть один кусочек, я лопну, — пожаловалась его спутница.

Едва ли она съела пару устриц. Фаррелл положил кредитку на тарелочку со счетом, не беспокоясь даже взглянуть на сумму на чеке.

— Так замечательно было познакомиться с тобой. — сказала она.

Он с трудом подавил желание зевнуть.

— Больше и не скажешь. Надеюсь, мы увидимся снова.

— Да, конечно.

Он выдавил еще одну холодную улыбку, пока подвозил ее до Роздейла — поместья ее родителей.

— До следующей встречи. — попрощался он.

— До встречи. — согласилась она.

— Или же, — начал он, — ты не хочешь, чтобы эта ночь заканчивалась так скоро?

Она повернулась и встретила его взгляд с интересом.

— Тебе нельзя оставаться здесь сегодня. Родители с ума сойдут, если застанут парня в моей комнате — кем бы он ни был. Нам пришлось бы снять номер в отеле.

Он широко распахнул глаза.

— Да вы что, мисс Ситон, по — вашему, что я предлагаю вам?

Ее щеки покраснели.

— Я…я имела в виду, я…

Он придвинулся ближе и невинно поцеловал ее в щеку.

— Я думаю, пусть все развивается медленно, своим чередом. Если тебя это устраивает.

— Конечно, меня это более чем устраивает.

Он проводил ее до двери, пожелал еще раз по — джентельменски спокойной ночи, а затем быстро ушел. Девушки все одинаковы. И было так весело играть с ними. Неожиданная испорченная мысль, пришедшая на ум, вызвала у него хищную улыбку.

— Она кажется чудесной девушкой. — сказал Сэм, открывая ему заднюю дверь лимузина.

— О да, она просто прелесть. — Фаррелл устроился на заднем сидении. — Поехали, выпьем где-нибудь.

— Я не могу пить, сэр. Я за рулем.

— Тогда ты будешь пить молочный шоколадный коктейль, и смотреть, как я пью водку.

— Ладно. — согласился Сэм. — Молочный коктейль в самый раз.

По пути в клуб «Рейвен» Фаррелл решил проверить, как там его младший брат, узнать, захочет ли он посмотреть ночной сеанс какого-нибудь фильма. Он позвонил дважды, прежде чем Адам ответил.

— Але? — прокричал парнишка. На том конце провода музыка была такой громкой, что Фаррелл едва слышал его.

— Ты где? — спросил Фаррелл.

— Что? — проорал Адам в ответ и Фаррелл раздраженно выдохнул.

— Ты — где?

— «Firebird»! Я здесь со своими новыми друзьями! Они — чудесные ребята! — слова Адама были невнятными.

«Firebird» был новым танцевальным клубом на бульваре Лейк Шор Восток возле площадки с выставкой, и Фаррелл точно знал, что там не обслуживают несовершеннолетних. Он крепче сжал телефон.

— Ты пьян!

— Ты что, телепат? Ей, слушайте все, мой брат — телепат. Он знает, что я пьян!

— Я еду к тебе.

— Ой, умоля-я-ю. Серьезно собираешься набрасываться на меня? Из-за того, что я пропустил пару стаканчиков и, не знаю, может одну или две дорожки! Я веселюсь!

«Одну или две дорожки?»

Фаррелл потянулся вперед и постучал в перегородку, которая сразу же опустилась.

— Сэм, гони в «Firebird».

— Да, сэр.

— Адам, что бы ты сейчас ни делал — прекрати. — сказал Фаррелл в трубку. — Выйди на улицу и жди меня там.

— Ни за что! — ответил Адам. — Я никуда не собираюсь. И почему ты ведешь себя как полный кретин относительно всего этого? Сам пропадаешь на вечеринках все время. Я всего лишь следую твоему примеру. Тебе следует гордиться мной!

В начале звонка Фаррелл думал, что он разъярится на своего брата, но вместо этого его заполонило какое — то холодное чувство. Спокойствие, которое замедлило биение сердца, но обострило восприятие. Он ощущал запах бензина, резины шин лимузина. Он мог различить отдельные голоса за ревом музыки.

— Я ожидал лучшего от тебя, и мать с отцом тоже.

Адам просто рассмеялся в ответ и повесил трубку, не сказав ни слова. Фаррелл и Сэм прибыли в танцевальный клуб пятнадцать минут спустя.

— Вам нужна помощь? — спросил Сэм.

— Нет, оставайся здесь. Это не займет много времени.

Фаррелл вошел в клуб, поморщившись, когда после тишины, царящей снаружи, орущая музыка ударила по его обостренному слуху. Дизайн клуба соответствовал названию. Везде, куда бы он ни взглянул, он видел искры — нарисованные на стенах, мерцающие в гигантских экранах, свисающих над баром, вышитая ткань на стульях и диванах. Под вспыхивающими лампами танцевальная площадка, казалось, была вся огненно мерцающей, блики света отражались на мозаике, выложенной в виде феникса, а его перья — сделанными из огня в момент, когда он восставал из пепла.

Место было многолюдным, запах тела и дешевого одеколона бросились в чувствительный нос Фаррелла. Он изучал людей, пытаясь услышать голос брата и засечь его лицо в толпе. А вот и он — в центре танцевальной площадки, танцевал напротив какой — то неприятной на вид девушки, на вид старше его в два раза. Он прямиком направился к Адаму и схватил его за руку.

— Пора уходить, малой.

Брат повернул к нему мутный, не сфокусированный взгляд и выдернул руку.

— Я не ребенок.

— Ты прав. Сейчас твое поведение больше напоминает лепет младенца.

— Мне весело.

— Мне все равно.

— Ты не можешь заставить меня уйти.

— Уверен в этом? — он схватил руку Адама снова и потащил его из танцплощадки.

Адам ругался и вырывал руку, но не смог ослабить хватку.

— Ты делаешь мне больно. — воскликнул он.

Тогда Фаррелл отпустил, заметив, что его пальцы оставили красные отметины на руке брата.

— Извини.

Адам потер пятна.

— Я не знаю, почему ты ведешь себя как последний дурак. И делаешь это все время. Ты делал то же самое, когда тебе было столько, сколько мне сейчас.

— Может, я хочу лучшего для тебя.

— Может, меня не волнует, чего хочешь ты.

Фаррелл изучал его. Лицо парня было красным и потным, а зрачки — расширенными. Он был не просто пьян; он был под кайфом.

— Кто дал тебе кокс? — спросил он низким и монотонным голосом.

— Какое это имеет значение? Я мог достать его где угодно, когда угодно, если захотел. Пока Маркус не убил каждого дилера в городе.

Фаррелл оглянулся по сторонам убедиться, что никто не подслушивает.

— Я знаю, ты еще не свыкся с увиденным на встрече, но это не повод терять контроль над собой и вести себя так безрассудно.

— Это не связано.

— Нет?

Люди всегда тянулись к порокам, чтобы сбежать, забыть. Фаррелл знал это лучше, чем кто бы то ни было. Очевидно, Адам был в большом смятении после того, как увидел казнь. Фаррелл понимал, что причина в этом, но не представлял, почему это задело брата так глубоко, больше, чем его самого. И ни один член общества, насколько он знал, не реагировал так на суд и на отметины, наносимые кинжалом Маркуса. Адам чихнул.

— Вот что происходит, когда вдыхаешь порошок в нос. — отметил Фаррелл.

— Нет, я думаю, я простудился. Или это грипп. Что-то вроде того.

Фаррелл пристально посмотрел на него в замешательстве.

— Это невозможно.

Адам получил дар первой метки Маркуса, это означало, что теперь он должен иметь отменное здоровье. Отныне он не может заразиться обычной простудой.

— И что здесь происходит? — к ним присоединился парень, которого Фаррелл раньше никогда не видел, его широкая улыбка была неприятной.

— Ты кто? — спросил Фаррелл.

— Хороший друг Адама. Майкл. — улыбка стала еще шире. — Ты — Фаррелл, брат Адама. Рад встретиться с тобой. Я много о тебе слышал.

— Сколько тебе лет? — спросил Фаррелл, игнорируя то, что парень представился.

— Двадцать один.

— И ты зависаешь тут с шестнадцатилетками?

Майкл пожал плечами и обнял Адама за плечи.

— Адам — свой человек. Теперь он — со мной.

— Неужели?

— Да ладно тебе, парень. Давай вернемся к моему столу. Я получил такую конфетку, которой рад поделиться с друзьями.

— Конфетку. — уточнил Фаррелл.

— Лакомка для носа. Ты же знаешь, что я имею в виду.

— Конечно, знаю.

Фаррелл схватил Майкла и ударил его коленом в живот. Майкл от боли испустил какой — то звук, похожий на хрюканье, его взгляд затуманился. Разум Фаррелла покинули все мысли, осталась только холодная определенность. Этот парень дал Адаму наркотики, подбил его, чтобы тот сам принял их. Для вечеринки. Чтобы было веселее. И Фарреллу захотелось убить его.

— Погоди, что ты…? — начал Майкл, но Фаррелл уже дернул его, подымая вверх.

— Держись, черт возьми, подальше от моего брата. Услышал? — и Фаррелл ударил его в кадык.

Майкл засипел и выругался, схватившись за горло. Когда Фаррелл шагнул к нему снова, Майкл попытался нанести ответный удар, но явно проигрывал. Осязание, сила, ясность. И холодная точная цель: защитить Адама.

Фаррелл отбросил Майкла на танцевальный пол, который в мгновение ока опустел. Визги и крики эхом отдавались в ушах Фаррелла. Его кулак обрушился на нос Майкла, и он ощутил, как тот сломался под его костяшками. Майкл закричал.

Еще несколько ударов и парнишка осел на пол. Фаррелл бросился на него сверху и наносил удар за ударом, пока перед его глазами не оказалось ничего, кроме крови. Кто-то крепко схватил его за руки, пытаясь остановить.

— Ты убьешь его!

Это был вышибала из клуба. Он был сильным и сумел поднять Фаррелла на ноги. Майкл просто лежал на полу, дергаясь и хныча.

— Не вставай. — предупредил его Фаррелл.

— Поверь мне, дружище, — сказал вышибала. — Он так быстро не встанет.

Фаррелл обратил свой изучающий и холодный взгляд на вышибалу. Тот был больше и выше Фаррелла, выглядел как проблема, если Фаррелл попытается продолжить.

— Вот. — Фаррелл вытащил кошелек и сунул пять стодолларовых чеков в нагрудной карман парня. — Позаботься об этом вместо меня, ладно, друг?

Вышибала сжал их в руке, нахмурясь при виде чеков.

Фаррелл не стал ждать, пока все устроится. Деньги делали разговор результативным, так было всегда. Он схватил Адама и поволок его из клуба, игнорируя взгляды тех, кто наблюдал за этой односторонней битвой. Он не выпускал брата, пока они не вышли наружу.

— Садись в машину.

Но Адам только смотрел на него.

— Что, черт побери, это было?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты…то, что ты сделал там. Тебе не нужно было забивать его до полусмерти.

— Он дал тебе наркотики.

— И что? Он не впихивал их в меня. Он предложил — я взял. Я хотел попробовать, что это такое.

— Так все и начинается.

Глаза Адама расширились.

— Да что с тобой такое?

— Ничего. Я чувствую себя превосходно. Кстати, никогда не чувствовал себя лучше. — он изучил свой кулак, ожидая увидеть сбитые и окровавленные костяшки, но его рука была невредимой.

— Это был не ты, — сказал Адам, потрясая головой. — Это был…монстр!

— Хватит мелодрамы. Иди. — он шагнул к Адаму, который отпрянул от него, как будто не мог вынести его прикосновений.

— Кто ты? — прошептал он.

— Я — твой брат. — ответил Фаррелл, отпуская холодное чувство внутри него, которое позволяло видеть мир настолько четко. — И я всего лишь хочу защитить тебя.