Книга судьи

Глава 11

Глава 11

Лишка сидела в небольшой темной комнате, в избе, примыкающей к каким-то конюшням. Собственно это была даже не изба, а какая-то пристройка, для хозяйственных нужд. По углам валялись старые седла и испорченная упряжь, земляной пол был неровный, с промоинами, оставшимися видимо от времени, когда протекала крыша, единственная лавка была сломана, и Лишка потратила немало времени, пытаясь ее починить. Сам Юрок все дни пропадал в городе по делам, Лишке же выходить было строго заказано. Даже по всякой надобности разрешалось бегать только ночью, днем же для этих целей стоял глиняный горшок. Как в узилище! Лишка пыталась пристать к старику с вопросами, мол, почему надо скрываться, раз в городе наша власть и вера, но шаман только цыкнул строго, да выговорил ее за легкомыслие. «Столько людей из-за тебя погибло, а ты все никак в ум не войдешь! Кругом шпионы, зачем зря рисковать? Потерпи!» — вот и весь разговор. А что терпи? Чего ждем? Или уж всю жизнь скрываться по сараям да землянкам? Единственная Лишкина радость была — смотреть в окошко. Узкое, под самой крышей, оно не позволяло с улицы заглянуть внутрь постройки, зато из него открывался какой-никакой вид. Правда переулок, на который выходила стена с окном был не из бойких. Так, задворки. Где-то справа шумела главная площадь, да внизу через два дома периодически хлопала дверь кожевенной мастерской и выливались в сточную канаву помои удивительно ядовитого запаха. Напротив сарая была глухая стена какого-то лабаза или склада. Но все-равно, большую часть дня девочка проводила сидя на верхней ступени приставной лестницы, приникнув к щели окна. Юрок приходил поздно и, честно говоря, с каждым днем все меньше и меньше желания высказывал обсуждать что-либо с девочкой. И так не сильно разговорчивый он практически совсем замкнулся. Только иногда Лишка перехватывала его внимательный изучающий взгляд. Что-то беспокоило старого шамана. Даже не так, что-то реально происходило там во внешнем мире.

В это утро Лишка поняла, что дошла до края. Бесконечное сиденье в темной, холодной комнате без общения, и в постоянном напряжении привели к тому, что девочка стала плохо спать, да и наяву ее начали одолевать кошмары. Тесное жилище стало представляться чуть ли не могилой. Стены и потолок почти физически давили, не давали вздохнуть. Покружив по комнате и слазив на лестницу к окну, Лишка задумалась. Сил, да и желания терпеть заточение больше не было. Она развязала свой дорожный мешок, достала укладку с травами, надела на голову платок, крепко перемотала концы вокруг горла, завязала. Под платок приладила сухой колосник, так чтоб он касался кожи, отводил глаза, а руки были свободны. По усвоенной уже накрепко привычке, приладила на пояс кинжал с обмотанной кожей удобной ручкой, еще один короткий метательный нож укрепила у колена, прикрыв от любопытных взглядов юбкой. Обмотала вместо пояса цепь с небольшими свинцовыми шариками на концах, накинула плащ с капюшоном и вышла в переулок. Мелкий дождь тотчас намочил лицо, покрыл серебряной пленкой плечи. Лишка с наслаждением вздохнула сырой холодный воздух, потянулась и заспешила вниз по переулку — идти на главную площадь все-таки было слишком рискованно. Узкая дорога со всех сторон подпиралась глухими стенами домов и сараев или высокими заборами, но девочка была рада и этому. После сидения в своей коморке и это казалось ей роскошью. Главное — на голову не давил потолок, воздух был свеж, хоть и пах кожевенными отходами, и можно было идти и идти вперед. Постепенно дорога вывела ее почти к самой городской стене. Слева закрывал проход забор частного дома, а направо вел совсем уж узкий отнорок, между влажным обомшелым боком большого лабаза и кирпичной кладкой внутренней городской стены. Лишка повернула в узкий проход. Под ногами зачавкала грязь. Мутный ручей вбирающий в себя нечистоты из сточной канавки занимал почти все место и спешил в большой сток, проходящий по следующей улице. Девочка чертыхнулась увязнув правой ногой почти по колено в едкой вонючей жиже и приостановилась у выхода их проулка, чтобы хоть немного почистится. Дорога, что проходила снаружи тоже была, видимо, не из главных, во всяком случае, ворот в стене не было, и попасть на нее можно было только по более-менее широкому проулку, расположенному напротив, и идущему вдоль стены дальше, к одному из нескольких входов в город. Тем не менее, движение на улице было. Судя по всему, располагались тут не лавки — те, ясное дело держались ближе к центральным трактам — а скорее мастерские, склады, да дома не очень богатых горожан. А прямо напротив Лишкиного укрытия поместилась кузня. Знакомые звуки на несколько мгновений погрузили девочку в воспоминания. Но, неожиданно, что-то будто иголкой ткнулось в сердце. Лишка, уже приученная доверять своим инстинктам, насторожилась и завертела головой. Приблизительно такое же остро щемящее чувство у нее было тогда, когда она видела безлицых. Девочка внимательно осмотрела улицу. Все было спокойно. Люди, лошадь с телегой, собака. Она перевела взгляд в переулок, что шел вдоль стены. Тоже никого подозрительного — два человека в плащах разговаривают, пытаясь укрыться от дождя под навесом крыши, крестьянка с корзиной пробирается через лужи, вдали кто-то почти бежит с тяжелым мешком за плечами. Стоп. Вот оно. Прямо над этой спешащей фигурой воздух как-бы немного изогнут. Что-то похожее Лишка видела во время великого сеанса Юрока. Шаман? Еще один? Странно. Девочка поглубже надвинула капюшон, поправила колосник под косынкой и ринулась следом за странным прохожим. Расстояние было большим. Мешочник уже выбегал на площадь перед надвратной башней, когда Лишка только вошла в переулок. Сутолока на входе поглотила странного путника и полностью скрыла его от девочки. Лишка прислонилась к углу крайнего в переулке дома и затаила дыхание для полной концентрации, как ее учили в скиту. Глаза зашарили по толпе, потом поднялись выше и просканировали воздух над центральной улицей. Все было спокойно. Значит вышел из города — решила Лишка и стала по краю пробираться к воротам, стараясь никого не задеть. Она проскользнула мимо стражников вместе с группой торговок рыбой, идущих домой с опустевшими после утренних торгов корзинами, и оказалась на мосту через ров. Дорога, уходила к реке. Тот, кто ее заинтересовал, был уже достаточно далеко. Почти у самого причала. Лишка побежала, но странный человек уже садился в лодку и отчаливал.

— Куда торопишься? — внезапно услышала она насмешливый голос.

Молодой парень в дорогой одежде сидел на поваленном дереве и выливал воду из сапожка. Лишка растеряно остановилась.

— Что смотришь? — рассмеялся парень, блеснув зубами, — Колосником-то глаза отвести можно только простакам, а у нас в городе считай последнее прибежище магов да комлей. Что, не знала?

Лишка еще раз чертыхнулась про себя. Надо же так опростоволоситься. Хорошо еще, что не догнала того мешочника. Вот бы было интересно с ним столкнуться нос к носу. Парень меж тем надел свой сапог, встал и потопал ногой для верности.

— Что молчишь-то? Как зовут? Почему я не знаю.

— А ты, что, Тонда-судьбу ткущая что ли, чтоб всех по именам знать? — огрызнулась досадующая на себя девочка.

— О как! Нет, я не Тонда, но обычно всех ведунов и комлей в городе знаю. И по очень простой причине, — парень понизил голос до доверительного, — Они все представляются моему отцу.

Парень снова расхохотался, а Лишка еще раз укорила себя. Потом поклонилась, как положено.

— Простите, княжич, за дерзкие слова. Я не местная. Не знала.

— Это я понял. Ну, пошли что ли, что мы тут на проходе мешаемся.

Они сошли с моста и двинулись в сторону пристани. Встречные кланялись княжичу, и он иногда отвечал кивком.

— Ты куда направляешься? — продолжил расспросы парень.

— Никуда. Так, погулять вышла.

— Погулять… И сразу в погоню ринулась. Интересные у тебя прогулки. Рассказывай все как есть. Иначе страже сдам.

— Нечего рассказывать. Зовусь Малкой. Бабка несколько простых фокусов показала. Большого таланта нет. В город пришла с голодухи, милостыню просить. А этот с мешком… Заинтересовал он меня. Вот и решила посмотреть что, как.

— Вранье, — нахмурился княжич. — С начала до конца. Зачем врешь?

Лишка замерла.

— Что я похож на дурака? Милостыню она просить пришла и ходит с колосником, чтоб не заметили, и в неплохой боевой амуниции, — парень показал глазами на цепь, и топорщащийся над кинжалом плащ, и продолжил. — Что силы в тебе большой нет — только в это верю. Впрочем, и умом боги обидели, судя по всему.

Он сверкнул из-под нахмуренных бровей серо-голубыми глазами. Лишка застыла, как кролик перед змеей, не в силах отвести взгляд. Потом сглотнула, взяла себя в руки, опустила голову и попросила.

— Отпустите меня. Я для вас не опасна. Хотите, сейчас из города уйду?

— Да я тебя и не боюсь вовсе, — отмахнулся княжич. — Мне важно понять, чем тебя этот с мешком привлек. Я, видишь ли, свой интерес имею.

— Ничем. Я вышла, и смотрю, странный человек. Тревожный. Трудно объяснить почему. Только мне от него нехорошо сделалось. На шамана чем-то похож: низкий, волосы черные, в наших краях таких почти нет. И еще я над ним что-то вроде тени заметила. Воздух как-бы дрожит.

— А почему ты решила, что это шаманское?

— Я видела однажды Великий сеанс. Когда дух приходил, потом долго еще воздух рябью шел. Похоже, но и не совсем то…

— Мда, — потер княжич подбородок, — что-то у меня не сходится.

— Отпустите меня, — снова попросила девочка. — Я ничего не знаю.

— Ты ничего не знаешь, я ничего не знаю… Плохо это. Ладно, беги. Запомни, меня Ладислав зовут и отца так же. Надумаешь, приходи представляться. Может работу какую найдем для тебя. Опять же еда, жилье. И вот еще что. Я не верю в случай. Если мы с тобой в таких обстоятельствах встретились — это неспроста. Мне этот «шаман» или кто он там, уже не первую неделю на глаза попадается. Тревожно мне. Если что узнаешь, вспомни, что я тебя сейчас отпустил, и приди мне долг отдать. Рассказать, что узнала. Договор?

— Договор, — кивнула Лишка.

Княжич легко перепрыгнул через невысокую ограду, подошел к лодочнику, и уже через несколько минут отчалил на небольшом ялике. Лишка же повернула назад к своему убежищу.