Кофе по-ирландски

ГЛАВА 10. БИГ БОСС

8 ФЕВРАЛЯ

– Эх, а жаль, что ты так с Тёмкой… Вот дура! Жила бы сейчас, как у Христа за пазухой.

– Мам, заканчивай этот разговор. Ну сколько можно? Я уже всё тебе объясняла тысячу раз.

– Никогда ты меня не слушаешь, за это и маешься. Разве я тебе когда-нибудь плохого советовала? Слушалась бы – счастливой была.

– Ма-а-а… ты опять? На вот, лучше кексик съешь.

– Вот и будешь так всю оставшуюся жизнь кексики мне печь, а не мужу. Ну кому ты теперь нужна? Не девочка ведь, да ещё с прицепом таким…

Я треплю сынишку по волосам и целую в макушку. Сую ему в руки кусок кекса и смотрю, как он его уплетает за обе щёки. Прицепчик ты мой сладкий… Ну зачем нам кто-то ещё нужен? Разве мало мы хватанули в этой жизни? Только-только с работой определилась. Мне сейчас не до мужиков – не до них мне. Долги раздать, приодеться надо. Ещё пару месяцев назад игрушку тебе купить даже китайскую не могла, да и о себе подумать хочется.

– Ну чего молчишь? Боже мой, вот беда-то. Так ведь и умереть ты мне не дашь. Ну как я умру, если ты не замужем?

– Мам, вот теперь я точно замуж никогда не выйду, и жить тебе придётся вечно!

– Все хиханьки-хаханьки, да? А ведь Даньке отец нужен. Он мальчик, ты его сама не поднимешь.

– У Даньки есть отец.

– О-о-ой! Да какой же это отец-то? Он когда последний раз был-то? Год назад? Отец… На алименты подавай, а то как в долг – так у матери, а как алименты с мужа законные получать – так «нам ничего от него не надо»!

– Мамуль, ну я всё тебе отдам, уже немного осталось, со следующей зарплаты полностью расплачусь!

Мама плачет.

– Да ну что ты, в самом деле… Какие деньги! Мне ж тебя, дуру, жалко.

Обнимаю маму, Данька замирает, глядя на плачущую бабушку и тоже начинает сопеть. Обнимаю и его. Плачем втроём.

– Ну всё! Хватит! Торжественно объявляю о начале поиска самого красивого, умного и доброго мужа и отца Даньке! Клянусь!

Мама резко утирает слёзы.

– А вот и молодец! А вот и умничка! Тут вот у тёти Нины есть подруга, а неё – сын, тоже разведённый, отличный мужик. Но скромный – сам никак познакомиться не может. Мы уже договорились, что…

– Мама! Больше никаких тёть Нин, её подруг, сестёр и прочих родственников! Тут уж я сама как-нибудь, ага?

– Видали мы, как ты сама… Всё принца ждёшь?

– Не-а. Зачем мне принц? Мне нужна любовь. Любовь, понимаешь, мама? И на меньшее я не согласна.

– Да тьфу на тебя с твоей любовью! Всю ты жизнь себе этими чувствами поломала! Ищи приличного, чтобы не пил, чтобы деньги в семью нёс.

– Обязательно прослежу, чтоб не пил, мам!

Сегодня четверг. Мама брала Даньку с вечера четверга до вечера субботы. Так повелось как-то. Поэтому у меня была возможность по пятницам после работы беспрепятственно тусить с подругами на всяких развлекательных мероприятиях. За эту возможность, справедливости ради, надо сказать спасибо тёте Нине, ведь это она долго и упорно доказывала маме, что мне свою личную жизнь устраивать надо.

Сын уходит с бабушкой, а я убираю со стола и ложусь спать. Завтра пятница, мы договорились с Наташкой пойти в «Рок Вегас».

***

9 ФЕВРАЛЯ

Работа не доставляет никакого удовольствия. От безысходности пару месяцев назад я приняла предложение брата и пришла работать менеджером в его типографию. Надеялась, что временно. Поначалу мои обязанности заключались в составлении текстов для сайта, рекламных рассылок, и у меня это неплохо получалось, но интереса к такому делу не было совершенно.

Понемногу я стала разбираться и в делах типографии, общаться с клиентами, которые, как это ни странно, меня полюбили и старались обсуждать все дела чаще со мной, чем с другими менеджерами. Однако параллельно с моей стороны всё же продолжались поиски вакансии по специальности. Время от времени ездила по собеседованиям, но то должность переводчика оказывалась просто секретарской, то и вовсе работой по варке и доставке кофе на рабочий стол босса.

Сегодня я ушла с работы чуть раньше, на четыре часа дня в пятницу было назначено очередное собеседование в одном из банков. Предлагалось переводить какие-то письма, приходящие от иностранных партнеров. Меня это вполне устраивало.

Выйдя из метро Краснопресненская, пришлось немало побегать по дворам, пока я не нашла указанный в электронном письме адрес работодателя. Банк, как банк. Всё в мраморе и хроме. Лифт, второй этаж… Надо найти туалет, на улице метёт, и с причёской полный кошмар. Ну как в таком виде идти на собеседование?

Приведя голову в порядок, поправила костюм и подошла к нужному кабинету.

Стучу. Костяшки пальцев отбивают ритм: «Тук-тук-тук».

– Да, заходите!

– Добрый день.

– Добрый…

Молодой человек, сидящий за массивным столом, никак не походил на начальника по связям с иностранными филиалами. Я даже подумала, что, возможно, постучалась не в ту дверь: слишком уж молод, как мне показалось.

– Извините, я, наверное, дверью ошиблась. Мне Алексей Александрович встречу назначил…

Молодой человек молча изучал мой внешний вид. Прошла всего минута, но у него был такой тяжёлый и серьёзный взгляд, что я поёжилась, будто от холода.

– Так я всё-таки ошиблась, да? А не подскажете тогда….

– Кхм… А что? Я не подхожу к образу Алексея Александровича, да?

– Вы? Нет, почему же, очень даже подходите… – Дура! Всегда несу чушь, когда стесняюсь. – Вы к любому образу подходите… наверное…

Смотрю в пол.

Смеётся! Смеётся, подлец, во весь голос!

– Так вы на собеседование?

– Ну да…

– А вы опоздали немного… Сожалею, но сейчас вакансий нет.

– Как же? Мы ведь вчера только договаривались о встрече?

– Не всё зависит от Алексея Александровича. Вчера взяли девушку на работу, а вам, видимо, мой секретарь просто не успел отписаться.

Вздыхаю и прощаюсь:

– Понятно… Извините за беспокойство. До свидания.

– До свидания! – он подходит и открывает дверь, а потом протягивает мне визитную карточку. – Было приятно познакомиться!

Познакомиться? Да он что, идиот или кто? Какое знакомство-то, он ведь даже имени моего не знает. Смотрю ему в глаза уже более уверенно – терять всё равно нечего. Невысок. Чуть выше меня, симпатичен, но до моего идеала не дотягивает. Волосы светлые и, что самое невообразимое, кудрявые. Да чтоб тебя! Ну и глаза, естественно, голубые, что меня окончательно добивает.

Ну ладно, приятно так приятно – мы тоже не лыком шиты! Не зря же я у брата креативным директором числюсь. На и тебе визитку, не сравнить с твоей, убогой-то!

– Взаимно! Мне тоже было… очень приятно.

Протягиваю ему визитку и – о, Боже – она падает!

Пауза. Он смотрит на меня вопрошающе, а я не знаю, что и делать. Другую дать, или… Ага! Сам нагнулся и поднял!

– Видимо, не так уж вам было со мной приятно познакомиться, – глядит на визитку, – Татьяна Юрьевна, раз вы меня преклониться перед вами заставили.

– Извините, так получилось…

И снова этот пронзительный взгляд.

– Извиняю. До свидания, Татьяна Юрьевна!

Дверь за мной закрылась, и я осталась в пустом тихом коридоре. Вот чудак-то! Больной на всю голову!

Смотрю на часы. Нет, домой перед клубом переодеться заехать всё равно не успею. Встречаемся в семь в ирландском пабе «Молли Гвинз», что почти напротив «Рок Вегаса», – только-только успеть. Как обычно посидим там пару часов, поболтаем, а потом двинемся танцевать. Глупо идти в клуб в деловом костюме, но настроение так себе, так что просто посижу, потяну коктейльчики и погляжу, как публика отрывается.

***

Настроение было ни к чёрту. Дурацкая история с собеседованием, неподходящий наряд, в котором мне придётся заявиться в клуб… Уже и идти никуда не хотелось, но девчонки настойчиво прислали сообщения. В итоге приехала позже всех.

Мой внешний вид, естественно, вызвал удивление у нашей дамской компании. Подруги начали подтрунивать, и меня это всё так взбесило! Ну и что? Странно, что у меня времени домой после работы не было смотаться? Надо же, трагедия! Да не буду я с вами танцевать – и самой не хотелось.

– Таню-ю-юш, ну брось! Ну что за цирк-то! Не похоже на тебя… А ну-ка, колись – что случилось?

Пришлось рассказать.

– Невероятно! На неё такой мужик глаз положил, а она чуть не плачет из-за того, что работу получить не удалось! Таня, ты просто чудо чудное!

– Да какой там глаз! Он же реально просто издевался надо мной, вы что, не понимаете?

– Да далась ты ему – издеваться… Делать ему больше нечего! Просто не знал, как поступить с понравившейся девушкой в такой ситуации. Дура ты! Надо было сказать, что, мол, нехорошо получилось, но, типа, я готова принять компенсацию в размере чашечки кофе и кусочка вкусного тортика.

– Фу-у-у! Это же пошлятина!

– Эх, девочки… Так мы нашу Танюшку замуж не выдадим – надо что-то делать.

– Наташа! Сама сначала замуж выйди, а потом меня выдавать начнёшь, поняла?

В сумке завибрировал мобильный – смс-ка пришла. Незнакомый номер. Читаю и не могу сдержать истерический смех. Закатываюсь прямо, да так, что дышать не могу.

Наташка вырывает телефон из моих рук, встаёт из-за стола и артистично декламирует: «Добрый вечер! Нехорошо получилось. Приглашаю вас завтра вечером на чашечку кофе. Алексей»

– Ну, Натаха, ты просто медиум! – зааплодировали девочки.

– Таня, ну и что ты теперь скажешь?

– Да ничего не скажу… Идиот какой-то. Не пойду я с ним никуда. Дайте лучше мне ещё «Мохито»: не день, а дурдом…

Я перевела тему на смешные случаи в типографии, на глупых клиентов и, к моему счастью, эта тема была так всем близка, что её быстро поддержали и развили. Девчонки веселились от души, наперебой рассказывая свои офисные приколы, да и у меня тоже понемногу начало улучшаться настроение.

Клуб «Рок Вегас» никак нельзя было назвать пафосным или гламурным. Это абсолютный антипод площадок для знакомств с олигархами. Вход там почти без фейсконтроля, ну разве что в хлам пьяных не пускают. Однако, несмотря на это, клуб не посещали подростки, напротив, там собиралась публика моего возраста. Обычно часов в десять вечера там проходил какой-нибудь концерт: играли рок, джаз, фолк. И это было здорово. Играли с задором, и под звучавшую живую музыку можно было танцевать. После концерта начиналась дискотека, плейлист которой подбирался на самый разный вкус. У нас с девчонками одно время там даже была постоянная бронь на столик по пятницам. Столик располагался в самом конце танцевального зала, точно напротив сцены. Музыка играла очень громко, и в других местах клуба говорить было не просто совсем невозможно, но даже и пытаться бесполезно. Я уселась в уголок и приготовилась ждать официанта. План таков: денег негусто, куплю сразу пару-тройку лонг-дринков и всё – часа в три ночи поеду домой.

Всё шло чётко по плану. Девчонки веселились: то одна, то другая уходили поближе к сцене, им не терпелось поплясать под особо понравившийся мотив. А я сидела и дула свои «лонги». Через какое-то время клуб набился до отказа, и сцену уже не было видно из-за закрывших её спин танцующих. Наташка стала пропадать чаще, и вскоре, по пути из уборной, я краем глаза увидела её в компании молодых людей. Порадовалась – со знакомствами у неё как-то не складывалось…

– Ты что сидишь-то всё, Таня?! Пойдём, потанцуем!

– Не, Наташ, не сегодня… Ну совсем не тянет.

– Да ну тебя! Там такие ребята классные, вообще отпад! Ну Та-а-ань…

– Наташ, ты лучше Светку дёрни, а то она у барной стойки залипла – скоро так в баре виски закончится.

– Да она с барменом трещит. Пробовала уже вытянуть… Ну Таня-я-я, ну там их трое, а я одна. Ну помоги, составь компанию.

– Ладно, пойдём, посмотрим.

Ребята как ребята. Я со своими тремя диоптриями в полумраке танцпола даже лица разглядеть толком не смогла, но они вроде бы ничего, на вид не дебилы.

Наташка отрывалась вовсю. Не так уж часто она танцует: ей или кто-то очень понравился, или настроение оказалось на редкость подходящим.

Ах, да! Я не ошиблась… Точно понравился. И чего её всегда на низкорослых тянет? Сама метр восемьдесят, а паренёк чуть не на полголовы ниже. Вот даёт!

Двигаюсь в такт музыки, пытаюсь улыбаться, и передо мной вырисовывается ещё один мелкорослик.

– Привет! Меня зовут Ян!

– Таня.

Танцуем.

Ян… Что за идиотское имя? Вглядываюсь в его лицо – не нравится мне он. Опять блондин, опять с голубыми глазами… Да что ж за день-то такой сегодня?!

Танцуем.

А третий, по-моему, неплох… Высоченный, тёмненький. Лицо не могу разглядеть… Ой! На меня смотрит!

Начался медленный танец. Была не была! В конце концов, всё равно вечер не мой явно.

– Пойдём, потанцуем!

– Ну, пойдём… – а сам косит на Яна.

– Даже не думай! С ним всё равно не пойду! Или ты, или никто!

Танцуем.

Смотрим друг другу в глаза. Ничего не вижу: глаза такие тёмные, что зрачков не видно. Серьёзный… Задрот какой-то, наверное… Ну кто с такой рожей в клубы ходит?

Музыка снова ускорила темп.

– Пойдём, выпьем?

– Ну, пойдём…

– Бармен, две текилы.

Опа! По крепкому бьёт, не спросил даже, пью ли текилу я. Ладно, выпью кабальитос текилы.

Присаживаемся на стульчики, а я достаю сигарету.

– Угостишь?

– Не вопрос – бери.

Курим.

Смешно: такой большой мужик – и с тоненькой ментоловой никотиновой палочкой во рту!

Улыбаюсь невольно.

– Что?

– Ничего, просто ты забавно выглядишь с дамской сигаретой.

– Ясно. Давай за знакомство?..

Нет, они явно сговорились. Сегодня со мной двое мужчин знакомятся, не спросив даже моего имени!

– Чтобы выпить за знакомство, нужно сначала хотя бы познакомиться.

– Ого! Ты готова со мной поцеловаться? Так быстро?

– С чего это ты взял?

– Ну как? Познакомимся – значит, придётся пить на брудершафт, а раз на брудершафт – значит, придётся целоваться.

Ну и логика… Точно задрот.

– А-а-а, вот как…

– Да ладно, брось. Ну пошутил неудачно. Меня Паша зовут, а тебя?

Паша… Никогда не встречала Паш. Павел… Имя приятное. Незнакомое такое.

Всматриваюсь в лицо. Белёсая пелена от сигарет и дымовой установки – вижу чётко только тёмные кудрявые волосы, довольно крупный нос, который внешность парня не портит. Не мой типаж, но что-то в нём есть… Впрочем, неважно.

– Таня.

Лизнули, глотнули, закусили.

Смотрю на часы. Скоро половина четвёртого. Пора домой.

– Спасибо тебе, Паша, за текилу, но мне домой пора.

– Пойдём я тебя в такси посажу.

Посадит? А почему не набивается проводить? Не… Всё-таки задрот. А жаль. С виду не скажешь.

Открывает дверцу – сажусь в машину.

– Куда едешь?

– В Жулебино.

– Шеф, до Жулебино хватит?

Платит деньги и… просто закрывает дверь! А как же хотя бы номер телефона спросить? Ведь мы можем больше никогда не увидеться! Не ожидала… Просто посадить девушку в машину, заплатить водителю и уйти обратно в клуб – такого у меня ещё не было. Где-то даже самолюбие закололо.

Пустая квартира, в голове шум… Спать…

***

10 ФЕВРАЛЯ

Утро. Валяюсь. Ни о чём не думаю. Просто наслаждаюсь субботой. Варю себе кофе, наливаю ванну, включаю музыку. Нежусь в пене с ароматом шоколада и… вот, чёрт! Кому приспичило-то? Мама – сто процентов!

Ненавижу это! Телефон в сумке – сумка в комнате.

Вылезаю из ванной, бегу в комнату, оставляя на полу лужицы, достаю телефон и сходу:

– Алло, говори быстрее. Я вся мокрая!

– Кхм… Татьяна Юрьевна?

Упс! Смотрю на номер и понимаю, что это мой вчерашний несостоявшийся работодатель…

– Да, двадцать семь лет уже как Татьяна Юрьевна. – «Да пошёл ты куда подальше!».

Тишина. Мне холодно – и я иду с телефоном обратно в ванную.

– Я, наверное, не вовремя…

– Э-э-э… да ничего, уже всё в порядке.

– А что у вас случилось? Я могу помочь?

Ну что за идиоты меня окружают? Один лучше другого.

– Помочь чем? В ванной со мной полежать? – откровенно глумлюсь. Такая маленькая месть за вчерашнее.

– Ну, с такой девушкой, конечно, вряд ли кто-то отказался бы полежать в ванной… Но я позвонил узнать, пришло ли моё сообщение?

– Пришло.

– Ну… ну и как?

– Что – как?

– Я про чашечку кофе…

– Я не знаю, как у вас, Алексей Александрович, а у меня сейчас кофе просто отличный. С пенкой такой получился. М-м-м… Арабика. Сама измельчила зёрна и сварила. А у вас как чашечка кофе?

– У меня? У меня её нет.

– Нет чашки?

– Чашка есть, но нет кофе.

– Вам кофе подарить?

– Нет… я кофе сам куплю.

– Отлично! Как купите и сварите, так сразу звоните. Обсудим и вашу чашечку кофе. А на сегодня больше новостей нет!

Вешаю трубку. Так ему и надо! Строит из себя не пойми что!

Вода в ванной окончательно остыла, а вместе с ней остыл и мой гнев на Алексея Александровича. В чем его вина? Подумаешь, вёл себя немного странно. Ну не в то настроение попал, но, в сущности, он был и не обязан попадать в моё расположение духа. Откуда ему знать про мои проблемы? Надо бы всё же перед ним извиниться…

– Алло? Алексей Александрович?

– Да, это я, Татьяна Юрьевна. Вы звоните поинтересоваться, купил ли я кофе? Купил. Арабику. Но варить не умею. Поделитесь рецептом?

– Обязательно поделюсь, но, как-нибудь в следующий раз, хорошо?

– Не могу настаивать – воля ваша.

– Понимаете, Алексей Александрович, я приняла ванну, выпила чашечку кофе, привела себя в порядок и решила, что теперь выгляжу вполне прилично для того, чтобы испить кофе в компании такого воспитанного молодого человека.

– А я уже решил было, что вы настолько на меня обиделись, что о кофе с вами можно забыть.

– Иногда от меня, Алексей Александрович, не так-то просто избавиться.

– А что, были прецеденты?

– Ну я, конечно, не настолько идеальна, чтобы кто-то хоть раз в жизни не хотел бы от меня избавиться…

– Интересное признание… Так как? Моё приглашение принято?

– А почему вы всегда всё на себя переводите? Ваше как раз не принято. А моё?

– Даже вот как…

– Вас бесит то, что я теперь сверху? – наглею, треплю пошлости и почему-то испытываю невероятное удовольствие от этого.

– Что? Не понял, простите…

– Ну, знаете, Алексей Александрович, есть мужчины, которые предпочитают исключительно миссионерскую позицию только из-за того, что не могут позволить себе проявить даже малейшей слабости перед женщиной.

– Я не понял: у вас диплом лингвиста или вы сексологию изучали?

– А вы, оказывается, умеете шутить, Алексей Александрович. Плохой из меня сексолог, а вот вы, по всей видимости, орешек с толстой скорлупой.

– Ну, думаю, обсуждение моей скорлупы мы перенесём в более подходящую обстановку. Жду вас в шесть часов на Белорусской.

***

Почему я решила изменить своё решение и встретиться с Алексеем Александровичем, мне было совершенно ясно. Кастрированное прощание с Пашей ударило-таки по моим амбициям – хотелось как-то поднять самооценку. Почему бы и не таким образом?

До начала свидания времени предостаточно – можно неспешно продумать свой образ. На дворе февраль – юбку не надену. Не люблю, когда зимой в коротких нарядах щеголяют: слишком навязчиво выглядит, на мой взгляд. Не хотелось бы, чтобы новый знакомый решил, что я прям из кожи вон лезу, лишь бы ему понравиться. В конце концов, не в ресторан же он меня пригласил – просто кофе попить… Значит, кэжуал – то что надо!

Выбираю симпатичный свитерок с вырезом поглубже, рваные джинсы, высокие жокейские сапоги и короткую дублёночку. Ах, да, напяливаю шапочку со смешными, несуразно большими помпонами – и вперёд!

Половина седьмого. Я на Белорусской. С каких-то пор взяла за правило немного опаздывать на встречу с мужчиной, чтобы не прогуливаться потом по улицам, растягивая время ожидания.

Звоню, как и договаривались. Стою, жду, пока подойдёт.

Ну не чудик ли?

Одет так, как будто только что с Уолл-стрит прилетел. Он всегда так выглядит, интересно? Нет, я люблю деловой стиль, но, чтобы попить кофе с девушкой, можно было как-то и попроще…

Смотрит на меня и как будто не узнаёт.

– Татьяна Юрьевна? А вам… идут вот эти… кхм… шарики на голове.

– Это не шарики! Это помпоны.

– Запомню. Миленькие…

– А вы что, только с работы?

– С чего вы взяли?

– Ну, костюм, пальто…

– А-а-а, да нет, просто привык так одеваться.

– Ну что? Пойдём уже кофе пить?

Подставляет локоть, я жеманно беру его под руку, и мы идём. Картина та ещё, если со стороны посмотреть! Мои помпоны подпрыгивают и иногда попадают ему по лицу – он делает вид, что не замечает этого.

Подходим к машине, машина тоже вся из себя деловая – «Ауди-А6». Не удивляюсь, почему-то. Открывает заднюю дверцу, приглашая сесть.

Заднюю. Заднюю, чёрт побери!

Сажусь. Едем.

– Алексей Александрович, а почему вы меня решили подальше от себя отсадить?

– Я всегда сажаю дам на это место.

– Ого! Да вы бабник, оказывается…

– Татьяна Юрьевна, я впервые встречаю женщину с таким… я бы сказал, нетривиальным мышлением. Я не бабник. Отнюдь. Просто это место считается самым безопасным в машине.

– Фу-у-у… Вы ещё хуже, чем бабник. Вы, Алексей Александрович, просто форменный зануда!

– Вам не угодишь!

Приехали куда-то в центр, зашли в небольшую уютную кофеенку. Смотрим меню – вполне демократичные цены, на мой взгляд. Выбираю себе айриш кофе (кофе по-ирландски).

– Выпиваете, Татьяна Юрьевна?

Давлюсь сигаретным дымом, отчего сразу же захожусь кашлем.

– В смысле, выпиваю?!

– Ну, выбрали быстро, да ещё и сразу кофе с алкоголем…

– А вы что, шпион из «Ми-6», что ли?

Смеётся.

Я потягиваю через соломинку горячий кофейный коктейль – он пьёт капучино.

Молчим.

Разговор не клеится, перебрасываемся стандартными вопросами. Я разглядываю его: лицо грубовато, и если бы не безупречный вкус, выражавшийся в тщательно подобранной одежде, красиво уложенных волосах и правильных аксессуарах, то его можно было бы назвать, скорее, очень простым. Вот переодень его в свитер, взлохмать голову – и на тебе, деревенский паренёк…

Держит спину слишком прямо, мимика скудна, но видно, что эту привычку, держать своё лицо невозмутимым, он вырабатывал специально. Всё это очень знакомо… Когда-то совсем давно, в подростковые времена, лет в пятнадцать или шестнадцать, я ходила на дискотеки, устраиваемые для детей сотрудников спецслужб. Дискотека проводилась в клубе на Лубянке-12. Там отдыхали курсанты-гэбисты, гэрэушники и прочая будущая военная элита. Именно курсанты старались казаться старше, держаться нарочито серьёзно, и именно они пытались быть иногда даже излишне интеллигентными.

– Алексей Александрович, а вы, случаем, не с Лубянки?

Чашка с капучино медленно опускается на стол, молодой человек напротив как-то весь съёживается, лицо выражает искреннее удивление и что-то похожее на испуг, что ли… Но, к его чести, он довольно быстро справляется с эмоциями и растягивает губы в неестественную улыбку.

– Вы продолжаете меня удивлять, Татьяна Юрьевна. Могу я поинтересоваться, по каким признакам вы сделали такой вывод?

– Да просто моя мама в органах работает, а папа – полковник в отставке. Я военных за версту чувствую.

– Мне уже двадцать пять лет, но я никогда не встречал никого, кто мог бы догадаться, что я в прошлом военнообязанный.

Уже двадцать пять! Очень смешно! Мальчишка! Так вот почему ты так отчаянно стараешься напустить на себя важности! Тю-ю-ю, а я-то думала… Мне стало его даже жаль. Пыжится, пыжится, а на самом деле как тот осьминог, который синьку выпускает, чтоб его не видели окружающие.

– Всё когда-нибудь случается впервые, Алексей Александрович.

– Удивительно, что этот человек – именно вы. В таком возрасте и что б такие выводы сделать… Похвально.

– Я бы с радостью поблагодарила вас за комплимент, но, боюсь, в академии вы учились посредственно. Маскировка освоена на оценку «удовлетворительно», а курсовая по определению возраста женщин с первого взгляда – вовсе не зачётная.

– А вы дерзите, Татьяна Юрьевна.

– Имею право. Я старше вас, Алексей. Извините, устала отчество прибавлять. Долго слишком.

– Осмелюсь спросить: могу я тоже называть вас просто Татьяной?

– Легко!

С этого взаимного признания разговор пошёл живее. Мы болтали о том, о сём, и о дискотеке на Лубянке тоже болтали, и о том, почему он, молодой гэрэушник, предпочёл военной карьере офисные войны. Он понравился мне таким: простым, без пафоса, без заморочек. Лицо ожило, и в нём стали проявляться черты милого домашнего мальчика. Я проникалась почти материнской теплотой к нему. Захотелось его обнять, прижать к себе, словно мягкую плюшевую игрушку. И в этот момент отчётливо поняла, что ничего серьёзного с ним быть не может.

Я стала собираться домой: мама настойчиво звонила несколько раз и в последний наш разговор сказала, что если её дочь продолжит себя вести в том же духе, то она перестанет брать к себе Даньку. Что я перехожу все границы, и прочее, прочее, прочее… А в мои планы вовсе не входило ссориться с ней, тем более я и так была ей безмерно благодарна за предоставляемую мне свободу.

– Что ж, Алексей. Надо признаться, я прекрасно провела время. Спасибо вам огромное.

– Я отвезу вас… тебя?

– Не откажусь… Лёша.

Он снял со спинки стула своё пальто и полез в один карман, потом в другой, потом в третий… В воздухе прямо так и запахло тревогой. Не говоря ни слова, он вышел из-за стола, приблизился к стойке бара, что-то сказал, потом к нему подоспел сотрудник кофейни, и они удалились. Пальто так и осталось висеть на спинке…

Минут через десять мой кавалер вернулся, помог мне накинуть верхнюю одежду. Мы вышли из заведения, сели в машину. Я расположилась на переднем сиденье, рядом с Алексеем.

– Лёш, что случилось?

– Ничего особенного, но ты была права – фиговый из меня вояка. Меня попросту обокрали, пока мы с тобой мило болтали. Вытащили бумажник из кармана пальто. Сам уже всё видел по камере наблюдения. Денег не жалко: я наличкой почти не пользуюсь, в банке же работаю, но вот документы… Всё пропало.

– Лёш! А если нас сотрудники ДПС остановят? Что делать?

Поворот головы и самодовольная язвительная улыбочка.

– Позвоню кому надо и поедем дальше.

Он довёз меня до дома, я чмокнула его в щёку и побежала в подъезд. Чувствовала себя ужасно. Как будто это я была виновата в том, что он лишился денег и документов.