Кофе по-ирландски

ГЛАВА 19. КАРТЫ, ДЕНЬГИ, ДВА СТВОЛА

11 ЯНВАРЯ

Новогодние каникулы в Минске пролетели как один день – и вот мы уже снова в фирменном поезде Минск-Москва.

Рабочие будни затянули в свою «чёрную дыру», не оставляя практически никакого времени на личную жизнь. Опять встречи по выходным, опять ни на что нет сил…

***

29 МАРТА

Ирина родила мальчика. Он просто вылитый Макс. Такой же крепенький, сбитый и с большими плотными кулачками. Пашу позвали стать крёстным. Нетрудно догадаться, что крёстной выбрали Юлю, но, к моему счастью, Юля уже встречается с молодым человеком, и поэтому данное мероприятие прошло тихо и спокойно.

На крестины так же приехал Рома. Он первым протянул руку Паше. Они поздоровались и даже похлопали друг друга по спинам, будто очень близкие друзья. Рома лишь раз подошёл ко мне и сказал, что очень рад за нас. Но больше всего меня удивило поведение Паши – он почти не обращал на меня внимания, с удовольствием играя роль няньки. Всё время держал маленького Колю на руках, улыбался ему и что-то нашёптывал.

По дороге домой он без умолка говорил о том, какие у Коли пухлые пальчики, какой у него смешной беззубый ротик и какие большие смешные ушки. А потом вдруг невпопад спросил, будет ли у нас когда-нибудь маленький…

Я не знала, что и ответить. Ну какой маленький?.. Ведь мы даже не женаты, да и я, если честно, после Даньки то до конца в себя не пришла. Не готова я к ребенку, даже если бы Паша мне предложение прямо в машине сделал. А вот предложения-то, кстати, так и не поступило…

Лёша частенько стучался ко мне в сообщения, всякий раз всё более красочно рассказывая, куда они с женой ездили отдыхать, и какую новую должность ему предложили в банке. Как-то он даже прямо спросил меня, сколько ещё я буду встречаться с неудачником, который даже жениться на мне не собирается? Я ответила со зла, что вот прямо сегодня его брошу, этого неудачника, на что он сразу предложил мне встретиться. Поинтересовалась, как же его жена к нашей встрече отнесётся, а «Зайка» непринуждённо так ответил, что ему на жену вообще плевать, что она сама в жёны набилась и он готов от неё уйти.

Я удалила ник «Зайка» из контактов, поставив его в список игнорируемых пользователей. С тех пор ничего не знаю о нём. Да и знать не хочу.

***

30 АПРЕЛЯ

Настроение вовсе не весеннее – начались проблемы на работе. Арендодатель заставил нас с братом под угрозой непродления договора аренды снять ещё одно помещение. Плата стала для типографии почти неподъёмной, учитывая ещё и наступающий летний «бедный» сезон для полиграфии. Пришлось брать больше заказов, причём даже тех, с которыми справиться было крайне трудно.

Пошла череда недовольных клиентов. Их не устраивали ни качество, ни сроки выполнения работ. Моя должность превратилась в должность начальника по разгребанию жалоб и злобных звонков, часто сопровождающихся запугиваниями, но я не делилась этими проблемами с Пашей, старательно оставляя за входной дверью своего дома все неприятности.

Крупные заказы мы теперь делили с братом – моих сил не на то, чтобы контролировать почти весь процесс, просто не хватало. И если я лезла из кожи вон, чтобы проследить каждого своего клиента, то у брата большую часть времени отнимали заботы хозяйственного плана. Он был явно перегружен и день за днём терял бдительность, отчего вскоре начал «прятаться» от своих клиентов, не отвечал на их звонки. Приходилось врать, что его нет, что он на переговорах, придумывать различные причины, почему не может подойти к телефону.

Ходить на работу стало настоящей пыткой. Начиная с трёх часов дня я только и делала, что смотрела на часы – когда же закончится этот кошмар.

***

3 АПРЕЛЯ

Пятница. Ещё вчера позвонил Паша и предложил пойти куда-нибудь вдвоём. Я так обрадовалась, что едва дождалась утра.

Ближе к вечеру клиентов стало меньше. На улице стоял отличный апрельский вечер, солнышко пригревало сквозь окна моё лицо, и я нежилась в его лучах, представляя, что скоро придет Паша и спасёт меня от рабочей тоски.

Веруся аккуратно красила губы, уткнувшись в зеркальце. Андрею Палычу надоело целый день кроссворды отгадывать, и теперь он курил на улице. Но тут вошли несколько мужчин, всё очень прилично одетые, спросили, где Сергей. Ничего не подозревая, я указала рукой на кабинет брата.

Прошло уже полчаса, а люди так и не вышли. Я подумала, что, наверное, они обсуждают большой комплексный заказ…

Ещё через некоторое время тоже решила немного привести себя в порядок, но случившееся минутой позже помешало: из кабинета напротив вышел брат с заломанными за спину руками. А за ним, держа его под дулом пистолета, вышел сначала один посетитель, а затем и все остальные. Всё происходило в абсолютной тишине – сотрудники нашей фирмы открыли рты и просто молча провожали взглядом своего начальника. Как только неизвестные люди, сопровождающие Сергея, прошли мимо меня, я, наконец, отошла из шока и быстро побежала вслед за ними. Но, когда же мне всё-таки удалось поравняться с ними, они уже запихивали брата в машину.

– Стойте! Куда вы его везёте?!

– А ты кто такая?

– Я сестра Сергея! Немедленно отпустите его! Я сейчас в милицию позвоню, если…

Договорить не успеваю – мне закрывают рукой рот и толкают вслед за братом. Машина срывается с места…

Я смотрю на Серёжу и меня сильно пугает его абсолютно безразличное ко всему происходящему лицо…

В машине мёртвая тишина. Никто ничего не говорит. Просто едем. Пытаюсь взять себя в руки и выяснить хотя бы что-нибудь…

– Мне объяснят, что происходит?

– Когда приедем на место – там всё и объяснят.

– Кто вы и что вам от нас нужно?

– У брата спроси – он знает.

Вопросительно смотрю на него, тот белее белого и молчит. Только глазами выражает страх.

Не спрашиваю у него ничего больше, ужас сковывает такой, что и у меня начинается нервная дрожь, а по коже пробегает холодный озноб. Едем в сторону МКАДа. Явно в область хотят вывезти…

– Послушайте, я буду кричать! Немедленно остановите машину!

– Крикнешь – брату хуже будет.

– Вы что – не понимаете, что нас будут искать?

– Ничего, мы переживём.

– Да в чём дело-то?

Молчат. Руки холодеют, я чувствую себя настолько беспомощной, что хочется плакать…

Подумалось о сыне… Боже! Я же даже сумку с мобильным в офисе оставила…

Постепенно начинаю впадать в состояние, когда действительно всё становится безразлично. Мы едем ещё минут сорок, вижу поворот на город Видное – и машина сворачивает именно туда.

Уже темнеет, водитель останавливает авто у какого-то пятиэтажного жилого дома с пристройкой к первому этажу.

– Выходите! Быстрее!

Вышли. Я осмотрелась – обычный жилой район…

Ведут к пристройке, подпихивая в спины. Успеваю разглядеть табличку над входом в пристройку: «Опорный пункт полиции».

Так это полицейские?! Ничего не понимаю… Ни документов на арест, ни удостоверений… Да и вообще, какое они право имели так вот увести брата и посадить под угрозой пистолета в машину? И машина была не служебной, хоть точного номера и не запомнила, но они однозначно значились как частные, не государственные.

Заходим в дверь. Темно. Кто-то сзади щёлкает выключателем. Теперь слишком яркий свет слепит глаза…

Вглядываюсь: типичный опорный пункт – в таких ещё часто участковые сидят. Только большеват для участкового – несколько кабинетов и небольшой холл со стульями.

Меня швыряют на стул в холле, а брата уводят в один из кабинетов. Сижу. Пробегает мысль выбежать на улицу – встаю и подхожу к входной двери… но, конечно, заперто. Смотрю на окна. Пыльные. Клеенные-перекленные лентами для сбережения тепла. Не открыть, тем более быстро…

Из кабинета выходит мужчина, как раз тот, который дуло пистолета на брата наставлял. Грубо хватает меня за руку и тащит в другой кабинет.

– Мобильный давай сюда, быстро! Придушу гниду!

– У меня нет мобильного… он… в офисе остался.

Не верит, обыскивает повсюду.

Мерзко… Ничего не находит и больно хватает за руку, выкручивая запястье.

– Выкинула, да? Вот хитрая, гнида…

– Да ничего я не выкидывала, я же даже сумку забыла. Пусти, гад! Больно!

– Да я сейчас тебе руку сломаю, поняла? Что ты по телефону наговорила?

– Да ничего я не наговорила, ты что, идиот? Я же сказала, что нет у меня телефона!

Когда мне очень страшно, то иногда случается так, что на меня находит какое-то отупение, и я начинаю вести себя совершенно безразлично, будто бы мне и не страшно вовсе.

– Вы что, с братом оба отморозки?

– Так единокровные же.

– Короче, падла, не знаю, как тебе это удалось, но кто-то колотится за вас, и это нам очень не нравится. Поняла? Сейчас будешь звонить в офис с моего телефона и скажешь кому-нибудь, что с тобой всё нормально. Догоняешь?

– Никуда я не буду звонить! А вам это всё так просто с рук не сойдёт! Я вернусь, напишу на вас заявление, и вас всех посадят за незаконное лишение свободы! Оборотни в погонах!

Удар по лицу… такой силы, что я падаю со стула на пол, и из губы начинает струйкой бежать кровь.

Мамочки! Это уже серьёзно… Больно и страшно… Как же это может быть такое?

– Звони, тварь! Зубы выбью!

Верю. Вытираю кровь рукой, но она всё равно бежит: ранка в губе приличная. Во рту чувствуется солоноватый вкус.

Пытаюсь встать – снова удар. Ногой попадает в руку, которую до этого уже и так чуть не вывернул. Жуткая боль, чуть сознание не теряю… Шевелить рукой не могу совсем…

Не вставая, беру трубку телефона, которую мне протягивает этот урод. Прямо лежа на полу, набираю номер.

– Алло! Веруня… Да, это я… Нет-нет, не беспокойся, со мной и с Серёжей всё нормально… Правда. Видно, ему просто нужно было уладить дела с представителями закона…

Слова «видно» и «ему» произношу быстро и слитно, в надежде, что Веруня поймёт, где мы. Надежда была слабой, но, может, именно эта уловка позволит нам с братом избежать совсем серьёзных травм…

Урод вырывает трубку из руки.

– Вставай. Сейчас братика навестим…

Тащит в кабинет, где вот уже минут сорок сидит брат и все остальные участники нашего похищения. Брат сидит на стуле с завязанными позади спинки руками. У него тоже течёт кровь из губы, только плюс ко всему этому ещё и внушительные синяки на лице. Его били, а он даже не кричал…

– Ну что, отморозки, как бабки отдавать будем?

– Какие бабки?

– А ты как будто не знаешь, это ж брат твой родной!

– Не знаю…

– Те бабки, которые он у нас на заказ взял, а потом нас же и кинул…

– Я не в курсе заказов, которые ведёт брат… Сколько денег он должен?

– Теперь уже двадцать штук «зелени»!

– Понятно… А сколько реально был должен?

– Это теперь никого не интересует, шваль. Двадцать отдадите!

– У нас нет таких денег сейчас… Всё в обороте…

– Значит, продавайте всё и отдавайте, ясно? Не отдадите через неделю – хана вам с братом. И офису вашему тоже хана.

Один из бандитов начал отвязывать руки брата от стула, и мне наконец стало чуть спокойнее. Сейчас, думаю, дайте нам только выйти отсюда живыми… а там… вы ещё не знаете, кем у нас мама работает…

Додумать не успеваю – раздаётся грохот. Кто-то выбивает входную дверь и слышится топот… В кабинет влетают бойцы ОМОНа: в масках, с автоматами, при полной боевой готовности; и ровно в секунду – я и оглянуться даже не успела – все трое похитителей оказываются лежащими лицом в пол.

Вслед за ОМОНом в кабинет вбегает запыхавшийся… Паша! Я глазам своим не поверила… Падаю ему в руки. Он гладит меня по волосам, что-то шепчет, успокаивает, говорит, что всё позади. А и так всё позади… Теперь-то уж точно. Главное, что он пришёл, он нашёл…

Бойцы надевают наручники преступникам и уводят их. Командир омоновцев просит нас с братом тоже проехать вместе с ними: нужно дать показания.

Увезли нас недалеко и тут же, у Видновского РУВД и высадили. Показания сняли на удивление быстро, после чего Паша вызвал скорую помощь. Та приехала и зафиксировала побои, а у меня ещё, ко всему прочему, и перелом правой руки теперь имеется.

Дальше нужды в нас не было, а потому отпустили на все четыре стороны.

Господи… Потащились в местный травмпункт, там мне наложили гипс, а потом мы поймали машину и поехали в сторону офиса.

– Паша, а почему мы едем в офис?

– Сейчас поймёшь. Нас там ждут.

Брат сидел как в воду опущенный, молчал всю дорогу. Не знаю, что он чувствовал, но, наверное, ему было даже хуже, чем мне.

Подъехали к офису – в окнах горел свет. Навстречу выбежал Андрей Палыч, лицо которого было очень беспокойным, но на губах играла какая-то пусть и странная, но улыбка.

– Приехали! Веруся, приехали! – закричал он и тотчас побежал в офис.

Я зашла в приемную, там, где стоял стол Веруни, и плюхнулась на диван, а Андрей Палыч трясущимися руками пытался разлить по пластиковым стаканчикам, вытянутым из кулера, коньяк.

– На, дочка, выпей… выпей – легче станет… Напугалась-то как, небось…

Веруня молча стирала кровь с лица брата, пока он с видом побитой собаки глядел на всех нас.

Коньяк действительно помог. Рука уже не так болела, да и сил прибавилось.

– Веруня, расскажи, что здесь было? – наконец спросила её, когда выпила вторую порцию коньяка.

– Ой! Тут такое началось! Прям не знаю, с чего и начать даже… В общем, когда вас увозили, Палыч как раз шёл в офис – он за сигаретами ходил. Палыч-то наш – человек бывалый, увидал, что творится, за угол спрятался и смотрел на номер машины. Запомнил их и побежал записывать. Он молодец! Всей работой по вашему вызволению руководил! Начал номер по своим старым связям пробивать, и оказалось, что эта машина записана на сотрудника одной очень известной торговой сети. Ну, и уж совсем всё ясно стало, что происходит, когда мы выяснили: этот сотрудник является начальником их службы безопасности. И он же – бывший участковый… Потом приехал Паша за тобой. Мы ему всё рассказали. Он позвонил руководству этой сети, грозил им, пытался выяснить, куда же вас отвезли, но они и сами ничего не знали толком… Паша им сказал, что и их ко всему этому привлечёт, орал, чтоб звонили своим архаровцам. Не знаю, позвонили, или нет…

– Позвонили, видимо… И вот результат. – Показываю на руку. – Они решили, что я каким-то образом сама связалась с кем-то и всё успела рассказать. Сволочи… Заставили меня позвонить сюда и сказать, что со мной полный порядок…

– Точно! Ты когда говорила что-то там, я ж не поверила. Я ж уже всё и так знала, но не сразу догадалась. Палыч выяснил прописку того участкового. Оказалось, он из Видного – вот тут я и поняла, зачем ты так те слова странно проговорила… Вычислили быстро, где вы могли бы быть, а там уже Палыч своих подключил. Вызвали ОМОН. Паша рванул с ними…

Обнимаю Палыча, целую Веруню.

– Спасибо, дорогие мои… Не знаю, что и сказать вам в знак благодарности. По гроб жизни теперь обязана.

***

Мы вызвали такси для брата, а сами ушли чуть раньше. Просто поймали первого попавшегося водилу и поехали домой… Всю дорогу я спала на Пашином плече, и он разбудил меня лишь у подъезда. Помог выйти из машины, а когда мы зашли домой, то я без сил опустилась на диван. Кот-огонь попытался было пристроиться в ногах, но в этот раз Паша был категорически против, и тот нехотя уступил ему место.

Мы, в чём были одеты, лежали на диване. Паша прижал меня к себе и нежно целовал в макушку, отчего моя психика не выдержала, и я заплакала. Заплакала навзрыд. Видимо, вот так выходил сильнейший стресс. Крепко стиснув меня в своих объятиях, Паша вволю дал мне выплакаться, а потом обхватил моё лицо руками, слегка приподнял его, безмолвно прося посмотреть в его глаза, и поцеловал в губы.

– Послушай меня сейчас и не перебивай. Ладно?

– Хорошо…

– Завтра же ты уйдёшь от брата.

– Почему? Как я могу? В такой момент?..

– Просил – не перебивай.

– Ладно…

– Завтра ты уйдёшь от брата, потому что я не хочу, чтобы ты с ним работала дальше, потому что он ставит тебя под удар, хочет он этого или не хочет… Потому что у тебя есть сын. Потому что я не знаю, что будет дальше… Я очень испугался… Тебе, конечно, как всегда всё кажется забавным приключением, но ты просто не понимаешь того, что могло случиться, если бы не простая удача…

Я молча слушала, и понимала, что он прав, что всё зашло слишком далеко, что я действительно должна думать о сыне, ведь, не дай Бог, со мной что-то случится.

– Паша, а как же я деньги на жизнь зарабатывать буду? Снова искать работу? Это так непросто сейчас…

– Да, будешь искать работу… или не будешь и займёшься чем-то своим – там видно будет. Тебе нужно время.

– Я не терплю неопределённостей – может, всё-таки лучше пока остаться на прежней лодке и параллельно искать другую?

– Нет. Я сказал – завтра же ты заберёшь свои вещи и уйдёшь.

– Да у меня там и вещей-то нет…

– Тем более.

– Но на что же мне Даньку кормить?

– Я уже месяц не плачу за учёбу. Мне через десять дней сдавать диплом. Мы прекрасно проживём все вместе на эти деньги.

– Нет! Я не буду содержанкой!

– Тебе и не надо ей становиться.

– Не понимаю! Ну вот боишься ты за меня – и что? Ведь это всё сущие пустяки, разберёмся мы с братом, а там уж погляжу…

– Ещё раз говорю – ты завтра же уйдёшь.

– Да по какому праву ты мне указываешь, что делать?

– Ты уволишься завтра, и тогда завтра же мы пойдём в ЗАГС, потом поженимся, и тебе не нужно будет становиться содержанкой.

– Ты… ты… ты делаешь мне предложение?

– Я давно хотел, но мне нужно было платить за учёбу, а теперь не нужно. Ну а то, что произошло сегодня – последняя капля… Я люблю тебя и не вижу рядом никого другого. Ты мне веришь? – Я опять плачу. – Да что же ты за плакса такая? Иди ко мне, глупышка! Неужели так грустно быть моей женой?

– Нет, не грустно… просто это так всё… так всё… ну, не так, как я думала…

Паша поднимается с дивана, встаёт на одно колено, берёт палец моей сломанной руки и торжественно декламирует:

– Татьяна Юрьевна, не окажете ли мне великую честь стать моей женой? Извините, сейчас кольца нет, но я клянусь – завтра же оно будет. Даже если вы и не согласитесь… – Какое там! Рыдаю в три ручья. Вот дура-то! Так долго ждала этого, так долго мечтала… а иногда даже думать об этом боялась, гнала прочь саму мысль, чтобы не расстраиваться. – И если вы сейчас же не прекратите плакать и не поцелуете меня, я могу и передумать! –Кидаюсь ему на шею, случайно чуть не ударяя его по голове гипсом, горячо целую. – Отлично! Буду считать это согласием. А теперь и мне, и тебе надо поспать. Вставай, я помогу тебе раздеться.

Снимает с меня одежду, роется в комоде, находит самую смешную из всех моих пижамок и помогает надеть на голое тело.

Боже, я теперь так счастлива, ты даже не представляешь, дневник!..

***

10 АПРЕЛЯ

Выходные прошли тихо, ведь с гипсом особенно не разгуляешься… В воскресенье мне стало совсем грустно, оттого что на следующий день придётся серьёзно поговорить с братом и всё ему объяснить. Не хотелось, чтобы он воспринял мой уход как предательство.

Не могу сказать, что я была как-то особенно красноречива, но мои доводы относительно сына и его безопасности оказались довольно убедительными, и брат спокойно отпустил меня.

Вот уже несколько дней я ничего не делаю – просто хожу по дому из угла в угол, в полнейшем непонимании, что же мне делать дальше – сидеть на шее, пускай и будущего мужа, я всё равно не собираюсь. Просмотрела сайты с предложением работы – и совершенно ничего не понравилось. Скорее всего, не понравилась даже не сама работа, а то, что придётся снова к кому-то и чему-то приноравливаться: привыкать к новым людям, к новому виду деятельности…

Я чувствую, что начинаю впадать в депрессию. Паша, как может, помогает мне, хотя вчера вдруг предложил открыть собственный небольшой печатный салон.

А что? Клиенты есть – многие хотели работать исключительно со мной – да и вся база у меня осталась. Ко всему прочему можно выйти на уволенных, зачастую не совсем справедливо, Сергеем дизайнеров. Вот только где взять столько денег на печатное оборудование? Кое-что я, конечно, успела скопить за несколько лет совместной работы, но этого было катастрофически мало.

Родители мою новую идею не поддержали. Сказали, что у меня ничего не получится, и настойчиво посоветовали всё-таки устроиться под крыло опытного руководителя.

Друзей с серьёзными деньгами у меня нет, так что я сейчас в полной растерянности…

***

12 МАЯ

Помощь подоспела с той стороны, откуда и не ожидала вовсе – от Пашиной тёти. Она, в отличие от родителей, поверила в меня и как-то сразу нашла нужную сумму в долг.

И началось моё самостоятельное плавание в мире бизнеса. Сначала дела шли просто прекрасно: я нашла сотрудников, купила оборудование, арендовала небольшое помещение на Авиамоторной – совсем недалеко от офиса, в котором работал Паша. И это оказалось очень удобным для нас обоих, так как вечерами Паша теперь заходил за мной, и мы вместе возвращались домой.

После неприятностей, которые со мной случились, он окончательно переехал ко мне и теперь торопит со свадьбой, но я так увлечена развитием и становлением бизнеса, что мне не до неё…

***

13 АВГУСТА

Ну, вот мы, наконец, и дома…

Отгремела наша свадьба – тринадцатого числа в доме номер тринадцать. Готовились к ней серьёзно: полтора месяца искали наряды, планировали программу. Такое после свадьбы Ирины и Макса я не могла доверить никому. Кстати, примета с букетом сработала чётко – с той свадьбы, где меня чуть не сбило букетом, прошло чуть больше года…

Всё вышло именно так, как я мечтала: небольшой уютный ресторанчик, украшенный цветами и шариками, огромный лимузин, гости – только те, кого мы хотели видеть… Цыгане с песнями и плясками…

На самом торжестве я была настолько взволнована, что почти ничего не могла есть, зато сейчас меня пробирает голод, и я готова в одиночку съесть большую пиццу.

Теперь начнётся, собственно, настоящая семейная жизнь: заботы по дому, запланированный ремонт, работа с утра до ночи – у самой себя-то не отпросишься… Бизнес развивается, долги потихоньку раздаются.

Юра приезжал на свадьбу с уже беременной женой. Да-да, представь, этот шалопай наконец-то женился. Мы взрослеем – у всех наши друзей есть семья, дети, собака, в конце концов.

Паша пока не заявляет впрямую о том, что и нам пора бы подумать о ребёнке, но я не могу этого не почувствовать. Знаешь, ведь нам, женщинам, много чего можно не говорить. Мы это иногда ощущаем на каком-то другом, невербальном уровне. Я всегда имела смелость признаваться себе в том, чего я лично хочу, а чего – нет. Ребёнка я не хочу, и чем больше его хочет Паша, тем меньше хочу его я…

***

14 ЯНВАРЯ

С бизнесом что-то идёт не так… Он перестал приносить ожидаемую прибыль, и я едва свожу балансы – приходится занимать деньги, чтобы вовремя выплачивать зарплату работникам. Но я не собираюсь сдаваться и плевать хотела на все знаки, которые явно указывают на то, что пора всё продавать. Упрямство – вот мой порок. Тем более что в новогодний сезон мне всё же удалось немного выправить ситуацию, и на радостях мы собираемся на отдых в Египет.

Неужели я выдохну? Хотя бы ненадолго…

***

15 ЯНВАРЯ

Сегодня, за каких-то десять дней до нашего отъезда, случилось то, чего я не хотела, и чего я так боялась. Случилось неожиданно: две полоски на экспресс-тесте… Я едва дождалась Пашу. Не говорила ему ничего, пока не пришли домой и не сели ужинать.

– Паша… мне нужно с тобой поговорить… кое-что произошло…

– Да? Что, опять проблемы в салоне?

– Ну, можно и так сказать… для салона это, пожалуй, реальная проблема…

– Ну, не томи. Что такое?

– Я беременна…

Вилка падает из его рук. Губы трясутся, а глаза начинают краснеть. Он вскакивает, поднимает меня на руки и кружит по кухне. И целует, целует…

– Глупыш мой! Ну какая же это проблема? Это же счастье… я ведь думал, что ты никогда на это не решишься…

– А я и не решалась… случайно получилось…

– Любимая, ничего случайного не бывает! У меня будет ребёнок!

– Кхм… не у тебя, положим, а у нас…

– Ну, у нас – какая разница!

– Предупреждаю: всё делим пополам… и… рожать ты тоже будешь вместе со мной!

– Да какие вопросы – я сам готов всем заниматься! Боже! У меня будет маленький! Надо Юре позвонить, он так порадуется… – Хватает мобильный и трясущимися от радости пальцами набирает номер друга. – Юра! Привет! А у нас новость – закачаешься! Мы с Таней готовимся ко второму ребёнку!

Что-что? Погодите… я готова ко второму ребёнку? А это значит… это значит, что я получу не только ребёнка! У меня появится собака! Сумасшествие? Да. Однозначно. И почему я больше радуюсь именно последствию новости?..

Надо брать быка за рога!

***

16 ЯНВАРЯ

Вместо дел на работе я занимаюсь поиском питомника золотистых ретриверов. Целый день. Я не могу ждать – мне нужна собака здесь и сейчас!

«Теросо мио» – какое поэтичное название… Звоню и договариваюсь на завтра… Вечером с мужем поговорю, вечером…

***

– Привет, Паш! А у тебя на завтра есть какие-нибудь серьёзные дела?

– Нет… вроде бы…

– Можешь пораньше уйти?

– Ну… могу, если надо. А что?

– А помнишь… помнишь, что ты мне обещал тогда, давно, в Митинском лесу?

– Нет, не помню… А что же я тебе там обещал, любовь моя?

– Ты обещал, что как только я буду готова ко второму ребёнку, у меня появится собака!

– Собака? Собака… Ах, да… Помнишь, да? Ну, это я тогда так сказал вообще-то…

– Нет-нет-нет! Я тебя ещё на слове поймала! Завтра поедем искать собаку!

– Ты с ума сошла! Ну… что ж, я никогда не вру – придётся уступить. Раз такие дела…

– Ур-р-р-ра-а-а-а!!

Обнимаю его. Целую в глаза, в лоб, в губы….

– Ты, правда, так сильно хочешь собаку?

– Я о ней мечтаю ровно с того самого времени!

– Точно – сумасшедшая!

***

17 ЯНВАРЯ

Я не могла сидеть на месте спокойно, постоянно вставала, ходила туда-сюда… Ну когда же, когда же уже Паша заедет?

Да, забыла написать, что у мы пару месяцев назад купили машину, и я просто сорвалась со стула, услышав визг тормозов.

Прыгаю в машину, и мы едем… едем за собакой!

Звоним в дверь квартиры, расположенной в одной из высоток спального района Москвы. Открывает миловидная улыбающаяся женщина. Вперёд сразу же выскакивают несколько собак. Вот они… Боже, и у меня совсем скоро будет такой же!

Идём на кухню, гостеприимные хозяева предлагают нам чай. Далее часа два нам читают лекцию про этих собак… Какое там! Я уже всё что можно о них прочитала, но всё равно слушаю.

И вот, наконец, она приносит щенков. Боже! Умереть – не встать! Всех бы забрала, но в углу сидят двое спокойных и вальяжных толстячков. Кого же?..

Одиннадцатого или шестнадцатого? Кого? И тут я увидела этот взгляд… свой взгляд. Жаль только, что щенка пока не отдадут – слишком мал ещё. Придётся ждать месяц, долгих тридцать дней.

***

18 ФЕВРАЛЯ

Щенок у нас! Пушистый белоснежный комочек. Мой кусочек сахара… Мой сладкий маленький Цукер.

– Паша, давай назовем его Цукер?

– Ну, если ты так хочешь…

***

6 ИЮЛЯ

Настенька лежит в кроватке и мирно посапывает. Ей всего неделька: нас выписали буквально вчера, а уже сегодня в нашем доме появился ещё один член семьи.

Бизнес всё-таки пришлось продать, и я полностью погрузилась в заботы о ребёнке. Бедный Паша – ему отныне приходится напрягаться вдвойне.

Сегодня Паша пришёл домой в радостно-возбужденном настроении. Сказал, что руководители его фирмы предложили ему стать соучредителем. Надеюсь, им можно верить, потому что то, что он предложил, ставит меня в тупик.

***

23 ИЮЛЯ

Мы вложили все деньги от продажи салона в его фирму, да ещё кредитов набрали… Нам обещали дивиденды, но, увы… Не платили не то что дивиденды, а и просто вложенные деньги возвращать не хотели.

Начались плохие для нас времена… Я без работы, с ребёнком, и всё, чем могу заняться – написанием рекламных текстов для разных сайтов. Теперь моя профессия – копирайтер. Платят мало, и я уже задумываюсь на тем, как же ещё можно подзаработать… Попробовала писать небольшие рассказы для одного журнала. Там платили чуть больше, но это была не постоянная работа, а вскоре журнал совсем заглох…

Чтобы как-то себя занять и не давать печальным мыслям укорениться, пишу для себя: всякую всячину, разное, но, в основном, в стол. Но сегодня такой тихий вечер, что на меня нахлынули воспоминания: о детстве, о юности, о первой любви… Перед глазами проплыла вся моя жизнь до рождения дочери… Невольно вспомнила почти каждый день прошлого. Как кино: вот кадр, где мы с Тёмой прощаемся на перроне, а вот то, где он меня похищает со свадьбы… А вот тогда я устраиваюсь на работу в банк… Зайка…. Знакомство с Пашей… Его признание в любви на поляне… Свадьба… Две полоски на тестере… Цукер…

Невольно пальцы набивают текст… строчку за строчкой, описывая каждый кадр, вспоминая мельчайшие подробности, повторяя диалоги… Зачем я это делаю? Не знаю. Наверное, хочу вспомнить то время, когда я была бесконечно счастлива, когда вся моя жизнь казалась какой-то азартной игрой.