Когда говорит море

Глава 2

После изнурительной часовой лекции Полли по истории я вместе с остальными сокурсницами поспешила в другое крыло Академии — к классам практических занятий по колдовству. Здесь располагались специальные аудитории для отработки разнообразных заклинаний и чар.

Моим следующим уроком был предмет «Морские Чары» у профессора Акиры — грозной сирены в самом расцвете лет, считавшейся одной из лучших волшебниц Эгейского моря. Акира обладала невероятной магической силой, повелевая водной стихией так, будто это было ее второй натурой. И теория, и практика давались Акире одинаково легко.

В отличие от лекционного Арочного зала, класс Морских Чар представлял собой огромный открытый каменный бассейн с небольшой круглой сценой в центре. Все студентки Акиры были уже в сборе, ожидая начала урока. Мы усаживались по периметру бассейна, время от времени ныряя в его воду, чтобы освежиться.

Вскоре в центре сцены сгустился бурлящий голубоватый смерч — фирменный «вход» профессора Акиры. Из смерча медленно проступила ее фигура в развевающемся одеянии, сотканном будто бы из морской пены. Строгие черты ее лица были исполнены важности и горделивости.

— Доброго утра, юные русалочки, — громогласно произнесла Акира, плавно кружась в воздушном потоке. — Сегодня мы продолжим изучать высшие ступени морских чар, связанные с манипуляциями водной стихией в экстремальных условиях.

Легким взмахом руки она создала в центре бассейна огромный водоворот, мощный поток которого закружился с ревом прямо в воздухе. Мы ахнули от удивления, во все глаза следя за купающейся в нем силуэтом Акиры.

— Упражнение таково, — объяснила она. — Каждой из вас нужно будет войти в состояние транса, сконцентрировать свою магическую энергию и присоединить ее к этому смерчу. Я хочу, чтобы все вместе вы усилили и углубили этот водоворот настолько, чтобы он смог затянуть любой крупный морской объект!

Профессор сделала приглашающий жест в направлении смерча. Русалочки стали по одной осторожно влезать в бушующий поток, принимая медитативные позы и прикрывая глаза. Едва ощутимое мерцание фиолетовых нитей чар начало исходить от них, подпитывая смерч изнутри.

Сидя в стороне, я наблюдала за ними с замиранием сердца. Погружение в транс и влияние на физические объекты при помощи силы разума давалось мне с большим трудом. Сказать по правде, почти не давалось. Если сейчас я провалюсь и не смогу управлять этим смерчем — это будет полный позор.

Едва я об этом подумала, как вдруг Акира опустила свой грозный взгляд прямо на меня.

— Ну что же, Ариэль? — окликнула она. — Не желаете присоединиться к вашим подругам и показать нам ваши умения?

«О нет, только не это!» — лихорадочно заметалась мысль в моей голове. Я не могла допустить, чтобы кто-то снова убедился в моей никчемности! Робко кивнув, я поднялась и подплыла к ревущему потоку. Преодолевая страх, я шагнула в самую середину смерча.

Почти сразу я ощутила, как плотные струи воды захлестнули меня со всех сторон, швыряя из стороны в сторону. Я изо всех сил зажмурилась, стараясь отрешиться от этого вихря и сконцентрироваться на своих внутренних резервах магической силы. Вызывая в памяти все заклинания из учебников, я принялась складывать из них мерцающие потоки фиолетовых чар в форме вихря поменьше.

Но ничего не получалось! Даже самая крохотная искорка не желала зажигаться, невзирая на все мои попытки собрать энергию воедино. В этой круговерти воды и собственных страхов я билась как рыба об лед, все больше выбиваясь из сил. А вокруг меня уже ревел настоящий штормовой ураган, чьи воздушные волны грозили вот-вот расплющить меня своей мощью.

С трудом разлепив веки, я поняла, что лишь хаотично мечусь в кромешном центре урагана, не в силах его контролировать. Русалочки продолжали упорно поддерживать смерч своими чарами. В стороне от бассейна Акира наблюдала за моими судорожными метаниями с каменным выражением лица.

Я окончательно потеряла контроль и вдруг с остервенением поняла — они все смотрят на мою беспомощность! То, чего я всегда так остро боялась, происходило прямо сейчас на глазах у всех. Волна ненависти к себе самой захлестнула меня, перемешавшись с шумом воды. Крик разочарования готов был вот-вот вырваться из моей груди…

В тот самый миг, когда крик готов был вырваться из моей груди, профессор Акира вдруг резко взмахнула рукой, рассеивая смерч. Мощные потоки воды разом иссякли, и я бесславно рухнула вниз, впечатавшись в каменное дно бассейна.

С трудом поднявшись на локтях, я ошалело огляделась, тяжело дыша. Остальные русалочки так и сидели в ступоре, обескураженные внезапным исчезновением заклинания.

— Довольно! — строго прикрикнула Акира, нависая надо мной. Ее карие глаза сверкали гневом, но во взгляде мне почудилось что-то вроде… жалости?

— Все свободны, кроме Ариэль, — скомандовала она.

— Свободны до следующего занятия. — строго крикнула всем Акира.

Студентки ринулись к выходу из класса, перешептываясь между собой. Акира легким взмахом отправила их поток в сторону, обращая все свое внимание ко мне. Я сидела ни жива, ни мертва, ожидая ее гневной отповеди.

Но вместо крика грозная волшебница лишь тяжело вздохнула, покачав головой:

— Ариэль, Ариэль… Что же с тобой такое творится в последнее время? Я вижу, как ты мечешься и борешься сама с собой на каждом занятии.

От этих неожиданно мягких слов у меня защипало в глазах. Акира все это время внимательно наблюдала за мной, читая мои метания как открытую книгу.

— Я… я пыталась, правда пыталась, профессор… — выдавила я сквозь слезы. — Но у меня никак не получается сегодня!

— Тише, дитя, успокойся, — остановила меня Акира, погладив по плечу. — Думаю, ты просто переутомилась в последнее время. И дело вовсе не в твоем старании.

Она уселась прямо напротив меня и заглянула в мои глаза цепким, но одновременно теплым взглядом:

— Вижу, тебя мучают глубокие внутренние терзания. Что-то не дает тебе сосредоточиться, будоражит твой ум и не позволяет направить всю мощь энергии на цель. Так ведь?

Потупив взгляд, я лишь безмолвно кивнула. Акира тихо чертила пальцами замысловатые фигуры в воздухе, явно размышляя:

— Чары, заклинания, любая магия — все основано на гармонии и балансе сил, находящихся внутри нас, Ариэль. А если внутри бушует конфликт, если разум полон сомнений — это все равно что держать в руках расколотую линзу. Ее лучи будут разлетаться в стороны, не в силах сфокусироваться.

Быстрым жестом Акира сформировала мерцающий силуэт русалки, выставив ее в центр сцены:

— Созерцай этот образ и внимай моим словам. Представь, что эта фигура — ты сама, поглощенная гармонией мироздания. Прислушайся к биению своего сердца, к ритму крови в жилах… Они едины с пульсацией мира, дитя мое. Когда ты очистишь свой разум от сомнений и отбросишь тревоги — энергия в тебе потечет свободно, пульсируя в унисон с природой. Твоей природой. Ты же русалка!

Голос волшебницы убаюкивал, сея вокруг сонные всполохи морской неги. Сама того не замечая, я действительно стала проникаться гармонией этого силуэта, вслушиваясь в свой внутренний ритм. Слезинки все еще стояли в глазах, но внутри будто что-то успокаивалось и приходило в равновесие.

— Отдохни сегодня, Ариэль, — внезапно проговорила Акира, выводя меня из транса. — Проведи этот день наедине с собой и подумай над моими советами. А завтра снова приходи в класс — и мы обязательно продолжим.

Наставница поднялась и протянула в мою сторону руку. Я с благодарностью ухватилась за нее и рывком оказалась в ее объятиях. Акира слегка сжала меня и направилась к выходу, вынуждая плыть следом.

— Плыви, юная волшебница, и найди в себе внутренний покой, — мягко баюкала она меня. — Ты обладаешь огромной силой, просто не способна пока разглядеть ее из-за своих метаний. Но я уверена — ты преодолеешь это.

И вот я уже одна выплыла в безлюдный коридор учебного крыла. Наполнявшие меня совсем недавно отчаяние и ярость полностью улетучились, оставив после себя пустую оболочку. Помедлив пару мгновений, я приняла решение.

Поспешно обогнув дворцовый сад, я очутилась у резных дверей библиотеки — огромной полусферической залы, до отказа набитой книжными шкафами, фолиантами и свитками со всей обитаемой акватории. Эта тихая гавань, почти безлюдная в дневные часы, всегда притягивала меня возможностью остаться наедине с собственными мыслями.

Толкнув дверь, я заскользила меж шкафов, вдыхая запах старинной бумаги и чернил. В одном из самых потаенных уголков библиотеки, куда почти не проникало естественное освещение, я облюбовала себе небольшое возвышение между полок. Здесь уютно помещался диванчик из водорослей с парой подушек.

Завалившись на диванчик, я уставилась в витражный купол над головой. Сквозь красочные стекла пробивались лучи солнца, создавая в библиотеке причудливую игру света и теней. В этом спокойном убежище царили безмятежность и умиротворение, столь необходимые мне сейчас, после всех пережитых волнений.

Протянув руку, я выудила из-под подушки парочку потрепанных книжиц в кожаных переплетах. Это были одни из немногих доступных в библиотеке Академии манускриптов, кое-как рассказывающих о жизни на поверхности, о людях. Мое личное, строго охраняемое сокровище.

Погладив ветхие страницы, я погрузилась в чтение, стараясь постичь как можно больше об этом неведомом мире, манившем меня с недавних пор все сильнее. Первой книгой был старинный морской путеводитель по людским цивилизациям, обитавшим на берегах морей и океанов. Изумительные гравюры изображали прибрежные людские селения, города и даже государства с экзотическими названиями — Испания, Египет, Индия, Китай и многие другие.

Несмотря на скупые описания, у меня голова шла кругом от вереницы открывавшихся передо мной неведомых картин людского быта, обычаев, культуры и достижений. Огромные каменные храмы с витиеватой резьбой, башни из белого камня, возвышающиеся до облаков, кривые улочки жилых кварталов, где люди жили тесно, как рыба в банке. Яркие краски их нарядов и убранства их жилищ, сухопутные дороги-тракты и диковинные повозки, развозившие товары и путешественников. Еще больше меня поражали цитаты об устройстве этого мира, построенного, казалось, на совершенно иных ценностях и идеалах, чем наше подводное общество.

Вторая книга представляла собой собрание самых разных народных сказаний и легенд — о тех самых людских ценностях и культах. Переплетение красочных мифов о происхождении мира, страшных богах и героях, совершающих неслыханные подвиги и преодолевающих любые трудности — все это вызывало у меня настоящий душевный трепет и восторг. Определенно, люди были очень смелыми!

Меня заворожил рассказ о древнегреческом царе Одиссее, преодолевшем неисчислимые препятствия, чтобы вернуться с войны домой, к любимой жене Пенелопе. Какой невероятной силой и волей к жизни обладал этот человек! В каждой строке рассказа о его эпическом странствии виделась воля к вечному поиску неведомого, желание постигать и исследовать, преодолевать страх и проявлять невиданное мужество. Но при этом и тяга к дому, любовь и верность! Я была очень впечатлена!

С не меньшим интересом я изучала и другие легенды и мифы: о подвигах могучего Геракла, отвоевывавшего саму жизнь у Смерти, о бесстрашном воине Ахилле, убивающем страшного Циклопа, о заколдованной девушке Рапунцель, томящейся в высокой башне. В каждой из этих историй люди проявляли невероятную тягу к познанию, смелость и изобретательность в самых сложных обстоятельствах.

Читая все эти поразительные истории, я совсем потеряла счет времени. Очнувшись от книжного транса, я с удивлением обнаружила, что за окнами библиотеки уже сгустились сумерки. Умиротворяющее солнечное сияние сменилось приглушенным мерцанием подводных светильников.

Я огляделась вокруг — благородная пустота библиотечных залов хранила тишину, нарушаемую лишь шелестом переворачиваемых страниц. Как всегда в это время, здесь не было ни единой души, кроме меня. Погруженная в невероятные тайны загадочного мира людей, я вновь преступила через заветы Академии и осталась наедине со своими изысканиями.

Но на этот раз раскаяния и сомнений не было. Напротив, меня переполняла странная решимость — во что бы то ни стало узнать о жизни там, на поверхности, как можно больше! Кто эти люди на самом деле — безжалостные варвары и грабители, как нас наставляли в Академии? Или же они — воплощение небывалой силы духа, стремления к знаниям и смелости, какие явно сквозили в их преданиях?

Я больше не хотела сидеть сложа руки и бездумно потакать навязанным мне догмам. Да, сейчас я была всего лишь неопытной русалочкой-ученицей, должной беспрекословно внимать Наставницам. Но я дала себе клятву — как только освою все необходимые знания, я обязательно отправлюсь на поиски истины собственным путем!

Пока же, стоило возвращаться в свое общежитие до наступления полной тьмы. Зажав обе книги в объятиях, я попрощалась с ними, спрятала в своем тайнике и поплыла к выходу из библиотеки, полная решимости изменить свою судьбу.

Медленно поплыв сквозь распахнутые ворота, я вынырнула за пределы Академии и очутилась в ночных водах залива. В это время суток Мармарис погружался в особую, умиротворяющую атмосферу.

Главная площадь, днем полная жизни и шума, сейчас безмолвствовала, лишь изредка по ней проплывала случайная фигурка запоздавшего домой горожанина. Ночные светильники придавали всему округу голубоватое свечение, словно купол над городом был создан из лунного камня.

Мне открылся вид на мерцающие огоньки в окнах жилых домов, на сверкающие жемчужными гирляндами улицы и переулки. Не разбирая дороги, я неспешно поплыла по одной из боковых улочек. Нависающие балконы зданий образовывали своеобразную аллею из бликов и теней. Хотелось побыть одной, прогуляться в этом безмолвии и упорядочить мысли после столь насыщенного книжными откровениями дня.

Минуя несколько поворотов, я вдруг осознала, что уже давно плыву куда-то вслепую, не узнавая этот район Мармариса. Кажется, я забрела слишком далеко от знакомых кварталов. Огляделась — вокруг были лишь заброшенные полуразвалившиеся дома с покосившимися дверными проемами. Никаких признаков жизни.

Внезапно неясное движение в одном из таких проемов привлекло мое внимание. Замерев, я вгляделась туда пристальнее и снова уловила легкое колыхание занавеси из водорослей в полутени.

— Кто здесь? — окликнула я нарушительницу тишины. — Выходите, я вижу вас!

В ответ раздался шорох, и из глубины черного провала донесся странный, каркающий шепот:

— Я вижу тебя, юная русалочка. Вижу насквозь, будто сквозь стекло…

Я отпрянула, но нечто в этом замогильном голосе одновременно завораживало и притягивало.

— Покажись! — снова позвала я. И в ту же секунду из арки вынырнуло нечто, ошеломившее меня до глубины души.

Из сумрака появилась фигура самой настоящей русалки — но в каком-то призрачном и диком, первобытном обличье! Ее силуэт был обтянут темной роговой чешуей. Глаза горели фиолетовым блеском, а с головы во все стороны беспорядочно торчало подобие волос — больше похожее на спутанные сине-зеленые водоросли.

Отпрянув за старую обломанную колонну, я затаила дыхание, глядя на это причудливое видение. Да это же была одна из Отступниц! Изгнанниц нашего рода, ведьм-самоучек, преступивших древние законы и пути сирен!

— Не бойся, дитя, — прошамкала Отступница, медленно приближаясь ко мне. — Я не причиню тебе вреда… если только ты сама того не пожелаешь.

Ее когтистая рука со сведенными судорогой пальцами потянулась ко мне, и я замерла от ужаса. Но уже в следующее мгновение безумный блеск в глазах чудища сменился на совершенно нормальный, даже веселый взгляд:

— Ох, прости, дурное начало! Закружилась в своих мыслях… Все мы здесь закручиваемся когда-нибудь.

Отступница живо заморгала и встряхнула своими космами. Я поняла, что она не вполне в своем уме. Неудивительно, жить одной, будучи изгнанной из своего рода — ужасная судьба!

— Ладно! К делу, раз уж ты меня отыскала, юная русалочка. У меня есть для тебя кое-что весьма занимательное…

Она игриво подмигнула, а я непонимающе застыла в изумлении. Но в следующий миг Отступница уже зашептала еле слышно, придвинувшись ко мне вплотную:

— Ты не обманешь меня… Я вижу твою страсть, ты питаешь весьма… необычный интерес к тамошнему миру. К миру на поверхности, надводному царству…

Меня будто ледяной волной окатило. Откуда ей известно о моих тайных изысканиях?! Одним резким движением старуха оказалась прямо у меня за спиной и зашипела в самое ухо:

— Не удивляйся, глупышка… Я знаю о твоих чувствах и метаниях все! И могу дать тебе то, чего ты так жаждешь — возможность увидеть мир людей своими глазами…

От ее слов у меня закружилась голова. Я была готова поверить во что угодно, лишь бы приблизиться на шаг к разгадке заветной мечты!

— Каким образом? Что ты можешь…

Но ведьма уже склонилась и торопливо нашептывала мне прямо в ладонь какое-то древнее руническое заклинание, слова которого тотчас вспыхивали на моей коже. Они запечатлелись в моей памяти так четко, как будто их там выжгло магией:

— Повтори слово в слово семь раз за семь дней полнолуния — и поправ законы своей природы, ты сбросишь с себя рыбий облик и примешь человечью форму! Ты станешь женщиной, сирена!

Я только ахнула, но она уже шипела дальше.

— Только смотри, не проболтайся никому, иначе…

В этот миг за ближайшим поворотом мелькнули быстро приближающиеся сполохи подводных фонарей. Стража Мармариса! Отступница резко закрыла рот и, ошалело оглянувшись, и бросилась прочь, поспешно растворилась в черном провале дверного проема.

А я осталась одна в нерешительности посреди улицы, сжимая в ладони невидимые письмена запретного заклинания. Мои чаяния вот-вот могли осуществиться…

Я не помнила, как вернулась к себе домой. От размышлений о возможных последствиях у меня голова пошла кругом. Порывисто вскочив, я закружилась посреди комнаты, то отмахиваясь от навязчивых видений, то вновь с жадностью впитывая их. Сердце бешено колотилось, а из жабр вырывались то ли всхлипы, то ли нервные хихиканья.

Мысленный взор то и дело выхватывал все новые дразнящие детали желанного женского облика. Вот изогнутая линия бедра под тонкой прозрачной тканью… Округлость бархатистой груди с рассыпанными по ней россыпями родинок… Жемчужные капельки росы на пушистых ресницах, подрагивающих от сладостного томления…

И все это — мое! Это буду я, преображенная, избавившаяся от своей рыбьей природы, такая же совершенная и прекрасная, как люди на берегах моря! Да что там — я затмила бы любую из смертных женщин своей морской красотой!

Кружась все быстрее, я ладонями начала освобождать себя от тяжелой юбки из водорослей. Путы сиреньей одежды спадали на пол, оставляя лишь облако молочной эссенции вокруг моего исступленно вращающегося тела. Зажмурившись, я извивалась, словно пытаясь высвободиться из собственной оболочки, сбросить ненавистный чешуйчатый покров.

Совсем рядом вдруг снова зазвучали первые слова запретного заклинания, произносимые сладострастным шепотом:

«Перксари итрельда таамат!»

Этот голос будто шел из самых глубин моего сознания, пробуждаемый самыми затаенными желаниями. Сквозь пелену поволоки я разглядела, как по моей руке заструились потоки чистейшего серебристого сияния, а ладонь обрела невиданный нежный оттенок.

«Перксари итрельда таамат!» — заклинание звучало снова и снова, повинуясь моему собственному зову.

Живот сковало сладкой судорогой. На месте привычного хвоста уже проступали два изящных продолговатых бугра, очерченных дивными изгибами. Дыхание сбилось, когда я увидела, как от моей шеи вниз по возникшей груди начинают путаться растрепанные пряди светлых волос.

«Перксари итрельда таамат!..»

Под исступленный ритм этого бормотания передо мной явственно возникал тот самый волшебный идеал мира людей. С безумным упоением я наблюдала, как он обретает законченную форму, наполняется жизнью!

Я словно бы уже чувствовала, как теплое дуновение легкого бриза овевает разгоряченную кожу, прилизывая каждый новый изгиб высвобождающегося из оков тела. Чудесный аромат незнакомых цветов и садов щекотал ноздри. Где-то невдалеке ворковали птицы, а внизу — я явственно ощущала своими невидимыми, но уже вполне реальными ступнями — там стелилась упругая зеленая трава, мягкая и ласкающая.

Внезапно мои потоки грез прервало внешнее вторжение. В тусклом сиянии плавающих вокруг меня рун я различила, как в проеме двери за мутным стеклом возникла неясная фигура — будто недоуменно взиравшая на мои безумные пляски.

— Ариэль, с вами все в порядке? — донесся откуда-то издалека мужской голос. — Кхм… не смею вас тревожить, но синьора Полли просила вас не опаздывать на утреннюю лекцию…

Этот, пробивающийся сквозь обволакивающий меня дурман, в одно мгновение испарил всю дымку чудесных наваждений. Я ошеломленно застыла на месте, испустив долгий еле слышный стон разочарования.

Вокруг снова была лишь моя тесная келья в общежитии Академии, мерцание подводных светильников и соленый вкус морской воды. Ни намека на лужайки, ветер и цветочные ароматы. И уж тем более — ни следа дивного облика мечты, успевшего почти обрести вполне осязаемую форму в этом волшебном видении.

— Да-да! Я уже ложусь спать! — торопливо ответила я и служитель Академии, что-то бормоча, ушел со своим фонарем по коридору.

Под покровом ночи подводный город Мармарис погружался в сон. Редкие огоньки светились в окнах домов, устремленных ввысь, к далекой поверхности моря. Улицы и площади опустели, вся жизнь замерла в ожидании нового дня.

В это время от города исходило лишь мерное сияние крошечных люминесцентных рыбок, кружащихся над разноцветными коралловыми рифами. Их голубоватые всполохи освещали древние кораллы причудливых форм, источавших свое тихое сияние в темных глубинах.

По двору Подводной Магической Академии замедленно проплывали величественные морские черепахи. Стража города, эти многовековые исполины едва замечали проказливых рыбок, снующих вокруг их панцирей.

Прямо над центральной площадью, словно подводный купол, парил гигантский скат, изредка лениво взмахивая широкими крыльями. Чуть поодаль, прильнув к огромному валуну, замер рой ярко-желтых рыбок-клоунов. Сейчас, ночью, они уже не сновали по всему городу, а опасливо жались друг к другу. Казалось, они о чем-то безмолвно переговариваются в свете подводных огней.

Безмятежная ночная жизнь подводного царства текла своим чередом. Здесь, в глубинах, спрятанный от людских глаз, город обитал согласно своим вековым традициям.

С тоской я смотрела к окно как от центральной площади расходились главные артерии города — широкие просторные улицы. Вдоль них тянулись экзотические сады кораллов, украшенные затонувшими сокровищами со дна моря. А еще дальше начинались хижины рыбаков и жилища простых горожан, переплетенные с массивными скалами. Все это сейчас плавно погружалось во мрак.

Казалось, город полностью слился с окружающим его морским ландшафтом. Он жил и дышал в едином ритме с океаном, надежно укрытый от всего остального мира. И пока его жители спали, только стражи-черепахи следили за порядком в глубинных владениях загадочного Мармариса.

Сжавшись в комочек, я прикрыла лицо ладонями, ощущая, как из глаз ручьями покатились слезы стыда и досады. Наверное, моя фантазия зашла действительно слишком далеко. На секунду затея с заклятием обезумевшей отступницы показалась мне нелепой и сумасбродной. Но заклинание, которое я начала произносить, все-таки работало. И я понимала, что рано или поздно я попробую произнести его еще раз. Слишком сильно я теперь жаждала обрести эту призрачную мечту любой ценой…